Укротитель Хаоса на полставки. Жизнь «до»

Глава 13. Бойся своих желаний

— Госпожа, подлить горячего молока?

Услужливый мягкий голос журчал ручьем, обволакивая сознание. Горячее тепло разливалось по телу блаженной негой.

Открыв глаза, я уставилась на белоснежное «живое» покрывало.

— Госпожа?

Юная девушка на весу держала внушительный кувшин. Руки ее уже тряслись от напряжения, а я все никак не могла понять…

— Где я?

— В императорских купальнях, госпожа. Подлить молока?

Соображалось медленно. До того медленно, что я кивнула, и лишь тогда, когда тонкая струйка молока перестала журчать, а кувшин опустел, поняла что происходит.

Сев в огромной прямоугольно запруде, заполненной молоком, я обняла себя за плечи, прикрывая грудь.

Эти женщины явно из человеческого рода. И судя по тому, как трепетно со мной здесь обращаются, все обошлось. Меня не съедят, не бросят во тьму. Осталось лишь Яна найти и выбраться.

— Мне нужно идти!

— Как пожелаете, госпожа.

Девица щелкнула пальцами, и еще пара таких же, почти неотличимых на вид юных особ вбежала, неся в руках огромное полотно, которое и полотенцем-то назвать язык не повернется.

Заботливо укутав, девы повели меня в соседнюю комнату, отделенную высокой плетеной перегородкой. Нити ее были тонкими и в сиянии не уступали даже солнцу.

Неужто это все из золота? Казалось, даже в легкую ткань занавесок на окнах вплетены прожилки благородного металла.

— Прошу, госпожа, — склонилась перед парой невысоких ступеней моя провожатая. Остальные выстроились позади.

— Мне некогда купаться, — зло зыркнула я на кристально чистую поверхность прямоугольного бассейна. — Мне идти нужно! Где Ян?!

Девицы окаменели, будто статуи. Казалось, они поражены, но в голосе говорящей за всех и нотки удивления не скользнуло.

— Госпожа не может идти в таком виде. Нужно закончить купание.

Они живые вообще? Как можно говорить настолько безэмоционально? Я сощурилась, выглядывая в густо подведенных темных глазах хотя бы проблеск жизни.

— Искупаюсь, отведете меня, куда попрошу?

— Разумеется.

Неловко поджавшись, я сбросила покрывало и опустилась в воду. Наскоро окунулась пару тройку раз и прильнула к бортику. Девушки, верно истолковав сигнал, вновь приняли меня в полотно, укутали и повели из купальни прочь.

Едва вышли из пропитанных ароматными парами комнат, как плотное кольцо воинов в золотистых одеждах образовалось вокруг нас. Так что ни сбежать, ни разглядеть, что творится снаружи, не выйдет.

Все воины без исключения были людьми. Так что и сомневаться в том, что я чудом попала в столицу, где правит Император Айтер, не приходилось.

Преодолев несколько лестниц, кольцо разомкнулось, освобождая дверь. Девицы проворно отворили ее. Пара заскочила внутрь, а остальные держались за мной.

Внутри покои поражали размерами и лоском. Казалось, каждая поверхность была озолочена и натерта до блеска. Обилие цветастых подушек на кушетках и полу. Всюду фигурки и статуэтки псов. Вот пес сидит, вот пес лает. Вот лежит, вот стоит, вот картина, где псы… гхм…

Прав был Маду. Похоже, собака у людей и впрямь в культе почитания. Оставалось лишь надеется, что пес здесь существо сродни нашему: верное, доброе и преданное.

— Проходите, госпожа, — указала девица на табурет, напротив которого расположилось огромное блюдо.

Неужто зеркало? Ужас какой. И чего я не продумала быт до мелочей? Сиди теперь, смотрись… в блюдо.

Со вздохом уселась и уставилась на свое нечеткое, чуть расплывшееся отражение. Кажется, я это все еще я. Русые волосы от воды вьются и висят сосульками, те же глаза и нос. Только не накрашенная.

Эх, не хотелось бы, чтобы Ян видел меня такой обычной, но ничего не поделать. Переживу как-нибудь. А он уж и подавно. Понадеюсь на мужскую ненаблюдательность.

— Так вы отведете меня куда я прошу? Возможно, нам всем здесь грозит опасность. Нужно найти Яна, — вспомнилось, как золотистое сияние унимало круговерть. — Он каким-то чудом может совладать с черным туманом.

Но девицы суетились, словно блохи скача по комнате. Хватали какие-то тряпки, звенели украшениями и посудой, и мой вопрос остался без внимания.

Не к добру.

— Эй, прием! — угрожающе приподнялась я.

— Госпожа, желаете нарядиться в один из своих нарядов или позвать закройщика?

Я так и села обратно на золотой табурет. Не ослышалась? Я правда не ослышалась? То есть, я им здесь о вселенской опасности талдычу, а они мне тряпье под нос суют?

От моего гневного негодования девицу спасла другая, беззастенчиво потянувшая за край «полотенца» и принявшаяся натирать оголившуюся спину душистым маслом.

— Не надо меня трогать!

Я вскочила, нервно кутаясь в ткань.

— Госпожа не хочет быть красивой?

Девица слегка опешила. Даже голос подала! Эка невидаль. Нужно шокировать их почаще, глядишь и очеловечатся.

— Госпожа требует, чтобы ее проводили к Императору. Сейчас же!

Удивление на одинаковых личиках отразилось одинаково: густо подведенные брови взлетели вверх.

— Но это невозможно, госпожа.

— Послушайте … — я все растеряннее куталась в нехитрое одеяние. — Как вас зовут?

— Кия, — отвесила легкий поклон самая разговорчивая из девушек.

— Кия, — повторила я. — Послушайте, Кия. Мой друг в беде. Возможно, даже на грани гибели. Мне нужно поговорить с императором сейчас же!

Кия задумчиво поглядела на меня. Горячая речь на секунду пробудила в ней человеческие эмоции. Она махнула рукой девице с наименьшим количеством браслетов на запястьях, и та послушной тенью выскочила из комнаты.

— Придется подождать, госпожа. Император Айтер может быть занят.

— Хорошо, я подожду.

Девушки, как одна с облегчением выдохнули, словно возблагодарили небеса, что я так легко сдалась.

— Моя госпожа, предлагаю продолжить процедуры. Ваши волосы… — Кия с картонной грустью склонила голову. — Их необходимо привести в порядок.

— Хорошо, — в который раз повторила я, усаживаясь на стульчик. — Приводите, раз необходимо.

Не нравились мне эти девицы. Ох, как не нравились. Слепленные на один манер, будто куколки из папье-маше. Наверняка внутри пусто. Но пусть делают, что считают нужным. Если я и впрямь скоро встречусь с Айтером, лучше бы мне выглядеть прилично. Расчесаться уж точно не помешает.

Едва только я уняла гнев и отдалась в умелые руки прислужниц, те без особого энтузиазма, но с нездоровым рвением принялись натирать, расчесывать, одевать. В общем, за несколько минут я познала все удобства императорской жизни. Разве что с ложечки меня не кормили.

Наконец все приготовления, записанные в программном коде прислужниц, закончились, а сами они выстроились вдоль стены. Безмолвно и безучастно.

Наконец появилась возможность насладиться тишиной, но дверь приоткрылась.

Девица вошла, не поднимая головы. Вплотную прижалась к Кие и что-то зашептала. Как и у всех остальных, ее тонкие губы шевелились, а лицо не выдавало эмоций. Поразительное владение собой!

— Госпожа, — Кия сцепив пальцы, склонилась и вновь замерла у стены. — Император сам поднимется к вам, как будет свободен.

Я согласно кивнула. Дождусь императора. Поговорю с ним. Надеюсь, привлекательная внешность сыграет на руку, и я сумею его убедить мне помочь. Хотя бы, если и не найти Яна, то добраться до речной долины и связаться с Мут. Она уж точно должна знать, куда аспиранта занесло.

Тревога понемногу унималась. Не зря же в каждом буклете по самоспасению выделено: без паники! Все решаемо, из любой ситуации есть выход. Нужно лишь подойти к решению проблемы с холодным рассудком и головой.

Еще немного потаращивщись в блюдо, сама себе диву далась. Черная подводка сделала глаза огромными! Привычные стрелочки заменили широкие раздваивающиеся на концах линии, расходящиеся к вискам, а само лицо словно изнутри сияло матовым светом.

Наглядевшись вдоволь, я поднялась и, старательно не обращая внимания на девиц, побрела к окну. Длинный подол воздушной материи струился, касаясь ног при каждом движении.

Душа словно мед текла и сахарилась. Непривычно спокойно и легко. Я снова шевельнулась, чтобы платье простого покроя «ожило». С удовольствием зажмурившись, уперлась ладонями в широкий каменный подоконник и глубоко вдохнула.

Прямо под окнами распростерся невероятной красоты сад, полный цветов, беседок и каменных запруд, ослепительно сияющих водной гладью под палящим солнцем. А за ними: сотни плоских крыш. Раскинувшийся город старательно «тянулся» к зелени, но дворцовая стена надежно ограждала тенистые аллеи от опаленных солнцем домов из песчаных блоков.

Я снова вдохнула ароматы специй и солнца.

— Надо же, — сощурилась, подавшись вперед, — так вот он какой, этот Черный Пес.

Прямо над суетящимися горожанами, словно охраняя весь город целиком, возвышалась величественная фигура человека с двуликой головой пса. Одна морда с гневным оскалом взирала на восходящее солнце, а другая глядела в сторону заката.

— Нравится?

Я зажмурилась от удовольствия.

— Очень!

— Прекрасно.

Ветерок легко теребил пряди волос. Я снова улыбнулась, но улыбка медленно таяла. Сердце пропустило удар.

Обернувшись, в секунду обвела взглядом комнату. Девицы так и стояли у стены, не шевелясь и не дыша. А больше… никого и не было.

— Кто здесь?

В ужасе вцепившись в подол, я стояла и не могла дышать. Сладкое наваждение стремительно испарялось словно спирт в горелке, а ко мне возвращалась способность рассуждать.

— Кто вы? — настойчивее спросила я, до колик в желудке надеясь, что все это мне лишь почудилось.

— Те, кто делает этот мир таким, каким видишь его ты.

Нет. Не почудилось.

— А поточнее… нельзя?

— Такие как ты, называют нас Хаос. Значит, мы есть Хаос.

Руки задрожали. Это плохо. Очень плохо.

Я ухватилась за подоконник, чтобы дать волю поджилкам трястись в полную силу. Может, в окно выскочить? Может, тогда я проснусь, а все это окажется лишь сном?

— Не пытайся сделать что-то с собой, мы все равно вернем тебя. Мы будем беречь тебя, — голос, а точнее, сплетение голосов зашелестело вновь. — Теперь ты — наше сокровище. Ты — Создатель.

Вкрадчивый шепот стелился, обволакивал, обозначая рамки своей, впрочем-то безграничной власти. И если быть Создательницей у кошкотов было приятно, то теперь… Душа в пятки ушла.

— Не бойся нас, — я вздрогнула, хоть бестелесный голос и говорил спокойно. — Мы сделаем все, чтобы ты была счастлива здесь. И ты будешь счастлива в своем мире. Поверь.

Птица в клетке верещала, а хозяин думал, что пела. Он кормил ее, поил, любовался. Он был уверен, золотая клеть и трехразовое питание сполна заменяют волю-вольную.

— Нет, — вот уже в тысяча первый раз качала головой я. — Мне такое счастье и даром не нужно. Отпустите меня, пожалуйста!

— Зачем же тебе уходить? — Хаос, меняя голоса, неустанно повторял одно и то же. — Ты счастлива. Ты — сокровище.

Медовая сладость вновь накрыла, но я сжала зубы так, что челюсть свело, и на всякий случай что было дури ущипнула себя. Нельзя поддаваться!

— Впусти нас, — продолжал, будто на репите, шелестеть голос. — Откройся нам, и вместе мы сделаем этот мир идеальным. Таким, каким захочешь. Чего ты хочешь? Чего?

Комнату уже переполняли блюда с фруктами, цветы, горы золота и манекены. Недолюди с обликами известных актеров и рожденных моим воображением красавцев. Одно мое слово, и все они оживут и будут делать только то, что хочу я.

Извращение какое-то.

— Не-е-е-ет! — с завидным упрямством мотала я головой.

Если меня постигла злая участь в виде смертушки костлявой, а все происходящее проверка перед распределением: отправить мою душу в ад или рай, то еще немного, и я точно сдамся.

— Чего ты хочешь? Желай! Что угодно, наше Сокровище, — все шептал и шептал Хаос. Быть может, чуял, что прояви он настойчивость, и я непременно дам слабину? — Мы будем счастливы, если ты будешь счастлива. Весь мир будет счастлив, если ты будешь счастлива. Желай! Созидай! Разрушай!!!

Ух, демон-искуситель! Да ему только мотивационные видео и записывать. На ютубе как горячие пирожки разлетелись бы. Даже у меня уже руки чешутся насозидать несозидуемое.

Так, Мика, соберись с мыслями! Соберись!

Пошлепав себя по щекам, я помотала головой. Сейчас бы в холодный душ, освежиться.

— Хотите, чтобы я желала? — обладатель бестелесного голоса заволновался. Я это нутром чувствовала. — Хорошо. Я пожелаю. Освободите Оксану. Я хочу ее видеть, она моя подруга.

— Увы, она не принадлежит этому миру и не сможет жить рядом с тобой. Ей здесь не место.

— Тогда выпустите ее туда, откуда взяли.

Голос молчал, и я решила ужесточить ультиматум.

— И пообещайте никого больше не затягивать! Никогда!

— Это твое желание?

Я кивнула. Обладатель голоса наверняка это видел.

— Хорошо. Мы сделаем. Нам никто больше не нужен. А ты останешься с-с-с нами.

Бр-р-р! Будто клубок змей сплелся. Но я снова покивала. Кажется, мы начинаем договариваться с этой многоголосой силой.

— Но как я узнаю, что Оксана свободна?

— Нам нет необходимости обманывать тебя, Создательница.

Ну да. Подобная покладистость жуть как настораживает.

— А Ян? Где он? Его тоже отпустите.

Голос вновь замолк.

— Это мое второе желание. Без него я сотрудничать не стану.

Молчание затягивалось, а боевой запал куда-то пропал. Невероятно, но я, похоже, умудрилась и тут все под откос пустить.

— Ты пытаешься нас обмануть?

Мелкие вибрации едва коснулись слуха. Раздался гул — предвестник очередного сеанса чтения мыслей.

— Пожалуйста, не надо!

Вибрации усилились. Снова кто-то медленно, но верно выполнял трепанацию черепа, забираясь внутрь…

— Да, ты пытаешься нас обмануть. Освободить юного Укротителя.

— Нет, нет!

Все дары, заполонившие покои до отказа, истончались, превращаясь в пыль, а я согнулась пополам, не в силах бороться. В голове пленкой крутилось только две фразы: ни о чем не думай, ничего не отвечай.

— Ни о чем не думай, ничего не… — шептала и шептала я, но память с удовольствием подводила, услужливо выдавая картинки по требованию.

Темноокий Ян… его способности… Поцелуй… Ярое желание коснуться его губ еще хотя бы раз.

— Ах, вот оно что. Занятно, — Хаос с явным наслаждением смотрел немое кино моих мыслей. — Ждешь, что юный несвязанный Недоукротитель спасет тебя.

От напряжения венка на лбу вздулась, а тонкая струйка крови, щекоча, потекла по губам.

— Конечно спасет!

Я зло рассмеялась, утирая кровоточащий нос. Ян наверняка уже выбрался и теперь ищет меня. И найдет. В этом и сомневаться не стану. Он ведь меня… я ведь…

Я была уверена, Хаос слышал каждую мою мысль, и холодный смех, не чета тому елейному, состоящему из сотен голосов, мои рассуждения лишь подтвердил.

— Если это и есть твое желание, мы отправим тебя к нему. Жаль, что не удалось договориться, но впрочем, нам безразлично, как использовать тебя. Мы могли бы сделать тебя счастливой, Сокровище, но это твой выбор. А мы уважаем твой выбор.

Черный ветер закружился, обращая в прах позолоченные табуреты, блюда и услужливых девиц. Я бросилась к окну, но и там небо почернело, искрясь разрядами молний.

Не нужно быть гением, чтобы понять: условиям моего заключения суждено претерпеть значительные изменения. На сей раз меня отправят-таки в материю. А так как размеры той самой материи явно неравноценны размерам тюремной камеры-одиночки, то и задача поиска Яна усложняется в разы.

Будучи на грани отчаяния, я забралась на подоконник и глянула вниз.

Разумеется, Хаос не даст мне погибнуть, вернет меня. Я ему нужна. Возможно, нужна даже больше, чем все затянутые в материю люди и нелюди. Но отдаться на поругание неведомой силе так просто? Да фиг вам!

— Хватай ее!

Золотой слепящий свет и крик за спиной словно придали мне решимости и толкнули в бездну.

Секунда абсолютного полета…

— Держу! Я ее держу!

Крепкие объятия словно в сталь обратились.

— Ян, ты пришел.

Я подняла руки, аки умирающий лебедь, касаясь лица спасителя.

— Машка? Вот это поворот, а! Это судьба!

Широко распахнув глаза, я с удивлением гладила удивительно мягкие белокурые волосы. Синие, с извечно живущей в глубине смешинкой глаза, улыбка до ушей…

— Миша?!

Парень счастливо захохотал, кивая.

— Михей, харе любовь разводить! Возвращаемся!

Невесть откуда взявшийся друг детства рывком поставил меня на ноги. По-прежнему не снимая улыбку, принялся размахивать руками.

— У-у-у, как он злится! — радостно завопил он. — Пап, только купол держите, иначе эта дрянь нас на британский флаг порвет!

Вокруг и впрямь, сияя солнцем, висела полупрозрачная субстанция, будто купол. Лишь она отделяла нас от ревущего и мечущегося темного ветра снаружи.

— Разберемся, — буркнул Семен Аркадьевич Сизов, отец Миши, и я окончательно дара речи лишилась. — Ян, ты там как? Живой еще?

— Живой. Порядок.

Бранов явно храбрился. Его била крупная дрожь, отчего Оксана у него на руках безвольно болтала руками-ногами и словно бы согласно качала головой, как болванчик.

— Ну, все, пошли. На счет три. Раз, два…

— Манюня, держись!

Мишка, все так же хохоча, словно припадочный, сгреб меня в охапку. Золотой купол сжался, окутав каждого из нас теплом, а затем разорвался с силой, определенно не уступающей по силе водородной бомбе.

Летя сквозь цветастые блики, Миха все хохотал, глядя на меня, а я лишь глупо моргала.

Уж не знаю, что его так веселило, но у меня в это мгновение все мироздание с ног на голову перевернулось. Так что прежней жизни, похоже, конец. Определено точно конец.

Если, конечно, покрепче не выразиться.