Водопад

40

Темнота уже подступала к городу, разворачивая свое звездное одеяло на небе. В это самое время Даниэла больше всего любила гулять возле реки, на набережной. Конечно, она не забыла, как на нее напали, попытались убить, но, ведь целый год ее не было здесь, скорее всего, охота за ней была прекращена. Купив в маленьком ларьке стаканчик кофе, она медленно шла, бросая взор то на гладь спокойной воды, то на людей, что гуляли рядом, слушала звуки музыки, доносящейся из кафе и ресторанов, которые выстроились вряд вдоль набережной. Она возвращалась. Физически, она снова здесь, в зоне своего комфорта и своей привычной жизни. Душевно и морально, все еще находилась в поисках пристанища. Решив немного отдохнуть, она оперлась на парапет и смотрела вниз, на течение реки. Вдруг, она почувствовала, что кто-то встал рядом с ней, на расстояние, которое было слишком близким для незнакомца. Не поворачивая головы, она смотрела в отражение, появившееся в воде, среди ярких огоньков: тот, кто отражался, тоже смотрел в воду, только не на себя, а на Дани.

- Он говорил мне, что это - твое любимое место. Чтоб я искал тебя здесь. Периодически, я приходил, но не находил тебя.

- Я приехала только вчера, - кратко ответила она, не зная, как реагировать.

- Даже не обнимешь старого друга? – Анри повернулся к ней и протянул руки.

Дани, крепко обняв его, чувствовала некую неловкость, недосказанность, такого между ними никогда не было.

- Наконец-то, ты нашлась, - сказал он, отпустив ее, - Дани, ты не представляешь себе, сколько всего мне надо тебе рассказать.

- Если ты о…о нем хочешь поговорить, то для начала, я должна узнать истину. Правда ли то, что сказал мне Эрик на выпускном?

- Давай куда-то зайдем, присядем, я тебе все расскажу.

- Как я понял, ты ничего не знаешь? – спросил Анри.

- Нет, я ни с кем не виделась с момента приезда. Телефон был выключен все это время. Но, мне восстановили номер, и я увидела все пропущенные звонки. И твои тоже. Только вот позвонить не решалась.

- Где же тебя носило, Дани?

- Эрик выслал маме фото и видео, на которых я с Лео танцевала, он целовал меня. Мама, посчитав, что я опозорила семью, отобрала у меня все: одежду, телефон, косметику. Собрала мой чемодан и ночью отправила в горы, к бабушке. Там, я прожила затворницей весь этот год. Единственная зацепка с внешним миром был телевизор с одним каналом и бабушкин старый мобильный.

- Вот так новости… А, тебя не смутило, что нет ни одного звонка от Лео?

- Я подумала, что он решил меня больше не беспокоить.

- Дани, он уже практически год находится в тюрьме.

По ее коже пробежали мурашки.

- Как? За что?

- Когда ты сбежала с выпускного после разговора с Эриком, они там повздорили, Эрик и ему наговорил неизвестно что. Лео бросился вслед за тобой, - пока Анри рассказывал, глаза Дани, словно вылезли из орбит, ей казалось, что весь его рассказ – это сценарий художественного фильма, - Эрик побежал за Лео, на ступеньках входа в зал они подрались. А, потом, откуда ни возьмись, появился тот черный «Мерседес», что преследовал тебя. Из него стреляли. В кого хотели попасть, непонятно, но попали в Эрика.

- Что? – Дани прикрыла рот рукой, - как он сейчас?

- Одному Богу известно, как он. Наверное, хорошо. Теперь, он со своей матерью, - с сожалением в голосе ответил Анри.

- О нет, нет не может быть.

- Когда из машины раздались выстрелы, Лео схватил оружие. У него был с собой пистолет. Он стрелял в машину, попал в заднее стекло, но Мерседесу удалось скрыться. Номеров не было, лиц видно не было. Никакой зацепки, ничего.

- Что дальше? – Дани не могла удержаться, чтоб не спросить, где же Лео находится теперь.

- Лео пытался остановить кровь Эрика, я с ними вместе поехал в больницу. Эрик скончался, а полиция, приехавшая на место преступления, посчитала, что Лео стрелял в Эрика. Пистолет нашли, на нем отпечатки Лео, и немудрено, это ж его оружие.

- Только не говори, что его осудили, - тихо произнесла Дани.

- Его сразу же повязали. Все свидетели, которых опросили, указывали то на него, то говорили, что ничего не могут сказать.

Закрыв лицо руками, Дани не могла больше слушать. Она не знала, что испытывать к Лео: любовь, жалость, обиду, гнев?

- Есть одна единственная зацепка. Вернее, ее как раз-таки нет. Это записи с видео камер, их не выдают. Ни записи с камер банкетного зала, ни городские, ни спутниковые, никаких видео нет. Тебе знаком такой сценарий преступления?

- Да, - шепотом ответила Дани, - с места убийства папы тоже нет записей. Дело до сих пор не закрыто.

- Лео считает, что тут дело рук одних и тех же людей. Кто-то очень не хочет, чтоб этот мудрый план раскрыли. И, еще Лео говорит, что знает, кто это может быть. Ты не поняла, когда попала в квартиру с помощью моих ключей и увидела якобы план убийства твоего отца. Так вот, это не был план. Лео год вел расследование. Все, что ты видела, это собранные им материалы, план, который висел на стене – это план действий убийцы, ход его мыслей. Даже это Лео уловил. Он знает, кто убийца, у него есть доказательства. Кроме, конечно же, записей. Их, как будто, и не было. Якобы, камеры не работали.

- Ты хочешь сказать, что Лео, в тайне от меня, хотел найти убийцу отца?

- Да, именно это. Он поднял какие-то архивы, не знаю там, что еще, у них есть доступ туда, куда нам никогда не пройти.

- У кого, у них? У полицейских? – переспросила Дани.

- Эмм… Да, ты же еще кое-что не знаешь. Дани, Лео не простой полицейский.

- Я уже догадалась. Тогда, когда нашла в его доме папку с Делом главы университета.

- Да, тут он тоже приложил руку. Лео на самом деле сотрудник федеральной службы безопасности. Его внедрили на наш курс, чтоб следить за обстановкой, нет ли там коррупции. И он организовал арест главы.

- А сам уехал на это время… - закончила фразу Дани.

- Идеальное положение дел. Так никто не догадался бы, что это он тот самый…

- Стукач? Или как? Как его называть теперь? Вообще, какое ему дело до убийства моего отца, раз он занимался своей работой в университете?

- Нет- нет, Дани, ты не о том подумала. Он не вел дневники, не записывал там подозрительные случаи, не вел никакие списки людей, которых ему хотелось сдать. Тут другое. Бывший глава присвоил весь бюджета университета себе, хотел сбежать заграницу. Лео выступил лишь как рука закона. А, теперь, эта рука так несправедливо посадила его за решетку. Насчет убийства твоего папы: он хотел в день выпускного сделать тебе подарок – рассказать, что все выяснил. Это делалось для тебя.

- Не знаю даже, верить во все то, что я сейчас услышала или нет…

- Все можно узнать только у самого Лео.

- Что теперь ему светит? Серьезный срок? – Дани, действительно, взволновал этот вопрос.

- Если мы не найдем записи с камер, то да. Минимум года четыре, а там, как решит суд. Его уже назначили, ровно через две недели.

Они замолчали. Так, в тишине они сидели минут десять.

- Слушай, а ты не хочешь его проведать? Пойдем вместе, завтра, например. Ему разрешают встречаться со мной, когда угодно. Я ведь его адвокат.

- Нет, не хочу. На вряд ли Лео захочет, чтоб я увидела его таким…

- Тогда, я должен тебе показать нечто другое. Он очень просил меня, если вдруг я тебя встречу, передать тебе письма.

- Что за письма?

- Он написал их для тебя. Пишет каждый день. Их накопилось уже огромное множество. Но, они лежат в одном доме. Пожалуйста, давай съездим туда. Не отказывай ему. И мне.

- Поедем немедленно, - сказала Дани.

Выйдя из машины, Даниэла рассмотрела фасад дома, который располагался за воротами. Стильная, мощная постройка. Панорамные окна, живописная территория – это место сразу покорило сердце Дани, у нее даже появился эффект «дежавю», ей казалось, что она уже была здесь, и не раз.

- Что за сказочный дом, Анри? Это ты себе отгрохал на зарплату адвоката?

- Зайди во двор, для начала.

Пройдя на территорию, первое что она увидела, был искусственный водопад, впадавший в бассейн, по берегам которого росли цветы, так похожие на те, что она видела в их с Лео тайном месте. Дани замерла.

- Не пройдешь в дом?

- Анри, кто здесь живет? – насторожилась она.

- Два года никто уже не живет. Этот дом принадлежит Лео. Он хотел показать тебе его после выпускного, когда история с обучением бы закончилась. Та квартира, где мы жили – прикрытие для общества. Он притворялся бедняком, чтоб не выдать себя. На самом деле, все, что ты видишь, и даже намного больше – принадлежит Лео.

- Как я раньше не додумалась, - в голове Дани всплыла яхта. Она вспомнила, что, уже тогда, не могла понять, как у такого человека, который живет в маленькой, древней квартире, передвигается на общественном транспорте, может быть яхта, которая оценивалась в миллионы долларов.

- Давай внутрь зайдем. Ты удивишься, обещаю.

В прихожей их встретил уже известный Анри планшет, управляющий домом.

- Здравствуйте, господин Датви. Что бы вам хотелось сегодня? – спросил женский голос.

- Ого, - Анри был прав, Дани, действительно, поразилась.

- Мы хотим перекусить и выпить что-нибудь, - уже тоном бывалого, сказал Анри.

- В холодильнике вы можете найти все, что видите на экране. Из напитков: соки, холодная и теплая вода, алкоголь крепки и алкоголь легкий.

По картинкам, выведенным на планшет, стало ясно, что в доме никто не живет, так как холодильник был практически пуст.

- Да уж, не густо,- сказал Анри.

- Желаете сделать заказ из ресторанов или супермаркетов? – спросил компьютер.

- Дани, что-нибудь хочешь?

- Нет, не нужно ничего.

- Мы ничего не хотим, крошка – ответил Анри компьютеру.

- Приятного дня, - услышали они в ответ.

Пройдя в большую гостиную, Дани озиралась, рассматривала убранство дома. Ее голова разболелась от большого потока информации, ей было сложно принять все то, что пришлось сейчас узнать.

- Что за картины? Почему они занавешены? – обратилась она к Анри.

- Я не знаю, что-то я струсил и не стал снимать покрывала.

Даниэла, не раздумывая, быстрым движением сорвала одно из них. На мгновение, они с Анри остолбенели. На огромном холсте была изображена Дани, судя по всему, случайное ее фото, перенесенное на холст. Она улыбалась. Нет, даже смеялась. Ее лицо сияло, словно тысяча ярких солнц. Решив не останавливаться, Дани срывала полотна со всех картин. На каждой – была она. Случайные кадры, о которых она никогда не знала. Здесь она на занятии, что-то записывает и сосредоточенно смотрит в блокнот. Здесь – пьет кофе на старой кухне Лео, поджав одну ногу под себя. Так, срывая все занавески с картин, она оказалась в кабинете Лео. В нем, на стене напротив его рабочего стола тоже висела картина. Открыв ее, Дани увидела ту самую картину, которую она подарила Лео: их водопад, и пара, лиц который не видно, обнимающие друг друга. Анри, стоявший за ее спиной, произнес:

- Все письма здесь, на его столе. Я, пока, побуду в гостиной. Ты, как закончишь с ними, приходи. Возможно, в них, ты найдешь ответы на все вопросы.

Он тихонько вышел, а Дани, не спеша, присела за стол. На нем аккуратно, стопочками по датам, были разложены исписанные листы бумаги. Сосчитать их было невозможно. И, чтоб прочесть все, Дани потребовалась бы несколько суток. Тогда, она решила, что выберет несколько, самые объемные. Все они, по содержанию, были приблизительно одинаковые. Взяв самое первое письмо, написанное год назад, она приступила:

«Моя Дани. Мой смысл. Моя жизнь. В надежде, что ты когда-нибудь прочитаешь то, что я сейчас пишу, я решил, что каждый день буду хоть немного строк посвящать тебе. Возможно, ты увидишь их, возможно, почувствуешь, что я не отпустил тебя и не отпущу из своего сердца и из своих мыслей. Я никогда не говорил тебе, боясь этих великих слов, но теперь, я понял, что должен был сразу сказать. Сказать это при первой же возможности. Дани, с той секунды, когда я увидел тебя в черном сарафане, нежно струящимся по твоему изящному телу, увидел твои глаза, с первой же секунды я отдал тебе свое сердце. Впервые, за долгие годы, я полюбил. Я люблю тебя, Дани.»

Она отложила в сторону письмо, взяв следующее.

«Я притворялся. Мне пришлось. Наверняка, Анри уже рассказал тебе, чем я занимаюсь на самом деле. Пожалуй, это единственное вранье, вынуждение, которое шло от меня. Во всем остальном, я всегда был честен с тобой. В том, что касалось только нас. В нашем маленьком мире, я был абсолютно честен.»

В следующем письме она прочла эти строки:

«Я люблю в тебе все: твои губы, когда они произносят мое имя; твои волосы, когда они летят и путаются, гонимые ветром; твой заливистый смех, твои пальцы, когда они блуждают в моих волосах; люблю твою кожу, которая пахнет только появившимися на свет цветами, утренней росой, первыми лучами солнца, рассветом, прохладным утром. Все в тебе, всё начинается с тебя, все для тебя. Ты – смысл каждого моего дня. Произведение небесного искусства, Ты. Миллион раз ты. Тысяча лун и тысяча солнц светят для тебя. Мое бесконечное море. Моя ускользающая река. Моя Дани. Мир, который ты создаешь, мир, где я раб и король. Мир, в котором до нас с тобой не было никого. Я хочу сохранить его навсегда. Сберечь и ни с кем не делиться. Быть жадным и быть ревнивым. Защитить тебя от всех. Спрятать и не отдавать. Наслаждаться и боготворить. Бесконечное множество раз ты, на моих губах и в моих руках.»

И еще одно, попавшееся ей под руку:

«Моя страшная болезнь, возможно, в скором времени убьет меня. Больше всего на свете, я молю Бога не о том, чтоб выйти отсюда, а о том, чтоб ты была здорова. Знать, что я не причинил тебе вред – самая большая награда для меня.»

- Какая болезнь? – подумала она, - ничего не пойму.

«Мне немыслимо, невыносимо думать, что ты считаешь меня убийцей. Я слаб, Дани. И это неудивительно. Любовь всегда сопровождаема своей подругой-слабостью. Влюбленный человек уязвим. Его нетрудно задеть и обидеть. Он более остро воспринимает все, что связанно с его любовью. Не верь внешней силе. Это лишь маска, которую надевают из страха потерять всё, что любят. Моя свободна не там, за пределами этих решеток. Моя свобода – это ты, Дани. Я бы мог провести здесь остаток мой жизни, утешаясь лишь той мыслью, что ты любишь меня и помнишь. Что ты веришь мне. Что, всё еще, ждешь. Я готов был бы умереть здесь, зная, что ты меня не забудешь. Зная, что ты здорова. Что я не причинил тебе вреда. Я готов покинуть этот мир, будучи уверенным, что все еще нужен тебе.»

Дыхание перехватило, в ее горло образовался комок, но она продолжала читать.

«Я знаю, что ты была в той квартире, что видела все, что я кропотливо собирал в течении года. Я делал это для тебя, как и все остальное с того момента, как мы сблизились с тобой. Я хотел помочь тебе в этой истории с отцом. И, сегодня, я могу точно сказать, что знаю имя убийцы. Пожалуйста, верь мне. Я ни разу не подвел тебя, я не сделал тебе больно и не намерен этого делать. Лишь, доверяй мне, Дани. Ни Эрик, ни твой отец – не моих рук дело. За нами охота, я вычислил этого горе-охотника. Но, только ты можешь мне помочь. Мне и себе. Дани, к этому делу причастен твой дядя. Гаспар Бостани. Лишь только он может знать, где видеозаписи. Возможно, он хранит их в своем личном компьютере. Я не имею права передавать такую информацию, но тебе готов раскрыть все тайны. В ящике моего рабочего стола есть флешка, она открывает все файлы на любом компьютере, взламывает любые пароли. Стоит только вставить ее, и вся информация быстро считывается и сохраняется на ней. Пожалуйста, сделай это. Я знаю, что тебе трудно поверить в причастность любимого дяди. Но, он очень амбициозный и властный человек. Ради компании он готов на все. Раньше, контрольный пакет был у твоего отца. Теперь, ты - главная владелица. Чувствуешь связь? Он хотел избавиться от тебя и от всего, что тебе дорого. Даже от тех, кто мог бы ему помешать. Твоя мама – следующая на очереди. »

Не в силах продолжать изучать письма, Даниэла положила те, что прочитала в свою сумку, вытерла лицо, мокрое от слез и быстро покинула кабинет.

- Так быстро? – удивился Анри.

- Скажи мне, что за болезнь у него обнаружили? – взволнованно спросила Дани – ну же, ответь.

- При осмотре в лазарете тюрьмы, ему поставили ВИЧ. С одной стороны, страшная болезнь. С другой, ему предоставили условия для существования немного лучше, чем остальным заключенным.

- Это какое-то безумие. Лео болен, мой дядя – убийца – рецидивист, Эрик мертв…

- Ты понимаешь, что тоже можешь быть больна? – аккуратно спросил Анри.

- Теперь это уже не важно. Если я больна, это не вылечить. Что, биться головой об стену?

- Я понимаю, слишком много всего свалилось на твои хрупкие плечи, Дани. Но, ты – единственная зацепка, которая поможет Лео выбраться оттуда.

Помолчав немного, Дани сказала:

- Нам пора домой. Завтра большой день.