Вулкан Капитал: Орал на Работе 2. 18+

Глава 17

Господи, какой же ты… мерзавец… а. — пробормотала она, полностью раскиснув под его руками. — М-м-м… а вот тут сильнее…

Игорь, не прекращая разминать её плечи, склонился к её уху и игриво прошептал:

— Мне прекратить?

Карина, всё ещё наслаждаясь массажем, лениво и с лёгкой усмешкой выдохнула:

— Массаж — нет. А свой член убери. У нас ничего не будет.

Он рассмеялся, чувствуя, как её тело всё ещё расслабленно поддаётся его рукам. Пальцы плавно скользнули вдоль позвоночника, вызывая у неё мелкую дрожь.

— Иго-о-орь… — она протянула его имя с ленивым предупреждением, но не стала сопротивляться.

— Что? — невинно спросил он, продолжая разминать её плечи и одновременно слегка двигая бёдрами, чувствуя, как её тело отзывается на каждое движение.

— Убери его, — напомнила она, но её голос прозвучал скорее как игривый упрёк, чем настоящий протест.

— Не могу, — с притворной печалью вздохнул он, не прекращая движений. — У меня руки заняты. Массирую тебя. А это… само по себе. Никак не контролируется, — с притворной невинностью заявил он, а затем с усмешкой спросил: — Да и куда мне его убрать? В карман? Или… в тебя?

Карина фыркнула, но в этот момент Игорь сделал пару более настойчивых движений бедрами, плотнее прижимаясь к ней.

— Ты издеваешься, да? — она повернула голову, и в её голосе зазвучали уже не шутливые, а вполне серьёзные нотки.

Игорь сделал вид, что удивлён.

— Ну нет, конечно… Я просто…

— Так, всё, — резко оборвала она, и её тело напряглось. — Не трогай меня. Слезай, давай.

— Ну ты же сама просила массаж… — начал он оправдываться.

— Уже не надо, — чётко и холодно сказала Карина, и по тону её голоса стало ясно, что игра окончена.

«Бля», — с разочарованием подумал Игорь, чувствуя, как возбуждение болезненно упирается в ткань штанов. Убирая член обратно, он с досадой констатировал: «Похоже, придётся дрочить…».

— Ладно, — покорно сказал он, слезая с неё. — потом вздохнул, переводя дух и пытаясь вернуть хотя бы видимость нормальности. — Теперь спать?

Карина перевернулась, поправляя халат, сдвинутый во время их возни. Ладонью она несколько раз провела по ягодице, словно стирая невидимый след, оставленный его выделениями.

— Наверно, да, — безразлично согласилась она. Затем она приподнялась на локте, и её взгляд, уже без намёка на иронию, скользнул по нему. — Или у тебя есть ещё какие-нибудь идеи? — спросила она, и в уголках её губ снова заплясали чёртики. — Кроме того как тыкаться в меня своим членом? — Карина фыркнула, явно довольная своей прямолинейностью.

Игорь, всё ещё пытаясь совладать с неуместным возбуждением, развёл руками с наигранным недоумением:

— Не знаю. Ничего. Можем просто помолчать. Лечь и смотреть в потолок, думая о том, какая у нас интересная жизнь.

Он почувствовал, как член предательски пульсирует, и в голове ясно пронеслось: «Я же дрочить хотел…» Словно отвечая самому себе, он вздохнул и добавил, уже без намёка на шутку:

— Ну или пойти спать. Всё-таки рано вставать завтра, а у меня голова никакая… Он бросил на неё быстрый взгляд, в котором смешались досада и усталость. — И ещё и ты не доступная.

Карина тихо фыркнула.

— Точно. Давай просто полежим и поговорим. Мы уже давно ничего не обсуждали. Как у тебя дела на работе?

Игорь, раздражённый тем, что его шутку восприняли всерьёз, мрачно буркнул:

— Я же пошутил, Карин. Давай в другой раз, может. Я пошёл спать.

Он развернулся, чтобы уйти из её комнаты, в голове уже строя планы: «Так, мне, скорее всего, понадобятся салфетки… И фото Ани». Он мысленно усмехнулся собственной формулировке.

— Постой, — вдруг сказала она.

Игорь замер. «Неужели передумала?» — мелькнула быстрая, полная надежды мысль.

Карина смотрела на него с хитрой улыбкой.

— Совсем забыла. Пока делать нечего, я начала увлекаться картами Таро.

Игорь скептически хмыкнул.

— И что?

Она сложила ручки бантиком и сделала самое невинное и умоляющее лицо, какое только смогла.

— Давай я тебе погадаю?

Игорь ухмыльнулся.

— Нет уж, я в это не верю. Это для глупых девочек.

— Ну пожаааалуйста, — протянула она, преувеличенно хлопая ресницами. — Неужели тебе не интересно, что тебя ждёт? Вдруг там большие деньги или новая любовь?

Игорь стоял и смотрел на её молящие глазки и хитрющую улыбку. В голове тут же родилась абсурдная мысль: «Хмм, а может, пусть погадает… Трахну ли я её в попку сегодня или нет?» Сдерживая улыбку, он с показным безразличием пожал плечами:

— Ладно, чёрт с тобой. И что мне надо делать?

— Ура! — она вскинула руки и подпрыгнула на месте, затем подбежала к тумбочке и стала лихорадочно в ней копаться. — Для начала сядь на кровать!

Игорь с театральным вздохом покорно подошёл к краю кровати и тяжко опустился на него, глядя на её возню с высунутым от усердия языком с выражением, полным снисходительного любопытства, будто наблюдал за дурочкой, пытающейся изобрести велосипед.

— Вот они! — торжествующе воскликнула Карина, наконец вытащив из недр тумбочки потрёпанную коробку с позолотой. Она, сияя, показала ему колоду и грациозно запрыгнула на кровать, усаживаясь по-турецки напротив него.

Доставая карты, она тут же погрузилась в роль всеведущей гадалки, её пальцы стали плавными и таинственными.

— Так… для начала карты нужно очистить от посторонней энергии, — она с важным видом начала перетасовывать колоду, что у неё выходило довольно неуклюже. — И задать им свой вопрос. Только самый сокровенный! Вселенная чувствует фальшь, знаешь ли. Думай о том, что тебя действительно волнует.

Игорь фыркнул:

— В смысле, мне нужно вслух спросить у карт? «Дорогие карты, стану ли я богатым?»

— Глупенький, — покачала головой Карина, стараясь сохранять серьёзность, но уголки её губ дёргались. — Вслух не обязательно. Просто сконцентрируйся на вопросе внутри себя. А теперь… — она протянула ему колоду, — хорошенько перетасуй и почувствуй свою энергию.

Игорь смотрел на неё — такая милая, но с полной серьёзностью погрузившаяся в эту эзотерическую ерунду. Он не выдержал и рассмеялся, поднимаясь с кровати.

— Ну нет, я пошёл спать. Хрень какая-то.

— Ну даааавай, — протянула она жалобно, размахивая картами в его сторону. Потом её глаза хитро сверкнули. — Если уйдешь, я тебя прокляну. Наведу порчу на тебя!

Игорь цокнул языком, с театральным вздохом плюхнулся обратно на край кровати и взял у неё из рук колоду.

— Ладно, соседка-колдунья. Так что мне надо делать-то?

Карина, сияя от победы, тут же устроилась поудобнее.

— Отлично! Теперь просто перетасуй их как следует. Не думай ни о чём, просто сосредоточься на своих руках и на картах. Потом левой рукой сними часть колоды на меня… и положи вот сюда, — она похлопала ладонью по одеялу между ними.

Игорь, неумело перетасовывая карты и то и дело роняя их, усмехнулся:

— Погоди-погоди. «Не думай ни о чём»? Ты же пять секунд назад говорила «сосредоточься и задай вопрос»! Карин, ты сама себе противоречишь, ты точно умеешь гадать?

Карина, не выдержав, закатила глаза и фыркнула со смехом:

— Да блин, просто делай как я говорю! Перемешай, сними левой рукой и положи стопку вот сюда. А вопрос держи в уме, понял, гений?

Игорь, старательно перетасовывая карты, уставился на колоду с преувеличенно сосредоточенным видом.

Внутренний монолог бушевал: «Ну что, карты, выдайте мне правду… Трахну ли я эту тупицу сегодня в её упругую попку или мне придётся довольствоваться рукой?»

Он с таким напряжением впился взглядом в карты, словно пытался силой мысли увидеть на них изображение нужной позы, что едва не выдавил из себя смешок. Сделав серьёзное лицо, он левой рукой, как велела оракул, снял часть колоды и с торжественным видом шлёпнул стопку на одеяло.

— Так, — выдохнул он, смотря на Карину. — И что дальше, о великая колдунья?

Карина, вся ушедшая в процесс, с горящими глазами протянула руку к отложенной стопке.

— А теперь… самое интересное, — она таинственно понизила голос. — Я буду выкладывать расклад. Три карты: ты, твой путь и твой возможный исход. Так что готовься, щас всё узнаешь.

Игорь не смог сдержать лёгкую усмешку, глядя на то, с какой серьёзной важностью она произнесла эти слова. Внутренний вопрос, который он загадал, и вся нелепость ситуации казались ему теперь особенно смешными.

Карина заметила его улыбку и строго нахмурилась, ткнув пальцем в его сторону.

— Не смейся, дурак! Это не шутки. Карты — это серьёзно, они тонко чувствуют энергию.

Игорь лишь покорно поднял руки в знак сдачи, хотя улыбка так и не сошла с его лица.

— Хорошо, хорошо, я весь внимание.

Карина сосредоточенно перевела взгляд на колоду, её пальцы с лёгкой дрожью коснулись первой карты.

— Итак… первая карта. Это — Ты. Твоя сущность в данном вопросе.

Она медленно, с намёком на драматизм, перевернула карту. Её глаза расширились.

— Ого! Шут! — она посмотрела на Игоря с одобрением. — Ну конечно. Это ты — дурак, который начинает рискованное путешествие, не думая о последствиях. Идеальное попадание.

Не давая ему опомниться, она перевернула вторую карту.

— Вторая карта… Твой Путь. То, что тебя ждёт.

На карте был изображён могучий колесничий.

— Колесница! — воскликнула Карина. — Видишь? Тебя ждёт движение вперёд, победа, контроль над ситуацией! Но… — она многозначительно подняла палец, — для этого нужна большая сила воли.

Наконец, её пальцы дрогнули на третьей карте. Она перевернула её, и на её лицо пало выражение лёгкого шока, сменившегося хитрой улыбкой.

— Ну и ну… Исход. Возможный результат. — она показала ему карту. — Башня. Внезапный переворот, разрушение старых устоев, кризис… но ведущий к освобождению. — она снова посмотрела на него, и в её глазах плясали чертики. — Похоже, твой вопрос был… очень конкретным. Башня часто означает, что всё пойдёт не по плану, но результат… будет очень, очень ярким.

Игорь рассмеялся, глядя на её серьёзное, но с хитринкой лицо.

— Ну и что в итоге, оракул? Сбудется или нет? Можно уже готовиться или как?

Карина, всё ещё сохраняя важный вид, но не в силах скрыть улыбку, многозначительно сложила карты обратно в стопку.

— Карты не дают простых ответов «да» или «нет». Они показывают энергию, потенциал. — она посмотрела на него пристально. — Башня говорит, что если ты будешь настаивать на своём… старый порядок вещей рухнет. Возможно, в прямом смысле. Так что, — она пожала плечами, делая вид, что снова изучает карту, — если ты готов к последствиям… то почему бы и нет?

Игорь довольно хмыкнул, про себя подумав: «Да уж, гадалка ёбаная… Что я разрушу? Ее жопку».

Карина, заметив его довольную ухмылку, сузила глаза с подозрительным видом.

— Чего это ты такой довольный, а? О чём это ты там у карт спрашивал?

Игорь залился наигранно невинным смехом.

— А мне разве можно говорить, что я спросил у твоих этих… загадочных картонок? Это же тогда не исполнится?

Карина, всё так же улыбаясь, ткнула в него сложенной колодой.

— Можно. Если, конечно, ты не спрашивал про что-то совсем уж идиотское. Вроде «когда Карина наконец-то постирает свои стринги» или «когда она мне даст».

Игорь не выдержал и фыркнул, сдавливая переносицу, чтобы не расхохотаться. Карина, увидев его реакцию, тут же встрепенулась. Её улыбка стала хитрой и заинтригованной.

— Что? — протянула она, подползая к нему ближе. — Ты про меня что-то спросил у карт?

— Ой, блин, Карин, — Игорь, всё ещё давясь смехом, потер глаза. — Смешная ты девочка…

— Говори, давай! — она тыкнула его пальцем, сияя от любопытства.

Игорь, наконец взяв себя в руки, с притворной серьёзностью посмотрел на неё.

— Ну уж нет. Секрет. А вот слушай, — он снова сделал заговорщицкое лицо. — А можно спросить у твоих карт, как мне это сделать?

Карина закатила глаза с преувеличенным раздражением, но её губы растянулись в широкой улыбке.

— Нет уж, дурак, нельзя! Карты — это тебе не инструкция по тому, как делать! Они для высоких материй! Для судьбы и кармы! А не для твоих… дебильных планов!

Игорь, всё так же ухмыляясь, сдался и развёл руками.

— Ну ладно, посмотрим тогда. Практика покажет.

Карина, уже собравшая карты, снова оживилась.

— Может, ещё что-то хочешь узнать? Не каждый же день я такое провожу.

Игорь широко улыбнулся, поймав её взгляд.

— Ну, раз уж про это я вроде как получил благословение вселенной… — он нарочито задумался, постукивая пальцами по коленям. — Есть ещё кое-что важное, что я хотел бы выяснить.

Карина усмехнулась и протянула ему карты.

— Ага, я так и знала. Полюбому ерунду какую-то спрашиваешь, раз улыбаешься как ненормальный.

Игорь, принимая колоду, сделал преувеличенно серьёзное лицо, надув щёки.

— Нет, на самом деле. Ну… это важно, короче, — сказал он, уже начиная неумело перетасовывать карты и снова уставившись на них с комической сосредоточенностью.

Внутри у него бушевал один-единственный, идиотский вопрос: «Так, карты, выдайте мне пророчество. Согласится ли Карина сегодня взять мой член в ротик?» Он с таким напряжением вглядывался в колоду, словно силой воли пытался разглядеть в узорах рубашек отчётливый намёк. Сделав максимально серьёзное лицо, он левой рукой, как учили, снял часть колоды и с торжественным видом положил стопку перед ней.

Карина, наблюдающая за этой пантомимой, скептически цокнула, но улыбка не сходила с её губ. Она взяла карты и начала выкладывать расклад, её пальцы скользили увереннее, чем в первый раз.

— Ну что ж, посмотрим, что тут у нас… — она перевернула первую карту, и её брови поползли вверх. — Опаньки… Снова Шут. Ты в своих вопросах, я смотрю, постоянен как… в общем, как Шут. Начинаешь дурацкие авантюры с нулевой ответственностью.

Игорь лишь сиял, подмигивая ей в ответ.

Карина перевернула следующую карту, и на её лице появилась забавная смесь удивления и иронии.

— Сила… — протянула она, показывая ему изображение женщины, усмиряющей льва. — Интересный поворот. Выходит, твой путь — это не напор, а… убеждение. Терпение и обаяние, понял? Никакого нахрапа.

— Я — сама нежность, — тут же парировал Игорь, расплываясь в улыбке.

Наконец, она перевернула последнюю карту, и по комнате разнёсся её сдавленный смех.

— Десять Мечей! — фыркнула она, тыкая пальцем в злополучное изображение. — Полный крах, больное эго, крах всех надежд! Видишь? Такой вот тебе исход, ковбой. Будешь действовать в лоб — получишь вот это. Фиаско.

Игорь смотрел то на карту, то на её сияющее от смеха лицо, и его собственный хохот становился всё громче. Вся эта ситуация — он, задающий картам самые пошлые вопросы, и она, с таким пафосом интерпретирующая ответы, — была до абсурда комична.

— Ну что? — спросила она, собирая карты. — Устраивает тебя такой исход? Или будем запрашивать у вселенной третью попытку?

Игорь, всё ещё улыбаясь, сдался и вздохнул.

— Нет уж, хватит с меня гаданий. Я в принципе узнал всё, что хотел.

Он задумчиво почесал затылок, и его взгляд снова стал игривым.

— Вот только один вопрос остался… Как же это самое… осуществить-то?

Карина прищурилась, убирая колоду в картонную коробку.

— Ага! Вот же жук! Ты всё-таки про меня что-то спрашивал, да? Признавайся!

— Да нет, Карин, — залился он наигранно-невинным смехом, отводя глаза.

— Не ври мне, говнюк! — она внезапно швырнула в него коробкой с картами. — Я по твоим глазам всё вижу!

Игорь, не ожидавший атаки, ахнул и чуть не свалился с края кровати, но удержался.

— Так зачем тебе карты, если ты и так всевидящая⁈ — выдохнул он, смеясь.

Ответом ей был её решительный прыжок. Она запрыгнула на него, они с грохотом повалились на пол, и через секунду Карина уже сидела на нём верхом, её мягкая попка прижималась к его паху, где он чувствовал, как его напряжённый член отчаянно пульсирует, прижатый к её телу.

Карина, всё ещё смеясь, схватила его за запястья и прижала к полу.

— Говори, подлец! Что ты у карт спрашивал?

Игорь, отдышавшись после падения, не прекращал ухмыляться. Он лёгкими движениями бёдер начал тереться о неё, чувствуя, как сквозь ткань штанов передаётся тепло её тела.

— Нет, — с вызовом выдохнул он, наслаждаясь её весом и близостью.

Она наклонилась ниже, её волосы щекотали его лицо, а губы оказались в сантиметре от его уха.

— Я хочу знать, — прошептала она, и в её голосе внезапно появилась опасная, игривая нотка.

Игорь высвободил одну руку и схватил её за упругую ягодицу, сжимая её в ладони.

— А что, все гадалки потом так допрашивают клиентов? — проворчал он, приподнимая бёдра, чтобы сильнее прижаться к ней.

Карина рассмеялась прямо над его лицом.

— Нет, — прошептала она, и её глаза сверкнули озорством. — Так делаю только я. — она сделала преувеличенно грозное лицо, нахмурив брови и оскалившись. — И я тебя сейчас укушу, если ты не расскажешь!

В этот момент Игорь освободил вторую руку и тоже схватил её за попку, нежно сжимая полные ягодицы в ладонях. Он смотрел на неё снизу вверх, не в силах сдержать улыбку.

— Ух, какая грозная, — рассмеялся он, наслаждаясь её игрой. — И за что это ты меня собралась кусать? За член?

Ответом стало лёгкое движение её головы. Карина наклонилась и передними зубами нежно, но уверенно захватила его нижнюю губу. Укус был не больным, а скорее покалывающим, сдерживающим.

Она держала его губу в зубах, а её взгляд, полный вызова, был прикован к его глазам.

— Г-в-ри, — пробурчала она почти невнятно, не выпуская его губу из зубов, и её попка непроизвольно подрагивала в его руках.

Игорь, и так возбуждённый до предела, завёлся ещё сильнее. Её вес на нём, тепло её тела сквозь тонкий шёлк, её упругая плоть в его ладонях — всё это сводило с ума. А её глаза — большие, яркие, полные фальшивой свирепости на фоне абсолютно милого, нежного лица — довершали картину. Она пыталась играть роль агрессора, но получалось у неё до смешного мило.

Он не сводил с неё взгляда, его улыбка стала шире и наглее.

— Я буду сопротивляться, — выдохнул он вызов, и его руки на её ягодицах задвигались.

Пальцы его правой руки скользнули вниз, под тонкую, почти невесомую ткань её стрингов. Шёлк поддался, и его кончики пальцев коснулись обнажённой кожи. Он провёл по горячей, гладкой ложбинке между её ягодиц, ощущая, как она вздрагивает при каждом его прикосновении. А затем его указательный палец нашёл искомое — её маленький анус.

Он почувствовал крошечное, плотное, сморщенное колечко мышцы. Оно было удивительно тёплым и сухим, но под лёгким нажимом его пальца кожа поддалась, продемонстрировав скрытую эластичность. Он не проникал внутрь, а лишь нежно водил подушечкой пальца по этому крошечному, интимному порталу, ощущая его текстуру — бархатистую и в то же время упругую, чувствуя, как всё тело Карины замирает.

С его губой всё ещё в её зубах, она пробормотала почти неразборчиво:

— У меня… месячные… дурачок…

Игорь, не отрывая взгляда от её глаз, одной рукой расстёгнул штаны, высвободил свой твёрдый, налитый член и прижал его к её узкой, сморщенной дырочке.

— Самурай не боится крови, — прошептал он с довольной улыбкой, чувствуя, как её тело снова вздрагивает, а её анус рефлекторно сжимается от прикосновения горячей, влажной от возбуждения головки.

Карина, почувствовав его твёрдый, скользкий член у самого входа, разжала зубы и отстранилась на сантиметр, её дыхание стало прерывистым.

— Ты не самурай, ты шут… — на выдохе пробормотала она, и в её глазах читалась смесь страха и азарта.

В тот же миг Игорь отпустил её ягодицу и схватил её за шею, притягивая к себе для страстного, жадного поцелуя. Пока их языки сплетались, его другая рука уверенно направляла член, а бёдра начали давить вперёд. Он почувствовал, как Карина, поддавшись импульсу, чуть присела, помогая ему. Напряжённое мышечное кольцо на мгновение поддалось, пропуская головку внутрь, но тут же её тело дёрнулось, и она резко оторвалась от поцелуя с тихим, сдавленным стоном.

— А-ай… — её лицо исказила гримаса боли, и она замерла, чувствуя, как сухая, тугая плоть жжётся от резкого вторжения. — Больно… сухо…

Игорь замер на мгновение, глядя на её лицо, искажённое гримасой. В её глазах стояла настоящая боль, но под ней он увидел и что-то ещё — вызов, азарт, ту самую готовность к «разрушению старого порядка», о котором кричали её карты. И этого ему хватило.

— Сейчас… пройдёт… — хрипло прошептал он, не отводя от неё взгляда.

Он не выходил, а, наоборот, продолжил плавное, неумолимое движение вперёд. Её анус, туго сжатый вокруг головки, с жжением растягивался, принимая его толщину. Игорь слышал её сдавленные всхлипы, чувствовал, как всё её тело напряглось в болезненном спазме, но не останавливался.

Он медленно, сантиметр за сантиметром, погружался в эту невыносимо тугую, сухую и обжигающе горячую дырочку, пока не вошёл полностью. Карина тяжело, почти рыдая, дышала, её пальцы впились ему в плечи. Боль постепенно отступала, сменяясь глубоким, непривычным давлением, но дискомфорт всё ещё оставался.

Игорь, чувствуя, как её внутренности судорожно обхватывают его член, крепче взял её за ягодицы. Его большие пальцы упёрлись в середину её ягодиц, и он начал плавно, но настойчиво раздвигать их в стороны, растягивая её анальное кольцо и открывая себе ещё больше пространства.

Затем он начал двигаться.

Сначала это были медленные, осторожные толчки, позволяющие её телу привыкнуть. Но вскоре, чувствуя, как её плоть адаптируется, становясь чуть более податливой, он ускорился. Его член, скользивший в её узком проходе, ощущал каждую складку, каждое микроскопическое сокращение её мышц.

Это было невыносимо тесно, невероятно горячо и до мурашек интимно. С каждым движением он погружался в эту обжигающую глубину, чувствуя, как её тело, сначала сопротивлявшееся, теперь начинало вынужденно подстраиваться под его ритм, принимая его всё глубже и глубже.

Игорь продолжал трахать её попку, наблюдая, как её лицо постепенно меняется. Гримаса боли смягчилась, уступив место сосредоточенному, почти отрешённому выражению. Её дыхание стало чуть ровнее, хотя каждый его толчок по-прежнему заставлял её вздрагивать.

Он, не останавливая движений бёдер, наклонился к её уху и тихо, почти шёпотом, спросил:

— Слушай… а у тебя ведь смазка есть, наверно?

Карина, её голос прерывался от его размеренных, но глубоких толчков, тихо ответила:

— Да… есть… в тумбочке… — она сделала небольшую паузу, ловя дыхание. — Но уже пофиг…

Услышав это, Игорь ускорился и сделал резкий, глубокий толчок, войдя в неё до самого основания. Карина резко сжалась внутри, и из её груди вырвался сдавленный, долгий стон, в котором смешались и боль, и зарождающееся, незнакомое наслаждение.

Игорь почувствовал, как её анус, до этого туго и почти сухо обхватывавший его, начал меняться. Внутри, в глубине, появилась долгожданная влага. Теперь его член скользил не только за счёт его усилий, но и благодаря этой новой, липкой и горячей смазке. Каждый толчок сопровождался тихим, влажным звуком, который казался невероятно пошлым и возбуждающим.

И тогда он ощутил, как её тело начало двигаться ему навстречу. Сначала это были робкие, едва заметные движения бёдер, но вскоре Карина уже увереннее стала двигать попкой в такт его толчкам, пытаясь принять его как можно глубже. Её сжатие вокруг его члена стало ритмичным, будто её саму теперь тянуло к этому грубому, но наполняющему её наслаждению.

Карина выпрямилась, опершись ладонями о его грудь. Игорь замер, заворожённо глядя на её лицо. Глаза были закрыты, длинные ресницы трепетали на щеках, а по губам бродила блаженная, почти неосознанная улыбка.

— О да… — выдохнула она, и её бёдра пришли в движение.

Она начала подниматься и опускаться на его члене, находя свой собственный, неспешный и глубокий ритм. Игорь перестал двигаться, полностью отдавшись ей, и лишь смотрел, как её тело принимает его.

«Ух, какая же она тугая! — пронеслось в его голове, пока блаженная улыбка украшала его лицо. — Может, я у неё первый? Хотя нет… точно нет, нельзя забывать про банан».

Каждое её опускание было медленным, почти церемониальным — она садилась на него полностью, до самого основания, и он чувствовал, как её горячая, теперь уже влажная и податливая глубина принимает его всю. А когда она приподнималась, её анальное кольцо, невероятно эластичное и сильное, сжимало его ствол с такой силой, будто пыталось удержать его член внутри.

«Черт, как же там тесно… и тепло. Я не могу… это слишком приятно…»

Её движения и это ритмичное, тугое сжатие её ануса на грани боли сводило Игоря с ума, вызывая волны невероятного, почти болезненного наслаждения.

Его руки потянулись к ней, и он раздвинул полы её халата, обнажив её груди. Они были упругими, с тёмными, налитыми сосочками, и отчаянно подпрыгивали в такт её движениям. Игорь сжал их, ощущая в ладонях тяжёлую, бархатистую плоть. Его пальцы впились в неё, сжимая так сильно, что на белой коже проступили красные следы.

Карина застонала, её голос стал низким и хриплым. Её движения ускорились, стали более жадными и неуклюжими. Она уже не просто садилась на него, а почти падала, с резким, влажным шлепком, и её внутренности, разогретые и возбуждённые, сжимали его член с новой, животной силой.

Игорь закрыл глаза, полностью отдавшись ощущениям.

Её анус, теперь идеально приспособившийся к нему, был обжигающе горячим и невероятно тугим, и с каждым её движением волна наслаждения накатывала всё выше. Он почувствовал знакомое, неумолимое напряжение внизу живота и понял, что близок к концу.

Он открыл глаза, чтобы что-то сказать, но мысль пронеслась чётко и ясно: «Нет, я хочу кончить именно в её попочку».

Снова закрыв глаза, он перехватил инициативу. Его бёдра встретили её очередное опускание короткими, но мощными толчками снизу вверх. Чувствуя, что вот-вот сорвётся, он с силой впился пальцами в её бёдра, полностью остановив её, и затем одним резким, глубоким движением вогнал член в неё до самого предела, заставив её взвыть. Его член, набухший и пульсирующий, будто распираемый изнутри, на секунду замер в самой глубине её тела.

И тогда его отпустило. С тихим стоном он начал кончать, ощущая, как горячие толчки спермы вырываются из него и заполняют её узкий проход. Карина, почувствовав это, прикусила губу, её тело затряслось в мелкой дрожи, и она снова упёрлась руками в его грудь, на этот раз впиваясь ногтями в кожу, оставляя красные царапины.

Её стоны стали тихими, прерывистыми, идущими из самой глубины горла, пока его член последними судорожными толчками изливал в неё всё до последней капли. Карина безвольно рухнула на него, её горячее дыхание обжигало шею и ухо. Игорь, всё ещё не вынимая свой постепенно мягчеющий член, чувствовал, как её анус ритмично и слабо пульсирует вокруг него в такт её тяжёлому дыханию. Всё её тело было влажным и горячим.

— Наглый… наглый котик… — выдохнула она прерывисто, и в её голосе не было ни злости, ни упрёка, лишь усталая, блаженная истома.

Игорь, сам ещё не пришедший в себя, тяжело дышал. Он запустил пальцы в её растрёпанные волосы и стал нежно гладить их, наслаждаясь этой минутой тишины и близости после бури.

Через несколько мгновений Карина с неохотой приподнялась. Раздался мягкий, влажный звук, когда его член вышел из её растянутой, заполненной дырочки. Она тут же прикрыла её ладонью, стараясь удержать вытекающую сперму.

— Ну всё, — прошептала она, всё ещё тяжело дыша. — Теперь умываться и спать.

Игорь смотрел на неё, на её запыхавшееся, милое лицо, на волосы, прилипшие ко лбу и щекам. Его взгляд скользнул ниже, и он увидел то, о чём она говорила вначале. На её внутренних бёдрах и смуглой коже лобка были размазаны красновато-рыженькие пятна — следы месячных. Они смешались с её соками и его спермой, создавая картину предельной, животной интимности.

— Чур, я первая в душ! — объявила она, с трудом поднимаясь с него и придерживая ладонью свою попку.

Игорь, с улыбкой приподнимаясь на локте, кивнул.

— Хорошо.

— А ты вставай давай, — она слегка толкнула его ногой в бок, но без злобы. — Я не оставлю тебя одного в своей комнате. Так что брысь отсюда.

Игорь лишь кивнул, всё так же улыбаясь, и лениво поднялся с пола. Он смотрел, как она, всё ещё тяжело дыша, поправляет халат, и на её лице играла усталая, но довольная улыбка.

— Давай уже, Игорь, — протянула она капризно, но мягко. — А то я чувствую, как из меня вытекают… твои будущие дети, — фыркнула она, смущённо опуская глаза.

Игорь вздохнул, сгорбясь.

— Ла-адно…

Он наклонился, чтобы натянуть штаны, но замер, увидев на своём лобке и основании члена тёмные, размазанные следы её крови. Поняв, что штаны только всё испачкают, он так и оставил их в руках.

— Только давай недолго, Карин, — пробормотал он и вышел из комнаты, его расслабленный член покачивался при ходьбе.

Карина, выходя следом и придерживая ладонью попку, закрыла дверь в свою комнату.

— Постараюсь, — бросила она через плечо и скрылась в ванной.

Игорь услышал, как щёлкнул замок и зашумела вода.

Он тяжело вздохнул, и в голове пронеслось: «Так… я хочу пить». Он побрёл на кухню, и на столе увидел тот самый остывший чай, и, сделав несколько глотков, подумал: «Пиздец… как же хочется спать…» Горьковатая прохлада напитка немного освежила, но усталость за весь этот насыщенный день брала своё.

Ленивый взгляд скользнул вниз, к его члену. На коже всё ещё были видны следы их близости — засохшие блестящие дорожки и рыжеватые разводы. Решив, что ждать конца её омовений нет сил, он подошёл к кухонной раковине, включил тёплую воду и быстрыми движениями смыл с себя все следы, отмыв и член, и лобок.

Стряхнув воду, он натянул штаны на влажную кожу — неприятно, но терпимо. И, почти падая от усталости, поплёлся в свою комнату, чтобы хоть немного прилечь, пока Карина занимает ванную. Он рухнул на свою неубранную кровать, и сквозь сонную дымку в голове доносился ровный шум воды из-за стены.

Веки налились свинцом и неотвратимо смыкались.

«Нет, так нельзя… Надо тоже помыться…» — промелькнула последняя вялая мысль, но тело уже отключилось.

Он едва прикрыл глаза от блаженной усталости и не заметил, как провалился в глубокий, мгновенный сон, даже не успев перевернуться.