Вулкан Капитал: Орал на Работе 2. 18+

Глава 10

«Ну всё! Щас подумает, что это я, — панически пронеслось в голове у Игоря. — И всё, прощай любая благодарность!»

— Семён Семеныч! — Игорь поднял руки в умиротворяющем жесте, говоря быстро и чуть ли не захлебываясь. — Это не я! Клянусь! Я только подошел, а тут уже вот… это… — он беспомощно махнул рукой в сторону хаоса. — Двое каких-то… ребят тут шалили. Из другого отдела. Я их даже не знаю. Они вот только что ушли. Я хотел… остановить их, но не успел!

Он старался выглядеть максимально искренним, мысленно ругая себя за то, что не ушел сразу и теперь оказался в самой невыгодной позиции.

Семён Семеныч, не меняя выражения лица, медленно перевел взгляд с разгрома на Игоря.

— А эти… «двое», — довольно хмыкнул он, и в его голосе прозвучала ледяная усмешка, — позволю себе предположить, что это были молодые специалисты из отдела IT-инфраструктуры, товарищи Петров и Сидоров. Их низкопробные попытки дестабилизировать рабочий процесс методом примитивного вандализма давно не являются для меня новостью, а скорее подтверждают устойчивую тенденцию к интеллектуальной деградации кадрового резерва на позициях младшего операционного персонала.

Он сделал паузу, чтобы вдохнуть, и продолжил своим мерным, душным тоном:

— Соответственно, в рамках превентивных мер по минимизации ущерба от их нецелесообразной активности, я уже на протяжении сорока семи рабочих дней практикую метод так называемой «приманки». А именно, на рабочей поверхности стола в нерабочее время я оставляю исключительно черновики отчетов за предыдущие отчетные периоды, а также устаревшие версии регламентов, не подлежащие дальнейшему учету. Таким образом, их неизбежные манипуляции, направленные на нарушение визуального порядка, удовлетворяют их примитивную потребность в псевдодеятельности, не нанося при этом ущерба документам, обладающим актуальной ценностью. Все значимые материалы хранятся мной в опечатанном сейфе, доступ к которому регламентирован отдельной инструкцией, с которой вы, разумеется, не ознакомлены.

Он посмотрел на Игоря поверх очков.

— Следовательно, весь нанесенный ими ущерб заключается в нарушении эстетического восприятия рабочего пространства и сводится к необходимости повторной сортировки макулатуры, на что у меня уходит в среднем шесть минут.

Игорь не сдержал короткого смешка.

— А почему вы их просто не накажете? — спросил он. — Раз они так систематически хулиганят. Напишите докладную, пусть им влетит.

Семен Семеныч, не прекращая аккуратно раскладывать черновики по стопкам, поднял на него усталый взгляд.

— Мой дорогой коллега, жизнь уже наказала их самым суровым образом, — произнес он с ледяным спокойствием. — Они обречены провести ее в статусе младших специалистов с неопределенными перспективами карьерного роста и, судя по анализу их когнитивных способностей, с постоянными трудностями в освоении базовых профессиональных компетенций. Любая формальная санкция с моей стороны стала бы лишь избыточным дублированием уже вынесенного им приговора. Это нерациональное расходование рабочего времени.

Он поставил последнюю папку на место, поправил галстук и уставился на Игоря своими безжизненными глазами.

— А теперь, Игорь Семенов, будьте так добры, поясните, с какой целью вы подошли к моему рабочему месту? — его голос прозвучал вежливо, но с той самой удушающей, нудной интонацией, которая заставляла усомниться в необходимости любого, даже самого простого действия.

— Я, собственно… подошел к вам по поводу вчерашнего, — начал Игорь, но Семён Семеныч тут же его перебил.

— По поводу вчерашнего, — сухо констатировал он, давая понять, что следит за ходом мысли.

— Да, — Игорь кивнул, подбирая слова. — Хотел бы вас поблагодарить, что… помогли мне с тем отчетом и что не сказали Виктории…

— Виктории Викторовне, — немедленно поправил его Семён Семеныч.

— Да, Виктории Викторовне, — чуть улыбнулся Игорь. — Что помогли мне с этим отчетом, хотя…

Он не успел закончить, но Семён Семеныч уже всё понял. Он выпрямился, и его лицо приняло выражение глубокомысленной значительности.

— Ваша благодарность принята к сведению, — начал он своим размеренным, душным тоном. — И, должен отметить, я искренне рад, что вы проявили инициативу и подошли ко мне для конструктивного диалога. Это говорит о вашем стремлении к профессиональному росту и пониманию важности командного взаимодействия. Впредь вы всегда можете рассчитывать на мою поддержку в вопросах, требующих методологической проработки и соблюдения установленных регламентов.

Он сделал паузу, чтобы вдохнуть, и его голос приобрел легкий оттенок упрёка.

— Вместе с тем, считаю необходимым отметить, что было бы более корректно с вашей стороны заранее уведомить меня о поручении Виктории Викторовны выполнить задание в индивидуальном порядке. Это позволило бы скоординировать наши усилия и избежать… излишней импровизации. Однако, повторюсь, ваше обращение демонстрирует верное понимание субординации и желание исправить возможные недочёты. Продолжайте в том же духе, советуйтесь с опытными коллегами, и вы непременно добьётесь положительной динамики в освоении должностных обязанностей.

Игорь молча стоял и слушал этот долгий, витиеватый ответ, чувствуя, как его простая благодарность тонет в бесконечном потоке казённых фраз и нравоучений.

Дождавшись паузы, Игорь тихо, больше из любопытства, спросил:

— Семён Семеныч, если не секрет… Виктория Викторовна вам, ясно, доверяет и сказала, что вы её не обманете. Да и я сам вижу — вы человек честный. — Игорь сделал чуть подобострастное, одобрительное выражение лица. — И я не пойму… почему вы ей не сказали правду?

Семён Семеныч, казалось, даже просиял от этого вопроса. Он выпрямился, сложил пальцы домиком и начал свой ответ с тихой, но отчётливой торжественностью, как будто посвящал Игоря в великую тайну ремесла.

— Видите ли, молодой человек, — начал он, — эффективность функционирования любого коллектива движется не только на безусловном соблюдении правил, но и на… гибкости их применения в отношении персонала, демонстрирующего потенциал. Доклад Виктории Викторовне о том, что новоиспеченный сотрудник не справился с элементарной задачей, был бы, безусловно, корректен с формальной точки зрения. Однако с точки зрения стратегической… — он сделал многозначительную паузу, — … это привело бы к немедленной утрате вашего кадрового ресурса. А ресурс, пусть и сырой, но обладающий известной долей… наглости и смекалки, что вы и продемонстрировали, обратившись ко мне, — ценен. Моя задача как старшего специалиста — не только следить за исполнением регламентов, но и способствовать… адаптации и интеграции новых кадров, фильтруя информационные потоки, идущие наверх, дабы не засорять восприятие руководства малозначительными операционными шумами. Помощь вам была не нарушением правил, а… инвестицией. Инвестицией в стабильность отдела и его человеческий капитал. Надеюсь, я прояснил свою мотивацию?

Игорь просто офигел от такого витиеватого, но по-своему логичного ответа. В целом он понял суть: педант Семён Семеныч увидел в нём «перспективный ресурс» и решил сделать «стратегическую инвестицию». Чтобы не углубляться в эту пучину корпоративной философии, Игорь решил закончить разговор.

— Ну тогда спасибо вам, Семён Семеныч, еще раз, — сказал он и, сделав шаг вперед, протянул руку для рукопожатия. — Спасибо. По-дружески.

Слово «друг» подействовало на Семёна Семеныча как удар тока. Его обычно бледное, невыразительное лицо вдруг просияло. Глаза за стеклами очков заблестели с непривычной теплотой, а углы губ задрожали, пытаясь изобразить широкую, непривычную для него улыбку. Он с некоторой даже поспешностью протянул свою сухую, холодную ладонь и ухватился за руку Игоря так, будто боялся, что тот передумает.

— Коллега… то есть, Игорь Семенов, — поправился он, и его голос, обычно сухой и монотонный, дрогнул от неподдельного чувства. — Вы… вы абсолютно правы. Вы тонко и точно подметили саму суть произошедшего. Действительно, наше профессиональное взаимодействие, пройдя проверку вчерашними непростыми обстоятельствами, безусловно, вышло за рамки сугубо делового формата и… э-э-э… трансформировалось в нечто большее. В нечто, что смело можно охарактеризовать как… товарищеские, я бы даже сказал, дружеские отношения. Да, именно так. — он продолжал трясти руку Игоря с непривычной энергией. — Это чрезвычайно ценно. В нашем деле, построенном на холодном расчете, так редко встречается искренняя человеческая… солидарность. Я очень рад, что вы это осознали и… и озвучили. Очень.

Он сиял, как ребенок, получивший желанный подарок, и, похоже, был готов продолжать свою благодарственную речь еще очень долго.

Игорь, удивленный такой искренней и бурной реакцией, невольно улыбнулся.

— Да, я тоже с вами согласен, — поддержал он, чувствуя, как ладонь Семена Семеныча все еще сжимает его руку с неослабевающим энтузиазмом.

— Конечно, конечно, — снова закивал Семен Семеныч, и в его глазах читалась неподдельная, почти трогательная радость.

Игорь, понимая, что этот момент нужно тактично завершить, мягко высвободил свою руку.

— Ну, я пойду, пожалуй. Работы много, — сказал он, делая шаг назад.

Семен Семеныч стоял на своем месте, все так же сияя, и снова повторил, словно заклинание:

— Конечно, конечно.

Игорь в последний раз улыбнулся ему и направился к своему рабочему месту. Он не оборачивался, но отчетливо чувствовал на своей спине довольный, почти счастливый взгляд Семена Семеныча, который, кажется, еще долго провожал его в спину.

Игорь дошел до своего стола и опустился в кресло. Он уже тянулся к кнопке монитора, когда раздался знакомый голос:

— О-о-о, ну привет! Куда ходил? — Алиса, сидевшая напротив, смотрела на него с игривым подозрением.

Игорь включил компьютер.

— В смысле? Я только пришел.

— Да я видела тебя в коридоре, — не сдавалась она. — Ты шел сюда, я отвернулась — и ты уже пропал куда-то.

— А, я так… к Семену Семенычу подходил.

— Для чего? — удивилась Алиса, приподняв бровь.

Игорь не стал вдаваться в подробности.

— Так, по делу.

— Ясно, — протянула Алиса, и по ее тону было понятно, что она видит его насквозь и понимает — он что-то недоговаривает. Но допрашивать не стала.

Игорь снова посмотрел на экран, где электронной таблицей висели те самые злополучные акции «Сибирского Цемента» и «Дальневосточной Энергетики». Он тяжело вздохнул.

— Ну что, — спросила Алиса, наблюдая за ним, — будешь делать звонки?

— Да, придется, — ответил Игорь с таким видом, будто его ведут на плаху.

Он взял телефон и погрузился в монотонную работу. «Здравствуйте, меня интересует пакет… Да, понимаю… Спасибо, всего хорошего». Голос его становился все более безжизненным с каждым новым отказом. Он чувствовал, как время уплывает сквозь пальцы, а продвижения — ноль. Скоро должен был начаться обед, а единственным его достижением была стопка испорченных бланков и растущее чувство безнадежности.

Игорь сделал еще два звонка. Результат был предсказуемым: вежливое «не интересуемся» и резкое «вы что, с ума сошли, это же мусор!». Он уже собирался опустить руки, когда Алиса, наблюдавшая за его мучениями, подошла к принтеру.

— Слушай, — сказала она, возвращаясь с небольшим листком. — У меня есть клиенты. Они не особо разбираются, но деньги водятся. — Она протянула ему список. — На, попробуй им позвонить. Может, что и получится.

Игорь устало посмотрел на нее, затем на заветный список. В его глазах мелькнула слабая искра надежды.

— Хорошо, — выдохнул он. — Спасибо, Алис.

Она сделала вид, будто просто выполнила мелкую услугу, и пожала плечами.

— Давай, не зарывайся. Если не получится — лучше сразу сообщи Виктории Викторовне. А то столько времени теряешь.

Игорь кивнул и принялся за новый список. Он набрал первый номер.

Звонок 1:

— Алло? Меня зовут Игорь, я из «Вулкан Капитал». Предлагаю рассмотреть пакет акций «Сибирского Цемента»…

— Что? Нет, сынок, мне тут уже предлагали. Одни убытки. Не надо.

Гудки.

Звонок 2:

— Добрый день. Вас беспокоит Игорь Семенов, «Вулкан Капитал». Интересуют ли вас…

— Ага, «Вулкан»… Слушайте, я в прошлый раз с вами связывался — одни проблемы. Спасибо, не надо.

Гудки.

Звонок 3:

— Игорь Семенов, «Вулкан Капитал». Предлагаю…

— Акции? — мужской голос прозвучал насмешливо. — Вы бы лучше чайник мне предложили, а то мой сломался. Всё, досвидания.

Гудки.

Игорь опустил телефон. Искра надежды погасла. Список Алисы оказался таким же бесполезным. Он откинулся на спинку кресла, глядя в потолок. Обед был уже совсем близко, а груз неудачи становился всё тяжелее.

— Ну что? — тихо спросила Алиса, наблюдая за его мрачным видом.

Игорь с горькой усмешкой покачал головой.

— А эти твои клиенты… — начал он. — Ты уверена, что у них вообще деньги есть? Откуда ты их взяла?

— А… что? — насторожилась Алиса.

— Да они меня даже слушать не стали, — развел он руками. — Один так вообще какую-то чушь про чайник понес.

— Какой еще чайник? — Алиса фыркнула, не сдерживая смех.

— Да я и сам не понял, — Игорь пожал плечами, и его собственная улыбка, наконец, пробилась сквозь усталость.

— Блин, ну сорри, — скомкала свой листок Алиса. — Других дурачков у меня в запасе нет.

— Да уж, — вздохнул Игорь, — точно дурачки какие-то.

Он снова уставился в монитор, где безрадостные цифры и названия компаний казались ему теперь еще более насмешливыми. Впереди был целый рабочий день этой безнадежной битвы, и он все еще не представлял, как из нее выйти.

Игорь сидел, вглядываясь в мелькающие строки, мысленно перебирая в памяти все возможные контакты. «Кому бы еще позвонить? Всех ведь уже обзвонил».

Вдруг краем глаза он заметил знакомую сутулую фигуру. Семён Семеныч, как призрак регламента, начал свой утренний обход. Его неспешная походка и сосредоточенный взгляд, устремленный на экраны сотрудников, были неотъемлемой частью офисного пейзажа.

Игорь встретился взглядом с Алисой. Она тоже заметила приближение «ревизора» и, поймав его взгляд, лишь чуть заметно подмигнула и мило улыбнулась, словно говоря: «Держись».

Игорь сделал вид, что погружен в работу, уставившись в графики, которые уже давно перестали что-либо ему говорить. Он чувствовал, как Семён Семеныч неуклонно приближается по его ряду, задерживаясь то у одного стола, то у другого, и вот уже его тень упала на край монитора Игоря.

Игорь поднял взгляд и увидел всё то же сияющее, исполненное неожиданной теплоты лицо Семёна Семеныча.

— Ну как продвигается работа, коллега? — спросил Семён Семеныч своим душным, наставительным тоном, но в глазах его читалось неподдельное участие.

Игорь с легким раздражением выдохнул.

— Если честно, не особо.

Лицо Семена Семеныча тут же омрачилось. Он принял свой обычный вид строгого ревизора.

— Коллега, необходимо понимать, что продуктивность рабочего процесса находится в прямой корреляции с внутренним психологическим настроем. Такие деструктивные формулировки, как «не особо», лишь усугубляют…

Игорь слушал этот монолог вполуха, краем глаза наблюдая, как Алиса, сидящая напротив, прикрывает рот рукой, чтобы сдержать смех. Ее плечи слегка подрагивали.

Внезапно Семен Семеныч понизил голос до почти интимного шепота, наклонившись, он произнес так тихо, что это было слышно только ему:

— Что случилось, дружище?

«Ну круто, — мелькнуло в голове у Игоря. — Теперь он всерьез решил, что мы друзья». Но тут же его осенило: «А ведь он, может, и правда что-то подскажет! Он же тут всё знает».

— Да вот, Виктория… — начал Игорь, но Семён Семеныч тут же его поправил с почти отеческой строгостью:

— Викторовна.

— Да, Виктория Викторовна, — покорно повторил Игорь, подумав: «Я так и хотел сказать, просто ты не дал договорить». — Она мне поручила продать вот эти акции. — Он повернул монитор, показывая на злополучные строки.

Семён Семеныч склонил голову набок, и на его лице появилось понимающее выражение.

— А-а-а… так вот оно что. — он сделал паузу, затем продолжил своим размеренным, душным тоном: — Задача, безусловно, нетривиальная. Требует нестандартного подхода и глубокого анализа конъюнктуры рынка, которая, надо признать, для данных активов складывается далеко не самым благоприятным образом.

С этими словами он деловито прошел к соседнему столу, где сидел ничего не подозревающий коллега.

— Простите, не одолжите ли вы ваш стул на несколько минут? Это необходимо для оперативного решения текущего производственного вопроса.

Не дожидаясь четкого ответа, он уже катил стул к рабочему месту Игоря, расчищая себе пространство. Устроившись поудобнее, он уставился на экран, поправил очки и, сузив глаза, погрузился в изучение котировок.

— Так-так-так, — забормотал он. — «Сибирский цемент»… «Дальневосточная энергетика»… Да, ситуация более чем прозрачна. Крайне низкая ликвидность, отсутствие дивидендной истории… — Он покачал головой, но в его глазах читался не упрек, а азарт охотника, которому подбросили сложную, но интересную головоломку.

Игорь слушал его бесконечный монолог, в котором переплетались термины «бета-коэффициент», «сопротивление уровня» и «долгосрочные перспективы сектора», и чувствовал, как внимание его рассеивается. В этот момент он поймал на себе взгляд Алисы. Она сидела напротив, ее брови были подняты до предела, а палец у виска совершал мелкие круговые движения. Ее лицо кричало: «Зачем ты его в это втянул?»

Игорь едва заметно пожал плечами и чуть скривил губы, пытаясь передать ей: «Всё под контролем, расслабься». Затем он снова повернулся к Семену Семенычу, который как раз заканчивал свой анализ.

— … и, принимая во внимание все вышеперечисленные фундаментальные и технические аспекты, можно с уверенностью констатировать, что ситуация с реализацией данных активов представляется в высшей степени затруднительной, чтобы не сказать — практически неразрешимой в рамках стандартных протоколов продаж, — заключил он, сняв очки и устало потирая переносицу.

Он повернулся к Игорю, и его взгляд стал тяжелым и полным ответственности.

— Итак, коллега, вы утверждаете, что Виктория Викторовна поручила реализовать именно этот пакет ценных бумаг именно вам, и при этом не предоставила никаких дополнительных инструкций или целевых ориентиров по цене?

Игорь просто кивнул, уже пожалев, что вообще завел этот разговор.

Семен Семеныч угрюмо задумался, его пальцы принялись барабанить по столешнице.

— Ну что ж… — протянул он, и его голос вновь обрел свои самые душные, казенные интонации. — Если руководством было принято соответствующее операционное решение и задача была делегирована вам в установленном порядке, то вне зависимости от нашей с вами субъективной оценки ее сложности и потенциальной результативности мы не имеем права отступать от выполнения поставленного функционала. Надлежит предпринять все возможные и невозможные, с точки зрения текущих рыночных условий, действия для достижения целевого показателя. Ибо в противном случае мы не только не выполним план, но и создадим прецедент неисполнения распоряжения прямого начальства, что неминуемо повлечет за собой целый ряд процессуальных последствий, регламентированных внутренними положениями о дисциплине. Следовательно, продавать необходимо.

Игорь тяжело вздохнул, сгорбившись в кресле.

— Да уж… — протянул он с наигранным отчаянием и, вспомнив о новом статусе их отношений, добавил с подобострастной лестью: — Даже если вы, с вашим-то огромным опытом, говорите, что это тяжело, то для меня это и вовсе невыполнимо.

Семен Семеныч слегка нахмурился, его брови поползли вверх над оправой очков.

— Игорь Семенов, что это за пораженческие настроения? — произнес он тихо, но с непоколебимой душной уверенностью. — В нашем отделе нет понятия «невыполнимо». Я, признаться, удивлен, что вы, столкнувшись со сложностью, не сочли нужным немедленно координировать свои действия с более опытным коллегой. Мы же с вами уже обсудили сегодня важность командного взаимодействия и обращения за методологической помощью. — Он сделал паузу, давая словам впитаться. — Любая, даже самая сложная задача, требует не паники, а системного подхода и, что немаловажно, своевременного консультирования.

Игорь уже готов был погрузиться в пучину нового монолога, но Семён Семеныч неожиданно закончил, снова понизив голос до конспиративного шепота:

— Конечно же, я вам помогу, дружище.

Он поднялся, поправил пиджак, снова став воплощением служебного рвения.

— А теперь пройдемте со мной к моему рабочему месту. Нам предстоит незамедлительно приступить к исполнению прямого указания начальницы. — его голос зазвучал громче, приобретя торжественные, почти пафосные нотки. — Ибо промедление в таких вопросах равносильно саботированию рабочего процесса, что, как вы сами понимаете, неминуемо ведет к…

В этот момент Алиса, видя потерянное лицо Игоря и явно желая его спасти, решила вмешаться.

— Игорь, ты же хотел помочь мне с… — начала она, но Игорь, поймав ее взгляд, резко перебил:

— Всё нормально, Алиса, спасибо! — сказал он чуть громче, чем нужно, стараясь передать ей взглядом: «Я сам справлюсь, не усугубляй».

Семен Семеныч медленно повернул голову в сторону Алисы. Его взгляд был не грубым, но леденяще-формальным.

— Коллега Петрова, — произнес он бесстрастно. — Если ваше обращение к Игорю Семенову не касается неотложных вопросов, связанных с выполнением прямого поручения Виктории Викторовны, предлагаю отложить его на более позднее время. В данный момент мы с ним осуществляем совместную проработку операционного задания.

Не говоря больше ни слова, он развернулся и четким шагом направился к своему столу. Игорь, сгоряча бросив Алисе извиняющийся взгляд, послушно последовал за ним, чувствуя себя ведомым на самую странную в его жизни консультацию.

Они дошли до рабочего места Семена Семеныча, которое снова было образцом педантичного порядка. По пути тот, не колеблясь, подкатил к своему столу свободное кресло от соседнего островка и жестом указал Игорю занять его. Игорь молча уселся, чувствуя себя школьником, вызванным к директору.

— Та-а-ак, — протянул Семен Семеныч, усаживаясь за свой монитор и потирая руки. Его пальцы заскользили по клавиатуре с отточенной быстротой. — Рассмотрим возможные векторы решения поставленной задачи. — Он открыл несколько окон с базами данных и графиками. — Прямые продажи на открытом рынке, как вы успешно успели убедиться, результата не приносят. Следовательно, необходим обходной маневр. Мы можем рассмотреть вариант свопа с последующей продажей производного актива, либо… — он щелкнул еще по нескольким вкладкам, — … обратиться к узкому кругу инвесторов, чья стратегия предполагает работу с низколиквидными и высокорисковыми бумагами в расчете на их потенциальную консолидацию или последующий выкуп эмитентом.

Игорь удивленно смотрел на мелькающие экраны.

— Погодите… То есть, кому-то действительно могут быть нужны эти акции?

— Коллега, — Семён Семеныч посмотрел на него поверх очков, — на рынке есть место для любого актива. Вопрос лишь в цене и в правильном представлении его… специфики. — Он снова углубился в записи. — У меня как раз есть на примете несколько контактов. Это… скажем так, инвесторы с особым взглядом на вещи. Их не пугает временная недооценённость. Их интересует стратегический потенциал. Пусть даже и весьма отдалённый.

Он взял свой рабочий телефон, поправил галстук и повернулся к Игорю, и в его глазах горел странный огонёк — смесь азарта и служебного рвения.

— А теперь, дружище, — сказал он, и в его голосе впервые прозвучали почти отеческие нотки, — смотрите и учитесь. Первый звонок — господину Свиридову. Человеку, который… — он сделал многозначительную паузу, — … ценит нестандартные возможности.

Семен Семеныч набрал номер. Раздались гудки, и его поза мгновенно изменилась — спина выпрямилась, голос приобрел ровные, уверенные интонации, лишенные привычной душности.

— Аркадий Степанович? Семён Семеныч из «Вулкан Капитал». Беспокою вас по поводу уникальной ситуации. — Пауза, он слушал, кивая. — Совершенно верно. Но речь идёт о пакетах «Сибирского цемента» и «Дальневосточной энергетики». Да, понимаю вашу реакцию. Однако, рассматривайте это не как активы, а как опционы на будущую реструктуризацию долгов. Вероятность, разумеется, невысока, но в случае успеха… — Он позволил многозначительной тишине сделать свою работу. — Именно. Я предлагаю вам приобрести их по цене, компенсирующей ваши риски. — он говорил, затем слушал, его лицо оставалось невозмутимым. — Блестяще. Бумаги будут переведены. Всего наилучшего.

Он положил трубку, не меняя выражения лица, и тут же набрал следующий номер.

— Елена Станиславовна? Семён Семеныч. У меня на повестке дня пакет «Дальневосточной Энергетики». Нет, не для дивидендов. Для хеджирования вашего портфеля в волатильный период. Они движутся в абсолютной независимости от рынка. — Пауза. — Десять тысяч штук? Договорились.

Третий звонок был короче.

— Борис? Да, это Семён! Да. «Сибирский Цемент». Номинал минус сорок процентов. Нет, аукциона не будет. Бери или оставь. — Пауза. — Хорошо.

Он клал трубку, его пальцы летали над клавиатурой, оформляя сделки. Он не спорил, не уговаривал. Он констатировал факты, предлагал условия и заключал соглашения своим сухим, безапелляционным тоном, который, видимо, внушал необъяснимое доверие.

Не прошло и двадцати минут, как он откинулся на спинку кресла и повернулся к Игорю, который сидел с открытым ртом.

— Пакет акций «Сибирского Цемента» и «Дальневосточной Энергетики» реализован полностью, — произнес он своим обычным, душным тоном, как будто сообщал о смене картриджа в принтере. — Так что прямое поручение руководства выполнено в установленные сроки.

Игорь смотрел на него, не в силах вымолвить ни слова. Он видел, как за двадцать минут этот занудный педант сделал то, что ему самому казалось абсолютно невозможным. В глазах Игоря смешались шок, облегчение и неподдельное восхищение.

— Да ты… чертов гений, — наконец вырвалось у него, голос срывался от нахлынувших эмоций. — Как ты это делаешь? Ты же чертов финансовый Эйнштейн!

Семен Семеныч, услышав такой комплимент, заметно воспрял. Его щеки даже порозовели от смущенной гордости. Он откашлялся в кулак и принял свой самый наставительный вид.

— Коллега, здесь нет места ни гениальности, ни, упаси боже, волшебству, — произнес он с подобающей серьезностью. — Весь успех кроется в скрупулезном анализе рыночной конъюнктуры, тотальном ведении клиентской базы и неукоснительном следовании отработанным алгоритмам взаимодействия. Каждый контакт в моем списке сопровождается исчерпывающей аннотацией о его инвестиционных предпочтениях и аппетите к риску. Следовательно, задача сводится не к продаже, а к грамотному позиционированию актива в рамках заранее известных параметров.

Он поправил очки, явно наслаждаясь моментом, но тут же вернулся к делу.

— А теперь, Игорь Семенов, вам надлежит незамедлительно отправиться к Виктории Викторовне и доложить о выполнении поручения.

Игорь был на таком подъеме, что, не сдержавшись, импульсивно обнял Семена Семеныча за плечи.

— Семен Семеныч, да вы просто… — он не нашел слов, но его восторг был красноречивее любых фраз.

Семен Семеныч резко отстранился, как от прикосновения раскаленного металла. На его лице промелькнула смесь крайней неловкости и… смущенного удовольствия.

— Игорь Семенов! Что это за… несанкционированный физический контакт! — провозгласил он, но в его голосе не было настоящего гнева, лишь привычная автоматическая отповедь. — Пункт 7.4.3 внутреннего трудового распорядка недвусмысленно регламентирует соблюдение профессиональной дистанции между сотрудниками!

— Всё, всё, извиняюсь, — поспешно отступил Игорь, понимая, что перешел границы, но все еще сияя.

Семен Семеныч выпрямил пиджак, на его губах играла едва сдерживаемая довольная улыбка. Ему явно нравилась эта вспышка человеческих эмоций, даже если она нарушала все его своды правил.

— Что ж… Учитывая экстраординарность обстоятельств и очевидную эмоциональную перегрузку, на первый раз ограничимся устным замечанием. Составление служебной записки о нарушении субординации считаю излишним.

— Спасибо, — выдохнул Игорь.

— Идите и доложите, дружище, — сказал Семён Семеныч, и в его голосе снова прозвучала та самая, непривычно тёплая нота.

— Так точно, сделаю! — Игорь уже собрался бежать, но тут же спохватился. — А что ей сказать? Она ведь поручила это мне… а получилось, что вы меня опять спасаете.

Семён Семеныч кивнул, его взгляд стал понимающим.

— Можете сказать, что я всего лишь предоставил вам доступ к своей базе контактов и проконсультировал по методам работы с данным типом активов. Остальное — ваша инициатива и находчивость. — он многозначительно поднял палец. — Руководство ценит проявление самостоятельности.

Игорь, сияя, как новогодняя ёлка, вернулся к своему рабочему месту. Коллеги уже собирались на обед, в воздухе витала расслабленная атмосфера. Алиса, накидывая пиджак, увидела его довольное лицо и замерла.

— Чего такой радостный? — удивлённо спросила она, подходя ближе.

Игорь огляделся и, убедившись, что их никто не слышит, наклонился к ней.

— Семён Семеныч только что за двадцать минут продал весь тот мусор, который я не мог впарить, представляешь? — прошептал он, не в силах сдержать ухмылку.

Алиса отшатнулась, её глаза округлились от неверия.

— Надо же… — было всё, что она смогла выжать из себя. На ее лице застыла смесь шока, зависти и какого-то суеверного уважения к магическим способностям старшего специалиста. — Ну… поздравляю. — она покачала головой, все еще переваривая информацию. — И что ты теперь? Может, пойдем пообедаем?

— Ты иди, — кивнул Игорь, садясь за свой стол и включая монитор. — Я сейчас доложу Виктории Викторовне и сразу присоединюсь.

— Ну… хорошо, — Алиса все еще не могла прийти в себя. — Давай, я тебя там подожду.

Она, покачивая головой, направилась к лифту, а Игорь взял рабочий телефон, набрал внутренний номер и, сделав глубокий вдох, приготовился к разговору.

— Слушаю, — раздался ее ровный, холодный голос, без единой лишней ноты.

— Виктория Викторовна, добрый день, это Игорь Семенов, — он постарался говорить максимально уверенно. — Я… продал акции. «Сибирский цемент» и «Дальневосточную энергетику».

В трубке воцарилась полная тишина. Она была такой долгой, что Игорь начал сомневаться, слышит ли она его вообще.

— Э-э-э… что?

— Я продал… — хотел было повторить Игорь, но:

— Так, ко мне в кабинет, — резко отрезала она, перебивая его, причем таким голосом, от которого у Игоря все внутри сжалось. — … после обеда.

Она положила трубку, послышались гудки, а в голове Игоря пронеслось:

«Да блядь… мне пизда…» — он покачал головой. — «И, надеюсь, в прямом смысле, а не в переносном…»