Во власти соблазна

Глава 10

Он опаздывал.

Солнце уже входило в зенит, время близилось к полудню, когда Александр Боулд отпер парадную дверь своего дома. Он потер темную щетину на подбородке. Если бриться и переодеваться, опоздаешь еще больше. Пожалуй, имеет смысл оставить кое-какие предметы первой необходимости у Женевьевы.

Александр открыл окно в гостиной и вдохнул теплый весенний воздух. Ветерок заигрывал с занавесками. Уставший после ночи, полной любовных игр, он налил себе виски и сел на диван.

Любит ли он Женевьеву? Она милая и – о! – такая чувственная. Ночью он едва не сделал ей предложение, но что-то ему помешало.

Александр пригубил виски, закрыл глаза и тут же пожалел об этом. Перед его мысленным взором тотчас же появился другой образ.

Черные как смоль волосы. Фиалковые глаза. Пышная грудь, спрятавшаяся под прозрачной ночной рубашкой.

Рейвен Фламбо слишком юна, чтобы думать о ней как о любовнице. Боже милостивый, она просто маленькая сестренка, которой у него никогда не было! Если он и вправду любит Женевьеву, почему то и дело представляет себе Рейвен в ночной рубашке, которая почти не скрывает ее девичьих прелестей?

После того как они разберутся с убийцей «с лепестками роз», он сделает Женевьеве предложение. Если же она забеременеет раньше, он женится на ней.

Тут в дверь заколотили.

Александр встал с дивана, откинул занавеску в сторону и выглянул в окно. Перед домом стояла карета герцога Эссекса. Визит деда предвещал неудачный день.

Очень неохотно Александр отпер дверь. Два давних неприятеля, он и его дед, смотрели друг другу в глаза.

– Как я живу и дышу. – Александр процитировал ирландскую песенку, которую любила его покойная мать. – Доброго утра вам, о Бартоломью Боулд!

– Не дерзи, – буркнул герцог Эссекс.

– Что вам угодно?

– Хочу войти в дом.

Подавив желание захлопнуть дверь прямо перед носом старика, Александр шагнул в сторону и дал ему войти, а уж потом как следует хлопнул дверью.

Опираясь на трость, герцог Эссекс прохромал в гостиную и внимательно изучил своего внука – его небритые щеки, помятый костюм, незастегнутую рубашку и болтающийся на шее галстук.

– Ты выглядишь как задрипанный кот.

– Благодарю, ваша светлость.

Острый взгляд герцога обежал гостиную, и на лице отразилось недовольство.

– Не понимаю, почему он живет здесь, хотя она умерла.

Александр с радостью сломал бы эту трость о голову старика, но вместо этого налил себе виски.

– Не желаете выпить, ваша светлость?

– Нет. – Дед поднял трость и выбил стакан из рук Александра. – И тебе не советую.

Александр стоял неподвижно, впившись взглядом в деда.

– Это та самая трость, от которой на спине моего отца остались шрамы?

Герцог Эссекс не ответил.

– Сохо-сквер – неподобающее место для маркиза Базилдона.

– Я не признаю этого титула.

– Твои родители были обвенчаны!

Александр не смог сдержать горечи:

– Вы отреклись от моего отца, потому что он женился на моей будущей матери!

Глаза старика затуманились сожалением.

– Ты мой единственный оставшийся в живых родственник и в недалеком будущем унаследуешь все.

– И не подумаю. Потому что не считаю вас родственником – отрезал Александр. – Ваше имущество не пропадет, а перейдет Короне. Пусть эта мысль утешит вас на смертном ложе.

Герцог Эссекс ударил тростью по кофейному столику.

– Ты примешь титул, земли и состояние, даже если мне придется вбить их тебе в глотку!

Их темные взгляды схлестнулись. В гневе их сходство только усиливалось. В глазах деда сверкали молнии. Александр первым опустил глаза.

– Это и есть цель вашего визита?

– У тебя нет никакой финансовой необходимости работать на констебля Блэка.

– Мне нравится раскрывать преступления.

– Маркиз в роли сыщика. Как это по-буржуазному. – протянул герцог полным презрения голосом. – А что у тебя за отношения с той оперной певичкой?

Александр вскинул брови, глянув на старика.

– Не ваше дело.

– Эта девушка нам не подходит, – заявил дед. – Уж лучше одна из сестер Фламбо. Особенно сейчас…

Александр изобразил непонимание.

– Объяснитесь.

– Инверари признал свое отцовство, забрал их в свой дом и собирается ввести в светское общество, – ответил герцог. – Может, эти девицы и родились вне брака, но их мать была графиней. В их жилах течет аристократическая кровь.

– Откуда вам известно?

Герцог Эссекс посмотрел на внука.

– Я знаю все, что стоит знать. – Он повернулся и захромал в сторону холла. – Ты должен занять свое законное место, жениться и произвести на свет наследника. Как ты верно подметил, я не буду жить вечно.

Раздался стук в дверь, Александр открыл. На пороге стоял констебль Амадеус Блэк.

Констебль посмотрел на Александра и на его деда.

– Добрый день, ваша светлость.

Герцог Эссекс кивнул констеблю и обернулся к внуку:

– Когда передумаешь, сообщи.

– Ни за что.

Александр смотрел, как герцог хромал к своей карете. Дед так стар и одинок… Его кольнула жалость к старику. Но осознал ли тот свою огромную вину?

Невозможно представить, как он живет с этим сожалением. Нельзя отрекаться от сына за то, что тот женился на любимой женщине. Дед должен был смириться, по-доброму отнестись к юной ирландке, пленившей сердце его сына. Возможно, теперь старик сожалеет о своем поступке. Слишком поздно. И отец, и мама давно умерли.

Амадеус Блэк прошел вслед за ним в гостиную.

– Зачем он приходил?

Александр плюхнулся на кушетку.

– Его светлость решил, что я должен занять наконец свое законное место в обществе. – И показал на разбитый стакан на ковре. – У старика припадки. Бьет посуду.

– Тебе следовало бы подумать о его словах, – отозвался Амадеус, удивив молодого человека. – Маркиз Базилдон будет вхож в светское общество. Это поможет нашему расследованию.

– Ты намекаешь на Паркхерста?

– Именно. Вчера вечером Барни упустил его, – ответил Амадеус, усевшись в кресло с подголовником. – И в результате новая жертва. Но преступник совершил свою первую ошибку, оставив тело на рынке в Смитфилде. Очевидно, джентльмен не знает, что подмастерья начинают работу очень рано.

Александр даже подскочил.

– Так у нас есть свидетель?

– Подмастерье заметил около рынка карету, – сказал Амадеус. – Он видел, как высокий джентльмен ударил полную даму, потом она скрылась в этой карете. Когда они уехали, этот подмастерье обнаружил труп.

– Он может опознать джентльмена?

– Нет. – Амадеус внимательно посмотрел на Александра. – Ты что, болен?

Александр покраснел.

– Я провел ночь у Женевьевы.

Констебль Блэк усмехнулся:

– А, любовная горячка.

В дверях появилась Фэнси Фламбо, заставив обоих мужчин вскочить на ноги. Она извиняюще улыбнулась:

– Дверь не заперта.

– Фэнси, это констебль Блэк.

– Смотрите! – Фэнси показала обезглавленные розы. – Кто-то сегодня ночью оставил это у меня на пороге. Это не мог быть убийца «с лепестками роз»?

– Или какой-то его подражатель. – Амадеус взял у нее цветы.

– Ты не переехала к отцу? – спросил Александр. Фэнси вздернула подбородок.

– Я отказываюсь его прощать!

Александр провел рукой по волосам. Эта вендетта могла стоить ей жизни.

– Если твой отец признает…

– Я не желаю предавать память моей матери и не признаю отца.

– Не советую вам жить одной, – предостерег ее Амадеус. – Собака у вас есть?

– Его светлость признал и Паддлза тоже.

Амадеус озадаченно посмотрел на нее.

– Паддлз – это мастиф семейства Фламбо, – объяснил Александр.

Губы констебля изогнулись в усмешке.

– Очень великодушно со стороны его светлости.

– Фэнси, прислушайся к здравому смыслу, – умолял Александр. – Ты не можешь… тот, кто оставил это, может вломиться в твой дом. И ты станешь очередной жертвой.

– Князь Степан провел ночь в моем доме. – Фэнси вспыхнула. – Но не в моей постели, не думай.

Александр не знал, как убедить ее в том, что она совершает серьезную ошибку. Фэнси была упрямее любого осла, а если на нее надавить, становилась раздражительной и сварливой.

– Переезжай на Парк-лейн, к сестрам, – уговаривал ее Александр. – Если ты этого не сделаешь, я просто сойду с ума от беспокойства.

– Ты ведешь себя, как Степан. – Фэнси посмотрела на констебля. – Алекс говорил вам, что моя сестра может помочь в расследовании?

– Фэнси! – Голос Алекса предостерегал ее, требуя молчать.

– Ваша сестра может помочь в расследовании? – переспросил констебль.

Фэнси кивнула:

– Господь благословил Рейвен особым талантом.

Амадеус выгнул бровь.

– Объясните.

– Рейвен владеет тайным знанием.

– У девочки бывают видения, – вмешался Александр. – Она рассказала о некоторых неизвестных нам фактах.

– Ей достаточно прикоснуться к вещам, чтобы восстановить картину событий, – добавила Фэнси.

Александр закатил глаза.

– Она еще утверждает, что может силой мысли передвигать предметы.

– Договорись о встрече с Рейвен, желательно здесь, – распорядился Амадеус. – Ее талант вполне может пригодиться.

Это удивило Александра.

– Ты серьезно?

– Почему нет? Надо использовать любую возможность. – Амадеус Блэк повернулся к Фэнси: – Или переезжайте к отцу, или наймите телохранителя. Жить одной – значит кокетничать с опасностью.

Степан опаздывал.

И, торопливо выпрыгнув из кареты, заколотил в дверь. Через мгновение дворецкий его брата открыл. Князь протиснулся мимо, бросив:

– Добрый день, Боттомс.

– Ваша светлость, княжны волнуются, что вы пропустите чаепитие, – сказал Боттомс. – Они ожидают вас в малой гостиной.

Степан улыбнулся. Сначала племянницы устраивали чаепития в столовой, но все время ссорились из-за того, кто должен сидеть во главе стола. Чтобы сохранить мир, Боттомс раздобыл круглый стол и каждую неделю ставил его в малой гостиной.

Однако равенство не устраивало старшую племянницу. Княжна Роксанна верховодила на чаепитиях, в точности как ее тезка, Роксанна Кемпбелл, герцогиня Инверари.

Пристроив на лицо извиняющуюся улыбку, Степан ворвался в комнату и сел на свое обычное место, напротив Роксанны. Четыре юные княжны по очереди садились по обе стороны от дяди. Сегодня рядом с ним сидели четырехлетние Лили и Элизабет, а пятилетние Салли и Наташа сидели по обеим сторонам от Роксанны.

– Ты опоздал, – упрекнула его Роксанна. Степан по очереди посмотрел на каждую княжну.

– Приношу извинения, дела задержали.

В комнату вошел Боттомс и вкатил чайный столик. Дворецкий расставил на столе сандвичи с огурцом и лимонные пирожные, поставил перед каждой княжной стакан с лимонадом, а перед князем – чайник и вышел из комнаты.

Степан съел сандвич, отхлебнул чаю и окинул взглядом племянниц. Отдавая дань уважения бесспорной королеве этих чаепитий, он спросил:

– Княжна Роксанна, что новенького на этой неделе?

Роксанна поставила лимонад на стол. Остальные девочки тоже.

– Капитан Грубиян оскорбил принцессу Солнечную.

Степан изобразил ужас.

– Что же он натворил?

Роксанна посмотрела на сестер и кузин.

– Не осмеливаюсь произнести.

Степан фыркнул. Внимательно наблюдавшие за ним племянницы захихикали.

– Дорогие, принцессе Солнечной было не до смеха, – заявила Роксанна, и юные княжны захихикали еще громче. – Разумеется, граф Добродушие ее защитил. Добродушие и Солнечная – парочка, если вы понимаете, что я имею в виду.

– Дядя, – прошептала Лили, – а что значит «парочка»?

Степан наклонился к племяннице.

– Это значит, что Добродушие и Солнечная любят друг друга.

– Леди Высокомерие порвала с принцессой Солнечной, – сообщила Наташа.

– Какой ужас! – воскликнул Степан.

– Дядя, – прошептала Элизабет, – а что такое «порвала»?

– Леди Высокомерие не желает больше разговаривать с принцессой Солнечной.

– Лорд Приставала танцевал с леди Легкомыслие целых пять раз! – сообщила Элизабет.

– Репутация леди Легкомыслие погублена? – спросил Степан.

Элизабет пожала плечами:

– Расскажу на следующей неделе.

– В этом городе приличия – самое главное, – заметила Роксанна.

Степан усмехнулся:

– Кто тебе сказал?

– Тетя Рокси.

– Я так и подумал. – Степан посмотрел на дочь Виктора: – А у тебя есть для меня новости?

Салли кивнула.

– Лорд Плохой Парень и леди Безрассудство сбегали в Гретна-Грин.

– Ты хотела сказать – сбежали в Гретна-Грин?

– А что это за Гретна-Грин? – спросила Лили с недоумением.

Степан фыркнул:

– Плохой Парень и Безрассудство сбежали в город под названием Гретна-Грин, чтобы пожениться.

Личико Лили прояснилось.

– У меня тоже есть сплетня.

Степан наклонился ближе.

– Что за сплетня, милая?

– Граф Роттен купил себе билет в Тайберн.[10]

Степан расхохотался:

– Кто тебе сказал?

– Папочка, – ответила Лили. – Мой папочка знает все!

– А у тебя есть для нас новости? – спросила у князя Роксанна.

Степан по очереди взглянул на каждую племянницу. Все пятеро жадно смотрели на него.

– Сегодня я опоздал, потому что мне нужно было купить платье для моей приятельницы, Фэнси Фламбо.

– Она принцесса? – спросила Лили.

– Нет.

Элизабет дернула его за рукав.

– Герцогиня?

– Нет.

– Должно быть, она графиня, – решила Салли.

– Нет.

Подала голос и Наташа:

– Баронесса?

Степан помотал головой:

– Нет.

Роксанна вздернула подбородок, уверенная в том, что она знает лучше всех:

– Ты хочешь сказать, что она простая леди?

– Нет.

– Так кто же она, черт возьми, такая?! – сердито воскликнула Лили.

– Это тебя папочка научил говорить «черт возьми»?!

– Мамочка, – ответила Лили. – Мамочка знает гораздо больше, чем папочка.

Степан ухмыльнулся:

– Фэнси Фламбо – оперная певица.

– Ты ее любишь? – спросила Лили. Степан всмотрелся в лица девочек.

– Думаю, люблю.

– А ей ты это сказал? – спросила Элизабет.

– Нет.

– Почему? – тут же спросила Наташа.

Степан пожал плечами. Его племянницы, как типичные женщины, обожали сплетни и любовные истории.

– А она тебя любит? – поинтересовалась Салли.

– Не знаю.

Лили притронулась к его руке.

– Так спроси ее!

– И тогда будешь знать, – согласилась с кузиной Элизабет.

– Дядя Степан ни за что ее не спросит. – Роксанна неодобрительно покачала головой. – Тетя Рокси говорит, что глупыми мальчишками нужно хорошенько управлять, а дядя – мальчишка.

– Ты ранишь мои чувства, – произнес Степан.

– Ты врешь! – Лили погрозила старшей сестре пальцем. – Дядя Степан не мальчишка!

Роксанна закатила глаза.

– Все дяди – мальчишки.

– Я тебя люблю, – прошептала Элизабет, притронувшись к его руке.

Степан улыбнулся застенчивой дочери Михаила:

– Я тебя тоже люблю, малышка.

– Я тебя ужасно люблю! – заявила Лили.

– И я тебя ужасно люблю. – Степан обвел их всех рукой. – Я люблю тебя, и тебя, и тебя, и тебя, и тебя.

Роксанна коварно улыбнулась ему:

– А кого из нас ты любишь сильнее всех?

Вот теперь Степан хорошо понимал, как сложно было Парису, когда он стоял перед Герой, Афиной и Афродитой. В отличие от глупого Париса он, не отвечая на вопрос, просто сменил тему:

– Так вы все считаете, что я должен сказать Фэнси, что люблю ее?

Пять маленьких девочек дружно закивали головами.

– А если она меня не любит?

– Поверь мне, – Лили ткнула в него пальцем, – она тебя любит.

Степан улыбнулся четырехлетней девочке, но тут его отвлек смех, раздавшийся от двери. Он встал и предложил своей невестке стул.

– Я слышал, ты знаешь больше, чем Рудольф.

– Это верно. – Княгиня Саманта села на предложенный стул. Ее глаза светились смехом. – Мисс Фламбо придет на бал сегодня вечером?

– Обязательно. – Степан посмотрел на племянниц и спросил невестку: – А что ты думаешь насчет признания в любви?

– Ты совершенно точно должен сказать ей, что любишь. – Саманта подмигнула ему. – Ни одна женщина не сможет устоять перед влюбленным князем.

– Значит, решено.

Шестилетняя Роксанна снова взяла в руки бразды правления:

– Дядя, ты расскажешь нам новую сплетню на следующей неделе. А может, и раньше.

– Обещаю. – Степан обратился к невестке: – Твоя тетя, вне всякого сомнения, очень сильно повлияла на свою тезку. – Он, как обычно, обошел стол и, прощаясь, чмокнул каждую племянницу в щечку.

– Дядя! – догнала его Лили уже у дверей.

Степан присел рядом с ней на корточки. Четырехлетняя девочка обняла его за шею и прижалась носиком к его носу.

– Скажи леди, что я тебя люблю.

– Обещаю. – Степан чмокнул ее в кончик носа. – Я тебя тоже люблю.

– И приведи принцессу к нам на следующее чаепитие.

– Фэнси не принцесса.

– Все девочки – принцессы. – Лили показала на мать, сестер и кузин. – Мы все принцессы.

Степан провел пальцем по ее щеке.

– Фэнси станет моей принцессой, когда я на ней женюсь…

Князь опаздывал.

Дожидаясь в своей гримерке, Фэнси с растущим раздражением притоптывала ногой и гадала, куда же он делся. Если бы не крохотные размеры каморки, она бы металась по ней взад и вперед. Фэнси меньше нервничала даже перед своим дебютом в опере. Уж лучше предстать перед полным залом, чем войти в высшее общество.

Мадам Жанетт привезла ей великолепное розовое шелковое платье. Круглый вырез лифа слегка приоткрывал ложбинку между грудями, рукава были короткие, с буфами. Розовые атласные туфли, вышитые шелковые чулки и длинные, до локтя, белые лайковые перчатки дополняли ансамбль. Модистка включила даже барежевую шаль и перламутровый веер – последний писк моды.

Желая выглядеть как можно проще, Фэнси уложила волосы в низкий узел, но несколько выбившихся из прически черных завитков смягчали ее облик. Она не стала надевать драгоценности, что только подчеркивало ее естественную красоту.

Разглядеть себя в крохотное треснувшее зеркало не представлялось возможным. Может, попробовать рассматривать отдельные детали?

Фэнси пощипала себя за щеки, чтобы добавить им румянца, и посмотрела по очереди на каждую. Потом повернулась и глянула через плечо, пытаясь разглядеть затылок.

Потом она изучила вырез платья. Намек на ложбинку показался ей утонченным и достаточно скромным.

Решив посмотреть себе на спину, Фэнси встала на табурет. Она изгибалась и так, и эдак, как человек-змея, но все равно ничего не видела…

– Что вы делаете?

Фэнси резко повернулась, едва не упав с табурета. Щеки ее ярко запылали.

Степан стоял, прислонившись к дверному косяку. В его темных глазах плескался смех.

Фэнси спустилась с табурета.

– Пыталась увидеть в этом позорном зеркале, как я выгляжу.

– Вы просто красавица, – заверил ее Степан, – но пылающие щеки не подходят к розовому платью.

Фэнси улыбнулась:

– Спасибо за платье.

– Завтра я куплю вам приличное зеркало.

– Не нужно. – Фэнси вздохнула, жалея, что не может принять этот подарок. – Я пытаюсь сохранить мирные отношения с Пэтрис. А почему вы опоздали?

– Вы скучали без меня?

– Едва сдерживала слезы.

– Это радует.

– Мне кажется, что вы прилипли ко мне и разрастаетесь все сильнее.

– Как бородавка?

Фэнси похлопала ресницами.

– Вы чуточку красивее бородавки.

Степан усмехнулся:

– Думаю, нужно сказать спасибо.

– Вы не ответили на мой вопрос.

– Я обнаружил, что мисс Гигглз опять бродит одна, – сказал Степан, – поэтому решил порадовать примадонну находкой.

– Тонкий ход! – Фэнси взяла его под руку, они вышли из гримерки и прошли по опустевшему театру к выходу на Боу-стрит.

Карета подъехала к Монтегю-Хаусу, резиденции князя Рудольфа. Чем меньше времени оставалось до бала, тем сильнее нервничала Фэнси, и ее начинало мутить.

По обе стороны Грейт-Рассел-стрит выстроились кареты, только перед парадным входом в особняк оставалась незанятая площадка для прибывающих гостей.

Фэнси притронулась к руке князя.

– Вы ведь не оставите меня одну?

– Я прилипну к вам, как пчела к цветку. – Степан ободряюще улыбнулся. – Даже если какой-нибудь джентльмен пригласит вас на танец.

Фэнси улыбнулась.

– Да, но если мы начнем танцевать втроем, это будет выглядеть странно. Нас не поймут.

У входа им поклонился лакей князя Рудольфа. Степан провел Фэнси через холл и дальше, вверх по лестнице, в бальный зал.

– Князь Степан Казанов, – объявил дворецкий, – и мисс Фэнси Фламбо!

– Лучше бы он этого не говорил, – прошептала девушка. Князь улыбнулся.

Фэнси увидела море лиц, повернувшихся в их сторону, и почувствовала себя еще более неловко, чем в тот вечер, когда пела на балу у Инверари. Одни гости смотрели на них во все глаза; другие перешептывались; третьи вообще сделали вид, что не заметили их появления.

Бальный зал походил на зал в особняке герцога Инверари. В дальнем конце играл оркестр. Вдоль стен располагались стулья и небольшие столики, а между ними бродили и сплетничали гости.

– Вы готовы?

Князь взял Фэнси за руку. Она посмотрела на него и кивнула.

– Добрый вечер, – приветствовал их Рудольф.

– Мы очень рады, что вы смогли прийти, – улыбнулась Фэнси княгиня Саманта и перевела взгляд на Степана. – Девочки ждут не дождутся чаепития на следующей неделе.

– Лили сказала, что ее отец знает все, – произнес Степан, – но мама знает еще больше.

Князь Рудольф усмехнулся и посмотрел на Фэнси:

– Моя четырехлетняя дочь просто обожает дядю Степана.

– Твои братья в дальнем конце зала, – сказала Саманта. – И не забудь, что ты обещал племянницам.

Фэнси взглянула на Степана:

– А что вы им обещали?

– Я расскажу вам позже. – Степан повел ее в указанную Самантой сторону. – Давайте поздороваемся с моими братьями.

Пока они шли по бальному залу, Фэнси чувствовала на себе любопытные взгляды, но решила ни на кого не смотреть.

– Вы уже знакомы с Виктором, его женой Региной и с Михаилом, – произнес Степан.

– После возвращения с чаепития Салли говорит только о вас, – сказала девушке княгиня Регина.

– Моя Элизабет тоже о вас говорит, – добавил князь Михаил.

– Откуда они обо мне знают? – Фэнси посмотрела на Степана. Тот покраснел.

– Я упомянул о вас своим племянницам, – ответил князь. – Потанцуем?

Фэнси и Степан вышли в середину зала. Он привлек девушку к себе и положил руку ей на талию. Они кружили по залу. Этот мужчина и музыка словно гипнотизировали Фэнси.

– Почему вы заговорили обо мне со своими племянницами?

– Я рассказывал им про оперу. – Степан улыбнулся своей мальчишеской улыбкой. – Племянницы пригласили вас на чаепитие на следующей неделе.

– О, как чудесно! Так приглашение на чаепитие и есть то, что вы им обещали?

Музыка кончилась очень вовремя, и князь не успел ответить. Он повел девушку обратно. К группе успели присоединиться герцог и герцогиня Инверари.

– Фэнси, милая! – воскликнула герцогиня, послав ей воздушный поцелуй. – Я так счастлива видеть вас здесь, среди нас!

– Рокси, совсем не обязательно шумно восторгаться, – одернул ее герцог Инверари.

Герцогиня закатила глаза.

– Моя душечка Белл отказывается кого-либо видеть!

– Сестре нужно время, чтобы прийти в себя, – сказала Фэнси. – Ее шрамы куда глубже, чем тот, что на щеке. Ранена ее душа.

– Она отказывается даже ходить по магазинам! – воскликнула герцогиня полным ужаса голосом.

Фэнси прикусила губу, чтобы не рассмеяться, и взглянула на князя. Он отвернулся, вероятно, тоже пытаясь подавить смех.

– Это не проблема, – сказал жене герцог Инверари. – Пригласи владельцев магазинов на Парк-лейн. К тому времени как Белл будет готова выходить, у нее уже будет полный гардероб.

Герцогиня лукаво улыбнулась:

– Магнус, только твой ум в состоянии соперничать с твоей красотой.

Теперь глаза закатил герцог Инверари.

– Пойду посмотрю, что происходит в комнате для игры в карты.

Фэнси смотрела ему вслед и думала, что они с женой прекрасная пара.

– Добрый вечер, Степан.

Фэнси повернулась, услышав женский голос. Рыжеволосая девица в платье с вызывающе низким вырезом улыбалась князю.

– Познакомьтесь с леди Вероникой Уинтроп, – сказал Степан. – Леди Вероника, это…

– Я знаю, кто она такая, – прервала его Вероника, не глядя на Фэнси. – Ваш брат и в самом деле надеется, что мы будем общаться с оперными певицами? Удивительно!

Фэнси почувствовала, как князь сжал ее ладонь. Пусть он и его семья приняли ее, все равно не следовало приходить сюда и навязывать свое общество остальным.

– Мисс Фламбо – дочь Инверари, – сказал Степан.

Вероника Уинтроп посмотрела на Фэнси. На ее лице было крупными буквами написано – «незаконнорожденная». Она снова повернулась к князю:

– Увидимся позже.

Фэнси смотрела ей в спину. Ее только что откровенно поставили на место.

– Вероника, милая, мне ужасно нравится ваше платье. – Герцогиня Инверари покачала головой. – Хотя вот это сочетание голубого с вашими рыжими волосами очень напоминает британский флаг.

Фэнси закашлялась, чтобы замаскировать смех. Вероника Уинтроп сердито глянула на нее, скривила губы в сторону герцогини и поспешила прочь.

Герцогиня Инверари тронула Фэнси за руку.

– Мудрые женщины остаются собранными и спокойными, невзирая на провокации, и всегда дают сдачи. Тебе следует научиться этому тонкому искусству.

К Фэнси подошел князь Рудольф:

– Мисс Фламбо, позвольте пригласить вас?

– Да, ваша светлость. – Фэнси вложила свою руку в его ладонь и шагнула на середину зала. Этот князь танцевал так же хорошо, как и его брат, с изяществом завсегдатая балов, вальсировавшего сотни раз.

– Как себя чувствует сегодня вечером моя тайная сестра? – Его улыбка напомнила ей Степана.

Фэнси посмотрела в эти темные глаза, так похожие на глаза его младшего брата.

– Степан пообещал, что не отойдет от меня ни на шаг, даже если какой-нибудь джентльмен пригласит меня танцевать. Я подумала, что вальс втроем покажется довольно странным.

Князь Рудольф расхохотался, привлекая любопытные взгляды окружающих.

– Успокойтесь и наслаждайтесь вечером. Вы среди друзей.

Фэнси уныло улыбнулась:

– Сомневаюсь, что леди Вероника считает меня своим другом.

– Мой младший брат – человек богатый, привлекательный, светский. Неудивительно, что на него охотятся многие дамы.

– Поэтому он не привык, что кто-то может ему отказать.

– Младшие в семье всегда считают себя неотразимыми, баловнями судьбы, – сказал Рудольф. – Старшие – вот как мы – несут на своих плечах весь груз ответственности. Хотя с тех пор как Степан познакомился с вами, он стал принимать больше участия в делах «Братьев Казановых».

Фэнси улыбнулась, довольная собой. Похоже, она положительно влияет на князя.

Когда музыка кончилась, князь Рудольф проводил Фэнси обратно к их группе. Ее настроение резко упало, когда она увидела пожилую женщину и юную блондинку в белом шелковом платье, разговаривавших со Степаном и герцогиней.

– Фэнси, познакомься с леди Кларк и ее дочерью Синтией, – представила их герцогиня.

– Очень рада, – произнесла Фэнси.

Мать и дочь вежливо улыбнулись, но их синие глаза походили на кристаллики льда.

– Ваша светлость, – обратилась леди Кларк к князю, – вы еще не потанцевали с Синтией.

– Вы просто читаете мои мысли, – сказал Степан, буквально сочась изысканностью. – Леди Синтия?

Вместо того чтобы смутиться из-за вмешательства матери, леди Синтия просияла и вложила свою руку в его. Она самодовольно улыбнулась Фэнси и направилась в середину зала.

Окатившая ее волна ревности поразила Фэнси. Но она тут же сообразила, что князю не оставили выбора – он должен был потанцевать с этой нахалкой, чтобы не нарушить светских приличий.

– Мисс Фламбо?

Фэнси обернулась.

Перед ней стоял князь Михаил Казанов.

– Не желаете ли потанцевать?

– Да, конечно.

Во всяком случае, братья Казановы ей рады. Фэнси и Михаил вышли на середину зала, но девушка успела услышать, как леди Кларк жаловалась герцогине:

– Меня поражает выбор гостей вашей племянницы. Джентльмен приводит в респектабельное общество свою любовницу! Я чувствую себя неуютно.

– Бедняжка, – сочувственно проворковала герцогиня. – Если вы чувствуете себя неуютно, может быть, вам поехать домой?

Никогда Фэнси не чувствовала себя такой униженной. Она раскраснелась и предпочла бы уйти, а не вальсировать.

– Пусть все эти мелкие колкости вас не расстраивают, – посоветовал Михаил. – Леди Кларк давно пытается заполучить моего брата в зятья.

– Многие женщины пытаются поймать Степана.

– Моему брату не грозит опасность быть пойманным. Степан уже попался на крючок.

Фэнси посмотрела ему в глаза.

– Что вы имеете в виду?

– Степан впервые в жизни влюбился, – ответил Михаил. – И об этом уже сплетничают.

На лице Фэнси отразилось замешательство.

– Я хочу дать вам совет, – продолжал Михаил. – Пусть он еще немного поболтается на крючке, а потом подсекайте. И он женится.

Фэнси рассмеялась:

– Это несерьезно.

– Я никогда не шучу о сердечных делах.

Михаил проводил ее на место. Синтия Кларк не оставляла руки князя, а на его лице застыла любезная маска.

– Синтия, милая, почему вы всегда ходите в белом? – спросила герцогиня.

Леди Кларк покосилась на Фэнси и ответила вместо дочери:

– Белые платья Синтии символизируют ее непорочность.

– Так Синтия никогда не найдет себе мужа. – Герцогиня покачала головой. – Светлые волосы, бледная кожа и белое платье – она просто сливается с фоном!

Почувствовав язвительный тон герцогини, леди Кларк с дочерью отошли от них – им показалось, что уместнее будет временно присоединиться к другой группе.

Степан посмотрел на Рокси:

– Ваш язычок острее кинжала.

Она улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках.

– Сочту это за комплимент.

– Мы с сестрами усложним вам жизнь? – спросила Фэнси.

– Вы внесли в нее свежую струю, моя дорогая.

– Но вы не ответили на мой вопрос.

– А твое упрямство напоминает мне вашего отца. – Герцогиня улыбнулась, смягчая упрек. – Милая, я считаю подбор мужей для своих приемных дочерей новым – и надеюсь, краткосрочным – делом.

Фэнси открыла рот, собираясь спорить.

– То же самое я чувствую по отношению к своим трем племянницам, – добавила герцогиня.

Фэнси закрыла рот, откладывая спор на потом.

– Мисс Фламбо, не откажите страждущему.

Фэнси улыбнулась князю Виктору Казанову, принимая его приглашение на танец, и покосилась на Степана, следившего за ней взглядом.

– Я так долго ждал этого момента, – признался Виктор. – А вид сраженного страстью брата меня очень радует.

Фэнси покраснела и положила руку ему на плечо.

– Михаил посоветовал мне дать ему поболтаться на крючке. Странный совет, вы не находите?

– Мы все любим дразнить Степана.

Фэнси усмехнулась. Эти братья Казановы относятся друг к другу как дети: шутят, подначивают…

Кружась по залу в объятиях Виктора, Фэнси заметила, что Степан вальсирует со знойной брюнеткой в красном платье.

Виктор проследил за ее взглядом.

– Леди Элизабет Драммонд. Мечтает, чтобы Степан осчастливил ее вниманием. Она замужем за мужчиной, который годится ей в отцы.

Никогда еще Фэнси не слышала ничего более скандального. На ее нежном лице изобразилось изумление.

– Но не волнуйтесь, Степан никогда и не глянет в сторону замужней женщины, – сказал Виктор. – И любовницы у него нет. Уж такой он праведник.

Когда музыка кончилась, Виктор и Фэнси вернулись на место. Степан тоже, но уже без Элизабет Драммонд. Герцогу Инверари наскучила карточная игра, и он стоял рядом с женой.

– Фэнси? – Отец повернулся к ней и протянул руку. – Окажи мне честь.

Фэнси не знала, как быть. Она опустила взгляд с его лица на протянутую руку. Наступила напряженная тишина.

– Я понимаю твою сдержанность.

Он повернулся и хотел отойти. Действуя интуитивно, Фэнси протянула руку и вложила ее в руку отца. Он сомкнул пальцы и повел дочь на середину зала.

Фэнси положила руку ему на плечо. Ее мечта – потанцевать с отцом на большом балу – сбылась. Они молча вальсировали, пристально глядя друг на друга. Фэнси не знала, что сказать, и совершенно не понимала, почему приняла приглашение. Но все больше убеждалась, что поступила правильно.

– Я мечтал об этой минуте очень долго, – произнес вдруг отец. – И молю Господа, чтобы мои дочери позволили мне провести их по проходу церкви к их мужьям. Хотя и понимаю, что не заслужил такой чести.

Фэнси лукаво улыбнулась ему:

– Прежде чем это случится, нужно найти женихов.

Герцог улыбнулся в ответ.

– За этим дело не станет.

Отец отвел ее обратно на место и поднес ее руку к губам.

– Спасибо, Фэнси. – Он посмотрел на князя: – Вот вам моя дочь, ваша светлость. Берегите ее!