Выбор сердца

Глава 24

В понедельник в шляпной лавке было весьма оживленно. Лили получила несколько новых заказов, а также поработала над теми шляпками, которые должна была закончить.

— Я ухожу, мисс. — Ее помощница Флора показалась в дверях задней комнаты, где Лили сидела за работой. Было уже почти два часа дня. — Утром снова приду.

— Спасибо, Флора.

Лили проводила рыжую девушку. Она была благодарна ей за помощь, но всегда радовалась, когда лавка оставалась целиком в ее распоряжении.

Неожиданно над входной дверью прозвенел колокольчик. Спустившись в лавку, Лили с изумлением увидела, что дверь открывает Филипп Лэнден, виконт Хартуэлл.

Пожалев о своем импульсивном приглашении во время пикника, Лили заставила себя улыбнуться и шагнула к нему навстречу.

— Добрый день, милорд.

Виконт поспешно снял свою касторовую шляпу.

— Добрый день, мисс Моран. — Его светло-карие глаза скользнули по ее фигуре, и, не скрывая восхищения, он воскликнул: — Ах, но как же чудесно вы выглядите!

Щеки Лили зарумянились.

— Благодарю вас, милорд.

Виконт обвел взглядом лавку.

— Для молодой девушки так необычно иметь свое дело. Меня восхищает ваша предприимчивость.

Лили невольно улыбнулась:

— Я давно об этом мечтала.

Виконт прошелся по лавке, рассматривая шляпки и кружевные чепчики.

— Недурная работа, надо сказать. Хотя, конечно, я не очень разбираюсь в дамских шляпках. Вы сами все это делаете?

— Ну… да, сама.

Лили заметила, что его улыбка чуть кривовата, что почему-то делало его еще обаятельнее.

— Думаю, мне стоит купить одно из ваших прелестных произведений для моей матери. Как вы считаете, что ей может понравиться?

Лили подошла к стеллажу со шляпками. Виконт стоял, рассматривая ряд шляпок, среди которых была светло-зеленая шелковая и жемчужно-серая бархатная с бордовыми лентами. На полке ниже было выставлено несколько соломенных шляпок.

— Очень трудно угадать вкус незнакомой дамы, — проговорила Лили.

— Матушка одевается довольно консервативно. Да и во всем остальном она консервативная.

Это было сказано с очередной чуть кривой улыбкой.

Лили в ответ улыбнулась, но в душе у нее стало зарождаться беспокойство. Ей вспомнились слова Ройала: «Что, по-твоему, он скажет, когда узнает, что когда-то ты чистила чужие карманы на улице?»

Она потянулась за кремовой шелковой шляпкой, отделанной бельгийским кружевом.

— Думаю, ей должна понравиться вот эта. У нее простой фасон, благодаря чему она подходит к самым разным нарядам и не вызывает протеста. И размер тут не проблема.

Виконт взял шляпку из рук Лили и стал рассматривать.

— Мне кажется, вы сделали идеальный выбор. — Он тепло ей улыбнулся: — Благодарю вас, мисс Моран.

Лили прошла с ним к прилавку, где он заплатил за свою покупку, а она упаковала шляпку в красивую коробку. Виконт продолжал наблюдать за ней — и, ощущая его растущий интерес, Лили с трудом заставляла себя смотреть на него.

— Что-то случилось? — спросил он наконец. — Вас вдруг что-то встревожило.

— Я… извините меня. Просто… мне не хотелось бы поощрять ваш интерес, милорд, раз он не может быть взаимным.

Он нахмурил брови:

— И почему же?

— Мне кажется, это совершенно ясно. Потому что вы виконт, а я всего лишь владелица лавки.

Он протянул руку и поймал ее пальцы.

— Вы не просто владелица лавки! Вы прелестны и умны, и я ощущаю вашу нежность. Вы из тех людей, кого я буду рад узнать. Остальное не имеет значения.

Возможно, для него самого это и было бы так — но уж, конечно, не для его матери и других членов его семьи.

— Я высоко ценю вашу доброту, милорд, но мне кажется, вам не следует снова сюда приходить.

Несколько долгих секунд он пристально смотрел на нее, стараясь понять, что скрывалось за этими словами.

— Пока я готов склониться перед вашими желаниями, мисс Моран. Но я не из тех, кто быстро сдается. — Он взял с прилавка шляпную коробку. — Я уверен, что матушка будет довольна шляпкой.

Вернув на голову свою шляпу, он пристукнул по ней, чтобы она села надежнее, прошел к двери и, открыв ее, исчез из лавки.

Лили облегченно вздохнула. Даже если его слова окажутся правдивыми и ее прошлое не станет препятствием, виконт ее не интересует. Ее сердце по-прежнему томилось по Ройалу, и пока эта боль не утихнет, она просто не способна думать о каком-то другом мужчине.

Лили вернулась к работе в задней части лавки, но еще несколько раз выходила оттуда к покупателям и даже продала одной даме прелестную соломенную шляпку. Время летело незаметно — и Лили с удивлением заметила, что уже пора закрываться.

«Как быстро прошло время!» Наверное, так всегда бывает, когда занимаешься тем, что доставляет удовольствие.

Лили уже собиралась подвести итог дня, когда колокольчик зазвенел снова. Она подняла глаза и увидела входящего в лавку Ройала. Ее сердце затрепетало. Лили напомнила себе, что все еще сердита, но, увидев его несчастное лицо, невольно смягчилась.

Ройал встал прямо перед ней и кашлянул. Выглядел он неуверенно и явно волновался, что было ему совершенно несвойственно.

— Я пришел попросить прощения. Мне очень жаль, Лили. Я правда не думал, что говорю. Меня никогда не волновало твое прошлое, и любой мужчина, которому ты дорога, тоже не станет обращать на него внимание. Я просто ревновал. Я знаю, что это меня не извиняет, но это правда.

Глаза Лили наполнились слезами.

Ройал поймал ее руку и поднес к губам.

— Я скорее вырву у себя сердце, чем преднамеренно причиню тебе боль.

У Лили перехватило дыхание. Она так его любит!

— Ройал!..

А в следующую секунду она уже оказалась в его объятиях. Ройал наклонился к ней, прижавшись щекой к ее щеке.

— Мне очень стыдно, — тихо проговорил он. — Пожалуйста, скажи, что ты меня прощаешь!

— Все в порядке, Ройал.

— Любой мужчина был бы счастлив назвать тебя своей женой. Любой.

Она попыталась улыбнуться:

— Это не имеет значения. Важно только то, что я вам достаточно дорога, чтобы вы сюда пришли.

Он чуть отстранился и заглянул ей в лицо.

— Ты дорога мне, Лили! Слишком дорога.

Она не могла устоять перед ласковым прикосновением его губ, которые накрыли ее губы невероятно нежным поцелуем. Этот теплый поцелуй таил легкий привкус грусти — и закончился слишком быстро.

— Меня мучительно влечет к тебе, Лили. Я больше ни о ком думать не могу. Не знаю, как смогу без тебя жить.

Она с трудом проглотила вставший в горле ком. Сердце у нее болезненно забилось.

— Иногда приходится делать то, чего делать не хочется. Такова жизнь.

Она усвоила этот урок, когда ей было двенадцать лет и ее родители умерли. Тогда ей пришлось воровать, чтобы не оставаться голодной.

Ройал прижал ладонь к ее щеке.

— Сегодня утром приходил мой поверенный. Он говорит, что арендаторы составили прошение с требованием привести в порядок их дома. — Он посмотрел ей прямо в глаза, словно умоляя понять его. — Я не могу их подвести, Лили. Мне придется брать деньги в долг, а потом этот долг выплатить.

Лили заставила себя произнести слова, которые очень дорого ей стоили:

— Как только вы… поженитесь, у вас будет много денег.

Ройал прерывисто вздохнул:

— Знаю. Просто… мне хотелось, чтобы ты понимала.

Ее горло перехватил мучительный спазм.

— Я понимаю, Ройал.

И это разбивало ей сердце.

Она снова прильнула к нему — и Ройал молча ее обнял. Она все еще прижималась к нему, положив голову на плечо, когда дверной колокольчик звякнул. Лили поспешно отпрянула — и Ройал отступил на шаг, но было уже поздно.

Джослин и Матильда Колфилд застыли в дверях. У обеих глаза были изумленно открыты.

— Да, признаюсь, это весьма неожиданно, — пробормотала Матильда.

— Пожалуйста, позвольте мне объяснить… — начал было Ройал.

— Не усугубляйте дело ложью! — Матильда перевела негодующий взгляд на Лили. — Мне следовало бы знать. Шавка — она всегда шавка.

Ройал возмущенно выпрямился:

— Лили тут ни в чем не виновата! Я злоупотребил ее добротой. Вина целиком на мне. Лили совершенно чиста!

Это была неправда. Она была виновата во всем, что произошло.

Волна раскаяния и сожаления захлестнула Лили.

— Мне очень жаль, Джо. Я не хотела обмануть твое доверие.

Джослин даже не посмотрела на нее. Ее возмущенный взгляд был устремлен на Ройала.

— Я не желаю подбирать за ней остатки! Я не выйду замуж за мужчину, которому не нужна!

— Он мужчина, милая моя, — спокойно возразила Матильда. — У мужчин есть потребности. Твоя кузина просто оказалась под рукой, чтобы их удовлетворить. — Она снова устремила жесткий взгляд на Ройала: — Этот брак состоится в полном соответствии с планами. Что бы между вами двоими ни было, это закончилось прямо сейчас. Понятно?

Лицо Ройала словно окаменело. Лили увидела его ярость и поняла, что он готов отказаться от женитьбы.

— Герцог просто развлекся, — заявила она, вмешавшись в разговор и не дав ему сказать слова, о которых, как она прекрасно понимала, он тотчас же пожалеет. — Я совершенно не хотела, чтобы случилось что-то такое, и его светлость — тоже. — Она снова повернулась к Джо. — Ты та женщина, которую он хочет видеть своей женой, Джослин. И так было всегда.

Джо фыркнула, бросила быстрый взгляд на герцога и, похоже, немного смягчилась. Ее лицо без слов говорило, что он всего лишь мужчина и потому легко поддается соблазнам. Она никогда не считала, что Лили может с ней соперничать, и ее мнение не изменилось.

— Начиная с сегодняшнего дня я буду ожидать от вас всяческих знаков внимания, — сказала Джо. — Начнем сегодня, с оперы. Мне очень хотелось бы сидеть в вашей ложе.

Ройал ничего на это не ответил, Только сильнее сжал зубы.

— А вам, молодая особа, — сказала Матильда Лили, — давно пора выехать из нашего дома. Кажется, вы говорили, что над лавкой есть квартира?

Лили кивнула, чувствуя себя совершенно несчастной:

— Меня уже завтра не будет.

— Скатертью дорога! — бросила Джо, но Лили показалось, что в голосе ее кузины прозвучало легкое сожаление.

Джо привыкла полагаться на Лили, которая была ее наперсницей. Лили тоже жалела о необходимости расставания. Они была подругами — и Лили эту дружбу разрушила!

— Значит, мы обо всем договорились, — решительно объявила Матильда. — Она снова устремила холодный взгляд на Ройала. — Я не стану рассказывать об этой прискорбной сцене мистеру Колфилду, и ваша помолвка с моей дочерью останется в силе. Объявление о ней будет сделано на балу в субботу, как мы и планировали.

Ройал не смотрел на Лили — только поклонился Джо.

— Приношу мои извинения, Джослин. Я не хотел ставить вас в неловкое положение — и больше никогда этого не сделаю.

— Что бы вы ни делали после нашей свадьбы, я буду надеяться, что вы проявите осмотрительность.

Ройал коротко кивнул.

Больше ничего не было сказано. Две женщины в сопровождении герцога ушли из лавки. Лили молча смотрела, как Ройал провожает дам до их кареты, а потом садится в свою.

Когда экипажи уехали, глаза Лили наполнились слезами.

Сердце ее было окончательно разбито.

— То есть как это — нездоров? — спросил Шерри, обращаясь к дворецкому Ройала. Они с Диллоном Сент-Майлзом стояли на ступеньках парадного подъезда городского особняка герцога Брэнсфорда. — Что с ним?

— Его светлость… сегодня он сам не свой. Вам было бы лучше приехать завтра.

Шерри схватил слугу за плечи и решительно оттеснил, проходя в дом. Что-то произошло — он это ясно ощущал.

Он быстро зашагал по коридору к кабинету Ройала. Сент-Майлз от него не отставал. Однако в кабинете никого не оказалось.

— Наверху, — сказал Диллон, и Шерри молча кивнул.

— Подождите, умоляю вас! — Дворецкий стремительно заступил им дорогу, словно готовясь пожертвовать собой. — Вы не должны туда ходить!

Но это только добавило Шерри решительности.

— Пошли! — сказал он другу.

Они быстро поднялись наверх и направились к хозяйским апартаментам. Сент-Майлз несколько раз ударил своим мощным кулаком по двери, но ответа не получил.

Шерри повернул ручку, обнаружил, что дверь не заперта, и вошел в комнату. Ройал растянулся на угловой кушетке у камина. Рядом на столике валялась пустая бутылка из-под бренди.

— Убирайтесь.

— Боже! Да ты совершенно надрался! — ахнул Шерри. — Что за дьявол! Что случилось?

Ройал сел чуть прямее, так что часть бренди в его руке выплеснулась из бокала.

— Я женюсь, вот что случилось! Не на той женщине женюсь.

— Это уже не новость, мой друг, — отозвался Сент-Майлз. — И определенно не это заставило тебя напиться до полного отупения.

Ройал хмыкнул.

— Надо признаться, я старался изо всех сил. К сожалению, я не… — Тут он громко икнул. — Недостаточно сильно пьян!

Оба друга выразительно возвели очи горе.

— Матильда Колфилд застала нас вместе с Лили в шляпной лавке. — Он сделал глоток бренди. — С ней была Джослин.

— И Джослин не отменила свадьбу? — с немалым изумлением спросил Шерри.

Ройал помотал головой:

— Мать ей не позволила. — Он снова глотнул бренди. — Мне следовало бы с этим покончить любой ценой. Лили из-за меня погибла. Я обязан все исправить.

— Ты не можешь себе позволить жениться на женщине без гроша в кармане, — возразил Сент-Майлз, в кои-то веки вдруг продемонстрировав практичность. — Ты герцог, дружище! У тебя есть обязанности и долг.

Ройал сел, низко опустив голову:

— Знаю.

— А что сказала Лили, когда это случилось? — поинтересовался Шерри.

— Она сказала им, что сама во всем виновата. Сказала, что ничего для меня не значит, что была для меня всего лишь игрушкой. Она целиком взяла вину на себя — и я позволил ей это сделать!

— У тебя не было выбора, — сказал Диллон.

— Сделанного не вернешь, — добавил Шерри. — По крайней мере тебе можно не беспокоиться о репутации Лили. Колфилды не допустят, чтобы об этом стало известно.

— Хотя бы это хорошо, — неохотно признал Ройал.

— Ты с этим справишься. — Сент-Майлз положил ладонь на плечо Ройала. — В жизни масса подобных ухабов и кочек — и нам каким-то образом удается это пережить.

Шерри наклонился и взял записку, небрежно брошенную на стол у кушетки:

— А это что?

— Матильда хочет приблизить срок свадьбы, — со вздохом ответил Ройал. — По-моему, она боится, как бы все это не разладилось.

— Хорошая новость! — заявил Сент-Майлз. — Ты получишь деньги жены раньше, чем рассчитывал. И давай говорить откровенно: они тебе необходимы.

— Деньги! — с отвращением бросил Ройал. — Все постоянно сводится к этому. Иногда я начинаю завидовать уличным попрошайкам.

Шерри не стал на это отвечать. Ройал был пьян и влюблен, а такая комбинация была просто убийственной.

Он забрал у друга полупустой бокал. Казалось, Ройал этого даже не заметил.

— Поспи. Утром ты почувствуешь себя лучше.

Ройал ничего не ответил: снова завалившись на кушетку, он закрыл глаза и захрапел. Шерри кивком указал на дверь:

— Нам пора.

Диллон кивнул, посмотрел на своего пьяного друга и добавил:

— Я ему не завидую.

Шерри проворчал:

— Напоминай мне, что я решил никогда не влюбляться!

Лили стояла за прилавком своей лавки. Сегодня покупателей было не много, что ее радовало. Флора ушла в два часа, в последний раз покосившись на опухшие и покрасневшие веки своей нанимательницы и ее бледные щеки. Хорошо хоть, что она не пыталась ничего выяснять и не задавала никаких неприятных вопросов.

Лили зевнула, прикрыв рот рукой. Она всю ночь не спала. Стоило ей закрыть глаза — и она снова видела холодный, жесткий, осуждающий взгляд Матильды Колфилд. «Шавка — она всегда шавка».

У Лили снова больно сжалось горло. Колфилды никогда не считали ее по-настоящему своей, особенно Матильда. Хотя Лили, как и Джо, была правнучкой графа, от ее ветви семейство давно отреклось.

Она старалась не думать о Джослин и о том, какой удар нанесла ей. Что из того, что у Джослин есть любовник? Джослин сама решает, как ей поступать. Лили руководствовалась иными правилами поведения — и по ним близость с мужчиной, за которого предстояло выйти замуж ее кузине, была неприемлемой в любом случае.

Измученная и подавленная, Лили с трудом находила в себе силы заниматься делами. Вот и сейчас она добрела до стула, стоявшего позади прилавка, и тяжело на него опустилась. Господи, как получилось, что её жизнь так стремительно вышла из-под контроля?!

Она мрачно размышляла над своим Положением, терзаясь угрызениями совести, когда стук в заднюю дверь заставил ее вздрогнуть от неожиданности. Лили поднялась на ноги и побрела к двери, с трудом переставляя налитые тяжестью ноги. Повернув ключ в замке, Лили в первую секунду никого не увидела и, только опустив взгляд ниже, обнаружила, что в переулке позади ее лавки стоит маленький оборвыш.

— Ты сказала, что мне можно прийти. Ты правду говорила?

Это оказался уличный мальчишка Томми Кокс, с которым она недавно познакомилась. Его сопровождал коричнево-белый пес. Впервые за весь день у Лили на душе немного посветлело.

— Правду. Входи, Томми.

Вид тощего мальчишки напомнил ей те годы, когда она жила почти так же, как он. Она не забыла о том, какой была перепуганной, когда ее родители умерли и ее взял к себе дядя. Она помнила, как дядя Джек научил ее быть сильной и как постепенно она стала уверенной в себе и бесстрашной — и как ей удалось пережить те годы.

Она посторонилась, пропуская в заднюю комнату за лавкой Томми и его пса.

— Есть хочешь?

Томми был худ до истощения. Лили показалось, что при одном упоминании о еде у него потекли слюнки.

— Перекусить не отказался бы. А для Магза какой-нибудь кусочек найдется?

Лили захлестнула волна эмоций. Несмотря на сильный голод, этот мальчишка продолжал заботиться о своей собаке!

— Я найду что-нибудь для вас обоих. Ждите здесь.

Поспешно поднимаясь наверх, она думала о том, что под всей этой грязью он — симпатичный мальчуган. Если ему никто не поможет, то рано или поздно он станет закоренелым преступником.

Положив на тарелку щедрую порцию хлеба с сыром и горку пряников, Лили вернулась вниз. Томми и Магз оставались там, где стояли.

Лили освободила стол для шитья и поставила на него тарелку.

— Давайте угощайтесь.

Томми стремительно схватил хлеб и сыр. Немного он оставил себе, а остальное отдал Магзу. В считанные секунды хлеб и сыр исчезли — будто их и не было. Лили дала бы своим гостям и больше, но боялась, что желудок голодного мальчишки взбунтуется и его стошнит.

Она налила ему стакан лимонада из кувшина, и Томми осушил его за пару глотков.

— Вкусно? — спросила Лили.

Парнишка молча кивнул: щеки его раздувались от последнего пряника. Лили заметила, что тут Магзу досталось меньше.

— Можешь остаться ночевать, если хочешь. Я потушу на ужин мяса с овощами, а на завтрак у нас будет горячий шоколад и бисквиты.

У Томми округлились глаза.

— Ты приготовишь мне ужин?

Лили кивнула. Сердце у нее странно колотилось, переполняемое жалостью — и еще каким-то непонятным чувством.

— А утром сварю шоколад. И здесь намного теплее, чем на улице.

Томми посмотрел на Магза, советуясь со своим псом:

— Что скажешь, парень?

Пес завилял хвостом, громко ударяя им по деревянному полу. Видимо, это означало «да», потому что Томми расплылся в улыбке:

— Ладно, мы останемся.

У Лили на душе стало тепло. Наверное, Томми послан ей в ответ на ее молитвы! У нее теперь есть ребенок, которому она нужна. А он был не меньше нужен самой Лили.

— Пора закрывать лавку. Я запру дверь и быстренько схожу в бакалею, куплю все необходимое к ужину.

Томми кивнул. Пахло от него ужасно, и не меньше воняло от его шелудивого пса. Однако ванна подождет. Нужно, чтобы мальчик уверился в том, что ему рады. Со временем, при удаче, он начнет ей доверять.

Джонатан Сэвидж позвонил в дверь аристократического трехэтажного дома, которым владел Престон Лумис. Дверь открыл дворецкий Лумиса: высокий внушительный мужчина с седеющими волосами.

— Чем могу служить? — спросил дворецкий.

— Меня зовут Джонатан Сэвидж. Я пришел к мистеру Лумису.

— Мистер Лумис вас ждет. Прошу пройти со мной.

Он заранее отправил записку с просьбой о встрече по поводу тех денег, которые вложил в его «предприятие» Лумис. Надежда на прибыль служила хорошим стимулом для быстрого ответа.

Лумис поднялся навстречу вошедшему в гостиную Джонатану. Комната была очень хорошо обставлена. Заметно было, что дорогое убранство подбирал человек с хорошим вкусом. Просто поразительно, чего можно добиться, имея в своем распоряжении герцогское состояние!

— Не ожидал, что так быстро получу от вас известия. — Лумис направился к гостю.

— Нам повезло. Заемщики получили деньги, которых ждали, гораздо раньше, чем планировалось. А это значит, что они смогли расплатиться с долгом очень быстро.

— Ясно. Не желаете ли бренди?

— Наверное, не откажусь.

Лумис прошел к буфету и налил понемногу янтарной жидкости в два хрустальных бокала. Джонатан взял предложенный бокал и пригубил его. Бренди оказалось старым и дорогим — одним из лучших, какие ему только приходилось пробовать.

— Превосходное! — Он поднял рюмку к свету, чтобы полюбоваться красивым цветом напитка. — Могу только приветствовать ваш выбор бренди, мистер Лумис.

— Рад, что вам нравится. — Лумис улыбнулся и подкрутил кончики усов. — Тут просто нужны деньги.

Джонатан негромко рассмеялся. Он был третьим сыном, а не наследником фамильного состояния, поэтому все свои финансовые средства заработал сам. Его верфь — убыточное предприятие, которое он унаследовал от деда, — была реорганизована и стала самым прибыльным делом. Другие предприятия, которые он покупал и преобразовывал, также приносили неплохие доходы.

Джонатан отпил еще немного бренди, сунул руку в карман и извлек банковский чек на ту сумму, которую «инвестировал» Лумис, плюс тридцать процентов прибыли. Ради Ройала ему хотелось надеяться, что им удастся вернуть деньги покойного герцога и все эти усилия и траты не окажутся напрасными.

Лумис с удовольствием посмотрел на указанную в чеке сумму.

— Вы дадите мне знать, если снова встретите надежного человека, нуждающегося в краткосрочном займе?

— Я так и сделаю, хотя, как правило, финансирую такие займы сам.

Это была чистой воды ложь. Сэвидж не давал займы под грабительские проценты: хотя репутация у него была хуже не бывает, он не крал чужих денег.

Джонатан допил бренди и поставил бокал на столик полированного красного дерева.

— Приятно было иметь с вами дело, мистер Лумис.

— Взаимно, мистер Сэвидж.

Джонатан вышел из дома, сел в свой экипаж и велел кучеру заехать в особняк Брэнсфорда. Оттуда он собирался отправиться на Джермин-стрит, чтобы навестить свою любовницу.

Он сыграл свою роль. Все было готово для финала. Его совершенно не интересовало справедливое возмездие. Ему просто хотелось, чтобы его хороший друг смог вернуть свои деньги.