Восхитительные ночи

Глава 22

Тяжелый опиумный дым витал в комнатах Бо, а со стен нежно и насмешливо смотрели полуобнаженные одалиски.

– Бо? – Селия поморщилась, войдя в апартаменты мужа.

Бо лежал на постели, позади него на столике виднелась серебряная трубка для опиума. Селию бросило в дрожь от его вида. В нем не осталось ничего от того молодого человека, которого она встретила по приезде в Маунтен Вью.

Бо просидел взаперти почти два месяца, в полудреме сжигая свою жизнь, все более истощаясь и все дальше и дальше уходя от реальности.

– Чего ты хочешь, Селия? – раздраженно спросил он.

– Поговорить с тобой.

– Говори. Ио если ты собираешься снова упрекать меня за то, что я не хожу в контору, мне незачем тебя слушать.

– Ты выслушаешь меня, Бо, ты должен меня выслушать! Разве ты не видишь, во что превратился? Ты… ты уже не человек! Тебе больше не нужны ни картины, ни жена, ни даже Маунтен Вью. Только эти смертоносные трубки!

Она схватила серебряную трубку с замысловатым восточным узором и бросила ее на пол.

– Не надо, – сказал Бо. – Не делай этого.

– Так что же мне делать? – крикнула она. – Хвалить тебя? Сколько трубок ты выкуриваешь за день? Десять, двенадцать, пятнадцать? Может, ты хочешь, чтобы я их для тебя чистила и вместо Чанг Лю сама их набивала? Я никогда не поверю, что отец разрешал тебе это делать. Ты превратился в развалину, Бо, ты умираешь!

Бо поджал губы, его желтоватая кожа стала бледной как мел.

– Что ты за трус? – продолжала Селия. – Ты боишься, что не сможешь стать таким, как отец? Вот что тебя изводит, вот почему ты куришь опиум! Ты хочешь забыть, что не можешь сравниться с ним как мужчина!

Бо все больше нервничал.

– Это не так, – пробормотал он. – Селия, подними трубку и позови Чанг Лю. Пусть он мне ее приготовит.

– Нет!

– Селия! – взвыл он.

– Нет! Я не стану поднимать твою трубку и звать слугу. Твой отец никогда бы не опустился до такого состояния. Он не стал бы…

Бо беспокойно заерзал на кровати, и Селии стало жаль его. Говорить все это было жестоко, правда могла его уничтожить, но что ей оставалось? Нельзя позволить Бо заниматься саморазрушением. Да, она его не любит, но должна сделать для него все возможное.

– Прекрати, Селия! – взмолился он. – Пожалуйста, ты же знаешь, что я… Что отец…

– Твой отец рассмеялся бы, увидев, что происходит, – язвительно проговорила Селия, вовсе не уверенная в том, что так было бы на самом деле. – Он сказал бы, что ты трус, который не может быть хозяином Маунтен Вью, ничтожество, неспособное покончить с опиумом.

В глазах Бо мелькнуло сомнение.

– Ты можешь бросить, Бо, – твердо сказала Селия. – Я знаю, что это так! Это очень трудно, но все же возможно.

– Ты действительно считаешь, что я справлюсь?

Селия взглянула на мужа, пораженная трогательной мольбой в его голосе. Может, у него самого не хватало сил? Ее пронзила острая жалость.

– Да, Бо, ты сможешь! Но предупреждаю тебя: это очень опасно. Выдерживают только сильные люди. – Она ужаснулась тому, что ей предстояло сказать. – Но если ты не попытаешься преодолеть болезнь, то умрешь. Роман поклялся мне, что это так. Ты будешь постепенно угасать и умрешь от истощения или от слишком большой дозы опиума.

– Понимаю.

Бо усмехнулся насмешливо, как прежде:

– Я хочу жить, Селия. Я ненавижу себя такого.

– О Бо, Бо!

Поддавшись порыву, она крепко обняла его, притянула к себе, стала успокаивать:

– Пожалуйста, Бо, сделай это. Брось опиум. Ради меня. Ради умершего отца. Ради всех нас.

Он прижался к ней, стиснул ее руки. Несколько минут они сидели обнявшись, и Селия чувствовала, что муж черпает в ней силу, в которой он так нуждался. В эти минуты они стали более близки, чем за все время их брака.

Потом Селия отодвинулась, понимая, что должна использовать момент, иначе Бо снова погрузится в забытье.

– Бо, ты это сделаешь?

– Я… Селия… Не знаю, удастся ли.

– Я помогу тебе быть сильным, – пообещала она. – И Роман тоже.

– Хорошо. Тогда я попробую, – ответил он после долгого молчания.

Что появилось в его глазах при упоминании Романа? Гнев или страх? Селия поправила покрывало на его кровати, испытывая облегчение оттого, что он согласился принять ее помощь.

– Что? – Она возмущенно смотрела на Романа. – Мы должны привязать его к кровати?

– Да, – грустно подтвердил Роман. – Боюсь, что так.

– Но это варварство, жестокость! Да как только ты предлагаешь такое – привязать Бо, словно безумного?!

– Селия, таким он и станет. Безумным. Ты не могла подобрать более точного слова. Думаешь, легко отказаться от опиума? Его будет тошнить, начнутся страшные судороги и удушье. Он станет драться, ругаться и оскорблять нас, возможно, даже захочет умереть. В начале лечения он сделает все, чтобы раздобыть наркотик. Я говорил тебе, только сильные люди могут выдержать такую ужасную пытку.

– Но Бо не имеет представления… – Селия была в ужасе.

– Значит, нужно сказать ему правду.

– Но тогда он откажется лечиться. Любой откажется! – Слезы блестели у нее в глазах. – Неужели не существует другого лекарства?

– Нет такого лекарства! Нет и, возможно, никогда не будет! Думаешь, китайцы не пытались его изобрести? Все, что я могу, – лечить симптомы по мере их возникновения. – Роман поднялся. – Селия, я должен поговорить с ним.

Селия в смятении ждала возвращения Романа. Через полчаса он вернулся мрачный.

– Ну?

– Он согласился. Но только потому, что ты пристыдила его, Селия. Он боится, отчаянно боится.

Селия кивнула:

– Может, когда Бо вылечится и снова станет самим собой, он будет благодарен тебе за помощь.

– Возможно. Но если бы врачи зависели от благодарности больных, они умерли бы с голоду. А теперь нам надо все подготовить. Мне нужны шесть сильных слуг, чистые простыни и постели…

– Я позабочусь об этом, – сказала Селия. – Тетя Гаттерас тоже поможет. Все поместье Маунтен Вью к твоим услугам.

– Селия! – Он коснулся ее руки. – Ты уверена, абсолютно уверена, что хочешь этого?

– Я хочу спасти мужа, – убежденно ответила она.

Хотя Селия полагала, что достаточно подготовлена к лечению Бо, реальность превзошла самые страшные ожидания. Началось все довольно спокойно. Как велел Роман, Селия уволила Чанг Лю, заплатив ему за несколько месяцев вперед и предупредив, что ни он, ни его семья никогда не должны возвращаться в Маунтен Вью. Если она когда-нибудь узнает, что он снабжает Бо опиумом, то добьется его высылки в Китай. Селия не знала, сможет ли осуществить свою угрозу, но пообещала это повару со всей определенностью и испытала облегчение, когда он и его семья наконец отбыли в Лахаина.

Сначала Бо вел себя спокойно и сидел в своих комнатах с Романом и Мака, самым сильным из слуг, к тому же предупрежденным о возможности подкупа. Чтобы предотвратить тайную доставку опиума Бо, Роман решил проводить с ним двадцать четыре часа в сутки.

Селия тоже была с ними и пыталась развлечь мужа. Бо, однако, мрачно молчал.

– Я хочу свою трубку, – заявил он уже через несколько часов. – Она мне нужна, Селия.

Роман предупреждал ее об этом.

– Очень жаль, но тебе нельзя. – Селию мучили угрызения совести.

– Я хочу трубку. У меня уже слезятся глаза, видишь, как она мне нужна?

Селия видела. Бо начал шмыгать носом, суетиться и дергаться, покрылся потом. Казалось, он не находит себе места.

Роман принес колоду карт и доску для игры в криббидж, придвинул стол и принялся раскладывать карты.

– Ну-ка, Бо. Давай сыграем.

– Не хочу.

Роман пристально посмотрел на Бо:

– Боишься, что не сможешь выиграть? – Бо хмуро потянулся за картами:

– Я сыграю с тобой, черт тебя подери, Роман. Но потом… Потом, когда мне станет лучше, все изменится. Тогда я не буду так вежлив.

Медленно тянулись часы. Селия, Роман, Тина и Гаттерас сидели с Бо, и с ними безотлучно находился слуга-туземец, или рабочий с завода. Игра в криббидж вскоре всем наскучила. Тина читала Бо «Дэвида Копперфильда», старательно выговаривая трудные слова. Когда она устала, ее сменила Гаттерас, затем Селия.

Они читали и на следующий день, когда у Бо сузились зрачки, а желтая кожа покрылась испариной. Он вертелся, а временами впадал в беспокойный сон.

Однажды он очнулся бледнее обычного. Гаттерас и Тина ушли прогуляться, а Селия и Роман остались вместе с Мака, слугой. Бо непрерывно зевал.

Роман пристально взглянул на пациента:

– Начинаются трудности?

– Трудности! Да, черт побери!

Бо разразился потоком ругательств, проклинал Романа, слуг, Селию, даже покойного отца. Селию поразило его неистовство.

– Мне жаль, что ты страдаешь, Бо, – начал Роман, – но я тебя предупреждал – это только начало. Тебе придется собрать все силы, чтобы это перенести.

– Я хочу прекратить, – простонал Бо. – Сейчас. Пожалуйста, принесите мне мою трубку.

– Это невозможно. Чанг уволен, и здесь, в Маунтен Вью, тебе больше негде достать наркотик. Он и его семья уехали в Лахаина и, полагаю, потом отправятся в Гонолулу.

Бо взревел.

Роман встретился глазами с Мака, кивнул ему, а затем сказал Селии:

– Тебе лучше уйти.

– Но…

– Я не хочу, чтобы ты была здесь. Бо злится и начинает сопротивляться, а дальше станет еще хуже. Пусть Тина и Гаттерас тоже сюда не приходят.

Крики Бо становились все громче и яростнее.

– Но я хочу знать, как он, – возразила Селия.

– Я буду посылать тебе записки, но ты не должна быть здесь, Селия.

Выбора не было. Она пошла в сад и встретила там Тину и Гаттерас, которые выпалывали сорняки между кустами бугенвиллии.

Селия погрузилась в работу, с удовольствием ощущая солнечное тепло. Выдергивая сорняки, она напряженно думала о том, что происходит в комнате. Ее передернуло от мысли, что Роман привязал Бо к кровати.

Когда Тина бросила лопату и погналась за Хили, Селия поделилась своими опасениями с Гаттерас.

Гаттерас тяжело вздохнула:

– Конечно, Селия, очень тяжело проделать такое. Мне рассказывали…

Она приподняла поля шляпы.

– Лечить от наркомании, дорогая, чрезвычайно сложно. Происходят странные вещи… – Она словно не решалась продолжать.

– Какие вещи? – насторожилась Селия.

– Что-то происходит с организмом. У мужчин-наркоманов начинается… Как бы помягче выразиться? Непроизвольная эякуляция.

– Что?!

Селия чуть не выронила лопату. К горлу подступила тошнота. Неужели отказ от опиума действует так сильно, что мужчина испытывает оргазм…

Как ни странно, это заставило ее особенно сострадать Бо.

«Я хочу жить, – сказал Бо. – Я ненавижу себя такого». Только воспоминания об этих словах помогли Селии пережить кошмар следующего дня. Крики Бо разносились по всему дому, поэтому служанки отказались работать и в панике убежали в деревню, утверждая, что это «моо», бог-ящерица, наслал проклятие на Маунтен Вью.

Даже собака Хили беспокойно выла и металась.

Селия отправила Тину в рабочий поселок к семье Айко и просила Гаттерас временно переселиться к Мак-Рори. Но тетка наотрез отказалась:

– Неужели, Селия, ты полагаешь, что я оставлю тебя в такое время? Я старая женщина, но совсем не слабая, и кому-то же надо готовить, раз Чанг уехал, а служанки разбежались.

– О тетя!.. Что бы я без вас делала?

– Ты бы прекрасно справилась, Селия. Не знаю, понимаешь ли ты, как сильно изменилась с тех пор, как своевольной девчонкой приехала ко мне в Гонолулу. Ты теперь женщина, Селия, сильная, красивая и умеющая сострадать.

Следующей ночью Селия не могла сомкнуть глаз. Наконец она встала, оделась и босиком вышла в коридор, ведущий в комнаты мужа. Уже в холле она услышала, как Бо хрипло кричит от боли и гнева. Она и не думала, что он знал такие ругательства, такие скверные слова.

– Дайте мне умереть, – просил он. – Ради Бога!

Селия в ужасе прикрыла рот ладонями и направилась обратно. Сомнения мучили ее. Правильно ли они поступали? Как жестоко заставлять Бо так страдать! Внезапно Бо замолчал. В дверях появился Роман:

– Уснул, слава Богу.

Он выглядел измученным, на его лице обозначились морщины. Ясно было, что и для него это тяжелое испытание.

– Я слышала его крики. Они были ужасны. Его брань…

– Я же велел тебе не приходить сюда!.

– Но мне нужно было узнать, как он!

– Ему очень плохо, Селия. Неудивительно, что Бо ругается, что еще ему остается?

Тут из комнаты снова раздался хриплый голос:

– Ты грязный… Презренный, грязный… Ты подонок, Роман, ты и эта дрянь, на которой я женат. Я накажу вас обоих. Слышишь? Вы за все заплатите!

Селия поежилась, услышав жгучую ненависть в словах Бо. Казалось, в него вселился бес.

– Роман… Это ужасно. Ужасно! Можешь ли ты хоть чем-то облегчить его страдания?

Роман горько усмехнулся:

– Да. Дать ему опиум. Если бы я это сделал, ты увидела бы чудесное превращение, была бы поражена.

Крики перешли в бессвязные стоны. Это так походило на камеру пыток, что Селии стало плохо.

– Неужели нет другого средства?

Селия боролась с чувством вины и страхом. Она не представляла себе, что все будет так ужасно. Как же она решилась подвергнуть Бо таким страданиям?

Селия облизнула пересохшие губы:

– Пошли кого-нибудь в Лахаина, Роман. Вели Чанг Лю вернуться и привезти немного опиума. Бо не вынесет этого чудовищного лечения, он не так силен.

– Напротив, – возразил Роман. – Он очень силен, гораздо сильнее, чем я предполагал. Бо на удивление хорошо переносит шок. Думаю, злость помогает ему справиться со всем этим.

Селия недоверчиво посмотрела на него:

– Ты думаешь…. Он выживет? Выздоровеет?

– У него есть шанс.

Селия в сомнении размышляла о насмешливом складе ума Бо, о его талантливых мрачных картинах, об обиде на отца, который отстранил его от дел, о том, как он цеплялся за нее, черпая в ней силу. «Не знаю, смогу ли я», – прошептал он тогда. «Я помогу тебе стать сильным», – легкомысленно пообещала она.

Селия молилась о том, чтобы выбор пути не оказался роковым. Вдруг к ней пришла решимость. Она знала, что это самый трудный поступок в ее жизни.

– Если ты считаешь, что он выкарабкается, нужно продолжать, – сказала она.

– Ты уверена? – Он заглянул в ее глаза.

– Да. Мы должны спасти его, Роман. Если сможем.

Роман вздохнул и коснулся ее руки. Его взгляд выразил глубокое уважение к ней.

Прошло еще два дня. Время тянулось мучительно медленно. Слуги уходили и возвращались, с ужасом рассказывая о том, как Бо висел на ремнях, которыми его привязали к кровати, о страшных судорогах, о криках и слезах. Как-то раз, по словам Мака, Бо почти перестал дышать, и Роману пришлось делать ему искусственное дыхание. Четверо из шести гавайских слуг убежали, не вынеся напряжения, и отказались вернуться. С Романом остались только Мака и Гензо, и все трое по очереди сменяли друг друга.

Селия, как обычно, вела уроки в школе, а после занятий сидела в конторе, занимаясь бухгалтерией и деловой перепиской. Она пыталась вывести новый сорт тростника, более устойчивый к болезням, и трудилась до полуночи. От усталости она едва держала голову, все тело ныло.

По дороге домой она заглянула в маленькую церковь, где отпевали Джона и где она венчалась с Бо. Неужели они поженились всего несколько месяцев назад? Только луна рассеивала непроглядную тьму. Селия опустилась на скамью и начала молиться за мужа.

– Господи! Пожалуйста, будь милостив, облегчи страдания Бо и излечи его от наркомании. Сделай так, чтобы он выздоровел, а в душе его не осталось ненависти ко мне.

Она долго сидела, глядя на длинные тени, потом поднялась, пошла домой, но так и не смогла заснуть.

Гаттерас сообщила Селии, что Роман ест мало, устал, исхудал и измучился.

– Он отдает все силы человеку, который за это его ненавидит, – заметила она на следующее утро, когда они с Селией завтракали на веранде. – Не знаю, чем это кончится, даже если он выживет.

Селия удрученно покачала головой. Ей не хотелось выслушивать дурные предсказания. Накануне вечером она два часа молилась в маленькой церкви. Бо сострадали все, и Селия хотела одного – чтобы все кончилось как можно скорее.

– Конечно, – сказала она, – как только Бо выздоровеет, он будет благодарен Роману, который его спас.

– Надеюсь, что так, Селия.

Прошло еще четыре дня. Все ждали, чем разрешится кризис.

Как-то раз, придя в школу, Селия позвонила в колокол, созывая учеников. Воздух прорезали громкие чистые звуки, такие редкие в эти мрачные дни.

Направившись в класс, она услышала позади себя шаги. К ней, улыбаясь, спешил Гензо.

– Мистер Бернсайд заснул.

– Что? – Селия уставилась на японца.

– Прошлой ночью он проспал очень долго, хорошим глубоким сном, надеюсь, что он избавился от дракона.

У Селии неистово забилось сердце. Неужели случилось чудо? Неужели Бо выздоровел? Гензо отправился вниз по дороге, ведущей к рабочему поселку. Селия едва владела собой. Школу стали заполнять ученики, прибежала и Тина.

Селия кинулась к девочке, обняла и радостно закружила ее:

– Бо лучше! Он выздоровеет! Разве это не замечательная новость?

– Он скоро выйдет из своих комнат? У нас будут школьные каникулы? – в восторге кричала она.

– Да, у нас сегодня будет выходной, – пообещала Селия, хотя и знала, что радоваться пока преждевременно. Но надежда окрыляла ее. С Бо будет все в порядке, он вернется к жизни, ее молитвы услышаны.

Когда дети убежали, Селия вернулась в усадьбу и, едва открыв дверь, почувствовала, что атмосфера в доме изменилась. Из кухни доносились аппетитные запахи, на верхнем этаже слышался смех. Она поняла, что Леинани и другие служанки вернулись к работе.

Селия кинулась в комнаты Бо. Роман открыл дверь и вышел в коридор. Селия никогда еще не видела его таким уставшим, но в его глазах светилось торжество:

– Думаю, мы его спасли. Теперь он спит, но это нормальный сон. Нормальный!

Они посмотрели друг на друга, Роман протянул к ней руки, Селия упала в его объятия, и слезы заструились по ее щекам.

– Мы это сделали, сделали! – повторял Роман.

– Это сделал ты, ты спас его.

– Нет, это ты, Селия. Твоя смелость. Признаюсь, порой мне хотелось сдаться.

– Но и я тоже хотела сдаться…

Они обнимались и смеялись, зная, что выиграли жестокую битву.

Несколько минут спустя они вошли в спальню, и Селия увидела бледного и изможденного Бо, лежащего под легким покрывалом. Его лицо казалось удлиненным, скулы сильно выдавались, глазные впадины напоминали черные провалы. У Селии сжалось сердце, и она потянулась к руке мужа.

– Бо, – прошептала Селия. – Слава Богу, ты выздоравливаешь. Я так счастлива!

– Правда, Селия? – Его голос был очень слабым, но это снова был Бо – язвительный, насмешливый. – Знаешь, вы чуть не убили меня.

– Но сейчас уже все хорошо. – Она погладила его по руке.

Его глаза, ясные, более желтые, чем обычно, устремились на нее:

– Да, все обойдется, и я никогда не забуду тех, кто меня спас.