Вечный рассвет. Академия

Глава 14

В тот момент я почувствовал на коже невидимый тонкий ошейник. Белла — мое будущее, дорога в успешную жизнь, и не только для меня, еще и для родителей. Мы все зависим от Ридели. У Беллы в руках поводок, за который она дергает тонкими пальцами, когда ее питомец Майкл плохо себя ведет.

Я постарался сделать лицо равнодушным:

— Хотел услышать ее извинения насчет того случая на балконе. Кстати, с нами был ее толстый дружок Стив. Так что тебе не о чем…

— Да, наверное. — Белла потянулась, изящные изгибы ее тела были хорошо видны в приглушенном свете луны. — Ты прав.

Меня немного испугала такая перемена настроения — от холодной ярости к спокойствию с оттенком торжества. Я знал Беллу не первый год. Наверняка она держит козырь в рукаве. В ее арсенале есть подходящее оружие для убийства провинившегося Майкла Корнера. Черт! По спине пробежал холодок.

Белла плавно, как кошка, подошла ко мне, потянула рукой за школьный галстук на моей рубашке и прикоснулась к моим губам своими непривычно холодными губами. Пришлось ответить. Это было скорее мучительно, чем приятно. Поцелуй со вкусом льда.

Казалось, эта девушка — воплощение арктического холода и северных ветров. Жутко. Иногда я боялся Беллу.

— Знаешь. — Она провела ладонью по щеке. — Твой папа звонил недавно. Он хочет уточнить дату нашей свадьбы, ждет не дождется, когда мы наконец поженимся. Мистер Корнер уже называет меня дочкой, это мило, правда? Так по-семейному!

Она склонила голову на мое плечо, и сердце забилось невпопад. Конечно, Белла решила пустить в ход свой главный козырь: свадьбу и наше совместное будущее.

Проклятье! В этот момент я возненавидел все вокруг. Отца, с его преданностью Ридели, маму, которой так нравится папина новая работа и наша безбедная жизнь, Беллу, которой всегда было наплевать на то, чего хочет ее ручной зверек Майкл Корнер.

Интересно, если бы я мог выбирать, то как бы поступил? Если бы остался один, свободный от неминуемого светлого будущего?

На миг в памяти возникла девчонка в моей куртке, запах дождя и осеннего ветра.

Ее губы совсем рядом с моими и такой пьянящий вкус свободы…

Интересно, тогда на балконе я был собой или все-таки нет?

— Майкл, — голос Беллы вернул меня в реальность, — ты о чем задумался?

Я пробормотал ей в ответ, что устал, что обязательно позвоню отцу завтра и совсем скоро мы выберем дату свадьбы.

Сейчас я лежал на кровати и смотрел в окно. На чернильном небе висел желтый диск луны. Мой сосед уже спал. По комнате разносилось его сопение.

Интересно, если бы про меня сняли фильм или написали книгу, то как бы называлась эта сцена?

Наверное, Майкл Корнер и его светлое будущее.

Постепенно эмоции уступали место рассудку. Мысли становились ясными и холодными. Никаких видений, никаких зеленоглазых девчонок и запахов дождя, никакого соблазна сорваться с цепи.

Я — Майкл Корнер, будущий муж Арабеллы Ридели, меня ждет большой светлый дом, непыльная работа. Черный костюм с белой рубашкой — такой же, как у отца, даже лучше. Белый лимузин и собственное поместье, все богатства мира.

Да, скоро я стану самым настоящим счастливым богачом.

На миг снова показалось, что пахнет дождем, всего лишь на миг.

А потом я начал считать овец, пытаясь заснуть. Глубоко внутри поднималась ярость, способная уничтожить все вокруг, ненависть, сжигавшая внутренности.

Мне снился темный храм. Священник с морщинистым лицом, похожий на волка.

И блестящая сталь клинка.

Во сне меня звали Винсент. Винсент, карающий тьму.

Это был неуютный храм. Здесь пахло сыростью и ладаном. Не было успокоения души, только тревога.

Священник читал молитву, его голос эхом отражался от стен храма. я же склонил голову, стоя на одном колене.

— Да пребудет с тобой вера, сын мой. Нарекаю тебя Винсент, карающий тьму.

Он окропил мне голову святой водой и перекрестился три раза. Затем положил блестящий клинок на мое левое плечо. Через тонкую ткань сорочки я чувствовал холодную сталь.

Меч, святой отец и храм — странное сочетание.

Но передо мной был не просто священник — инквизитор. Глава ордена. Старейший из светлых воинов. Поэтому я покорно ждал окончания ритуала.

Вспомнились лица родителей, которых совсем недавно уничтожили твари.

Мы жили в небольшом имении тихо и спокойно. Твари появились из ниоткуда, голодные и мерзкие, они убили всех в наших землях, до той поры не знавших горя и смерти.

— Встань, сын мой.

Я вздрогнул, услышав голос инквизитора.

Он хлопнул меня ладонью по плечу и улыбнулся:

— Ну вот, теперь ты один из нас.

Да, все это не приносило мне радости, скорее томительное ожидание.

— Когда я смогу убивать тварей? — Вопрос сорвался с губ сам, как непрошенный гость.

Святой отец рассмеялся:

— Какое рвение, мы в тебе не ошиблись, Винсент.

Он задумчиво взглянул на молчаливого человека в углу храма. Тот перевел взгляд с инквизитора на меня.

— Завтра я направлюсь в Род-Айленд. Туда недавно переехал английский граф Даниэль Арделиан. На его плантациях странным образом гибнут рабы, а местные фермеры частенько пропадают без вести. Говорят, граф принимает ванны из крови.

— О, вот как. — Инквизитор улыбнулся. И эта улыбка показалась мне довольно жуткой. Он стал похож на волка, почуявшего добычу. — Возьми с собой Винсента, Ридвег, и наших лучших ребят.

Ридвег кивнул и поклонился.

В моей груди возникло странное предчувствие, сладкое и горькое одновременно. Скоро я отомщу, скоро пролью кровь. Совсем скоро.

Сегодня прошла завершающая часть инициации. Вчера я выпил зачарованное зелье и долго болел. Казалось, все внутренности охватил огонь. Этот огонь шептал: «Найди, убей, уничтожь, почувствуй тварь, иначе не обрести тебе покоя».

— Я готов, инквизитор! — мой голос прозвучал немного громче, чем следовало говорить в храме, но никто не обратил на это внимания.

Только свеча рядом с иконой потухла сама собой. Как символично. Надеюсь, жизни тварей будут также быстро обрываться от ударов моего клинка. Ведь я теперь охотник.

Винсент, карающий тьму.

Я зашла в спальню и рухнула на кровать не в силах стоять дальше. В голове был сплошной сумбур. Руки дрожали. Какая жуткая ночь!

Серый человек, осушенная девчонка, которую мне было очень жаль, странный учитель химии и Эрни… Мой Эрни жив! Я даже смогу с ним встретиться, если этот господин Ридели не забудет про свое обещание. Только… что мне делать дальше?

— Нина! Нина! — над ухом раздался знакомый голос Эвелин. Соседка сидела на кровати, свесив ноги.

Ее светлые волосы топорщились на голове:

— Мне не спится! — Она капризно поджала губы. — Давай придумаем что-нибудь веселое. И, кстати, где ты была весь вечер?

Если честно, мне тоже не спалось после увиденного.

— Не важно, — буркнула я в ответ. Навряд ли соседка поверит, если услышит правду.

— И что вы делали с Майклом в «Розовом закате»? — продолжила допрос Эвелин. Я кожей чувствовала ее любопытный взгляд.

— Ничего. Просто поболтали и разошлись.

— Ладно-ладно, — она вздохнула и положила ногу на ногу. — Не хочешь говорить, ну и не надо. Давай рассказывать друг другу страшилки. Это весело! Особенно ночью, особенно — когда не спится.

Я фыркнула. Моя жизнь в Нортенвиле и так напоминала страшилку.

Тем временем Эвелин завернулась с головой в одеяло и села на мою кровать, а затем начала рассказывать непривычно низким голосом:

— Говорят, в лесу по ночам бродят души погибших школьников…

Услышав это, я вздрогнула и невольно отстранилась от соседки, которая всем своим видом сейчас напоминала привидение.

Вспомнилась мертвая школьница. Ее хриплый голос:

— Пить, хочу пить…

— Эй, подруга, да ты бледнее мела! — Эвелин обиженно скривила губы. — Неужели так страшно? Это всего лишь школьная легенда.

Соседка еще что-то проворчала, затем протянула мне стакан воды, который я залпом осушила. Как ни странно, мне тоже захотелось пить.

— Прости, давай без мертвецов, хорошо? — Я с надеждой взглянула на ее тонкую фигуру, укутанную в белое одеяло.

— Хорошо-хорошо. — Эвелин подняла ладони. — Тогда расскажу лучше кровавую историю Нортенвиля.

Она ловким движением достала из тумбы белую свечу, зажгла фитиль, и по комнате разнесся запах лаванды. Мои любимые цветы. На душе сразу стало немного спокойней.

— Давным-давно здесь жил кровавый граф Даниэль Арделиан. По вечерам он закатывал немыслимые пиры, а ночью принимал кровавые ванны. Графа любили, ненавидели, боялись, никто не мог остаться к нему равнодушным, — монотонный голос Эвелин словно доносился издалека, меня все сильнее клонило в сон, пришлось ущипнуть себя за палец, чтобы не отключиться в середине истории.

— Говорят, Арделиан был прекрасным, и немного жутким. А еще… — Эвелин понизила голос и с трепетом произнесла: — Он был вампиром. Самым сильным из всех существующих.

Сон как рукой сняло, снова вспомнилась слова мертвой девчонки. Почему ее мучила жажда? Почему она ожила после смерти? И пули одноглазого учителя были серебряными, неужели….

По телу пробежали мурашки.

— У графа был брат, — продолжала соседка, — они любили веселиться вместе, закусывать чернокожими рабами, а на десерт есть местных фермеров. Однажды ночью, напившись вина, Арделиан вместе с братом решили навестить деревню рядом с своими угодьями.

И там граф встретил свою любовь. Это была простая девушка с руками, покрытыми мозолями от тяжелой работы. Граф подарил ей свободу и богатство — все, о чем только можно мечтать…

Я фыркнула. Наверное, не очень приятно жить с кровопийцей. Мне даже стало немного жаль эту несчастную.

Эвелин на миг замолчала.

— И что же дальше? — Внезапно мне стало интересно, чем все закончилось

Соседка сморщила нос:

— Не помню. Вроде как та девица не оценила даров графа. Она впала в уныние и страдала всю свою жизнь. Слышишь? — Эвелин поднесла указательный палец к губам.

В комнате стало тихо, до нас доносились только завывания ветра.

— Это не ветер воет, это плачет призрак избранницы графа. В Нортенвиле ее называют Дева с разбитым сердцем. Не веришь? — Она надула губы, взглянув на меня. — Толстый Стиви даже один раз видел призрак Девы: из туалета как-то ночью шла женщина в белой вуали. Вот так!

— Нет, отчего же, верю, мне даже ее жаль.

— Жаль? — Эвелин неожиданно рассмеялась. — Это ведь глупо! Граф предложил ей все богатства мира, безбедную жизнь. А то, что он пил кровь… — На миг по лицу соседки пробежала тень сомнения, она начала грызть ногти и пробормотала: — Что с того? Все сильные мира пьют кровь. В любом случае отказываться от такого глупо!

— Сильные мира? — Я с удивлением на нее взглянула.

— А, это была шутка. — Эвелин махнула рукой и беззаботно рассмеялась. Только в глазах ее появился какой-то странный лихорадочный блеск.

— Кстати, тебе нравится Майкл? — соседка быстро сменила тему.

Я вздрогнула и тяжело вздохнула, вспомнив о его куртке, которую завтра предстоит отдать в чистку.

— Нет, мы с ним даже не друзья, Эвелин. С чего он мне должен нравится?

Этот ответ прозвучал вполне убедительно, но в груди появилось странное чувство тревоги. Мне даже стало немного стыдно за то, что я сделала на балконе.

— Пф-ф, ты такая наивная. Для этого вовсе не надо быть друзьями. Вот, к примеру, ты испытываешь волнение, когда его видишь или берешь за руку?

Я вспомнила, как гулко билось мое сердце, когда мы проводили эксперимент в кафе «Розовый закат». Но ведь это не мои чувства! Мы просто были связаны в прошлой жизни и в другой реальности. Нине Райн из этого мира абсолютно наплевать на заносчивого, самодовольного… От злости я сжала кулаки и быстро сказала:

— Нет, ничего такого. Не верь сплетням, Эвелин.

Она с сочувствием на меня взглянула:

— Надеюсь, это правда. Могу сказать по секрету: Арабелла в бешенстве. Старайся держаться от них с Майклом подальше, иначе тебя уничтожат.

— Да. — Я легла на кровать, глядя на желтый диск луны. — Спасибо за совет, Эвелин.

Отчего-то в этот момент мне стало грустно и одиноко. Раньше со мной всегда был Эрни, он мог помочь, дать дельный совет, защитить от хулиганов. А теперь я совершенно одна вдали от дома и мамы. У меня есть только Стив, но он как большой ребенок.

Столько жутких событий случилось в эту ночь! Кто эти люди? И за что они будут судить Эрни?

Как жаль, что мне не с кем все это обсудить.

— Ты уже спать? — соседка разочарованно вздохнула и задула свечу.

— Спокойной ночи. — Я натянула одеяло на голову и провалилась в тревожный сон.

Где-то между сном и явью я услышала приглушенный шепот из тумбочки:

— Аим Лерай не любит ясные ночи. В такие ночи ведьмы творят свое черное колдовство.

Ночь была ясной. Я слишком долго гостила у подруги и возвращалась домой уже затемно.

Наверное, лучше было переночевать у Марты, а утром вернуться. Но ведь в пять часов надо уже выводить овец, моя милая овечка Джульетта будет скучать без свежей травы.

С этими мыслями, напевая знакомую мелодию, я почти бежала домой.

В округе было как-то непривычно тихо. Неужели все спят?

Овцы не блеяли, собаки не лаяли, словно все вымерли.

Посереди дороги стоял огромный черный пес.

Его глаза горели в темноте.

— Куп! — Я помахала ему рукой. — Ты почему не в будке? Неужели сбежал? Иди сюда!

Увидев меня, пес заскулил и, поджав хвост, скрылся в кустах.

Не нравилось мне все это. Слишком ясная ночь. Затихший поселок, пропитанный ночным холодом, и какой-то знакомый запах. Я втянула носом воздух.

Неужели это кровь?

В голове возникла непрошенная мысль: скрыться, убежать к Марте и не возвращаться до утра…

Но здесь папа с мамой и брат. А вдруг с ними что-то случилось?

Может, волк съел овцу, оттого и старый Купер напугался, оттого и кровью пахнет.

Успокоив себя этими мыслями, я быстрым шагом направилась к своему дому.

Странно, двери в дом соседей открыты. Забыли закрыть?

Я дошла до знакомого домика с зеленой крышей. Скрипнули ворота. Свет в окнах не горел. Под ногами было что-то бурое. Кровь?

Я зашла на наш участок и охнула.

На траве лежали мертвые овечки, а среди них моя милая Джульетта.

Похоже, им перегрызли горло. Но следов волчьих укусов на теле Джульетты не было, только два маленьких пореза на шее, похожие на следы клыков.

— Господи, — прошептала я, приложив ладонь ко рту. В голове возникла запоздалая догадка:

«Кровавые братья пришли за нами. Раньше они убивали своих рабов, а теперь им стало мало».

От страха задрожали ноги, и я села прямо на траву рядом с мертвой овечкой. Словно в полусне провела рукой по ее гладкой шерстке в последний раз:

— Прощай, Джульетта.

Родители, брат? Неужели они тоже?

В дом идти не хотелось. Если бы можно было отложить этот момент… Лучше жить в томительном ожидании, чем узнать страшную правду

— Страшно…

Словно услышав мой голос, заколыхались от ветра ветви деревьев. По коже прошел мороз.

Надо вставать! Надо зайти в дом! Почему же мне так холодно?

Могло ли лето в один миг смениться зимой?

— Апчхи! — Я чихнула, разрушив застывшую тишину. Затем кое-как поднялась. — Я должна зайти в дом.

Внезапно кто-то вздохнул совсем рядом. Или мне показалось?

— Вам холодно?

Я резко обернулась, пытаясь найти источник голоса.

На вершине деревянной ограды, защищавшей наш дом от хищников, сидел мужчина. Я с трудом смогла разглядеть его лицо. Кажется, незнакомец был молод и хорош собой. Его костюм с белоснежной сорочкой больше подходил аристократу, чем простолюдину.

Я кожей почувствовала исходящую от незнакомца опасность и еще какую-то странную тоску.

Не зря мама говорила: «Простым людям не дано понять помыслы господ». Мама!

Набравшись смелости, я ответила:

— Немного. Вы не знаете, что здесь произошло?

Легким движением руки незнакомец кинул мне кусок серой ткани. Это был плащ.

— Наденьте. Не стоит такой юной фройляйн мерзнуть, — в голосе собеседника снова проскользнула грусть.