Всё в жизни бывает

3

В то время как «лендровер» мчался, громыхая по тряской дороге, Луиза с мрачным видом хранила молчание, объятая невысказанным гневом. Он, несомненно, спятил! Другого объяснения быть не могло. Так же, как и Бетти. А жаль! Ведь она производила впечатление такой приветливой, простодушной старушки. А если бы он встретился ей при других обстоятельствах? Могло же произойти такое. Нельзя отрицать, в нем есть что-то, возбуждающее чувственные желания, ну а если честно признаться, то для нее это столь же естественно, как и для любой женщины в расцвете сил.

Ее мысли резко оборвала внезапная остановка. Они только что проехали мимо дома Бетти и спускались с холма в деревню. Нажав на ручной тормоз, Конрой пристально осмотрел ее критическим взглядом.

— Расслабься, — проворчал он. — Ты выглядишь так, будто тебе предстоит сожжение на костре.

Лу ответила, прищурив зеленые глаза.

— Ты предрекаешь такие мрачные перспективы и при этом хочешь, чтобы я расслабилась?

С выражением холодного юмора, затаившегося в глубине глаз, Конрой начал поучающе:

— Новости быстро распространяются в небольших селениях. Всем нашим жителям захочется посмотреть на женщину, которая ниспослана волшебными силами, чтобы стать женой их Вождя.

О нет! — подумала она, опять приходя в отчаяние. Не все же здесь тронулись! Хоть у одного человека должна быть голова в порядке.

— Буду очень благодарен, если ты постараешься выглядеть хоть немного счастливой, — строго продолжал Вождь, — иначе мои подданные почувствуют себя обманутыми.

Луиза вызывающе посмотрела на него.

— Сущая нелепость! Наверняка некоторых заинтересует, как я оказалась в море.

— Твоя история может выглядеть так: находясь в отпуске, ты плыла на паруснике, но неожиданно разразившийся шквал затопил яхту. Пока только я знаю о работе у контрабандистов, и для твоей собственной безопасности лучше оставить все как есть. — Помолчав, многозначительно добавил: — По крайней мере, на некоторое время.

Несомненно, Конрой угрожал. Разве это не типично для такого человека, как Вождь? Улыбайся и выгляди счастливой, а то хуже будет!

Конрой отпустил тормоз, и машина, спустившись с холма, въехала в деревню.

Главная улица тянулась вдоль моря. Вождь остановился около магазина, над дверями которого висела исхлестанная ветрами, выцветшая вывеска с названием местного модного универмага.

Мельком взглянув на девушку, он резко сказал:

— Выходи. Надо сделать покупки.

Лу уже усвоила: когда он приказывает, лучше подчиниться. Неохотно вышла из машины и последовала за ним в магазин.

Несмотря на непрезентабельный внешний вид, внутри универмаг выглядел более чем прилично и вполне современно — прекрасно освещенный, с рядами полок, заполненных юбками, сапогами, платьями, свитерами.

Невысокая брюнетка с блестящими глазами, вежливо улыбаясь, приветствовала покупателей.

— Доброе утро, Конрой! — И тут же, повернувшись к Луизе, спросила: — А вы — та самая девушка из моря? Ну и нагнали же вы страху на старика Филлипса прошлой ночью!

И, заметив недоуменный взгляд Луизы, пояснила:

— Ведь это он нашел вас на камнях. А после того как отвез к Бетти, прямиком направился в пивную. Бедняга раза четыре прикладывался к кружке, прежде чем справился с дрожью и поведал о своем приключении. Через час старик так накачался, что его пришлось отвезти домой и уложить в постель.

Конрой снисходительно улыбнулся:

— Хорошо, Мэри. Не будем тратить время на разговоры. Эту юную леди зовут Луизой. У нее нет одежды, кроме вот этих джинсов и блузки. Мне надо отлучиться по делам в порт. В твоем распоряжении полчаса, подбери все, что нужно. Если чего-то не окажется в продаже, позвони в город, попроси прислать с первой же оказией. — И, круто повернувшись, направился к выходу.

Растерянно моргая, Лу пробормотала извинения и бросилась вслед.

— Подожди минуту!

Конрой остановился и хмуро посмотрел на нее.

— Что случилось?

— Что случилось? — повторила Лу сердито. — Это я спрашиваю тебя, что случилось! Я не хочу ничего…

Вождь положил руки на плечи девушки и с силой сдавил их.

— Прекрати кричать! На нас смотрят. Я же предупреждал — веди себя тактично.

Глубоко вздохнув и сдерживая дыхание, Лу перешла на хриплый требовательный шепот:

— А кто оплатит покупки?

Он воспринял вопрос как не относящийся к делу, а потому ответил так, будто разговаривал с наивным ребенком:

— Я, конечно. У тебя же нет денег, не так ли?

— Не надо мне никакой новой одежды, — прошипела она. — Я вполне довольна тем, что имею. А на смену куплю сама, как только немного заработаю. Наверняка кому-нибудь в деревне требуется временная помощница.

— Это исключено, — сердито отрезал он. — Я не могу допустить, чтобы ты занималась поисками работы. Да и не имеешь права устанавливать тут контакты. Разве я неясно обрисовал твое положение?

Луиза прервала его не менее злым шепотом:

— Я знаю, что ты замышляешь. Хочешь, чтобы я задолжала тебе и на многие месяцы осталась здесь, пока не рассчитаюсь полностью.

Ее обвинение рассмешило Вождя.

— Не говори глупости. Согласись, нельзя отказывать мужчине в удовольствии сделать подарки своей невесте!

— Я вовсе не не твоя невеста! — яростно запротестовала Лу.

На его лице еще сохранялась застывшая улыбка, однако в голосе послышались угрожающие нотки.

— Мы обсудили все. И я не хочу тратить время на пустые разговоры. Можешь не считать себя моей невестой. Но, пока я не решил, что делать с тобой, будешь — приятно тебе или нет — исполнять эту роль. Понятно?

Одного быстрого взгляда в знакомую ей холодную глубину голубых глаз оказалось достаточно. Стиснув зубы, Лу утвердительно кивнула головой и тихим, послушным голосом ответила:

— Да.

— Разве ты не знаешь, как меня зовут? — раздраженно спросил он. — В дальнейшем обращайся ко мне только по имени.

Лу вновь покорно кивнула:

— Да, Конрой.

— Вот так-то лучше. И впредь разговаривай со мной вежливо. Никаких окриков и обращений типа «подожди-ка минутку». Это тоже понятно?

— Да… Конрой.

Он бросил взгляд на окно магазина:

— Мэри наблюдает за нами, ожидая знака любви и признательности. Не будем ее разочаровывать, да, Луиза?

Искорка возмущения на мгновение вспыхнула в глазах Лу и тут же погасла. Деревянным голосом она произнесла:

— Какого еще знака?

— Ну, хотя бы поцелуя, — подсказал он с напускной серьезностью. — Причем достаточно убедительного. Ты только обними меня, а остальное предоставь мне.

Что может быть страшного в одном поцелуе? — нерешительно подумала она. А, кроме того… Разве есть другой выбор? Лу не покидало тревожное чувство, что, если она продолжит сопротивление, терпение Конроя окончательно лопнет. И тогда, возможно, Вождь выбросит ее обратно в море.

Неуверенно девушка подняла руки и обняла его за шею, для чего ей пришлось встать на цыпочки. Луиза ощутила приятный запах чистого, хорошо вымытого мужского тела. Широко раскрытыми глазами, как зачарованная, она смотрела на губы, которые приблизились и затем прижались к ее рту. Это прикосновение вызвало такое теплое, трепетное чувство, что Лу невольно закрыла глаза. Когда же Конрой сильными руками прижал девушку еще крепче, трепет перешел в горячую, острую пульсацию, пронзившую все ее существо. Давно дремавшее плотское желание вспыхнуло с неожиданной силой, едва она почувствовала, как раздвинулись ноги под настойчивым нажимом его бедра, а нежные груди упруго прижались к широкой груди.

Она сделала было нерешительную попытку оторвать губы, однако когда его язык надавил на них, будто в поисках чего-то таинственного, остатка прежнего достоинства хватило лишь на символический жест протеста. А затем и чувство ответственности, и мысли о сопротивлении — все уступило состоянию, похожему на опьянение. Она перестала сопротивляться, уже сама приоткрыла рот и тут же почувствовала, что силы покидают ее, и она не в состоянии устоять перед сладострастным, жадным напором.

Лу начала отвечать ему… Сначала медленно, как бы пробуя, затем с большим желанием, стремясь утолить растущее требование только что пробужденного чувственного голода. Она никогда не поступалась своей репутацией, не распутничала, не развратничала, не искала острых ощущений. И сейчас никто не смеет осуждать ее. Она целовалась и раньше, но ни разу не ощущала такого жгучего наслаждения. Кровь бурным потоком струилась по жилам, и казалось, каждая клеточка ее тела совершала стремительный бег к морю пьянящего шампанского.

Вдруг все кончилось. И когда Лу, тяжело дыша, открыла глаза, то увидела на его лице приятное изумление.

— Весьма неплохо, — процедил Конрой сквозь зубы. — Нужно попробовать еще раз, только без зрителей. Ладно, возвращайся в магазин, пока Мэри не растянула себе шейные мышцы, подглядывая из окна.

Луиза стояла с отсутствующим видом, как прикованная, все еще испытывая легкий трепет. Возбуждение, вызванное грубой сексуальной силой, с одной стороны, и отвращение к себе самой из-за отсутствия самоконтроля — с другой, привели ее в смятение, породив бурю противоречивых чувств. Либо Вождь — демон, либо Бетти успела незаметно подмешать какое-то снадобье в чай. Во всяком случае, ее уже ничто не удивляло.

Девушка несколько раз глубоко вздохнула, приходя в себя, и нехотя вошла в магазин. Мэри встретила ее восторженной улыбкой.

— Теперь прекратятся всякие толки. Ведь я собственными глазами видела, как сильно вы его любите. — Она на минуту замолчала и добавила: — Не забывайте, у нас нет женщины, которая не захотела бы оказаться на вашем месте, если бы представился такой шанс.

Мечтательно вздохнув, Мэри перешла к делу.

— Ну, Конрой сказал, что вам нужна одежда, давайте начнем с нижнего белья.

Она лукаво улыбнулась.

— Может, подберем что-то особо сексуальное?

— Нет, спасибо большое, — поспешала сказать Луиза. В сексуальном белье она нуждалась меньше всего. Достаточно забот и без этого. — Подойдет гарнитур из гладкой хлопчатобумажной ткани.

Пока Лу наблюдала, как Мэри выкладывает образцы на прилавок, ее осенила неожиданная идея. Если она не смогла получить от Бетти разумные ответы на вопросы, а Конрой с холодным равнодушием приказал вообще не соваться не в свои дела, тогда, возможно, прояснит ситуацию, не придавая этому значения, Мэри, маленькая, шустрая и весьма благоразумная.

Девушка все думала, как начать разговор, не вызывая подозрения, как вдруг Мэри весело заметила:

— Мы так рады за Конроя! Когда Бетти сообщила, что ожидает вашего появления, он, по-моему, не поверил. И, говорят, ужасно удивился, услышав, какой сюрприз преподнесло ему море.

Луиза смущенно кашлянула. Она все ожидала благоприятного момента. Если проявить нетерпение и насесть на девушку, можно ничего не добиться.

Между тем Мэри принесла брюки, джинсы, блузки, свитера. Лу выбрала только то, что понравилось, а потом заметила, как бы несколько смущаясь:

— Вот Бетти уверяет, что сообщила Конрою о моем прибытии месяц назад. Как она могла об этом узнать?

Мэри, пожав плечами, сказала, будто речь шла о самом обыкновенном событии:

— Бетти — прорицательница.

— Прорицательница?

— Да, у нее бывают видения. Она предсказывает события, которые произойдут.

— А, понятно. Вы хотите сказать, она — гадалка?

Мэри нахмурилась:

— В известном смысле — да. Но я не имею в виду базарных цыганок с хрустальными шарами, картами и прочей атрибутикой. Они способны лишь наговорить с три короба всяких небылиц, а Бетти обладает особым даром. Говорят, он перешел к ней от прабабушки.

Луиза не удержалась от смеха.

— Ну, если она действительно способна предвидеть будущее, может, ей стоит подработать на фондовой бирже?

Лу осеклась, увидев по лицу Мэри, неодобрительно поджавшей губы, что ей не следовало говорить о подобных вещах.

— В таком случае Бетти лишилась бы своего дара, — произнесла Мэри серьезно. — Его можно использовать только для важных дел.

Лу поняла, что допустила промах и вторглась в святая святых здешних мест. Смутившись окончательно, она начала оправдываться.

— Прошу меня извинить. Я не хотела посмеяться над Бетти. Она очень добра. Я даже полюбила ее.

— Вам, наверное, все у нас кажется странным; понятно, наша жизнь весьма специфическая, но вы скоро привыкнете.

Мэри стала упаковывать покупки, но вдруг спохватилась:

— Ох, прошу прощения, я только сейчас вспомнила, вы должны выбрать нечто особенное — через месяц у нас большой праздник.

Через месяц! А она-то искренне надеялась, что к тому времени будет далеко от Фрелла.

— Торжество отмечается два раза в год, — продолжала между тем Мэри. — На вечер в дом Конроя приходят вожди других кланов, их жены, старейшины, гости из Америки, Австралии.

Она улыбнулась, предвкушая веселье, и решительно заявила:

— А вам понадобится исключительно красивое платье. Я закажу его в Осло.

Луиза поняла, что ее положение все усложняется, и безнадежным тоном произнесла:

— Послушайте… Право, не стоит так беспокоиться.

— Беспокоиться? Да я давно не испытывала такого удовольствия! Почему бы не сделать приятное и вам, и Конрою? Он же сам попросил выполнить все ваши желания. Ну а наряд должен быть поистине уникальным, чтобы поразить гостей великого праздника, тем более, если приедет леди Джулия. А она явится обязательно!

Луиза нервно вздохнула и даже не стала спрашивать, кто эта чертова Джулия! Немного подумав, девушка попробовала проникнуть в некоторые тайны этой тихой заводи.

— Бетти вспоминала какую-то легенду. Вроде бы жена Вождя всегда приходит из моря. Как это понимать?

Мэри, завязав последний пакет, удовлетворенно произнесла:

— Ну вот, вроде бы все. Может, вам еще что-нибудь нужно?

— Спасибо. Здесь и так более чем достаточно. А про легенду вы не забыли?

Мэри пожала плечами.

— Я, конечно, не знаю, как было сотни лет назад, однако известно: мать Конроя вышла из моря. Его отец участвовал в соревновании яхтсменов. Одна лодка перевернулась, и он вытащил из воды молодую француженку. Они влюбились и поженились. Разве не романтично?

Лу пробормотала:

— Да… Очень.

Мэри посоветовала:

— Лучше спросите обо всем у Бетти. — И вновь заговорила о праздничном наряде: — Думаю, подойдет светло-зеленое платье, как ваши глаза. Леди Джулия не любит такой цвет, значит, ваши туалеты не совпадут. Но она всегда одевается со вкусом, имейте в виду. Все наряды заказывает в Дублине у самой лучшей фирмы. Ей оставляют только супермодную одежду.

В дверях раздался рокочущий бас:

— Довольно сплетничать!

Нисколько не смущенная появлением Конроя, лицо которого выражало явное неудовольствие, продавщица сказала, задиристо улыбаясь:

— Мы только что обсуждали с Луизой платье, которое ей предстоит надеть на праздник. Вы же хотите, чтобы она выглядела потрясающе?

Расстроенная, Лу даже кулаки сжала. Проклятье! Почему он не задержался хотя бы на пять минут? Может, она успела бы расспросить Мэри о волшебных силах, но теперь уже поздно.

Смягчившись, Конрой вел себя с Мэри как старший брат с младшей сестренкой, не по летам развитой и несдержанной.

— Ладно, ты все сделала правильно. А теперь, пожалуйста, будь добра, отнеси пакеты в машину.

Затем отвел Луизу в сторону и дал ей пачку денег.

— Это тебе на личные расходы. Скажешь, когда понадобятся еще.

Глаза Лу широко раскрылись, она сердито прошептала:

— Да не нужны мне твои деньги! Я у тебя и так в долгу!

Приблизившись вплотную, Вождь тихо сказал:

— Через несколько домов отсюда — аптека. Думаю, тебе необходимо что-нибудь для личной гигиены. И еще. Купи губную помаду, и, пожалуйста, не слишком яркую.

Неожиданно смутившись, Луиза покраснела и, неловко поблагодарив, направилась к двери. Ну и загадка же этот Конрой! Только что выглядел тираном с холодным взглядом, который, казалось, испытывал удовольствие, унижая ее и навязывая волю, и вдруг проявляет заботу, словно любящий жених!

Выйдя из аптеки, она увидела, что «лендровер» уже припарковался у входа, а когда Лу села рядом с Конроем, его голубые глаза пронзили девушку с головы до ног:

— Так ты знаешь о празднике?

— Да, Конрой.

Он издал звук, похожий на ворчание, но Лу уже не обратила внимания. Девушка знала — так Вождь выражает неодобрение.

— О чем еще вы говорили с Мэри?

— О, обычные сплетни, так, досужая болтовня, — ответила она язвительно. — О предсказателях судьбы, волшебных сказках… — Сердито нахмурившись, тихо попросила: — Скажи Мэри, чтобы она не беспокоилась насчет платья, я не останусь здесь на месяц.

— Не останешься? — переспросил он сухо. — Ты что, недовольна гостеприимством? Или привыкла к лучшей жизни, чем у наших бедных крестьян. Так?

Его ирония, несмотря на язвительность, имела определенные основания, и Лу в замешательстве прикусила губу, прежде чем сумела ответить:

— Ваше гостеприимство ни при чем. Эта новая одежда, деньги и то, как Бетти ухаживала за мной… Не думай, что я не благодарна вам за все.

Он поднял брови:

— Тогда в чем же дело?

Луиза зло посмотрела ему в лицо.

— Сначала Бетти. Теперь Мэри. И думаю, что каждый, с кем мне предстоит встретиться, поведет себя точно так же. Они милые, дружелюбные люди, но им пора бы знать: они живут в реальном мире. А со мной разговаривают так, будто я не реальное существо, у которого есть собственные разум и чувства. Что же касается тебя…

— Продолжай, облегчи душу раз и навсегда.

— Ты говоришь, что намерен держать меня до тех пор, пока не решишь, захочешь жениться на мне или нет. Неужели ты искренне веришь, что женщина, у которой сохранилась хотя бы капля гордости, может примириться с насилием? Прямо какое-то дремучее средневековье! Мы пользуемся равными правами с мужчинами. Или, быть может, вы не владеете такой информацией? И в соответствии со своими традициями ты потащишь меня к алтарю с побоями и криком?

Их глаза встретились, и на губах Конроя зазмеилась насмешливая улыбка.

— Все?

Ее ноздри раздувались от негодования:

— Пока — да.

— Хорошо. Теперь моя очередь. Прежде всего, тебе пора научиться смирению. Если здешний народ верит в предания, которые передавались из поколения в поколение, — это его личное дело. Наши жители никого не принуждают разделять их верования, но не уважают тех, кто откровенно насмехается над их обычаями.

Чувствуя себя виноватой, Лу покраснела, однако слабо запротестовала:

— Я ни к кому не отношусь с пренебрежением.

— Нет, ты не права, — укорил Конрой. — Пренебрежение сквозит в каждом твоем слове, в каждом жесте. Ты можешь подсмеиваться над Бетти, но мне-то необходимо считаться с ней. Если буду пренебрегать ее советами, то наверняка потеряю уважение своего народа.

Голос Конроя слегка потеплел, и, пожав плечами, он продолжал:

— Что же касается алтаря, к которому тебя якобы поведут насильно… Такой обряд — не в наших традициях. Народ скорее…

— Я только и слышу, — взорвалась Лу, — народ, народ! Не расстраивай мой любимый народ! Но, знаешь ли, ведь я тоже представляю народ, и тебя не беспокоит, что ты расстраиваешь меня?

Он оставил без внимания неожиданную вспышку и спокойно продолжал:

— Мне приходится учитывать все, что касается благополучия и репутации моего клана. Я бы предпочел, чтобы женщина, которую я возьму в жены, вызывала у моих людей чувство гордости, чтобы они ее уважали. У тебя такой перспективы нет. Правда, у меня затеплилась надежда, однако теперь я сильно сомневаюсь в твоих способностях. Ты призналась, что бросила работу из-за досады на своего друга. И вот, вместо того, чтобы бороться против несправедливости, ты просто сбежала. Затем по-глупому позволила шайке мошенников одурачить себя и лишь по чистой случайности осталась жива. Тебе девятнадцать лет, у тебя нет ни работы, ни денег, ни друзей. Нет никакой надежды на будущее. Словом, можно считать, что ты ничего не достигла. Не правда ли?

Лу бледнела по мере того, как он с хирургической скрупулезностью обнажал все стороны ее жизни. Охватившая девушку ярость выплеснулась в злом шепоте:

— Я не скрывала правду с самого начала и повторяю: со мной ты зря теряешь время. Я — не из вашего клана. И я, несомненно, самая худшая из всех женщин. Ты же — просто варвар! Надеюсь, наши пути больше не пересекутся.

— Да… — буркнул он. — Думаю, ты права. Однако одно обстоятельство ставит нас обоих в трудное положение.

Лу ожидала объяснения и, не услышав, вспылила:

— Нет никаких обстоятельств! Ты должен признать, что все случившееся — просто ошибка, и отправить меня домой на первом же судне.

— А как я буду выглядеть перед Бетти? Членами клана? — насмешливо спросил он. И, помолчав, заметил: — Все дело, моя злая морская чародейка, во взаимном сексуальном влечении, которое, по-моему, мы оба испытываем. И чем дольше я размышляю об этом, тем больше засчитываю очков в твою пользу.

Потрясенная услышанным, Лу секунд десять сидела молча, затем, заикаясь, произнесла:

— Это же нелепо. Я не чувствую к тебе подобного влечения.

Конрой откинулся назад, гладя на нее с притворным изумлением.

— Разве? Ну, знаешь ли, Луиза, ты меня очень удивляешь. Когда я целовал тебя, мне показалось, что ты пришла в сильное возбуждение. Даже была готова отдаться. Хорошо, что я вовремя остановился, иначе трудно представить, до какой стадии секса ты дошла бы прямо на улице.

Луиза находилась в таком замешательстве, что не могла вымолвить ни слова. Хотя девушка сидела, отвернувшись, безотрадно смотря в ветровое стекло, она почти зримо представляла, какое удовольствие испытывает Конрой, наблюдая за ней в ожидании ее реакции.

— Хорошо, — сказал Вождь, наконец. — Если ты настаиваешь на том, что ничего не чувствовала, значит, я ошибаюсь и в следующий раз мне нужно будет действовать понастойчивее.

— Следующего раза не будет, — тихим голосом гневно произнесла Луиза. — Я сделаю все, чтобы такого отвратительного случая больше не представилось.

— Хм… — Он задумчиво покачал головой. — Ах да, я совсем забыл, тебе уже девятнадцать лет, и, по твоим словам, ты все еще девственница. Такая необычайная стойкость и строгое самоотречение достойны восхищения.

При этом он погладил ее по бедру, вызвав у Лу трепетное волнение и непроизвольную дрожь во всем теле.

— Отлично! Принимаю вызов! Награда весьма соблазнительна!

— Последний из мужчин, который попытался взять меня силой, все еще хромает, а на его лице надолго остались отметины от моих ногтей, — предостерегла Лу холодно.

— Ну что ты, — укорил он ее с мягкой усмешкой. — Разве я упомянул про насилие?

— Тогда имей в виду, если ты рассчитываешь на свою внешность и влияние, то у тебя ничего не выйдет, — добавила Лу.

— Ничего? — Конрой коротко усмехнулся. — Посмотрим. Возможно, сегодняшняя вечеринка воспламенит тебя и приведет в сексуальное настроение.

— Вечеринка? — Лу бросила на него удивленный взгляд, затем громко рассмеялась. — И не рассчитывай, что я пойду на какую-то вечеринку. Забудь об этом. У меня нет никакого желания веселиться.

Он потер переносицу и вздохнул.

— Хочешь ты или нет, а на вечеринку пойдешь. Соберутся все жители деревни, они ожидают увидеть тебя рядом со мной, улыбающуюся и счастливую.

Помолчав, с явным раздражением добавил:

— Я не люблю повторяться, но запомни раз и навсегда. С этой минуты будешь делать все, как я тебе говорю. Без оговорок и споров. Дошло это, наконец, до тебя, мисс Робертс?

Ее глаза сверкнули негодованием, но, вспомнив, что находится целиком в его власти, Луиза процедила сквозь зубы:

— Да, Конрой.

Он изучающе посмотрел на нее, затем снова похлопал Лу по бедру и улыбнулся, как бы предвкушая удовольствие.

— Ну а теперь мы можем отправиться домой и отдохнуть.

Отдохнуть? О, как смешно! Смешно до сумасшествия! Она закрыла глаза и, прикусив губу, погрузилась в тревожные думы. Отдохнуть? О боже!