Вдова и Черный герцог (СИ)

Глава 4. Письма

После того непристойного сна, который вообще непонятно как мог присниться мне прошлой ночью, в одном я точно не сомневалась: когда я пойду в кабинет мужа, чтобы обыскать его, мне ни в коем случае нельзя пересечься там с Дорианом Бладблеком. Но отнюдь не потому, что я боялась повторения сцены из сна — такого уж точно ни за что не случится в реальной жизни. Однако лишних проблем я не хочу, а он однозначно способен мне их доставить. Так что прежде чем отправляться в кабинет, я потратила немного времени на то, чтобы выяснить, где же именно сейчас находится глава королевской внутренней полиции, и чем он там занят. В результате вскоре я знала, что мой оппонент сейчас обследует апартаменты покойного, вероятно задавшись целью изучить там все до малейших деталей. И похоже, будет занят там надолго. А значит, я могу действовать.

Выдохнув, я посчитала до десяти, открыла резную шкатулку и достала из нее золотой перстень-печатку с фамильным гербом графа Рейнера. Тот самый, который теперь, со следующего дня после погребения прошлого владельца, официально переходил ко мне. Как символ того, что теперь я возглавляю дом. А еще — как магический ключ к замкам, которые мог открыть лишь глава дома Рейнер.

И именно на последнее я теперь надеялась, отправляясь в кабинет, который, по сути, отныне так же переходил ко мне по праву, четко прописанному в завещании мужа. Потому что такие замки там как раз вполне могли находиться. И откроются они никак не ушлому следователю, нет — только тому, кто придет открывать эти «замки» с перстнем Рейнеров, будучи его полноправным владельцем.

Действовать нужно было быстро. Очевидно что обыск требовал как можно больше времени, которого никогда не будет достаточно, как бы долго Черный герцог не возился в покоях Браяна. Так что я шла по коридорам быстро и уверенно, с максимально спокойным лицом, чтоб вдруг не привлечь совершенно ненужное мне лишнее внимание прислуги.

Шурша складками черного вдовьего платья, я проскользнула к той самой тяжелой двери и вздрогнула, ощутив легкое дежавю, хотя казалось бы, события во сне происходили ночью, а сейчас — день. Тем не менее, мое тело все равно задрожало, когда я отворила дверь и прошла внутрь, быстро закрывая ее за собой.

Время пошло.

Выдохнув, я первым делом направилась к самому очевидному месту: рабочий стол мужа. Тот самый, который Дориан уже, без сомнений, обыскивал. Вот только кроме бумаг, которые он уже просмотрел и вернул на место, меня интересовало то, к чему доступа он бы совершенно точно не получил: тайные отделения. Которые, я была в этом точно уверена, имелись в рабочем столе графа Рейнера. И тот, кто не владел этим перстнем, при всем желании не смог бы получить к ним доступ, а то и обнаружить. Ведь системы заклинаний, разрабатываемые для такого рода особой мебели, делались с расчетом на то, чтоб до них не сумел добраться даже самый искусный и пронырливый маг, который теоретически мог бы попытаться завладеть секретами хозяина такого рабочего стола.

Открывая ящик за ящиком, я внимательно прислушивалась к магическому полю перстня… пока, наконец, не уловила легкий, едва заметный резонанс. И вызывал его дальний левый угол нижнего ящика, из которого я осторожно повынимала все бумаги, предварительно пробежавшись по ним взглядом (ничего важного — увы).

Приблизив перстень к месту, от которого шли магические волны, я увидела слабое свечение в форме круга, размер коего идеально подходил к размеру печатки на перстне. Недолго думая, я потянулась рукой и приложила его к нему.

Тут же послышался легкий щелчок, с которым дно ящика немного приподнялось спереди. Схватив со стола нож для конвертов, я подковырнула его и едва удержалась от победоносного возгласа: там лежали какие-то бумаги. И я, не медля, схватила их…

Прошло лишь несколько секунд чтения, а мои пальцы уже задрожали. Первым там лежало письмо, написанное изящным почерком:

«Браян, это несправедливо и бесчестно! Ты ведь знаешь, что я не просто спала с тобой, Я ЛЮБИЛА ТЕБЯ! И тот ребенок, которого я родила — плод моей любви к тебе! Как смеешь ты не признавать этого ребенка? Заявлять, будто он не твой? Я — его мать, и точно уверена, что Освальд — твоя плоть и кровь! И нет, я не претендую на то, чтобы ты признал своим первенцем бастарда от простолюдинки, отодвинув своего законнорожденного ребенка от жены высокого происхождения, хотя тот появился на свет уже после Освальда. Но… Твой СТАРШИЙ сын должен быть обеспечен соответствующим своему происхождению образом! Ему нужен большой красивый дом, штат прислуги, лучшие репетиторы и средства, которые обеспечат ему достойное существование! Ты ОБЯЗАН, слышишь, ОБЯЗАН выделить своему сыну хорошее содержание! И даже не надейся, что я отступлю!

Даже если ты забыл меня, все равно твоя, Элиза».

У меня не было слов. То есть… мой муж не просто регулярно спал со всеми красивыми девушками в округе. Выходит, как минимум одна из них забеременела от него, и как минимум одна — ТРЕБОВАЛА немалых денег на то, чтоб ее сын был обеспечен, словно наследник какого-нибудь мелкого аристократа?

От оскорбления, обиды и возмущения у меня перед глазами потемнело. Поэтому прошло несколько минут, прежде чем я сумела взять в руки следующий лист бумаги, испещренный мелким, рубленым почерком:

«Лорд Рейнер, никаких сомнений: ребенок Элизы Лайнер совершенно точно не от вас. Даже если забыть о том, что ни у нее, ни у вас в ближайших трех поколениях предков не было ни одного голубоглазого блондина, коим родился Освальд Лайнер… В ходе заказанного вами расследования я выяснил, что становясь вашей любовницей на те три недели, на протяжении которых вы были ею увлечены, Элиза уже состояла в отношениях с неким Бредом Сейтоном, разнорабочим в мясной лавке Френка Миллера. Согласно тому, что я выяснил, взяв показания у восьми свидетелей, она спала с ним до вашей с ней интрижки, во время, а затем два месяца после. Что впоследствии подтвердил так же и он сам. А еще признался, что бросил Элизу, узнав о ее беременности, когда она убеждала его в отцовстве. Причем разошелся с ней со словами: «А откуда я знаю, что этот ребенок именно от меня, а не от лорда Рейнера? Вот пусть он его и обеспечивает!». И, к слову, этот Бред как раз голубоглазый блондин.

Более того, я так же выполнил второе ваше задание и проверил всех остальных ваших любовниц (что, признаюсь, было непросто с учетом их количества). И нет, ни одна из них совершенно точно от вас не забеременела. Некоторые из них не имеют детей до сих пор, другие вышли замуж и родили, но все те дети совершенно точно были зачаты уже через длительное время после вашего с ними расставания».

Сказать, что моя челюсть отвисла до пола — это не сказать ровным счетом ничего. Получается…

Во-первых, при всей своей богатой любовной жизни вне супружеской спальни Браян умудрился не оставить ни одного бастарда. Причем, как я понимаю, не только за время нашего с ним брака, но и за те пятнадцать лет, что он прожил в браке со своей предыдущей женой. А еще — за те пару лет «перерыва», от его развода до брака со мной. И, собственно, за все годы до заключения своего первого брака.

То есть, каким-то чудом я стала единственной женщиной из всего бесчисленного множества тех, с которыми он спал… кому удалось от него забеременеть?

Звучит невероятно, и поверить в это сложно. Интересно, почему же это именно я стала настолько ОСОБЕННОЙ? Что-то здесь явно нечисто. И не исключено, что ответ на эту загадку может быть как-то связан с причиной, по которой Браяна в итоге убили.

Ну а во-вторых, мой покойный супруг нанимал какого-то частного детектива, и тот провел для него целое масштабное расследование, в ходе которого и выяснил не только то, что бастардами лорд Рейнер не обзавелся. Но и то, что его бывшая любовница, эта Элиза, нагло врет, пытаясь выбить деньги с бывшего знатного любовника.

И тут выплывал довольно интересный вопрос: а кем, собственно, был этот самый частный детектив? Увы, подписи своей в письме он не оставил, но может, где-то в документах Браяна можно найти его имя? А поискать следует! Потому что, проводя все это пикантное расследование, он вполне мог узнать что-нибудь интересное уже для меня сейчас. То, что указало бы на возможных убийц моего мужа.

Итак, еще один важный пункт внесен в список.

Кроме того, и саму эту Элизу не стоит сбрасывать со счетов. Как минимум, хорошенько ее проверить — кто знает, на что способна бывшая любовница, хотевшая так много, но не получившая ничего. Вряд ли у нее, конечно, после всей этой мерзкой истории был доступ к замку, и еще менее вероятно, что она встречалась с Браяном после их расставания. Но вот у кого, а у нее мотив однозначно имелся.

Восстановив дыхание, я взялась за последний листок, лежавший в тайнике — письмо, написанное идеально каллиграфическим почерком. От которого мне подурнело:

«Я знала. Я все эти годы знала, понимала, что это неправда, что это не СО МНОЙ что-то не так. Ведь врачи все пятнадцать лет говорили, что я совершенно здорова и должна легко забеременеть в любой момент… И вот это случилось! Будучи возвращенной к родителям как «неполноценная женщина, не способная родить», я, желая забыться, нашла себе любовника, и словно последняя пропащая женщина (которой стала благодаря тебе), развлекалась с лакеем…

Так вот, мерзавец, знай: недавно я родила от него. Совершенно здорового ребенка! Которым забеременела в первый же месяц нашего с ним романа!

Это мне СО МНОЙ было что-то не так! Не я была неспособной зачать. И то, что именно ты, ничтожество, стал моим мужем, разрушило всю мою жизнь, сделав меня опозоренной падшей женщиной!

Поэтому… ты бы повнимательнее следил за той своей молодкой. Кто знает, от тебя ли она родила того ребенка, которого ты назвал своим наследником? Или, может, ее тоже по вечерам развлекал какой-нибудь горячий лакей?».

Мне казалось, я вот-вот задохнусь от гнева.

Как она посмела?! Как эта дрянь посмела говорить ТАКОЕ обо мне?! О порядочной женщине, которая ни разу не изменяла мужу!.. что там, даже мысли такой никогда не имела!

И да, пускай эта история выглядела чертовски странно. Но я точно знала, что за все три года брака в моей постели не было никого, кроме законного супруга, который в первую брачную ночь забрал мою невинность.

Ну а делать такие заявления касательно меня, пусть даже в порыве отчаянной злости, эта особа уж точно не имела никакого права!

Сидя в массивном рабочем кресле мужа, я скрипела зубами, не выпуская из рук гневное письмо от его бывшей жены…

Как вдруг ловкая рука, вырвав его из моих пальцев, поднесла документ к паре надменных глаз цвета красного вина!

— Надо же, похоже, кое у кого поиски оказались немного результативнее, — протянул герцог Бладблек, читая письмо без малейшего обращения внимания на возмущение, вспыхнувшее в моих глазах.

А затем, точно так же бестактно, он подхватил и два других письма, до сих пор лежавших на столе.

— Как видите, некоторые вещи открываются только ХОЗЯЕВАМ этого замка, — выпалила я, сжав кулаки…

И тут же вздрогнула: отведя глаза от документа, мужчина скрестил со мной взгляды. По коже пробежали мурашки, я почувствовала себя так, будто сижу перед ним совершенно без одежды.

Никаких сомнений, это были просто последствия того ненормального, сумасшедшего сна, из-за которого мой воспаленный мозг теперь, оказавшись с ним наедине, дорисовывал самые безумные подтексты, подыгрывая больному воображению! И мне взаправду казалось, что Дориан вот-вот наклонится, чтобы подцепить пальцами мой подбородок, обдавая губы своим горячим дыханием…

Но нет, он не делал этого. Лишь продолжал смотреть на меня этим своим пронзающим взглядом, от которого сердце в моей груди билось так быстро, что казалось, оно вот-вот просто взорвется, разлетаясь на части!

— Должен признать, находки и правда… занятные, — медленно протянул Черный герцог, и с каждым его словом мое сердце пропускало удар.

— Интересно, по мнению главы королевской внутренней полиции… ЭТО хоть немного похоже на мотивы?

— Вполне вероятно. Тем не менее, они все еще не отменяют и ДРУГИЕ ВЕРСИИ, — ухмыльнулся он, подступив ко мне на шаг.

— Как же вы, однако, любите до последнего держаться за понравившиеся вам идеи, которые первыми пришли в голову… Даже интересно узнать, откуда у вас столько уверенности в них?

— У меня на то свои причины, леди Рейнер.

— Надеюсь, ваша уверенность не помешает вам допросить новых фигурантов дела? — прошипела я, скрестив руки на груди. — Первая жена моего мужа, бывшая любовница, заявлявшая, якобы родила от него ребенка, и тот самый частный детектив, который провел для него то расследование. Думаю, эти трое, как минимум, могли бы рассказать что-нибудь интересное, и возможно — связанное с убийством.

— Естественно, я планирую их допросить, — слегка раздраженно бросил мужчина. — Правда вот, леди Бьянка Эдергейл живет далековато отсюда, а личность того детектива нам еще предстоит установить… Зато эту Элизу Лайнер отыскать в городе наверняка не составит труда.

— Отлично. В таком случае, имейте ввиду: я собираюсь отправиться на ее допрос вместе с нами.

— С какой стати?

— С такой, что речь идет, ЕЩЕ РАЗ, об убийстве МОЕГО МУЖА. А эта профурсетка, как минимум, заявляла, будто это она является матерью его первого ребенка, а не я. Кроме того, я, скажем так, не уверена в вашей непредвзятости в этом деле, поэтому предпочитаю, на правах новой главы дома Рейнер, контролировать процесс расследования. Я иду с вами, и это не обсуждается, — твердо заявила я, и развернувшись, быстрым шагом покинула кабинет.

Надеясь, что Черный герцог не заметил, как колотится мое сердце, а колени подкашивает.