Верховная ведьма. Любовь сквозь ненависть. Книга 1

ГЛАВА ВТОРАЯ

До приговора два дня

Трепет пламени в камине немного расслаблял, успокаивал, но хруст бумаги в уставших ладонях вызывал дикий страх.

Когда руна телепорта погасла, я оказалась в комнате совершенно одна. Ярн не дождался возвращения, судя по всему, он просто не ожидал, что все закончится так быстро — после встречи с Федей мало кто мог похвастаться хорошим результатом своего похода. Чаще всего такие приключения заканчивались травмой конечностей, отсутствием кусков плоти и прочими неприятными моментами жизни.

Голова после переноса дико болела, такая реакция организма сильно раздражала, так как в момент боя могла повлиять на магические способности. Облокотившись о край стола, я замерла, тяжело дыша и пытаясь собраться с мыслями. В руках хрустнула бумага, словно напоминала о себе, как о чем—то дико важном.

Я махнула рукой в сторону пустого камина. Огонь мгновенно охватил сухие поленья, постепенно согревая помещение лаборатории, а заодно и мое тело. Почему—то разворачивать пергамент было страшно — что, если прочитав его, я узнаю, что не имею ни единого шанса на выживание? Раманш — последняя надежда…

Сделав пару глубоких вдохов, я расправила плечи, встряхнула головой, постаралась мысленно успокоиться и села напротив камина.

Бумага на вид была очень старая, пожелтевшая — края пергамента обуглены, и некоторые фразы просто невозможно было прочитать.

Нет, тут нет ничего о призыве или рецепте… Зато есть кое—что очень интересное… Кое—что, что, возможно, отговорит меня от встречи с этими существами.

Оказывается, они одни из самых древних рас, что появились в нашем мире. Наравне с драконами и эльфами раманш заняли подводное царство, главенствуя над всем морским миром. Они ненавидят ложь во всех ее проявлениях, отрицают ее до такой степени, что готовы вспороть живот любому, кто посмеет хотя бы намекнуть на то, что хочет сказать неправду. Не признавая людей, как вид, они искренне считают нас низшими созданиями, не способными ценить то, что дает нам этот мир. Неизвестно, с чего именно началась такая бурная ненависть к людям, но со временем, когда человек обучился колдовству, она лишь укрепилась,

— За последние сто лет еще никому не удалось выжить после призыва, — прочитала я последнюю фразу на первой странице, — как—то грустно все это, неправильно, что ли. Отбивает всякое желание продолжать искать способ добыть амулет истины…

Никто не знает, как выглядят раманш — еще никому не удавалось выжить после призыва. От несчастного мага, рискнувшего собственной жизнью, не оставалось и следа — лишь кровавые пятна в морской воде, похожие на разлитые чернила. Доказательств неописуемой красоты этих созданий нет, поэтому не стоило надеяться на моральное удовлетворение перед смертью.

— В принципе, после обвинения меня ждет казнь не лучше, — я словно убеждала себя в том, что мыслю в правильном направлении, но с каждой прочитанной фразой хотелось лишь одного — воспользоваться самым никчемным планом и бежать настолько далеко, насколько это возможно, — поэтому рискнуть вызвать эту тварь все же стоит… Так… что там осталось? Корень мандрагоры есть… яд гидры есть… ага, пресловутых демонических слез у меня нет… Надо как—то их добыть… Но как? Думай, ведьма… Думай…

И почему слезы должны принадлежать именно низшему демону? Это нелогично… Не логично так же, как и драконий пот, достать который априори невозможно в силу отсутствия оного в природе.

Представив представителя низшего класса демонов, я содрогнулась. Чаще всего среди подобных тварей можно было встретить существ, во многом похожих на толстых, необъятных размеров псов на маленьких лапках. Вот только эти существа могли спокойно уничтожить целое стадо коров, не оставив от них ни единой косточки. Но высокая скорость, огромные пасти, заполненные несколькими рядами острых зубов — ничто по сравнению с неконтролируемым желанием есть мясо. У них отсутствовало чувство насыщения, а желудок мог вместить за раз все стадо овец. Вот не думаю, что подобная тварь способна на слезы…

И что же делать? Тут явно какой—то подвох… Что—то не то! В принципе, с драконом я смогла найти общий язык, но вот с демоном? Что, если вызвать демона высшего класса? Только они способны на нормальный разговор с человеком, но как защитить себя от его когтей и дикого желания заиметь очередную игрушку в своей коллекции?

В отличие от раманш, демоны в какой—то степени даже любили людей за глупость. Чаще всего призывы совершали молодые девушки, жаждущие любви, юноши, жаждущие славы, и пожилые люди, жаждущие смерти, но не способные на самоубийство. Первые два случая всегда заканчивались печально для всех участников, кроме демона — он подчинял себе тела, забирал души, управлял ими, как хотел, и относился, как к личным куклам. По сути дела, первые две группы обрекали себя на вечное рабство. Но вот третья группа… Тут все совсем иначе — демоны с уважением относились к последней просьбе и позволяли отойти в иной мир без каких—либо правил, законов и договоров. Но вот только мой случай — особенный.

И как мне заставить демона рыдать?

Из глубоких и необъятных дум меня вывел громкий бульк. Зелье все еще стояло на магическом огне, постепенно приобретая необходимую прозрачность и, если верить рецепту, то уже в ближайшие пять часов мне было необходимо добавить последний ингредиент…

Сделав глубокий вдох, я все же решилась. Сложность призыва состояла не в методике, а в результате. Демоны любят игры, страдания, и получить от них что—либо просто так невозможно. Что предложить в обмен? Видимо, большинство ведьм и колдунов в качестве цены предлагали свои тела и души, понимая, что все мирское демону чуждо. Но это явно не мой случай! Я хоть и в отчаяние, но последние мозги не растеряла… А что если…

Идея пришла в голову как—то сама собой, в ладонях тут же появился длинный брусок мела, и руки спокойно вырисовывали двойное защитное кольцо на полу небольшой лаборатории. Завязав магические круги на защитных рунах, я добавила к обряду последний, самый важный ингредиент — каплю собственной крови, и стала тихо нашептывать заклинание.

Казалось, слова приобретали форму, они словно слетали с губ, отражаясь от зеркальной поверхности на стене.

Заиграла еле заметная музыка… Как странно… Откуда эта мелодия? Что она вообще здесь делает? Чьи—то голоса, будто чужие мысли — путали слова, затмевали чистоту сознания. Пытаясь снять наваждение, я встряхнула головой, как…

— Слушай! Я тебе живьем нужен или просто спросить чего хочешь? — остервенелый голос ворвался в мою голову, заставив заорать от неожиданности. Сидя в центре круга, я тут же раскрыла свои уставшие глаза, заозиралась по сторонам, но так никого и не увидела, — хватит смотреть в пустоту! Не пришел я еще! Так я тебе нужен или как?

— Нужен! — уверенно ответила я, вообще не понимая, что происходит. Демоны так не вызываются, они вообще так не реагируют….

— Вот и отличненько! — резкий хлопок, словно где—то бросили огненный пульсар. Внезапно появились клубы едкого тумана, вновь заиграла музыка, похожая на свадебный вальс, но атмосфера ощущалась похоронной. На заднем фоне послышался дикий женский крик, мгновенно приобретший форму проклятья. — Ты ж моя спасительница! Спасибо! Спасибо!

Странный, совершенно непонятный мне рогатый мужик резко появился прямо рядом со мной. Рядом. Со мой. В защитном круге. Не вне его, как должно было быть, а рядом. Матерь божья, кого я вызвала?

— Спасибо! Спасибо! Спасибо! — я замерла, словно смерть свою увидела. Вжала голову в плечи, попыталась отползти в сторону, но мне не дали. Демон высшей степени, самый сильный из известных мне, внезапно сел прямо напротив меня, сбросил с себя черный пиджак, туда же в сторону полетел цилиндр, а его лицо при этом изобразило истинное блаженство. Его глаза были полностью черные — белок словно отсутствовал. Лицо худое, на фоне бледной кожи алые губы казались измазанными в крови. Он оказался очень высоким, но в тоже время силой от него фонило за версту,

— я расплакаться готов от счастья, ведьма! Ты так вовремя колданула, что слова… Ты чего делаешь?

— Вы, пожалуйста, продолжайте, не останавливайтесь, плачьте, — чтобы не терять времени даром, услышав заветные слова, я тут же схватила заранее приготовленную склянку, подставив ее прямо к щеке демона, — мне как раз именно это и надо…

— Не понял… — демон застыл с открытым ртом, — на кой черт тебе мои слезы, ведьма? Ты вообще кто?

— Я верховная Эрмерская ведьма, — прошептала я, стараясь все же не показывать дикий страх, — и мне нужны слезы демона…

— Зачем? — он вообще не понимал, о чем я, но судя по всему, история его явно обрадует, раз он не прибил меня на месте и решил дослушать до конца, — чего еще, вы, людишки, придумали на свою голову? Очередное зелье любви, смерти, усекновения невинных овец и прочая ерунда?

— Мне раманш вызвать надо… — я пожала плечами, но склянку так и не убрала. Демон все смотрел на нее, брови сдвинул, словно не верил в то, что я говорю.

— В своем уме, ведьма? На кой черт тебе для этого мои слезы и зачем заранее обрекать себя на смерть? Этих тварей даже я обхожу стороной, не хватало еще с ними в бой вступить…

— А я и так умираю, так что… Простите, но… а что с вами случилось?

— А, ты про мой костюм и похоронную мелодию на заднем фоне?

Я кивнула, не совсем понимая, что происходит, так как данный облик для представителей его вида был не совсем традиционный. Ответ демона меня вообще не порадовал:

— А у меня свадьба в самом разгаре! Но я чет как—то передумал… Но говорить об этом демонице в момент обмена кольцами совсем рискованно, а тут ты подвернулась со своим призывом… — демон задумался, а потом продолжил, — призыв, конечно, был для демонов высшего уровня, но я, как их предводитель, просто обязан все проконтролировать, ты так не считаешь? Долг превыше всего!

При этом он улыбнулся, обнажая целый ряд идеально белых, безумно острых зубов…

Правитель демонов. Вот ведь влипла—то! Ну, как так—то? Я уже ненавижу этих раманш, хотя почти ничего о них не знаю!

— Так зачем тебе раманш? И тем более, для чего нужны мои слезы? Что за бред?

— Вот я тоже так подумала, когда к дракону шла!

— А он—то тебе зачем?

— Написано, что нужен драконий пот, вот я и пошла. Странный какой—то рецепт… что с вами?

Демон не выдержал. Вначале его кожа приобрела более живой оттенок, а затем он разразился диким смехом, чуть ли не хрюкая на моем полу. Я залилась краской, прекрасно понимая, что подобная ошибка для верховной ведьмы непростительна, но чтобы так смеяться… Да в чем дело?

— Простите, с вами все хорошо? — осторожненько поинтересовалась я, наблюдая за тем, как предводитель демонов корчится от боли в животе на моем полу и продолжает ржать, словно конь, дальше.

— Пот! По—от, — демон впал в истерику, — пот дракона! По—от! Слушай, ведьма, я тебя уже люблю… Но я чего—то не понял, в какую историю ты влипла? И почему ты все еще жива? Или решила не ходить к дракону?

— Да пошла я к нему! — странно, несмотря на то, что демон излучал вокруг себя невероятный источник силы, я не ощущала от него исходящей угрозы, — потом, правда, передумала… Но Федя попросил помочь найти труп в своей пещере в обмен на пот… Ну, я и нашла…

— Ведьма, — демон тут же стал серьезным, — ты меня пугаешь. Какой такой Федя? Я только одного с таким именем знаю — он колдунов на дух не переносит…

— А еще занимается выращиванием ботвы, держит в сокровищнице труп и обманом заставляет меня его убрать. Я и так поняла уже, что эти ящерицы не потеют, но из—за ситуации в моей жизни потеряла способность мыслить здраво… Понимаю, что это не оправдание, но…

— Прости, — демон перебил меня, тут же сел рядом, почти что вплотную и уставился мне в глаза, чем вызвал еще более дикий страх, — где труп лежал?

— В сокровищнице…

— И ты нашла его именно в сокровищнице и помогла вынести? — он словно не верил, но в то же время видел, что я не вру. — То есть ты хочешь сказать, что побывала в сокровищнице того самого Феодосия, который Федор, который Федя, готового за свои знания отправить всех к праотцам, не выясняя никаких обстоятельств? Того самого Федю, который даже сам боится зайти к своим спрятанным книжкам и пергаментам, думая о том, что именно в этот момент его караулят и прошмыгнут в самое святое для него место? Ты сейчас серьезно? Какого черта ты все еще жива?

К моему очередному ужасу, демон мгновенно протянул ко мне свою руку и ущипнул за плечо, словно проверял — призрак я, или все же из плоти и крови.

— Это ж надо, — удивился он. — Действительно живая. И как ты сбежала?

— Сама ушла. Мне Федя еще и несколько пергаментов дал про раманш почитать взамен того, что обманул со своим потом. Но в них нет ничего про рецепт.

Демон удивленно отсел от меня, уперся рукой о колено, подпер той же рукой свой подбородок, и смотрел, не отрывая взгляда.

— Федор не убивает лишь по двум причинам, — судя по всему, с этого момента у нас начался серьезный разговор. Голос демона изменился, больше он не смеялся надо мной. — Первое — пришедший к его порогу — заблудившийся ребенок. Второе — пришедший к его порогу кто—то очень важный. Настолько важный, что его смерть повлечет за собой переворот в этом погрязшем в грехах мире. Я чувствую, что ты сильная ведьма. Даже так — одна из сильнейших из тех, с кем я встречался. Ты спокойно осуществила призыв высшего демона, а на это способны магистры первой степени и архимаги. Судя по тому, что ты не в камере, но на ноге браслет, ты влипла в историю, из которой без амулета истины тебе не выжить. Думаю, что доказательств твоей вины в чьей—то смерти еще не нашли, но это лишь временная отсрочка казни. Амулет можно получить только от раманш, а это значит, что ты готова рискнуть своей жизнью ради спасения чести своего рода… Уважаю твой выбор, конечно, но раманш… Мои слезы для них не нужны… Откуда вообще этот бред?

Пришлось рассказывать. Долго, упорно, с расстановками, что для меня выглядело чересчур странно и необычно. Сидеть вот так, внутри защитного круга, рядом с предводителем всего подземного мира было своего рода магией. Странно, что он еще не обозначил цену информации, а уже дает советы… Так не бывает…

— Угу… Сына правителя убили, значит… Ну—ну… И решили от верховной ведьмы избавиться… Забавно… Кстати, ты чем мне за разговор платить—то собралась? Судя по всему, слезы отменяются, ты хоть и сглупила с драконом, но последние мозги не растеряла.

— У меня тут коньяк есть… — я тихо достала бутылку одного из самых дорогих в этом мире напитков. За то, чтобы хотя бы понюхать этот коньяк, люди готовы платить немалые деньги. К моему счастью, он стал наградой за одно из сложнейших заданий еще на военной службе Эрмера. — Триста лет выдержки… и вино… Красное, полусладкое. Но вино обычное…

Демон поджал нижнюю губу, в его глазах тут же появился нездоровый блеск, и после этого я поняла, что обмен точно состоится!

— Коньяк сама пей, — заметил мужчина, — у меня от него изжога, а вот вино возьму. Дай мне свой рецепт, с ним явно что—то не то.

Я тут же вручила пергамент демону, ожидая его решения. Итог мне вообще не понравился:

— Чушь! — мужчина вновь рассмеялся, — ты мандрагору добавляла?

— Нет…

— Исключи из рецепта эту траву, мои слезы и Федин пот. Я, конечно, могу поплакать, но это лишнее. Ничего сложного в рецепте зелья нет, но для призыва потребуется очень много энергии. Не каждый маг на это способен, но тебе сил точно хватит. Весь этот абсурд с драконами и демонами придуман лишь для того, чтобы проредить желающих вызвать этих тварей. Ты точно уверена, что хочешь связать себя с раманш?

— Уверена, у меня просто нет выбора. Так как я — верховная ведьма, все знают, что я могу сломать все амулеты и заклинания, не позволяющие лгать. Лишь амулет истины поможет.

— Видимо, ты не понимаешь до конца сути призыва… А точнее, его итог… Тебе будет очень больно… Но знаешь, ведьма, я с удовольствием посмотрю на охреневшее лицо неудачника, которому не повезет и которого притянет к тебе магией. Вот смеху—то будет… Кстати, можешь звать меня Зел. Думаю, это наша не последняя встреча, милая! Ну, насмешила ты меня… Ну, насмешила…

Последние слова больше походили на эхо, так как Зел внезапно исчез, растворяясь в клубах густого дыма.

Призыв раманш

Я наблюдала за тем, как меняется поверхность воды. Несколько кругов, потом затишье, затем вновь рябь, словно чье—то сердцебиение…

Внутри все сжалось, тело по ощущениям стало каменным — вот он, момент истины. Момент моей возможной смерти без имени, памяти и без желанной победы…

Необходимо погрузиться в воду… Еще немного… совсем чуть—чуть! Лишь только шаг и вода полностью накроет меня с головой.

— Да прыгай ты уже! Я себе всю задницу отморозил тут в кустах сидеть, а она стоит и не решается! Подтолкнуть?

— ЗЕЛ? — мой вопль не услышал разве что глухой. От неожиданности я поскользнулась, но все же удержала равновесие — Ярн наблюдал со стороны, успел вовремя подбежать и схватить меня за руку. Выхватив свободной рукой огромный меч, он тут же направил его в сторону незнакомца, как…

— Сэрех, это же… Это же… — лицо друга, казалось, пошло, точно такой же рябью, как и поверхность воды после зелья, — это же Вельзевул…

— Можно просто Зел, так привычней… — демон быстро выбрался из кустов, отряхнул кожаные штаны, взмахнул длинным тонким хвостом с пушистой кисточкой и уставился куда—то за спину, — че замер, словно на горячем поймали? Лапы в крылья и вылезай!

— Сэрех… что происходит? — Ярн резко сжал мою ладонь, наблюдая за тем, как из тех же многострадальных кустов вылезает… Федя. Маленький такой, пузатенький дракончик, размером с собачку…

— Ф… Федя? — не поняла я, уставившись на некогда огромного злобного распространителя ботвы, — какого черта? Я тут с жизнью прощаюсь, каждую секунду считаю, а вы… Вы решили посмеяться надо мной?!

Мой голос тут же перешел в ультразвук.

— Милая моя, верховная ведьма! — Зел снял промокшие ботинки, скептически посмотрел на то, как грязь стекает с подошвы, и просто выбросил их в сторону. Ноги его, кстати, были не совсем человеческие, но разглядеть в такой темноте что—либо было просто невозможно. — Мы тут за нее переживаем, волнуемся, думаем, как от раманш спасти, а она…

— Вы жаждете зрелищ и крови, — буркнув, я продолжала смотреть на то, как Федор выходит из своего укрытия. Как этот огромный зверь стал таким маленьким, я просто не понимаю! Зато теперь ясно, как эта тварь ворует с торговых лавок! — Так что не нужно врать о переживаниях и волнении. К тому же, Зел, мою душу ты не получишь…

— Да больно надо! — демон явно обиделся, — она у тебя не такая и чистая, как хотелось бы…

— Что немудрено, учитывая мой возраст и войну с Элменом за плечами…

Все тут же замолчали, передернулись и опустили головы… Да, эта бойня еще долго будет напоминать о себе всему Эрмеру. Два огромных государства, две огромные территории. Многие народы разделились на два лагеря — эта бойня затронула каждое живое существо этого мира… Даже демоны вмешались…

— Да уж, Сэрех, — Зел как—то странно посмотрел на меня своими огромными, бездонными глазами, — учитывая то, скольких ты убила, то, какую магию использовала… Странно, что твоя душа не почернела окончательно, а это значит, что у тебя не было выбора…Как интересно… Верховная Эрмерская ведьма, спасшая народ Эрмера, обвиняется в убийстве сына вашего правителя, хотя сама, судя по ауре, является ему…

— Тише! — я рыкнула так, как сама от себя не ожидала. Какой бы сильной я ни была, но идти против самого Вельзевула сравни самоубийству. — Эта тайна уйдет со мной в могилу!

— Да ты как раз на ее краю и стоишь, так что… — как бы между прочим заметил Федя, поглядывая в сторону все еще замершего на месте Ярна. Мой друг выглядел как умертвие. Двухметровое огромное умертвие с выпученными от ужаса глазами.

— Ты где была? — прошептал Ярн, наблюдая за тем, как скалится Федя. Дракон явно получал истинное удовольствие от всего происходящего.

— Говорила же, что для призыва нужен пот и слезы. Ну, я вот и постаралась их добыть…

— Про пот я в курсе, но слезы Зела? Обязательно было призывать самого правителя подземного мира? — голос Ярна стал тонким и высоким.

— Это случайно вышло…

— Да хватит вам языками чесать! — не выдержал Федор, — ты будешь призывать раманш или нет? Мне уже не терпится посмотреть на его охреневшее лицо, когда магия сработает!

Они явно знали больше, чем я… Они что—то не договаривают, раз оба пришли посмотреть на мою смерть… на мою возможную смерть… Почему? Что должно произойти?

— Так, а вы ничего мне рассказать не хотите? — страх почему—то улетучился, словно я не на смерть шла, а просто поговорить с давним врагом.

— Неа, мы тебе больше ничего не скажем, — попытался улыбнуться Федор, но получилось у него с трудом, — люди этот призыв придумали? Придумали… Нашли единственный возможный способ… в общем… Короче, прыгай, а мы посмотрим.

— Сэрех… — Ярн схватил меня за руку. Он все еще пытался прийти в себя, но у него явно ничего не получалось, — может не надо?

— Надо, Ярн, надо… Выбора, правда, нет, и ты это знаешь…

Стараясь не смотреть на лица присутствующих, я прыгнула в воду, полностью погружаясь до самого дна.

Созданное зелье будто бы встраивалось в водную структуру. Оно сияло, мерцало еле заметным белым светом, будто каплями оседало на самое дно. Ноги по щиколотку ушли в трясину, в горле пересохло, глаза мгновенно защипало, и сохранять спокойствие становилось до жути сложно.

Когда капли зелья прикасались к коже, они оставляли странный след… Словно мазок красок или… или рыбьи чешуйки — совсем небольшие, но очень яркие, перламутровые… Они скапливались вокруг моего тела, словно подсвечивали его для раманш.

На самом деле я не любила воду. Верховная ведьма не должна ничего бояться, поэтому этот момент очень активно игнорировался мной на уровне подсознания, но сейчас, когда в голове творился полный сумбур, когда постоянно хотелось впадать в истерику, и при этом не позволять эмоциям выйти наружу, страх детства дал о себе знать в значительной мере.

Мне казалось, что прошли часы, но на самом деле пролетело лишь несколько секунд. Время изменилось — ожидание, страх, неконтролируемые эмоции — все это выводило из равновесия и…

Силуэт появился мгновенно, словно возник из самой воды. Разглядеть его было сложно, но…

Что—то резко схватило за горло, я чисто на инстинктах открыла рот и мгновенно захлебнулась водой, не имея возможности откашляться. Чувство, когда не можешь дышать… Когда легкие словно пронзает раскаленным железом, и глаза наливаются кровью… Пальцы с силой впивались в руки раманш, но тут же соскальзывали с прочной, будто бы каменной, кожи.

Внезапно вода отступила. Резко. Без предупреждения.

Воздушный кокон возник лишь по желанию раманш, что с силой продолжал сжимать мое горло. Я не видела его лица, не касалась кончиками пальцев илистого дна, потому как существо без особых усилий подняло меня в воздух, прижимая к холодным камням.

Я слышала, что откуда—то сверху доносятся голоса, но никто ничего не мог сделать.

— Ты хоть знаешь, что сделала сейчас?

Голос низкий, до безумия злой. Мокрые пальцы слегка ослабили хватку, и я наконец—то упала на дно, погружаясь в ил на уровень ладони.

Отдышаться… Мне нужно отдышаться… Сплюнуть воду.

Я зашлась диким кашлем, пыталась побороть головокружение и боль в висках, хоть как—то сфокусироваться, но ничего не получалось… Я лишь чувствовала, как кто—то навис надо мной, как уперся руками в камень позади меня. Чувствовала ледяное дыхание у шеи:

— Ты хоть осознаешь, кто перед тобой?

— Ра… раманш, — говорить полноценно не получалось, я могла лишь шептать, и то не с первого раза. Перед глазами все еще мелькали пятна, не позволяя разглядеть существо.

Внезапно за спиной раздался громкий хруст — раманш с силой ударил по камням, и большие осколки упали рядом, частично погружаясь в илистое дно.

Я подняла голову, стараясь рассмотреть его и…

Он стоял надо мной, на удивление похожий на человека. Большие глаза цвета морской волны смотрели с дикой ненавистью и злобой. Зрачки вертикальные, словно у кошки. Оскал — видны длинные острые клыки… Волосы… Мокрые, светлые, словно серебряные, они доходили ему почти до поясницы и были убраны за уши, которые оказались совсем не похожи на человеческие. Ушная раковина более широкая, с перепонками странного темного окраса и несколькими хрящевыми лучами. Судя по всему, за ними скрывались жабры…

Раманш, вопреки представлениям, оказался вполне одетым — кожаная жилетка на голое тело и мокрые мешковидные штаны белого цвета, которые из—за воды полностью облегали мощные ноги существа.

— Вначале я буду медленно, постепенно снимать с тебя кожу, — он сел рядом, на корточки, скалился, произнося каждое слово с нескрываемым восторгом, — затем сломаю каждый палец, и только после этого вырву все еще трепещущее сердце из твоей груди. Ведьма, ты знала, кого вызывала…

— Знала, — не понимаю, как это объяснить, но… Но страх ушел — голос стал тихий, спокойный и ровный. Я подняла голову, уставилась ему прямо в глаза. — Я знала, кто вы такие, знала, что никто не выжил после призыва. Но у меня не было выбора. Или от вашей руки, или от человеческой, но на мгновение позже. Лучше умереть с осознанием того, что для спасения собственного имени испробованы все возможности, чем гореть заживо на костре и жалеть о том, что так и не решилась призвать вас. Мне нужен амулет истины.

— Ты совершила обряд только ради амулета?! — раманш взвыл, вновь с силой ударив камень позади меня. — Ты что, не знаешь, что сделала?

— П—призыв… Я сделала призыв, чтобы попросить вас дать мне амулет…

— Амулет хочешь, ведьма? — последнее слово было произнесено с таким презрением, на которое ни один живой человек просто не способен. — А что взамен? Или ты думала, что просто возьмешь его и пойдешь что—то там кому—то доказывать?

На самом деле, в старых записях написано, что если сделать все правильно, раманш будет обязан подчиниться. Люди придумали это зелье для того, чтобы управлять этими существами, и если я поняла правильно, они не могли ослушаться просьбы.

— Судя по твоему молчанию, ты действительно поверила в те писульки на старой бумаге… — в глазах ехидство, на лице — надменность. Внезапно он прищурился, замер напротив, отошел чуть в сторону и произнес самую странную и нелепую в данной ситуации цену. — Твоя жизнь. Не душа, как ты могла подумать после встречи с демоном, а именно твоя жизнь в обмен на амулет.

— Простите, но… Я же скоро умру… — пытаясь встать на ноги, я все сильнее проваливалась в трясину, теряла равновесие, но не решалась колдовать в присутствии раманш, — я действительно умру… Мне не позволят жить… Но только благодаря амулету я уйду в иной мир достойно. Мой род не будет запятнан. Когда магистры высшей степени увидят ваш амулет, они поймут, что я не могу врать. Какие бы доказательства ни придумали враги, в чем бы ни захотели меня обвинить, я смогу доказать свою невиновность. И даже так я уверена, что из зала приговора я живой не выйду. На моей ноге тюремный браслет — он блокирует мою силу почти полностью — я не смогу себя защитить, и впутывать в заговор своих товарищей, прося их о помощи, не имею права.

— Что ж, — раманш наклонил голову, — значит, это вполне приемлемая для тебя цена, ведьма, ведь так? Раз ты знаешь, что умрешь, то подобная сделка очень выгодна.

Мы замерли — он в ожидании, я в ужасе. В горле все пересохло, я не понимала, что делаю… но почему—то кивнула в знак согласия.

Раманш вновь прищурился, хмыкнул с презрением, сложил перед собой ладони лодочкой, и спустя мгновение в его руках появился металлический круг на серебряной цепочке. По ободу шли странные древние письмена. В самом его центре сиял драгоценный камень — именно он доказывал подлинность амулета, потому что подобные минералы хранятся только у самих раманш. Если честно, я думала, что они не существуют…

— Когда ты должна быть в зале Приговора?

— На восходе солнца…

Он пристально смотрел, затем слегка поклонился, явно против собственной воли, щелкнул пальцами и воздушный кокон лопнул…

***

— Ты все еще можешь сбежать, — удивленно заметил Зел, наблюдая за тем, как меня трясет. — Как жаль… лица его не увидел…Одна сплошная вода и магия… Как хоть выглядел—то?

После встречи с раманш я не осознавала, что осталась жива. Словно все это не со мной случилось. Лишь амулет в руках доказывал обратное.

Ноги сильно тряслись, руки будто бы задеревенели. После того, как на кожу упали капли зелья, она действительно окрасилась в перламутровый цвет — стереть эту краску оказалось очень сложно, но она лишний раз доказывала, что призыв действительно был совершен.

Мокрая одежда неприятно прилипла к телу, под светлую, уже изрядно испачканную рубашку, попали несколько веток водорослей — они слегка царапали кожу, вызывая еще более неприятные ощущения.

Ил был везде — в носу, на губах, на одежде — везде! Идти в таком виде в зал Приговора просто ужасно, но, судя по всему, времени на переодевание у меня попросту нет…

Я не слушала Зела. Сбежать можно всегда, Ярн знает как, но…

Кто—то выбрал меня в качестве козла отпущения, обвинил в одном из самых жестоких убийств Эрмера. Кто—то хладнокровно избавился от ни в чем не повинного ребенка. И этот кто—то не позволит мне просто так разрушить его планы.

Магия заблокирована — я чувствовала, как энергия рассеивается в области тюремного браслета. Если на меня нападут, то сразу после вынесения решения. А это значит, что удара в спину нужно ждать с самой первой ступени, что ведет меня в зал Приговора.

Как же так получилось, что я оказалась в подобной ситуации? Кому я могла мешать так сильно? Тюремный браслет на ноге — главная проблема даже для побега. Без своей силы я почти ни на что не способна и против таких воинов, как Ярн, в битве не выстою. Магия магией, но должной военной подготовки у меня нет, и меч держать в руках так же хорошо, как и мои друзья по отряду, я не умею.

Внутри кипела злость и обида. С юных лет меня окружала магия — древняя, сильная, многим недоступная. На тот момент я была рада, что родилась с редким запасом внутренней энергии, который при должном обучении открывал многие запретные двери в искусство колдовства. Постоянные тренировки, почти полное отсутствие личной жизни, поставленный на семье крест ради магии, и что? Что в итоге? Моя сила меня же и погубила. Нужно было отказаться от должности, не надеяться на спокойную жизнь и быть вместе с отрядом! Но время не повернуть вспять.

Единственный, кто сопровождал меня в зал Приговора, был Ярн. Зел и Федор не имели права присутствовать, а если учесть то, кто они, никакого суда с их участием точно бы не состоялось.

Идти босиком по холодным ступеням было страшно. Каждый следующий шаг был похож на раскаленные иглы, что медленно проникают под кожу, причиняя неимоверные муки. Сердце бешено стучало — до такой степени, что перед глазами все плыло, и зуб на зуб не попадал. С тела стекала вода

— медленно, неприятно пробегая по ногам. Мокрые волосы облепили лицо, в них запутались водоросли, и мой внешний вид не мог помочь расположить к себе, но тратить драгоценное время на переодевание я не могла себе позволить…

Браслет на ноге засиял — это говорило о том, что времени почти не осталось.

— Сэрех, — голос Ярна дрогнул, — у тебя еще есть шанс уйти, прошу тебя… Не думай обо мне, мы справимся… всегда справлялись!

Я ничего не ответила, прекрасно понимая, что долго бегать от элитного отряда мы не сможем. Итог все равно один — смерть. Вот только во втором варианте помимо меня пострадает дорогой мне человек.

Прикоснувшись к огромным дверям, я слегка толкнула их от себя, делая шаг вперед…

Момент истины.

Все замерли — с ужасом, паникой в глазах и непониманием.

Что—то не то… Они хотели, чтобы я сбежала, но почему?

Огромный зал был заполнен людьми — магами высшего общества. По правую руку от главного судьи Эрмера на первом ряду сидело семь магистров первой степени. Сбоку от них стояла стража. За их спинами восседали Свидетели, которых выбрали для данного Приговора. По левую руку — первый советник и летописец. На балконах тут же появились лучники из элитного отряда. Наконечники черных стрел были смазаны ядом — на тот случай, если я окажу сопротивление. Наивные, эти стрелы для меня как комариный укус. Я же разбираюсь в ядах, прекрасно знаю обо всех используемых в Эрмере веществах и прекрасно подготовила для себя защиту, учитывая занимаемый пост!

Сверху, прямо над главным судьей, находилась ложа правителя. Одинокий мужчина был бледен и стар. За последние несколько дней он сильно изменился — лицо осунулось, глаза красные, опухшие — значит, его сын действительно мертв. Он опустил на меня свой тяжелый взгляд, полный искренней злобы и жажды расправы. Таким я видела его впервые, и от этого становилось очень больно. Я никогда не подняла бы руку на его семью… Но он уверен в обратном. Что ему сказали? Какие предъявили доказательства, что он резко изменил свое мнение о верховной ведьме? Знал бы он, кто я… Если бы он только знал…

— В каком вы виде? — первый советник впервые на моей памяти изобразил искреннее негодование. — Как вы смеете являться в зал При… Что это? Это… Это же…

До этого в зале стоял довольно громкий гул — все обсуждали происходящее, смотрели на меня с удивлением и непониманием, словно принимали за полную идиотку, которая рассчитывает на помилование, но как только они увидели амулет истины, сразу замолчали…

Первый советник резко побледнел, так же, как и большинство магистров первой степени. Что происходило с остальными, я не знала, потому что не смотрела на их лица. Правитель, так же как и судья, не сразу понял, в чем дело, пока минерал раманш не заблестел в свете восходящих лучей солнца, проникающих в зал сквозь огромные окна.

— Ра… раманш… — первый советник подавился. Вначале мужчина встал со своего стула, не в силах поверить в увиденное, но потом, когда понял, что это не подделка, мгновенно вернулся на место. — Как? Как ты это сделала?

— Раманш? — впервые голос подал правитель. На этот раз его взгляд изменился — он смотрел на меня с удивлением и явно начал что—то понимать, что немудрено — преступник не пойдет на столь безрассудный шаг. — Ты смогла выжить после призыва?

Он был удивлен, его голос дрогнул, а во взгляде появилась надежна, что близкий его семье человек не оказался предателем.

— Я не убивала вашего сына, — произнеся эти слова, я смотрела прямо в глаза правителю. Амулет блеснул в свете ярких огненных лучей, но ничего не произошло, а это значит, что я говорю правду. В противном случае, от меня бы ничего не осталось, кроме горстки пепла…

— Я не верю! — первый советник вновь вскочил со своего места. — Никто не выжил после призыва этих тварей! Это однозначно подделка!

— Я тоже не верю в этот амулет, он странный, — раздался женский голос за спиной, но я не стала оборачиваться — смотрела лишь на правителя.

— Где гарантия, что это не банальная иллюзия? Верховные ведьмы на это способны?

Нет, не способны, но это неважно…

В зале мгновенно разгорелся спор, несмотря на то, что главный судья не давал разрешения на обсуждения. Вместо этого он смотрел на пергаменты, врученные ему первым советником с «доказательствами» моей вины, что—то внимательно вычитывал, с непониманием смотря то на меня, то на советника. Он все понял, но так же видел, что мы окружены врагами.

Ни правитель, ни судья ни о чем не знали — их реакция настоящая, в отличие от слов и действий окружающих меня гиен.

— Госпожа верховная ведьма! — голос судьи мгновенно заставил всех замолчать. Этот мужчина всегда говорил очень тихо, но в то же время властно. Люди подчинялись ему, сами до конца этого не осознавая. — Подойдите ко мне. Необходимо понять, что амулет подлинный.

Я сделала уверенный шаг в сторону судьи, но… На этом все закончилось…

Все, кого я видела, замерли. Они с ужасом смотрели куда—то за мою спину, словно не могли пошевелиться, сказать хотя бы слово.

— Что происходит? — я обернулась как раз в тот момент, когда огромные двери зала Приговора с шумом захлопнулись.

— Наивная дура, — ехидство в голосе — ничто по сравнению с той чудовищной силой, что исходила от раманш. Лишь осознание того, что это существо стоит сейчас в зале, заставило всех мгновенно замолчать. — призыв совершила, амулет попросила, решила свое имя спасти и ради чего?

— Почему вы здесь? — в горле мгновенно пересохло, сердце, казалось, остановилось. Я понимала, что люди вокруг не владели собой — раманш их держал своей магией, даже пикнуть не позволял.

С его тела стекала вода — она казалась живой, будто множество прозрачных змеиных тел, что сплелись в единый клубок и мгновенно расползлись в стороны людей.

Раманш сделал шаг в мою сторону, затем еще один… и еще один. Он смотрел на судью, затем поднял взгляд на правителя.

— Горе затмевает разум, не так ли? — спросил с издевкой, словно напоминал о чем—то. Они что, знакомы? Это просто невозможно! — но тебе это должно быть знакомо… Каково это? Потерять сына и отправить дочь на смертную казнь?

— Д—дочь?

Правитель все еще стоял на балконе, но мог спокойно говорить — видимо, раманш не околдовал его.

— А ты не знал? Ваша энергия поразительно схожа… — улыбка на лице с примесью разочарования. Затем он встал прямо напротив меня, уставился в глаза и произнес медленно, тихо, с дикой ненавистью в каждой нотке своего голоса:

— Они надеялись, что ты сбежишь, надеялись, что подставишь своего друга, очень хотели устроить показательную расправу и остаться безнаказанными в своих убийствах, ведьма… Все это — простые действия для получения власти, а твой папаша даже не в курсе… Хреновый из него правитель.

Он медленно поднимал руки, расставив их в стороны, словно крылья, смотрел с разочарованием, а затем прошептал у самого уха:

— Я ненавижу людей за то, что они врут…

Резкий хлопок ладоней, и вода мгновенно ожила — ее потоки сковали собой абсолютно всех, не позволяя дышать:

— Знаешь, что происходит с людьми на глубине? — голос стал спокойным. Раманш смотрел на то, как меня трясет.

Все оказались в воде, не могли вдохнуть — им не хватало воздуха. Сильные маги Эрмера не могли сопротивляться, лишь барахтались в воде, пытаясь выплыть, но все напрасно. Только отец сохранял спокойствие — он не шелохнулся, молча ожидая своего приговора.

— Давление, — ответила я, догадываясь, что ждет этих людей.

— Именно…

Щелчок пальцев и…

Зал окрасился кровью. Алая вода обрушилась на мраморный пол, заливая собой мои ноги. Он смотрел на меня в упор, наблюдал за тем, как я невольно выдохнула, испытывая самый дикий страх за всю свою жизнь, видел, как из глаз брызнули слезы.

От людей не осталось ничего — только кровь. Много крови… и обрывки одежды.

— Уговор — твоя жизнь в обмен на амулет, — раманш улыбнулся, — теперь ты моя, ведьма…

Единственными, кто выжил, были мой отец и главный судья. Раманш ненавидели ложь… Видимо, в этом зале лишь эти двое действительно ни о чем не знали…

Раманш с силой схватил меня за руку, уводя в сторону еще одного выхода. Последнее, что я смогла разглядеть в этом зале — тело отца — он перевесился через балкон, потеряв сознание, и Зела. Демон присвистнул, взмахнул рукой, словно что—то собрал, а затем исчез…

Их души не скоро найдут покой…

— П—почему мы пришли именно сюда? — холодно, до ужаса холодно! Стоя у обрыва, я смотрела на то, как огромные волны разбиваются об острые камни, как бушует водная стихия, заставляя дрожать меня всем телом. Чувствовала, с каким омерзением раманш сжимал мою руку, словно держал что—то грязное.

— Потому что это начало пути, — благодаря сильному ветру его волосы высохли и стали еще больше походить на серебряные нити, — почему не сбежала?

— Разве от вас можно сбежать? — единственное, о чем я могла думать, это о своем будущем, а точнее, о его отсутствии.

— Я не о себе. Почему ты не сняла браслет и не пустилась в бега? Доказать свою невиновность можно разными путями, но ты выбрала самый сложный и нелогичный из них.

— Потому что очень устала… — на мне все еще висел амулет — я не могла врать и придумывать громкие оправдания, я обязана говорить только правду, — я устала от борьбы. Для ведьмы моего уровня это непростительные слова, но я не хотела жить в бегах, не хотела, чтобы отец ненавидел меня за то, что я убила собственного брата…

— Слишком много слов, — спокойно ответил раманш, будто и не слышал моего ответа. Словно ему было наплевать на то, что я только что произнесла. — Ты заключила сделку, ведьма, и пойдешь со мной. Приготовься прыгать…

— Нет! — только не в воду! Только не с такой высоты! — Вы меня так убить хотите? Я же плавать не умею!

— Прости, что? — мужчина вначале удивился, потом его зрачки расширились, и он разразился хохотом. — Ты не умеешь плавать?

— Я боюсь воды… И… И высоты тоже…

— Но меня же ты позвала… И была в воде.

— На тот момент я думала, что умру, и что терять нечего…

— А сейчас что, что—то изменилось? — от смеха в голосе не осталось и следа. Меня, словно кролика, вели на убой…

Раманш вновь схватил меня за руку и, не позволив сказать ни единого слова, прыгнул вниз со скалы…

Резкий поток ветра был похож на ураган, что внезапно настиг после долгой погони. Он врезался в глаза, путал волосы, окутывал все тело, поглощая вой, что сорвался с моих губ. Дышать было почти невозможно, но все это полная ерунда по сравнению с тем моментом, когда я увидела приближение поверхности воды. Бушующая стихия словно разошлась в стороны огромными волнами и сошлась уже над нашими телами, полностью погружая в воду.

Поток ледяной, до ужаса сильный, но раманш как будто ничего не замечал. Мужчина крепко держал меня за руку, оттолкнулся под водой от скалистого выступа и метнулся вперед с неимоверной скоростью.

Я не могла смотреть по сторонам — это было невозможно. Глаза сильно щипало, вода затекла в нос, вызывая боль, воздуха в легких не хватало, и вскоре наступил момент, когда я почти что потеряла сознание, как внезапно раманш сменил направление, и мы резко вынырнули на поверхность.

— А—а, — протянула я, не в силах сказать что—либо. С моих губ срывались лишь звуки — оформить их в связные предложения было просто невозможно.

— Действительно не умеешь… — как только раманш отпустил мою руку, я тут же пошла ко дну, не имея сил бороться дальше, — какая же ты слабая, ведьма… как человек еще слабее. Это отвратительно…

Я не видела смысла отвечать — все равно мое мнение его не интересует, и сказать сейчас что—либо было просто невозможно.

Открыв глаза, я постепенно привыкла к свету, но продолжала крепко держаться за раманш. Прямо перед нами из воды торчала странного вида и формы скала, хотя больше это было похоже на каменный айсберг огромных размеров посреди бушующего океана с небольшой пещерой.

Спокойно вытолкнув меня из воды на скользкие камни, он наблюдал, как я медленно отползаю как можно дальше от края.

— Тут пока посидишь, — бросил он перед тем, как исчезнуть, — скоро вернусь. Думаю, не стоит говорить, что тебе нет смысла бежать? Ну, разве что на корм рыбам…

Он исчез в морской воде, я же продолжала трястись от дикого холода.

Из—за сильного ветра и мокрой одежды казалось, что наступила зима. Меня колотило, трясло, руки почти не слушались.

— Вот тебе и призыв… — прошептав эти слова, я ощутила, что все же могу говорить, сделала глубокий вдох, стараясь хоть немного успокоиться, и встала на ноги, пытаясь не потерять равновесие. Все же камни были очень мокрые и скользкие.

Впереди виднелся провал в скале, похожий на вход в пещеру. Лучше спрятаться там, чем умереть от холода.

Неглубокая, совсем небольшая, но все же пещера, она явно была кем—то занята до этого…

Словно два разных мира — буря воды, что бушует из—за сильных ветров, и полное отсутствие движения здесь, внутри.

Раманш не просто так привел меня сюда, он явно бывал тут раньше: на земле раскидано несколько странных больших подушек, огромный плед, связанный из тонкой, но на удивление плотной нити. На полу было разбросано несколько книг и промокших пергаментов — символы оказались мне неизвестны, несмотря на то, что я знала семь языков нашего мира и еще несколько мертвых диалектов.

Дар к изучению был у меня с раннего детства — никогда не понимала, почему люди тратят так много времени на произношение и письменность. За эти качества меня совсем в юном возрасте взяли в войско и уже потом увидели, на что я способна в плане магии.

Устроившись в самом углу, я тут же создала в ладонях огонь, пытаясь согреться. Яркое алое пламя мягко обволакивало собой каждый пальчик, нежно прикасалось к коже, не причиняя никакого вреда. Постепенно тепло распространилось по всему телу, и больше меня не трясло.

Высушив подушки и плед, я завернулась в ткань, устроилась как можно удобнее и приняла самое правильное решение — отдохнуть. Ничего не делать — просто набирать растраченные силы, иначе любое мое сопротивление ни к чему хорошему не приведет.

Из—за сильной усталости и пережитого ужаса, уснуть не получалось — глаза не закрывались, хотя голова по ощущениям была каменная.

Уставившись в одну точку, я осознала, что все это время в моей голове крутилась одна и та же фраза, сказанная раманш — почему именно этот путь? Почему… почему… почему…

Потому что я устала. Нет, не от жизни, а от сражений за собственную жизнь, устала терять близких людей, нести ответы за чужие ошибки, воевать на поле боя и постоянно, постоянно тренироваться. Наступил тот самый переходный момент, когда хочется на время замереть на месте и не двигаться, просто лежать на кровати, смотреть в потолок, и чтобы ничто и никто в этом мире не трогал меня, но нет… Все же тронули. Причем бортанули по полной!

Как у них так вышло? За спиной у правителя? Как смогли обойти личную стражу, как было совершено убийство? Почему выбрали именно меня и зачем хотели, чтобы я бежала? Все это должно иметь логичное завершение, но к чему именно все шло?

На протяжении пятнадцати лет шла война. Эрмер и Элмен. Два огромных магических государства, которые раньше всегда шли в ногу со временем и поддерживали друг друга. Две разные школы, дополняющие друг друга по стилю и техникам магии. Что, если все началось еще тогда, с момента разжигания конфликта? Мы выиграли эту войну, но какой ценой…

Воспоминания вновь нахлынули волной — именно тот самый момент и вывел меня из равновесия. Момент, после которого я приняла должность Верховной ведьмы, желая навсегда покинуть военное дело…

На поле боя столкнулось две армии. Огромные армии. Множество солдат, обученных редким видам магии, искусные воины, владеющие оружием на уровне дыхания, когда меч является продолжением руки, словно имеет единый поток энергии с хозяином… Мы сражались день и ночь на потеху падальщикам, убивали друг друга, желая защитить семьи и родные земли.

Меня защищал мой отряд. Он никого не подпускал к одной из самых сильных ведьм Эрмера… Я готовилась к последней атаке, все было обговорено заранее, мы добыли информацию о том, что элменцы направят в нашу сторону големов, что людей на поле боя с их стороны не будет, нам отдали приказ — уничтожить, и я согласилась. Голем — чаще всего просто оболочка, управляемая магами особого класса. Я видела отчет, сама предложила сделать то, что сделала…

Магия огня разрушительна при определенном уровне внутренней энергии. Когда боевая ведьма достигает своего предела, она способна уничтожить целое поселение… За это нас не любят и боятся, за это в каждом государстве идет борьба — чем сильнее ведьма, тем сильнее и само государство.

Долгие часы концентрации, накапливание энергии, все было просчитано до секунды… Все! Кроме одного самого главного момента…

На поле боя были не големы… Там были люди. И огненная волна, созданная мною, уничтожила основные силы армии Элмена… Они испугались…

А затем хоронили останки…

По щекам вновь и вновь текли слезы.

Там не должно было быть людей. Я же сама видела этот чертов отчет… Не должно было быть людей…

Эрмер ликовал. Элмен плакал. Тысячи погибших солдат, тысячи семей, что остались без отцов, детей, матерей… По моей вине.

Одно дело, когда на тебя нападают, жаждут крови, наставляют меч, посылают неведомых тварей, но совсем другое, когда одним махом, без возможности сложить оружие и сдаться… Когда просто не оставляют выбора и убивают настолько жестоким способом… Они сгорели заживо в магическом пламени…

В тот момент меня не стало. В тот момент я захотела умереть.