Возвращение воина

Глава 9

Сидя на деревянном стуле, Кристиан смотрел на Адару, которая все еще спала в его постели, закутавшись в одеяло, плотно облегавшее ее соблазнительные, прелестные формы. Плоть его снова отвердела, жаждая ее.

— Милорд!

Кристиан поднял руку, приказывая Самсону замолчать, и жестом велел ему выйти из шатра. Поднявшись, он загородил собой жену, чтобы рыцарь не увидел, как она мирно почивает в его постели.

Кристиан опустил за собой полотнище, закрывавшее вход в шатер.

— Да?

Самсон протянул ему большой сверток, который держал в руках.

— Это пришло от одного торговца. Он сказал, что ты хотел получить это с первым лучом солнца.

Кивнув, Кристиан взял сверток. Он окинул взглядом шатры, которые еще не успели убрать. Большая часть лагеря уже была свернута.

— Еще милорд Йоан велел передать, что через час мы будем готовы тронуться в путь.

— Благодарю, Самсон. Склонив голову, тот пошел прочь.

Кристиан вернулся со своим свертком в шатер. Вчера его жизненный путь казался ясным и понятным. Сегодня он уже не выглядел таким простым. Но он ступил на эту стезю и теперь не мог идти на попятную.

Странно, как так получалось, что он мог сойтись со здоровенным мужчиной в доспехах в бою не на жизнь, а насмерть и не дрогнуть, а одна миловидная безоружная женщина внушала ему безотчетный страх.

В нерешительности он вернулся к своей жене и опустился перед ней на колени:

— Адара!

Она потянулась, точно котенок, и издала низкий, грудной звук, от которого вспыхнула его кровь. Но именно улыбка, озарившая ее лицо, когда она проснулась и увидела его, совершенно выбила его из колеи.

Никто никогда не смотрел на него таким довольным, полным обожания взглядом.

— Доброе утро, — сказала она, когда он протянул руку и убрал волосы с ее лица. — Ты хорошо спал?

— Да, лучше, чем когда-либо.

Пробудившись, он ощутил аромат своей жены, окутывавший его тело, почувствовал, как она лежит в его объятиях, и весь мир показался ему совершенным.

— Тебе известно, что ты говоришь во сне? Адара отпрянула.

— Что я говорила?

Он улыбнулся, вспомнив, что она шептала во сне.

— Не знаю. Я не смог разобрать ни слова.

— Это мешало тебе спать?

— Ничуть, — честно ответил он. На самом деле это было очаровательно. — Мне очень жаль, что пришлось разбудить тебя, но нам предстоит долгий путь, а нам еще нужно убрать шатер.

— Я буду готова через минуту.

Адара смотрела, как Кристиан поднялся, собираясь уйти. Он в нерешительности остановился посередине шатра со свертком в руках.

— Что-то случилось, милорд?

— Я… — У него был такой вид, словно он разрывается на части. Помешкав, он снова подошел к койке и положил сверток рядом с ней. — Я подожду тебя снаружи.

Адара нахмурилась, увидев, как он почти бежит от нее. Почему?

— Я не кусаюсь, — сказала она и улыбнулась, вспомнив, как он пару раз укусил ее прошлой ночью.

По телу ее снова разлилось тепло, когда она вспомнила, как он держал ее в объятиях. Как она ощущала его внутри себя. Взволнованная этими воспоминаниями, она развязала сверток и застыла, увидев его содержимое.

Это было платье из тончайшего красного шелка, отороченное соболем. Замысловатая золотая отделка украшала рукава и подол. В свертке также лежали длинная шелковая туника, которую можно было поддевать под платье, и золотистая мантия.

Воистину это был наряд, достойный королевы.

Адара встала, умылась и оделась. Как ей хотелось оказаться дома перед своим зеркалом в полный рост, чтобы увидеть платье, мерцавшее в тусклом свете шатра, во всей его красе! Она проворно расчесала волосы и заплела их в косу, а потом уложила ее вокруг головы.

Закончив, она услышала, как снаружи шатра кто-то просит разрешения войти. Отодвинув полотнище, закрывавшее вход, она увидела лысого коротышку, который держал в руках квадратную кожаную коробку.

— Что вам угодно?

— Я ищу леди по имени Адара. Это вы? — Да.

Мужчина с явным облегчением протянул ей коробку:

— Это вам, миледи. Надеюсь, вам понравится.

Открыв коробку и увидев ее содержимое, Адара не смогла сдержать возгласа восхищения. Там лежали золотая корона, инкрустированная бриллиантами и рубинами, а также ожерелье и две броши ей под стать.

— Откуда это?

— От моего хозяина, искусного ювелира из Йорка. Он действительно самый лучший ювелир во всей Англии.

— Но кто заказал это?

— Мой хозяин подготовил этот набор для ярмарки, где он надеялся его продать. Но накануне днем пришел монах, увидел его и тут же купил. Он попросил моего хозяина доставить его вам этим утром.

Адара была потрясена, что Кристиан пошел ради нее на такие траты.

— Передайте своему хозяину, что я в восторге от его работы. Я действительно никогда не видела такой красоты.

Коротышка засиял от удовольствия.

— Я обязательно ему передам, миледи.

Пытаясь сдержать слезы, Адара проводила мужчину взглядом и вернулась в шатер. Дрожащей рукой она извлекла из коробки корону и надела ее на голову. Искусный ювелир даже приложил две шпильки с жемчужными головками, чтобы корона хорошо держалась на голове.

Она совершенно не ожидала от своего мужа проявления столь изысканного внимания.

Она воспользовалась брошами, чтобы приколоть к платью золотисто-желтую мантию, а потом надела ожерелье. И хотя дома у нее были еще более красивые платья, для нее не было платья прекраснее, чем то, которое было надето на ней.

И когда она направилась к выходу, ее осенило. Мать Кристиана была одета в красное с золотом платье, когда они с Кристианом поженились. Неужели он все это продумал заранее?

Но ведь он не мог помнить их бракосочетания так, как помнит его она.

Желая поблагодарить его за подарки, Адара вышла из шатра и отправилась на поиски мужа. Он стоял посреди лагеря, окруженный группой рыцарей.

Она замерла, увидев его. Он снова был облачен в черное монашеское одеяние, но сегодня утром он дал себе труд побриться. Меча его, который, она знала, был прикреплен ремнем к его бедру, она не увидела, а его кольчужные поножи едва проглядывали из-под одежды.

Он был хорош собой, ее принц. Красивее всех мужчин, обступивших его. Он, Фантом, Йоан, Люциан и еще трое мужчин, которых она не знала, стояли кружком и обсуждали какой-то вопрос.

С радостным сердцем она подошла к мужу сзади. Говорил Йоан:

— Знаешь, Аббат, я слышал, что от этой напасти помогает полынь.

Он поднял руку и согнул палец так, словно тот внезапно обмяк.

Все мужчины, за исключением Кристиана, захохотали, а Кристиан тем временем метнул убийственный взгляд на Люциана.

— Взгляни на это дело с хорошей стороны, — отсмеявшись, сказал Фантом. У него был такой вид, словно он дает Кристиану важный совет. — Я слышал, все мужчины время от времени дают маху в постели. Заметь, лично я с этим никогда не сталкивался, но…

Он осекся, когда посмотрел через плечо Кристиана и увидел, что Адара гневно смотрит на него.

Борясь с собой, чтобы не броситься на рыцарей, издевавшихся над ним, Кристиан обернулся посмотреть, что так встревожило Фантома, и обнаружил позади себя Адару.

Его чресла дернулись при виде картины, которую она являла собой в своем роскошном наряде.

Она была прекрасна. Платье сидело на ней даже лучше, чем он рассчитывал. В отличие от ее крестьянского одеяния у этого платья была шнуровка сзади и по бокам, отчего ткань плотно облегала фигуру, подчеркивая каждый соблазнительный изгиб ее тела.

Единственное, что сверкало ярче ее украшений, были ее глаза.

— Благодарю, — нежно сказала она и поцеловала его в щеку. — Это была восхитительная ночь.

Кристиан был настолько потрясен вспыхнувшим в нем желанием, что даже не смог ответить.

Ее поступок рассердил Люциана, и, не будь Адара уверена в обратном, она могла бы поклясться, что он ревнует.

— Нет! Скажите мне, что это не так! Почему вы целуете его, моя королева? Ведь это я, я рассказал ему, что надо делать. Он не имел ни малейшего понятия, как доставить вам удовольствие. Ни малейшего. Он был растерян и смущен, когда разыскал меня. Он даже не знал, как делать простейшие вещи. Это я, все я.

Все разинули рты, услышав тираду Люциана.

— Бог мой, Кристиан, — не веря своим ушам, вымолвил Йоан. — Ты что, и вправду монах? Не говори мне, что тебе надо советоваться с идиотом по поводу того, как доставить удовольствие женщине? Ты должен был прийти ко мне. По крайней мере я знаю, что делаю.

— Не может быть, чтоб ты был девственником, — сказал Фантом. — А как же та норманнская цыпочка из Хексема? Ты явно не только разговаривал с ней, когда вы скрылись в ее комнате.

— Нет, — молвил один из рыцарей. — Я видел его пьяным в Кале с двумя женщинами.

— Угу, — подтвердил другой рыцарь. — Я был с ним в Лондоне, когда он исчез на три дня с вдовствующей графиней.

Кристиан заскрежетал зубами, а беседа тем временем быстро сошла на нет, в то время как Люциан продолжал приписывать себе честь обучения Кристиана тому, как ублажить Адару.

Люциан по-прежнему старался привлечь к себе внимание Адары:

— Это я заставил его…

Разъяренный Кристиан бросился на Люциана, ставшего причиной его нынешнего унижения.

— Кристиан! — крикнула Адара, когда тот схватил шута. — Не обижай Люциана!

Он хотел не просто «обидеть» Люциана. Он хотел оторвать ему голову. Он неохотно выпустил шута.

— Благодарю, моя королева.

— Это моя привилегия. — Она шлепнула шута по руке. — Я твердо намерена разобраться с тобой на досуге.

Девушка подошла к Йоану.

— К вашему сведению, милорд…

Она подняла руку и выпрямила указательный и средний пальцы.

— Уверяю вас, у Кристиана все в порядке как с орудием, так и с мастерством.

Коррин, которая остановилась позади их группы, когда Кристиан бросился на Люциана, разразилась смехом. Йоан шикнул на нее:

— Над чем ты смеешься?

— Я просто вспомнила, почему мы больше не можем поехать в Шотландию. Кто-то должен рассказать Кристиану о твоей крохотной проблемке.

Она подняла мизинец и покачала им, разразившись смехом.

— Ты не должна ничего знать о таких вещах! Коррин бросилась наутек, прежде чем брат успел схватить ее.

Йоан прокричал что-то на уэльском, а потом окинул их всех сердитым взглядом:

— Нам надо идти. Ступайте завтракать, миледи, а мы тем временем уберем ваш шатер.

— Я не был девственником, когда овладел ею! — крикнул вслед ему Кристиан. — У меня было более чем достаточно женщин!

Уперев руки в бока, Адара метнула на него сердитый взгляд.

Запнувшись, Кристиан забормотал:

— Я хотел сказать, что я…

— Сдавайся, пока не увяз еще глубже, — сказал Фантом, хлопнув его по спине. — Лучше б ты молчал.

Он склонил перед ней голову:

— До встречи, миледи.

Мужчины разошлись, оставив ее наедине с мужем, который все еще смущенно поеживался.

— Мне жаль, что они насмехались над тобой, — тихо сказала Адара.

— Не стоит меня жалеть. Я уже привык к их насмешкам, хотя и не совсем по этому поводу, должен тебе сказать. До тебя…

— Лучше прекрати поминать других женщин, муж, не то я в конце концов добьюсь, чтобы тебя настигло возмездие.

— Извини, Адара.

— Все в порядке. Я тоже шучу. Хотя в каждой шутке есть доля правды. — Она взяла его руку в свои ладошки и крепко сжала ее. — Но я бесконечно благодарна тебе за подарки. Они очень ценные для меня и неожиданные.

Он смущенно посмотрел на нее:

— Но одного подарка не хватает.

— Не хватает?

Адара нахмурилась, когда он поднял подол одеяния, чтобы достать кошелек:

— Есть еще кое-что, что должно у тебя быть.

Он взял ее левую руку в свою и надел ей на безымянный палец большое кольцо с рубином. Горло Адары словно сжали тисками, когда она увидела его.

Обручальное кольцо. Настоящее обручальное кольцо.

Повинуясь порыву, она бросилась в его объятия и поцеловала в губы. Он исступленно схватил ее и что есть силы прижал к груди, слившись с ней в пылком, пьянящем поцелуе.

— Может, нам не стоит пока трогать шатер, коли уж ты, похоже, обрел свое утерянное мужское достоинство? — спросил Йоан, проходя мимо.

Оторвавшись от нее, Кристиан посмотрел на друга бешеным взглядом:

— Мое терпение скоро лопнет, Лладдувр.

— Покуда сталь у твоего меча столь же хрупка, мне нечего бояться, так ведь?

Адара рассмеялась:

— Вы определенно знаете, как выбирать друзей, милорд.

Когда Кристиан подвел ее к повозке, куда они сложили съестные припасы, она увидела, как в лагерь в сопровождении трех рыцарей въехал граф, подняв огромный переполох.

— Йоан ап-Райс! — сердито выкрикнул он.

Йоан не спеша отделился от группы солдат и предстал перед дворянином. Коррин подошла к брату и встала у него за спиной, чтобы тоже видеть графа.

— Зачем я вам понадобился, милорд?

— Дворецкий сказал мне, что ты сворачиваешь свой лагерь и уезжаешь. Что ты себе позволяешь?

Йоан окинул взглядом своих людей:

— Я уезжаю.

Граф разъяренно посмотрел на него:

— Ты не можешь уехать. Я запрещаю! Йоан растянул губы в дьявольской ухмылке.

— Что ж, видите ли, в таком случае это ваши трудности. Все мы свободные люди. Среди нас нет ни одного крепостного. Мы приходим и уходим, когда нам вздумается.

— Я щедро вам заплатил!

— Коррин!

Сестра подошла к нему.

— Да, брат?

— Кошелек графа у тебя?

Девушка вручила кошелек Йоану, который, в свою очередь, передал его графу.

— Я взял оттуда сумму, которая причиталась нам за наши услуги, а деньги за остаток месяца все там.

Лицо графа сделалось пунцовым.

— Мне нужна эта армия! Ты не можешь так поступить! Йоан пожал плечами:

— Я могу поступать так, как мне заблагорассудится, милорд. Под моим командованием находится больше людей, чем под вашим.

Проклиная всех и вся, граф выхватил у него деньги и ускакал со своими рыцарями прочь.

— Зачем ему была нужна ваша армия? — спросила Адара, когда они уехали. — Мы ведь не подвергаем его народ опасности, забирая у него вашу армию?

Йоан покачал головой:

— Будьте покойны, ваше величество, графу не нужна моя армия. У него была мелкая стычка с крепостными, которые подняли восстание, но его подавили еще до нашего прибытия. Мои люди находились здесь только лишь затем, чтобы нагонять страх на его крестьян и горожан.

— Нам давно надоело торчать здесь, — сказала Коррин. — Рыцари разжирели и обленились.

— Осторожнее! — предостерег Йоан. — Они считают, что ты мужчина, и могут наброситься на тебя за такое оскорбление.

Коррин бросила на Адару лукавый взгляд. Как только Йоан ушел, она заявила:

— Ни одна живая душа в лагере ни на секунду не верит, что я мужчина. Но никто из них не осмелится перечить ему из страха перед его мечом, равно как и близко ко мне не подойдет. Можно подумать, что я болею чумой.

Адара рассмеялась:

— Благодари Бога, что у тебя такой брат, Коррин. Он любит тебя.

— Я знаю. Только это и удерживает меня от того, чтобы ночью подсыпать яд ему в мед.

Кристиан несколько минут слушал их разговор, размышляя о том, что сказала Адара. По словам Люциана, брат предал ее. Хотя как он мог это сделать, Кристиан никогда не поймет.

Он пошел принести ей хлеба с сыром и вина на завтрак, пока они обсуждали смерть Йоана от руки его разгневанной сестры.

Кристиан протянул ей хлеб, когда Коррин оставила их.

— Ты скучаешь по брату? — тихо спросил он.

Она замерла на мгновение, словно его вопрос ошеломил ее. Он протянул ей вино, а она тем временем отломила кусок хлеба.

— Видишь ли, я изо всех сил стараюсь вообще о нем не думать.

Кристиан смотрел, как изящно она ест. Как королева. Ее манеры и поведение были безупречны.

— Прости.

Проглотив хлеб, она одарила его грустной улыбкой.

— В жизни есть немало вещей, которые мне хотелось бы изменить.

— Меня это тоже касается?

Она подняла на него взгляд, словно изучая его.

— Временами — да. Но не сейчас. Я нахожу тебя до странности милым.

Он нахмурился, услышав ее слова.

— До странности милым? Я считаю, что мне нанесли оскорбление.

Адара отщипнула маленький кусочек хлеба и протянула ему.

Не сводя с нее глаз, Кристиан нагнулся и взял пищу ртом из ее руки. Обхватив ее пальцы губами, он нежно прикусил их и выпрямился.

Он проглотил хлеб.

— Ты пытаешься приручить меня, Адара?

— Нет, мой принц. Я всего лишь пытаюсь получить от тебя причитающееся мне по праву. Я ничего не имею против твоей дикарской природы.

Кристиан был потрясен ее игривостью. Она прошествовала мимо него, собираясь присоединиться к Коррин, которая раздавала приказания группе солдат.

Кристиан сделал большой глоток вина, которым она пренебрегла.

— Тебе полегчает, если ты выльешь это себе в штаны, — сказал Фантом, подойдя к нему.

— Что ты сказал?

— Твой вид говорит сам за себя. Тебе не терпится снова вкусить ее.

Кристиан усмехнулся, хотя знал, что становится на тропу лжи.

— Ты заблуждаешься. Фантом остановился подле него.

— Нет, Кристиан. Лги себе, если тебе это так нужно, но не мне.

Кристиан нахмурился:

— Почему ты все еще здесь? Не в твоем духе путешествовать с толпой.

— Ты посулил мне землю.

— Которая, я знаю, ничего для тебя не значит. Почему все эти годы ты следовал за мной тенью?

— Я уважаю тебя, Кристиан. Ты должен быть королем, и если ты полон решимости получить свой трон, то я полон решимости тебе в этом помочь.

Кристиан был крайне изумлен его словами.

— Какой бес в тебя вселился?

— Если б я знал! Обещай мне, что если я обнаружу, что это за бес, ты изгонишь его из меня.

Кристиан рассмеялся:

— Хотелось бы мне, чтобы ты тоже дал мне это обещание.

Фантом оглянулся на Адару, которая была занята тем, что распекала своего шута.

— Я знаю, что мучит тебя, брат мой, но от этого, я слышал, нет лекарства.

Кристиан посерьезнел, опасаясь, что, возможно, Фантом прав. Его жена медленно, но верно проникала в самую его душу.

Он услышал, как Йоан приказал садиться на коней. Давно он не путешествовал с армией. Да пребудет с ними всеми Господь. Им предстоит долгий, тяжелый путь, в конце которого их ждет сражение.

Он только надеялся, что им всем удастся проделать этот путь.

Во время путешествия Адара говорила мало. Ее взгляд постоянно блуждал по толпе рыцарей и лучников.

— Что-то не так, ваше величество? — осведомился Йоан.

— Я просто подумала, что даже если к вашей армии прибавить мою, все равно наши силы слишком малы, чтобы пойти против Элджедеры и выиграть. Наверное, мы поспешили, разыскав вас.

Кристиан рассмеялся:

— Это еще не все солдаты.

— Да, — сказала она, вспомнив человека, о котором он упоминал, — но сколько солдат у этого Люцифера? Несколько дюжин?

— Около того, — ответил Йоан. — В последний раз, когда я его видел, под его командованием было шестьдесят человек.

Ее охватило дурное предчувствие.

— Этого недостаточно.

Фантом послал ей лукавую улыбку.

— Мне не верится, что я собираюсь это сказать, но поверьте, миледи, Господь нам подаст.

Адара понятия не имела, что он хотел этим сказать, пока они не добрались до Кале, где сделали остановку, чтобы отдохнуть и пополнить припасы. Мужчины решили, что легче всего перебросить армию по суше, что будет изнурительнее, чем путешествие по морю, но зато безопаснее и позволит сохранить численный состав армии и ее боевой дух.

Им понадобится приблизительно пять месяцев, чтобы проделать путь от Кале до Таагарии, — на два месяца больше, чем занял у нее путь по морю, чтобы найти Кристиана. И это очень сильно ее тревожило. Тере слишком долго придется сидеть на троне без нее.

Йоан утверждал, что его люди могут преодолеть это расстояние за половину этого срока, отчего между ним и Кристианом завязался спор, в котором первый уповал на силу своей армии, а второй опасался, что люди слишком устанут, чтобы сражаться, когда доберутся до места назначения.

— Если мы будем ползти, точно улитки, у элджедерианцев будет достаточно времени, чтобы подготовиться к нашей атаке, — заявил Йоан, когда они ужинали в первый вечер после отбытия из Йорка. — Теперь я уверен, что тот маленький гарнизон, который они послали, чтобы убить вас, отправился обратно домой, чтобы предупредить их, что мы идем.

— Они не будут готовы к встрече с нами, — со зловещим смехом молвил Фантом. — Поверь мне.

Кристиан покачал головой:

— У меня нет никакого желания напрягать ни людей, ни лошадей. Изнурительный темп чреват болезнями и ранениями. Какой прок в том, что мы прибудем в Элджедеру, растеряв по дороге половину людей?

В конце концов Коррин предложила компромисс, и они сошлись на том, что будут путешествовать быстрее, чем того хотел Кристиан, и медленнее, чем изначально рассчитывал Йоан, и в итоге оба они были недовольны темпом и ругались всю дорогу. Тем не менее Йоан заверил, что, если люди или лошади получат ранения или выбьются из сил, он сбавит скорость передвижения армии до той, которую предложил Кристиан.

Конечно, Йоан немного схитрил и безжалостно подгонял людей, так что в результате они добрались до Кале всего за две недели с небольшим.

Теперь они пытались найти место, где могли бы остановиться, не разбивая шатров, но оказалось, что Кале находится в осаде. Куда бы они ни пошли, там уже были солдаты.

— Что происходит? — спросила Адара, когда им отказали на третьем по счету постоялом дворе.

— Аббат!

К ним подошел красивый мужчина лет тридцати с длинными темно-каштановыми волосами. На нем была желто-голубая накидка, покрывавшая его черную кольчугу.

— Дракон! — воскликнул Кристиан, протянув мужчине руку. — Что ты тут делаешь?

— Томас послал мне весточку, что ты в беде. Какой-то бастард занял твой трон, а? Поэтому я здесь. Мои люди в твоем распоряжении. — Повернувшись к Адаре, он взял ее ладони в свои и поцеловал тыльную часть каждой руки так, словно это были святые мощи. — А вы, прелестная леди, должно быть, молодая жена Кристиана. Томас сказал, что вы столь же красивы, как Елена, и я вижу, он нисколечко не соврал.

— Спасибо, Дракон. — Адара была одновременно польщена и ошеломлена появлением этого человека. — Это ваша армия заняла город?

— Моя и еще нескольких друзей.

— Каких? — спросил Кристиан.

— Сокол, Гусь и Сфинкс тоже приехали сюда. В общей сложности мы располагаем семьюстами тридцатью двумя рыцарями.

Адара была потрясена этой цифрой.

— Как вам удалось за такой короткий срок собрать так много людей?

Дракон, похоже, отнюдь не был впечатлен их численностью.

— Не так уж и много. Будь у нас больше времени… Но другие присоединятся к нам в пути, как только смогут.

Кристиан протянул Дракону руку:

— Я бесконечно благодарен тебе, Мишель. Дракон пожал ему руку и порывисто обнял его:

— Мы братья, Кристиан. Никто не может угрожать кому-то из нас, не навлекши на себя гнев всех остальных. Ты знаешь это.

— Там тоже нет мест, — сказал Фантом, выйдя из расположенного неподалеку постоялого двора, и застыл, увидев перед собой Дракона.

При виде его глаза Дракона сузились от мгновенно вспыхнувшей неприязни.

— Фантом. Уже всадил кому-нибудь нож в спину? Лицо Фантома стало злым.

— Нет, Дракон. Я всаживаю нож, только глядя человеку в глаза, чтобы видеть выражение лица жертвы, когда она корчится в смертных муках. Желаешь, чтобы я продемонстрировал тебе это?

Враждебность между ними была ощутимой.

— Идем, Кристиан, — сказал Дракон. — Я приберег для тебя место на постоялом дворе.

— Ценю твою заботу, Дракон, но я многим обязан Фантому и предпочел бы уступить ему свое место.

Дракон презрительно скривил губы.

— Прекрасно. Пусть присоединяется к нам. Фантом самодовольно улыбнулся ненавидевшему его рыцарю:

— До чего ж обидно поступать по справедливости, не правда ли, Дракон?

Адара была вынуждена подавить улыбку, услышав, как Фантом поддразнил рыцаря, в то время как Дракон явно жаждал сделать из него отбивную.

Без дальнейших препираний Дракон повел их к постоялому двору на окраине города.

Он оставил их одних, чтобы они могли привести себя в порядок, а сам тем временем отправился на поиски Йоана, чтобы сказать ему, что для него тоже припасено местечко.

— Почему Дракон так ненавидит Фантома? — спросила она, умывая лицо, а Кристиан тем временем поставил небольшой дорожный сундук с их личными вещами возле кровати.

— Многие ненавидят Фантома, Адара. Он не из тех, кто из кожи вон лезет, чтобы завести друзей.

— И тем не менее ты относишься к нему как к другу. Почему?

Он пожал плечами:

— Ни один человек не заслуживает одиночества. Ему был нужен друг. Просто он об этом не знал.

Адара улыбнулась:

— Ты хороший человек, Кристиан, и думаю, однажды ты будешь чрезвычайно рад, что хорошо относился к нему.

— Что ты имеешь в виду? Ты знаешь о нем что-то, что я должен знать?

— Да, знаю, но я пообещала ему, что не расскажу тебе. Он сам должен открыться тебе, когда будет готов.

Он кивнул:

— В таком случае я не стану расспрашивать тебя из уважения к вам обоим.

Адара подошла к нему и прижалась щекой к его щеке, чтобы вдохнуть родной запах — запах ее Кристиана. Нежно поцеловав его, она отстранилась, хотя ей не хотелось этого делать. В глубине души она хотела прижаться к нему и не отпускать. Но он часто суровел, если она слишком близко или слишком долго стояла подле него.

— А теперь сядьте, милорд, и позвольте мне взглянуть на ваши раны.

Кристиан заколебался. Будь у него хоть капля разума, он бы ответил ей «нет» и послал за лекарем.

Но вместо этого он обнажился по пояс и сел так, чтобы Адара могла осмотреть его раны.

Он закрыл глаза, чувствуя, как она водит рукой по его спине, слегка касаясь кожи, в то время как она тщательно осматривала и промывала те немногие швы, которые еще оставались на его теле.

Охватив взглядом его мускулистую спину, Адара почувствовала, как в ее крови разгорается знакомый жар. В основании его позвоночника было одно крохотное место, которое она особенно жаждала попробовать на вкус.

— Твои раны очень быстро заживают. Думаю, завтра вечером я смогу снять оставшиеся швы.

Она обогнула его, чтобы взглянуть на его плечо и бок, но ее внимание привлекла выпуклость между его ног. Он не дотрагивался до нее с тех пор, как они отбыли из Йорка.

Но причина была не в недостатке попыток с ее стороны, а в железной воле этого человека, которая с полным правом могла стать легендой. Даже Люциан был потрясен его выдержкой.

Адара наклонилась к нему.

Кристиан вскочил на ноги и в мгновение ока натянул одежду.

— Я должен увидеться с остальными.

И выскочил из комнаты так быстро, что она даже не успела проводить его взглядом.

— Прекрасно, милорд Неприступный. Можете бегать сколько угодно — вам от меня не убежать.

Да, у нее еще были на него виды, и, сам того не зная, он был обречен.