Волчий дурман. Не моя луна

Глава 15

Утро совсем не принесло облегчения.

Ни мне, ни Килану. Ни всей семье, которая теперь притихла настолько, словно дом вымер и превратился в призрака.

Солнце еще даже не встало, когда я больше не смогла делать вид, что сплю, и поднялась, чтобы как можно тише проскользнуть в ванную и приоткрыть дверь в спальню Килана, дабы спросить Дила, нужно ли его заменить, чтобы он элементарно поспал сам.

В комнате было настолько темно, что я не смогла рассмотреть ровным счетом ничего, только вздрогнула, когда грудь Дилана в светлой футболке вдруг появилась перед моими глазами.

Он приложил указательный палец к моим губам, давая этим понять, чтобы я не произносила ни звука, и шагнул вперед, снова оттесняя меня в ванную.

Дилан и сам ничего не говорил.

Жестом показал, чтобы мы спустились вниз.

Но даже когда мы оказались на первом этаже, он заговорил шепотом и очень тихо:

— Сейчас несколько дней желательно даже не говорить в радиусе нескольких метров от Килана. Любой звук, шорох или прикосновение вызывают в его голове адскую боль.

Я растерянно похлопала глазами и быстро кивнула.

А потом прошептала так же тихо, буквально одним губами:

— Сварить тебе кофе?

Дилан отрицательно покачал головой, хотя бессонная ночь в заботах о друге отразилась на его лице темными кругами под карими глазами и серой щетиной на скулах.

— Резкие и сильные запахи в доме тоже ни к чему. Попью, когда буду у себя дома.

Я снова кивнула и застыла в нерешительности, когда Дил чуть улыбнулся и похлопал меня осторожно по плечу, словно пытался поддержать и сказать, что все будет хорошо. Рано или поздно.

Чтобы поговорить по телефону, в этот раз он и вовсе вышел на задний двор через кухню, где уже хлопотала встревоженная и бледная Мэгги.

— Скай! Разбудил? Нет, с ним всё так же, не паникуй!.. Да, только что уснул. Слушай, когда поедешь к нам, забеги в аптеку и возьми пятикубовые шприцы с иголкой для внутривенных инъекций. Запомнишь или лучше сообщением продублировать? Хорошо. Только не перепутай ничего. И ради всех волков, не вздумай по привычке пшикнуться перед уходом из дома духами! Этим ты просто убьешь Кила!

Я осторожно присела за стол, наблюдая за тем, как по кухне передвигается Мэгги, и понимала, что все в доме знали, что происходит с Киланом, кроме меня… А ведь я наивно полагала, что знала о нем совершенно всё.

— Вот возьми еще воды с лимоном, — прошептала Мэгги, протягивая Дилану прозрачный кувшин с водой и льдом, на что тот быстро поцеловал женщину в щеку и снова бесшумно поднялся на второй этаж.

— Всё очень плохо, да? — прошептала я, когда женщина тяжело опустилась на стул рядом со мной и кивнула.

— Да, дочка.

— …Это всё я виновата.

— Что ты, милая! — Мэгги порывисто сжала мою ладонь своими теплыми пальцами и мягко улыбнулась. — Это природа так распорядилась! У нашего мальчика поразительные глаза! Не только очень красивые — они видят так, как не сможет видеть никто. Но цена за такое зрение очень высока. Это началось еще во время перехода…

Мэгги и сейчас содрогнулась, вспоминая былые дни, а я пододвинулась к ней ближе и обняла за плечи свободной рукой, чуть поглаживая.

И хотя мне было очень интересно узнать как можно больше о Килане, я не решилась ничего спрашивать, потому что понимала, что эти воспоминания не принесут ничего хорошего.

— Ты видела когда-нибудь первый волчий переход, дочка?

Я покачала головой.

— Нет, никогда. Но папа рассказывал, что это очень болезненная и опасная процедура, от которой никак не спастись. Не зря же во время перехода каждую весну город закрывают на комендантский час до самого лета.

— Это вынужденная мера, но по-другому нельзя. Чем сильнее волколак, чем чище его кровь, тем ему больнее. Я-то сама полукровка, — Мэгги чуть улыбнулась, но это вышло скорее грустно, чем ободряюще. — Во мне на три четверти течет кровь людей, а потому свой переход я толком даже не помню. Было просто неприятно, но не более того. А для таких чистокровных и сильных волколаков, как Килан, это сродни смерти.

Мэгги тяжело вздохнула, а у меня внутри всё сжалось от ужаса.

— У Килана еще до перехода начали болеть десна и пальцы. Две недели он мучился, а мы не знали, чем помочь. Скупали все самые сильные обезболивающие лекарства, вызывали врачей — но ничего не помогало. Его переход начался раньше, чем все ожидали. Калиб и Шейна оборудовали нулевой этаж, чтобы помочь нашему мальчику, и спустились с ним туда до того момента, пока он не обернется в первый раз в волка. Это длилось пять дней… Пять адских дней, когда Килан кричал от боли, пока не охрип. Каждая кость в его теле ломалась и деформировалась. Каждая мышца рвалась, чтобы срастись затем в новом виде. Родители были рядом круглосуточно: они поили его своей кровью, чтобы дать силу и уменьшить боль хоть немного. Они засыпали рядом с ним, обняв с двух сторон, чтобы нашему красивому мальчику было не так страшно. Они страдали с ним так сильно, что в какой-то момент Шейна потеряла сознание. Когда оборот завершился и нам с Катриной разрешили спуститься вниз, то мы увидели огромного черного волка. Мощного красавца! Только он настолько измучился, что был без сознания. Лежал в луже собственной крови, в клочках изодранной человеческой кожи. За эти пять дней Шейна и Калиб похудели каждый килограмм на пятнадцать, а у Калиба появились первые седые волосы.

Я едва могла дышать, слушая Мэгги, и чувствовала, как колотится мое сердце, потому что картины перед глазами вставали настолько ярко и четко, что было страшно!

Да, я многое слышала о первом переходе, но что это настолько страшно, не могла себе даже представить!

— Еще через сутки Килан снова был в человеческом обличии и всё так же без сознания. Приехали Рейган, Касл и твой покойный отец, чтобы поддержать Калиба и помочь Килану, если понадобится еще кровь. В какой-то момент все боялись того, что наш мальчик просто не выживет. Но, к счастью, всё обошлось.

Мэгги перекрестилась и снова тяжело выдохнула, прежде чем продолжила:

— Через пару дней он пришел в себя, но сказал, что больше всего болят глаза. Они покраснели и припухли. Он не мог выносить даже рассеянного солнечного света и еще неделю пролежал с повязкой на глазах и мокрым полотенцем на голове. Его мучили страшные мигрени. Боль была такая, что тело пронзали судороги. Лишь спустя некоторое время, когда всё это закончилось, оказалось, что Килан стал видеть настолько остро, что мог посчитать даже муравьев на расстоянии многих километров! Вот только вместе с этим чудом остались страшные мигрени. Они случаются нечасто, и Килан научился узнавать их, чтобы пить таблетки заранее и не позволять разрастаться до самой крайней точки. Но в этот раз, видимо, не получилось и снова стало очень плохо. Для него это каждый раз словно маленькая смерть, милая… В такие дни Килан особенно восприимчив ко всем звукам, запахам и свету: всё это причиняет ему очень большую боль.

Теперь я понимала поведение Дилана и была вдвойне благодарна ему за то, что он находился рядом с Киланом.

Но от того, что я сказала ему и спровоцировала эту самую маленькую смерть, стало очень больно на душе.

— Калиб всю ночь не спал тоже, так и пробыл в своем кабинете. И Кирти проплакала всю ночь, уснула только несколько часов назад. Она очень привязана к Килану. Он столько с ней возился с рождения, сколько никто из нас не мог!

Мэгги снова вздохнула и похлопала меня осторожно по спине, потому что тоже была волком и ощущала всё то, что творилось внутри меня:

— Не переживай, милая. Через несколько дней наш красивый мальчик поправится. Он только ради тебя будет стараться!

Но прошло несколько дней, а Килану становилось только хуже…

Друзья ночевали с ним по очереди.

Дядя Калиб переживал так, что его лицо осунулось.

И даже Рейган говорил непривычно тихо, когда заезжал каждый день к нам, чтобы лично узнать про здоровье чернявого.

Приезжали и мужчины из группы «Альфа», но все понимали, что Килан не в состоянии общаться, и поэтому быстро уезжали и говорили только за пределами дома.

Килан дышал тяжело и хрипло.

Я слышала это отчетливо ночами и заламывала руки от переживания и паники.

Все твердили, что нужно подождать еще немного и он придет в себя, но время шло, а лучше Килу никак не становилось.

Он не мог глотать кровь своих друзей, папы или дяди Касла, который тоже приехал и занял одну из гостевых комнат, чтобы всегда быть рядом.

Поэтому Дилан ставил ему внутривенные уколы.

Но и они едва ли помогали, судя по тому, что в лучшую сторону ничего не менялось.

В этот день, как обычно, приехал Рейган, чтобы снова услышать от дяди Калиба, что состояние Кила не меняется, и нахмурился, покачав головой.

— Это что еще такое? Чернявый так просто не сдаст позиций! Дева, — мужчина приобнял меня и улыбнулся загадочно и даже озорно, когда добавил очень тихо, выгибая бровь, — пойди и шепни ему на ухо, что Дед сказал: всё готово и пора действовать.

Я ничего не понимала, но кивнула.

В любом случае с этими словами или без них я не собиралась больше быть в стороне от этой ситуации и надеялась только на одно — что своим появлением не сделаю ему хуже. И больнее.

Только Дилан покачал недовольно головой и проворил приглушенно:

— Всё, звоню Лоле. Сами мы не справляемся.

Кто такая Лола и чем она может помочь, я не стала спрашивать, чтобы лишний раз не сотрясать воздух пустыми разговорами, ведь если она придет, то я всё увижу и узнаю сама.

В эту ночь дежурил Скай.

И когда я осторожно приоткрыла дверь со стороны ванной в спальню Килана, то он не встал стеной, а улыбнулся мне из полумрака комнаты и поманил к себе легко рукой, но ничего не говорил вслух, как и я.

В комнате было по-настоящему жутко.

Парни все ночи проводили в кресле у противоположной стены от кровати, видимо, чтобы быть подальше от Килана и не мешать ему своим присутствием рядом.

На полу стоял тазик с водой и небольшой пакет, где виднелись использованные шприцы с каплями засохшей крови.

А еще кувшин с той самой лимонной водой, которую сначала Килан мог пить, но теперь перестал.

— …Я побуду с ним? — без звука одними губами прошептала я, и Скай с улыбкой кивнул, освобождая мне место на кресле, и жестами показал, что сам он спустится на кухню.

— Если что-то пойдет не так — звони, — так же губами проговорил белокурый волк и повертел своим телефоном, давая понять, что он на связи.

Я кивнула в ответ и напряженно застыла в кресле, оставшись с Килом один на один спустя несколько дней внутренних метаний и сердечных мучений.

Он лежал на боку с мокрой повязкой на лбу.

Обнаженный и прикрытый самым легким из покрывал.

С темными кругами под красивыми глазами и влажными ресницами, которые были плотно закрыты.

На фоне темной комнаты, куда не попадал солнечный свет, кожа Кила казалась неестественно белой.

Я чувствовала себя неловко.

Даже задерживала дыхание, потому что боялась, что дышу слишком громко для восприимчивого сейчас слуха Килана.

Только чем больше я пыталась себя успокоить, тем сильнее начинала нервничать.

Когда Килан вдруг шевельнулся и издал рваный хриплый вздох, то я была готова тут же ринуться за Скаем, но он неожиданно протянул ко мне руку, едва слышно выдохнув:

— …Побудь со мной.

В первую секунду я даже испугалась, наслушавшись, как Килану может быть тяжело от любых звуков, запахов и даже самых легких прикосновений.

Может, всё же стоило позвать кого-нибудь из стаи?

Но, глядя на протянутую руку Кила, я не решилась даже лишний раз выдохнуть.

Только осторожно встала и дошла до его кровати, чтобы аккуратно коснуться его руки.

Ладонь была непривычно прохладной.

Не обжигала своим жаром.

Не пугала тем, что сейчас он может схватить меня и затащить к себе.

И пусть бы он сделал это!

Но только был бы здоров, полон сил и задора, как всегда. Как до тех слов, что вырвались из меня.

Он потянул меня легко еще вперед, с трудом отодвинувшись на краю кровати так, чтобы я могла сесть на нее.

И я села.

Я не отпрянула и не вздрогнула, даже когда Килан неожиданно притянул меня к себе, обнимая рукой мои колени, и положил на них свою голову, словно доверчивый кот, который так хотел ласки.

Такой большой и красивый, несмотря на то что был измучен.

Я осторожно коснулась его волос рукой, замирая каждую секунду, потому что не хотела сделать хуже, но Килан протяжно и облегченно выдохнул, а я поняла, что больше не сотворю ему зла.

Глупо, наверное, но с самого детства я мечтала касаться его волос.

Они казались такими жесткими на вид, словно шерсть волка — упругая, блестящая от силы и здоровья.

Мне всегда хотелось запустить пальцы в его растрепанную иссиня-черную челку, чтобы ощутить, какая она.

Как его волосы будут струиться между моими пальцами.

И вот я сделала это и была рада.

Тихой невесомой радостью, о которой невозможно даже рассказать.

— Я скучал по тебе эти дни, — тихо и хрипло прошептал Килан, потому что каждое слово ему давалось с трудом, и я осторожно положила ладонь на его голову, давая понять, что нужно молчать и не провоцировать еще больше боли.

Мы еще успеем поговорить, когда ему станет лучше.

— Жаль, я не могу тебя увидеть…

Припухшие и покрасневшие веки Кила затрепетали, отчего влажные ресницы с трудом разлепились, но глаз он открыть не смог.

А то, что я успела увидеть за секунду, ввергло меня в ужас.

Красивые большие глаза Кила были настолько красными, словно в них полопались венки, окрасив всю белую оболочку в красный цвет.

— …Ощущение, что мне битого стекла в глаза насыпали.

Этот сумасшедший даже попытался улыбнуться, а я коснулась ладонью его лица и тихо выдохнула:

— Ш-ш-ш. Просто спи и набирайся сил.

Кил прижался прохладной щекой к моим ногам и блаженно выдохнул, а я замерла и поняла, что буду сидеть в этом положении столько, сколько будет необходимо, если ему было хоть немного лучше.

— Ты не уйдешь и будешь со мной, Дева?

— Не уйду, Килан, — помолчав, я всё-таки добавила то, что не совсем понимала, но думала, что это будет важно для него. — Рейган сказал, что всё готово и можно начинать действовать.

Я почувствовала кожей, как Кил задержал дыхание и неожиданно улыбнулся.

Спустя некоторое время, когда вернулся Скай и заглянул в комнату, Кил крепко спал, продолжая обнимать меня за ноги и лежать на моих коленях, а я забралась на кровать, вытянула ноги и откинулась назад на спинку его кровати, потому что хотела дать ему шанс выспаться и наконец набраться сил.

Скай широко улыбнулся своей обаятельной лучезарной улыбкой и неожиданно подмигнул мне, а затем вышел, тихо прикрыв за собой дверь.

Я не заметила, как уснула сама, измотавшись за последние дни и боясь признаваться себе в том, что рядом с Киланом сейчас я чувствую себя спокойной и умиротворенной.

Мне было хорошо рядом с ним.

Мне нравилось прикасаться к нему и не думать о своей боли и тех проклятых днях, когда всё пошло не так, как я мечтала и планировала.

А когда проснулась, то обнаружила, что я сползла и улеглась на подушку, а Килан обнимал меня двумя руками, словно даже во сне боялся отпустить, и лежал головой на груди.

Он спал так крепко, что даже сопел, а я не смогла сдержаться и вдруг улыбнулась.

Было так непривычно просыпаться рядом с ним… но так приятно.

Я чуть не приобняла его одной рукой, пока он не видел, но поняла, что в комнате мы не одни, и смутилась, увидев в кресле молодую женщину с короткой, почти мальчишеской стрижкой и большими красивыми глазами.

Стройная блондинка улыбнулась мне и приложила палец к своим губам, а потом кивнула чуть в сторону, где я не без удивления увидела систему для капельниц.

Девушка была очень красивая.

С необычными волосами цвета благородной платины и почти фарфоровой кожей, вот только, несмотря на свою милую, можно сказать, кукольную внешность, едва ли ее можно было назвать ранимой и нежной.

Было в ее взгляде что-то такое, от чего хотелось вытянуться по струнке и замереть.

Всё дело было в очень цепком проникновенном взгляде.

Наверное, даже оценивающем.

Она была определенно волчицей.

Из рода белых, судя по цвету волос.

Жестами она показала, что спустится вниз, а я последовала за ней, но прежде довольно долго провозилась, пытаясь выбраться из рук Килана так, чтобы случайно не разбудить его.

Лишь когда я встала с кровати и слегка размяла затекшие бока, то увидела, что девушка умудрилась незаметно поставить катетер в его вену, и теперь через тонкую трубочку в кровь Килана попадало какое-то лекарство.

— В следующий раз не стоит ждать до последнего и звонить мне только в самом крайнем случае! — услышала я ее голос, который отчитывал парней, в частности надувшегося Дилана. — Если Килану стало плохо — чем быстрее мы приступим к лечению, тем быстрее он выйдет из этого состояния!

— Разве не ты вечно ноешь, что у тебя завал на работе? — огрызнулся Дилан, на что отважная девушка зыркнула на него хоть и резко, но совсем не злобно.

Скорее, как может смотреть старшая сестра на озорных непослушных братьев.

— Мой завал на ваши задницы никак не распространяется, Умник. И ты это прекрасно знаешь. Я такая же часть группы «Альфа», как ты или Ридли. И ваши жизни для меня в приоритете.

— Хочешь сказать, я сделал что-то неверно? — не собирался сдавать своих позиций Дилан, пока Рейган и дядя Калиб сидели на диванах в гостиной и выглядели наконец расслабленными и довольными после стольких дней без сна в переживаниях за здоровье чернявого. — Я изучил весь курс по оказанию первой помощи! Анальгетики, обезболивающие плюс наша кровь должны были сделать свое дело!

— И сделали. Но распоряжаться жизнью и здоровьем Килана или кого-либо еще ты будешь только тогда, когда я увижу в твоих руках документ о том, что ты дипломированный врач, Умник! — дернула бровкой девушка, на что Рейган только хохотнул, подавшись вперед:

— Так их, дочка! Покажи этим чертям их чертово место!

— Кстати, вас это тоже касается, — обернулась она на Деда, на что тот только рассмеялся, приподнимая руки, словно он сдавался на ее милость. — В следующий раз жду от вас звонка раньше, чем Килан выпьет таблетку от головной боли.

— Понял, детка! Понял! Буду звонить тебе на любой чих этих блохастых!

Я не смогла сдержать улыбку, потому что эта компания была очень милой и забавной.

— Я — Лола, местный врач, — улыбнулась мне девушка, неожиданно протягивая руку для приветствия, которую я пожала с улыбкой и скромным кивком:

— А я — Дева.

— Невеста Килана, — добавил Рейган с хитрыми довольными глазами, не дав мне возможности даже опомниться и напомнить о том, что по документам я всё еще была женой Дарка.