Всё в жизни бывает

9

То, что Луиза увидела, можно оценить коротко: стиль! Или класс! Женщина, сидевшая на кровати, соответствовала такому определению в достаточной степени. Никто не видел, как Джулия, едва встав с постели, успела навести красоту. Свежий макияж. Тщательно уложенные локоны темных волос отливали золотисто-каштановым блеском. Даже шелковый ночной халат выглядел так, словно его только что доставили из самого модного магазина.

Лу почувствовала, что краснеет под строгим испытующим взглядом светло-серых глаз. Ей стало неловко за изрядно помятый спортивный костюм, который она не догадалась переодеть.

— Кто ты такая? — требовательно спросила Джулия.

— Я принесла вам кофе, — церемонно ответила Луиза.

Джулия с раздражением вздохнула.

— Да, я вижу. Где миссис Тайд? Этот кофе она должна была принести еще десять минут назад. Я понимаю, вы, здешние, не имеете никакого представления о времени, однако это не оправдывает вашу леность.

Девушка хотела возразить, но, пересилив себя, спокойно сказала:

— Миссис Тайд очень занята подготовкой к вечернему торжеству.

Джулия пренебрежительно выслушала объяснение, а Луиза, не обращая внимания, поставила поднос на боковой столик. Она собралась уйти, но резкий голос остановил ее:

— Сначала приготовь ванну!

Когда Лу повернулась, в ее зеленых глазах появился опасный огонек.

— Боюсь, вам придется это сделать самой. Я здесь не работаю.

Тонкие брови удивленно вздернулись.

— Ах, вот что! Но поскольку вы принесли кофе, я, естественно, полагала… — Джулия безразлично пожала плечами.

— Я тоже в гостях, так же как и вы, — сказала Луиза, тщательно контролируя интонацию.

Серые глаза теперь смотрели с некоторым любопытством.

— Тогда, вероятно, нужно представиться друг другу. Я — Джулия Фридман, невеста Конроя.

Вот как! Наконец-то все стало ясно. Не подруга! Не знакомая! Невеста! Конечно, Луиза знала про это уже давно, но лично услышать из уст самой Джулии было равносильно удару ножа прямо в сердце.

Холодный взгляд ожидал ответа. Девушки глухо произнесла:

— Я — Луиза Робертс.

— Робертс?.. — Джулия повторила ее имя несколько раз и покачала головой. — Прошу прощения, ваше имя мне ни о чем не говорит. Я не могла о вас слышать? Какое отношение вы имеете к клану?

Интуиция подсказывала Луизе, что нужно уйти, но отвратительная манера разговора, самодовольство и высокомерие Джулии побудили девушку дать ей достойный отпор.

— Никакого, — ответила она сухо.

— Тогда кто же вас пригласил?

— Конрой, — сказала она и, помолчав, добавила: — Скорее приказал, чем пригласил.

— Правда? — Джулия смерила Луизу с ног до головы внимательным взглядом, прищурив серые глаза. — И как давно вы знакомы с Конроем?

Лу повела разговор нарочито легко и небрежно.

— Примерно месяц. С того самого дня, как я появилась во Фрелле. По правде говоря, я не хотела оставаться, однако Конрой очень настаивал. Уверял, что хочет узнать меня ближе. — Девушка пошла к двери, но внезапно остановилась и посмотрела на Джулию. — Вам лучше выпить кофе, пока он не остыл окончательно.

Чувствуя мрачное удовлетворение, она спустилась вниз. Конечно, Конрой предупреждал, что она должна вести себя достойно, однако, видимо, не учитывал, какие могут возникнуть неприятности. Что ж, вела она себя достойно, каждое слово отражало только правду. Леди Джулии никто не мешает делать все, что она хочет. Луизе просто наплевать на нее.

Остаток утра она провела в одиночестве, прогуливаясь в безрадостном настроении вдоль берега.

Что, собственно говоря, Конрой нашел в этой женщине? — спрашивала себя Луиза. Допустим, Джулия привлекательна, даже красива, но как личность она отвратительна. Ее поведение действует на нервы, как скрежет гвоздя по стеклу! И если Конрой намерен жениться на ней, то Луиза искренне ему сочувствует. Он просто слепой, не ведает, что себе уготовил.

Возможно, Конрой знает Джулию только с одной стороны. В его обществе Джулия — само совершенство, а отрицательные черты характера проявляются в полной мере только в отношении к простым людям, которых она считает ниже себя. И проницательный Конрой наверняка раскусил бы невесту, знай он ее подольше.

Вернувшись в дом, Луиза вместе с миссис Тайд принялась на кухне за легкий обед. Экономка выглядела явно расстроенной.

— Да это все из-за деревенских девушек. Джулия замучила их расспросами, — пояснила миссис Тайд.

— Расспросами? — Луиза вопросительно нахмурила брови.

— Главным образом, ее интересовали вы, и выведывала Джулия очень настойчиво. Ну а я возьми да шепни ей кое-что на ушко, и она поехала в деревню. Вероятно, продолжает допытываться.

Луиза пожала плечами.

— Лучше спросить меня, чем собирать сплетни за моей спиной. Скрывать мне нечего, я не совершала дурных поступков, которых нужно стыдиться.

Все это так. Однако в глубине души такой уверенности у Луизы не было. Она точно знала, что произойдет в деревне, как если бы видела, образно говоря, что кот отправился на голубятню. Кто-нибудь непременно расскажет Джулии о девушке из моря, которую волшебные силы преподнесли в жены Вождю.

После обеда Луиза помогла девушкам отнести в зал приемов большой поднос с холодным мясом. У нее дух захватило. Пол сиял… Столы с белоснежными скатертями… Искрились тонкое стекло и хрусталь… Начищенное серебро слепило глаза.

— Зал просто великолепен, — похвалила Лу. И спросила: — А вы примете участие в торжествах?

— О да, — уверенно ответила одна из молодых селянок. — Приглашены все. — Она застенчиво улыбнулась. — Мы и вправду с нетерпением ожидаем праздника. Тем более, как говорят, готовится нечто особенное, правда?

Луиза поспешила замять разговор и, поболтав с ними еще несколько минут, ушла к себе в комнату. Сбросив спортивный костюм, быстро встала под душ, после чего надела простую однотонную юбку и легкий свитер.

Когда волосы высохли, Лу тщательно расчесала длинные серебристые пряди, решив обрезать их сразу после отъезда: чем короче, тем лучше. Возможно даже, выкрасит их в черный цвет. Это избавит ее от воспоминаний и о Вожде, и о Фрелле, и о волшебных силах, которые неизбежно возникнут при взгляде в зеркало.

Нет, шаг весьма неразумный. Конечно, время залечит раны, но никогда не сотрется в памяти та первая ночь — ночь любви, озаренная светом огня. Да еще прогулка на катере, когда Луиза крепко прижималась к Конрою дрожащим телом, и тот дарил ей тепло. А его завораживающие голубые глаза? Его ворчание? Улыбка, от которой радостно билось сердце? Разве можно забыть?

Его нежность вселяла в нее надежду, что Конрой действительно любит ее. Теперь, увы, уверенность растаяла: она, Лу, для Вождя — просто марионетка.

Между тем от бессонной ночи слипались глаза, Луиза прилегла на кровать, намереваясь лишь немного вздремнуть. Однако прошло целых пять часов, прежде чем она проснулась, почувствовав, как кто-то тихонько трясет ее за плечо.

У кровати стояла улыбающаяся миссис Тайд.

— А я принесла вам чашечку горячего чая.

Смущенная, Лу взглянула на часы.

— Боже мой! Уже пора?

— Вы успеете, — ласково сказала экономка. — До начала праздника еще добрых полчаса. Я и раньше приходила, но вы так крепко спали, что я не решилась будить. Вам необходимо отдохнуть до начала танцевального вечера. А насчет встречи гостей не беспокойтесь — Джулия уже занимается ими.

Луиза пила чай, пытаясь собраться с мыслями.

— А Джулия говорила что-нибудь, когда вернулась из деревни? — непринужденно спросила она.

— Нет… — в раздумье ответила миссис Тайд. — Но она, кажется, очень раздосадована. Я слышала, как леди о чем-то беседовала с Конроем. — И экономка вдруг прикусила язык, смутившись, что выбалтывает секреты, но потом улыбнулась: — Ну что ж, мне надо заниматься делами.

Луиза подошла к окну и взглянула на дорогу. Среди сверкающих «даймлеров» и «мерседесов» ютились старые пикапы и семейные автофургоны. К дому приближался даже старый трактор, и у Лу сразу возник образ старого Филлипса, который нашел ее ночью на каменных глыбах. От мысли, что следует направляться в зал, где на ней сфокусируются любопытные взгляды гостей, у Луизы возникло гнетущее чувство безысходности. Однако девушка заставила себя пойти в ванную и ополоснуть лицо холодной водой.

Примерно через пятнадцать минут, когда Лу прикалывала к платью серебряную брошь с жемчугом, раздался вежливый стук в дверь. Полагая, что вернулась миссис Тайд, она крикнула:

— Входите!

На пороге стояла Джулия. Высокая, элегантная. Ее стройную фигуру облегало красное, мерцающее блестками платье. Пышные золотисто-каштановые волосы ниспадали на обнаженные плечи.

Луиза, которая приготовилась к тому, что на нее обрушится поток злобной брани и обвинений, буквально опешила, заметив на лице Джулии неуверенную улыбку. Она обратилась к Лу тихим, почти смиренным голосом:

— Я надеюсь, вы извините меня за беспокойство. Полагаю, нам следует разобраться с одним вопросом, пока еще не поздно.

Зеленые глаза Луизы смотрели настороженно:

— Что же привело вас сюда?

Джулия продолжала смиренно:

— Утром мы не поняли друг друга. И это — моя вина. Я обязана принести извинения, и прошу простить меня. — Она прикусила губу и вздохнула. — Я чувствую себя очень неловко… — Ее голос прервался, и Джулия опустила глаза.

Луизе становилось не по себе. Извинение? Признание вины? Со стороны Джулии? Даже краткое знакомство с ней свидетельствовало о весьма скверном характере леди. Но возникал другой вопрос. Можно ли досконально оценить характер за столь ничтожное время? Огорчение Джулии кажется, в общем-то, искренним.

— По-моему, если кому и неловко, так это мне, — сдержанно сказала Луиза, продолжая ломать голову над тем, что же действительно привело к ней Джулию.

Та выразила согласие, энергично кивнув головой.

— Я вполне понимаю вас. Он ведь живет с вами?

Луиза фыркнула.

— Вам что, Конрой сказал об этом?

— Нет. — Джулия вздохнула и с горечью продолжала: — Вы здесь лишь один месяц, а я давно знаю Конроя. Он увидел хорошенькую девушку, невинную и красивую. Боже мой, мне становится дурно, когда я думаю, на какие только он ухищрения не идет, чтобы добиться своего. И не только от вас, но и от других, которые еще раньше приглянулись Конрою. Я и умоляла его, и старалась убедить в том, что он ведет себя недостойно титула Вождя, — ничего не изменилось. И вот после обеда, когда я узнала о вас, между нами опять произошло неприятное объяснение. Конрой дал обещание быть примерным мужем, как только мы поженимся, но до того… — Джулия замолкла, беспомощно глядя на Луизу.

Наконец Лу поняла, какой разговор подслушала миссис Тайд. Но взгляд и голос Луизы выражали сомнение.

— Если он такой плохой, то почему вы так долго терпите его выходки? Я бы не смирилась с таким обращением.

— Вы правы, — сказала Джулия тихо. — Ни одна женщина, у которой осталась хоть капля здравого смысла, не выдержала бы подобных испытаний судьбы. Но есть и другие, подобные мне, которые все прощают. Такова любовь.

— Значит, вы — просто дура! — резко вынесла свой приговор Луиза.

— Мы обе — дуры, — уточнила Джулия. — Я — поскольку верю его обещаниям, а вы — поскольку наслушались сказок о волшебных силах и волшебном огне. — Ее серые глаза излучали симпатию. — Спасибо, что во Фрелле еще есть здравые умы, которые посвятили меня во все, что происходит. Ну а Бетти… она — милая, добрая, но в какой-то мере шарлатанка. Таких везде много. Они считают себя ясновидящими, что дает им определенное положение в обществе. Согласитесь, суеверие широко распространено в глухих селениях.

— Ну а как насчет огня? — запротестовала Луиза. — Я действительно видела его собственными глазами.

— Согласна, огонь существует, — поспешила успокоить ее Джулия. — Но он ни в коей мере не связан с волшебством. Это болотный газ, или метан, обычный для топкой местности. Достаточно одной искры, чтобы огонь вспыхнул. Как я понимаю, тогда он возник от того, что старик Филлипс просто бросил на землю окурок.

— Вы говорите, об этом знают все? — спросила Луиза, подумав о предательстве. — И Конрой? И Бетти? И Мэри? И другие?

Джулия слегка пожала плечами.

— Фрелл — опасное место. Детям никогда не разрешают там играть. Шутки с газом плохо кончаются.

Итак, все встало на свои места. Ее собственные сомнения в отношении Конроя и Бетти, выходит, верны. Истина с самого начала лежала на поверхности.

— Вы хотите еще что-то выяснить? — В голосе Джулии слышалось теплое участие.

— Нет, — быстро ответила Лу. — Достаточно и того, что я узнала.

Но Джулия, тем не менее, продолжала:

— А Конрой разве не говорил, что наша свадьба состоится не позднее, чем через две недели?

Лу широко открыла глаза:

— Нет. — Она сжала кулаки. — Ни он, ни Бетти. А если я спрашивала, отвечал, что это — его личное дело. А Бетти вообще уклонялась от подобной темы. — В ее мыслях за считанные секунды пробежали все события последних дней.

— Так вот, скоро Конрою исполнится тридцать пять, и если он к тому времени не женится, то потеряет титул, который перейдет к его дяде, — неторопливо разъясняла Джулия. — А тот принадлежит к биржевым дельцам, которые ради выгоды готовы продать все. Мы с Конроем давно договорились, что поженимся, как только наступит благоприятный момент. Время пришло, и откладывать больше нельзя. Кратковременная интрижка с вами — последняя дань беззаботной холостяцкой жизни. — Помолчав немного, Джулия сказала прерывающимся от волнения голосом: — Я… я очень прошу простить меня, Луиза. Я хотела предостеречь вас, понимаете?

— Предостеречь, от чего? — спросила Лу, испытывая в душе мучительную боль. — Что еще Конрой может сотворить? Разве не достаточно зла, которое он уже причинил?

Джулия с мучительным видом приложила руку ко лбу, как бы вспоминая, и набравшись смелости сказала:

— А вы не думали о весьма деликатном моменте, Луиза? Вам предстоит нелегкое испытание, когда вы войдете в зал. Все знают о ваших интимных отношениях. Однако Вождь есть Вождь и волен поступать по своему усмотрению. Но смеяться же будут над вами!

Но Луиза уже приняла решение. С горечью отколола брошь и бросила на кровать.

— Не беспокойтесь. Я не позволю больше унижать меня, — клятвенно пообещала Лу. — Пусть Конрой вместе со своим проклятым кланом провалится в преисподнюю. Я не хочу его видеть!

Воцарилось напряженное, тягостное молчание, которое нарушил сочувственный вздох Джулии.

— Я не виню вас. На вашем месте я поступила бы так же, хотя вряд ли у меня хватило бы мужества. Послушайте! Я скажу, что у вас разболелась голова, и передам гостям ваши извинения.

Луиза молча смотрела на Джулию, не в силах более слушать ее, и, когда та, наконец, ушла, Лу решительно повернула ключ в замочной скважине.

Случайно девушка увидела в зеркале шкафа свое отражение: бледное лицо искажено от внутренней боли, глаза ярко горят от страшной обиды. Дрожащими руками она расстегнула на платье молнию и сбросила его на пол. Надев спортивный костюм, в приступе глухого отчаяния Луиза упала на кровать и попыталась забыться… унять боль… пережить предательство… Услышав музыку, зажала уши. Но в памяти снова и снова возникало его лицо, его голубые глаза, желанные губы, искривленные циничной улыбкой.

Резкий настойчивый стук в дверь вывел ее из подавленного состояния. Это он! Поднявшись с кровати, Лу подошла к двери и крикнула:

— Уходи!

Голос, слабо проникающий сквозь массивную дверь, спрашивал:

— Луиза, это Конрой, почему ты задерживаешься?

— Нет! — прокричала она. — Я никуда не пойду. Я знаю о тебе все. Оставь меня в покое!

Под сильным нажимом дверная ручка заскрипела. Установилось напряженное молчание, и Лу решила, что дверь вот-вот сорвется с петель. Когда же ничего не случилось, она осторожно приникла к створке и услышала звук удаляющихся шагов. Удрученная, Луиза подошла к окну и полными слез глазами уставилась на деревню. Что ж, жаль покидать это благословенное место, где живут простые радушные люди. Она желала пробыть с ними столько, сколько даст бог, но, увы, это только несбыточная мечта!

Единственное, что утешало Лу в такой мерзкой ситуации — ее отказ показаться прилюдно, чтобы избежать измывательства над собственным достоинством. Особенное отвращение вызывало хладнокровие, с каким Конрой ее использовал. И как подчеркнула Джулия, она оказалась самой последней в длинном списке его жертв. Слава богу, она еще счастливо отделалась! Вождь никогда бы не подумал считаться с брачным обетом, если бы Луиза вдруг стала его женой.

— Луиза!

Она повернулась и, несказанно изумившись, увидела Бетти, стоявшую посреди комнаты с печальной улыбкой.

Лу перевела взгляд на дверь, затем обратно на Бетти.

— Как вы вошли? Ведь дверь заперта.

— О… я бы не доверяла замкам в этом старом доме, — спокойно ответила Бетти. — Иногда они срабатывают, а порой и нет.

— Вас попросил Конрой? — подозрительно спросила Лу.

Бетти отрицательно покачала головой.

— Меня не присылал никто. Но Джулия ведет себя, словно кот, учуявший мясо. Она приходила сюда и говорила с тобой, так ведь?

— Да, — с горечью ответила Луиза. — Она выдала некоторые местные тайны и вдобавок рассказала, как меня обманывали.

Лицо старой женщины выразило обиду.

— Тебя никто не обманывал, девочка.

— Не обманывал? — Она гневно взглянула на Бетти. — Ну а насчет Волшебного огня? Это же просто болотный газ. Или вы отрицаете?

Бетти вздохнула.

— Да, в самом деле, болотный газ. Но огонь вызывает чудеса.

— Значит, волшебники — просто ваши друзья. Разве не окурок, брошенный стариком Филлипсом, стал причиной пламени?

— Да, — спокойно согласилась Бетти. — Но ведь кто-то предопределил, чтобы Филлипс оказался там в тот момент, когда требовалось?

Луиза смотрела на нее с чувством разочарования и безысходности.

— Послушайте, если вы пришли уговаривать меня спуститься в зал, вы напрасно теряете время.

Бетти вновь вздохнула и сказала мягко:

— Это решать тебе самой. Что же касается Джулии… Она так же ненадежна, как замок в этой двери. Я бы не слишком верила тому, что она говорила.

Все еще испытывая злость, Луиза повернулась к ней спиной и молча уставилась в окно. Да не желает она больше говорить об этом! Хоть бы скорее закончилась ночь! Никто, даже Бетти, не заставит Лу изменить свое мнение. Все они говорили вроде бы о правдоподобных вещах — мистер Брок, Бетти, Джулия, — а ей выходило боком.

Поток ее мыслей вдруг наткнулся на препятствие. Джулия?..

Она обернулась — Бетти исчезла так же тихо, как и появилась. Проклятие! Ведь она опять нагрубила доброй женщине! Что же она сказала о Джулии? Ах да, что-то вроде того, что та ненадежна так же, как дверной замок. Бетти предостерегала Лу: Джулия не заслуживает доверия.

Да, но леди говорила убедительно, проявляла к ней явную симпатию, стремилась помочь. Но ведь и мистер Брок сочувствовал и пытался облегчить ее участь. Об этом не следует забывать!

Девушка села на край кровати, отрешенно глядя в окно. А если предположить, что Джулия просто-напросто выложила перед ней ворох лжи? Так, предположим, но должен же быть мотив? Вынудить Луизу покинуть Фрелл? Но если Конрой обещал жениться на Джулии, значит, нет и причин для беспокойства. Нет, Конрой не давал такого обещания! Его поджимает время. Он должен выбрать, как требует традиция, жену сегодня ночью, когда весь клан в сборе. Джулия провоцирует ее! Она ведет двойную игру.

Неожиданное открытие заставило Луизу трезво взглянуть на происходящие события. Значит, многострадальная невеста готова простить неблаговидные поступки будущего мужа, и в то же время проявляет жалость к его жертвам. Эта гадина сыграла свою роль блестяще. Она надеялась хладнокровно и расчетливо заставить соперницу утратить веру в собственные силы. И если Джулия добилась этого, то значительно приблизилась к своей цели, хотя и причинила Луизе острую боль.

Возможно, Джулия говорила правду, но выяснить Лу могла, лишь спустившись вниз и встретившись с Конроем лицом к лицу. Только так она положит конец своим мучениям. Да, придется рискнуть. Но она не намерена прятаться. Или бороться, или уехать навсегда!

Поспешно надев платье и приколов брошь, Луиза, бросив в зеркало последний взгляд, пошла к двери.

Она по-прежнему заперта! А как же Бетти? Лу в замешательстве остановилась, затем повернула ключ и распахнула дверь.

Музыка внизу замолкла, но Луиза слышала оживленные голоса гостей. Внутри у нее все замерло, во рту пересохло. Девушка преодолела минутную слабость и, сделав глубокий вдох, с высоко поднятой головой вошла в зал. Ее неожиданное появление вызвало шумный всплеск. Луиза заметила боковым зрением, что гости повернулись в ее сторону. В конце зала перед огромным камином сидели почетные гости, которые оживленно беседовали с Конроем.

Казалось, дистанция была бесконечной. Каждый мучительный шаг требовал максимума решимости и мужества. Биение сердца особенно участилось, когда Лу оказалась вблизи от Конроя. Боже праведный, как он красив! Но что выражает его смуглое лицо? Удовольствие? Гнев? Безразличие? Трудно понять.

Джулия прижималась к его руке с таким видом, словно Конрой уже стал ее собственностью. Выражение ее лица не оставляло сомнений — во взгляде на Лу сквозила лютая ненависть.

Луиза, спокойно посмотрев на леди, сказала:

— Привет, Джулия! Головная боль у меня утихла, и я решила разделить общее веселье. — Она приветливо улыбнулась гостям и мягко, но требовательно обратилась к Конрою: — Может, ты представишь меня своим друзьям?

Гладя на нее, спокойную и уверенную, вряд ли кто догадывался о ее внутреннем напряжении. Еще немного — и она не вынесет нервной перегрузки.

Глаза Конроя буквально впились в нее, стараясь сорвать с ее лица маску, но Лу вдруг уловила легкое, почти незаметное движение его губ. Извинившись перед Джулией, он высвободил свою руку и громко произнес:

— Я рад, что ты, наконец, появилась, девушка моря! А то мы начали думать, что ты снова отправилась в плавание.

Его слова вызвали смех в зале, а Лу встретилась взглядом с Бетти, которая стояла в стороне. Она ободряюще улыбалась девушке. Кто-то подал Луизе бокал виски. Сделав небольшой глоток, словно смакуя напиток, она понимающе кивнула:

— Очень недурно. Это мне по вкусу.

Мужчины смотрели на нее с нескрываемым удивлением. Раздался чей-то одобрительный возглас:

— А у невесты, оказывается, отменный вкус, в виски разбирается отлично.

Луиза, сделав еще глоток, тут же возразила:

— Да я не различаю напитки, но запомнила эту этикетку, когда пробовала виски в середине дня.

Ее признание вызвало новый взрыв хохота.

— По крайней мере, она честна.

Улыбался и Конрой. Его глаза светились, словно теплое голубое летнее небо. Сердце Лу забилось сильнее, но не от страха или тревоги — от волнения.

Взяв из ее рук бокал, Конрой крепко обнял Лу за плечи и начал представлять гостям.

— Клинтон, познакомься, это мисс Луиза Робертс.

Она увидела высокого, представительного аристократа с благородной сединой. Они пожали друг другу руки, и Луиза, улыбнувшись, вдруг заговорила на местном сленге.

Ее собеседник удивленно сказал:

— Судя по произношению, она вскоре превзойдет жителей Фрелла.

Знакомство быстро закончилось — все имена запомнить было просто невозможно. Конрой потянул Лу за собой, вышел в центр зала и поднял руку, требуя тишины. Когда шум утих, он достал из кармана кожаную сумочку и, нагнувшись, прошептал:

— Я горжусь тобой, Луиза! Ты — самая красивая женщина, и пусть все увидят, что я теперь сделаю.

Луиза затрепетала, как легкий листок на ветру, когда Конрой достал искрящееся фамильное ожерелье и нежно надел ей на шею. Отступив на шаг, чтобы полюбоваться произведенным эффектом, он привлек девушку к себе и, нагнувшись, поцеловал необычайно тепло и сладостно.

Выпрямившись, несколько мгновений стоял, олицетворяя гордого вождя своего племени, а затем властно провозгласил:

— Эту женщину я выбрал в жены. — Помолчав, убедившись, что его слушают внимательно, заключил слова фразой в соответствии с традицией: — Если кто-то оспаривает ее положение Первой леди клана, пусть скажет об этом немедленно.

Зал хранил молчание, пока Вождь медленно поворачивался вокруг, стараясь уловить хотя бы малейший признак несогласия с его решением. Затем усмехнулся и удовлетворенно кивнул головой:

— Пусть будет так. Я принимаю ваше молчание как знак согласия.

От гула одобрения, прокатившегося по залу, закачались люстры. Конрой обнял Луизу, ограждая ее от толпы, страждущей выразить поздравление.

Наконец шум утих. Тосты закончились. Оркестр начал готовиться к веселому ночному празднеству, которое, по преданию, отмечало не одно поколение Фрелла.

Неожиданно появилась Бетти с бокалом виски и неизменной папироской-самокруткой, одетая во все тот же короткий толстый старый свитер и твидовую юбку.

Ее ласковые карие глаза смеялись.

— Милости просим в клан, девушка моря!

Она улыбнулась в ответ.

— Спасибо большое, Бетти. Особенно за то, что вы пришли, когда…

Бетти поспешила прервать ее и повернулась к Вождю.

— Ты произнес чудесную речь, Конрой. Теперь вы помолвлены по закону клана. Но лучше закрепить ваш союз и официальным бракосочетанием, пока мы здесь. — Она проницательно взглянула на Конроя и понизила голос: — Я имею в виду твоего дядю.

Вождь понимающе кивнул:

— Да, Бетти. Как всегда, ты впереди на два шага.

— Вот и хорошо, — весело сказала Бетти. — Клинтон — мировой судья, он с радостью выполнит эту торжественную церемонию.

Луиза не могла понять, зачем нужны еще какие-то формальности. Ведь Конрой уже провозгласил ее своей супругой. Пусть даже таинство основано на законах и обычаях клана. Почему нужна еще одна церемония? У Лу кружилась голова. К тому же она была слегка навеселе. Хорошо бы отдохнуть и прийти в себя от только что пережитых событий, но приходилось держаться на подобающей высоте.

Конрой, уловив состояние Луизы, сжал ее руку и взглянул с беспокойством:

— Как ты себя чувствуешь? Побледнела. Может, отложим церемонию до другого раза?

Она глубоко вздохнула и улыбнулась.

— Не беспокойся, дорогой. Все произошло так быстро, что я просто не могу опомниться. До сих пор не верится, что ты — мой супруг.

Она сделала глубокий вздох и почувствовала, что на лицо снова возвращается румянец.

Рукопожатия и поздравления начались по второму кругу. Бетти понадобилось минут десять, чтобы организовать задуманное. Луиза выбрала свидетельницей Мэри, которая, хотя и испытывала благоговейный страх, тем не менее, пришла в величайший восторг. Свидетеля со стороны Конроя представлял Фредди. Мировой судья Клинтон встал перед нареченными, уже готовый начать свадебный обряд, как вдруг Вождь воскликнул:

— Проклятье! У меня ведь нет обручального кольца для Луизы!

И тут Бетти протянула ему руку:

— Как удачно, что я захватила кольцо. — И с таинственным видом подмигнула Лу. — Не беспокойся, оно как раз по твоей руке.

А могло ли быть иначе?