В неурочное время

Глава вторая

Свинцовое небо над Английским заливом прочерчивали пурпурные и лавандовые полосы рассвета, когда Кейси вошла в неприметное кафе под названием «Стартовые ворота», владелец которого бывший жокей, открывал свое заведение каждое утро в шесть часов для ранних пташек и ночных гуляк с мутными глазами.

Утреннее посещение «Стартовых ворот» стало одной из первых привычек, которую Кейси приобрела, переехав на западное побережье. Подруга ее детства Бриттани Томас перебралась из Оттавы в Ванкувер за шесть месяцев до Кейси, ее письма о жизни в этом чудесном уголке Канады наконец убедили и Кейси сняться с якоря. Бриттани с огромной гордостью демонстрировала ей домашнее гостеприимство «Стартовых ворот», когда они с Кейси впервые здесь встретились.

— Доброе утро, Весельчак, — приветствовала мисс Макинтайр жилистого владельца с огромным носом, садясь на высокий табурет у длинной белой стойки.

— Привет, Соломинка. Сегодня ты первый посетитель, — мужчина дотронулся пальцами до края жокейской шапочки и, отрываясь от заполнения бланка тотализатора, улыбнулся своей знаменитой, от уха до уха, улыбкой, давшей ему его прозвище. Сам Весельчак давал прозвища почти всем, с кем встретился. — А Булочки еще нет, — добавил он. Бриттани заслужила свое прозвище тем, что каждое утро заказывала на завтрак булочку из овсяной муки и стакан молока.

Кейси улыбнулась, просматривая написанное мелом на доске утреннее меню.

— Бритт придет с минуты на минуту, — обронила блондинка с отсутствующим видом. — Я пришла сегодня немного раньше.

Весельчак более внимательно взглянул в лицо Кейси, ставя перед ней на стойку кружку черного кофе.

— Ты плохо спала ночью?

«Он наблюдателен», — вспоминала Кейси, почти опасаясь, что взглянув ей в глаза, Весельчак увидит там эротические картинки, которые не давали ей спать почти всю ночь.

— Какой пирожок мне попробовать? — попыталась отвлечь внимание хозяина кафе Соломинка.

Весельчак взглянул на нее с улыбкой, ясно понимая немудреную уловку.

— Жена очень гордится своими пирожками с тыквой. Она говорит, что в них мало жира, молока, чтобы эта ерунда не значила. Хочешь попробовать?

— С удовольствием, — обрадовалась Кейси. Услышав, как дверь в кафе открылась, она оглянулась и увидела, как вплыла Бриттани, одетая в пестрый спортивный костюм, почти такой же, как и у Кейси. Каштановые волосы Бритт, небрежно связанные на макушке в хвостик, забавно раскачивались, когда она двигалась.

— Интересно, как долго ты работала вчера ночью, — поинтересовалась Бриттани, опускаясь на табурет рядом с Кейси. — Я звонила в одиннадцать, тебя все еще не было дома.

— В одиннадцать? Я как раз закончила примерно в это время, — улыбнулась Кейси. Бриттани казалась этакой курицей-наседкой и при росте всего метр шестьдесят, всегда опекала высокую Кейси. — А что ты делала в это время? Ты ведь обычно уже спишь в десять часов, если только за годы, прошедшие после колледжа, твои привычки не изменились.

— Прием в отеле закончился поздно, — объяснила Бриттани, пожав плечами. — Я подумала, что должна остаться до конца.

Весельчак подал Кейси пирожок с тыквой, а затем поставил стакан ледяного молока и еще теплую овсяную булочку перед Бриттани.

— Вы, девочки, слишком много работаете, — ругал их сердобольный хозяин, совершенно не стесняясь, что встревает в чужой разговор. Он вел себя со всеми так, будто чувствовал, что имеет право принимать участие в любой беседе, происходившей у него в кафе. Никто никогда не протестовал. Весельчак есть Весельчак. — Чего вы хотите достичь? — продолжал он. — Стать миллионершами до тридцати?

— Слишком поздно, — вздохнула Бриттани. — Мы обе разменяли тридцатник в этом году, и я не думаю, что хотя бы одна из нас приблизилась к первому миллиону.

— По крайней мере, пока, — вставила с оптимизмом Кейси. — Но как ты можешь говорить подобное, Весельчак? И ты, и Руби работаете больше, чем мы обе, вместе взятые.

— Совсем другое дело. Мы это делаем с удовольствием, — возразил он. — Кафе не просто средство заработать на жизнь. Это сама наша жизнь.

— Я то же чувствую по отношению к моей работе в отеле Сомерсет, — Бриттани убрала локон со лба.

— А я — то же самое в отношении «Уикэндера», — не уступила Кейси, хотя она преувеличивала. Мисс Макинтайр определенно не собиралась ни строить свою жизнь, работая в этой газете, ни даже делать карьеру в компании, руководимой Алексом. Она только набиралась опыта и намеревалась уйти оттуда, когда наступит подходящее время. Но свою работу она действительно любила.

Подошли еще клиенты, и когда Весельчак пошел их обслуживать, Бриттани повернулась к Кейси:

— Ну как дела с компановкой материалов?

— Да так себе, — буркнула Кейси, откусив небольшой кусочек пирожка.

Бриттани с удовольствием жевала свою булочку.

— Что ты имеешь в виду под «так себе»? У тебя возникли проблемы? — выспрашивала она, откусывая еще кусок.

— Я продвигалась вперед, хотя и довольно медленно, но тут раньше срока из поездки вернулся Алекс Маклин. — Кейси увидела, что Весельчак еще возился у другого конца стойки, поэтому она продолжала посвящать Бриттани в подробности встречи со своим новым издателем. Она однако ничего не сказала о тех сложных и противоречивых чувствах, которые Алекс у нее вызывал. Они были слишком тревожными, чтобы обсуждать их даже с самой близкой подругой. — Короче говоря, — подвела итог Соломинка, — Алекс проводил меня домой, не обращая внимания на то, хочу я этого или нет, и пообещал помочь подобрать остальные страницы.

— Очень хорошо, — в голосе Бритт прозвучало явное удовлетворение. — Не всякий издатель станет так надрываться.

— Хорошо? Да пойми же, Бритт, этот человек обращался со мной, как с подростком, пойманным в неположенном месте после отбоя. Мне остается только надеяться, что присутствие Алекса будет и в самом деле мне помощью, а не помехой, — вздохнула Кейси. — Я изучила, как Рон Коултер компонует страницы. Но если еще кто-то начнет встревать, я могу все перепутать.

— Ни секунды не сомневаюсь: Алекс знает, что делает, — заметила Бритт. — Мне он не кажется человеком, который обещает больше, чем может.

Кейси широко раскрыла глаза, когда до нее дошел смысл слов Бриттани.

— Господи, неужели все с ним знакомы? Или этот район, даже больше, чем я думала, похож на маленький городок, где все обо всех все знают?

— Дело не в районе, а в той работе, которой Алекс и я занимаемся, — важным тоном объявила Бриттани. — Люди, работающие в отелях и газетчики часто встречаются на пресс-конференциях и других, подобного рода мероприятиях. Не могу сказать, что я хорошо его знаю, но мы здороваемся.

— Эй, а что, Черпак вернулся? — снова встрял в разговор Весельчак, подходя с кофейником, чтобы подлить кофе подругам.

Кейси рассмеялась. Черпак, как она поняла, и есть Алекс. Этим прозвищем журналисты часто награждали тех своих коллег, которые умеют добывать сенсационные новости раньше других.

— Ты тоже его знаешь?

— Конечно, Соломинка. Я знаю всех в этом городе, в этой его части, по крайней мере. Как и Черпак. Кроме того, он ест у меня, по крайней мере, трижды в неделю, если только не уезжает проверять, как идут дела в других его газетах. А моя Руби знает его с детских лет. Она всегда жила в Вест Энде, как и Черпак. Маклин — хороший человек. Жалко, что он погорел.

Кейси чуть не подавилась пирожком.

— Погорел? — повторила она, беря себя в руки. — Что ты имеешь в виду?

— Возможно, это просто болтовня, но пара молодых бухгалтеров несколько дней тому назад зашли сюда выпить кофе. Ребята хвастали друг перед другом тем, что им стало известно. Один из них утверждал, что «Уикэндер» закроется еще до конца года. Я жду, когда появится Черпак, чтобы обо всем ему рассказать. Не люблю подслушивать, когда разговаривают, но полагаю, эти двое трепались не о том, что нужно, поэтому я им ничего не обязан. — Он пожал плечами. — Кроме того, они не постоянные клиенты.

Кейси так поразилась, что не знала, как реагировать. Она застыла, испытывая какое-то странное болезненное ощущение.

— Мне не верится, что компании Алекса может грозить неприятность, — спокойно возразила Бриттани. — «Уикэндер» безумно популярен и популярность его все время растет. Я уверена, с твоей работой, Кейси, все в порядке.

— Да я вовсе не беспокоюсь о своей работе, — Кейси не колебалась ни минуты. — Я беспокоюсь только о... — Она вдруг остановилась, понимая, что чуть не выдала себя, сказав, что беспокоится об Алексе. Но так оно и было. Этот человек, разговаривая с ней свысока, ясно показав, что не доверяет ей, лишил ее ночью сна. А как она на все реагировала? Какова ее самая первая реакция, когда возникла угроза ее работе? Мисс Макинтайр тревожилась, что с мистером Маклином происходит. Она хотела защитить Алекса Маклина! Пусть она настолько глупа, что чувствует такое, но признаваться в этом не стоит. — Я беспокоюсь о газете, — нашлась она.

— «Уикэндер» делает большое и полезное дело и просто позорно лишиться ее.

— Знаешь, я могу, наверное, тебя немного успокоить, — Весельчак почесал мизинцем бровь. — У меня сложилось впечатление, что у этих парней не слишком надежные сведения. Они только передавали то, что сами где-то слышали. — Хозяин кафе с отвращением покачал головой. Я просто не знаю, что сейчас происходит с этикой. Должен тебе сказать, весь мир становится таким скользким, как раскисшая беговая дорожка на ипподроме.

Кейси молчала, перебирая в уме те немногие тревожные факты, которые стали ей известны. Алекс признал, что у него имелись и другие проблемы, в финансовых кругах ходили слухи, что у него неприятности с деньгами. А как известно, рекламодатели всегда проявляют крайнюю осторожность в отношении газеты, которая может вскоре закрыться.

«Но все это не имеет смысла, — рассуждала Кейси. — «Уикэндер» получает массу заявок на размещение рекламы, и, конечно, доход от нее должен помочь компании удерживаться на плаву. «Что-то здесь явно не так», — Кейси решила узнать, в чем же дело.

— Послушай, Весельчак, можно я передам Алексу то, что ты нам рассказал? — в голосе мисс Макинтайр прозвучала настойчивость.

— Да, пожалуйста, и если он захочет узнать подробнее, я ему точно передам то, что они говорили. Я постараюсь также узнать, кто были эти щенки. Они просто с ума сошли от яблочной запеканки, которую готовит Руби. Я думаю, парни работают здесь неподалеку и наверняка вскоре здесь опять появятся.

— Спасибо, Весельчак, — выдохнула Кейси, и, когда он отошел, чтобы обслужить нового посетителя, который, судя по его раскрасневшемуся лицу завернул в кафе сразу после утренней пробежки, она повернулась к Бриттани. — Ты не обидишься, если я сегодня не пойду с тобой на прогулку, как обычно, хочу успеть побольше сделать, чтобы осталось время поговорить обо всем с Алексом Маклином.

— Иди, иди, — Бриттани явно пыталась подавить хитрую улыбку. — Но что здесь происходит. Неужели наша знаменитая журналистка чувствует, что напала на след чего-то интересного? Или при вашей первой встрече с Алексом произошло нечто большее, чем ты мне говорила? Знаешь, я только сейчас подумала, а он ведь такой красавчик.

— Ты только сейчас об этом подумала? — переспросила потрясенная Кейси. — Разве об этом надо думать.

Бриттани улыбнулась.

— Каждому свое. Алекс слишком значительный человек, он не в моем вкусе. По тому, что я о нем знаю, могу сказать, что хозяин «Уикэндера» обаятелен, умен, заботится о людях, среди которых живет, и приятен на вид. Но в Маклине есть что-то, что мешает мне приблизиться к нему. У меня сложилось такое впечатление, что под его приятной внешней оболочкой кипят сильные страсти. Я не хочу оказаться рядом, если эта сдерживаемая энергия вдруг выплеснется наружу.

Кейси рассмеялась, услышав слова Бриттани, быстро покончила с пирожком и кофе, попрощалась и помчалась домой переодеваться.

«Надену льняной жакет в черно-белую клетку и черную юбку, — решила Кейси, просматривая вещи, висящие в шкафу, — туфли на высоком каблуке и яркую блузку». После того, как Алекс застал ее накануне, она хотела показать, что может прилично выглядеть на работе, даже если занимается всего лишь подборкой страниц.

Всю дорогу по пути в редакцию она не могла перестать думать о вулкане страстей Алекса, кипевших так близко от поверхности, что даже Бриттани это заметила.

Однако вместо того, чтобы постараться держаться от босса на безопасном расстоянии, Кейси хотела оказаться поблизости, если произойдет извержение.

«Скорее всего, — подумала она, я еще в большей опасности, чем раньше думала».

В семь часов Кейси повесила свой пиджак на спинку стула и села за редакторский стол в наборной «Уикэндера», намереваясь все закончить к девяти часам, когда придет Алекс — частично для того, чтобы доказать, что она в состоянии сама сделать работу, но, в основном, для того, чтобы у них осталось достаточно времени для откровенного разговора.

Алекс пришел в пять минут восьмого.

— У меня появилось предчувствие, что мне лучше прийти пораньше, — заявил он, стоя в дверях и стараясь смотреть на Кейси испепеляющим взглядом.

Он решил не говорить своей новой сотруднице, что уже целых два часа ждал ее, прислушиваясь ко всем шорохам и скрипам и втайне надеясь, что она нарушит его приказ.

— Мне казалось, мы договорились, и ты больше не будешь здесь работать одна, Кейси, — Алекс порадовался тому, что его голос прозвучал строго.

Кейси смотрела на мужчину достаточно долго, чтобы заметить, как закатаны его рукава, а в распахнутом вороте рубашки виднелась загорелая кожа и темные завитки волос, подчеркивавшие его мужскую привлекательность.

Проглотив внезапно возникший в горле комок, она вновь уткнулась в страницу, над которой работала.

— Доброе утро, босс, — Соломинка перевела дыхание, надеясь, что выглядит спокойнее, чем была на самом деле. — Я здесь не одна.

— Вот как? Кто же составляет тебе компанию? Одна из местных белок?

Кейси опять подняла голову, но в этот раз лукаво улыбнулась.

— Нет. Один из местных крепких орешков в твердой скорлупе, живущий наверху.

«Эта женщина неисправима», — Алекс напрягся. Но Кейси Макинтайр так роскошна, так ярка, упругая женственная фигура и красивые ноги — все это выгодно подчеркивалось узкой черной юбкой, ярко-желтой блузкой и черными туфлями-лодочками, что мужчине потребовалось сконцентрировать свое самообладание, чтобы не обнять ее и не поцеловать, желая доброго утра.

— Видишь ли, Кейси, — заговорил Алекс, вешая блейзер рядом с пиджаком, который, очевидно, принадлежал ей. Даже вид их одежды, висящей рядом, взволновал мужчину, и он решил, что сейчас самое время сделать что-нибудь обычное. Например, приготовить кофе. К сожалению, кофеварка стояла на полке прямо за стулом, на котором сидела Кейси. Алекс решил, что справится с такой ситуацией, даже находясь так близко от нее. В целях безопасности, настойчиво пробираясь к полке, он продолжал ругать женщину:

— Меня не интересуют подробности. По сути дела ты была одна. А если бы кто-то захотел разгромить здесь все, да и ты еще попалась бы под руку, не думаю, что находясь наверху, я бы тебе очень помог. Я, конечно, понимаю, у тебя всегда под рукой верный и надежный словарь, но мне будет спокойнее, если ты будешь поступать так, как я говорю и не работать в редакции в неурочное время.

Кейси взглянула на Алекса через плечо. Он, сам того не зная, играет мне на руку, — подумала она с веселой усмешкой, — предоставляя прекрасную возможность начать разговор.

— А почему кто-то должен разгромить «Уикэндер»?

— Например, по той же причине, по которой редактор испортит выпуск газеты, — Алекс старательно вставлял фильтр в воронку кофеварки.

— И какая же это причина? — настаивала Соломинка. — Кто может стоять за всем этим?

Алекс молча пожал плечами.

— Попробуй, угадай, если можешь, Кейси. Я не могу. Ты сама вчера сказала, что у меня масса врагов. Я все время считал, что это издатель еженедельника «Английский залив» — мой главный конкурент — старается вытеснить меня с рынка, и при этом мало беспокоится о том, этичны его методы или нет. Он похож на головореза и возможно способен на все. Но, может быть, я несправедлив к нему, может быть, я просто паникер.

— А может быть, и нет, — Кейси старалась перейти к трудной задаче и рассказать Алексу о том, что услышала. Она повернулась к мужчине лицом, села, положив ногу на ногу и нервно постукивала кончиком карандаша с резинкой о ладонь. — Как я понимаю, ты знаешь Весельчака... — Соломинка вдруг вспомнила, что не имеет представления о его настоящем имени. — Тот Весельчак, бывший жокей. В кафе «Стартовые ворота».

Алекс почти не слышал Кейси. Повернувшись к ней спиной он старался изо всех сил не обращать внимания на стройную ногу с изящной щиколоткой, находящуюся в такой опасной близости от его руки.

— Я только что заходила туда, — Кейси вздохнула и рассказала Алексу подслушанное Весельчаком. Торопливо рассказывая, девушка не могла отогнать от себя мысль о том, не придется ли ей увидеть то извержение вулкана, которое предсказывала Бриттани.

К ее удивлению Алекс остался спокойным, прекрасно держал себя в руках.

— Итак, некто распускает слухи, чтобы подорвать мнение о моей финансовой стабильности у рекламодателей, — констатировал Маклин тихим и размеренным голосом, поворачиваясь наконец к ней лицом, и проводя рукой по темным волосам. — Я думаю, мне нужно начать обращать более серьезное внимание на разные грязные приемы кампании борьбы против «Уикэндера».

Кейси хотела спросить Алекса, есть ли доля правды в распространяемых слухах, но сочла это неуместным, не менее неуместным, чем встать и пригладить его растрепавшиеся волосы, или дотронуться кончиками пальцев до напрягшегося подбородка.

— Извини, что я не поставила кофе, — после затянувшейся паузы наконец нашлась Кейси, — если бы я знала, что ты придешь так рано, я бы с радостью это сделала.

— В чем дело? А... нет проблем, — обронил Маклин, когда до него дошел смысл слов Кейси. Несмотря на серьезный характер услышанного, Алекс с трудом сдерживал улыбку. Да, он узнал, что кампания по дискредитации его ведущей газеты усиливается, но больше всего его сейчас беспокоило, как бы не пасть жертвой потрясающего эффекта чудесных ног Кейси и ее нежных заботливых глаз.

Алекс схватил кофейник и ринулся к двери. «Иногда, — сказал он самому себе, — лучшая защита — это временное отступление».

— Я пойду принесу воды, — голос Алекса прозвучал так напряженно, что он сам его не узнал. — Когда вернусь, закончу готовить кофе, а затем придвину табуретку и, пока мы будем заканчивать компановку страниц, открою тебе глаза на ситуацию, сложившуюся здесь.

— Ты это сделаешь? — Кейси опять повернулась к столу.

Алекс криво усмехнулся.

— Уж лучше мне это сделать. В противном случае ты сама все узнаешь. — Он уже был в дверях, но вдруг обернулся и подмигнул ей. — Кроме того, мне пришло в голову, что я нуждаюсь в союзнике, а ты на эту роль, кажется, подойдешь.

«Прекрасно», — поздравил себя мужчина, убегая на короткое время. Теперь единственное, что он должен делать, так это вести себя с Кейси по-дружески, но по-деловому, пока не придут остальные сотрудники. Алекс почти застонал. Вряд ли в редакции кто-нибудь появится раньше девяти. Ему предстояло провести почти два часа наедине с Кейси, борясь с безумным желанием забыть об осторожности и обнять ее.

Девушка невидящим взглядом смотрела на страницу, над которой работала. Покой и тепло, подобных которым она никогда не испытывала, охватили ее. Кейси обрадовало доверие, оказанное ей Алексом.

С глубоким вздохом мисс Макинтайр дала себе торжественное обещание доказать боссу, что заслуживает его доверия.

В последующие два часа Кейси узнала от Алекса многое, что дало ей пищу для размышлений и только малая часть этого была связана с изданием независимой газеты.

«Как глупо, — думала она. — Я нахожусь здесь с Алексом, который посвящает меня во все тайны того, как организовать выпуск местного еженедельника, говорит обо всем, что я хотела узнать, а я совсем не могу сосредоточиться». Она не могла полностью сосредоточиться на том, что Алекс ей рассказывал обо всех отвратительных уловках, с которыми ему приходилось сталкиваться, как его соперник, владелец «Английского залива» как-то снизил расценки на рекламу и, работая себе в убыток, сбил расценки «Уикэндера»; как рекламодатели получают ложную информацию о том, что Алекс якобы принимает рекламные объявления от их конкурентов по более низким расценкам, чем у них самих; и, что более всего его беспокоило, как в «Уикэндере» пытались напечатать письма редактору, используя настоящие имена, по всей вероятности, взятые наобум из телефонного справочника, письма, которые, конечно, эти люди никогда не писали. Последнее дало бы «Уикэндеру» серьезные осложнения с законом, а к этому он привык уже давно.

Хотя Кейси живо заинтересовало все то, что Алекс рассказывал и чему учил, ее все время отвлекало то, что он сидел рядом с ней.

Когда Маклин объяснял Соломинке некоторые рутинные проблемы, связанные с публикацией еженедельной газеты, она думала о его низком бархатном голосе.

Когда Алекс признавался Кейси с необыкновенной откровенностью, что хотя его компания процветала, он оставался в долгу, как в шелку, она тонула в сверкающей голубизне его глаз.

Все в Алексе восхищало ее. Когда он со знанием дела располагал объявления, Кейси думала о том, как бы она себя чувствовала, если бы они ласкали ее тело. Когда он говорил, его рот почти невыносимо искушал ее, его свободная улыбка была чарующей, а его твердые губы внушали фантазии, о которых она даже не подозревала до этого. Даже исходивший от него аромат — сочетание мужского лосьона и свежести, казался колдовским, иначе и не назовешь то пьянящее действие, которое он на мисс Макинтайр оказывал.

Никогда в жизни Кейси не испытывала такого сильного неконтролируемого волнения. Год назад она была помолвлена, но ее жених Дональ Гленвуд не внушал ей такого сильного чувства как Алекс. Ни разу Дон не заставил Кейси довериться ему. Ни разу она не позволила себе быть с ним открытой, убрав разделяющую их стену, которую она воздвигла для своей защиты. И теперь девушку удивляло, как она без особого труда полностью контролировала свои чувства, находясь рядом с Дональдом.

Даже когда в конце концов Кейси разорвала помолвку под предлогом того, что Дональд чересчур поглощен своей блестящей карьерой телевизионного ведущего, чтобы уделить время созданию прочных отношений, она, конечно, была опечалена, что все так получилось, но, безусловно, не сломлена этим.

В действительности Кейси даже испытывала облегчение. Дональд интересный человек, и она испытывала к нему достаточно серьезные чувства, позволившие убедить себя, что ее замужество будет успешным. Но с того момента, как молодой человек надел на палец мисс Макинтайр кольцо, ее преследовали кошмары, она часто просыпалась в холодном поту и обвиняла во всем этого беднягу, независимо от того, был ли он виноват или нет. Критичность являлась основной чертой характера длинноногой блондинки и возникала лишь тогда, когда какой-нибудь романтичный мужчина вдруг начинал относиться к ней всерьез.

Усилием воли Кейси заставила себя дойти почти до порога их совместной с Дональдом жизни. Мисс Макинтайр решила, что ей пора перестать быть пугливым ребенком и просто довериться прекрасному человеку, иначе у нее никогда не будет собственной семьи. Но чем ближе подходил день свадьбы, тем больше ее охватывала паника.

Кейси представляла, как становится похожей на свою мать, как она будет проводить все оставшиеся дни в лихорадочных, но тщетных попытках угодить человеку, чьи требования невозможно удовлетворить. Мисс Макинтайр решила, что это не для нее, и Дональд вел себя благородно, когда она объявила, что передумала. «Возможно он остался мне благодарен», — заключила Кейси с горечью. В любом случае, как только над ними перестало витать ужасное видение брака, они опять стали прежними друзьями.

— А как тебя назвал Весельчак? — Алекс прервал раздумья длинноногой блондинки.

— Прости, что ты сказал? — Кейси сбросила оцепенение.

Алекс сделал глубокий вдох и медленный выдох, в попытке держать под контролем то удивительное волнение, которое испытывал в присутствии Кейси. Ему хотелось узнать, что означает ее выразительный взгляд, одновременно его радовало, что он не знает этого. Маклин стремился противостоять почти невыносимому желанию близости с девушкой. Но что бы он ни чувствовал, он должен держаться на расстоянии, так как неправильно связывать себя с какой-либо женщиной, когда его компания требовала всех его сил.

— Я спросил, — заговорил Алекс осторожно, — как тебя зовет Весельчак? Он всем дает прозвища. Меня он зовет Черпак, потому что я газетчик и ищу сенсации. А тебя?

— Соломинка, — в низком голосе Кейси прозвучала страсть, зеленоглазая блондинка опять почувствовала насколько накалилась атмосфера в небольшой комнате наборщиков.

Алекс взглянул на копну соломенно-рыжих с золотом волос и улыбнулся:

— Тебя наградили этим именем по вполне понятной причине.

Кейси кивнула и улыбнулась ему в ответ, не понимая, почему он так смотрит на нее, но ничего не делает.

— Кейси, — Алекс вдруг засомневался, зачем он борется с тем страстным чувством, которое в нем вызывала стройная блондинка. Он совершенно забыл обо всем. — Кейси...

— Да? — откликнулась она с готовностью, жалея, что не решается броситься ему в объятия и посмотреть, что потом будет.

Желания и воля боролись в Алексе. В жестокой схватке воля победила.

— Давай, я покажу тебе как проще можно размещать объявления на странице, — наконец произнес он безразличным тоном.

Кейси улыбнулась лучезарной улыбкой, делая вид, что благодарна за такое предложение. «Но я действительно ему благодарна», — говорила она себе. — Интересно, для чего еще я оказалась в «Уикэндере», если не с одной целью — учиться именно тому, о чем рассказывал Алекс».

Разве не так?

Кейси вздохнула с облегчением, когда две женщины, которые составляли в штате маленькой газеты производственный отдел, наконец пришли. Обеим им было за сорок, одна — толстенькая и по-матерински заботливая, другая — худенькая и робкая. Марж Эббот и ее невысокая спутница Сандра Тейлор принесли с собой ощущение повседневной реальности, разрядив атмосферу, которая сводила Кейси с ума.

— Эй, посмотри, кто опять в упряжке, — добродушно усмехнулась Марж, увидев Алекса за рабочим столом.

— И как раз вовремя, — заметила Сандра, чуть задыхаясь. — Кейси, конечно, поступила благородно, сказав Рону, что сама сделает всю эту работу, но это слишком много для того, кто к ней не привык.

Марж, посмеиваясь, включила наборный компьютер.

— Ну, Алекс, я могу сказать только одно: мне очень приятно видеть, что ты занялся настоящим делом, а не носишься по всей стране, угощая дорогими обедами и вином крупных шишек-рекламодателей.

Алекс, смеясь, продолжал работать.

«Вот так диктатор, — удивилась Кейси, сразу почувствовав, что он член общей команды. Даже Сандра не боялась говорить с Маклином. Куда делся автократ, босс, не терпящий возражений? И почему с ней он ведет себя не так, как с другими? Конечно, сегодня утром он не казался таким уж непреклонным», — подумала она, проанализировав его поведение. Алекс был даже довольно приветлив и бесконечно терпелив, независимо от того, насколько медленно шла у нее работа.

Около десяти Алекс встал, потянулся и зевнул.

Кейси сидела, опустив глаза, стараясь не обращать внимания на его узкую талию и мощные мышцы, перекатывающиеся под рубашкой.

— Я думаю, остальное ты доделаешь сама, Кейси, — произнес он, наводя порядок на столе. — Я пойду к себе в кабинет и сделаю пару звонков. — И, наклонившись так, чтобы услышала только она, добавил: — Я, в частности, хочу позвонить в свой банк и рассказать управляющему о слухах, которые рассказал Весельчак. Если мой банкир об этом еще не знает, я хочу, чтобы он все узнал от меня. А если уже знает, то, может, сумеет помочь проследить, откуда подобное исходит.

Кейси не смогла удержаться, чтобы не вздрогнуть, когда почувствовала, как теплое дыхание Алекса ласкает ее кожу возле уха.

— Ты боишься, что не сумеешь закончить одна? — Алекс резко выпрямился, почувствовав томительную дрожь и поняв, что вплотную приблизился к опасной черте непреодолимого желания коснуться губами ее изящной шеи.

— Я не боюсь, — Кейси не раздумывала, — я хочу сказать, что немного... волнуюсь. Но я могу закончить подборку и хочу это сделать. Это как раз такое задание, которое я люблю.

Алекс стоял неподвижно с минуту, размышляя, как долго он сможет бороться с очевидным желанием Кейси, а не только своим собственным. Наконец, он дружески потрепал ее по плечу, откашлялся и обронил беззаботным тоном:

— Приступай, Соломинка.

Затем он вышел из наборной, глубоко засунув руки в карманы.

Кейси к своему полному расстройству почувствовала себя брошенной, когда он ушел.