Во власти желания

Глава 16

Макс повел плечом. Рана, может, и была, как выразилась Керсти, простой царапиной, но болела и ныла даже сейчас, спустя несколько дней после нападения.

Он позавтракал и ушел, оставив своего отца и Аррана за столом. Они спорили, кому из них — или обоим — следует ехать в августе в Эдинбург на церемонию встречи королевы Виктории.

Такие разговоры утомляли Макса. «Впрочем, меня-то на церемонию не пригласили», — подумал он, криво усмехнувшись.

Но гораздо больше его интересовало другое: кто же проник в Ив-Тауэр — и зачем?

Хотя после этого загадочного визита ничего особенного не происходило, Макс утратил покой и даже плохо спал по ночам. То и дело просыпаясь, он вглядывался в темноту и прислушивался.

Макс снова вспомнил о Керсти и невольно улыбнулся. Если бы она делила с ним постель, он спал бы гораздо лучше — хотя просыпался бы не реже.

Сегодня предстояло сделать множество дел.

Наверное, ему удастся отучить Керсти вскакивать и запирать дверь кабинета каждый раз, когда он подходит к ее письменному столу. Во всяком случае, со временем их отношения наладятся — их служебные отношения, если можно так выразиться.

А вот с личными отношениями все было гораздо сложнее.

Собственно, у них не было никаких личных отношений.

Волшебная ночь, проведенная вдвоем, словно канула в Лету.

Теперь Керсти даже не подходила к нему близко и все время держалась сзади, на некотором удалении — вот как сейчас.

Кроме тою, она то и дело приседала в реверансе, и это выводило его из себя.

Разговаривая же с ним, Керсти не поднимала глаз, но при этом все время улыбалась. Причем первая никогда, не заговаривала.

Хотя манеры Керсти были безупречными, Максу они совершенно не нравились — ему, хотелось, чтобы она стала такой, как прежде.

И наконец, самое досадное: сшитые модисткой платья — из прекрасного материала и вовсе не черные — фасонами очень напоминали те, которые носила прабабушка.

Макс решил, что обязан поговорить с Керсти о ее нарядах — возможно, и с модисткой.

Сегодня они с отцом и дядей собирались Заехать к фермерам, обрабатывавшим землю на севере поместья. Эти люди очень ценили свою независимость, но все же с удовольствием беседовали с землевладельцами, когда те к ним заезжали.

Керсти должна была ехать с ними, и Макс обучал девушку верховой езде. Он не без труда заставил ее сесть на смирную низкорослую кобылку, и после нескольких конных прогулок его ученица стала неплохой наездницей. Накануне вечером Макс говорил с дядей Арраном и отцом, и они решили, что перед отъездом на север побывают у Мерсеров. Макс надеялся, что, увидев свою дочь в обществе маркиза и виконта, родители простят ее.

Макс вошел в свой кабинет — Керсти следовала за ним — и остановился в изумлении. Присутствие леди Гермионы Рашли оказалось весьма неприятным сюрпризом. Увидев Макса, гостья поднялась с кресла.

— Ты, наверное, будешь сердиться на меня, Макс, за то, что я вошла сюда без разрешения, — сказала она. — Я уехала из Хэллоуса тайком, когда все еще спали. И сюда я тоже пробралась тайком, меня никто не видел. Но я просто не могла оставаться вдали от тебя! Здравствуй, Керсти, очень рада тебя видеть! Как хорошо, что ты помогаешь Максу — он очень устает!

— Я стараюсь, миледи, — пролепетала Керсти. — Сейчас я оставлю вас наедине.

— Пожалуйста, не уходи, Керсти, — сказал Макс. — У нас много дел. Как поживаешь? — Он повернулся к гостье.

Керсти тем временем уселась за свой письменный стол и раскрыла бухгалтерскую книгу.

— Теперь, когда мы встретились, мне гораздо лучше, мой дорогой. — Гермиона нерешительно направилась к Максу. — От тебя несколько дней не было никаких известий. Ты сердишься на меня?

— Нет.

«Сержусь — не то слово. Я в ярости.'« Гермиона напоминала Максу о том, о чем он очень хотел забыть, — напоминала о долге перед семьей.

— Дорогой, ты ведь приедешь на бал? Это наша первая возможность вместе появиться в обществе. Бал состоится через несколько дней.

Макс сказал, что у него слишком много хозяйственных забот.

Керсти перевернула страницу, хотя не прочла ни строчки.

Она даже не взялась за перо.

— Я знаю, что ты очень занят, но нам нужно поговорить, — заявила Гермиона. — Ведь скоро мы обвенчаемся, не забывай об этом.

— Сначала дождемся мою мать. Поговорим, когда она вернется о Шотландию. К тому же моя сестра вот-вот родит. Сейчас мне не до женитьбы.

Гермиона передернула своими обнаженными плечами — на ней было бледно-голубое платье с глубоким вырезом — ив смущении опустила глаза.

— Надеюсь, скоро ты будешь беспокоиться по поводу другой беременности и других родов.

Макс в растерянности молчал. Сообразив наконец, что Гермиона имеет в виду свою собственную беременность, он невольно поморщился и взглянул на Керсти. Девушка тотчас же подняла голову; в глазах ее была печаль.

— Это правда, что к тебе заходила Далия? — неожиданно спросила Гермиона. — Можешь не отвечать — я знаю, что заходила. Мне сказала Зинния. Должна предупредить: остерегайся принимать у себя эту троицу — я имею в виду Зиннию, Далию и Уистерию Пусть не думают, что они здесь желанные гости. Моя бедная тетушка терпит их у себя из уважения к памяти своей доброй подруги, их матери. Если откровенно, то я считаю, что графине давно пора выгнать этих любопытных бездельниц — Хм . — Макс вежливо улыбнулся.

Взглянув на Керсти, Гермиона продолжала:

— Иногда мне кажется, что они вовсе не те, за кого себя выдают. Возможно ли такое?

— Я думаю, что все возможно, — усмехнулся Макс. — Но как я понял, они дочери покойной подруги графини и, само собой…

— Ладно, не будем об этом! Просто я слишком переживаю за милую графиню. Так Зачем сюда заявилась Далия? Что она сворила?

— Не знаю — Макс пожал плечами — Я никогда не встречался с мисс Далией. А также с мисс Зинниеи и с мисс Уистерией.

Гермиона подошла к Керсти и заглянула в бухгалтерскую книгу.

— Ох, Керсти, как это, наверное, скучно! Однако кто-то ведь должен заниматься и скучными делами Керсти кивнула и еще ниже склонилась над столом; она наконец-то взяла в руку перо.

— Если ты не встречался с Далией, то кто же с ней встречался? — Гермиона снова повернулась к Максу.

Черт бы побрал чту женщину! Какое она имеет право его допрашивать? Не се дело, кто заходит и выходит из замка Она пока еще не миссис Россмара, и, возможно, никогда ею не станет.

— Я здесь управляющий, — ответил Макс — Я занимаюсь лишь хозяйственными делами и не вникаю в такие мелочи, как визиты соседей.

Гермиона неожиданно засмеялась:

— О ты такой деспот, Макс И это замечательно! Я должна до конца своих дней благодарить Господа, что тебя до сих пор не прибрала к рукам какая-нибудь волевая женщина.

Керсти уронила свое перо, и оно, скатившись со стола, упало на пол. Макс тотчас же наклонился, подобрал перо и протянут девушке Она хотела взять его, но он удержал перо в руке, заставив Керсти поднять голову В глазах девушки было глубочайшее страдание.

Макс улыбнулся ей и отдал перо.

Керсти склонилась над столом, и Макс нахмурился — в душе его вскипал гнев.

Шурша кружевными юбками, Гермиона внезапно подошла к нему и обеими руками взяла его ?а локоть Потом подняла голову, поднесла руку Макса к своим губам и осторожно поцеловала. При этом она смотрела прямо ему в глаза, и Макс прочел в ее взгляде совершенно недвусмысленный призыв Опустив голову, он увидел, как трепещут под тугим корсетом ее пышные груди. Приложив его ладонь к вырезу своего платья, Гермиона проговорила:

— Нам надо очень многое обсудить. Ты, конечно, со мной согласен? — Она опустила его руку чуть ниже — за вырез платья, и Макс почувствовал, что возбуждается.

Конечно, ему следовало немедленно выпроводить из кабинета эту женщину, но все же… если уж ему все равно придется на ней жениться, то почему бы не насладиться ее соблазнительным телом?

Гермиона улыбнулась и, прищурившись, взглянула на Макса В эти мгновения она наполнила Максу пушистую кошечку в предвкушении сытного обеда.

— Керсти, пожалуйста, оставь нас, — проговорила Гермиона голосом, более ровным, чем можно было ожидать в подобных обстоятельствах. — Мы с Максом просим тебя ненадолго оставить нас наедине. Ты, конечно, нас понимаешь. Ведь мы скоро обвенчаемся.

Макс хотел возразить, но Гермиона еще крепче прижала его ладонь в груди — и у него не нашлось слов для возражений.

Отложив перо, Керсти встала и молча направилась к двери.

— Спасибо, Керсти, — сказала леди Гермиона. — Я уже говорила Максу, что он не ошибся, назначив тебя своей помощницей. Мы позовем тебя, когда закончим нашу беседу.

Шурша темно-зеленой юбкой из тафты, Керсти вышла из комнаты.

Гермиона с усмешкой взглянула на Макса.

— Вот глупенькая! — прошептала она. — Бедняжка даже не подозревает, чем мы занимаемся!

— Не смей так…

Он не успел договорить — Гермиона впилась в его губы поцелуем; обвивая его шею руками, она все крепче к нему прижималась.

Макс вскрикнул от неожиданности, когда Гермиона приподняла ногу и уперлась коленом ему в пах. Он еще не встречал таких женщин, если не считать ту «даму» из Оксфорда, с которой переспал несколько лет назад, В ту пору он был слишком неопытен и принимал ее страстные стоны и крики за чистую монету.

— О, как хорошо! — выдохнула Гермиона. — Я просто вне себя от Восторга! — Чуть отстранившись, она стояла, тяжело дыша; ее грудь вздымалась.

«Теперь, — подумал Макс, — мне полагается швырнуть ее на диван и овладеть ею». В следующее мгновение он почувствовал, что ему совершенно этого не хочется.

Глядя на него с улыбкой, Гермиона попятилась к двери.

— Предоставь все мне, — сказала она чересчур громко. — Я хотя и робкая от природы, но способна на многое.

Несколько секунд спустя она заперла дверь.

Услышав щелчок, Керсти поняла: дверь в кабинет закрыта на замок. Если бы не слабость в коленках, она бросилась бы бежать… Но Макс и леди Гермиона ошибаются, если думают, что она не понимает, чем они там занимаются!

Леди Гермиона говорила громко и возбужденно.

Она сказала, что способна на многое.

Керсти прижалась к стене. Она знала, чем они занимаются в запертом кабинете. Конечно, не Макс это затеял, но ведь он не остановил леди Гермиону…

Когда она сидела в кабинете, они ласкали друг друга и думали, что она ничего не видит.

Это было невыносимо!

Наконец, собравшись с силами, она направилась к лестнице. Заметив гадкого Фергуса Уилки, отвернулась и, подхватив свои тяжелые юбки из тафты, стремительно взбежала по ступеням. Добравшись до коридора, ведущего в ее комнаты, ненадолго остановилась, чтобы отдышаться. Затем, пошатываясь, побрела по коридору.

Не могла же она стоять у кабинета и ждать, когда они закончат!.. Увидев, что дверь в ее покои открыта, девушка тяжко вздохнула — ей так хотелось хотя бы ненадолго остаться одной!

— А вот и ты, Керсти, — сказала Бланш, поднимая голову. — Ее светлость предпочитает проводить, ранние утренние часы в глубокой задумчивости и не любит делиться со, мной своими мыслями. Вот я и решила прийти сюда и познакомиться с тобой получше. Увидев, что, тебя нет, я решила доедаться тебя во что бы то ни стало.

Снова вздохнув, Керсти вошла в комнату.

— Закрой дверь, моя милая, — попросила Бланш. — И пожалуйста, не будь такой мрачной. Твое хмурое личико мне совершенно не нравится.

— Мне нездоровится, миссис Бастибл, — пролепетала Керсти.

— Можешь называть меня просто Бланш. Я разрешаю это немногим и лишь тогда, Когда испытываю к человеку особую симпатию, вот как к тебе. Ты замечательная девушка.

— Спасибо. — Керсти попыталась улыбнутся.

— Не забывай, что я знаю тебя с малых лет. И я помню, как появился на свет твой брат — симпатичный малыш. — Пожилая дама дважды вздохнула. — Мне, к сожалению, не посчастливилось родить сына. Будь у меня сын, моя жизнь сложилась бы по-другому. Сын всегда заботится о своей матери. Он следит за тем, чтобы она ни в чем не нуждалась. А дочь — это так обременительно! Впрочем, жаловаться — великий грех. Удел матери — забыть о собственных нуждах и жить для детей, которыми ее наградил Господь. Разумеется, дочь принимает материнское самоотречение как должное и на ответную благодарность рассчитывать не приходится, но тут уж ничего не поделаешь.

Керсти немного приободрилась.

— Мне всегда казалось, что маркиза прекрасно о вас заботится. К тому же у вас чудесные внуки, которые утешат вас в старости.

Бланш подняла руку и взбила свои локоны-колечки.

— Когда я вышла замуж в первый раз — за отца Грейс, — я была девочкой. Но он был преуспевающим адвокатом, и я влюбилась по уши. Мой второй муж, преподобный Бастибл, скоропостижно скончался. Поверь, я вовсе не чувствую себя старухой и пока не собираюсь жить только для внуков. — Она задумалась. — Хотя у меня замечательные внуки.

— Да, конечно, — кивнула девушка.

— Но я пришла сюда, чтобы серьезно поговорить с тобой.

И надо позаботиться о том, чтобы нам не мешали.

Бланш подошла к двери и заперла ее.

— Я вижу, Керсти, тебе тоже нравится мистер Диккенс, — сказала она и поставила на полку книгу, которую просматривала. — Я не читала «Рождественские повести». Судя по всему, очень увлекательно…

— Да, вы правы, — кивнула Керсти. — Мне нравятся романы мистера Диккенса. Эту книгу мне дал Макс. Если хотите, можете взять почитать.

— Значит, тебе дал ее Макс… — пробормотала Бланш, уже забыв про последний шедевр мистера Чарлза Диккенса. — Вот что… Этот мужчина должен быть твоим.

Керсти в изумлении уставилась на пожилую даму.

— Вообще-то мужчины — они глупые существа Поэтому не знают, что для них лучше. И женщины, особенно плохие женщины, могут оказать на них сильное влияние. Я прекрасно разбираюсь в людях, моя милая. Вот почему мы так близки с ее сиплостью. У нас у обеих очень развита интуиция. Она меня ценит. Надеюсь, ты не сочтешь меня самонадеянной, если я скажу, что герцогиня — моя лучшая подруга.

— Как мило, — заметила Керсти.

— Могу я быть уверена, что ваш разговор останется между нами?

— Да, конечно.

— Вот и хорошо. — Бланш взглянула на дверь, затем схватила Керсти за руку и потащила ее в спальню. — Здесь надежнее. Я сегодня рано встала и уже немного устала. Если не возражаешь, я прилягу на твою кровать. А ты можешь сесть в это кресло, чтобы я тебя видела.

Не дожидаясь согласия Керсти, Бланш Бастибл вскарабкалась на перину.

— Ах! — вздохнула она. — Так гораздо лучше! А теперь перейдем к делу. Как тебе добиться Макса Россмара — вот что нам надо обсудить И как устранять все препятствия на этом пути.

Внезапно почувствовав слабость, Керсти опустилась в маленькое зачехленное кресло, на которое указала Бланш.

— Хм.

— произнесла дама. — Ты слишком молода, чтобы уставать. Во всяком случае, в такое время дня.

— Утро было довольно утомительным, — проговорила Керсти. — К тому же я плохо спала этой ночью.

— И наверняка не только этой, — заметила Бланш, вытянув губы трубочкой. — Здесь, в комнате, все розовое?

— Поэтому она и называется розовой комнатой, — сказала Керсти. — Раньше здесь жила леди Авеналл.

— Еще одна молодая дама, у которой есть голова на плечах. Впрочем, не важно. Происходит что-то странное, должна я тебе сказать. — Бланш с таинственным видом подмигнула. — Леди Гермиона — жуткая особа! И все эти дамы из Хэллоуса…

У меня уже был разговор с зятем. Я осторожно намекнула ему, чтобы он проверил, кто они такие. Он, естественно, посоветовал мне не лезть не в свои дела. Впрочем, я привыкла к его грубости. Неблагодарный! Моя Грейс слишком хороша для него, и он это знает. Он сказал мне, что в Хэллоусе все в порядке, а это значит, что там что-то не так и ему это известно. Просто он не хочет, чтобы я применила свои… аналитические способности и тем самым посрамила его, как уже не раз бывало. Но об этом я расскажу тебе как-нибудь потом.

Керсти с интересом смотрела на собеседницу. Почему Бланш решила свести с ней дружбу? Ведь всем известно, что эта честолюбивая дама заботилась только о собственной выгоде…

— Думаю, не ошибусь, если скажу, что ты питаешь к Максу Россмара нежные чувства.

Керсти досадливо передернула плечами.

— А что?

— Как что? — изумилась Бланш. — Ведь все зависит от твоих чувств к нему!

Собравшись с духом, Керсти спросила:

— А как насчет его чувств ко мне?

Бланш взмахнула рукой.

— О… Макс тебя обожает. В этом не может быть сомнений! Он, конечно же, пытается не подавать виду, но у него это не очень-то получается. Вот только ты в последнее время совсем на него не смотришь Почему?

О, как же она устала от этих разговоров!

— Мне посоветовали быть… скромной.

— Скромной? Ну что ж, скромность, конечно, украшает, ни роль серой мышки тебе совсем не к лицу.

Серой мышки?

— Макс Россмара не для меня. Он джентльмен, а я простая дочь фермера, которой посчастливилось получить образование.

Бланш снова взмахнула рукой.

— Мне некогда обсуждать подобные глупости! Слушай и запоминай, что я тебе скажу.

Опять указания!

— Я знаю, что ее светлость говорила с тобой. Она передала мне этот разговор, и я совершенно согласна с ней, кроме одного момента. Она хочет, чтобы ты стала его любовницей — кода придет время. Ты знаешь об этом?

Керсти потупилась.

— Отвечай, пожалуйста! Ведь наш разговор останется в тайне, не так ли?

— Да, конечно, — ответила Керсти.

— Очень хорошо. А я считаю, что ты должна стать не любовницей Макса, а его женой.

Керсти вздрогнула и снова уставилась на пожилую даму.

— На мои взгляд, эти люди из Хэллоуса — они очень опасны. Но меня не желают слушать, а когда я окажусь права, никто даже не вспомнит, что я заранее предупреждала…

— О, я уверена, что ваши опасения напрасны.

— Нет, не напрасны! В каждом из них есть что-то порочное. За исключением, пожалуй, очаровательного мистера Хораса Хаббла. Вот он — настоящий мужчина! Я не видела такого с тех пор, как умер мой дорогой муж, преподобный Бастибл.

«Каждому свое», — подумала Керсти.

— Вы не могли бы поподробнее объяснить, почему вам кажется, что мы с Максом должны быть вместе?

Бланш зевнула.

— У вас много общего. Вы оба очень умны, начитанны и предприимчивы. У вас у обоих было трудное детство, но вы, несмотря ни на что, упорно стремитесь к знаниям.

Керсти чувствовала себя глубоко несчастной.

— На следующей неделе мы все едем в Хэллоус на бал, — сообщила Бланш.

— Нет-нет, я не поеду… — пробормотала девушка. — Я всего лишь прислуга. И потом, вы же сами сказали, что мы должны держаться подальше от этого дома.

— Бал есть бал, — отрезала Бланш. — Там будет много гостей. Соберутся самые влиятельные люди со всей округи. Ты непременно должна поехать. Так хочет вдова. Мы с ней уже это обсуждали, так что, считай, твоя поездка — дело решенное.

К тому же у тебя появится прекрасная возможность позлить леди Гермиону.

Керсти вопросительно взглянула на Бланш.

— Гермиона, конечно, не захочет тебя там видеть, — продолжала пожилая дама. — Она боится, что ты можешь стать для нее серьезной соперницей. Увидев тебя на балу, она поймет, что ее опасения не лишены оснований.

— Я не поеду, — пробормотала Керсти.

— Поедешь обязательно.

— Я не могу! Конечно, вряд ли меня пригласят. Но если даже пригласят, мне все равно придется отказаться — ведь я не умею танцевать.

— У нас впереди почти неделя. За это время ты научишься танцевать.

Керсти вцепилась в подлокотники кресла.

— Это невозможно! У меня нет подходящего платья.

— Это мы скоро исправим. Ее светлость поручила мне заняться твоим нарядом. Не беспокойся, все будет хорошо. У тебя сильный характер, и ты родилась в Небогатой семье.

Керсти не могла слушать такие речи.

— У меня самые прекрасные родители — добрые и честные! И они меня любят!

— Но ты всегда мечтала о большем.

— Не правда! Если бы не Макс, я бы, наверное, была вполне довольна своей жизнью. Но я встретила его, и он открыл мне другой мир. И он похитил мое сердце.

О Господи, зачем она это сказала?

— А ты похитила его сердце, — заметила Бланш, чрезвычайно довольная собой. — Поэтому вам непременно надо быть вместе. Но ты ведь никому не скажешь о том, что я вмешиваюсь в ваши отношения?

Керсти внимательно посмотрела на собеседницу.

— Никому, обещаю. — Бланш что-то недоговаривала. Наверняка имелась какая-то причина, побуждающая ее с таким необычайным упорством добиваться этого союза.

Бланш взглянула на часы, стоявшие у кровати Керсти.

— Вот и хорошо. Больше не будем касаться этой темы. — Она вскочила с кровати и, оправив свои юбки, взяла Керсти за руку. — Пойдем со мной! У меня есть для тебя замечательный сюрприз.

— У меня множество дел. — пролепетала девушка. Впрочем, она прекрасно понимала, что не сможет вернуться в кабинет до тех пор, пока ее не позовут.

— Дела? Забудь о них на время. Пойдем ко мне, ты ведь еще не видела мою комнату. Ее готовят только для меня — с тех самых пор, как я впервые привезла сюда Грейс, чтобы выдать ее замуж за маркиза. Она в восточном крыле. «Змеиная» комната! — Бланш восторженно взвизгнула и потащила Керсти за собой.

«Змеиная» комната находилась довольно далеко от Ив-Тауэр. Когда же они вошли в нее, Керсти тоже едва не завизжала — но не от восторга, а от ужаса: девушка увидела над кроватью Бланш сверкающих чудовищ, очень напоминавших сказочных драконов.

— Не правда ли, восхитительно? — спросила миссис Бастибл. — Я на своем веку повидала немало чудес, но такого нигде не встречала.

— Я тоже, — пробормотала Керсти. Она умолчала о том, что чудовищные рептилии вызывают у нее лишь отвращение.

— По распоряжению дорогой герцогини мне сделали точную копию этой кровати в Франкот-Касл, в Корнуолле, деточка.

Столбики массивной кровати украшали многоглавые золоченые ящеры, но на покрывале, как ни странно, были вышиты милые весенние цветочки.

— А, вот и ты, Женевьева! Очень вовремя! — воскликнула Бланш, неожиданно обернувшись.

Модистка, которую пригласил в замок Макс, стояла у порога комнаты — похоже, и она была напугана зловещим интерьером.

— Заходи же, Женевьева, — сказала Бланш, радостно улыбаясь. — Коробка на столе, у окна. Ее принесли вчера, поздно вечером. Послушаем, что ты скажешь.

— Я лучше пойду, — пролепетала Керсти. — Мне следует сидеть в своей комнате и ждать, когда меня позовут в кабинет.

— Вздор! Это гораздо важнее! Знаешь, моя милая, вы с Максом — замечательная пара!

«Сколько же раз, — подумала Керсти, вновь испытывая неловкость, — эта дама будет повторять одно и то же?»

— Вы с Максом — из одного теста. Ты появилась в замке и теперь начнешь новую жизнь, как Макс когда-то. — Бланш Бастибл снова улыбнулась.

Керсти же подумала о том, что она Максу Россмара совершенно не нужна. Ведь в эти минуты у него в кабинете находилась леди Гермиона, которая «способна на многое».

— Мы с вдовой поедем на бал и хотим, чтобы ты поехала с нами, — продолжала Бланш. — Я рада, что мистер Хаббл тоже там будет. — На ее лице появилось мечтательное выражение.

— Я уверена, что вы прекрасно проведете время, — сказала Керсти, поспешно убрав руку со спинки стула — стулья тоже были украшены драконами. — Может быть, потом вы мне обо всем расскажете.

— Довольно! — закричала Бланш, и девушка вздрогнула от неожиданности. — Чтобы я больше не слышала о твоем нежелании ехать! А теперь приступим к делу. Женевьева, как тебе нравится ткань?

— Magnifique[4]! — Миниатюрная темноволосая модистка вытаскивала из коробки блестящий муар, светло-голубой, но с многоцветными переливами; материя казалась то сиреневой, то розоватой, то золотистой.

— В самом деле, замечательная ткань! — воскликнула Бланш. — А теперь взгляни, Керсти! Это подарок нашей милой герцогини.

Девушка молча смотрела, как Бланш Бастибл открывает футляр из красной кожи. Внутри, на ложе из черного бархата, лежало колье поразительной красоты. Керсти ни разу в жизни не держала в руках дорогих украшений, не считая золотой цепочки с крестиком, которую подарил ее матери маркиз в честь рождения Нилла.

— Это аквамарины и бриллианты, — сообщила Бланш. — Колье и серьги, комплект. Ты когда-нибудь видела такую прелесть?

— Никогда, — прошептала Керсти. — Пожалуйста, поблагодарите ее светлость за то, что она разрешила мне на них посмотреть.

Бланш взяла колье, приложила его к муару и, тотчас же схватившись за сердце, прикрыла глаза.

— Какая красота! — воскликнула она. — Все будут тебе завидовать — Мне?..

Пожилая дама с удивлением уставилась на Керсти.

— Тебе, конечно. Ты действительно такая глупая или притворяешься? Тебе сошьют платье из этого чудесного материала, и ты наденешь к нему аквамарины и бриллианты вдовы.

— Но…

— Никаких «но»! Вдова не потерпит возражений. Макс тоже будет рад, что ты поедешь на бал.

— Он отказался от приглашения.

Бланш покачала головой.

— Какой невоспитанный молодой человек! Вдова сообщила графине, что Макс поторопился с ответом, так что он обязательно будет на балу.

Женевьева тем временем достала из коробки рисунки с фасонами платьев и разложила их на столе.

— О какая прелесть! — Бланш захлопала в ладоши. — Вот это Что скажешь, Керсти?

Керсти подошла к столу — и замерла, увидев платье, на которое указывала Бланш. Это был фантастически роскошный наряд; шляпку же украшали изумительной красоты перья. Девушка в восторге смотрела на наряд. Наконец воскликнула:

— О!..

— Умопомрачительно, — кивнула Бланш. — Да, это как раз то, что нужно, не так ли, Женевьева?

— А вам не кажется, что оно для нее слишком уж… э-э… как бы сказать…

— Ты сошьешь это платье мне, — объявила Бланш. — Конечно, для Керсти оно слишком вычурно, но это именно то, что требуется мне. Просто поразительно! Прошу тебя, Женевьева, загляни ко мне попозже. А теперь, Керсти, выбирай наряд для себя.

— Ах вот ты где! — Керсти вздрогнула, услышав голос Макса. — Черт возьми, я обошел весь замок, пока тебя искал!

— Пожалуйста, не выражайся так в моем присутствии, — проворчала Бланш. — И никогда не входи в дамские покои без приглашения.

— Простите, — сказал Макс. Он посмотрел на Керсти. — Очень сожалею, что нам с тобой помешали. Леди Гермиона уже ушла, а у нас еще много дел.

— Мы говорим о платье для Керсти. Она поедет с нами на бал.

— Керсти? — Макс взглянул на Бланш.

Пожилая дама с улыбкой проговорила.

— Герцогиня хочет, чтобы Керсти поехала с нами. Нам обеим приятно ее общество, да и ты, конечно, не будешь возражать Керсти густо покраснела.

— Я не поеду на бал, — заявил Макс.

Бланш всплеснула руками.

— Как не поедешь?! Ее светлость приняла приглашение.

Она сказала, что мы все согласны. Ты что же, хочешь ее огорчить?

Макс, нахмурившись, пробормотал:

— Проклятие… Когда же наконец мои родственники перестанут все решать за меня?

— Ты прекрасно знаешь, что твоя дорогая прабабушка желает тебе только добра, — заявила Бланш — Она хочет, чтобы ты был счастлив. Конечно, она немного эгоистична в своем стремлении проводить с тобой как можно больше времени Но она очень гордится тобой и, естественно, хочет показаться с тобой в обществе.

Макс что-то проворчал себе под нос, потом спросил:

— Миссис Бастибл, можно мне посмотреть, во что вы собираетесь нарядить Керсти?

— О, зови меня просто Бланш, мой милый мальчик. Конечно, можно.

Макс взглянул на ткань, лежащую на столе Потом подержал в руках колье, после чего склонился над рисунками. Бланш убрала один из рисунков.

— Это фасон моего платья, — объяснила она.

— А где фасон для Керсти?

— Она еще не выбрала. — ответила Бланш.

«Потому что я никуда не поеду».

Макс разложил перед собой рисунки и приняло? внимательно их рассматривать.

— Вот это. — Он ткнул пальцем в один из рисунков — Керсти его еще не видела. — Позаботитесь о том, чтобы платье как можно скорее было готово к примерке.

Керсти с удивлением посмотрела на Макса. Неужели он действительно полагает, что она должна поехать на бал?

Модистка присела перед Максом в реверансе.

— Прекрасная ткань, — заметил он. — Тебе надо носить голубое, Керсти. А это что? — Макс снова потянулся к колье.

— Это колье герцогини, — сказала Бланш. — Ее светлость надеется, что оно подойдет к муару.

— Прабабушка? — Макс нахмурился и принялся внимательно рассматривать украшение, которое держал в руке. — Да, теперь я вижу, это ее аквамарины и бриллианты. И она хочет, чтобы Керсти их надела?

Щеки Бланш порозовели.

— Вдова всегда была необычайно щедрой женщиной. Она знает, что у Керсти нет собственных драгоценностей, поэтому решила предложить ей свои.

— Необычайно щедрая женщина? — в задумчивости пробормотал Макс. — Что ж, эти камни наверняка украсят Керсти. Они подходят к ее глазам.

«О Господи, что он говорит?» — думала девушка.

На губах Бланш заиграла самодовольная улыбка.

— Я передумала, Женевьева, — сказала она. — Мне бы хотелось, чтобы ты прямо сейчас пошла вместе со мной. Я всегда занимаюсь такими делами в присутствии вдовы. Ей доставляет удовольствие подшучивать надо мной. Впрочем, я знаю: этот фасон ей понравится. Макс, надеюсь, ты проводишь Керсти обратно.

— Да, конечно. — Он уложил колье в футляр и передал его Бланш.

— Скажите прабабушке, что мне понравились эти драгоценности. Я потом сам поблагодарю ее за доброту.

— Хорошо, скажу, — кивнула Бланш; модистка уже ждала ее в коридоре. — Если вам с Керсти нужно поговорить, можете без всякого стеснения располагаться в моей комнате. Я всегда очень огорчалась, что такую красоту почти никто не видит.

Макс повернулся к Керсти и посмотрел ей в глаза.

Бланш молча вышла из комнаты и увела с собой Женевьеву.

— Я не люблю леди Гермиону, — заявил Макс. — Сегодня утром она пришла ко мне без приглашения.

«И все же, — подумала Керсти. — ты не прогнал ее и не остановил, когда она… начала делать то, что делала», — Ты сердишься на меня?

— Нет, — ответила она.

— Почему ты так изменилась в последние дни?

— Я знаю свое место.

— И поэтому не говоришь то, что думаешь, даже когда я задаю тебе прямой вопрос? — Он прищурился.

Керсти скрестила на груди руки.

— Я… в затруднительном положении, сэр. Вы уже высказали мне свои пожелания. И мы поняли, что нам хорошо друг с другом. Но нам все же не следовало этим заниматься.

— Керсти хотела сказать, что подобное больше не должно повториться, однако промолчала.

— Но не все мои родственники нас осуждают, — заметил Макс.

— Кто же из них не осуждает? — Керсти принялась медленно расхаживать по комнате.

— Прабабушка. И это меня очень удивляет. Но она не стала бы помогать тебе выбирать платье и не дала бы на бал свои украшения, если бы не поддерживала нас. И не следует верить Бланш Бастибл — герцогиня не такая уж щедрая.

— Но она была очень добра ко мне.

— И в чем же проявлялась ее доброта?

— О… — Керсти смутилась. — Герцогиня давала мне советы и объясняла, как лучше себя вести…

— В самом деле? — Макс подошел к двери и запер ее.

Керсти, потупившись, молчала.

— Кажется, ты предпочитаешь запертые двери, — сказал Макс, подходя к девушке.

Отступать было некуда, да ей и не хотелось отступать. Макс взял ее за плечи и посмотрел в глаза. У Керсти закружилась голова; ноги ее подгибались.

Макс по-прежнему смотрел ей в глаза. Его пальцы все больнее впивались в ее плечи.

«Сейчас он меня поцелует… Хорошо, что дверь уже заперта и теперь не нужно об этом думать».

— Я хочу, чтобы ты стала моей, — сказал он. — Но не так, как в ту ночь. Я хочу, чтобы все было по-настоящему.

Она хочет того же.

— Мы потеряли столько лет… Я должен был сдержать обещание и вернуться к тебе.

Она провела языком по пересохшим губам.

— Ты ничего не обещал, Макс. Мне было всего шестнадцать. А у тебя впереди была целая жизнь — совсем не такая, как у меня.

— Не надо меня оправдывать! Я не могу больше ждать. Ты понимаешь, о чем я говорю?

О, она прекрасно его понимала и знала, как надо действовать.

Макс крепко прижал ее к себе и впился поцелуем в ее губы.

Керсти вздрагивала в его объятиях, по ее щекам катились слезы. Она прекрасно помнила указания вдовы, но сейчас ей хотелось совсем другого.

Наконец Макс отстранился от нее и снова заглянул, ей в глаза.

— Керсти, прости мня, пожалуйста.

— Макс, ты ни в чем не виноват. Тебя что-то беспокоит?

Почему ты сердишься?

— Желания… — Он крива усмехнулся. — Что стало с нашими желаниями?

Свои желания она сохранила. Каждый раз, увидев мыльные пузыри, Керсти вспоминала теплый солнечный день и стоявшего рядом с ней юношу, вспоминала и те клятвы, которые они дали друг другу.

— Мы повзрослели, Макс. И все изменилось.

— Тогда почему же ты плачешь? От счастья? Ты рада, что все изменилось?

— Просто я глупая. — Она улыбнулась и закрыла глаза. — Глупая — вот и плачу по любому поводу.

Он снова приник к ее губам, и на этот раз поцелуй был не только страстным, но и нежным. Керсти понимала, что нежность Макса может поколебать ее решимость, но все же ответила на его поцелуй.

Макс на мгновение отстранился, потом взял ее лицо в ладони и вновь поцеловал. Она чувствовала жар его тела и ощущала на губах его теплое дыхание.

И тут он принялся осыпать поцелуями ее лоб, щеки и шею.

«Он сказал, что не любит леди Гермиону, но все же женится на ней». А ей, Керсти, останутся лишь тайные мгновения близости с женатым мужчиной.

По щекам девушки опять покатились слезы Неожиданно она улыбнулась, закрыла глаза и потянулась к брюкам Макса.

Расстегнув их, она взялась за его Орган. Макс же не произносил ни слова.

Услышав его шумный вдох, Керсти еще крепче зажмурилась. Макс вновь положил руки ей на плечи, и тотчас же его бедра пришли в движение.

Керсти почувствовала, что его орган делается все тверже, и при этом он словно наливался жаром.

Все тело девушки заныло от острого желания.

Внезапно пальцы Макса впились в ее плечи.

— Невероятно… — пробормотал он.

Керсти помнила и другие указания вдовы, но не стала им следовать.

— Посмотри на меня, — попросил Макс.

Она не могла выполнить эту просьбу.

— Пойдем куда-нибудь в другое место, — сказал он. — Этого мало…

Керсти, казалось, Не слышала его.

— Прекрати! — Он схватил ее за руку. — Посмотри на меня.

Керсти открыла глаза, но не смела их поднять.

— Моя милая Керсти! Что с тобой происходит? О чем ты сейчас думаешь?

Отстранившись от него, она с трудом пробормотала:

— О чем я думаю?.. Наверное, о Кирколди.

Керсти снова закрыла глаза.