Водопад

28

Лео стоял напротив скромных могил своих родителей, а рядом похоронена жена. Недалеко от нее, Лео установил маленький памятник не рождённому ребенку. В его руках – тряпка и ведро с водой. Никто не ухаживал за могилами, кроме него, приезжающего сюда раз в год. Он протирал гранитные плиты, на которых читались имена и фамилии. Закончив, он аккуратно разложил цветы в вазоны и присел на лавочку. Неподалеку от него, супруги, примерно его ровесники, пришли навестить кого-то из близких.

- Извините, - обратился он к мужчине, - у вас не найдется сигаретки?

Мужчина любезно улыбнулся и, открыв полную пачку, протянул Лео.

- Закончились? – понимающе спросил он.

- Вообще, не курю, просто нервы сдали. У меня тут родители, жена и ребенок…

- И я к родителям пришел. Вот, уже пару лет, как распрощались, - сказал мужчина, передав Лео зажигалку.

- Спасибо, что выручили, - похлопал он по плечу незнакомца.

Сильно затянувшись, он медленно выдохнул облако густого дыма.

- Не ругай меня, мама, - посмотрев на надгробный камень матери, сказал он, - за то, что закурил. Ты бы сейчас мне подзатыльник отвесила, как тогда, когда застукала меня в четырнадцать лет с сигаретой. А, потом, плакала. Целые сутки. Так меня твои слезы тронули, что до сих пор больше и не пытался начать курить. Терпела все мои выходки идиотские. Что я только ни делал, помнишь, мам? На выпускном напился, как свинья, подрался с кем-то, отец на руках домой донес, живого места на мне не было. А ты, все плакала… На крыше с девочкой сидел, свидание ей устроил, свечи зажег, яблоки нарезал с нашего дерева, ягоды какие-то собрал. Как же ее звали? Соня, кажется. Залезть смогли, а обратно – никак. Отец в пожарную звонить, а ты – опять в слёзы. Сколько ты плакала из-за меня? Теперь, ты там лежишь, в земле, а я плачу. Такая она, настоящая жизнь, да, мама? – Лео снова затянулся.

- Папка, родной… Первую машину мою помнишь? Твоя битая копейка. Зеленая, вся ржавая. Я ее так полюбил, что спал в ней неделю, когда ты мне ее подарил на день рождения. Я все мечтал, вот вырасту и папе тоже машину подарю. Хорошо, хоть это успел сделать. Никогда твои глаза не забуду, в тот день я тебе «опеля» пригнал из Германии, бордового цвета. Ты ведь у нас камень был,- ухмыльнулся Лео,- никогда эмоции не проявлял, а тогда я впервые слезу твою увидел, и обнимал ты меня так, что мне аж стыдно стало. Что я за сын такой, раньше не мог тебе машину купить? И Анна моя тут, - перевел он взгляд на памятник жены, - мы, когда познакомились, я сразу все понял. Ты всё на друга моего заглядывалась, а я на тебя. Все говорили: «Ты со своими способностями ее не потянешь, она вон какая богатая, а ты что? В мажорах не ходишь». Только, я никого не слушал. Добился, что ты меня так полюбила, даже первая призналась. Я тогда сильно смутился, - сказал он и сделал последнюю затяжку, - все кричали мне: «повелся на деньги». Но, я не на деньги повелся. Я на тебя повелся, красивую, спокойную. После твоего ухода, думал, в жизни больше не полюблю так, как тебя. Простишь ли ты меня? За то, что ошибался. За то, что полюбил.

Лео привстал со скамейки и подошел к самому маленькому памятнику.

- Малыш, не знаю, мальчишка или девочка, но очень надеюсь, что однажды ты снова вернешься ко мне, - провел он ладошкой по камню, на который градом упали его слезы, -Вот такой день рождения, в кругу семьи. С праздником меня.

- Да готовилась я, но, экзамен дело непредсказуемое, тут как повезет, - сказала Дани, стоя в кругу одногруппниц. Вся группа переживала, они вновь и вновь перечитывали ответы на вопросы, пытаясь выучить всю программу за пятнадцать минут. Внезапно, на лестнице появились несколько человек в форме и бронежилетах. В их руках – огромные автоматы, а лица скрыты черными масками.

- Что происходит? – спросила Дани, обращаясь к Анри.

- Не знаю, но ничего хорошего. Это спецназ.

- За кем, интересно?

- Судя по тому, что они поднимаются на четвертый, за самым главным, - показал он пальцем наверх.

Через пару минут, «черные маски» вели в наручниках главу университета вниз в полусогнутой позе. На улице его уже ждал специальный кортеж, маршрут которого – в следственный изолятор.

- Его, посадят, Анри?

- Если докажут вину. Я слышал, что под него давно копают, но подробностей не знаю.

- А я знаю, - раздался голос Эрика, - закрыли нашего главу надолго и увезут далеко-далеко.

- Что же он натворил? – спросила его Дани.

- Хищение государственного имущества. На наш университет выделялись бюджетные средства, новое оборудование, телевизоры, автомобили. Знаешь, где это все сейчас? У него на даче. Тоже, кстати, за счет университета построенной, - Эрик был очень горд, что владеет такой ценной информацией.

- Откуда ты все знаешь?

- Отец рассказал, он в курсе подобных событий.

В памяти Дани всплыли вырезки и материалы о главе, которые она нашла в квартире Лео. Зачем он все это собирал?

- Бостани, - раздался голос из аудитории, - вы по алфавиту четвертая, можете проходить,

Дани, всегда уверенная в себе в плане обучения, впала в дрожь. Она чувствовала себя одинокой и потерянной. Все утро она ждала, что Лео приедет на экзамен поддержать ее. Искала его глазами и смотрела в сторону лестницы, не идет ли он. Но, он так и не появился.

- Входите же, - позвал ее пожилой преподаватель по истории права.

- Держи за меня кулачки, - обратилась она к Анри.

- Удачи.

Дрожащей рукой, Даниэла вытянула билет.

- Какой у вас вопрос?

- Кодекс царя Хаммураби: общая характеристика, - зачитала она.

- Присаживайтесь за первую парту, у вас тридцать минут на подготовку. Далее мы с вами пообщаемся в форме собеседования.

Сесть на первую парту - означало не воспользоваться шпаргалками и телефоном. Только ты и твоя память, твои знания. Как на зло, ответ на этот вопрос Даниэла самостоятельно не могла вспомнить. Пока в кабинет входил Анри, она успела вытащить из-под длинной юбки смартфон и быстро найти в нем ответ на вопрос. Но, прочитать не успела. Телефон так и остался лежать спрятанным в складках юбки. Дани держалась за голову от страха, что ее могут выгнать с экзамена, заметив гаджет. А это грозило отчислением. Ей никак не удавалось отделаться от чувства, что на нее кто-то пристально смотрит. Немного приподняв исподлобья глаза, она увидела виновника этого ощущения. Он смотрел на нее в приоткрытую дверь тем самым взглядом, который когда-то вытянул ее со дна. Она еле сдержала улыбку, показывая пальцем на юбку. Лео все мгновенно понял и одобрительно кивнул. Один этот маленький жест придал Даниэле сил и уверенности в полной мере, дал ей то, чего сейчас не хватало. Достав телефон, она спрятала его под билет и со скоростью света принялась списывать ответ, даже не вникая в смысл написанного. Когда она закончила, снова посмотрела на дверь и кивнула Лео. Тот, громко постучал.

- Я прошу прощения, моя фамилия Датви. Я немного опоздал, меня еще не вызывали?

Преподаватель закопошился в бумагах в поисках списка группы.

- Датви? Вы сдаете во третьей пятерке, ожидайте за дверью.

- Спасибо, еще раз извините, на работе не хотели отпускать…Обстоятельства так сложились… В общем, простите.

- Ничего страшного, можете пока перечитать материал.

В момент их диалога, который занял несколько секунд, Дани молниеносно спрятала телефон в повязку, закрепленную под юбкой на ноге. Лео, посмотрев на нее, подмигнул. Не прошло и двадцать минут, как она выскочила из кабинета. Сияя от радости, она бросилась к нему на шею.

- Как же я скучал, - шепнул он ей.

- Я - еще больше. Спасибо, что помог, - она по-детски чмокнула его в щеку.

- А мог и не успеть, дурацкое такси задержалось. Я из аэропорта прямо сюда приехал. Что старичок поставил тебе?

- Мой ответ так понравился нашему преподавателю, что он поставил пять, не оставив меня на собеседование.

- Моя умница, - Лео ласково погладил Дани по щеке.

- Ты заходишь следующим? – спросила она.

- Да, быстренько отвечу, подожди меня здесь.

- А ты успел подготовиться?

- Шутишь? Я ведь самый примерный студент на курсе, - он скорчил смешную рожицу.

- Брат, рад тебя видеть. Ты уже слышал, что вчера тут произошло? – подошел к нему Анри.

- Нет, что произошло?

- Нашего главного в наручниках «маски-шоу» вывели. Я у своего адвоката узнал, что это конец карьеры. Ему не отделаться.

Лео всеми силами попытался проявить удивление на лице.

- Видимо, было за что. Так просто главу такого мощного учебного заведения не убирают с позором.

- Анри, забери зачетную книжку, у тебя тройка, - позвал его кто-то из группы.

- Лео, - обратилась Дани, - давай-ка, отойдем в сторону.

- Малышка, хочешь шепнуть мне на ушко что-то интимное? Может, дождемся вечера? – заигрывал он с ней.

- Я серьезно. Скажи мне честно, - строгим тоном спросила она, - ты имеешь отношение к задержанию главы?

- Нет. И не могу иметь, - как ни в чем не бывала, ответил он, - я вернулся сегодня утром, задержание произошло вчера вечером. Тебе, как будущему юристу должно быть известно, если бы я вел это дело, то, как минимум, ждал бы его в участке и принял бы участие в допросе. А я понятия не имею, что там с ним произошло и почему его закрыли.

- Просто, я папку у тебя видела. С документами на его имя, с какими-то фотографиями.

- Дани, - тоже, перейдя на строгий, начал Лео, - ты была у меня на работе, в моем кабинете, я тебе разрешаю и дома у себя открывать все ящики, брать все, что тебе нравится, я ничего не скрываю. Но, в работу мужчины на государственной службе не стоит глубоко вникать. Я обязан собирать некоторые сведения, но это ни о чем не говорит.

Дани не нашла, что ответить.

- Не забивай свою красивую светлую голову глупыми мыслями.

- Понимаешь, как-то странно все, - растерялась она.

- Что именно ты находишь странным?

– Ты - взрослый мужчина, у тебя звание, неплохая работа, зачем ты поступил, я никак не могу понять? Я запуталась.

- Мы уже говорили об этом, я хочу новую должность. Да, я начальник отдела…

- Какого отдела? – перебила его Дани, - я толком ничего не знаю, ты в отделении не так часто бываешь, чтоб назвать твой график сменным или ежедневным.

- Спецотдел. Я подписывал неразглашение. Как бы я тебя ни… - он запнулся, - Как бы я не относился к тебе, название я сказать не могу. Секретный отдел, особо опасные дела. Ты, итак, слишком много всего знаешь. Я могу посещать место работы тогда, когда это необходимо. Что тебя так взволновало? Что я не говорю название? Вот, я уже сказал, ты услышала – «спецотдел». Теперь все нормально?

- Можно сказать и так. Мне интересно все, что тебя касается, пойми.

- Я понимаю. И ценю. Я вижу корень этих вопросов. Если бы я был безразличен для тебя, ты бы не спрашивала.

- Мы договорились все обговаривать, - с ноткой грусти в голосе сказала Дани.

- И правильно сделали. Я надеюсь, что в твоей душе теперь покой и мир. Я действительно по тебе безумно скучал. Неужели об этом нам надо говорить, после стольких дней разлуки?