Встреча с любовью

ГЛАВА ВТОРАЯ

Морган, прижатой спиной к мужскому телу, казалось, что она задыхается. Она попыталась было укусить ладонь, зажимающую ей рот, но неизвестный держал ее крепко. Отчаянно извиваясь, девушка, что есть силы, вонзила ногти в обхватившую ее за талию руку, пытаясь разжать ее, но это было все равно, что разогнуть стальную балку. Подчиняясь инстинкту, Морган лягнула напавшего на нее мужчину обутой в тяжелый ботинок ногой.

Ее удар достиг цели. Раздался пронзительный крик, и руки, державшие ее, разжались. Вырвавшись из объятий неизвестного, Морган обернулась, уронив на землю фонарик.

В полумраке каньона девушка разглядела, что нападавший зажал рукой рот, сдерживая крик. Его лицо исказила невыносимая боль. Переведя взгляд ниже, Морган увидела грубую окровавленную повязку, перетягивающую бедро поверх джинсов. Правое бедро. То, по которому она ударила.

Прижавшись к противоположной стене расселины, Морган пролепетала:

— Извините… Бога ради, извините… Но вы меня напугали.

Она выключила фонарик, инстинктивно почувствовав, что, когда человек борется с мучительной болью, это не для чужих глаз. Привыкнув к темноте, девушка рассмотрела, что неизвестный осторожно, дюйм за дюймом, пытается выпрямиться.

Наконец он встал, перенеся весь свой вес на здоровую ногу. Учащенное дыхание с хрипом вырывалось из его груди, глаза глубоко запали; прошло несколько секунд, прежде чем он смог заговорить:

— Твоя взяла. Зови остальных, чтобы они меня прикончили.

Это был рослый мужчина, на несколько дюймов выше Морган, и даже в таких жутких обстоятельствах ему удавалось сохранять какую-то величественную отчужденность. Такой не станет молить о пощаде, а будет биться всеми подручными средствами до последнего.

— Из какой тюрьмы вы бежали? — неуверенно начала Морган, опасливо держась от неизвестного подальше.

— Бросьте ваши игры, леди, — криво усмехнулся тот. — Давайте скорее покончим с этим. Делайте свое дело.

— Мне сообщили, что вы сбежавший из тюрьмы преступник.

Черты лица неизвестного исказились от ярости — у Морган кровь застыла в жилах.

— Прекрати! — прорычал он.

Интуиция не раз выручала Морган в сложных ситуациях, и она решила довериться ей.

— Хорошо. Мне сказали, что вы беглый преступник, но я так не думаю. И я здесь, чтобы помочь вам; я не имею никакого отношения к тем двоим, что вас ранили.

— Тогда откуда вам про них известно? — проскрежетал мужчина.

Почувствовав, что он готов снова наброситься на нее, Морган отступила назад.

— Я здесь бродила по скалам, — она старалась говорить как можно спокойнее, — и услышала ваш крик, но, ничего не обнаружив, решила, что это животное. А возвращаясь к шоссе, встретила тех двоих. Они представились сотрудниками ФБР и сказали, что ищут беглого преступника. Их зовут Говард и Дэз. Они посоветовали мне возвращаться в Сорел и не показывать оттуда носа. Не поверив им, я вернулась назад и подслушала, что они стреляли в вас и теперь намерены ждать, пока… — ее голос дрогнул, несмотря на все старания, — пока вы не умрете от жажды и потери крови. Тогда это будет похоже на несчастный случай на охоте. За вашу смерть Говарду и Дэзу должен заплатить некто по имени Лоренс. Вот почему я отправилась искать вас, — поспешно закончила Морган.

— Флоренс Найтингейл, — усмехнулся раненый.

— Я не поверила тем типам и не считаю вас преступником, — язвительно сказала она. — Несмотря на ваше поведение. Так что теперь вы можете мне поверить: я не из одной с ними шайки. И нам нужно поскорее прекратить пустую болтовню и подумать, как выбраться отсюда и доставить вас к врачу.

— Где те двое?

— У шоссе, милях в двух отсюда.

— Я никуда не пойду, — решительно заявил неизвестный. — Я понятия не имею, что происходит, но у меня нет ни малейшего желания подставлять себя еще раз.

— Вам нельзя здесь оставаться! Раз я вас нашла, могут найти и они.

Услышав в собственном голосе панические нотки, она поспешно добавила:

— У Дэза не хватит ума и на то, чтобы выйти из незапертой комнаты. Но Говард — прирожденный убийца. Так что доверьтесь мне.

— Я хочу пить, — сдавленно простонал раненый. — Вода у меня кончилась три часа назад.

Морган, сознавая, что решать надо без промедления, не задумываясь, отстегнула фляжку, подошла к нему и смело взглянула ему в глаза.

Теперь она была совсем рядом с незнакомцем, и он мог без особого труда нанести ей удар или снова схватить ее; Морган это понимала, он тоже.

— В храбрости вам не откажешь, леди, — тихо произнес раненый и, отвинтив пробку, жадно поднес фляжку к губам.

Морган смущенно отвела взгляд.

— «Леди» — это не про меня. Почему-то сразу приходят на ум кринолины, чаепития и изящные зонтики от солнца, — сказала она. — Меня зовут Морган. Морган Кассиди.

Незнакомец протянул ей фляжку, и их пальцы соприкоснулись.

— Райли Ханрахан.

— В получасе ходьбы отсюда моя палатка, — переборов себя, продолжала Морган. — Она разбита в укромном месте, и у меня есть аптечка первой помощи. Как полагаете, вы сможете туда дойти?

— По-моему, особого выбора у меня нет. Пристегнув к ремню на брюках фляжку, Морган ободряюще взглянула на него.

— В таком случае — в путь. Сложнее всего будет выбраться отсюда, проход очень узкий.

— Если вы будете идти впереди меня, я смогу на вас опираться, — сказал Райли, отрываясь от стены.

— Благословите те вечера, когда я обливалась потом в спортивном зале, — улыбнулась девушка.

— Обязательно… когда вы улыбаетесь, вы очень красивая, вам это известно?

Морган чуть было не ответила ему: «А вы — самый сексуальный мужчина, которого мне доводилось видеть за все мои двадцать девять лет, но при этом совершенно не в моем вкусе». Вместо этого она ехидно заметила:

— Сейчас гораздо важнее мои мышцы, а не смазливая физиономия.

— Я назвал вас красивой, а не смазливой. В путь, Морган Кассиди.

Морган сверкнула глазами. Она терпеть не могла мужчин выше ее ростом. Ей нравилось смотреть людям прямо в глаза.

Однако сейчас не время размышлять, какие мужчины в ее вкусе. Вздохнув, Морган повернулась к Райли спиной.

Тот оперся на ее плечо, и они медленно двинулись к выходу из каньона. Изредка Райли при неосторожном шаге тихо вскрикивал от боли. Когда они достигли русла реки, Морган уже обливалась потом.

— Оставайтесь здесь, — шепнула она. — Я посмотрю, нет ли кого поблизости, и спрячу свой рюкзак, а попозже приду за ним.

Рука Райли легонько стиснула ей затылок — она поняла: он дает ей знать, что не сомневается в ее возвращении. Улыбнувшись ему, Морган бесшумно выскользнула из каньона.

Долина и скалы уже погрузились в ночную тьму. Над плато у горизонта ярко светил месяц, и Морган с облегчением подумала, что ей не придется включать фонарик; несмотря на твердую уверенность, что Говард и Дэз до утра не покинут уютное тепло кабины, не мешает проявить осторожность. Вернувшись к своему рюкзаку, девушка убедилась, что на нем нет скорпионов, и оттащила его к тому месту, где остался Райли.

— Знаете, что во всем этом мне больше всего не нравится? — спросил тот. — Я ведь и на вас навлекаю опасность.

Хотя он произнес это ровным, спокойным тоном, Морган не потребовалось вспоминать курс психологии, чтобы уловить прозвучавшую в его голосе злость, вызванную собственным бессилием. Наполнив фляжку из принесенной бутылки, она протянула Райли шоколадный батончик. Тот жадно набросился на него.

— По-моему, ни Говард, ни Дэз не отважатся вылезти ночью из машины, — небрежно заметила Морган. — Больше всего нам следует опасаться того, что вы оступитесь и упадете. Поднять вас я не смогу — в тяжелой атлетике я не сильна.

— Двести двадцать фунтов без одежды, — сказал Райли.

— А во мне лишь сто тридцать четыре, — ответила Морган.

Воображение услужливо нарисовало ей красочную картину обнаженного Райли. В чем дело? Сексуальные мужчины никогда не производили на нее никакого впечатления. И уж сейчас точно не самое подходящее время размышлять о сексе.

— Я приложу все силы, чтобы оставаться в вертикальном положении, Морган Кассиди, — сказал Райли, и в его голосе впервые прозвучала теплая веселая нотка.

— Уж постарайтесь, Райли Ханрахан.

Отнеся свой рюкзак в глубь расселины, Морган сказала:

— Пошли. Десять минут идем, десять отдыхаем. И не пытайтесь строить из себя героя.

— Я еще никогда не был так далек от геройства, как сейчас. Позвольте мне идти слева, тогда я смогу пользоваться вами в качестве костыля.

Так… использовать женщину как костыль. Ничего себе… Впрочем, оно и к лучшему.

Им потребовалось часа два, чтобы добраться до лагеря, — два часа, которые останутся у нее в памяти как одно из самых изнурительных испытаний в жизни. Райли в основном молчал. Ему и не нужно было говорить. Девушке было прекрасно видно, чего стоило ему каждое движение, как силы оставляли его, несмотря на упрямую решимость не сдаваться. Говорят, что лучший способ близко узнать мужчину — лечь с ним в постель. Дюйм за дюймом, мучительно медленно продвигаясь вперед, изнывая под тяжестью тела Райли, Морган открыла другой способ. Достаточно протащить на себе раненого мужчину по скалам.

Кстати, прошла ли пуля навылет? Ей не хотелось и думать об этом. Первым делом необходимо добраться до лагеря. Сначала одно, а потом уж другое.

Наконец они поднялись на ровное плато, и Морган облегченно вздохнула, почувствовав, как Райли выпрямился, хоть немного уменьшив нагрузку на ее ноющие мышцы.

— О Боже, я со стыда сгораю, — хрипло произнес он, отирая пот со лба. — Мы ведь совсем незнакомы, а я постоянно на вас валюсь, словно уже третий день в запое.

— Радуйтесь, что рост мне это позволяет.

— Мне нравятся высокие женщины, — улыбнулся Райли, пошатываясь.

Морган внезапно захлестнула волна необъяснимой ярости.

— А я терпеть не могу высоких мужчин. Не хотите отдохнуть?

— Нет. Если я сейчас сяду, то уж больше не встану. Морган, а что ты имеешь против высоких мужчин?

— Райли, — вне себя воскликнула она, — давай-ка завтра утром обсудим наши вкусы в том, что касается противоположного пола. Но только не сейчас. Сейчас нам предстоит худшее — еще один каньон. Я очень хорошо укрыла свой лагерь от посторонних взоров. Так что давай не будем отвлекаться на болтовню, договорились?

— Худшее? — переспросил Райли. — А я полагал, хуже уже некуда. Дай мне выпить. Чистого виски.

— А вот это сейчас было бы крайне неразумно.

— Слушай, ты часом не учительница? — неожиданно спросил Райли. — Глядя на тебя, я почему-то вспоминаю старушку мисс Картрайт; она умудрялась сквозь тетрадь с задачками по математике углядеть спрятанные под ней комиксы. Глаза у нее были словно буравчики, а язык — ну прямо пила.

— О! — вскипела Морган. — Ты просто невозможен! Пошли!

— Не забывай про чувство юмора, милочка, — с издевкой сказал Райли.

— Я тебе не милочка, — ответила она, отчетливо выговаривая каждое слово.

— Злюка! — весело заключил он.

Ну почему он постоянно выводит ее из равновесия, причем дело совсем не в том, что рука его опирается на ее плечо?

— Ты идешь или нет? — Морган постаралась произнести это как можно спокойнее.

— Пожалуй, иду. Кажется, я уже имел случай заметить, что выбора у меня нет.

Всю дорогу через последний каньон Райли молчал. Но Морган слышала его неровное хриплое дыхание, сдавленный стон, непроизвольно вырывавшийся всякий раз, когда он задевал правой ногой о камень. Его рубашка насквозь промокла от пота, и девушка чувствовала терпкий мужской запах. Райли словно проник внутрь нее, и от этого Морган становилось все более неуютно.

Надо держать себя в руках. Скоро они будут на месте.

Минут через десять они снова спустились к пересохшему руслу.

— Осталось ярдов сто, — сказала Морган.

Буркнув что-то нечленораздельное, Райли заковылял по щебню, опираясь на плечо девушки. Наконец они подошли к краю обрыва.

— Вот моя палатка, — дрогнувшим голосом произнесла Морган.

Последние минуты Райли едва держался на ногах, буквально валясь на нее. Плечи и руки Морган ныли, ноги подгибались.

— Ты хочешь сказать, я смогу опуститься на землю и больше не подниматься?

Собрав последние остатки сил, Морган подтащила его к отвесной стене.

— Да, — сказала она, чувствуя, как слезы облегчения щиплют глаза. — Постой здесь, я расстегну молнию палатки.

— Я буду спать на улице, — с неожиданной для его состояния твердостью заявил Райли.

— Со скорпионами и гремучими змеями? Об этом не может быть и речи. Давай-ка садиться.

Райли не стал спорить, настолько он был измучен. Морган постаралась очень бережно опустить его на землю, но все ее мышцы дрожали от напряжения. Райли охнул, неловко упав на спальный мешок. Забравшись следом за ним в палатку, девушка застегнула молнию и включила фонарик. Только теперь она смогла впервые хорошенько разглядеть раненого.

Волосы цвета вытертых кожаных лямок ее рюкзака, глаза бездонной голубизны неба над пустыней. Нос с горбинкой, рассеченный подбородок, выступающие скулы — этот мужчина не знает компромиссов.

Отвинтив пробку, Морган от души приложилась к фляжке и передала ее Райли. Тот, сделав большой глоток, отложил фляжку и приподнялся на локте.

— Дошли!

— Здесь мы в безопасности. Сверху палатку не видно. Я уже четвертый год разбиваю лагерь именно здесь и уверена в этом. — К своему ужасу, она обнаружила, что ее голос дрожит.

Усевшись, Райли обеими руками стиснул ее ладонь.

— Спасибо, Морган, — сдавленным голосом произнес он, — без тебя мне была бы крышка.

Морган вздрогнула. Луч фонарика высветил глубокие складки вокруг ее рта, бледные тени под глазами, похожие на синяки. Спутанные рыжеватые волосы светились словно нимб. Райли открыл было рот, собираясь что-то сказать, но тотчас закрыл его.

Морган едва ли заметила это. Странно, мелькнула у нее смутная мысль, ведь она целых два часа буквально тащила Райли на себе, а теперь ей хочется плакать, ощущая тепло его мозолистой руки.

— Ты есть хочешь? — спросила она, избегая его взгляда. — И воду нужно согреть, чтобы промыть рану.

— Морган, посмотри на меня.

Она неохотно подняла глаза.

— Ты спасла мне жизнь, — сказал Райли, сверля ее взглядом голубых глаз. — Я никогда не забуду то, что ты сделала в эти два часа… ты самая храбрая девушка на свете. Ну а есть мне нисколько не хочется, хотя должно бы хотеться.

Морган испуганно отдернула руку.

— Никакая я не храбрая. Просто, поступи я иначе, совесть бы замучила, — смущенно пробормотала она. — Сейчас я разожгу плитку и согрею воду.

Ее слова словно лишили Райли остатков сил; закрыв глаза, он упал на спальный мешок. Развязав шнурки, Морган осторожно стащила с него ботинки. Сделав подушку из своего самого толстого свитера, она подсунула ее под голову Райли, и тот наградил ее благодарной улыбкой. Его большое тело постепенно расслабилось.

— Рана сквозная, — пробормотал он. — Достаточно обработать ее антисептиком.

Морган вылезла из палатки, чтобы разжечь плитку. Луна поднялась выше, и под скалами появились бархатные тени; на небо высыпали звезды, — такими яркими они никогда не бывают в Бостоне. Но сейчас девушка даже готова была отдать свои баснословно дорогие туристские ботинки, лишь бы оказаться у себя дома, в горячей ванне.

Но вместо этого надо было согреть кастрюлю воды и принести ее в палатку. Райли заснул, уткнувшись в подушку. Он не в ее вкусе, с необъяснимой злостью вдруг подумала Морган. Ей нравятся мужчины ухоженные, воспитанные, приятные, как ее отец. А Райли Ханрахан для нее слишком груб и резок.

«Что с тобой? — прошептал чей-то тоненький голосок. — Ты же здесь не для того, чтобы охотиться за мужчинами. Так что, какое тебе дело до внешности Райли Ханрахана? Завтра ты отвезешь его в Сорел, там ему окажут помощь, и вы с ним больше никогда не встретитесь».

Но завтра — это еще так не скоро.

В раздражении от собственных глупых мыслей, Морган открыла аптечку и взглянула на Райли. Разрезать джинсы нельзя: на нем что-то должно быть надето, когда они будут уезжать отсюда. Несмотря на внутренний протест, девушка протянула руку к поясу джинсов.

Едва металлическая пуговица выскользнула из петли, Райли открыл глаза.

— Я должна снять с тебя джинсы, — решительно заявила Морган.

— Проклятье!

Тем не менее, он расстегнул молнию и выгнулся, помогая ей стащить джинсы с бедер. Ткань вокруг раны стала ржаво-бурой. Избегая смотреть на покрытые темными волосами икры Райли, Морган стала снимать повязку и обнаружила, что та присохла к ране. Девушке пришлось размочить ее в воде и лишь после этого осторожно оторвать. Моля Бога, чтобы не опозориться, девушка заставила себя взглянуть на рану.

Все внутри у нее перевернулось, кровь отхлынула от лица. «Ну же, Морган, — отчаянно взмолилась она, — здесь, кроме тебя, никого нет. Ты должна сделать это!»

— Что с тобой? — встрепенулся Райли.

— Должна тебе кое в чем признаться. Я разнимаю драчунов на переменах, отбираю ножи у одурманенных наркотиками подростков, могу усмирить самого отъявленного хулигана в школе. Но при виде крови сразу слабею.

— Я так и знал, что ты учительница, — пробормотал он. — Протри рану перекисью водорода и наложи повязку — только и всего.

— Это все равно, что сказать человеку, страдающему боязнью высоты: «Взберись на Эверест — только и всего», — капризно огрызнулась Морган.

— Смелее, Морган. Рана здорово болит, а если я не смогу выспаться, то за последствия не отвечаю.

Свернув полотенце жгутом, девушка подсунула его ему под колено.

— Руки я вымыла, — едва слышно пробормотала она, намочив ватный тампон.

Морган едва коснулась раны, но Райли вздрогнул. Стиснув зубы и пытаясь думать о чем угодно, только не о том, что делает, она, как могла, промыла рану, а потом обработала ее антисептиком. К счастью, кость не была задета, иначе все могло бы быть гораздо хуже.

Райли за это время не издал ни звука, но Морган краем глаза видела выступившие у него на лбу бисеринки пота и стиснутые в кулаки руки. Наложив на рану свежий тампон, она перебинтовала ногу.

— Все, — с трудом выдавила она.

Райли медленно разжал руки.

— Иди ко мне.

— Я…

— Морган, делай, что тебе говорят! Ложись рядом со мной.

Морган терпеть не могла, когда ей приказывают, и это не раз доставляло ей неприятности, но что-то в голосе Райли подавило в зародыше все ее возражения. Она послушно привалилась к его здоровому боку. Обняв ее, Райли нежно смахнул с ее лба волосы, и Морган поняла, что пала ее последняя линия обороны. Уткнувшись в широкое мужское плечо, она заплакала.

Выплеснув в слезах свой страх, слабость, ужас, Морган, всхлипывая, выдавила из себя:

— Это так г-глупо, реветь не из-за чего, ведь я даже не…

— Замолчи, — решительно оборвал ее Райли. — Ты перехитрила двух вооруженных громил, подверглась нападению в темном ущелье, протащила меня по скалам и преодолела боязнь крови. Можешь плакать, сколько тебе заблагорассудится. Ты это заслужила.

Чип всегда смеялся над тем, что она так боится крови. Морган всхлипнула напоследок.

— Н-наверное, ты прав.

— Разумеется. А ты всегда так строга к самой себе?

Это было больным местом. Морган тотчас же села.

— Тебя это не касается. Спи!

— У нас только один спальный мешок. Придется потесниться.

Морган вытерла слезы рукавом.

— Я пойду в каньон за своим рюкзаком. Там есть еще один мешок.

— Тебе нельзя туда возвращаться! — словно стальным наручником стиснул ее запястье Райли.

— Я должна! Именно там Говард и Дэз будут искать тебя, и они могут найти мой рюкзак. К тому же сейчас слишком холодно, чтобы спать без мешка, да и все запасы воды там.

— Проклятье! — свирепо воскликнул Райли. — От меня пользы как от новорожденного котенка. Я не хочу, чтобы ты туда ходила. Морган, ведь эти ублюдки совершенно хладнокровно подстрелили меня.

— Почему? — вырвалось у нее.

Но она тотчас пожалела о своих словах и напряглась в ожидании ответа. Неужели в глубине души она еще допускала возможность того, что Райли — беглый преступник?

— Ты полагаешь, я могу тебе ответить? — огрызнулся он. — Вся беда в том, что я не имею об этом ни малейшего понятия.

— Говард и Дэз хотели представить все как несчастный случай на охоте. Зачем им это нужно?

— Я бродил по скалам. Тип с ружьем прицелился в меня и выстрелил. Сознательно. Только в этом я и не сомневаюсь, — невесело усмехнулся Райли. — Черт побери, возможно, он просто купил новое ружье и решил его испробовать, а тут как раз подвернулся я.

— Но они же пытались убить тебя, — поежилась Морган. — Должна же для этого быть какая-то причина.

— Если я до нее додумаюсь, обещаю: ты узнаешь первой.

— Ты богат? — простодушно спросила она. — Или, быть может, ты известный политик?

— Нет, Морган. Неужели ты думаешь, что я не ломаю над этим голову? Ради Бога, прекрати! Несомненно одно: здесь разгуливают два вооруженных зверя, и поэтому я хочу, чтобы ты была рядом, под моей защитой. Страшно подумать, что они могут с тобой сделать, если поймают.

— Не поймают, — отрезала Морган. — Мне необходимо принести спальный мешок и воду. Так что, Райли, уж ты мне доверься… Встречаться с Говардом мне хочется не больше, чем видеть эту жуткую дыру в твоей ноге.

Райли тяжело вздохнул, и девушка заморгала, услышав сорвавшееся с его уст ругательство.

— Захвати хоть фонарик! — сказал он.

— Хорошо, — покорно согласилась Морган, удивив этим не столько Райли, сколько саму себя. — Если надумаешь вылезти из палатки, обуйся… ночь — самая пора для скорпионов и гремучих змей.

Райли изумленно раскрыл рот.

— Ты хочешь сказать, мало мне этого негодяя Говарда, я еще должен переживать по поводу того, как бы тебя не ужалила гремучая змея? Только не говори, что ты живешь здесь исключительно ради удовольствия!

— Смертельные случаи при укусах гремучей змеи крайне редки, — возразила Морган. — А я обожаю здесь жить.

— У тебя не все дома?

Она положила руку ему на грудь.

— Прекрати! Вбей в свою тупую голову, что обо мне беспокоиться не надо, понятно? Я совершенно самостоятельная двадцатидевятилетняя женщина и вот уже семь лет как приезжаю сюда. Вся твоя беда в том, что ты от меня зависишь.

Райли вздрогнул.

— Вы чересчур наблюдательны, Морган Кассили, — сказал он, сощурившись. — Когда ты в гневе, твои глаза будто изрыгают зеленое пламя. Поторопись. Чем скорее ты уйдешь, тем скорее вернешься.

Морган удивленно взглянула на мужчину, который то нежен с ней, то переходит на повелительный тон, словно ей не двадцать девять, а десять лет.

— Забыла дать тебе противовоспалительное, — сказала она, доставая из аптечки две таблетки. — Я вернусь через сорок пять минут. Пока я не ушла — тебе еще что-нибудь нужно?

Его взгляд задержался на ее губах.

— Если я попрошу то, что мне по-настоящему нужно, ты, скорее всего, дашь мне пощечину. — Его лоб пересекла глубокая морщина. — И я пойму, что совсем спятил.

Он хочет меня поцеловать, безучастно подумала Морган. И в то же время презирает себя за подобные мысли. Залившись краской, она нашла в одном из кармашков палатки запасной фонарик и положила его рядом с Райли.

— Тебе сейчас лучше всего хорошенько отдохнуть, — строго сказала она.

— Да, мисс Картрайт.

— Вспомни, что я говорила об отъявленном хулигане школы, — угрожающе добавила она, взяв второй фонарик.

— Ты замужем?

Этот вопрос прозвучал как гром среди ясного неба. Напрягшись, словно дикий жеребец, готовый перегрызть узду, Морган выдохнула:

— Нет. А ты?

— Нет. — Райли стал серьезным. — Морган, будь осторожнее — пожалуйста.

Что-то в его голосе заставило ее взять себя в руки, и она ответила так же серьезно:

— Обещаю. Спи.

Выбравшись из палатки, она застегнула за собой молнию и осторожно шагнула в темноту.