Вечный рассвет. Академия

Глава 20

До меня донеслись обрывки разговора кота и Арабеллы:

— Ты все испортил, Берри, я надеру тебе уши! — Шипела красавица.

— Но, госпожа, для заключения контракта запрещено использовать магию. Решение должно быть добровольным. Вы ведь хотели сделать ее слугой?

— Плевать, Берри, в любом случае мы уже начали. Совсем скоро наступит ночь Жатвы.

Дальше я не расслышала. Мне стало страшно и грустно. В этой проклятой академии все хотят меня обмануть!

Не зря Аим Лерай назвал Арабеллу чертовой ведьмой.

И кстати, зачем ей понадобился джинн?

Столько вопросов. Только ответов до сих пор нет.

Я зашла в спальню и достала из тумбочки плеер. Плевать на уроки! Надо искать ответы.

Узнать, чем закончилось расследование Кристины из прошлого, и почему этот диск Эрни так надежно спрятал.

На часах было одиннадцать. Эвелин, похоже, ушла на уроки. Видимо, она чувствует себя лучше. Кровать соседки была аккуратно заправлена, на столе лежала пластинка со странного вида красными таблетками. Названия на коробке не было, хотя какая мне разница!

Кажется, я становлюсь слишком подозрительной.

Аим Лерай молчал, возможно, джинн спал или просто был не в настроении. Я откинулась на спинку кровати, достала наушники и включила плеер, услышав привычное шипение.

Это был очередной странный сон, бесконечный, мучающий меня кошмар, так похожий на реальность. Я сидел на жестком стуле в темнице, руки и ноги связаны, тонкими путами странных шелковых веревок. Казалось, стоит потянуть за них, и я свободен, но на поверку веревки оказались неожиданно прочными. Это все дьявольская магия монстров!

— Проклятье! Катитесь в бездну! Ублюдки! — Я кричал и дергал за верки, пытаясь хоть немного освободиться от накипевшей ярости.

Мой голос эхом отражался от гладких кирпичных стен и тонул в пустоте темницы за прочными железными решетками.

Наконец, на смену ярости пришла усталость.

Что ж, похоже, Винсент, карающий тьму, попался, как последний болван. И зачем я побежал за тем высшим монстром?

— Проклятье, — я тяжело вздохнул. Кажется, мне не выбраться, неужели я умру здесь, в плену у монстра? Как жаль!

Вспомнились ласковое лицо матери и голос отца, когда он учил меня верховой езде. Как давно это было!

Внезапно послышались шаги. В темницу спускался высший. Я снова почувствовал исходящую от него силу.

Монстр был одет, как скучающий аристократ: светлый костюм с иголочки, белоснежная рубашка, из кармана свисала цепочка дорогих часов.

Мне захотелось вырваться из плена и одним ударом стереть самодовольную улыбку с ненавистного лица. Я инстинктивно дернул рукой, но путы впились в кожу еще сильнее, из груди вырвался тяжелый вздох.

Тем временем монстр открыл дверь темницы и оказался внутри. Он улыбнулся, окинув меня победным взглядом:

— Здравствуй, пленник. Ты еще совсем юн. Опытный инквизитор не попался бы в мою ловушку, не так ли? — Монстр склонил голову набок. — Вижу в твоих глазах жажду жизни и звериную ярость. Как мерзко! Впрочем, все инквизиторы одинаковы. Вы поддаетесь низким эмоциям и редко думаете головой.

— Что тебе надо? — Хрипло пробормотал я. — Ты не убил меня, значит, чего-то хочешь. Как видишь, даже инквизиторы иногда неплохо соображают.

У высшего вырвался смешок:

— Жаль, что ты начал думать головой только сейчас. В любом случае, мне действительно от тебя кое-что нужно.

Сверкнув глазами, монстр подошел ближе и склонился над моей головой:

— Карты, планы инквизиции, информация. На кого из наших вы планируете нападать? Знаю, что инквизиция раскололась, часть из вас планирует подписать мирное соглашение, но другая кучка безумцев….

И тут я плюнул ему в лицо. Не задумываясь о последствиях.

— Ты ничего не получишь! Я не предам братьев, — на моих губах невольно появилась усмешка.

Высший вытер щеку белоснежным платком. В глазах его бушевала злость:

— Что ж, похоже, пора преподать тебе урок.

Он вытянул руку и тихо произнес

— Страдай. Pati.

Все мое тело свело болью, казалось, каждая клетка разрывается на части, это была агония, муки преисподней.

Не в силах сдержаться, я закричал.

Хотелось взмолиться о помощи, встать на колени, сделать все, что угодно, но я лишь кричал, как зверь, загнанный в тупик.

Мучитель молча смотрел на меня. Он ждал того момента, когда я сломаюсь под пыткой.

Наконец, сквозь агонию я разглядел черное лицо женщины, спустившейся к нам.

— Хватит. Sufficit, — высший снова взмахнул рукой, и боль отступила.

Я обмяк на стуле. В голове шумело, краем уха я слышал, как негритянка в переднике говорит монстру:

— Милорд, леди Нина проснулась. Я ее успокоила, как вы и велели, а еще помогла одеться и приготовиться к завтраку.

Негритянка поклонилась монстру, не сводя с него почтительного взгляда. Она была всего лишь слугой, одной из тех, кто продал себя в рабство высшим.

— Нина? — Уж не та ли это девчонка, которую высший вез, завернув плащ.

Я вспомнил ее светлые кудри и бледное лицо. Интересно, кто она такая? В любом случае воспоминание о ней было единственным светлым лучом в моем царстве кошмаров.

Но скорее всего девчонка — тоже слуга монстра, а значит одна из этих ненавистных тварей.

Я тяжело вздохнул, глядя, как на лице мучителя появляется довольная улыбка.

— Да-да, сейчас иду, Марта. Спасибо тебе.

Он оглянулся на меня и, прищурив глаза, произнес:

— Продолжим позже, — а затем покинул темницу.

Мне было плохо, больно, во рту пересохло. Как же тяжело ждать неминуемой смерти! Святой отец говорил: «Бог, утешающий смиренных, утешил нас».

Вот только ни о каком смирении я думать не мог. В груди бушевали ярость и обида, а еще израненное тело мучили голод и жажда. Почему-то именно сейчас чертовски хотелось жить.

Сон оборвался внезапно.

Я с трудом разлепил глаза. Видимо, уставшее после ночных испытаний тело получило необходимый отдых. Спать не хотелось, тем более, Нина мирно сопела, склонив голову на мое плечо. Ее дыхание щекотало ухо. Какой уж тут сон!

Похоже, мы заснули прямо в медпункте. Как это легкомысленно…и опасно.

Я досадливо отмахнулся от мыслей об очередной порции гнева Арабеллы. С ней я разберусь позже, а сейчас…

На столе медсестры лежали стикеры и красные ручки. Наверное, миссис Уэллис сейчас спит в своей комнате. Думаю, она будет не против, если я воспользуюсь бумагой.

Вооружившись стикерами и ручкой, я начал писать: «Первый сон: битва с чудовищами. Мне снились вампиры, а я был…», — на миг ручка в моих руках остановилась, — инквизитором — тем, кто убивает монстров, — память услужливо подсказала ответ.

«Потом мне снилась церковь, обет и посвящение в братство, затем мы напали на 'не мертвых». Отчего-то я прекрасно знал, кто это такие, а также помнил, как пользоваться ружьем с серебряными пулями.

— А еще они боятся крестов и святой воды.

Услышав меня, Нина что-то забормотала во сне, и я накрыл ее своим одеялом.

Дальше была битва, и меня взял в плен высший монстр. В памяти возникло его лицо, до боли знакомое.

Черт! Я стукнул рукой по мягкой спинке дивана: он выглядел так же, как Николас Ридели. Неужели он тоже замешан во всем этом?

Внутри меня вскипела злость, плавно переходящая в ярость. Откуда она взялась?

Наверное, в прошлой жизни мы с ним были врагами. В любом случае, мне никогда не нравился этот чертов пижон в щегольских костюмах и с царственной улыбкой.

Я откинулся на спинку дивана и тяжело вздохнул.

Круг сжимался. Я близок к ответам, но что-то упускаю.

Нина опять заворочалась, и от одного взгляда на ее лицо в моей голове что-то щелкнуло. Девчонка, которую вез на коне кровавый граф! Та самая, закутанная в серый плащ. Ее бледное лицо и светло рыжие волосы — это была Нина.

То, что мы видели в кафе и на балконе, а также мои сны — это воспоминания о наших прошлых жизнях.

Я написал «граф Арделиан», затем провел черту к Николасу Ридели и поставил знак вопроса.

Слишком много неизвестных.

Нина что-то шептала во сне. Я прислушался:

— Граф… Марта… Граф…

— Тихо, я не отдам тебя никакому графу, можешь спать спокойно, — словно услышав мои слова, она успокоилась. Похоже, и ее мучили странные сны.

Я склонился над ней:

— Кто же ты такая, Нина? От тебя пахнет свободой. Наверное, поэтому меня так к тебе тянет. Если в прошлой жизни мы были связаны, то наша встреча в академии тоже не случайна. Я тебя плохо знаю, и все же ты — самое странное, что со мной случилось, — я убрал прядь волос от ее лица, — непокорная, задумчивая, редко улыбаешься и постоянно что-то ищешь. Ты похожа на теплый осенний дождь, я хотел бы гулять под этим дождем и дышать свободно.

Если бы отец сейчас узнал, о чем я думаю, то наверняка рвал бы волосы на своей гладко причесанной голове.

За окном взошло солнце. На фоне багровых облаков оно больше походило на бледное пятно. Это было даже красиво. Как давно я не любовался рассветом!

Моя одежда висела на стуле. Что ж, сегодня будет тяжелый денек: гнев Арабеллы и предстоящие вопросы приятелей меня почему-то мало волновали. Я переоделся и вышел из медпункта, тихо прикрыв за собой дверь. На душе было легко и спокойно. Первый раз за долгое время.

Я промотала начало записи, дошла до середины — ничего интересного, немного нортенвильских странностей и жалобы на злых учителей.

Кристина ждала Вальпургиев бал.

— С вами снова я! Сегодня день бала. Мы идем с Дэном. Дэн, ты счастлив?

Из наушников послышалось немногословное: «Угу».

— Говорят, на следующую ночь после бала будет какая-то великая Жатва. Интересно, что это? Какой-то квест? Ты любишь квесты, Дэн?

— Обожаю, — ответил спутник Кристины без энтузиазма в голосе.

Я прокрутила вперед еще немного.

На этот раз голос Кристины был испуганным:

— Мне страшно, нас разбудили и собрали в столовой. Боже! Они даже не скрываются! Это…это так… Все что было раньше в Нортенвиле — ложь! Никакая это не школа, — в голосе школьницы слышались истеричные нотки, — Они… Они сказали, что сейчас будет ночь Жатвы. Оказывается, я в числе жертв. Это смешно! Надеюсь, они просто пошутили. Хотя выглядят эти создания очень кровожадными. Почему же нас никто не предупредил? Мне страшно! — Кристина заплакала. Где-то на фоне слышались испуганные голоса других школьников.

А потом заговорил мужской голос:

— Привет, я Дэн Крайстон, думаю, стоит рассказать правду. Нортенвиль — место, где кровососы убивают простых людей ради развлечения. Они называют это великой Жатвой. В эту ночь меня, Крис и других несчастных телепортируют в лес. Да-да, телепортируют, у этих тварей есть сверхспособности. Мы должны будем попытаться найти выход из чащи, а монстры будут на нас охотиться. Они сказали, что те, кто попадутся, будут осушены. То есть кровососы выпьют всю нашу кровь до капли. Боже! — На несколько секунд Дэн замолчал. — Поверить не могу, мы думали, здесь учатся обычные зазнавшиеся школьники из богатых семей, а это кровососы! Я…я не знаю, получится ли у нас спастись. Господи! Хоть бы Крис удалось выжить!

Мы оставим запись в книге по истории Нортенвиля. Ее как раз забыл на столе в столовой кто-то из этих выродков. Я просто вклею туда конверт с диском, вдруг кто-нибудь прочитает и узнает о нас.

Мы будем бороться и попытаемся выжить!

Дэн тяжело вздохнул:

— Кто-то идет. надо торопиться…шшшшшш….

На этом запись оборвалась.

В этот миг мне показалось, что весь воздух выкачали из легких.

Так вот что значит «Жатва»! В этой школе учатся кровососы, и они устраивают игры на выживание среди простых людей.

В голове промелькнула простая мысль: «может, Кристина решила так пошутить?»

Хотя это маловероятно. Эрни тоже слушал этот диск и, похоже, он не сомневался, что ночь Жатвы существует на самом деле.

До бала у меня есть еще время. Надо поговорить с Майклом, хотя…Майкл встречается с дочерью ректора, которая наверняка знает о ночи Жатвы. Более того, миссис Уинстон, Берри, ректор Ридели — если верить словам Дэна и Кристины, то все они — вампиры!

Могу ли я доверять Майклу? Навряд ли.

Так что же делать?

Я продолжала думать, но мысли были вязкими и тягучими, голова разболелась. Похоже, меня все еще мучают последствия вчерашнего приключения.

Я закрыла глаза и провалилась в беспокойный дневной сон. Мне не снилось ничего, и это только радовало.

Когда я проснулась, за окном был уже вечер. Эвелин до сих пор не вернулась. Я уныло поплелась на ужин.

В Нортенвиле у нас забирают телефоны, через ограду, протянутую вокруг огромного леса, перебраться невозможно. Это место все больше напоминало мне тюрьму.

В столовой было почти пусто, только Майкл с Арабеллой о чем-то беседовали за столиком у окна. Опять Майкл! И Арабелла с ее темными секретами.

Я хмуро посмотрела на эту парочку, сделав пару глотков горячего какао.

Вспомнились слова Арабеллы, услышанные утром: «В любом случае мы уже начали. Совсем скоро наступит ночь Жатвы».

Она сказала «совсем скоро».

Майкл на меня не смотрел. Он сосредоточенно разглядывал свои руки, как будто это была самая интересная вещь во вселенной. Плевать! Я сама разберусь со всеми навалившимися проблемами. Не стоит пока беспокоить несносного Майкла.

С этими мыслями я вышла из столовой и направилась в спальню.

Эвелин до сих пор не было, поэтому я решила поговорить с единственным, кто способен хоть что-то прояснить в этой жуткой путанице. С Аим Лераем.

Предварительно я подготовилась, налила в стакан ледяной воды из крана, затем открыла ящик тумбочки и достала кольцо.

Тихим ласковым голосом проговорила:

— Аим Лерай, милый, поговори со мной, мне скучно! Ты ведь не будешь молчать, словно каменный истукан?

Но мой невидимый собеседник именно это и делал: злостно молчал.

— Вот гад! Ну держись, сам напросился!

Сказав это, яопустила кольцо в холодную воду и стала ждать.

Сначала послышалось шипение, а затем знакомый голос завопил:

— Ай-яй! Отпусти, проклятая смертная! Чтоб тебя сожрали саламандры! Мне холодно! Мраак!

Я достала кольцо и подняла его на уровень глаз:

— О, вот ты и заговорил. Может, ответишь на несколько вопросов, милый?

— Катись к шайтану! — Заорал Аим, но, коснувшись снова ледяной воды, передумал:

— Хорошо-хорошо, твоя взяла! Спрашивай, клятая девчонка! Ты хуже жала ядовитой пчелы!

— Спасибо, пупсик, — я еле сдержала улыбку.

— Если назовешь меня так еще раз, клянусь пустынным богом, я не пророню ни слова!

Аим Лерай явно не понимал шуток.

— Да-да. Больше никаких пупсиков. Мне вот стало интересно, что ты знаешь о великой Жатве?

Оо, нуу, сейчас вспомню. Это событие — праздник бессмертных. Они убивают людей, и пьют их кровь. Это своеобразная игра. Кто выпьет больше жертв, тот победит.

— Вот как. В Нортенвиле будет тоже самое?

— Шайтан! Откуда мне знать, я не служил никому из этой проклятой школы, — огрызнулся джинн, — но могу сказать одно: ведьма Арабелла, которая пыталась заключить со мной контракт, была вампиром, высшим вампиром. Бессмертной девой. Я достался ей в подарок от серого короля.

— Подожди, — я задумчиво забарабанила пальцами по подоконнику, — серый король — это Николас Ридели?

Джинн хмыкнул:

— Ничего не скажу, можешь топить и поджаривать, даже Аим Лерай боится серого короля.

— Поняла, — я постаралась вспомнить свой сон и разговор с графом Арделианом.

— У высших есть слуги, ведь так?

— Да, слуги не могут ослушаться, они верны хозяевам, как псы, взамен получают свою долю богатства и власти. Многие смертные мечтают стать слугами, но Аим Лерай не может быть фамильяром слуги, только бессмертного.

— Тогда почему ты отказался от контракта с Арабеллой?

Джинн замялся, а затем ответил:

— От нее пахнет смертью. Аим Лерай это чувствует.