Вулкан Капитал: Орал на Работе 2. 18+

Глава 2

Игорь стоял так долго, что время растянулось в тягучую, липкую паутину. Голод медленно скручивал узлом в животе, но мысли были заняты другим — что будет дальше? Уволят? Составят протокол? А может, всё это какая-то чудовищная ошибка, и вот-вот извинятся?

И тут в гулкой тишине зала снова прозвучала его фамилия. Он вздрогнул, обернулся и увидел Наташу. Та же собранность в глазах, тот же легкий румянец на щеках.

— Пойдемте, — кивнула она в сторону кабинета.

Игорь молча последовал за ней, чувствуя, как сердце снова начинает отбивать частую дробь. Что теперь? Новые вопросы? Или… решение? Он украдкой смотрел на ее спину, на аккуратный пучок волос, и ловил себя на мысли, что даже сейчас, в этой ситуации, его тянет к ней. Но сейчас это было смешано с горечью и страхом.

Она привела его к кабинету, жестом показала ему присесть на стул и, закрыв дверь, куда-то вышла. В кабинете никого не было.

Тишину нарушали приглушенные голоса за дверью — видимо, следователь и его коллега были в соседнем помещении и не подозревали, что Игоря уже привели. Обрывки фраз доносились сквозь дверь.

— Ну и что у него там в телефоне?

— Да нечего особенно. Просто переписки, никаких разговоров о работе. Только девочки… да и голые фотки, которые ему отправили.

— Ну-ка, покажи, что за фотки.

— Вот…

— М-м-м, ну ничего себе… Там и другие есть?

— Да, вон смотри…

— Та-а-ак, ладно. А по делу что?

— Ничего нет.

— Ну ладно, ты это… Давай эти фотографии, так скажем… ну, сохраним. Ну, там это… типа как улика… Ну, ты понял меня.

— Так я уже, — послышался смех.

— Ну вот, молодец, тут ты быстро работаешь, да?

Приглушенный смех, и тут же дверь распахнулась. На пороге стоял следователь, его лицо выражало удивление при виде Игоря. В ту же секунду из другой двери вошла Наташа.

— И давно он тут сидит? — грубо спросил он её. — Ты зачем его одного оставила? Не могла сказать, что привела, что ли?

Наташа смущенно опустила взгляд:

— Извините, меня просили кое-что сделать… Я думала, вы услышали, как мы вошли.

— Услышали… — с издевкой повторил он её слова и тяжело опустился в кресло за столом.

Наташа молча прошла на своё рабочее место.

Следователь, откинувшись на спинку стула, устало провёл рукой по лицу.

— Такс, мы вас отпускаем, — начал он, и Игорь почувствовал, как камень свалился с души. — Но нужно бы, чтобы вы подписали кое-какие документы… Объяснение и обязательство о явке, — уточнил он, видя вопрос в глазах Игоря. — И номер вашего телефона для связи оставите. Если будете нужны — мы вам позвоним. Понятно?

Игорь, едва сдерживая облегчение, кивнул:

— Хорошо.

— Тогда давай, иди к девушке, — следователь показал пальцем в сторону Наташи. — Она тебе всё покажет.

Он встал и сделал шаг к выходу, но резко остановился и обернулся к Наташе.

— Его личные вещи нужно оформить и вернуть, — бросил он коротко, затем повернулся к Игорю и, протягивая телефон, добавил: — Вот ваш аппарат. Всё, вроде.

С этими словами он снова скрылся за дверью, оставив Игоря и Наташу наедине. Воздух в кабинете, ещё несколько минут назад казавшийся густым и давящим, вдруг стал светлее. Игорь подошел к столу Наташи, глядя на неё с новой, странной смесью благодарности и того самого невысказанного влечения, которое не отпускало его всё это время.

Наташа уже подготовила документы и аккуратно разложила их перед ним.

— Вам нужно подписать здесь, здесь и внизу этой страницы, — её пальчик с аккуратным маникюром скользнул по нужным строкам. — Это протокол о завершении допроса и обязательство о явке по первому требованию, — мягко объяснила она, как будто читала его мысли.

Он молча кивнул, стараясь не смотреть на её губы, и поставил подписи в указанных местах.

— Теперь мне нужен ваш номер телефона для связи, — сказала она, переводя взгляд на экран компьютера.

Игорь продиктовал цифры и, окрылённый чувством освобождения, не удержался от шутки:

— А ваш номер можно?

Наташа мило улыбнулась, не поднимая глаз от монитора.

— А вам для чего?

— Обычно я не беру трубку, если номер незнакомый, — парировал Игорь, стараясь сохранить лёгкий тон. — Лучше бы знать, от кого ждать звонка.

Она тихо посмеялась, но покачала головой.

— Звонить буду не я. И вам всё же лучше отвечать, — она указала на только что подписанный документ. — Обязательство о явке, помните? Невыполнение может иметь последствия.

В её голосе не было упрёка, лишь лёгкая, профессиональная предупредительность, которая мягко, но недвусмысленно напоминала ему о правилах.

Игорь, чуть опечаленный неудачей, непроизвольно поднёс руку к лицу. И тут его снова накрыло — едва уловимый, но отчётливый запах, всё ещё сохранившийся на его пальцах. Терпковато-сладкое напоминание о её интимной близости ударило в голову, как стопка крепкого алкоголя.

— А если вдруг у меня появится информация, которая будет полезна именно вам? — не унимался он, снова пытаясь поймать ее взгляд. — Мне тогда какой номер набирать?

Наташа покачала головой, и на ее губах появилась улыбка.

— Всю информацию вы можете сообщить по общему номеру, — парировала она, оставаясь непоколебимой. — Его вам предоставят при необходимости.

С этими словами она поднялась и жестом предложила следовать за ней. Они молча прошли по коридору до небольшой комнаты, где сотрудник выдал Игорю сложенные в пакет его вещи.

— Всё ваше? — бегло переспросил мужчина.

— Да, — кивнул Игорь и поставил подпись в очередном формуляре, подтверждая получение.

Обернувшись к Наташе, он на прощание бросил:

— До скорой встречи.

И тут же мысленно поправил себя: «Блин, надеюсь, уж только не здесь».

Она коротко рассмеялась, и в ее глазах мелькнула искорка.

— Ну, если только вы что-то нарушите, — произнесла она уже через плечо, направляясь обратно в кабинет и оставив Игоря наедине с пакетом вещей и странным чувством, будто что-то важное только что безвозвратно ускользнуло.

Игорь вышел из здания и глубоко вдохнул прохладный ночной воздух, пытаясь очистить легкие от спертого казенного воздуха. Он достал телефон, на экране которого все еще был открыт чат с Аней.

«Интересно, они, скорее всего, будут дрочить на твои фотографии», — с горьковатой усмешкой подумал он, листая переписку. Затем вышел из чата и увидел несколько сообщений от Карины. Взглянув на время, он с удивлением обнаружил, что на часах уже давно полночь.

Последнее сообщение Карины заставило его невольно хмыкнуть:

«Эй, соседушка, ты где? Ночуешь на работе? Неужели так испугался, что я сяду на твое лицо? Ха-ха».

Он ткнул пальцем в экран, пытаясь ответить, но в этот момент телефон затрепетал в руках и погас, окончательно разрядившись. Игорь безнадежно вздохнул, сунул телефон в карман и побрел к выходу с территории, чувствуя себя абсолютно опустошенным после этого бесконечного дня.

Он шел, не понимая, где находится. Это была промзона, унылый лабиринт из одинаковых серых заборов, темных окон складов и редких, тускло горящих фонарей, отбрасывающих на асфальт жидкие, дрожащие пятна света. Воздух был пропитан запахами остывшего бетона и машинного масла. Знакомых ориентиров не было.

Почувствовав легкую дрожь в коленях от усталости, он машинально свернул в какую-то сторону, надеясь хотя бы выйти к магистрали или увидеть хоть что-то знакомое. Он засунул руку в карман, нащупав лишь связку ключей и кошелек, в котором не было денег, а значит, ни такси поймать, ни даже позвонить Карине, чтобы та снова выручила его, вызвав машину, — он не мог. Телефон был разряжен.

Город в этом районе казался вымершим, и лишь изредка мимо с шипением проносились одинокие машины. Он шел по пустынному тротуару, его шаги отдавались гулким эхом. Опустошение постепенно сменялось горькой иронией. Весь этот день — допрос, Наташа, щемящее влечение, страх — и финал: он, как беспризорник, бредет в полной темноте по незнакомому району, без гроша в кармане и без возможности позвать на помощь.

Игорь продолжал идти по тротуару вдоль дороги и редких деревьев, и тут он вскрикнул:

— Сука!

В голове пронеслось: «Я же мог в полиции спросить, куда мне идти-то домой? Боже мой, какой я идиот!»

Он не подозревал, что прямо над ним, на ветке высокого дерева, дремал уличный кот, тощий и серый. Громкий крик снизу пробился сквозь его сон. Кот вздрогнул, от испуга сорвался с ветки и полетел вниз.

Это был не падение, а настоящее обрушение — лёгкое, но стремительное. Худое тельце шлёпнулось Игорю на макушку, цепкие лапы впились в волосы, а в ушах прозвучало тонкое испуганное «Мяу!». На мгновение воцарилась нелепая пауза: ошеломлённый человек и перепуганное до смерти животное.

Испугались оба. Сердце Игоря застучало как сумасшедшее. А кот, опомнившись первым, оттолкнулся от его плеча и юркнул в ближайшие кусты, словно его и не было.

Остался Игорь один, потирая голову, с парой свежих царапин и гулом в ушах, глядя вслед убегающему коту, и он сдавленно выругался:

— И что это, блядь, было⁈

Он разгладил волосы, снова погрузился в мысли, но уже с другой интонацией:

«Хотя… с другой стороны, я так испугался, что, видимо, на автомате решил быстренько свалить из отдела полиции. Как с какого-то пожарища. Явно сработал инстинкт — не думать, а бежать».

И тут он вдалеке заметил павильон у остановки, где горел свет. Оазис в ночной пустыне. Игорь пошел туда и, приближаясь, услышал, как мощно били басы, он сразу узнал хип-хоп-трек — «2 Chainz — I’m Different». Поравнявшись с павильоном, он прочитал вывеску: «Фэйп Шоп 24 часа». Рядом с остановкой, вальяжно растянувшись на два парковочных места, стояла белая BMW ×6 с номерами «222». Из салона которой и звучала музыка, заставляя вибрировать воздух вокруг.

Из открытой панорамной крыши, подставив ночному ветру своё молодое тело, танцевала блондинка. Ее светлые волосы развевались, а голубые глаза, яркие даже в полумраке, были полуприкрыты от наслаждения. На ней было облегающее черное боди, подчеркивающее каждую линию, и короткая кожаная юбка, обтягивающая зад. Она двигалась пластично и уверенно, точно попадая в каждый бит, держа в руке напиток, обернутый в крафтовую бумагу.

У открытой двери водителя стояла еще одна девушка. Длинные, темные до пояса волосы, идеально гладкие, казалось, впитывали весь окружающий свет. Она смотрела в телефон, беззвучно смеясь и что-то быстро печатая. Ее карие глаза, подведенные стрелками, искрились весельем, а пухлые губы складывались в игривую улыбку. На ней были струящиеся широкие брюки-палаццо с ярким тропическим принтом и простой черный топ без бретелек, который держался на упругих, пышных грудях. Тонкая ткань облегала их так четко, что угадывались очертания сосков.

В этот момент из павильона вышла третья девушка. Её густые волосы цвета меди были заплетены в два небрежных пучка по бокам, отчего её образ казался одновременно детским и дерзким. Она была одета в тёмную мини-юбку плиссе, которая игриво вздымалась при каждом шаге, и просторную белую рубашку, расстёгнутую на пару пуговиц. Ткань была настолько воздушной, что виднелся каждый изгиб её стройной фигуры. В её руке был изящный серебристый вейп, от которого она отрывалась, выпуская клубы сладкого дыма.

Она, увидев, как её подруга танцует из панорамной крыши, медленно выдохнула струйку дыма и передала вейп брюнетке, и её тело начало приходить в движение под очередной мощный удар баса. Не то чтобы танец, сколько томное, ленивое покачивание, исходящее из самых бёдер.

Её юбка зашелестела, складки то сходились, то расходились, на миг обнажая стройные бледные бёдра выше чулок. Попка, упругая и некрупная, в такт музыке писала в воздухе восьмёрки, а её тонкая талия изгибалась, заставляя вздыматься и опадать полупрозрачную рубашку. Вся её фигура дышала юной, слегка высокомерной чувственностью, доступной лишь тем, кто знает себе цену.

На вид им было всем примерно от 19 до 23 лет — молодые, ухоженные девочки, явно из богатых семей, беззаботно стоявшие возле дорогой машины. Игорь мысленно представил эту картину со стороны: он, пускай и в костюме, но весь мятый, с разбитой и, как он теперь чувствовал, возможно, опухшей губой, а ещё и взъерошенными волосами из-за кота, без гроша в кармане, подходит к этим сияющим, пахнущим деньгами и молодостью красавицам, чтобы спросить дорогу.

«Боже, они меня за бомжа примут», — с тоской подумал он. Но деваться было некуда — на двери в павильон уже висела табличка «Перерыв на 30 минут».

Собрав остатки воли и достоинства, он сделал шаг из тени в свет от уличного фонаря.

— Простите, девочки, — его голос прозвучал хрипло и неестественно громко, перекрывая музыку. — Не подскажете, как добраться до…

Он назвал свой район. Танцующая блондинка в боди замерла, уставившись на него с высоты крыши своими голубыми глазами, в которых читалось скорее любопытство, чем испуг. Брюнетка с телефоном медленно опустила его, оценивающе скользнув по нему взглядом от растрёпанных волос до потёртых ботинок. А та, что только что танцевала у машины, с пучками волос, выпрямилась и, чуть склонив голову набок, изучающе улыбнулась, будто увидела нечто гораздо более интересное, чем просто заблудившийся парень.

— Ксюш, сделай тише, — мягко, но уверенно произнесла она, не отрывая взгляда от Игоря.

Блондинка в боди на мгновение задержалась, все еще покачиваясь в такт музыке, но затем послушно скользнула обратно в салон, и через секунду оглушительный бит сменился приглушенными, бархатистыми басами.

Девушка с пучками сделала неторопливую, глубокую затяжку своего серебристого вейпа. Сладковатый дым вырвался из ее слегка приоткрытых губ тонкой струйкой, окутав ее лицо полупрозрачной дымкой. Сквозь это облако ее глаза, яркие и насмешливые, снова нашли Игоря.

— Так… — протянула она, и ее голос прозвучал неожиданно низко и хрипловато, создавая странный контраст с кукольными пучками. — Повтори, пожалуйста. Ты сказал… до какой улицы?

Игорь снова повторил название своего района, и ему стало не по себе от пристального внимания. Теперь они все втроем смотрели на него, будто на экспонат в музее. Ксюша, сделав музыку тише, вышла из салона и присоединилась к подругам.

Вторая девушка — та самая, с длинными черными волосами и вызывающим топом, — сделала шаг ближе.

— Куда? Какой адрес? — уточнила она, и ее карие глаза изучали его без тени дружелюбия.

Игорь в третий раз за вечер произнес ненавистное название. Девушка с пучками повернулась к подруге:

— Азиза, ты знаешь, где это?

Теперь у нее было имя. Азиза. Оно странно контрастировало с ее внешностью — томной, почти восточной.

— Да, — кивнула та. — Это вам вообще в другую сторону. Прямо противоположную.

«Как круто я угадал, куда идти», — с горькой иронией подумал он.

В этот момент Ксюша, глядя в телефон, видимо, проверяя маршрут через приложение, добавила с неподдельным ужасом в голосе:

— И это пиз…здос как далеко…

Игорь попросил ее показать на карте, куда идти. Ксюша протянула телефон, не подходя близко, и ткнула пальцем в точку где-то на краю карты. Расстояние было внушительным.

— Ну ясно. Спасибо вам, — пробормотал он, чувствуя, как предстоящий путь ложится тяжелым камнем в желудке.

И тут третья девушка, та самая, с медными пучками, внимательно посмотрела на него.

— У вас что-то случилось? — спросила она тихо. — У вас кровь на губе. Вас избили и обокрали? Может, вам помощь какая-то нужна?

Игорь почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Говорить, что он только что из полиции, — последнее дело.

— Да нет, всё в порядке, — он нервно провел рукой по лицу, стараясь стереть засохшую кровь. — Вечером на лестнице оступился, лицом о перилу… Глупо, знаю. А телефон, как назло, сел. И город я не особо хорошо знаю.

Он заметил, как их взгляды скользнули по его помятой одежде, и поспешил добавить, стараясь звучать уверенно:

— Все деньги на карте, и к тому же я привык оплачивать через приложение… — Он сделал легкую гримасу, изображая досаду человека, которого подвел технический прогресс, а не пустой кошелек.

— А у вас какой телефон? — внезапно спросила Ксюша. — Может, на зарядку поставим, пока тут стоим? Хоть на пару процентов включится — уже такси вызвать сможешь.

Игорь назвал модель своего недорогого Android-аппарата. Как и следовало ожидать, выяснилось, что у всех троих девушек были последние модели iPhone, и нужной зарядки у них не нашлось.

— Амина, нет ли у тебя в машине других зарядок? — переспросила Ксюша у третьей девушки, с медными пучками.

Та, Амина, лишь развела руками.

— Нет, только для наших.

— Может, ты чей-то номер наизусть помнишь? — предложила Азиза. — Позвоним с моего, объясним.

Но Игорь, к своему стыду, понял, что не помнит ни одного номера — все контакты хранились в мертвом телефоне.

— Ладно, не парьтесь, — он снова провел рукой по затылку, чувствуя нарастающую неловкость. — Всё нормально, я как-нибудь разберусь.

Азиза, переглянувшись с подругами, вдруг сказала:

— Девочки, а гоу, просто такси ему закажем? Не алкаш же какой-то, что мелочь просит, — она шутливо подмигнула Игорю и еще раз окинула его взглядом. — Парень нормальный, просто день у него явно просто пиздец как не задался.

Ксюша внимательно, с легким любопытством посмотрела на Игоря после слов подружки и со смешком сказала:

— Да! Он прям как побитый щеночек! Жалко его. И к тому же симпатяшка, а симпатяшке можно и помочь.

Амина, выпустив облако сладкого дыма, добавила:

— Ну го, или… мы вроде как в те края едем? Может, сами подбросим? Пока такси ждем, сто раз уже успеем отвезти.

Она сказала это так небрежно, словно предложила подвезти до угла, а не через полгорода. Игорь замер, не веря своим ушам.

— Серьезно? — рассмеялся он, всё ещё не решаясь поверить в свою удачу. — Ну, если сможете, то я ваш должник.

Азиза, уже открывая пассажирскую дверь спереди, бросила через плечо:

— Ну, поехали, что ли.

Амина, сделав ещё одну неспешную затяжку, покачала головой:

— Погоди, дай покурю чуть-чуть. Почему этот вэйп-шоп 24 часа обязательно нужно открывать в жопе мира? — она иронично обвела взглядом тёмную пустынную улицу, давая понять, что они здесь исключительно из-за её внезапной прихоти.

Ксюша тем временем вернулась в салон, попивая свой коктейль, и лениво протянула напиток Азизе, которая, видимо, тоже была не прочь разделить с подругой напиток.

— Аминочка, поехали уже, — с ухмылкой сказала Азиза, принимая напиток и делая небольшой глоток.

— Сейчас, солнышко. А ты, — она кивнула Игорю, — располагайся сзади вместе с Ксюшей.

Игорь сел в салон, который пах дорогой кожей и новизной, и ещё раз пробормотал:

— Спасибо, девочки, реально выручили. Кстати, меня Игорь зовут.

Азиза, оборачиваясь, чтобы передать бутылку в крафтовой бумаге Ксюше, бросила с игривой ухмылкой:

— Мы, Игорь, принимаем благодарности только оралом, ясно?

Девочки громко рассмеялись, одновременно Амина завела двигатель, и плавный рокот мотора заполнил салон, смешиваясь с их смехом. Игорь улыбнулся, понимающе качнув головой, — шутка была грубовата, но в её тоне не было ничего всерьёз «угрожающего».

— Ясно-ясно, — ответил он и сразу спросил, стараясь поддержать лёгкий тон: — Получается, вы сюда из-за вейпа специально приехали?

— Дааа, — протянула Ксюша, принимая бутылку из рук Азизы. — Ей захотелось курить, а мы поехали за компанию. Как видишь. — Она показала на свою бутылку.

Азиза, оборачиваясь к Игорю с переднего сиденья, добавила с хищной, но игривой улыбкой:

— И она нам обещала, что по дороге поймаем какого-нибудь мальчика и изнасилуем его! — Она фыркнула, и они снова громко рассмеялись, пока бутылка перекочевала к Амине.

Игорь с лёгким удивлением отметил про себя две вещи: во-первых, никто из них не был пристёгнут, а во-вторых, Амина, которая вела машину, теперь тоже сделала глоток из той же бутылки.

— Ну что ж, — флегматично развёл он руками, — предупреждён — значит вооружён. Только учтите, я так устал, что вряд ли буду сопротивляться.

— А ты смешной, — сквозь смех выдавила Азиза.

Амина, не отрывая взгляда от дороги, сделала ещё один глоток из бутылки. Ксюша, слегка пританцовывая на месте, взяла у неё с центральной консоли электронную сигарету, затянулась и, выпустив облако сладкого яблочного дыма, внимательно посмотрела на Игоря.

— М-м-м, кстати… Азиза, посмотри в сумочке, там должны быть влажные салфетки и зеркальце.

Та нашла и без лишних слов протянула Игорю. Тот, поймав, кивнул:

— Спасибо.

Он вытащил салфетку и впервые за вечер увидел своё отражение в маленьком круглом зеркальце. Игорь ожидал увидеть измождённое лицо бомжа, но, к своему удивлению, обнаружил, что с небольшой разбитой губой он выглядит даже брутально. «Припухло, конечно… Но зато теперь как у Азизы — шикарные губы, и к косметологу не надо», — мелькнула у него самоироничная мысль. Он тщательно протёр ссадину, смывая засохшие следы крови, и почувствовал себя чуть более человечно и вернул салфетки и зеркальце Азизе.

— Выпьешь с нами? — предложила Ксюша, протягивая ему бутылку.

Игорь, уставший за этот бесконечный день, на секунду задумался. «Ну, можно, думаю. Вроде всё хорошо — и до дома подкинут, и можно немного расслабиться». Он решил попробовать напиток, который они пили.

Бутылка оказалась тяжёлой, из толстого матового стекла. Этикетка гласила, что это был японский виски Yamazaki с выдержкой 18 лет — напиток, который Игорь знал лишь понаслышке и по баснословным ценам в витринах элитных магазинов. Девочки действительно были из другого мира.

Тем временем Азиза пальцем на сенсорном экране нашла плейлист и выкрутила громкость. Первые же узнаваемые гитарные переборы вступления «Flowers» Miley Cyrus заполнили салон, а мощный бит заставил вибрировать кожаные сиденья.

В тот момент, как он делал первый глоток, обжигающий горло сложным букетом — ванилью, сухофруктами и лёгким шоколадным послевкусием, начался куплет. И атмосфера в машине мгновенно преобразилась.

Ксюша, сидевшая с ним на заднем сиденье, закрыв глаза, откинув голову и начав ей мотать, подпевала первой строчке: «We were good, we were gold…». Её голос был тихим, но абсолютно уверенным.

Азиза на переднем пассажирском сиденье ритмично двигала плечами, её длинные волосы колыхались в такт. Когда наступил пред-припев, она обернулась, поймала взгляд Игоря и, пропела ему прямо в лицо: «I can buy myself flowers…», будто намекая на свою и своих подруг полную независимость.

Но настоящим представлением стал припев, когда все три девушки, словно по команде, хором выкрикнули:

— I can buy myself flowers! — Ксюша тряхнула грудью, попадая в бит. — Write my name in the sand! — Азиза провела рукой по своему стройному бедру. — Talk to myself for hours! — Амина, не сводя глаз с дороги, ритмично закивала головой.

Они не просто слушали музыку — они проживали её, превратив салон роскошного внедорожника в личный, мчащийся по ночному городу клуб. Игорь, с бутылкой элитного виски в руке, чувствовал, как его усталость и стресс постепенно растворяются в этом мощном, уверенном бите и ауре бесшабашной, дорогой свободы, которую излучали эти девушки.

Они пели и пили, пили и пели, передавая друг другу напиток. Игорь уже начинал чувствовать, как пьянеет, и смотрел на девочек, как вдруг Азиза сделала музыку тише и сказала:

— Аминочка, давай в мак.

Ксюша такая:

— Что-о-о⁈ Ты угораешь?

И она начала умолять их мило, с детской ноткой в голосе:

— Ну блин, давайте, мы так давно там не ели! Хочется чего-то вредного! Ну пазяяяляста…

Она так жалобно смотрела, что Игорь невольно ухмыльнулся. Амина, вздохнув, сказала:

— Ну, давайте. Но сначала его уж оставим.

— Да лучше уж по пути заедем, — поправила Азиза. — Там же недолго.

Игорь, понимая, что его и так подвозят, не стал наглеть и сказал:

— Вы меня и так выручили, так что не надо круги нарезать. Можете сразу…

В этот момент они остановились на светофоре рядом с такой же дорогой машиной, из открытых окон которой доносился громкий рэп — это был трек Morgenshtern’a «Я пыль». Парни в той тачке, увидев девочек, начали что-то кричать им, явно пытаясь привлечь внимание.

Ксюша, чей взгляд загорелся азартом, тут же оживилась:

— Включи «WAP»! Да погромче!

Амина на секунду задержалась, потом с хищной ухмылкой выполнила просьбу. Первые же такты узнаваемого бита и хлопка «Cardi B» мощно ударили по салону, заставляя вибрировать не только стекла, но и воздух внутри.

Не долго думая, Ксюша ловко выбралась через панорамный люк и, оперевшись ногами о край люка, сделала несколько акцентированных движений бедрами, глядя на ошалевших парней прямым, насмешливым взглядом. Потом, держась одной рукой за крышу, она медленно выпрямилась, ее тело извивалось в такт откровенному ритму, а пальцами свободной руки начала вести по своему телу от горла, по груди, животу и так до промежности.

Ее танец был не просто сексуальным — он был откровенным вызовом.

Азиза и Амина, крича от смеха, подпевали хором заветное «There’s some whores in this house!», отбивая ритм ладонями по потолку и приборной панели. Это было чистое, ничем не прикрытое баловство и демонстрация своей силы и раскрепощенности.

В самый пик, на особенно резком движении танца, когда Ксюша, откинувшись назад, демонстрировала грудь, чуть не потеряла равновесие.

— Боже! — крикнула Амина, едва сдерживая хохот. — Игорь, держи эту дурочку, пока не убилась!

Игорь, опешив от всей этой развратной сцены, инстинктивно вскочил и ухватился за Ксюшины бедра, не давая ей вывалиться назад. Та, хихикая, почти рухнула на него, её тело всё еще продолжало мелко подрагивать в такт затихающему треку.

— Кааайф! — выдохнула она и тут же потянулась к бутылке. — Дай глотнуть!

Амина, передавая ей виски, строго сказала:

— Ты больше не высовывайся полностью, дура. Свалишься-таки на асфальт, и все твои танцы закончатся гипсом.

В этот момент парни из соседней машины, оправившись от шоу, начали сигналить и кричать, явно пытаясь познакомиться. Но Амина лишь бросила на них снисходительный взгляд и плавно тронулась с места, оставив их позади.

Пока они ехали, девушки оживлённо обсуждали только что устроенное представление, заливаясь смехом. Когда же они подъехали к «Маку», их ждала огромная очередь в автодрайв.

— Блин, я еще и писать хочу, — заныла Азиза.

— И я, — поддержала Амина.

Ксюша, сморщив нос, заявила:

— Я ни ногой в такие места. Фу. Останусь в машине.

Девочки, хихикая, убежали в сторону ресторана, оставив Игоря и Ксюшу одних в салоне. Та взяла у него бутылку, сделала большой глоток и, поставив её в подстаканник, повернулась к нему с горящими глазами.

— Ну что сидишь? Давай танцевать!

Игорь с усталой, но искренней ухмылкой провёл рукой по лицу.

— Я сегодня столько нервов потратил, что у меня даже двигаться желания нет, да у меня и ритма ноль. Давай ты как звезда, а я — твой скромный продюсер, буду следить за твоей безопасностью.

Ксюша надула губки, но её глаза блеснули от новой идеи.

— Ску-чи-ще! Ну и ладно… сиди себе. — сказала она, и потянулась к экрану, и через секунду салон наполнился узнаваемыми, гипнотическими тактами «Often» The Weeknd и пульсирующим битом с восточными нотками.

Ловко подтянувшись, Ксюша снова наполовину высунулась из люка, но теперь её движения были другими. Не было бесшабашного веселья — был чистый, концентрированный соблазн. Под этот медленный, порой прерывистый ритм её бёдра начали выписывать в воздухе восьмёрки — не быстрые и резкие, а томные, волнообразные, полные скрытой силы. Она то плавно откидывалась назад, заставляя тонкую ткань натянуться на груди, то снова приближалась к краю люка, её пальцы скользили по собственному бедру, отбивая такт.

Игорь, всё так же сидя на сиденье и держа её за ноги, чувствовал, как под его ладонями напрягаются икроножные мышцы в такт этим гипнотическим движениям. Он видел её профиль с полуприкрытыми глазами и лёгкую улыбку на губах. Воздух в салоне стал густым, почти осязаемым, наполненным музыкой и сладким паром от вейпа.

Она танцевала, полностью отдавшись томному ритму, и вдруг, не открывая глаз, протянула руку вниз:

— Игорь, дай бутылку, пожалуйста.

Игорь на мгновение отпустил её ногу, чтобы передать ей тяжёлую стеклянную бутылку. Ксюша, изогнувшись, запрокинула голову и сделала два долгих глотка, её горло плавно двигалось. Затем так же ловко, не глядя, она вернула бутылку ему в руки.

Игорь, сам не понимая зачем, тоже поднёс горлышко к губам. Тёплая жидкость обожгла его изнутри, усиливая лёгкое головокружение. Он поставил бутылку на место и снова ухватился за неё, но на этот раз его ладони легли выше — чуть выше колен, на нежную, горячую кожу внутренней стороны бёдер.

Он снова почувствовал, как под его пальцами напрягаются и расслабляются мышцы в такт её танцу, каждый мускул отзывался на томный, пульсирующий бит. Ксюша тихо, почти стонуще, выдохнула, и её движения стали ещё более плавными, чувственными, будто приглашающими эти твёрдые, тёплые ладони подняться ещё выше.

Игорь без всяких мыслей, на какой-то инстинктивной автоматике, просто держал её. Голова была забита другим: как бы добраться домой и не уснуть у них в машине. «За последние дни я мало того что не высыпался, так еще и облава на работе… Ладно хоть выпустили», — пронеслось у него в голове сквозь алкогольную и усталую дымку.

И тут, под завораживающий ритм, Ксюша чуть присела в люке на мгновение, и его рука, уже не сильно державшая, а скорее лежавшая на её ноге, непроизвольно скользнула вверх по внутренней стороне бедра, под короткую кожаную юбку.

Пальцы на мгновение коснулись чего-то тёплого, упругого и бархатистого. Он ощутил исходящее от её тела плотное, сконцентрированное тепло — то самое, что исходит от женской промежности, готовой к ласкам. А когда она поднялась, продолжая танец, он почувствовал тонкую кружевную застёжку её боди, врезавшуюся в нежную кожу.

«Это же, наверно, случайно так вышло, — лихорадочно соображал он, — не могла же она специально так сделать… Или могла?» Его мозг, затуманенный усталостью и алкоголем, разделился надвое. Одна часть насмешливо заметила: «Просто если нечаянно, а я сам полезу к ней, это будет выглядеть так, будто они подобрали маньяка». Но другая, более первобытная часть настойчиво твердила: «А вдруг она хочет?».

Игорь замер, ощущая, как по его собственному телу разливается новая, тревожная и не ко времени накатившая волна возбуждения.

Он наблюдал, как она танцует. Это уже не было просто беззаботным покачиванием. Её бёдра теперь описывали медленные, целенаправленные круги, её спина изгибалась в томительной дуге, а голова была откинута назад, подставляя шею лунному свету. Каждое движение было наполнено таким откровенным, животным призывом, что сомнения начали таять.

«Ладно, — внутренне вздохнул Игорь, — если вдруг она хочет, то проверю… сделаю ей намёк. Просто подниму руку чуть выше. Если отодвинется — всё ясно».

Приняв решение, он чуть сдвинул ладонь вверх по внутренней поверхности её бедра. Реакции не последовало. Вернее, последовала, но совсем иная. Ксюша даже не вздрогнула. Она лишь обернулась, чтобы посмотреть на него через плечо, и её губы растянулись в сладкой, невероятно возбуждающей улыбке. Несколько прядей волос прилипли к её влажному от пота виску, и от этого взгляда, полного обещания и вызова, у Игоря перехватило дыхание.

И тогда она снова присела в люке. Но на этот раз это будто было не случайное движение. Она присела аккуратно, медленно, и её мягкая, горячая щель плотно прижалась к его пальцам. Она не просто коснулась — она намеренно, плавно провела самой сокровенной частью себя по его неподвижной руке. Через тонкую преграду кружева и кожи Игорь с поразительной ясностью ощутил не просто жар, а чёткий, влажный вырез между её половых губ. Затем она снова поднялась, продолжая свои развратные движения.

Он затаил дыхание. Его рука, будто сама по себе, поднялась ещё чуть выше, скользнув под край кожаной юбки. Ксюша не отстранилась. Напротив. Её бёдра, до этого описывавшие круги, сменили траекторию. Теперь она в такт томной музыке начала плавно, едва заметно двигать тазом вперед и назад, проводя своей горячей, уже откровенно влажной киской по его неподвижным пальцам.

Игорь смотрел на неё снизу вверх. Её лицо было обращено к ночному небу, глаза закрыты, а на губах играла блаженная, отрешенная улыбка. Со стороны тех, кто мог бы смотреть с тротуара, — это была просто красивая, увлеченная танцем девушка на крыше дорогой машины. Её длинные волосы свисали в салон, тело изгибалось в сладострастном ритме.

Но внутри салона, в этом затонированном коконе, царила совсем иная реальность. Воздух был густым и тяжёлым, пахло дорогим парфюмом, потом, сладким дымом и чем-то другим — острым, животным, возбуждающим. Здесь, в полумраке, под приглушенные стоны вокала, разыгрывалась молчаливая, откровенная пантомима. Её танец был публичным, но его кульминация, влажная и настойчивая, предназначалась только для него. Игорь сидел неподвижно, парализованный этим контрастом, чувствуя, как каждый нерв в его теле звенит от напряжения, а пальцы становятся мокрыми от её соков, проступающих сквозь ажур ткани.

На секунду его сознание пронзила трезвая искра. Он резко повернул голову, вглядываясь в ярко освещённую дверь «Мака». Никого. Подруги всё ещё не возвращались.

И тогда что-то в нём сорвалось. Осторожно, почти с благоговением, он скользнул пальцами под растянутое кружево её трусиков. Ловким, почти незаметным движением он отстегнул хлипкую застёжку боди у неё на промежности. Ткань мягко отъехала в сторону, и его пальцы наконец коснулись её обнажённой плоти.

Она была не просто влажной — она была огненно-горячей, бархатистой и набухшей. Он ощутил каждую нежную складку, каждую возбуждающую неровность её половых губ, с которых сочились её соки.

Ксюша не прекращала танца. Наоборот, её движения стали ещё более томными, чувственными. Но когда его указательный палец скользнул вдоль всей её щели, нащупывая напряжённый бугорок клитора, из её груди вырвался сдавленный, глубокий стон. Он был низким, вибрационным и абсолютно естественным — будто бы просто ещё одним элементом её танца, ещё одной нотой в этой похотливой мелодии. Её бёдра сами по себе пошли ему навстречу, ища большего давления, более точных касаний, в то время как её торс и руки всё так же плавно раскачивались под музыку для несуществующих зрителей снаружи.

Игорь почти ничего не делал — она двигалась бедрами сама, используя его руку как точку опоры, как инструмент для своего наслаждения. И тут Игорь, повинуясь инстинкту, сжал пальцы в кулак, оставив выпрямленным лишь указательный. Он едва начал движение, лишь намереваясь проникнуть в неё, но она, словно прочитав его мысли, сама резко и влажно опустилась на его палец, приняв его всей своей тяжестью.

Из её горла вырвался сдавленный, глубокий стон, который тут же потонул в музыке. Она не прекращала танца — её торс и руки всё так же плавно извивались, но её бёдра теперь отбивали свой собственный ритм. Она двигалась вниз и вверх, медленно и томно, затем быстрее и настойчивее, трахая себя его пальцем с животной откровенностью.

Игорь почувствовал, как она сильно течёт, её соки заливали его руку, делая кожу липкой и горячей. Внутри неё было тесно, влажно и горячо. Дикое, первобытное желание накатило на него волной — снять с себя штаны, сорвать с неё эту чёртову юбку и трахнуть её как следует, прямо здесь, в этой машине, прижав к прохладному стеклу.

Но он понимал. Это была игра, в которой он был не ведущим, а ведомым в руках этой развратной юной богини. Она использовала его для своего удовольствия, и любая его попытка взять инициативу могла в мгновение ока разрушить этот хрупкий, порочный миг. И потому он лишь сжимал зубы, впиваясь взглядом в её танцующую спину, позволяя ей использовать его палец, наслаждаясь её стонами и ощущая, как его собственное тело горит в тщетном, бессильном желании.

Внезапно его охватила дерзкая решимость. Пока Ксюша в очередном томном движении пошла вверх, он ловко вынул палец, а когда она снова опустилась, встретил её уже двумя. Пальцы вошли в её горячую, сопротивляющуюся плоть с новым, более полным ощущением. Было видно, как напряглись и задрожали её бёдра, а ноги выше его рук затряслись от нахлынувшего ощущения.

Не останавливаясь, Игорь приставил большой палец к её клитору, начав быстрые круговые движения, в такт тому, как два его пальца внутри ускоряли свой ход. Притворство рухнуло. Ритм танца сбился, её тело изогнулось в немой судороге, и она, схватившись за край люка, издала резкий, сдавленный крик, который уже невозможно было выдать за часть песни.

Игорь почувствовал, как её внутренние мышцы судорожно сжались вокруг его пальцев, а её влага хлынула с новой силой, горячей волной окатив его руку. Она сдалась, вся её напускная игривость исчезла, растворившись в спазмах оргазма.

Через мгновение Ксюша, тяжело дыша, спустилась с люка и рухнула на сиденье рядом с ним. Её хитрые глазки теперь были распахнуты, в них плескалась смесь счастья и алкогольного тумана. Она молча взяла его запястье, поднесла его покрытые её соком пальцы к своим губам и, не сводя с него влажного взгляда, медленно, с наслаждением облизала их один за другим, смакуя на своём языке её же собственную, терпкую на вкус влагу.

Игорь не знал, что сказать. Он просто смотрел, заворожённый, как её язык скользит по его коже, счищая с неё следы их короткой близости.

Ксюша закончила и, с лёгкой улыбкой, откинулась на сиденье, устроившись поудобнее.

— Эти танцы… — выдохнула она притворно-мечтательным тоном, — так возбуждают. Прямо не знаю, что на меня нашло.

Она повернула к нему голову, и в её глазах снова заплясали озорные искорки.

— Дай-ка бутылку. Надо же как-то охлаждать пыл.

Игорь протянул ей бутылку, а сам, стараясь сохранить невозмутимость, добавил:

— Так… Ну что ж, тогда теперь моя очередь танцевать, а твоя — держать меня.

Ксюша, как раз поднявшая бутылку к губам, захлебнулась громким смехом. Несколько капель дорогого виски брызнули на светлую кожу сиденья.

— Ты что, совсем… — она не могла договорить, давясь смехом и кашляя. А откашлявшись, легонько пнула его ногой. — Дурак… Я представила это себе.

И в этот самый момент дверь со стороны водителя распахнулась. На пороге стояли Азиза и Амина с пакетом, заваленным картошкой фри и бургерами. Они замерли, оценивая картину: Ксюша, красная от смеха и вытирающая слезы, Игорь с глуповатой ухмылкой, а на сиденье — явные капли пролитого напитка.

— А мы тут… ничего не пропустили? — с притворной невинностью протянула Азиза, переводя взгляд с одного на другого.

Ксюша, всё ещё давясь от смеха, фыркнула сквозь кашель:

— Дура, я просто подавилась!

— Хуем? — немедленно подколола Азиза, усаживаясь на своё место с едой.

Все трое девушек снова разразились хохотом. И Ксюша с вызовом ответила:

— Да лучше б!

Амина, устроившись за рулём и заведя мотор, бросила через плечо:

— Да у нас вроде есть в машине один на всех, — её взгляд на секунду задержался на Игоре. Тот почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Но Амина тут же рассмеялась: — Шучу!

Она протянула ему бургер. Игорь, внезапно осознавший, что он чертовски голоден, не стал отказываться.

— Вы меня совсем испортите, — пробормотал он, принимая бумажную упаковку.

— Так и задумано, — Амина сделала большой глоток из бутылки, поставила её в подстаканник и тронулась с места. — Поехали потихоньку тогда. Приятного аппетита всем.

— Спасибо! И тебе приятного! — хором откликнулись девушки, и в салоне воцарилась довольная, немного уставшая тишина, прерываемая лишь хрустом картошки и шуршанием упаковок. Азиза, устроившись на переднем сиденье, периодически протягивала Амине за рулём картошку фри, и та ловко ловила хрустящие ломтики губами, не отрывая взгляда от дороги.

Когда поедание фастфуда сменилось ленивым потягиванием виски и курением вейпа, который Амина и Ксюша передавали друг другу, Игорь заметил движение краем глаза. Ксюша, поймав его взгляд, хитрюще улыбнулась и, сделав едва слышный звук «тччч», чуть приподняла край своей кожаной юбки. В этот момент машина плавно качнулась, проезжая под очередным уличным фонарём. Через панорамную крышу в салон хлынул резкий, почти театральный луч света, и на мгновение Игорь увидел её писечку.

Игорь увидел всё с поразительной чёткостью: кожу внутренней стороны бёдер, ещё влажную и лоснящуюся. Её пальцы с коротко стриженными ногтями быстрым, практичным движением раздвинули свои половые губы — тёмно-розовые, слегка припухшие от недавнего возбуждения, с влажным, маслянистым блеском на нежных складках. Она провела между ними белой влажной салфеткой, собрав остатки их общей страсти, и тут же её пальцы скользнули чуть выше, к тёмной полоске ткани боди, и начали ловко, почти не глядя, застёгивать маленький капризный крючок.

В этот самый момент Азиза, повернувшись, чтобы передать ей бутылку, застала этот интимный момент.

— Ты что, пизду ему показываешь? — фыркнула она без всякого осуждения, скорее с весёлым недоумением.

Девушки дружно прыснули со смехом. Ксюша, краснея, но не смущаясь, парировала:

— Дура ты! У меня он отцепился, пока я танцевала. А он и не смотрел, пока ты не сказала!

— Ну да, конечно, «отцепился», — с притворным скепсисом протянула Азиза. — Просто сам расстегнулся у тебя между ног… Бывает…

— Всё, вроде доехали, — вмешалась Амина, гася нарастающее веселье. — Это твой дом? — уточнила она, глядя на Игоря в зеркало заднего вида.

Тот выглянул в окно и с облегчением узнал знакомый подъезд.

— Да, точно. Огромное спасибо, девочки, вы меня просто спасли. Подвезли, накормили… — его взгляд снова встретился с взглядом Ксюши, которая улыбалась ему хитро, пьяно и по-сексуальному вызывающе, — … и напоили, — закончил он, и все снова рассмеялись.

Он открыл дверь, но перед тем как выйти, обернулся:

— Спасибо. И я хочу вас отблагодарить. Если вы не против, то запишите мой номер. Если вдруг будете где-то тусить — я вас угощаю.

«Если деньги будут», — тут же с горечью подумал он про себя, стараясь сохранять на лице уверенную и благодарную улыбку.

Девочки переглянулись. Азиза, её пухлые, влажные от виски губы растянулись в игривой ухмылке.

— Ну, ок, давай, — сказала она, а потом, обращаясь к подругам, с наигранной серьезностью добавила: — Да? Мы же ему помогли, подвезли… Теперь он нам должен.

Амина, уже изрядно пьяная, мутно уставилась в пространство и буркнула:

— Да, давай. Мы тебя ещё даже не изнасиловали, в конце концов.

Все, кроме Ксюши, снова прыснули со смехом. Игорь, пытаясь поддержать тон, парировал:

— Ну как сказать…

Но его неловкая шутка повисла в воздухе, никем не понятая. Лишь Ксюша молча смотрела на него, и в её глазах читалась не насмешка, а что-то более сложное — понимание. Он продиктовал номер, и Азиза с торжествующим видом вбила его в свой розовый iPhone.

— Жди звонка! — прокричала она, уже захлопывая дверь.

— И больше не теряйся! — добавила Амина, снова включая на полную громкость «Flowers».

Машина тронулась с места, и в ночную тишину улицы выплеснулись звуки музыки и их беззаботные, пьяные голоса. «Золотая молодёжь», — с горьковатой усмешкой подумал Игорь.

Наконец-то он обернулся и посмотрел на свой, такой долгожданный, немного обшарпанный подъезд. «Этот длинный день подходит к концу», — с чувством глубочайшего облегчения констатировал он про себя.

Пока он брёл по лестнице, мысли были уже не о работе, не о допросе. Единственным желанием было добраться до кровати, рухнуть на неё и провалиться в сон. «Можно даже телефон не ставить на зарядку», — соблазнительно шептал внутренний голос. Но, уже вставляя ключ в замочную скважину, он передумал: «Всё-таки лучше включить. Мало ли…».

Дверь открылась, впуская его в тёмную и тихую прихожую. Он скинул пиджак, потом — остальную одежду, бросив всё это на ближайший стул одним бесформенным комом. В квартире царила полная тишина. Взгляд скользнул в сторону двери в комнату Карины — из-под неё не пробивалось ни лучика света. «Видимо, уже спит», — с лёгким облегчением подумал он, даже не пытаясь узнать, который сейчас час.

Он босиком прошёл в ванную. Быстрыми, автоматическими движениями умылся ледяной водой, смывая с лица остатки дня — пот, городскую пыль. Затем — короткий, почти аскетичный душ, чтобы смыть с кожи всё: и липкий страх допроса, и спёртый воздух полицейского участка.

Завернувшись в полотенце, он направился в свою комнату. Нащупал в темноте зарядное устройство, воткнул штекер в наглухо севший телефон и положил его на тумбочку. Мерцающий красный огонёк сообщил, что процесс пошёл.

И только тогда он рухнул на кровать, и сквозь накатывающую волну забытья поплыли последние, обрывочные мысли: «Что теперь с работой?.. Завтра… надо будет…» Но мозг, доведённый до предела, отказался работать. Мысль оборвалась, не успев начаться. Тяжёлые веки сомкнулись, и он провалился в глубокий, беспробудный сон.