В объятиях Элиты

Глава 6

Я упаковала красное платье Зейда для этого случая, короткое, обтягивающее, оно ползёт вверх по моим бёдрам, пока я ёрзаю и позволяю Миранде нанести последние штрихи на мои волосы. Я освежила стрижку перед самым отъездом, но в основном для придания формы. Я добавляю совсем немного длины.

— Вот, — объявляет Миранда, накручивая на палец большое колечко и позволяя ему подпрыгивать у меня на голове. — Мы подправим твою помаду и нанесём немного лака для волос.

— Разве ты только что не залила меня лаком для волос до смерти? — спрашиваю я с улыбкой, но Миранда отступает назад и бросает на меня такой взгляд. Это свирепый образ в сочетании с эффектными дымчатыми глазами, волнами сияющих светлых волос и коротким сапфировым платьем, которое на ней надето. Если бы мне нравились девушки, я бы женилась на Миранде сегодня вечером в этом платье.

— Для твоих бёдер, а не для головы, — говорит она, наклоняясь и приподнимая моё платье ровно настолько, чтобы были видны мои черные кружевные трусики. Она обрызгивает мои бёдра, пока я задыхаюсь от удивления, а затем стягивает платье обратно вниз. — Не даст ему подняться. — Миранда встряхивает банку, а затем передаёт её Лиззи, на которой золотое вечернее платье со свободными рукавами, усыпанными крошечными стеклянными бусинками. — Я читала в Интернете, что гимнастки используют ту же технику, чтобы удерживать свои трико на месте. Хотя не уверена, правда это или нет.

— Ты каждый день узнаёшь что-то новое, — говорю я, когда Миранда заставляет меня надуть губы, чтобы она могла освежить мою помаду.

— Теперь закрой глаза. — Я делаю, как она говорит, а потом вздрагиваю, когда она наносит лак для волос мне на лицо.

— Ты как папа из «Моя большая греческая свадьба», который всё опрыскивает «Виндексом». Прекрати это. — Я отмахиваюсь от неё и открываю глаза, моргая, глядя на себя в гигантское зеркало на стене напротив туалетного столика. Мы находимся в одном из гостевых крыльев наверху. Да, снова не комнаты, а крылья. Это безумие. Весь мой дом мог бы поместиться в этом единственном номере для гостей.

Я провожу рукой по переду красного платья и чертовски надеюсь, что это не слишком разозлит Крида. Я планирую надеть его платье на следующую вечеринку. Я надевала Тристана в тот ночной клуб несколько недель назад, но я бы хотела надеть его и на мероприятие с ним тоже. Несмотря на то, что ребята были придурками, я не думаю, что мне следовало выбирать между ними в течение первого года.

— Ты выглядишь как грёбаная модель, — произносит Миранда, когда Лиззи подходит и встаёт рядом со мной, мягко улыбаясь. Мы всё ещё не говорили о её признании. Я даже не уверена, как заговорить об этом. В любом случае, сегодня не та ночь. — Ты так не думаешь, Лиззи? Неудивительно, что пятеро парней пускают по ней слюни. — Миранда обнимает меня за плечи и дарит душистый поцелуй в щеку. — А теперь пойдём убьём нескольких придурков из Бёрберри.

— Как думаете, сколько наших сокурсников будет здесь сегодня вечером? — спрашиваю я, и Миранда бросает на меня решительный взгляд.

— Столько, сколько смогут прийти — или кому будет позволено войти в дверь. — Она улыбается и хватает меня за руку, а затем предлагает мне взять Лиззи с другой стороны. Думаю, показать себя с лучшей стороны важнее, чем её ненависть к Лиззи. Ненависть, которую я всё ещё не совсем уверена, что понимаю. Либо это просто солидарность ради меня, либо… может быть, что-то ещё.

— Давайте сделаем это, — шепчу я, чувствуя нервный трепет в животе.

Я учусь на четвёртом курсе Подготовительной Академии Бёрберри.

Я встречаюсь с пятью самыми горячими парнями в школе.

И теперь я должна помогать управлять всем ей.

Пожелайте мне удачи.

Мы выходим и идём по коридору только для того, чтобы обнаружить Эндрю, ожидающего нас прямо за дверью в холл. На нём строгий белый костюм, который делает его немного похожим на Джеймса Бонда, особенно с его зачёсанными назад волосами. Он свистит, когда видит нас, и отталкивается от стены, чтобы выпрямиться.

— Чёрт возьми, девочки, — говорит он, а затем целует нас всех троих в щеку. Он прошёл долгий путь с тех пор, как в первый год учёбы тайком поцеловался с Гэри Джейкобсом в лесу. Интересно, он уже рассказал своим родителям? — Вы все выглядите потрясающе. — Он открывает дверь и жестом приглашает нас вместе выйти в фойе.

Зейд ждёт… окружённый толпой девушек.

Я поднимаю брови, когда выхожу, и все они разлетаются в стороны, когда Зейд встаёт, его глаза расширяются, когда он видит меня. На нём всё ещё феминистская майка, но он зачесал волосы наверх и добавил немного подводки для глаз.

— Марни, блядь, Рид, — рычит он, поднимаясь на верхнюю ступеньку и прикрывая рот ладонями. — Уступите дорогу Идолам, ребята. Ваша королева прибыла. — Зейд берёт меня за руку, оставляя Миранду и Лиззи позади, когда мы спускаемся по ступенькам.

Все пялятся на нас, абсолютно все.

Это то, чего я никогда по-настоящему не хотела, но теперь, когда у меня это есть, я собираюсь использовать своё положение во благо. Потому что в следующем году будет ещё один студент, который поступит в Бёрберри со стипендией Кэбота, и я хочу проложить путь для этого человека, кем бы он ни был.

Остальные мальчики ждут внизу лестницы, разодетые: блейзер, футболка и слаксы для Тристана; облегающая рубашка и джинсовые шорты для Зака; клянусь Богом, это форма поло для Виндзора; и свободная белая рубашка на пуговицах, которую он определённо не застегнут на все пуговицы для Крида.

— Парни, — приветствую я, и получаю самую ленивую и сексуальную улыбку от близнеца Миранды.

— Ваше величество, — говорит он, и Виндзор улыбается.

— Действительно, ваше величество. Выходи за меня замуж и сделай это официально. Никакого брачного контракта. Ты можешь получить половину моего состояния, если мы когда-нибудь разведёмся.

— Ты действительно чертовски странный, и я люблю тебя за это, — говорю я, и затем мои щеки вспыхивают, когда брови Виндзора поднимаются вверх. — Я имею в виду, типа… не любовь-влюблённость, а… просто… — я стону и поднимаю руку, чтобы прикрыть лицо. Я пока не готова ко всем этим вещам типа я люблю тебя.

Зейд просто смеётся надо мной и тянет меня сквозь толпу, в любом случае не заботясь о том, следуют ли за нами остальные. Завсегдатаи вечеринок расступаются перед нами, и, клянусь, меня никто не толкает даже локтем. Повсюду есть лица, которые я узнаю, некоторые в форме, некоторые нет. Здесь есть ученики из Подготовительной Школы Ковентри, а также учащиеся Подготовительной Школы Беверли-Хиллз. Есть даже группа, одетая в синие блейзеры с надписью: «Академия Адамсона» на нагрудном кармане.

— Хорошо, детка, — говорит Зейд, поворачиваясь и широко раскидывая руки, указывая на огромную гостиную с окнами от пола до потолка, огромной головой таксидермического лося над каменным камином и современной мебелью с лёгким намёком на ковбойство. Да, стиль Билли Кайзера определённо не мой стиль, но я могу его оценить. Ну, ладно, я могу оценить всё, кроме отрубленной головы животного. Просто это не моё. — У нас есть наш собственный канна-бар, он же каннабис-бар для тех, кто просто не употребляет алкоголь. Если позволите дать рекомендацию… — Зейд просматривает впечатляющий ассортимент марихуаны. Там есть съестные припасы, косяки, настойки, вейп-ручки, всякая всячина.

Законный возраст как для выпивки, так и для марихуаны в Калифорнии составляет двадцать один год. Я бы беспокоилась о том, что копы устроят облаву на это место, если бы не думала, что им, вероятно, уже заплатили.

— Рекомендация, да? — спрашиваю я, потому что на самом деле никогда раньше не пробовала травку. Вообще никогда. Да, да, знаю, я воплощение тихой учебной заучки, но это нормально. Я всегда принимала эту часть себя. Тем не менее, хотя алкоголь — это ещё не то, что я готова попробовать, из-за прошлых проблем моего отца и всего остального, может быть, я попробую травку?

Зейд берёт очень маленький кусочек шоколада между пальцами и поворачивается ко мне, одаривая своей сексуальной, самоуверенной ухмылкой. Буквально десятки девушек смотрят в нашу сторону и оценивают его, несколько парней тоже. Моя собственническая натура поднимает свою уродливую голову, и я оглядываюсь назад, чтобы найти похожие ситуации с другими парнями.

«Доверяй, Марни, доверяй», — думаю я, встречаясь взглядом с Заком, и он улыбается, поднимая кружку пива в знак солидарности. Он снова надел свою Леттермановскую куртку, которая, конечно, делает всё, что нужно. По обе стороны от него сидят девушки, и ещё пара собралась перед ним.

— Сатива? — спрашивает Крид, выхватывая шоколад из пальцев Зейда и бросая на него взгляд. Зейд слегка прищуривает глаза, а затем пожимает плечами.

— Гибрид, но с преобладанием сативы. Отзывы на Leafly говорят, что в нём есть энергия и креативность.

— Энергия, да? Мне бы сейчас не помешало подкрепиться. — Крид отправляет шоколад в рот и ухмыляется мне, проглатывая. — Ты когда-нибудь смотрела «Ананасовый экспресс», Марни?

— Не уверена, — отвечаю я, но тут же ухмыляюсь в ответ, потому что я не такая невежественная, как могут подумать эти парни. — Но я знаю, что Leafly — это приложение, где люди могут оценить, насколько им нравятся определённые сорта марихуаны, то есть определённые породы, например, как разница между шардоне и каберне. Я также знаю, что существует два вида марихуаны: индика и сатива. В целом, индика заставляет вас чувствовать себя более сонным и расслабленным, в то время как сатива, скорее всего, вызовет приподнятое настроение. — Я выдыхаю, когда Крид и Зейд поднимают брови и обмениваются взглядами. — Что? Я должна была изучить этот материал для Чарли.

— Дело не в этом, — говорит Крид, беря ещё один кусочек шоколада. — Просто… ты говоришь так бесстрастно. Расслабься, Мишка-Марни. — Он кладёт конфету в рот и наклоняется, целуя меня ею. Его язык запихивает шоколад мне в рот, и у меня есть полсекунды, чтобы решить, хочу ли я его выплюнуть или проглотить.

Воу.

Это прозвучало гораздо порочнее, чем я предполагала…

Но также… хороший вопрос. На самом деле мне никогда, эм, не приходилось задумываться, выплюнуть мне или проглотить.

Я проглатываю шоколад и выдыхаю. Основываясь на опыте папы со съестными припасами миссис Флеминг, я знаю, что для проявления эффекта может потребоваться до двух часов. Пожалуйста, не дай мне пожалеть об этом.

— Ого, — говорит Зейд, поднимая ладони, когда Крид откидывается назад, ухмыляясь и засовывая пальцы одной руки в карманы своих обтягивающих чёрных джинсов. — Я думал, мы встречаемся с хорошей девочкой, Крид. Полагаю, наша новая королева-Идол немного капризничает, да?

— О, такая непослушная, — растягивает Крид, демонстративно слизывая шоколад с кончиков пальцев, соблазнительно обводя языком каждый из них. — А теперь, ты хочешь знать, почему я заговорил об «Ананасовом экспрессе»?

— Потому что… тебе нравится фильм? — спрашиваю я, когда Крид бросает на Зейда ещё один взгляд.

— Может, всё-таки не такая уж и непослушная? Она такая чертовски милая. Давай отравим её, Зейд. — Крид делает шаг вперёд, когда Зейд ухмыляется и обхватывает меня за талию. Крид наклоняется так близко, что я чувствую запах его одеколона, даже среди всех остальных потеющих студентов, и едкого запах алкоголя, который, кажется, пропитывает воздух. От него пахнет чистым бельём и солнечным светом, как от простыней, оставленных сушиться в летнюю жару. — Я упомянул об этом, потому что в какой-то момент Сет Роген пускается в разглагольствования о том, как травка делает еду вкуснее, музыка звучит лучше, дерьмовые телешоу кажутся лучше… Это делает секс изысканным.

— Сет Роген употребляет слово «изысканный»? — шепчу я, и Крид одаривает меня озорной кошачьей улыбкой, как очень плохой домашний кот. Очень, очень плохой домашний кот с когтями. Это неправильно, что я хочу, чтобы меня поцарапали? Что, может быть, я даже хочу, чтобы меня укусили? — Потому что мне трудно в это поверить. — Крид тихо хихикает, ровно настолько, чтобы его плечи задрожали, а затем он качает головой, как будто ему не терпится увидеть, как это повлияет на меня.

— Просто подожди, пока она доберётся до тебя, а потом найди меня.

— Не-а, я так не думаю, — шепчет Зейд, покусывая моё ухо и заставляя меня вздрогнуть. — Отвали, Кэбот. Я забираю Черити поплавать. — Он хватает меня за руку и тянет к бассейну. Миранда уже там, танцует на столе с бутылкой шампанского в одной руке. Крид следует за ним, а затем со вздохом останавливается, скрестив руки на груди, чтобы защитить своего близнеца от неуправляемых парней. Господи, это как рэп-клип или что-то в этом роде. Или мне следует сказать «рок-клип?

Тристан уже в джакузи, его голова запрокинута на тротуар позади него, руки вытянуты по обе стороны от тела. Должно быть, он отошёл в сторону во время разговора о еде, потому что, клянусь, он был прямо за нами.

Виндзор и Зак всё ещё рядом, и это тоже хорошо, потому что я чуть не теряю самообладание, когда вижу, как Лиззи забирается в джакузи в крошечном бикини и придвигается поближе к Тристану.

— Что она делает? — шепчу я, когда Виндзор подходит и встаёт справа от меня.

— Она борется, любимая, — говорит он мне, бросая на меня взгляд. — Она хочет его — почти отчаянно.

Я поджимаю губы и наклоняюсь, чтобы стянуть платье через голову. Зейд и Зак оба издают потрясённые звуки себе под нос, но Виндзор, похоже, не удивлён. Это нелепо; я не могу поверить, что делаю это. На мне даже нет купальника под платьем, только сексуальные черные трусики и бюстгальтер пуш-ап, который мне на самом деле даже не нужен был. Однако Миранда настояла, чтобы я его надела.

— Пойдёмте, — говорю я другим парням, обходя их, чтобы забраться в джакузи с другой стороны от Тристана. Он приоткрывает единственный серый глаз, чтобы посмотреть на меня, а затем поднимает голову.

— Это что купальник? — резкий тон его голоса говорит о том, что он так не думает.

— Нет. — Это всё, что я говорю, сидя в горячей-прегорячей воде, когда моё тело начинает покалывать, и я понимаю, что у этой конкретной травки нет двухчасового времени активации. О нет, всё намного, намного быстрее. О-о-о. — Кроме того, я только что съела свой первый продукт с травкой.

Одна из идеально изогнутых тёмных бровей Тристана удивлённо приподнимается. Зейд отбрасывает рубашку в сторону, стаскивает джинсы и… Я оглядываюсь и вижу его член прямо перед своим лицом. Ну, в буквальном смысле, он только что разделся и залезает в джакузи. Я вижу в нём то, о чём раньше только мечтала.

Я имею в виду… разве я сказала, что мечтала? Ха-ха, нет. Э-э, ну, в интересах правды, я могла бы это сделать.

Ладно, ладно, мне определённо снился голый Зейд Кайзер.

«У него действительно красивый член», — приходит мне в голову, когда я замечаю маленький пирсинг на кончике. Мои щёки вспыхивают, когда он садится рядом со мной.

«В действительности похоже на дежавю», — думаю я, вспоминая, как сидела голая на коленях Крида в джакузи, очень похожем на этот.

— Ты съела травку? — спрашивает Тристан, моргая на меня. — Ты это сделала?

— Да, и что? — я пожимаю плечами, стараясь выглядеть невозмутимой. Люди пялятся на меня так, будто, так и есть, невозмутимо лежащая в горячем джакузи между одним голым парнем и другим, который… Я смотрю вниз и вижу этот краткий момент, когда пузырьки расходятся, и я клянусь, это похоже на предопределённый момент, созданный для того, чтобы показать член Тристана.

Ой.

О, боже.

Я откидываюсь на спину в нижнем белье и провожу языком по зубам, чтобы убедиться, что на них нет пятен губной помады. Виндзор, Зак и, в конце концов, Крид и Миранда присоединяются к нам. Крид отчаянно пытается урезонить свою пьяную сестру, но я бы предпочла, чтобы она сидела на краю этого джакузи, а не убегала в разгар вечеринки.

Лиззи смотрит на меня так, словно никогда раньше не видела.

— О, это будет весело, — бормочет Тристан, ухмыляясь и бросая взгляд на Зейда. — Я так понимаю, это твоих рук дело?

— Возможно, Крид немного помог, — пожимая плечами, отвечает Зейд, прикуривая косяк зажигалкой, которую он вытащил из кармана своих сброшенных брюк. Он делает затяжку и передаёт её Виндзору. Принц делает две затяжки и продолжает передачу. Зак — единственный, кто отказывается.

— Провалю тестирование на наркотики, — говорит он, качая головой. — А если всё пойдёт хорошо в следующих нескольких играх, меня будут отбирать для… поступления в университет. — Он замолкает и отводит взгляд, лицо напряжено, как будто он глубоко о чём-то задумался. Он снял рубашку и забрался внутрь в одних шортах. Клянусь богом, у него самая широкая и сексуальная грудь, которую я когда-либо видела. Совершенно очевидно, что он заядлый спортсмен.

— Мы отравляем Марни, медленно, но верно, — бормочет Крид, хватая Миранду за руку, когда она снова пытается уйти. Она свирепо смотрит на него и делает ещё один глоток шампанского.

— Отравляете её, да? — говорит Лиззи с улыбкой, кладя руку на плечо Тристана. Он напрягается, и его лицо становится застывшим, но она, кажется, этого не замечает. Из-за этого я боюсь прикасаться к нему. Неужели он вообще не хочет, чтобы к нему прикасались? Или, может быть… он просто не хочет, чтобы она к нему прикасалась? Я не могу сказать. Я не могу сказать! И это, чёрт возьми, убивает меня. — Каким образом?

— Это секрет, и тебе не следует его знать, — отвечает Зейд с ухмылкой, и я вижу, как его жестокая жилка выходит на поверхность. Лиззи смотрит на него сверху вниз, слегка прищурившись, и я вспоминаю историю о том, как она встречалась со всеми парнями одним судьбоносным летом. Наверняка это была просто милая влюблённость в младших классах, верно?

Лиззи открывает рот, чтобы заговорить, когда зелёные глаза Зейда поднимаются и расширяются. Его рот сжимается в ровную линию.

— Ребята, у нас неприятности. — Он приподнимается и вылезает из джакузи, его член блестит от тёплой воды и ударяется о мой локоть. Я почти кричу, но вроде бы в хорошем смысле. Почти уверена, что травка уже сделала своё дело. Я чувствую головокружение, как будто мне хочется смеяться над всем.

— Неприятности? — эхом отзываюсь я, слишком медленно. Виндзор тоже встал. Даже Тристан встаёт и обматывает своё тело полотенцем так быстро, что я ничего не успеваю разглядеть.

Я оглядываюсь и вижу Харпер, Бекки и Илеану, стоящих рядом с гидромассажной ванной. За ними также стоит целая команда.

Мой список вспыхивает у меня в голове, как будто он был выжжен у меня в мозгу.

Месть Голубокровным из Бёрберри

Список, Марни Рид

Гарпии: Харпер Дюпон, Бекки Платтер и Илеана Тейттингер

Компания: Эбигейл Фаннинг, Валентина Питт, Мэйлин Чжан, Джален Доннер и Киара Сяо

Они все здесь, все до единого, и ещё кое-кто. Они набрали множество новых студентов, жаждущих увидеть все с высоты птичьего полёта.

— Какого хрена ты делаешь в моём доме? Это определённо не вечеринка в Клубе. Убирайся к чёрту.

— Вашей системе безопасности на дверях не помешало бы немного укрепления, — говорит Харпер, её длинные и роскошные волосы, недавно отросшие и окрашенные в сочный кроваво-красный цвет, ниспадают на плечи. Она не единственная: все девушки снова щеголяют либо в париках, либо с наращёнными волосами. Они похожи на одуванчики, которые топчутся на месте и тут же снова вырастают. — Мы здесь, потому что отстаиваем свою позицию.

— Так ли это? — спрашивает Тристан холодным и ровным голосом. Я вижу, как дрожат его руки, когда он изо всех сил сдерживается, чтобы не сжать их в кулаки.

— Тихо, Работяга, — огрызается Харпер, её голос звучит властно, когда она насмехается над Тристаном. — Мы были недовольны одним благотворительным мероприятием в нашей школе, а теперь у нас их два? Что ты пытаешься сделать, обесценить репутацию академии, чтобы пострадали все остальные?

— О, но, дорогая, ты уже сделала это. — Тристан складывает одну руку на животе, положив локоть другой на ладонь, чтобы он мог помахать ей длинными изящными пальцами. — У тебя плохие манеры, ты некачественно воспитана, и, откровенно говоря, ты тупая сука, которая никому не нравится. Если ты считаешь себя одной из лучших в академии, то великолепная репутация Бёрберри уже страдает.

Харпер насмехается над ним и делает шаг вперёд, но Зейд останавливает её.

— Убирайся к чёрту с моей собственности, — рычит он, его полотенце сползает с бёдер. Оно вот-вот полностью свалится. Я вскарабкиваюсь на ноги и вылезаю из воды, чтобы поправить его для него. Он вздрагивает, когда мои пальцы касаются его бёдер, но его глаза не отрываются от Гарпий и их новой компании рабов популярности. К Джалену, последнему оставшемуся парню, присоединились добрые полдюжины четверокурсников, которых я смутно припоминаю, встречая в кампусе.

— О, мы так и сделаем. Поверь мне. — Харпер прищуривает на меня глаза, но я просто выпрямляюсь и упираю руки в бока, насквозь мокрая и в нижнем белье. Мне даже всё равно. Запомните этот момент. — Я просто хотела зайти и сообщить вам всем, что мы не принимаем новый статус-кво. Если вы думаете, что этот год в академии будет лёгким, то вас ждёт ещё кое-что новенькое.

— И если вы думаете, — начинаю я, делая шаг вперёд и прерывая нескольких парней, когда они начинают спорить, — что я разрешу издевательства в моей академии, то вас ждёт грубое пробуждение.

— Твоей академии, да? — спрашивает Харпер, и по тому, как она смотрит на меня, я могу сказать, что на этот раз она играет всерьёз. Она хочет, чтобы я убралась из академии, из её жизни, с её пути. И она хочет раздавить меня в процессе. — Ну, это мы ещё посмотрим.

Она перекидывает свои волосы (да, мастерски), а затем неторопливо уходит, увлекая за собой добрую часть студентов Бёрберри. Не так много, как я опасалась, но достаточно, чтобы я пока не могла полностью списать её со счетов как угрозу.

— Я, блядь, убью этих охранников, — рычит Зейд, но я обхватываю руками его бицепс и привлекаю его внимание к себе.

— Не позволяй им беспокоить тебя, — говорю я ему, плотно сжав губы. — Они повесятся на своей собственной верёвке. Нам просто нужно подождать.

Парни обмениваются загадочными взглядами, которые заставляют меня задуматься, что, чёрт возьми, происходило на том собрании Клуба Бесконечности. Что бы это ни было, если судить по выражению их лиц, я должна быть в ужасе.

Только… Это не так.

Я не боюсь Харпер или любого другого хулигана, если уж на то пошло.

Больше нет.

— Пошли. — Я тащу Зейда обратно в джакузи, и остальные следуют за мной.

К тому времени, когда травка по-настоящему доходит до меня, Гарпии уже давно ушли.

В итоге я оказываюсь в постели с Кридом по одну сторону и Зейдом по другую. Музыка внизу всё ещё доносится издалека, но простыни подо мной такие приятные на ощупь, и я, кажется, не могу перестать смеяться.

— Ты под кайфом, — говорит Крид, но потом улыбается, потому что он тоже под кайфом. Зейд наблюдает за нами с другой стороны, подперев голову испачканной чернилами рукой. Сбоку у него на шее видна татуировка «Никогда больше», и я чувствую непреодолимое желание протянуть руку и дотронуться до неё, просто чтобы посмотреть, так ли приятны на ощупь чернила, как выглядят.

— Мм, — мурлычет Зейд, когда моя рука скользит вверх по его шее. Он наклоняется для поцелуя, и, клянусь, я никогда не чувствовала ничего подобного его губам на своих. На вкус он достаточно похож на опасность, чтобы быть соблазнительным, но также и на уверенность. Я уверена, что Зейд сейчас здесь ради меня, по-настоящему. Я не думаю, что он когда-либо хотел быть где-то ещё.

— Ты вкусный, — говорю я ему, когда Крид переворачивается на спину и смотрит в потолок. Это первый раз, когда я по-настоящему была близка с одним парнем, в то время как другой был рядом. Это… волнующе.

— Правда? — спрашивает Зейд, и на его лице появляется такое дерзкое выражение, что я поёживаюсь. Я всё ещё одета в своё нижнее белье и больше ничего. Сейчас оно высохло, но мои волосы по-прежнему кажутся влажными. Солист «Afterglow» протягивает руку и запускает пальцы в мои волосы, теребя золотисто-розовые пряди, а затем наклоняется для ещё одного поцелуя, который становится гораздо глубже, наши языки переплетаются.

Рядом с нами Крид засовывает руку в свои плавательные шорты и стонет, посылая по мне горячую волну, с которой я не совсем понимаю, что делать. Я всё ещё довольно новичок во всем этом сексе. Я имею в виду, что несколько раз с Кридом и несколько раз с Заком не делает меня экспертом.

Зейд проводит своей накрашенной рукой вниз по моему боку, по изгибу талии, слегка кладя ладонь мне на бедро. Каждое место, к которому он прикасается, кричит от удовольствия, и я понимаю, что Крид был прав: сейчас я чувствую себя в десять раз чувствительнее, чем, когда была абсолютно трезвой.

Тихий стон вырывается у меня, когда Зейд скользит рукой обратно вверх, поглаживая моё тело и заставляя меня дрожать.

— Это действительно изысканно, не так ли? — спрашиваю я, и Зейд смеётся. Звук такой же музыкальный, как и его песни. Я хочу слушать их все на повторе, снова, и снова, и снова. Я хихикаю, и он ухмыляется, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в ключицу, проводя губами вниз по кружевной линии моего лифчика. Бледные подъёмы и опадания моей груди противоречат моему внешнему спокойствию и показывают, насколько на самом деле я нервничаю внутри.

Я немного отклоняюсь назад, и моё тело наталкивается на Крида. Он стонет, и я оглядываюсь назад, чтобы увидеть, как его рука яростно работает, доставляя себе удовольствие. Пока я наблюдаю, он кончает, содрогаясь, и его тело обмякает на подушках. Почти уверена, что он заснёт примерно через минуту.

— Золотое правило таково: сначала кури, потом пей. Крид всегда пьёт, потом курит, потом снова пьёт. В этом его проблема. — Я оглядываюсь на Зейда и вижу, что он ухмыляется мне в темноте. — Видишь ли, я сказал ему, что ты не придёшь к нему позже.

— Он выглядел так, словно хорошо проводил время, — шепчу я в ответ, в глубине души понимая, что, вероятно, мне будет стыдно вспоминать этот момент утром. Прямо сейчас всё это кажется сюрреалистичным и невероятно захватывающим. Я подползаю так, что оказываюсь верхом на Зейде, кладу ладони на его обнажённую, покрытую татуировками грудь, а затем скольжу ими вниз. Он стонет, поднимая руки, чтобы обхватить мою задницу. Мы снова целуемся, эти глубокие, долгие, исследующие поцелуи, которые, кажется, длятся часами.

Но в хорошем смысле. В каком-то смысле я не хочу, чтобы это так заканчивалось.

— Эта травка восхитительна, — выдыхаю я, и Зейд смеётся, с любопытством наблюдая за мной в лунном свете, когда я отодвигаюсь, прижимаясь губами к твёрдым, как камень, линиям его пресса. Мы в его постели, в его комнате, окно открыто, и тёплый, такой спокойный ветерок колышет занавески. Я слышу людей в бассейне, но они довольно тихие, далеко отсюда. С таким же успехом они могли бы находиться в другом мире.

Мой язык скользит по краю джинсов Зейда, а затем мои пальцы расстёгивают его ширинку. Я смотрю на него снизу-вверх, беря его член в руку.

— Чёрт возьми, — шепчет он, но затем позволяет мне лизнуть только один раз, прежде чем схватить меня за запястье и притянуть к своему лицу. — Не тогда, когда ты под кайфом, не в наш первый раз. — Зейд снова целует меня, а затем переворачивает, его язык кружится вокруг моего, его накрашенные пальцы скользят между моих бёдер. Он дотрагивается одной рукой до моего жара, и я задыхаюсь, обхватывая пальцами его плечи. Он даже не вставляет их, просто использует мою собственную влагу, чтобы дразнить и поглаживать меня, доводя до тёплого, содрогающегося оргазма, который очень напоминает мне Крида.

Мои веки сразу же наливаются тяжестью, и я вздыхаю, когда Зейд улыбается и снова целует меня, от его колец на губах у меня покалывает во рту.

— Приятных снов, Черити. Мы подумаем, как покончить с этим утром.

Зейд расслабляется рядом со мной, и последнее, что я помню, это как его накрашенные пальцы обхватывают основание его члена.

После этого не будет ничего, кроме снов, пока не взойдёт солнце.