Воин

Глава 25

Почти весь день Ариана мучилась, разрываясь между преданностью отцу и Кларедону и своим обетом, данным Ранульфу.

Она отчаянно хотела доказать Ранульфу, что будет всегда ему верна. Будь она по-настоящему предана новому лорду, она бы просто передала поручение Саймона ему и позволила Ранульфу разбираться самостоятельно. Но если она предаст Саймона, то, скорее всего, обречет хорошего человека на смерть.

Ранульф пришел в бешенство, когда Саймон бежал, а потом на них напали из засады, и он будет очень рад, если найдет своего недруга в лесу. Но еще ужаснее, если он обнаружит, что Ариана укрывает беглеца. Ранульф расценит ее поступок как измену – еще одно ее предательство.

Но ведь Саймон, вероятно, знает что-то об отце или вернулся в Кларедон за помощью для Уолтера. А Ранульф быстро положит конец всем ее надеждам на спасение отца.

Но нет. Ранульф – лорд справедливый и милосердный. Уж, наверное, он не вынесет приговор Саймону, не выслушав его. Наверное, позволит ей, Ариане, узнать о судьбе отца и помочь ему, если это возможно.

Матерь Божья, что же ей делать?

В глазах Арианы затаилось страдание, когда она все-таки подошла к Ранульфу, вернувшемуся с тренировочного двора в зал.

– Что случилось? – требовательно спросил он, с беспокойством заметив, что она волнуется.

Ариана заставила себя отпустить концы кушака, которые крутила между пальцами, и, набравшись смелости, ответила:

– Мне нужно поговорить с тобой, милорд… по очень срочному делу.

– Да?

– Если можно, наедине.

Коротко кивнув, Ранульф направился в свои покои. Плотно закрыв дверь, он повернулся к Ариане и с тревогой увидел, что в ее глазах блестят слезы.

– Я должна тебе кое-что сказать, – пробормотала она дрожащим голосом. – Думаю, это касается моего отца. Но сначала… – По ее щеке покатилась слеза. – Я хочу, чтобы ты знал, Ранульф… что я предана тебе… даже если это означает, что мой отец погибнет как изменник. Я отдаю его судьбу в твои руки.

Сбитый с толку ее словами, Ранульф выжидающе смотрел на Ариану.

Горло ее мучительно сжалось, и она с трудом сглотнула.

– Вассал моего отца, Саймон Креси, вернулся в Кларедон и… просит, чтобы я с ним встретилась.

Ранульф помрачнел, и Ариана вскричала:

– Ранульф, заклинаю тебя, сначала выслушай!

Он уставился на нее долгим взглядом, ничего не говоря, пытаясь успокоиться. Медленно, глубоко дыша, он смотрел в ее лицо, в ее молящие глаза. В их серой глубине не было видно и намека на тайну, на хитрость, а только страдание.

– Очень хорошо. Я тебя внимательно слушаю, леди. Что происходит? Скажи, этот Саймон Креси уже планирует нападение на Кларедон?

Ариана покачала головой:

– Я ничего не знаю о его намерениях. – Заметив скептический взгляд, Ариана протянула Ранульфу клочок пергамента, который принес ей брат. – Я говорю правду, Ранульф… Я никак не сообщалась с Саймоном, только получила это послание.

Он быстро просмотрел записку и снова пристально уставился на Ариану. Ей показалось, что он хочет ей поверить, хочет оправдать ее намерения. Конечно же, он понимает, что Ариана сильно рисковала, придя к нему. Он мог просто приказать поймать Саймона и заключить его в тюрьму, даже и не думая о справедливости и сострадании.

– И чего ты от меня хочешь? – спросил, наконец, Ранульф.

Ариана услышала этот практичный голос, и в ней всколыхнулась надежда.

– Если бы ты пошел вместе со мной на встречу с Саймоном… Я бы узнала, что у него за новости об отце.

– Почему я должен это делать, леди? Откуда я знаю, что твой вассал не устроил засаду, чтобы убить меня?

Ариана снова покачала головой, и слезы хлынули из ее глаз.

– Саймон – отважный и верный рыцарь, а ты высоко ценишь эти качества. Когда он бежал из Кларедона, то собирался поехать на север, к замку Мортимера. Он сделал это только ради моего отца. Я не верю, что он имел какое-то отношение к тому нападению на твой отряд.

– С ним есть еще кто-то?

– Не знаю. Все, что мне передали, – это послание.

– Передал твой брат, Гилберт?

Ариана неохотно кивнула. Ей не хотелось втягивать в эту историю еще и брата, но проницательность Ранульфа ее ничуть не удивила. Его цепкий взгляд ничего не упускал, вероятно, потому, что он постоянно был готов предотвратить предательство.

Ранульф помолчал, а потом произнес:

– Хорошо, я поеду с тобой. Но с нами поедет отряд рыцарей – на всякий случай.

– Благодарю, милорд! – пылко воскликнула благодарная Ариана. – Только… Саймон может убежать, если увидит, что вас так много.

– Значит, его догонят и возьмут в плен, – холодно ответил Ранульф. – Ты должна быть довольна и этим.

Его тон был сама любезность, но Ариана уже научилась узнавать властные нотки окончательного решения. Проглотив слезы, она кивнула и завернулась в накидку, чтобы отгородиться от этого тяжкого дня.

К тому времени как Ранульф собрал достаточно рыцарей и воинов, чтобы получился приличный отряд, пасмурный день уже заканчивался. Удлинившиеся тени сыграют на руку вражеской засаде, хмуро отметил он. Ариана, ехавшая рядом с Ранульфом на своей лошадке, остро ощущала его молчание. В своей кольчуге и стальном шлеме он словно олицетворял собой неуязвимого и непреклонного воина, и девушка не сомневалась, что рыцарь без колебаний нанесет удар, если почувствует угрозу. Они направлялись на восток, в лес, где стояла хижина ее матери.

– Уже недалеко, милорд, – пробормотала. Ариана, когда отряд добрался до луга, где в тот волшебный весенний день они с Ранульфом так нежно занимались любовью.

Ранульф посмотрел на нее твердым взглядом, поднял руку, и приказал отряду подождать. Они с Арианой вдвоем въехали в сумрачный лес. Проехав еще немного, Ариана остановила лошадку около густой дубовой рощицы.

– Саймон? – негромко позвала она. – Я пришла, как ты просил.

В ответ на ее слова послышалось шипение стали – вне всякого сомнения, Саймон выдернул меч из ножен. Ариану охватила паника.

Ранульф тоже выдернул меч и приготовился к битве, но Ариана закричала:

– Нет, Саймон! Стой! Мы не собираемся причинять тебе вред!

Наступила тишина. Ариана слышала, как грохочет ее сердце.

– Я поручилась за твою невиновность перед новым лордом. Если ты обнажишь перед ним меч, то превратишься в его врага.

Никакого ответа не последовало, и Ранульф резко добавил:

– Покажись, Саймон Креси. Ни один человек чести не будет таиться в тени.

Из-за толстого дуба вышел высокий рыцарь с решительным, мрачным лицом, положив руку на эфес убранного в ножны меча. Его поза говорила о настороженности и недоверии, однако он, не дрогнув, посмотрел на могущественного нормандского лорда.

Отведя взгляд от Ранульфа, Саймон с упреком посмотрел на Ариану:

– Миледи, я надеялся на большую осмотрительность.

– У меня нет секретов от милорда Ранульфа, – спокойно ответила она. – Он согласился выслушать тебя. Как дела, Саймон?

Рыцарь снова взглянул на Ранульфа.

– Неплохо, миледи.

– Можешь говорить откровенно, – заверила его Ариана. – Тебе хоть что-то известно о моем отце?

– Хоть что-то? Да. Но особого успеха нет. Я не сумел пробраться в замок Бриджнорт, поэтому могу полагаться только на слухи.

– Что ты узнал?

– У меня нет доказательств, миледи. Только предположения.

– Говори, – поторопила его Ариана.

– Осада Бриджнорта уносит жизни защитников, – ответил Саймон, не отрывая взгляда от Ранульфа. – Король Генрих собирался применить военные механизмы против стен замка, но тут Хью Мортимер отправил посланцев, чтобы договориться об условиях сдачи. Когда его посланцы встретились с королем, я немного расспросил их пажа. Мальчик сказал, что лорда Уолтера удерживают как пленника в подземелье замка, потому что он отказался выступать против короля Генриха.

– Пленник? Он отказался? – Ариана ощутила прилив надежды. Если это правда, то ее отец не изменник!

Вне себя от радости, она кинулась расспрашивать Саймона, но он поднял руку, останавливая ее.

– Говорят, что Уолтер очень болен, миледи. Если он выступил против Мортимера, то скорее всего его за это покарали… голодом, даже пытками. Известно, что Мортимер безжалостен в гневе.

Ариана перевела умоляющий взгляд на Ранульфа:

– Ранульф… пожалуйста, ты должен позволить мне поехать к нему. Может быть, он в очень плохом состоянии.

В янтарных глазах Ранульфа не было и следа колебаний.

– Твоего отца обвинили в измене. И ты думаешь, что я поверю в его невиновность без доказательств?

– Клянусь тебе, – с мукой в голосе воскликнула Ариана, – когда он отправился в Бриджнорт, он не задумывал измену! Ты слышал Саймона. Мой отец – человек Генриха.

– Это правда, – торжественно подтвердил Саймон. – Одно время Уолтер подумывал, не принести ли клятву внебрачному сыну Стефана, Уильяму. Но как только он лучше узнал молодого человека, то понял свою ошибку. Он знал, что Англии нужен сильный правитель, и был готов целиком и полностью поддерживать нового короля.

– Да, – серьезно сказала Ариана, вспомнив последние годы правления короля Стефана – время алчности и анархии в стране беззакония. – Отец устал от раздоров, раздиравших Англию на части, и с радостью приветствовал нового короля, который мог принести нам мир.

– Однако Уолтер привез к Мортимеру рыцарей, чтобы поддержать мятеж, – напомнил ей Ранульф. – Или ты отрицаешь это?

Ариана покачала головой:

– Он взял с собой только тех рыцарей, которых был обязан ему предоставить за свои земли, потому что был связан словом чести.

Слушая, как она пылко защищает отца, Ранульф нахмурился. Ариана все время утверждала, что ее отец невиновен, и, по правде говоря, он и сам не видел никакого смысла в том, что Уолтер вдруг присоединился к мятежу против Генриха, хотя до этого два десятка лет удерживал ровный курс в бурном политическом море Англии. Было бы верхом глупости заявить, что он выступает против могущественного нового короля, на чью сторону уже перешли многие английские графы, а Уолтер никогда не считался дураком. Совсем наоборот, лорд Кларедон всегда казался очень прозорливым человеком.

И Ранульф понял, что пусть и неохотно, но он склоняется к мнению Арианы. У честолюбивого Хью Мортимера имелись причины для того, чтобы бунтовать против Генриха; Мортимер, бывший могущественным бароном и сторонником покойного Стефана, наверняка лелеял надежду, что сможет выйти победителем в этой битве титанов. А если по требованию Мортимера его вассала Уолтера удерживают в замке заложником, то все шансы за то, что он и в самом деле невиновен.

Пока Ранульф размышлял, Ариана, впившись ногтями в ладони, тревожно ожидала его решения.

– Мой отец невиновен, – повторила она негромким умоляющим голосом, – и я должна это как-то доказать.

Ранульф посмотрел на нее, но Ариана ничего не смогла прочесть на его лице.

– Я могу поехать к Генриху и буду просить его за отца…

– Нет. – Ранульф медленно покачал головой. – Я хорошо знаю Генриха. Он не станет тебя слушать. Он хочет сломать хребет бунту, а бароны, осмелившиеся бросить вызов его правлению, будут служить примером всем остальным.

Ариана сильно закусила губу. Она не могла оставаться в стороне, если имелась хоть малейшая возможность спасти отца.

– Ранульф, пожалуйста… я умоляю тебя, позволь мне к нему поехать!

Ранульф неторопливо спрятал меч в ножны и снова ответил:

– Нет.

– Нет! Но…

Он поднял руку, обрывая ее протесты.

– Я поеду на север в лагерь короля и сам поговорю с Генрихом. Меня он, по крайней мере, выслушает.

Ариана уставилась на него, боясь поверить, что Ранульф ради нее будет так стараться.

– Однако если Уолтер окажется виновным… – добавил он на всякий случай, внимательно глядя на нее своими янтарными глазами, – если это так, я ничего не смогу для него сделать, хотя и буду ходатайствовать перед королем о снисходительности.

Надежды Арианы взлетели до небес, а ее любовь к Ранульфу распирала ее сердце так, что оно готово было лопнуть.

– Ты сделаешь это ради меня, милорд? Ранульф резко отвернулся.

– Ради справедливости, – неискренне пробормотал он. – Мне не нравится, когда честного человека осуждают несправедливо.

Чтобы сменить тему, он снова повернулся к Саймону.

– Ты отдашь мне свой меч и принесешь клятву верности вассала.

Саймон склонил голову:

– Я отдам тебе меч, милорд, и поклянусь никогда не поднимать на тебя руку, но клятву дать не могу.

Ранульф резко свел брови:

– Ты что, отрицаешь мое право на то, чтобы быть твоим сюзереном?

– Я не отрицаю, что ты теперь здесь лорд, – спокойно ответил Саймон. – Кларедон твой, и вряд ли ты от него когда-нибудь откажешься. Но я не буду давать тебе клятву верности вассала, милорд. Я человек Уолтера, я клялся в верности ему и считаю, что моя клятва священна. До тех пор пока он жив, я от него не отрекусь.

Мрачно сжатые губы расслабились, и Ранульф кивнул, уважая человека, который держится своих принципов, даже если рискует при этом жизнью. На месте Саймона он поступил бы точно так же.

– Милорд, – добавил рыцарь, – если ты позволишь мне оставить меч при себе, я бы смог воспользоваться им во имя лорда Уолтера. Я надеялся, что смогу собрать силы для его защиты, но если ты собираешься ехать сам… Ты позволишь мне поехать под твоим знаменем?

– Да, – согласился Ранульф. – Я буду тебе рад.

– Нужно бы вернуться в Бриджнорт как можно скорее. Время играет большую роль.

– Мы отправимся завтра, – заверил его Ранульф. – А сейчас пойдем, вернешься с нами в Кларедон и расскажешь моим людям, как там дела с осадой.

Ранульф с Арианой подождали, пока Саймон приведет своего коня, привязанного за рощей, и все втроем направились в Кларедон.

Все молчали. Ариана могла думать только о том, что у ее отца есть надежда, и не в силах была поддерживать праздную беседу, а Ранульф размышлял о том, что может произойти.

Он пообещал помочь ее отцу, но вероятность того, что у него ничего не получится, была очень велика. Уолтера могли не оправдать, на что так отчаянно надеялась Ариана, и тогда ее судьба решится вместе с приговором отцу. Как дочери осужденного изменника, Ариане придется вынести не поддающееся описанию унижение, она потеряет все права на землю и имущество и не сможет просить короля о милосердии. Она останется беспомощной и одинокой, без приданого, которое требует даже самый нищий монастырь.

Если только он сам не вмещается. Есть способ ее защитить.

Завтра утром он уедет, оставив ее одну на несколько недель, а то и больше. Если что-то делать, то прямо сейчас, сегодня вечером.

Ранульф принял решение, и сердце его сильно заколотилось. Он возьмет Ариану в жены. Сейчас, сегодня вечером, пока не передумал. Его поступок безвозвратно привяжет к нему Ариану, но об этом он пока думать не хотел.

Когда они вошли в зал, где ужинали обитатели замка, сердце его по-прежнему отчаянно колотилось. Ариана направилась к лестнице, сказав, что оставит Ранульфа для разговора с его людьми, но он взял ее за руку и остановил.

– Останься, леди.

Повернулся к слуге и велел ему позвать священника.

Ариана недоуменно посмотрел на Ранульфа:

– Что-то случилось, милорд?

– Нет. – И тоже взглянул на нее. – Наконец-то твое желание исполнится, – загадочно добавил он.

Замешательство Арианы усилилось.

– Мое желание?

– Ты хотела стать моей женой. Прежде чем я уеду, я собираюсь с тобой обвенчаться.

Приоткрыв рот, Ариана потрясение, недоверчиво уставилась на Ранульфа.

– Почему? – спросила она, наконец, хрипловато.

– Почему?

– Да. Почему ты согласился на законный союз сейчас, когда прошло столько времени? После того как ты так долго был решительно против него и против меня?

Ранульф отвернулся, не желая смотреть ей в глаза.

– Потому что этого хочет король Генрих. Когда я видел его в последний раз, он настаивал на этом браке. Если я надеюсь на его благосклонность, то не хочу разговаривать с ним с позиции слабого.

– И все? – спокойно спросила Ариана. – Это единственная причина?

Это была не единственная причина. Но Ранульф не собирался рассказывать Ариане о своем чувстве вины перед ней или о том, что хочет ее защитить, или признаваться ей в своих слабостях, в желании, превратившемся в одержимость.

– Вполне достаточная причина, – грубовато ответил он.

– Нет, милорд, – сказала Ариана, покачав головой. – Этого недостаточно. Для меня. – Она сделала глубокий вдох. – Ты можешь венчаться ради политических выгод, Ранульф, но я не могу. Я не буду приносить обеты только ради того, чтобы стать твоей женой. Я не выйду за тебя замуж.