Венец безбрачия

8

Весь день Энджи пребывала в полном оцепенении. Мир вокруг расплывался, превращаясь в какой-то калейдоскоп. Она говорила, передвигалась, ела и пила, даже улыбалась при общении с гостеприимными хозяевами, но в душе ее царили пустота и безнадежность.

Она и сама не знала, чего ждала и чего хотела. Кристофер был холодно предупредителен и прямо в доме Карлоса предложил заказать для нее по телефону билет в Монреаль.

В полдень они были уже в Барселоне.

Он заботился, чтобы Анджелине было удобно в дороге, сохранял спокойствие и выдержку, и ей оставалось только догадываться о том, что творилось с ним на самом деле.

— Ты позволишь время от времени звонить тебе? — глядя в сторону, попросил он.

— Не думаю, что в этом есть необходимость! — резко ответила она, странным образом уязвленная равнодушием, звучавшим в его голосе.

— Как скажешь!.. — безразлично пожал он плечами.

Такси подъехало к дверям отеля. Анджелина ступила на раскаленный асфальт, и ей вдруг захотелось как можно скорее оказаться дома.

В Калифорнии, где они с Крисом когда-то познакомились, сейчас тоже было жарко, и прохладный климат Канады казался ей единственно надежным прибежищем для измученной души.

— До рейса еще четыре часа, — заметил он, бросив взгляд на золотые наручные часы. — Может быть, перекусим?

— Я вовсе не голодна, — торопливо от казалась девушка, испугавшись, что если останется с ним еще хотя бы на час, то скажет что-нибудь такое, о чем будет жалеть всю жизнь. — Большое спасибо за путешествие. Все было просто здорово!

Она протянула Кристоферу руку, и он взял ее маленькую ладонь своими сильными и ласковыми пальцами.

— Я пойду, — сказал он. — Не стану тебе мешать. Ключ оставь у портье. Может, через пару лет мы снова встретимся…

Анджелина стояла под холодным душем, заливаясь слезами. Ровно в три часа, бледная и сосредоточенная, она спустилась вниз. У входа в гостиницу ее уже ждало такси.

По привычке оглядевшись в поисках высокой фигуры Криса, она так и не обнаружила ее. Только таксист, погрузив багаж в машину, дружелюбно махнул ей рукой.

В бессознательном состоянии Анджелина доехала до аэропорта, сдала багаж и стала ждать, когда объявят посадку. Она не представляла, как будет жить без любимого мужчины, но знала, что должна жить. Он простился с ней — и на этот раз навсегда.

И вдруг, в тот момент, когда она уже двинулась в сторону стойки регистратора, Кристофер вырос перед ней, появившись словно ниоткуда.

— Ты? — растерянно пробормотала Энджи, и на лице ее отразилась вся гамма чувств, которую ей так долго удавалось скрывать. — Откуда ты здесь? Мы же уже простились…

— Мне надо поговорить с тобой, — решительно произнес он и усадил ее на пластиковую скамью в зале ожидания. — Я хочу, чтобы ты меня внимательно выслушала…

— Но мне еще нужно пройти регистрацию, а потом…

— У тебя еще куча времени, — непривычно резко возразил Крис. — К тому же наш разговор не будет долгим.

— Но мне казалось… Ты сказал в отеле…

И тут она поняла, что это была очередная тактическая уловка. Кристофер использовал любой предлог, чтобы сломить ее сопротивление, и это ему почти удалось.

Снова увидев любимого после того, как мысленно распрощалась с ним навсегда, Анджелина не смогла скрыть радость, и он расчетливо сыграл на ее человеческой слабости — как делал это, по его собственному признанию, много раз. Но странное дело — поймав его взгляд, она почувствовала, что не может сердиться. Он любит ее. Это написано на его лице. И он боролся за свое счастье так, как умел: твердо и настойчиво.

Если б ты только знал, как я хотела бы, чтобы тебе повезло в этой схватке, с горечью подумала Анджелина.

— Ты вряд ли захочешь выслушать меня, но я должен тебе все сказать, — сухо продолжил Кристофер. — Даже если я, возможно, впервые в жизни веду себя как круглый дурак. Мне по-прежнему непонятно, почему ты оставила меня два года назад, а также почему уходишь сейчас, но хочу, чтобы ты знала: я не перестану любить тебя никогда!

Он перевел дыхание и, прищурившись, взглянул на нее.

— В какой-то момент я решил, что ты не испытываешь ко мне никаких чувств и все это было только притворством, но теперь так не думаю. Ты любишь меня, черт побери!

— Крис, из этого разговора не выйдет ничего хорошего — ни для тебя, ни для меня. — Анджелина попыталась встать, но он силой удержал ее, до боли сжав локоть.

— А по-моему выйдет, по крайней мере, для меня, — сказал он угрюмо. — У меня никогда и никого не будет, кроме тебя, Энджи. В прошлом, конечно, у меня были романы, иногда удачные, чаще — нет, но ни одна из этих женщин не смогла затронуть моего сердца. Я долго не мог поверить тому, какие чувства ты пробудила вот здесь. — Он прикоснулся к своей груди. — Я ощущал себя мальчишкой, влюбленным подростком. Мне хотелось кричать от радости, бахвалиться перед тобой, городить нелепость за нелепостью, лишь бы ты обратила на меня внимание… На меня, Кристофера Шеппарда, циника и прожженного скептика. И вдруг ты ушла. — Он медленно покачал головой, и глаза его лихорадочно засверкали.

— Я все объяснила тебе в том письме, — дрожащим от волнения голосом прошептала Анджелина, хватаясь рукой за горло. — Я не подхожу тебе. Я не та, кто тебе нужен…

Он выругался тихо, но с такой яростью, что она так и застыла с раскрытым ртом.

— Хватит лгать, Энджи. Не хочешь говорить правду, лучше молчи. Я не знаю, что произошло в ту ночь, когда ты пообещала выйти за меня замуж, но, будь то демоны прошлого или обстоятельства сегодняшнего дня, мы могли бы бороться с ними вместе, если бы ты только позволила мне помочь тебе. Что за чертовщина получается? Ты несчастлива, я несчастлив — чего тебе еще терять?

Мне?.. Ничего! — мысленно ответила Анджелина. А вот тебе… Все, ради чего ты трудился всю жизнь.

Но она не могла ему этого сказать.

— Ты найдешь кого-нибудь другого? — запинаясь пробормотала девушка. — Кого-нибудь вроде Клементины.

Образ рыжеволосой девицы по-прежнему не давал ей покоя.

— Клементины? — Кристофер отрицательно качнул головой. — Энджи, Клем — жена двоюродного брата Франсиско, но даже если бы она была свободна, я не прикоснулся бы к ней и пальцем. Мы просто приятели. — Он пристально посмотрел на Анджелину. — Я приехал в Испанию специально, чтобы увидеться с тобой, как только вышел на твой след. Это не была деловая поездка или плановый отпуск — я просто бросил все и сломя голову ринулся сюда.

— Нет!.. — в ужасе воскликнула она.

— Да, — непреклонно возразил он. — И не надо смотреть на меня так. Я люблю тебя, Энджи, и хочу, чтобы ты всегда и везде была со мной: в моей постели и моем доме, в моей жизни и моей душе… но не на месяц и не на год. Я хочу жениться на тебе и прошу твоей руки — в последний раз. Если ты откажешь мне сейчас, я не буду больше тебя беспокоить. Моя судьба — в твоих руках, и я приму любое твое решение. Я люблю тебя и знаю: что бы ты ни сказала и как бы ни поступила, ты тоже меня любишь. Ну, так что же? — Крис стоял, не спуская с нее взгляда, и нервно играл желваками на скулах. — Каков же твой ответ? Совместное будущее или разлука навсегда?

Анджелина изумленно смотрела на него, то краснея, то бледнея. Ноги у нее подкашивались, голова кружилась.

Боже, Крис, думала она, я так люблю тебя! Пожалуйста, попытайся понять меня. Ты встретишь какую-нибудь другую женщину, которая будет обладать всеми качествами, необходимыми, чтобы стать хорошей женой, и сможешь снова влюбиться. Если тебе вообще нужна любовь. Если же я позволю тебе любить меня, ты рано или поздно меня возненавидишь. Может быть, через год, может быть, через пять, но когда-нибудь это обязательно произойдет…

— До свидания, Кристофер. — Анджелина медленно поднялась, и на этот раз он уже не пытался остановить ее. — Возможно, сейчас ты этому не поверишь, но я действительно желаю тебе счастья, — сказала она, стараясь ничем не выдать своих чувств. — Однако вместе нам с тобой не бывать, что бы ты ни думал по этому поводу.

Воцарилась гнетущая тишина. Она ожидала его ответа, но он не сказал ни слова, только непроницаемым взглядом окинул ее белое как мел лицо и в полном молчании двинулся прочь.

Следующие две или три недели превратились для Анджелины в нескончаемый кошмар. Она вернулась из Испании совершенно измотанная, и боль ее с течением времени только усиливалась. Такого не пожелаешь и злейшему врагу.

Девушка работала с утра до глубокого вечера, но, несмотря на усталость, каждый вечер лежала в постели, не в силах заснуть. Под глазами ее залегли синие тени, она сильно похудела, но упорно не принимала снотворного, убежденная, что оно поможет.

Дуайт и другие ее коллеги были обеспокоены, а Кристабел даже приехала домой и в деликатной форме пыталась выведать, что случилось, но Анджелина не могла обсуждать свои проблемы ни с кем. Она ощущала себя безнадежно одинокой, и будущее представлялось ей бездонной черной пропастью, в которой ее ждали лишь отчаяние и мука.

Где-то в середине третьей недели после возвращения в Монреаль, дождливым, холодным утром, напоминавшим скорее октябрь, чем июнь, Дуайт вызвал ее в свой кабинет и, взволнованно возвысив голос, спросил:

— Что тебе известно о журнале «Европейская архитектура»? — спросил он девушку, едва та переступила порог. — Его редакция расположена в Лондоне, а филиалы — в Нью-Йорке и Сиднее. Тебе когда-нибудь приходилось иметь с ними дело?

— «Европейская архитектура»? — Анджелина попыталась придать своему голосу хотя бы намек на заинтересованность. — Кажется, нет…

— Подумай, — не находя себе места от нетерпения, сказал Дуайт. — Может быть, ты видела его где-нибудь, или там работает кто-то из твоих знакомых?

— Извини, Дуайт, но это название мне ничего не говорит, — тихо откликнулась она. — А почему ты спрашиваешь?

— Потому, что там о тебе определенно знают! — Дуайт жестом указал ей на кресло. — Сегодня утром я получил от них письмо. Вот оно, читай!

Он бросил ей листок — официальное письмо, отпечатанное на дорогой тисненой бумаге.

— Они заинтересовались нами, точнее — тобой, и приложили к письму заказ на большую статью об архитектуре Испании, — продолжил Дуайт, не давая ей вставить слово. — Откуда им известно, что мы с тобой там были? Собственно, что я говорю, прочти сама…

— Дуайт, ты можешь дать мне хоть минутку… — взмолилась Анджелина.

— Ну да, конечно, извини. Читай спокойно! — Он сел на место, ожидая.

Авторы письма во что бы то ни стало желали заполучить материалы от Анджелины Кармайкл и, судя по всему, были готовы заплатить практически любую названную ею сумму. В тексте не говорилось ни слова о том, откуда в редакции журнала узнали о ней, и девушка недоуменно нахмурилась, обнаружив это. Ладно бы речь шла о Дуайте, но кто она такая?

Этот вопрос она тут же переадресовала боссу.

— Я рассчитывал получить ответ от тебя, — озадаченно отозвался тот. — Ты хочешь сказать, что и в самом деле не знаешь, куда ведет ниточка? — снова заговорил он после продолжительной паузы.

— Не имею представления, — сказала Анджелина, ломая голову в поисках вразумительного объяснения создавшейся ситуации.

— Тогда что все это значит? — немедленно подал голос Дуайт. — Ясно одно: о тебе наслышаны и желают напечатать твою статью, а это шанс не только для тебя, но и для меня тоже. Они просят, чтобы ты прилетела в Нью-Йорк в конце месяца, — надеюсь, это для тебя не проблема? Если так, то нам остается только сообщить о своем согласии.

— Но… ты уверен, что я справлюсь? — неуверенно произнесла Анджелина. — Я еще никогда не писала статей самостоятельно!

— Ты будешь всего лишь одним из авторов, — успокоил ее Дуайт. — Я подготовлю все материалы, а ты просто стилистически их обработаешь. В любом случае, для тебя это будет бесценный опыт.

Анджелина вяло кивнула. Пару месяцев назад такая возможность вызвала бы у нее прилив энтузиазма, но сейчас она испытывала только страх оказаться не на высоте.

Но девушка тут же мысленно одернула себя. Нельзя раскисать! Нужно собраться и подумать о своей карьере. В конце концов, в ней было все ее будущее.

— Ну, так что? Я даю положительный ответ? — подал голос Дуайт.

Он явно не уловил ее настроения, но вряд ли стоило винить его в этом. Она и сама себя не понимала — где уж тут было разобраться постороннему!

Анджелина прислушалась к своим ощущениям и обнаружила лишь пустоту и непроглядный мрак. Это открытие даже испугало ее, ведь даже когда она впервые ушла от Кристофера, ей не приходилось испытывать ничего подобного.

Но, так или иначе, жизнь продолжалась. Ей предстояло либо принять вызов судьбы, либо сразу капитулировать, а за последние два года она открыла в себе качества несгибаемого борца. Если бы она сдалась, Рубен и его приспешники, которые выжидали случай нанести удар, выиграли бы по всем пунктам, а этого нельзя допустить. Ведь уже столько было поставлено на карту ради благополучия Кристофера…

С теми же мыслями в голове пять дней спустя Анджелина ехала в такси по улицам Нью-Йорка. Она была там впервые и даже в своем подавленном состоянии не могла не ощутить сумасшедшего ритма кипящей вокруг жизни. Толпы людей, кишащих как муравьи, у подножия гигантских небоскребов создавали у девушки иллюзию того, что она стала пешкой в какой-то шахматной игре, а не гостьей огромного, но вполне реального города.

Анджелина радовалась тому, что ее вызвали сюда, а не в Лондон, где жил Кристофер. В противном случае ей пришлось бы отвергнуть это заманчивое предложение. Конечно, Дуайт и другие коллеги не поняли бы ее, но новой встречи с Крисом она не вынесла бы.

Такси остановилось возле высокого здания, почти ничем не отличавшегося от соседних. Анджелина закинула голову, озирая миллионы окон, а потом расплатилась с водителем и вышла.

Легкий июньский ветерок развевал пряди волос, выбивавшиеся из плена ее строгой, официальной прически. Было очень жарко, но она чувствовала себя вполне комфортно в белом льняном костюме. Правда, этого нельзя было сказать о белых туфлях на шпильках, но они идеально подходили к костюму, а потому неудобство приходилось стоически терпеть, дабы выглядеть перед нанимателями как можно лучше.

На встрече, куда Анджелина торопилась, предполагалось еще раз обсудить ее будущую статью и убедиться, что материала для этого достаточно.

Приободрив себя напоследок, девушка толкнула вращающуюся дверь и прошла в холл. Тут приглушенно гудели огромные вентиляторы, а пол устилал пушистый ковер.

Она назвала свое имя девушке, сидевшей за стойкой с надписью «Регистрация», и к ней тут же обратился высокий, отлично одетый мужчина, стоявший рядом:

— Мисс Кармайкл? — спросил незнакомец дружеским тоном, хотя Анджелина готова была поклясться, что никогда раньше не видела его. — Вас ожидают на втором этаже в Голубом зале. Разрешите показать дорогу. Меня зовут Нельсон Кендрик, — с улыбкой добавил он.

— Спасибо! — отозвалась девушка, с удивлением разглядывая его.

Она уже успела убедить себя, что легко затеряется среди авторов такого солидного журнала, и такое пристальное внимание озадачило ее.

Впрочем, может быть, здесь так обращаются с каждым, думала она, следуя за Нельсоном Кендриком к лифту. Наверное, в этом все дело.

Пол увешанного зеркалами лифта тоже был устлан ковровым покрытием.

— Скажите, мистер Кендрик, а все остальные уже прибыли? — спросила Анджелина, начиная нервничать.

— По большей части — да. Можете называть меня просто Нельсон! — снова улыбнулся ее спутник, и девушке стало не по себе. — Удачно долетели? — спросил он, не спуская с нее приветливого взгляда дымчатых глаз. — Насколько я понимаю, вы прибыли вчера. Надеюсь, успели отдохнуть после долгой дороги?

— Да, благодарю вас! — как можно более ровным голосом ответила она. — Отель чудесный, и номер очень удобный.

Она действительно спала хорошо, впервые за долгое время не страдая от бессонницы. Впрочем, синяки под глазами — следствие нескольких недель изнурительной борьбы с самой собой, так быстро не исчезли, и Энджи пришлось немало повозиться, чтобы скрыть их при помощи макияжа.

— Вот и отлично! — Лифт остановился, и они вышли в коридор. — Конференц-зал в самом конце. Я вас сейчас туда провожу.

Анджелина вдруг обнаружила, что нервничает вовсе не в ожидании важной деловой встречи. По спине ее пробежали мурашки, и она схватила своего провожатого за руку.

— Мистер Кендрик… Нельсон!.. Можно мне спросить вас кое о чем?

— Разумеется, всегда к вашим услугам! — Он по-прежнему широко улыбался, но в его взгляде появилась еле уловимая настороженность.

— Мы… мы с вами были знакомы раньше?

— Вряд ли, — сказал он и, остановившись у большой, обшитой дубовыми панелями двери, мягко добавил: — Только не надо ничего бояться, Энджи: вас здесь никто не съест.

Энджи? Это обращение оглушило девушку, но Нельсон уже открыл дверь и легонько подтолкнул ее вперед — прямо в широко раскрытые объятия Кристофера.