Вульф

Глава 43

Бринли

Я не сомневаюсь и не думаю, я просто бегу так быстро, как только мои ноющие ноги могут вынести меня за дверь в ночь. Мой пульс колотится где-то в горле, когда я пролетаю через двор и направляюсь в лес. Я знаю, что там есть тропинка, так что я не сломаю лодыжку. Габриэль сказал мне, что бегает по ней каждое утро.

Я стараюсь бежать как можно меньше нагружая ноги. Я знаю, что он бегун, так что в конце концов он меня поймает, и я знаю, что он со мной сделает, когда это произойдет. Это самое захватывающее. Ведь даже если за тобой гонится человек, которому ты безгранично доверяешь, все равно остается страх, который пронизывает тебя при мысли о том, что тебя могут поймать.

Проходит совсем немного времени, и я слышу звук тяжелых ног Габриэля по тропе. Он не окликает меня, он останавливается и ждет, поэтому я бросаюсь за дерево. Треск ветки под моей кроссовкой мог с тем же успехом быть взрывом чертовой бомбы в тихом лесу. Я снова слышу его шаги и бегу дальше в лес, зная, что если я этого не сделаю, то меня поймают.

Тропа заканчивается, и я останавливаюсь, глядя влево, вправо, пытаясь понять, куда двигаться в темноте. Я следую интуиции и поворачиваю направо, прячусь за дерево и начинаю двигаться обратно в направлении дома, когда слышу его. Ночь влажная, и одежда уже липнет ко мне. Краем глаза я замечаю Габриэля, и адреналин подскакивает, когда он приближается. Я поворачиваюсь, чтобы бежать, но не успеваю достигнуть даже линии деревьев, как он хватает меня за волосы у корней и рывком тянет назад, к себе. Моя спина врезается в его грудь с такой силой, что из меня выбивает весь воздух.

— Поймал тебя, ненасытная девчонка. Готов поспорить, что эта тугая маленькая киска промочила твои трусики насквозь, пока ты бежала, — шепчет Габриэль мне на ухо, обхватывая мою шею и крепко притягивая к себе.

— Давай посмотрим, сколько еще беспорядка мы можем устроить, а?

Я поддаюсь панике, забывая обо всем, чему научилась во время тренировок. Все происходит как в замедленной съемке, дыхание сбивается. Я начинаю царапать и бить его, что угодно, лишь бы он ослабил хватку.

— Нет, — шепчет Габриэль мне на ухо, постукивая по бедру, напоминая, что нужно сохранять спокойствие. Это срабатывает. Я опускаю подбородок и просовываю его под руку, одновременно делая шаг и ударяя его кулаком в пах. Он отпускает меня и двигается прежде, чем мой кулак успевает коснуться его. Я падаю перед ним на четвереньки, задыхаясь, с головокружением, избитая и грязная. Он опускается на колени позади меня и приподнимает мою задницу, вдавливая мое тело в грязь, и я терплю это, потому что у меня не осталось сил бороться.

Его руки скользят по моей заднице, и он со стоном прижимает меня к своему затвердевшему члену. Я всхлипываю, когда знакомое глубокое желание охватывает меня.

Оно вспыхивает мгновенно.

Габриэлю достаточно прикоснуться ко мне, и мое тело молится ему.

— Моя порочная девочка, ты готова и стоишь передо мной на коленях. А теперь раздвинь бедра и покажи, что ты заслуживаешь моего члена, — рычит Габриэль, когда его пальцы скользят по центру моих тайтсов. Он приподнимает тонкий материал и разрывает его по шву, обнажая мою задницу и обнаруживая, что на мне нет трусиков.

— Да, блядь, — говорит он, зарываясь лицом в мою уже текущую киску, его руки сжимают мои бедра под тем, что осталось от моих тайтсов, пока он трахает меня языком.

Я все еще лежу лицом в грязи, но толкаюсь в него, вскрикивая, потому что его язык, похоже, заставит меня кончить в считанные секунды. Его руки обхватывают меня и притягивают ближе за бедра.

Я подстраиваюсь под ритм, который не хочу прерывать.

Его руки двигаются, разминая и сжимая каждую часть моего тела, до которой они дотягиваются.

Они скользят вверх и стягивают мой спортивный топ. Моя ноющая грудь вырывается на свободу, и его пальцы находят мои затвердевшие соски. Он щиплет каждый из них, и я вскрикиваю, запрокидывая голову. Я приподнимаюсь на локтях, чтобы было удобнее прижиматься к его лицу.

— Черт, я уже несколько часов мечтаю попробовать тебя на вкус. Кончи для меня, Бринли.

— Да, — кричу я, отчаянно хватаясь за землю и медленно раскачиваясь на его лице, кончаю в рекордно короткие сроки, чувствуя, как моя киска сжимается вокруг его языка. Габриэль не останавливается, он продолжает трахать меня своим ртом, пока я не превращаюсь в умоляющее месиво перед ним. Он еще больше приподнимает мои бедра и широко раздвигает меня, а затем с глубоким стоном вгоняет свой член в мою киску.

— Чееерт, эта киска. Такая чертовски идеальная. — Габриэль раздвигает меня еще шире, и я вскрикиваю, когда он погружается до упора. — Посмотри на эту мокрую малышку, умоляющую о моем члене. Принимает каждый дюйм, ты, блядь, создана для меня.

— Пожалуйста, — умоляю я, и это заставляет его брать меня сильнее и глубже.

Сейчас.

Этот момент, когда он дикий и неуправляемый, — это то, чего я жажду каждый день. Это то, чего я всегда хотела, но не знала, где найти. Именно неослабевающая страсть Габриэля показывает мне, что он на самом деле чувствует. По тому, как он трахает меня, я бы сказала, что я нужна ему, как воздух. Эта мысль заставляет меня чувствовать себя чертовски сильной версией себя.

Мои локти скользят, а камни и ветки царапают мою кожу, когда я подаюсь вперед от того, как жестоко он трахает меня. Мои брюки свисают клочьями, и я начинаю толкаться в него, двигая бедрами, чтобы подразнить его, когда он входит в меня. Сила во мне растет, когда я осознаю, что я именно та, кого он хочет. Та, кого он жаждет. Насколько сильнее он будет хотеть меня, если я буду провоцировать его?

С ним я легко становлюсь храброй. Он подталкивает меня к смелости, мотивирует быть той женщиной, которой я всегда хотела быть.

— Вгони в меня каждый свой дюйм. Заставь меня кричать так, будто ты хочешь, чтобы весь лес знал, кому я принадлежу, — мурлычу я, наконец-то чувствуя себя открытой и свободной, перекидываю волосы через плечо и оглядываюсь на него. Он сжимает их в кулак и наматывает на руку, приподнимая мою голову.

— Черт, Брин… — Габриэль замирает, словно изучая меня, и я понимаю, что мои грязные слова застали его врасплох.

Он поднимает мою голову, прижимая меня спиной к себе. Еще один медленный рывок за волосы, его рука сильнее поворачивает мое лицо, и его губы прижимаются к моим, и все это время он ни на секунду не сбивается с ритма.

— К черту лес. Когда я закончу с тобой, в мире не останется ни одного существа, которое не знало бы, кому ты, блядь, принадлежишь, — рычит он, и я ухмыляюсь ему в губы.

— Тогда заставь меня кончить, През, — шепчу я.

— Черт. — Губы Габриэля снова прижимаются к моим, а рука скользит к моему клитору. Он грубо сжимает его двумя пальцами, не прекращая трахать меня, и я отправляюсь в свободное падение.

Я кончаю, перевожу дыхание, и волна желания поднимается снова. А он все не останавливается, трахает меня так, словно подводит себя к краю, а потом сдерживается. Трахает меня так, будто медленная пытка не позволять себе кончать — это то, чего он не просто хочет, но и жаждет.

Он замедляет темп, и я чувствую все, каждый дюйм его члена, входящего и выходящего из меня. Это возвращает меня к жизни, разжигает огонь, все еще пылающий в моем животе.

— Сплюнь, — говорит он, поднося ладонь к моим губам. Я так далеко зашла, что делаю, как он говорит, и плюю на три первых пальца. Они спускаются вниз и скользят по моему клитору, когда он стонет.

— Ты можешь сделать это еще раз, Брин. Давай, детка, кончи на мой член, — приказывает Габриэль.

Простое, нежное слово «детка» слетевшее с его языка, — это все, что мне нужно, и я кончаю снова, мои ноги дрожат, когда я вижу звезды во второй раз за несколько минут. Его руки сжимают мои бедра до синяков, и я чувствую, как он напрягается и пульсирует. Его тепло разливается во мне, мое имя слетает с его губ, и они скользят дальше, по моей шее и плечам. Я измучена, вся в порезах, синяках и крови. Мне до сих пор немного страшно, и все же я спрашиваю себя, как я вообще жила без него.

ПБ: Как обстоят дела в логове Вульфа?

Я: Чертовски изолировано.

ПБ: Меня не удивляет, что как только Вульф предъявил права на женщину, он спрятал ее от всего мира. Вы не можете просто больше заниматься сексом?

Я: Невозможно. Мне нужно выбраться отсюда не только ради работы.

ПБ: Я бы предложила сбежать на девичник, но он, скорее всего, отслеживает твою машину.

Я: Ха-ха, очень смешно. Лучше бы он этого не делал.

ПБ: Шон говорит, что еще несколько недель, и жизнь вернется в нормальное русло.

Я морщусь, глядя на свой телефон. Меня бесит, что Лейла знает какие-то сроки, а мне Габриэль до сих пор ничего не сказал. Я прикусываю губу.

Я нахожусь в этом доме уже два дня и еще не до конца его обследовала. Я направляюсь в спальню. Габриэль ушел, и я понятия не имею, куда. Клубные дела, сказал он.

Я открываю один за другим его ящики, все аккуратно разложено. Черные боксеры на черных боксерах. То же самое с его футболками и джинсами.

Все идеально. Слишком идеально.

Я открываю дверцу его шкафа и провожу пальцами по мягкой фланели, которая там висит. «Кархарт». Черные и серые, можно подумать, что у него есть акции компании. Когда я подхожу к задней стенке, мое внимание привлекает небольшая деревянная шкатулка с овальной инкрустацией.

Когда я беру ее в руки, то решаю, что это, скорее всего, ножи или еще что-то безумное, но когда я открываю ее, то вижу разные отделения. Я вытаскиваю каждое из них. В верхнем полно медалей и статей из какого-то журнала. В них рассказывается о миссии, которую выполняли морские пехотинцы 12-ого разведывательного подразделения, чтобы нейтрализовать вражеского лидера, но во время атаки враг разбомбил их собственный лагерь. Я отвожу взгляд, когда переворачиваю страницу. На ней фотографии. Одна из них — лагерь, где повсюду люди. Мертвые люди. На другой, точно такой же, — разнесенная на куски машина. Неудивительно, что он не верит ни в Бога, ни в дьявола. Неудивительно, что у него нет веры в людей. Как можно пережить такую бойню и сохранить веру?

Я вытаскиваю следующие два отделения, и они оказываются заполнены фотографиями. Старыми. Я сразу узнаю его в море детей. Большой и сильный, даже когда был маленьким. Кажется, ему около десяти, он стоит рядом с матерью. Ее красота поражает меня. Длинные темные волосы, красивые черты лица и прекрасная улыбка — улыбка Габриэля. Есть и другие фотографии из клуба, я вижу мужчину, который, должно быть, был его дядей, с нашивкой президента, его и еще одного парня на мотоциклах. Может быть, это Шон?

Есть фотография Габриэля в подростковом возрасте, скрестившего руки на груди. Больше всего меня поражает то, что это первая найденная мной фотография, на которой его глаза выглядят такими же пустыми и бесстрастными, как сейчас. Я снова смотрю на первые фотографии, на те, где в его глазах озорной огонек. Я провожу по ним пальцем и улыбаюсь. Вот такого Габриэля я хотела бы видеть, до того как жизнь сломала его.

Я вытаскиваю еще одно отделение и прищуриваюсь. Я не знаю, что это такое. Я беру один в руки. Он маленький, размером с четвертак, и на нем логотип «Apple». Я переворачиваю его и читаю обратную сторону. GPS-трекер. Может отслеживать местонахождение на расстоянии многих миль или даже в другой стране.

Он действительно следит за моей машиной? Я беру один из них и кладу в карман, приводя все в первоначальный вид.

Я спускаюсь по лестнице и выхожу через парадную дверь. Достаю устройство, смотрю на него и решаю, что он, скорее всего, положил его внутрь. Я открываю дверь машины и начинаю поиски, прощупывая щели между сидениями, под приборной панелью, но только когда встаю на четвереньки, замечаю его, прикрепленного к нижней части водительского сидения.

Ублюдок.

Он заставляет меня оставаться здесь, словно в заключении, пока он приходит и уходит, когда ему заблагорассудится? Я даю обещание здесь и сейчас, больше этого не будет. С этого момента он будет рассказывать мне обо всем. А этот маленький трекер?

Что ж, в эту игру могут играть двое.