Ты выбрал ее, предатель

Глава 25

От ее теплого взгляда я довольно улыбаюсь, как можно глубже заталкивая боль, разрывающую тело. Вижу в глазах жены теплоту и нежность, которых давно не видел. Она садится рядом и сжимает мою ладонь так, что ее не хочется отпускать.

Вспоминаю, как потерял контроль над машиной и должен был сделать выбор: либо пострадаю лишь я, либо куча невинных людей, которые оказались не в то время и не в том месте. Пришлось выбрать первое. Всего на миг перед глазами встал образ сына. Его вера в меня, гордость и счастливая улыбка, которой он одаривал нас, когда мы с Ритой выполняли его желания.

А потом – лицо жены, боль в ее глазах, разочарование во мне и слова, которые она выплюнула мне в лицо перед моим уходом из дома и которые острым лезвием впились в грудь, разорвав грудную клетку.

Рита, конечно, была права. Во всем. Инна перешла все границы, пока я тупо делал все, лишь бы ее дочь не пострадала. Потому что ее бывший муж намеревался отнять девчонку. А что случится с ней потом – только бог знает. Но, судя по тому, как тот ублюдок обращался с самой Инной, он бы не пожалел девочку. Он изначально не хотел этого ребенка и пару лет назад пытался даже избавиться от дочери.

Рита смотрит выжидающе. А я не хочу говорить ей про Асуманова, потому что тогда она начнет себя винить.

– Мурат… Только без лжи, – просит жена, увидев, как я колеблюсь, и продолжает: – И перестань молчать. Мне кажется, ты прекрасно знаешь, почему мы докатились до такой ситуации. Именно потому, что ты постоянно молчал. Что-то скрывал! Недосказанность, Мурат, начало той пропасти, которая образовалась между нами.

Я знаю, что молчание не выход, но и характер жены прекрасно знаю.

Все же решаю рассказать, но едва я открываю рот, дверь палаты распахивается.

– Рит, тебя срочно зовут в операционную. Твоя пациентка.

– Кто?

– Соколова. У нее воды отошли. Но ей ещё рано рожать.

Бросив на меня короткий взгляд, Рита поджимает губы. А потом, отпустив мою руку, резко встаёт со стула.

– Мы не закончили, Мурат. Считай, сегодня твой день, – угрожающе шипит она и выходит.

Пи*дец как болит голова. Мозг плывет. Хочется спать. Видимо, это из-за лекарства, которое течет по моим венам благодаря капельнице.

Нащупав свободной рукой на тумбочке свой мобильный, набираю номер Шахмара. Отвечает он сразу, будто ждал моего звонка.

– Мурат…

– Приехать можешь?

– Я внизу, вместе с Томченко. Сейчас, дай пять минут.

– Жду.

Отключаюсь и, прикрыв глаза, снова вспоминаю те минуты. Я будто попал в ад. И первое, о чем я тогда подумал… Как я могу оставить Риту? Уничтожил ее надежды и ожидания. Разбил сердце… Ведь она и правда поверила, что я ей изменял. И мало того: лгал, глядя ей в глаза, и не считал себя виноватым.

Конечно, все было не так. Однако на тот момент я сам проклинал себя. Потому что про*бал самое дорогое, что у меня есть: любящую и верную жену. Семью, черт возьми! Ведь уйди Рита из моей жизни, Мирон никогда не остался бы со мной. Он пошел бы за своей матерью, потому что ей он доверяет полностью, а во мне все еще сомневается. Потому что я не всегда выполнял данные ему обещания.

– Ну, ничего так выглядишь, – усмехается Томченко, зайдя в палату. Останавливается у окна, таращится на меня, усаживаясь на подоконник.

– Чтоб ты так выглядел, – ворчу недовольно. – Узнали что-нибудь?

Шахмар садится на стул, где минуту назад сидела Рита.

– Да. Камеры видеонаблюдения с парковки вышли из строя – люди Асуманова постарались. Но… и мы не лыком шиты, нашли зацепочки и вышли на серьезный след. Нашли того, кто поработал с тормозами твоей машины.

– Не тяни, Шахмар, – чуть ли не рычу я. – Что дальше?

– Ну, менты его немного «попытали». – Он морщится. – В итоге ублюдок сдал Асуманова с потрохами. Пусть не прямо сейчас, но как-нибудь его прихватим. Люди Томченко хорошо справились.

Никита бьет себя в грудь. Довольный, как слон. А меня тошнит уже от его самодовольной физиономии.

– Связались с ублюдком?

– Нет ещё. Но он обязательно выйдет с тобой на связь. Нужно будет отследить, прослушать и записать. Уверен, он даже не станет отрицать, что по шею увяз в этом деле. – Томченко серьезнеет.

– Я устал от этих психопатов. Нормально жить хочу, без лишней нервотрепки.

– Ты же в отпуск хотел? – Шахмар качает головой. – Но каждый раз находишь повод не ехать с семьей на отдых.

– В этот раз точно поеду. Желательно на длительный срок.

– Сначала Асуманова отправим за решетку. А потом валите куда хотите. И да, отдохните по-человечески, а не пару недель. Ты бы видел, в каком состоянии была Рита, когда я ее увидел. Белая, словно привидение. И это, по словам твоей матери, шок уже миновал.

– Понял я, Шахмар. Прекрати читать нотации. Не до них сейчас.

– Ты постоянно отбиваешься, когда речь идет о советах. Кстати, о полезных. Хочешь продолбать идеальную семью – так вперёд, скатертью дорога. Мне не тебя жаль, а Риту и Мирона.

– Так… – Поняв, что обстановка накаляется, Томченко встаёт напротив кровати. – Мы должны отследить твой телефон, Мурат. Надеюсь, ты не станешь упираться. И да, я отправлю пару парней к вашему дому. Это для безопасности. Временные меры.

– Я ещё Рите ни слова не сказал.

– Так скажи! – рявкает Шахмар, поднимаясь. – Какого черта опять молчишь? Я тупо не понимаю! Думаешь, так ей будет легче?

– Если расскажу – она жить нормально не сможет! – ору я. – Ни работать, ни спать, ни есть не сможет! Не надо учить меня уму-разуму! Я прекрасно знаю характер своей жены!

От резкого движения руки тело сводит судорога. Друг закатывает глаза и выставляет руки ладонями вперед.

– Не рыпайся. Понял я, понял. Не лезу больше.

Раздается стук в дверь, и в палату заходит отец. Заметив нас вместе, усмехается и смотрит на Никиту.

– Нашли скотину?

– Нет ещё. Нужны серьезные доказательства, Диньяр Тагирович. Я же не могу поехать к уроду и арестовать его без веских причин.

– У тебя есть свидетель.

– Этого недостаточно. Да, у нас есть доказательства того, что ублюдок, который прорезал тормозные шланги, несколько раз разговаривал с человеком Асуманова. Но этого мало. Асуманов не ребенок и раз пошел на такую дичь, готов к любому раскладу. Будет отбиваться до последнего. Поэтому не будем пороть горячку и подготовимся получше.

– Я найму детектива…

– Отец, хватит, – выдыхаю я, прикрыв глаза. – Никита сам справится. Дело времени.

– Покушались на жизнь моего единственного сына! – Отец повышает голос. Нависает надо мной, ещё и пальцем в меня тычет. – На твою жизнь! И ты думаешь, я буду сидеть и ждать, когда этот, – он жестом указывает на Томченко, – прищучит того ублюдка? Сам справлюсь!

Голос отца взрывается в черепной коробке. Сцепив челюсти, цежу сквозь зубы пару нецензурных слов. Он отстраняется, моментально сообразив, что я сейчас сорвусь.

Конечно, я понимаю его чувства. Я бы сам стер в порошок любого, кто попытался бы навредить моему сыну. Но, сука, я не ребенок. И Никита не первый день в ментовке работает.

– Вы меня недооцениваете, Диньяр Тагирович. Дайте мне пару дней, и я все решу. Конечно, вы можете подключить и своих специалистов, но это никак не ускорит арест Асуманова. Напротив, мы будем мешаться друг у друга под ногами.

Отец глухо рычит. В его глазах – недовольство. Его не устраивает такой расклад. Но бросив на меня короткий взгляд, он все же отворачивается и устало трёт ладонью подбородок. А потом снова поворачивается ко мне и разглядывает так, будто давно не видел.

– Я тут. Если что надо будет – говори.

– Спасибо.

Отец выходит из палаты, не сказав больше ни слова.

– Он просто переживает. А ты гавкаешь как собака, – хмыкает Шахмар. – Я не понимаю, почему вы не можете общаться как нормальная семья. Ей-богу, складывается ощущение, что вы совершенно чужие люди…

Все было нормально до того, как я женился. Изначально отец не лез ко мне со своими допросами, но узнав, что моя будущая жена – врач, не одобрил мой выбор. На свадьбу пришел, конечно. А познакомившись с Ритой, понял, что она не из тех врачей, кто пришел в медицину лишь для того, чтобы бабло с пациентов рубить. Теперь у них хорошие отношения. Но я так и не смог простить то, что когда-то он назвал Риту «бездарной деревенщиной». Не знаю, что тогда на него нашло, потому что мне казалось, что ему все равно, на ком я женюсь. Но все было совсем не так…

Сейчас он доверяет Рите гораздо больше, чем раньше. Общается с ней как ни в чем не бывало. Уважает ее и даже прислушивается к ее мнению. А мама изначально была от нее без ума. Вроде отец всего пару неприятных слов сказал про Риту, а я до сих пор не могу их перешагнуть… Жена, конечно, не знает истинную причину, из-за которой я так отстраненно общаюсь со своим отцом. И никогда не узнает. Думает, что я просто ненавижу, когда отец лезет в мои дела. Но это не так.

– Не надо за меня переживать. Не сдохну.

– Ну да, – хмыкает друг. – Короче, ты свой телефон временно Никите отдай. Надо прослушку туда впихнуть.

– Забирайте. Не до телефона сейчас. Завтра совещание…

– Не до совещаний сейчас, – отбивается Шахмар. – Спи, отдыхай. Я все решу. Кстати. – Он щелкает пальцами. – Инна ушла окончательно. И дочь забрала из школы. Поэтому… считай, одна проблема решена.

– Да похер.

– Он не в настроении. Ты хоть что говори, брат, ему по одному месту, – ухмыляется Томченко. Вон какой понятливый. – Пойдем уже. Задолбали мы его.

– Приеду ещё, – обещает Шахмар перед уходом, на что я снова закатываю глаза. Мне сейчас плевать. Абсолютно на все. Не хочу ни о чем думать. А вот чтобы Ритка сейчас сидела рядом – охота.

Не знаю, когда проваливаюсь в темноту. Просыпаюсь, чувствуя прикосновение к своей руке. Улыбаюсь, открываю глаза, но вижу перед собой не Ритку, а маму. Она плачет.

– Сынок?

– Мам? Что случилось? – хриплю. В горле пересохло. Впервые чувствую себя ни на что не способным овощем.

– Ничего. – Мама шмыгает носом. – Все хорошо, сынок.

– Где Рита?

– Рита? – Мама сразу вытирает слезы. – Она ушла, сынок.