Воинственный ангел

Глава 40

Случай будет отмечен в анналах истории Ангелов, как последнее телевизионное появление Бессмертного. Это не будет обычная помпа… кричащие на трибунах болельщики, лимузины, красная дорожка, интервью, служба безопасности, спортивные автомобили, с визгом останавливающиеся у входа в бальный зал, черные очки, черные наушники, безумные репортеры, прожекторы, освещающие небо, подарки люкс, большие натянутые улыбки, заискивание журналистов, бушующие массы папарацци, и, прежде всего, совершенные Ангелы в дизайнерских платьях и костюмах, машущие руками толпе, рекламирующие товары, их реалити-шоу, скрывающие употребление наркотиков… наркотиками выступал спокойный фон прекрасного зеленого парка на Холмах Города Ангелов.

Мать Джексона Крис и его сестра Хлоя стояли рядом с ним, наряду с десятками других Ангелов и Архангелов. Архангел Сьюзен Арчсон стояла рядом с Дэвидом Сильвестром, раньше известным как детектив Дэвид Сильвестр ACPD до его формальной отставки накануне. Джексон Годспид вышел вперед. Прежде чем он начал говорить, он быстро глянул на Мэдди, которая держалась на расстоянии, в стороне от главной группы Ангелов. Джекс спросил ее, могла ли она присутствовать по этому случаю.

— Я выступаю от имени Ангелов всего мира, — быстро произнес Джексон в микрофон. — Габриэль и Совет вывели Ангелов из укрытия после гражданской войны в Америке, потому что у него не было веры в то, что человечество могло остановить кровопролитие. Он понаблюдал, осудил человечество и постановил, что они приговорены к неустанному циклу войны. Но он не имел права судить. Или осуждать. И от этого фатального нарушения границ, родился Национальный Совет Ангелов. Мой отец боролся против этого. И я закончил тем, что боролся с ним, даже при том, что было почти слишком поздно, когда я, наконец, проснулся.

— Я не Ангел, который думает, что мы никогда не должны были выходить из укрытия. Если вы поговорите с большинством ученых, изучающих Книгу Ангелов, в ней было написано, что мы в конечном итоге мы пришли на Землю в качестве Хранителей, чтобы люди видели, что мы действительно существуем. Но там никогда не было написано, что мы примем свою роль в человечестве так, как это сейчас. Защита стала искривленной от своей изначальной цели. А потом пришел кризис.

— Но против коррупции и предательства выступали многие Ангелы, которые, в конечном счете, восстали, когда наступили темные дни демонов. Эти Ангелы — герои.

— Архангел Марк Годспид, я горжусь, что могу называть его отцом, был одним из тех Ангелов. Он пожертвовал своей жизнью ради истинных идеалов Ангелов, за которым, в глубине души, все мы хотели следовать. Мы знали, что должны следовать за ним, но мы не знали как. Только когда было почти слишком поздно. Но так не оказалось.

— Я смог стать истинным Хранителем. Все мы, кто принял участие в Сражении за Город Ангела. Это самый большой подарок, который человечество сделало нам. Когда Габриэль пал, мы действительно смогли увидеть то, чем мы стали после Пробуждения, после десятилетий Защиты за Плату. Это было похоже на завесу, сорванную с наших глаз. И внезапно наши истинные, изначальные Ангельские сущности были возвращены нам. Наша сущность — служение человечеству и любовь к нему. Это не связано с деньгами, жадностью или знаменитостью. Наша истинная сущность — бескорыстие. Полное безоговорочной любви.

— Я полагаю, что причина, по которой мы пришли и стали видимыми почти сто пятьдесят лет назад, это то, что мы должны были извлечь этот урок. Мы, как предполагалось, должны были защищать человечество, но человечество, в конечном итоге, защитило нас от самих себя. — И теперь мы должны уйти. Но, пожалуйста, знайте, что мы не оставим вас. Мы больше не будем видимы, но это не означает, что нас не будет рядом. Чудеса будут происходить по-старому. Ангелы будут присутствовать в жизнях людей, но только как невидимые помощники. И не потому что нам платят. А потому что мы должны помогать. Всем, — его глаза искрились. — Так и должно было быть.

Когда его речь подошла к концу, он посмотрел прямо в камеру.

— Спасибо. Сегодня я говорю за всех Ангелов, это была честь и привилегия жить среди вас в Бессмертном Городе. Спасибо. И прощайте.

Несколько фотографов позволили себе сделать несколько фотографий этого факта, когда Джексон отошел к группе Ангелов, которые уже начинали расходиться.

Хотя президент Линден не присутствовал на конференции, он публично заявил свое разочарование, что Ангелы собираются уйти вскоре после лидерства «кого-то, кому мы можем верить… Джексона Годспида», но он знает, что это было лучшим выбором для всех, и Ангелов и людей.

Теперь, когда равновесие может быть восстановлено, то, которое существовало на протяжении тысячелетий, но ушло во время Великого Пробуждения. Общество благодарило Ангелов за мир во всем мире. Но не было экстренным сообщением длиной в часы, показывающим каждый аспект жизней Ангелов, когда они готовились идти домой. Они уходили, спокойно и кротко. Мир носил траур. Несколько Ангелов приблизились к Джексону после его речи. Теперь, когда он вел их домой, он стал довольно популярным среди всех других Бессмертных. Он все еще привыкал к этому, но хорошо справлялся. Он глянул на Мэдди и послал ей улыбку «Ты можешь это сделать?», которая сказала ей, он догонит ее, когда сможет.

Архангел Арчсон и Дэвид Сильвестр появились из толпы и приблизились к Мэдди.

Сьюзен крепко обняла ее.

— Я так рада видеть тебя, — сказала ей учительница. — И рада, что ты смогла все это сделать. И увидеться с Ангелами до… ну, ты знаешь.

— Конечно. Я хотела быть здесь ради Джекса. И ради всех Ангелов, — Мэдди осмотрелась и заметила, что несколько заметных лиц отсутствовали. — А что насчет остальных? — спросила Мэдди. — Ну, вы знаете, нашу австралийскую подружку?

Сьюзен объяснила, что не все Ангелы были готовы пойти домой. Во время сражения Архангел Черчсон и несколько Хранителей, включая рыжеволосую Эмили Брайчерч, скрылись из святилища и все еще отсутствовали.

— Они, вероятно, еще не понимают этого, но их призовут Домой, — сказала Сьюзен. — Хотят ли они этого или нет. Суд будет справедливым, но быстрым.

Разум Мэдди пытался понять, что это могло значить.

— Детектив Сильвестр, вы идете с ними? — спросила Мэдди. Она не видела его с последнего боя, когда он помог Джексону свергнуть Габриэля.

— Да, Мэдисон, ухожу, — сказал он. — И теперь я просто Дэвид. Без каких-либо сил.

— Он идет туда, где принадлежит, — сказала Сьюзан. — С нами. Неважно, что он мог думать о себе в течение такого количества лет.

Мэдди чувствовала смятение, немного вину, когда Сьюзен сказала, что он принадлежит тому месту.

— Под этим я ничего не имела в виду, — сказала Сьюзен. — Я думаю то, что ты делаешь, очень храбро. Возможно, немного упрямо. — Сьюзен слегка улыбнулась и посмотрела Мэдди в глаза. — Но в конечном итоге правильно. Людям все еще нужны герои. И ты можешь быть их первым постангелом, когда Бессмертный Город будет восстанавливаться.

— У людей Города Ангела уже есть настоящий герой, — сказала Мэдди. — Они всегда будут помнить Джексона Годспида. Вечно.

— Они знают, что сделала ты, Мэдди, — сказала Сьюзен. — И то, что ты еще сделаешь, я уверена. Ты, в конце концов, будешь особенным советником.

Мэдди покраснела от упоминания о названии, к которому все еще нужно было привыкнуть.

— Дарси звонила, как сумасшедшая, — сказала Мэдди. — Она хочет показать мое появление как лицо нового Бессмертного Города.

Сьюзен рассмеялась:

— Некоторые вещи никогда не изменяться, неважно, что произойдет с остальным миром.

— Я, вероятно, должна перезвонить и сказать, что ей понадобиться новая работа, — ответила Мэдди.

Мэдди оглянулась и увидела Джексона, пробирающегося через группу Ангелов.

— Вы извините меня на секунду? — сказала Мэдди.

Джекс разговаривал с пожилым Ангелом, у которого, казалось, был неотложный вопрос. Было ясно, что Джекс отвлекся и искал вежливый способ уйти от него.

Мэдди подошла.

— Прошу прощения, что прерываю вас, — она повернулась к Джексу. — Джексон, у меня к тебе важный вопрос.

— Прошу прощения, Архангел, но мы продолжим этот разговор позже, у меня есть неотложное дело со специальным советником, — сказали Джекс.

Он взял Мэдди за руку и увел ее.

— Спасибо, что вытащила меня оттуда, — сказал Джексон. — Архангел Холифилд не прекратил бы болтать.

Мэдди улыбнулась.

— Специальный советник, — она покачала головой.

Они отошли к боковым линиям толпы, где никто не побеспокоит их. Перед ними открывался прекрасный вид на парк на Холмах чуть выше.

— Ты готов? Уйти?

Джексон ей улыбнулся:

— Думаю, мы готовы.

Мэдди заметила, как часто Джекс говорил теперь «мы», говоря о себе и Ангелах. Она задумалась, сколько лидеров так делало.

— Как это… будет? Ваш большой уход… — Мэдди снова почувствовала себя невежественной официанткой, столкнувшейся впервые со всеми Ангельскими штуками. Даже базовыми вещами, которые уже знали самые нормальные люди. Кроме того, что это не было известно никому.

Джексон улыбнулся, его глаза поблескивали.

— Это очень просто. Когда мир проснется завтра, — сказал Джекс, — Нас здесь не будет. Некоторые вещи лучше оставить тайной, Мэдди.

Мэдди показалось, что он был… счастлив. Лучше, чем озлобленный Джексон, его поврежденное крыло и потеря внимания. Лучше, чем эгоистичный плейбой, носящийся по Хало Стрип на своем Феррари.

Джексон нашел свою судьбу.

И она его вполне устраивала.

За деревьями, дальше вниз по холму, Мэдди видела остальную часть Ангелов, идущих к их ожидающих автомобилям.

— Тебе, вероятно, пора, — сказала Мэдди. Ее сердце колотилось, и она практически затаила дыхание.

Джекс посмотрел на отбывающих Ангелов.

— Да, вероятно, пора.

Но ни один из них не хотел говорить это. Заключительные слова. Они задержались еще на несколько моментов.

Наконец Мэдди заговорила.

— Прощай, Джексон, — сказала Мэдди.

— Мэдди, — сказал Джекс, — я всегда буду с тобой, — он коснулся ее щеки и стер слезу большим пальцем.

Его известные бледно-голубые глаза искрились так, как тогда, когда он покорил ее сердце. Он все еще был совершенным, красивым Ангелом, которым она увлеклась, даже если он изменился в ходе войны с демонами.

— Теперь я должен идти, Мэдди, — сказал Джексон и сладко-горько ей улыбнулся. — Никаких сожалений.

— Джекс… — но сказать было нечего.

Джексон наклонился и осторожно притянул Мэдди к себе. Он прижался своими губами к ее, и она ощутила то же самое блаженное потрясение, которое побудило ее в первый раз, когда он коснулся ее руки в закусочной. В этот момент в мире ничего не существовало, кроме их поцелуя, их тела соединились. Вся их история родилась в том действе. Все, что когда-либо нужно было сказать, или могло быть сказано, было сказано в этот момент, молча, через поцелуй.

Джексон отстранился.

— Прощай, Мэдди.