Ведь они не ты (СИ)

Глава 13

В офис она на следующий день не поехала. Генеральный позвонил с утра и безапелляционно заявил, что отравляет своего финансового директора в отпуск. На два дня.

Охрана на входе сообщила ему, что на госпожу Шумову был совершен наезд. Как только узнали?! А-а-а… Камеры наблюдения зафиксировали, да и расспросы полицейских, — полицейских ли? — изъятие записей не оставили сомнений — финдиректор чудом осталась невредимой.

— Как вы себя чувствуете Полина Дмитриевна? — в его голосе было неподдельное беспокойство. — Вы видели водителя? Машину запомнили? Нет? Совсем ничего не заметили? Может хоть что-то?

— Нет. Я не видела. Он скрылся с места прежде, чем я пришла в себя, — странный все же Старков.

— Хорошо, я вас понял. Отдыхайте!

— Но…

— Не возражайте. Это для вашей же безопасности… И, да… я пришлю вам на закрытую почту дополнительную информацию по предстоящей сделке с французами, посмотрите. Безопасники кое-что нарыли, и это меня напрягает. Жду от вас заключение к понедельнику, — и отключился.

Ну, здравствуй домашний компьютер и переговоры по видеочату! Через какое-то время звуковой сигнал известил о поступлении письма на электронную почту. И Полина Дмитриевна до вечера окунулась в работу…

— … Считаю, что маркетинговая стратегия, представленная сотрудниками вашего отдела, Максим Николаевич, банальна, бестолкова и совершенно не учитывает демографические характеристики, исследования рынка и устремления наших конкурентов. Вам не кажется, что она состряпана на скорую руку, и, если мы последуем ей, гарантированно через пять лет потеряем большую часть доли на рынке — если не все направление. Проведите повторный более глубокий анализ состояния рынка, и откройтесь уже для чего-то нового и продвинутого! Предлагаемая вами кампания продвижения — неинтересна, скучна и консервативна. Необходимо пересмотреть всю стратегию. Срок — неделя. На этом все. До связи. — Полина Дмитриевна одарила начальника маркетинговой службы на экране ноутбука улыбкой — очаровательной, но лишенной и тени извинения и снисхождения.

Окончив разговор, Полина решила, что, пожалуй, пора заканчивать с работой. Она встала, сложила документы в аккуратную стопку и отодвинула их в дальний угол стола. Отключила компьютер. Госпожа Шумова помассировала затекшую от напряжения шею и, взглянув на наручные часы, поняла, что пора собираться, если она хочет успеть ко времени. А она хочет. Очень.

Полина, наполнив ванну, добавила ароматного масла. Теплая вода, омывая ее, сняла напряжение дня. Закрыла глаза, и мысли унеслись далеко-далеко… к Алексу.

Права Иришка, не может она без замирания думать о нем. Мысли об Алексе каждый раззаставляют трепыхать ее сердце. Почему? Перебирая версии, остановилась на самой правдивой — она не равнодушна к Соболеву. Он притягивал ее мысли к себе как сверхмощный магнит.

Вчерашний спонтанный поцелуй потряс ее. Поцелуй, доводящий до исступления, одно воспоминание о котором заставляет моментально вспыхивать. Слишком бурный отклик с ее стороны, слишком сильное желание. Все — слишком. А ведь она никогда не шла на поводу у страстей. Полина вздохнула. Опасен для нее Алекс. Глубоко под кожу проникает, захватывает ее всю.

Куда она лезет? Может, лучше не надо? Пока не поздно, можно все отменить. Просто не пойти. Просто забыть. Не имея разумных доводов и ответов, она решала просто делать как уже решила. Контроль. И еще раз контроль. Главное не потерять голову. Вот девиз сегодняшнего вечера! Она знала, что врет себе. Уже чувствовала, что ее затягивает во что-то важное для нее, жизненно необходимое, глубокое.

Одевалась Полина машинально, и это было, конечно, неправильно. К наряду на концерт в Зал Чайковского стоило бы подойти вдохновенно. Но вдохновенно не получалось. Слишком много мыслей в голове, слишком много эмоций в душе.

Впрочем, Полина надела черное платье в пол. Верхняя часть, которого плотно облегала фигуру, а женственная плавная юбка «годе» и полупрозрачные рукава до локтя делали его изящным и элегантным. При движении струящаяся ткань облегала ноги, подчеркивая их стройность. Полина надела дизайнерское стеклянное ожерелье в виде обруча с серебряной нитью внутри.

Глаза подчеркнула, создав с помощью теней загадочную дымку, добавила коже сияния, выделила скулы, тронула губы помадой светлого оттенка и получившимся результатом осталась вполне довольна.

А мягкие черные туфли на высоком каблуке, серебристая сумочка добавили неповторимости и эффектности, завершая образ. Никто не упрекнул бы ее, что она выглядит обыденно.

Что ж… Она готова.

— Выглядишь потрясающе! — Он прошелся по ней восхищенным взглядом, по скромному декольте, скользнул по обнаженной шее и остановился на губах, отчего внутри нее будто сжалась пружина.

— Спасибо, Алекс.

— Ты не против, если мы поменяем концертный зал?

— Концертный зал? О чем ты? — недоуменно уточнила она.

— Просто пойдем не в Зал Чайковского, а в другое место.

— В принципе, я не против.

— Замечательно. Тогда прошу тебя, захвати загранпаспорт, — огорошил он.

— Алекс, зачем мне на концерте загранпаспорт? Что ты задумал?

— Поля, не стоит переживать. У тебя же мультишенген?

— Алекс! Объясни мне, — грозно произнесла она.

— Просто доверься. Прошу. Верь. Мне. Обещаю: все будет хорошо!

Между ними повисло напряженное молчание.

Довериться? Ему? Как просто и так сложно одновременно!

Полина колебалась. А господин Соболев следил за ней напряженным взглядом. Казалось, что от ее решения зависит многое. Это важно для него.

Готова ли она верить Алексу? Вот сейчас ей и надо решить это. Либо доверяет, либо нет.

— Хорошо. Я верю тебе, — медленно озвучила она свой выбор. И показалось, что Алекс облегченно выдохнул. Показалось ли? Глядя ему в глаза, добавила: — Я не хочу сожалеть об этом ни сейчас, ни в будущем.

— Ты не пожалеешь. Никогда, — с комом в горле прохрипел он.

— Подожди меня, сейчас вернусь…

— Частный самолет? Только не говори, что он твой!

Всю дорогу Полина Дмитриевна молчала, не задавала вопросов, не удивлялась. Ни когда они съехали с МКАД в сторону Внуково, ни когда свернули на отдельную трассу, закрытую для проезда обычных автомобилей к терминалу для VIP-пассажиров. Это здание находилось в удалении от главного аэропортового комплекса. Парковка перед зданием поражала уровнем безопасности: многочисленные камеры наблюдения, вооруженная охрана. Поняла уже, что Алекс важная птица. И даже легкость и простота как они прошли границу, не удивила госпожу Шумову. Но вот когда их доставили на взлетную полосу, и она увидела, выйдя из автомобиля, приветливо им улыбающийся экипаж в форме какой-то авиакомпании рядом с небольшим реактивным самолетом, Полина не выдержала.

— Не совсем мой. Он принадлежит парку самолетов и вертолетов компании «International Group Jet», одним из владельцев которой являюсь я.

— А еще уверял, что не олигарх, — проворчала Полина. Боже! Что она здесь делает?!

— Поля тебя это напрягает? Это все?

— Не знаю. Не решила еще.

Мужская ладонь властно коснулась ее руки, обожгла, посылая по телу волны тепла. Алекс переплел их пальцы, потянул ее за собой:

— Все будет хорошо. Верь мне, — мужчина поднес ее руку к своему лицу и слегка коснулся губами тыльной стороны ладони, внимательно смотря при этом ей в глаза. — Ну что идем?

Стоило встретиться с ним взглядом, и она забыла обо всем. Остался только Алекс, который смотрел исключительно на нее. Этого оказалось достаточно, чтобы колени перестали дрожать и страхи, неуверенность и какие-то предрассудки отступили.

Вдохнула. Выдохнула. И позволила увезти себя в самолет.

М, да… роскошно, но не подавляюще. Таких кресел, такого интерьера Полина не видела никогда в своей жизни, хотя часто летает бизнес — классом. И дело даже не в богатстве убранства, а в красоте и гармоничности салона самолета. Интерьер был оформлен в стиле «ар-деко». Довольно-таки удачный признала Полина, сочетающий в себе функциональность, комфорт и инновации. Коричнево-кремовая палитра создавала ощущение пространства и простоты в салоне, а золотистые детали усиливали классическую ретро-ауру. Фарфоровая посуда, хрустальные бокалы, переливающиеся всполохами света.

На борту самолета прослеживалось разделение на три отдельных мини-люкса, каждый со своими шкафчиками для хранения различных документов и личных вещей. Внутри уже была часть охраны, они расположилась в кожаных креслах. Ждали только их.

Господин Соболев, так и не отпуская Полину руку, прошел в центр самолета, где находилась импровизированная гостиная. Здесь с комфортом могли разместиться четыре пассажира. Два кресла, стол, широкоформатный телевизор, с другой стороны — двуместный диван.

Ланге с охранниками, следовавшими за ними, расселись немного дальше. Полина с удивлением заметила, что главный безопасник ей подмигнул. Подмигнул?! Улыбнулась в ответ. Ей была приятна его поддержка и дружеское расположение.

— Прошу, располагайся. Ты голодная? — и, не дождавшись ответа, продолжил: — Ужин подадут после взлета. Я отдал предпочтение греческой кухне. Ты не против?

— Нет, конечно, — заверила она, присаживаясь в удобное кресло.

Алекс расположился напротив. Бросив мимолетный взгляд на него, Полина пристегнулась.

По салону разнесся приятный мужской голос, приветствуя на борту дорогих пассажиров и желая приятного полета.

Она почувствовала, как самолет тронулся с места и поехал по летному полю к взлетно-посадочной полосе. Он набирал скорость, разгоняясь. Огни побежали мимо. Желтые, оранжевые, красные стремительно сменяли друг друга, превращаясь в пеструю ленту. Самолет почти незаметно оторвался от земли.

— Алекс, а куда мы все же летим? — Полина вновь попыталась выяснить загадочный маршрут. — И может, ты уже вернешь мне паспорт?

Ее загранпаспорт господин Соболев забрал еще в машине, когда они ехали в аэропорт. Сказал лишь: «Так быстрее и проще».

— Поля, не трусь! Ты уже села со мной в самолет и летишь в неизвестном тебе направлении. Уже доверилась. Так верь до конца! Тебе понравится. Обещаю! — метнул на нее многозначительный взгляд.

Она сама села сначала в его автомобиль, а потом и в самолет. Нож у шеи никто не держал. Так, что же сейчас за паника?! Верить до конца? Что ж она попробует.

— Хорошо, пусть будет сюрприз, — Полина кивнула и отвернулась к иллюминатору: не хотела, чтобы он заметил улыбку на ее губах.

Полина ощущала на себе пристальный взгляд Алекса и наслаждалась этим мужским вниманием. Еще и повернула голову так, чтобы ее профиль и собранные в высокую прическу длинные волосы смотрелись романтично.

— Я рад, что ты здесь, — услышала она.

Полина повернула к Алексу лицо. Ресницы ее опустились на щеки, а потом снова вспорхнули. Она что флиртует?!

— Здесь… со мной, — добавил он, глядя ей в глаза.

Жар опалил ее щеки. Дыхание чуть сбилось, и казалось, все мысли вылетели в этот момент из головы. Не найдя, что ответить ему, вновь отвернулась к иллюминатору.

Полина поняла, что тоже рада. Действительно рада быть здесь. С ним.

«Умница ты, Полина Дмитриевна! — радовался Игнат Карлович. — Ты верь ему, девочка! Верь! Не обидит он тебя».

Безопасник наблюдал со своего места за Александром и Полиной. Взгляды, которыми обменивались эти двое, о многом говорили. Все у них сложится!

Ланге с удовольствием отметил, что господин Соболев за последнее время изменился, по-новому взглянул на жизнь, понял, что ему недоставало. Наполненности, любви, искренности… Полины.

Александр, наконец-то, увидел в сидящей с ним рядом девушке не «орудие наслаждения», не яркую оболочку, что раньше неизменно видел во всех женщинах. А сосредоточение будущих надежд на счастье и любовь. И теперь Соболев не упустит ее, вцепиться бульдожьей хваткой.

Ну, а Полина… ответит ему взаимностью. Непременно. Игнат не сомневался. Вон она как замирает от взглядов Александра, от его прикосновений.

Прикрыв за собой дверь просторной ванной комнаты, где Полина немного подправила макияж и прическу, она направилась в гостиную самолета.

Ужин был шикарный. Госпожа Шумова всегда любила средиземноморскую кухню, к которой и относились национальные блюда Греции. Любила за простоту и многогранность игры вкуса и пользы. Потрясающее сочетание всегда свежих овощей, зелени, сыра, морепродуктов и оливкового масла! Легкое приятное насыщение! Самое-то для полного погружения в музыку на концерте! Только вот где будет этот концерт? Алекс ее заинтриговал, приятно удивил своей таинственностью.

Она улыбнулась и нашла его взглядом… и едва не запнулась на ровном месте. Стиснула зубы. Нахмурилась, но быстро взяла себя в руки. Неприятное такое чувство затопило ее.

Господин Соболев сидел на диване и беседовал с красивой девушкой-стюардессой, призывно ему улыбающейся. И мило так беседовал! Девушка была буквально обернута в темную юбку, доходящую до середины бедра, а белая блузка выгодно подчеркивала высокую грудь. Казалось, даже пучок каштановых волос на голове добавлял ей сексуальности. Настоящая Белоснежка, сказочная героиня: темные волосы, белая кожа. И соблазнительные формы.

То, что они спят, Полина поняла сразу. Слишком интимно, естественно вели себя эти двое. Сколько они вместе? Где они встречаются? В самолете все происходит? Водит ли он ее по ресторанам, клубам?

И почему это так бесит?! Похоже, у Полины в груди ревность выпустила шипы. Длинные, колючие. Причем, выпустила мгновенно.

Она скривила губы. Такое поведение годилось только для средней школы.

Алекс повернул голову в ее сторону. И расплылся в улыбке, заметив девушку, у Полины перехватило дыхание. Почувствовал? Услышал ее шаги?

Мужчина встал, и в два шага одолел разделявшее их расстояние. Сердце истошно колотилось в груди. Она слишком остро реагирует на него, и никто ее не мог обвинить в чрезмерной предвзятости. Один только взгляд прищуренных глаз чего стоит! Ощущение, что мужчина не просто смотрит, а душу из тебя вытягивает. Непередаваемые ощущения.

Алекс протянул руку. Взгляд Поли выцепил сильную кисть с вздутыми красивыми венами. Сейчас она коснется ее… Полина, спокойно. Не нервничать. Тут люди. Его люди. Экипаж самолета. Та Белоснежка… Смотрит? Отлично.

Поддавшись порыву — провела рукой по его щеке, по его глазам, очертила его сухие губы. Пусть видит, что этот мужчина занят! Чуть придвинулась к нему ближе и вдохнула его запах. Другим ловить здесь нечего!

На его лице отразилось сначала недоумение, потом пришла настороженность. Его рука замерла на полпути к ее талии. А после Соболев усмехнулся, и в его глазах заплясали искорки. Медленно приблизился к ней, обвивая ее своей рукой.

Он догадался?! Боже, что она делает?! Поля в душе запаниковала. Что за представление она устроила!?

Попыталась от него отстраниться, но ей не позволили. Алекс накрыл ее руку своей, и слегка повернув лицо, прижался теплыми губами к ее ладони. Без лишних уточнений и слов.

Во рту пересохло, в ушах зашумело. Поспешно спрятала глаза на его груди.

— Алекс… — начала, было, она. Но он мягко перебил, освобождая ее руку из сладкого плена.

— Поля, посмотри на меня.

Она послушно, как зачарованная удавом мышка, подняла на него глаза. У нее перехватило дыхание от властности и желания, бурливших в его взгляде. И увязла в чарующей синеве мужских глаз.

Алекс ласково улыбнулся, блеснув зубами, погладил ее щеку кончиками пальцев. Простая ласка заставила вздрогнуть от прокатившейся по телу дрожи.

— В моей жизни было много женщин. Да только… Они все были не ты. Я никогда не забывал тебя. Слышишь, никогда. Во всех моих любовницах были твои черты, в каждой я искал тебя… но не получилось. Мимо. Ведь они не ты! Такой, как ты больше нет, Поля!

— М-м-м… — Что он такое говорит? От происходящего сумасшествия в легких закончился воздух.

Где-то на задворках сознания давал о себе знать разум, а может, инстинкт самосохранения, но глаза и уши хотели верить ему. Он смотрел странно, жадно и с… голодом, что ли. Незнакомый и непривычный взгляд, от которого все в ней трепетало и отдавалось в ответ жаром. Она невольно тянулась к нему, как мотылек к свету, не могла насытиться светом его глаз.

— Ведь они не ты! — повторил Алекс шепотом.

Он смотрел на нее, не моргая, и Полина готова была поклясться, что его глаза темнеют, их затягивает поволока, дурманящая, возбуждающая. Девушке расхотелось что-либо кому показывать. У нее появилась другая потребность, более важная — остаться с Алексом наедине. Без лишних глаз, голосов. Без окружающей их сейчас толпы.

Только он и она.

Очарование момента разрушилось, рассыпалось на осколки от голоса, неожиданно раздавшегося в салоне самолета:

— Рады сообщить, что мы прибываем в аэропорт города Байройт, Bindlacher-Berg. Через несколько минут наш экипаж будем готов совершить посадку…

— Байройт?! Бавария… — пытаясь выбраться из чувственного тумана, оторваться от его глаз, произнесла удивленно Полина. Она была благодарна пилоту, который спас ее. Спас? От чего? — Алекс, мы, что в Германии? Зачем?

— Еще немного терпения, Поля. Скоро ты все узнаешь, — ответил Александр Михайлович с озорным блеском в глазах.

Тайна, интрига и… слова Алекса будоражили кровь девушки, добавляя легкого румянца на ее щеки и предвкушающий жар в кровь. Это, что за признание было?!

Покидая самолет, Полина Дмитриевна сделала глубокий вдох свежего вечернего воздуха, и последовала за господином Соболевым вниз по трапу, где их уже ожидали автомобили.

Она потом подумает об этом… О словах Алекса, о своих чувствах к нему. О многом подумает… но потом.

Она не знала, что сказать ему. Что забыла его? И не вспоминала о нем все эти годы? Почти. Жила себе спокойно. Активно строила карьеру. Замуж вышла. Неудачно. Да, иногда накатывали воспоминания, что хранились в глубинных тайниках памяти, но быстро уходили, растворялись на фоне событий и людей.

Полина бросила быстрый взгляд на сидящего рядом потрясающего мужчину. Александр Соболев, успешный бизнесмен, красивый, сексуальный мужчина. Он притягивал ее с неимоверной силой. Почему же разорвала начинающиеся отношения двадцать лет назад?

Не из-за возраста же, правда. Ну, да девчонкой малолетней была тогда. И все же. Чего она испугалась в прошлом? Полина знала ответ: что не будет ему равной. Глубоко вздохнула.

Папа старше мамы на десять лет, и, как бы мама ни старалась, за ней никогда не оставалось последнее слово. Папа сказал и все. Решение принято, апелляции не подлежит. В детстве Полину всегда поражала позиция мамы. Почему та не спорила, не отстаивала свое мнение. Казалось, что мама растворялась в папе, в своей любви к нему. Полина до сих пор помнила, тот день, когда папа решил уйти из семьи к другой женщине. Помнила слезы и причитания мамы. Помнила ту гору таблеток, и бездыханную маму на полу, когда на следующий день вернулась из школы немного раньше… Маму спасло лишь чудо. Такое же, по ее словам, произошло чудо, и когда папа вернулся обратно в семью к своим «любимым девочкам», как он называл их. После Полина никогда не сомневалась во взаимной любви родителей, да и папа с годами стал прислушиваться к маминым словам. Но она навсегда уяснила, сильная любовь опасна, сбивает с пути, и может уничтожить личность или даже погубить жизнь. Со временем тот случай, или как говорил папа, ужасная ошибка всей его жизни, был забыт. Но пережившая те события, тогда еще тринадцатилетняя девочка все помнила, ярко и в деталях, как любое сильное воспоминание о детстве.

Алекс уже тогда производил впечатления очень волевого, в какой-то степени деспотичного человека. В свои шестнадцать она испытывала к нему сумасшедшие чувства. Такая волнующая и будоражащая кровь первая любовь. Такая пугающая. Видимо, поэтому отчасти и не рассматривала Алекса, как спутника для жизни и не хотела продолжения их отношений. И сделала все возможное, чтобы забыть его. Надо сказать, успешно.

— Ты в порядке? — прервал обеспокоенно ее мысли Алекс. Скорее всего, заметил, что она далеко унеслась в своих воспоминаниях.

Полина натянуто улыбнулась мужчине, и успокоила его:

— Да. В порядке.

Она потом подумает об этом… О словах Алекса, о своих чувствах к нему. О многом подумает… но потом. А сейчас возьмет себя в руки и попробует не потерять голову… рядом с этим мужчиной. И будет наслаждаться этим волшебным вечером и разгадкой тайны места концерта.

Куда же Алекс ее везет?

Госпожа Шумова перебирала варианты концертных площадок, которые расположены в этой части Баварии. Итак, Байройт… Если она не ошибается, то в аэропортгорода в настоящий момент не выполняются рейсы регулярных авиакомпаний, соответственно, попасть сюда можно только на частных самолетах. Она никогда не была здесь, но кое-что знала о Байройте. Старинный живописный город на юго-востоке Германии, славится архитектурой зданий и улочек в стиле барокко и рококо… так, что еще? Музей композитора Вагнера, театры. Может Маркграфский театр их цель? Или Оперный Фестивальный театр?

— Надо еще немного проехать на машине. Дорога не займет много времени, час или чуть больше, — ответил с улыбкой Соболев на ее молчаливый вопрос, который застыл в глазах Полины.

— Мы разве не останемся в городе?

— Нет.

— Алекс!

— Терпение, Поля! — засмеялся Алекс на ее возмущенный возглас.

Итак, что у нас рядом? Полина попыталась вспомнить карту Баварии, но безрезультатно. Откуда знать ей такие подробности?

Куда же они едут?

Боже, она умрет от любопытства!