Вечный рассвет. Академия

Глава 32

— Подожди, но первое апреля завтра.

Я удивленно на нее взглянул.

— Разумеется, — высшая налила в хрустальный бокал красную жидкость из бутылки и сделала глоток, — вы будете свободны после бала.

— Вот как, — в моей груди что-то перевернулось, я посмотрел на Нину. Она робко улыбнулась. В ее глазах читался тот же вопрос, который вертелся у меня на языке.

Неужели завтра мы станем свободными и сможем покинуть Нортенвиль?

Стив смотрел на Арабеллу с такой радостью, словно она только что подарила ему один из своих великолепных замков.

— Мы все исполним, обещаю, — собственный голос казался мне чужим.

— Даже не сомневаюсь, — фыркнула Белла.

— А что насчет моего брата? — С волнением спросила Нина. — Когда я смогу его увидеть? Твой отчим ничего не говорил?

Арабелла задумчиво покачала головой:

— Николас ведет себя странно в последнее время, лучше не лезть к нему с вопросами. Впрочем, вас это не касается. А теперь… оставьте меня. Впереди много дел.

Арабелла королевским жестом махнула рукой в сторону двери.

Повторять ей не пришлось.

Стив пулей вылетел из комнаты, несмотря на свои габариты, мы с Ниной последовали за ним.

Я почувствовал взгляд высшей на своей спине, обернулся и увидел необъяснимую грусть в ее глазах:

— Майкл, ты точно хочешь стать инквизитором?

Это вопрос застал меня врасплох и заставил испытать чувство неловкости. Но я не отвел взгляд:

— Да, Белла. Я все решил.

— Вот как, думаю, из тебя выйдет прекрасный инквизитор, достойный Ингрид Корнер.

Затем она отвернулась и прошептала. — А теперь иди к ней.

— Спасибо тебе, Белла, — сказав это, я чувствовал все возможные муки ада. Лучше бы она вела себя, как циничная королева, ей не к лицу эта доброта и грусть.

Усилием воли я заставил себя вспомнить, как Арабелла пыталась сделать меня своим слугой насильно. На душе стало легче. Правда, совсем немного.

В коридоре Стив вырвал свиток из моих рук и, прочитав, издал победный клич:

— Мы спасены!!

Нина вздохнула:

— Да, наверное. Только я не уеду из Нортенвиля, пока не увижусь с Эрни.

Она взглянула на меня, и я понял, что спорить бесполезно.

— Тогда придется остаться с тобой.

— Но…

Я положил руку на ее плечо:

— Никаких «но», теперь мы вместе, не забывай.

— Да, — она сжала мою руку. — Интересно, что ждет брата после суда? Память о нем уже стерли всем, кроме меня.

Стив фыркнул:

— Не знаю, о ком вы, но советую наслаждаться этим днем. Нас ждет нелегкая ночь, — затем он подумал и ворчливо добавил, — лично я уеду из Нортенвиля и начну новую жизнь. Плевать на все, тем более для Лизы я теперь что-то типа ходячего ужина.

Мы посмотрели на его пухлые щеки и невольно улыбнулись. Погода за окном действительно казалась на редкость солнечной для этого мрачного замка.

Арабелла Ридели сидела в любимом кресле у окна. В руках она держала платье — самое чудесное из всех, что видела в своей жизни.

Великолепное творение дизайнера Ларье. Она грезила о нем столько лет и, конечно же, заказала специально для Вальпургиева бала.

Нежное белое кружево, перья на рукавах, легкая почти невесомая светло-голубая ткань.

Платье было великолепным.

В нем она будет прекрасной птицей, чудесным цветком, главным украшением бала.

О, она так мечтала об этом еще несколько дней назад.

Но все резко изменилось.

Теперь она — птица в клетке под названием «Нортенвиль».

Прозрачная слеза упала на светлый корсаж платья, затем вторая.

Арабелла чувствовала своего врага, знала: он где-то рядом, и он силен. Очень.

Нити показали бесконечную чернильную тьму из силы и ненависти.

Только где он прячется? Враг отлично использовал магию высших, нити не показали, где прячется этот бессмертный.

— Проклятье, — выдохнула Арабелла. Сейчас в первый раз в жизни она вспоминала приют, откуда ее забрал Николас. Николас, который не желает помогать своей воспитаннице.

Неприятная мысль появилась где-то в глубине сознания: «Может, не стоило уходить из приюта к этому странному человеку в сером? Может, я совершила ошибку?»

Поздно…Слишком поздно. Белла кожей чувствовала ловушку, но не могла ничего сделать.

— Каррррр. — В открытое окно залетела черная птица.

— Привет, ворон, решил навестить? — усмехнулась Белла

— Да, сейчас все готовятся к балу, а я ненавижу суету, вы же знаете, госпожа, — хрипло ответил ворон.

— Николас давал тебе какие-нибудь указания? Ты же его слуга.

Ворон продолжал смотреть на нее немигающими глазами-бусинами:

— Нет. Все как обычно. Я работаю в академии и слежу за порядком, — он тяжело вздохнул и в следующий миг превратился в коренастого мужчину с копной черных волос до плеч.

Мистер Кравцов всегда немного пугал Беллу своей неопрятностью и внезапными превращениями в птицу. «Странный русский» — так про себя называла его высшая.

— Мне страшно, Виктор, — прошептала она, — я боюсь встретить того, кто убивал школьников.

Арабелла отвела взгляд в сторону: ей было не только страшно, но еще и стыдно.

— Знаю, — Виктор положил руку ей на плечо, — помню вас еще совсем малышкой с испуганными глазами. Для меня вы совсем не изменились.

— Не продолжай, а то я расплачусь, — пробормотала Белла. — Виктор, если я умру, ты будешь сожалеть?

Он удивленно моргнул, а затем начал быстро говорить:

— Ну что вы, что вы. Вы совсем юная, все будет хорошо, мы поймаем убийцу, а леди Арабелла станет еще более великолепной в глазах других кланов.

— Хотелось бы верить, — прошептала она. — Спасибо, Виктор.

А затем бесцеремонно бросила прекрасное платье на кровать. К черту! Все равно, Майкл больше не будет на нее смотреть, в платье или без. Платье — лишь тряпка, как и все ее дорогие безделушки.

Майкл предложил сходить в «Розовый закат», и я согласилась. В самом деле это была неплохая идея, если учесть, что последние несколько часов в замке творилось что-то невообразимое. Завхоз метался по коридорам с выпученными глазами, напоминая большую рыбу, выброшенную на берег. Хмурые уборщицы пытались отчистить до блеска каждый уголок Нортенвиля. В столовой повар кричал на кухарок так громко, что было слышно даже на втором этаже.

Все готовились к балу.

А мы сидели на мягких диванах деревенского кафе, и пили ароматный кофе с запахом корицы- просто чудесно. Правду говоря, каждая минута с Майклом была чудесной: и то, как он держал меня за руку, и его взгляд, слегка затуманенный. Казалась, сегодня ледники в его глазах растаяли, оставив легкую дымку.

— Думаю, ты сможешь после экзаменов поступить в университет, — произнес он, — но сначала мы постараемся спасти твоего брата, я поговорю с тетей Ингрид.

Я кивнула и улыбнулась:

— Спасибо. Надеюсь, все получится.

Хотя на самом деле я так не думала. Эрни напал на высшего, навряд ли его превратят за это в кота, как мистера Берри. Что ждет брата после суда? От этих мыслей снова накатила грусть.

Папу убили, брата осудят, и во всем этом виноваты высшие. Сколько их? Наверняка много, недаром Эвелин говорит: «Все сильные мира пьют кровь».

Где-то в груди кольнуло. Сильные мира решают все, а я лишь слабая девчонка. Если бы у меня получилось хоть что-то изменить!

— О чем ты так напряженно думаешь? — С беспокойством спросил Майкл.

Я открыла рот и закрыла снова. Что тут скажешь: мне грустно от собственной слабости и от жестокости мира?

— Ни о чем, Майкл, просто волнуюсь перед балом, — я отвела взгляд.

Тяжело жить там, где человеческая жизнь ничего не значит.

Они убили моего папу.

Они будут судить брата.

В душе вскипала ярость, но я подавила ее усилием воли и взяла меню:

— Какой десерт ты хочешь? Нам надо побольше съесть перед балом.

— Да-да, — кивнул Майкл, — хорошо, что Стив не пошел с нами, наверняка он бы уничтожил все десерты этой кофейни.

Он немного помолчал и неожиданно спросил:

— Кстати, ты любишь меня?

Я закашлялась, услышав этот вопрос. В горле запершило.

— Прости, наверное, слишком рано об этом спросил, — он налил мне воды из графина.

— Нет, вовсе нет, конечно я…

Тут к нам подошел официант в розовом фартуке:

— Желаете еще что-нибудь?

И мы заказали десерт.

По пути в замок я наблюдала, как день сменяют сумерки. Мы шли, держась за руки, словно боялись отпустить друг друга. С каждым шагом нарастало волнение.

Майкл рассказывал о лавандовых полях, среди которых любил гулять в детстве. Наверняка он пытался меня успокоить, но лучше не становилось.

Замок надвигался, как огромная беспощадная тень с жуткими горгульями на остроконечных башнях. Инстинктивно я все сильнее прижималась к Майклу: рядом с ним было спокойней.

Когда мы вошли внутрь, я вспомнила о платье, которое взяла с собой из дома, прочитав в памятке студента о предстоящем вальпургиевом бале. Оно ждало меня в спальне. Платье и еще кое-что. Проклятье, придется туда подниматься.

Майкл дошел со мной до женской гостиной и остался ждать у двери.

Я, стараясь казаться незаметной, быстро прошмыгнула в спальню.

Эвелин не было. Вот и хорошо.

Зато на моей кровати лежала коробка и две записки.

Одна от соседки: «Белла велела не трогать твои вещи, я не заглядывала внутрь».

Вторая сделана незнакомым аккуратным почерком: 'Дорогой мисс Райн. Бал — важное событие в жизни девушки. Хочу, чтобы вы выглядели неотразимо. Считайте это компенсацией за волнение, причиненное вам в моей скромной беседке.

Н. Р.'

Николас Ридели! Это был он. Я удивленно вздохнула и открыла коробку.

Внутри лежало платье. Красивое. Не слишком яркое и в то же время привлекательное. Такое, как я люблю. Как он догадался?

Светлое, почти белое, с завышенной талией и тонким легким кружевом по краям.

Оно ни шло не в какое сравнение с платьем, привезенным из дома.

Наверное, не стоит злить ректора. Тем более он — высший. С этими мыслями я решительно взяла коробку и открыла верхний ящик тумбочки.

— Привет, Аим Лерай. Скучал?

— Аим Лерай привык к одиночеству, — раздался знакомый ворчливый голос из кольца. — Аим Лерай проводит в тишине дни и ночи, пока не найдет нового хозяина.

— Со мной будет веселее. Я просто думала, тебе немного грустно. В общем, не хочешь ли пойти на бал?

Он фыркнул:

— Я помню балы, где лилось вино, а потом лилась кровь. Интриги, страсть, разбитые бокалы. Хмм… Хорошо, я пойду с тобой, можешь надеть кольцо на палец, — сделал мне одолжение Аим.

— Только веди себя тихо. Ладно? Может, присмотришь на балу нового хозяина.

— Святая тьма, а ведь девчонка права, — пробормотал джинн, оживившись.

С кольцом и коробкой я вышла из комнаты. В гостиной меня встретили удивленными взглядами одноклассницы, которые, судя по разбросанной на столе косметике, готовились к предстоящему балу.

Среди них были слуги. Будущие жертвы сидели отдельно. Взглянув на них, я вздохнула. Неужели их убьют во время Жатвы, и нет способа спасти этих несчастных?

Эта мысль тяжелым грузом давила на сердце.

Если б только я стала сильнее…

Майкл с интересом взглянул на коробку:

— Там твое платье?

— Да, — я постаралась улыбнуться.

— Интересно, как ты будешь в нем выглядеть, — он взял коробку из моих рук, и мы отправились в нашу подсобку.

В коридорах царила суета. Наверное, для кого-то она была радостной, но только не для меня. После всего, что я узнала, трудно веселиться.

Стива в подсобке не было.

— Он, вроде, хотел посидеть в столовой, — с волнением в голосе произнес Майкл.

Я лишь пожала плечами. Слуги ничего не сделают нашему приятелю. Если только…по коже пробежала дрожь при мысли об убийце, которого ищет Арабелла.

Но тут кто-то постучал в дверь:

— Стиви? — С надеждой в голосе спросил Майкл.

Дверь открылась. На пороге был действительно он. Уже одетый в черный костюм, в белой рубашке с красным галстуком-бабочкой.

Выглядел приятель грандиозно. Даже его походка казалась легкой:

— Вы еще не готовы? Тогда буду ждать вас в бальном зале.

— Стиви, — поморщился Майкл, — ты ведь помнишь, Арабелла велела ничего не есть на балу.

— Вот как, — Стив задумчиво на нас взглянул, — что ж, так и сделаю.

С этими словами он повернулся и вышел из комнаты.

Мы с Майклом переглянулись:

— Странный Стиви в странном костюме, — проворчал он.

— Да, уж. Может, он такой серьезный от волнения? — С беспокойством спросила я.

А потом достала из коробки платье. На миг зрачки Майкла расширились от удивления.

— Что-то не так?

Он отвел взгляд:

— Да нет, показалось, кстати, очень красивое платье. Ты его из дома взяла?

— Конечно…

Проклятье, теперь мне приходится врать, а все из-за этого Ридели. Я вздохнула, еще раз окинув взглядом белоснежную ткань. Красивое. О таком можно только мечтать. Но стоило ли принимать этот непозволительно роскошный подарок?

Наверняка Ридели что-то от меня нужно или… его внимание связано с нашей прошлой жизнью. От этой мысли сердце болезненно сжалось. Что будет, если ректор все вспомнит? Как связана наша прошлая жизнь с настоящей?

Я почувствовала кожей взгляд Майкла. Подозрительный, настойчивый, но я, как бы не замечая. постаралась выдавить улыбку:

— Отвернись, мне нужно переодеться.

— Я схожу за костюмом. Жди меня здесь, — пробормотав эти слова, он вышел, оставив меня наедине с чертовым платьем.

Я уже пожалела о том, что не захватила платье, купленное мамой. Еще не поздно подняться в спальню, достать его из шкафа, надеть, бросив подарок ректора в темный угол. Так будет правильно.

— Нет, поздно, — прошептала я и сняла рубашку. Не стоит игнорировать благосклонность Ридели.

С этими мыслями я вдела руки в рукава, застегнула ворот и почувствовала на коже легкую шелковистую ткань. Затем достала из коробки праздничные туфли и распустила волосы.

Платье сидело идеально, словно было создано для меня.

Я открыла скрипящую дверцу шкафа, на которой с внутренней стороны крепилось зеркало с глубокой трещиной посередине, взглянула на свое отражение и застыла от удивления.

На меня смотрела Нина из прошлого, та самая, которой граф Арделиан подарил жемчужные бусы. Аристократка с холодными зелеными глазами. Проклятье!

Я быстро закрыла шкаф, стараясь прогнать ощущение того, что прошлое каким-то непостижимым образом соединилось с настоящим.

— Не забудь про Аим Лерая, — скрипучим голосом напомнил джинн, лежащий на одной из полок с моющими средствами.

— Да-да, куда же без тебя, — с этими словами я надела перстень с камнем на указательный палец. Рядом с ним блестело простое кольцо Арабеллы.

В душе была странная пустота. Затишье перед бурей.

На миг я почувствовала холодный ветер где-то рядом и в комнате словно потемнело.

Старая люстра закачалась.

Я закрыла глаза, открыла вновь, и наваждение прошло.

Раздался стук в дверь, заставив меня вздрогнуть:

— Майкл?

— Ты готова? — Отозвался он.

— Кажется, да.

Дверь открылась. На пороге стоял Майкл в черном костюме и белоснежной рубашке. Просто восхитительно красивый. Нечестно. Я привыкла к Майклу в джинсах или в школьной форме, но Майкл в костюме — это было что-то незабываемое. Он словно стал выше и даже немного старше. В синих глазах плясали острые льдинки.

Увидев меня, Майкл замер, придирчиво рассматривая платье, затем улыбнулся:

— Тебе идет. Ты в нем похожа на… — он запнулся, — на ту, другую Нину, не знаю, плохо это или хорошо. — Он прикоснулся к моей щеке. — Волнуешься?

— Да. А ты? Ты хорошо выглядишь в костюме.

Он застыл где-то в сантиметре от моих губ, а потом словно опомнился и отстранился:

— Нам надо идти.

Я взяла его за руку, последний раз окинув взглядом старый шкаф, и мы вышли из нашего крохотного убежища в большой мир, который сейчас напоминал праздничный новогодний шар.

На полу в коридоре лежало что-то белое, похожее на снежинки, приглядевшись, я поняла, что это лепестки цветов. Они переливались при свете ламп, создавая приглушенное свечение. Портреты на стенах коридора тоже были украшены цветами, даже над хмурым «Падшим ангелом» появились три великолепные розы, придавая ему праздничный вид. Перила на лестницах украшали серебристые нити, обвивавшие их подобно диким растениям.