Выбор Томаса

Глава 34

Эдди припарковал свой мотоцикл перед особняком Куина в Пасифик Хайтс и бросился вверх по лестнице. В сообщении, которое он получил, говорилось, что нужно поторопиться. Он позвонил в дверь и подождал. Изнутри уже доносились голоса. Что-то происходило. Прежде чем он успел сообразить, что происходит, дверь открыл Куин.

— Я добрался сюда так быстро, как только смог, — сказал Эдди без должного приветствия.

Куин жестом пригласил его войти.

— Заходи. Ты один из последних. Томас с тобой?

Напрягшись, Эдди покачал головой. Кто-то узнал о нем и Томасе? Кто-то заметил что-нибудь в том, как они общались в офисе?

— Нет, а должен был?

— Просто подумал, что он может быть с тобой. Он не ответил на сообщение, которое я ему отправил.

Эдди пожал плечами, стараясь выглядеть невозмутимым, и прошел мимо Куина к источнику голосов. Дверь в гостиную была приоткрыта. Эдди распахнул ее пошире и осмотрел комнату.

Он с удивлением увидел, что половина «Службы Личной Охраны» в сборе, и они привели с собой свои пары.

Он повернул голову к Куину.

— Что происходит?

— Ты узнаешь вместе со всеми. Так что иди и пообщайся.

Он обвел глазами толпу и поймал взгляд Самсона. Заметив, что тот жестом приглашает его приблизиться, Эдди подошел и остановился перед ним.

— Привет, Самсон, ты в курсе, что происходит?

— Ты скоро узнаешь. Итак, как прошла встреча с Лютером? — глаза Самсона, казалось, смотрели сквозь него.

Эдди отвел взгляд и притворился, что с интересом рассматривает грязное пятно на своей кожаной куртке.

— Нормально.

— Ты получил, что хотел? — продолжил Самсон.

Нет, он не получил ответа, который хотел услышать, но не мог сказать об этом своему боссу, не раскрыв, что происходит. Эдди все еще не был уверен, что его устраивает направление, в котором развивается его жизнь. Когда он посмотрел мимо Самсона, то заметил, что его сестра разговаривает с Портией.

Сильно бы Нина разочаровалась, узнав, что ее младший брат занимается сексом с Томасом? Или она уже подозревала об этом? А остальные коллеги, будут ли они смотреть на него как-то странно? Будут ли относиться по-другому? Будут ли они смеяться над ним, как мальчишки в его старшей школе?

— Я не хотел совать нос в чужие дела, — донесся до него голос Самсона.

— Нет. Нет, все в порядке. Все прошло хорошо. Лютер казался нормальным.

— Ну, тогда хорошо.

Повисла неловкая пауза, но Эдди был избавлен от лишних слов, когда Нина заметила его и помахала рукой. Она что-то сказала Портии, а затем направилась к нему.

— Извини, меня зовет Нина, — сказал он Самсону, радуясь предлогу, и шагнул к сестре, встретив ее на полпути.

— Привет, Эдди, — поприветствовала она его с улыбкой и обняла. — Не думаю, что я когда-либо видел тебя так часто с тех пор, как мы жили вместе.

Она была права. С тех пор, как Нина начала подыскивать ему квартиру, они виделись практически каждый день или, по крайней мере, разговаривали по телефону. Нина вложила много сил в поиск квартиры, и он чувствовал себя полным идиотом из-за того, что обманул ее. Но сейчас было не время и не место советовать ей прекратить поиски. В комнате было слишком много людей, которые могли подслушать.

— Я тебе надоел? — спросил он, улыбаясь ей в ответ, чтобы скрыть угрызения совести.

Она ткнула его в бок.

— Не надейся. Так где же Томас? Я его еще не видела. — ее взгляд блуждал по комнате.

В нем проснулось желание защититься.

— Откуда мне знать? — почему все спрашивают его о Томасе, как будто они были парой?

Нина склонила голову набок, с любопытством уставившись на него.

— У тебя плохое настроение?

— Нет, совсем нет! — но, если она продолжит расспрашивать об этом, оно быстро испортиться.

— Привет, приятель, — раздался голос Блейка у него за спиной, рука опустилась на плечо Эдди и чересчур дружелюбно похлопала его. — Нина.

Эдди повернулся, чтобы посмотреть на человека. Он больше не злился ни на него, ни на Оливера за то, что те проболтались о чувствах Томаса к нему. Блейк просто ничего не мог с собой поделать: он был немного придурком. Хотел как лучше, но, будучи самым новым членом большой семьи «Службы Личной Охраны», ему еще многому предстояло научиться. Будучи четырежды правнуком Роуз и Куина, он за одну ночь стал частью их группы и, учитывая обстоятельства, на удивление хорошо приспособился.

— Блейк. Что происходит? Кажется, Самсон в курсе, но молчит, — спросил Эдди.

— Ты можешь догадаться. Это ненадолго. Почти все уже здесь. Даже Уэсли. — он указал на окно, около которого стоял Уэсли и разговаривал со своим братом Хевеном, делая дикие жесты руками. Блейк наклонился к нему, понизив свой громкий голос. — Он работал со своими силами, и я не думаю, что Хевен слишком доволен результатами его экспериментов.

Нина придвинула голову ближе.

— Что случилось? Я думала, Хевен не возражал против того, что Уэсли пытается вернуть свои колдовские способности.

Эдди думал так же, и на самом деле был благодарен за это: колдовство Уэсли помогло спасти жизнь Томаса, когда он сражался со своим создателем, Киганом. Если бы Уэсли не произнес заклинание, нарушающее концентрацию Кигана во время схватки за контроль над разумом, в которой они с Томасом оказались замешаны, Томас мог бы погибнуть в бою. Даже сейчас Эдди содрогался от этой мысли.

— К нему уже вернулась часть способностей. Я это видел, — добавил Эдди.

Блейк ухмыльнулся.

— Да, но, по-видимому, у него проблемы с контролем. Прошлой ночью, когда он пришел посмотреть на ребенка, то испробовал какие-то заклинания на двух щенках Хевена и превратил их в поросят. Хевен был, мягко говоря, взбешен.

— О, нет! — громко рассмеялась Нина.

Эдди тоже не смог сдержать смеха.

— Это так забавно.

— Ну, Иветт так не думает. Она боится оставлять Уэсли с ребенком, потому что кто знает, во что он может ее превратить.

Нина перестала смеяться.

— В ее словах есть смысл.

— Он уже превратил их обратно в щенков? — спросил Эдди.

Блейк указал на Хевена, ведьмака, ставшего вампиром, и его брата-колдуна.

— Не похоже на это. Из того, что я смог подслушать, в том месте, где Уэсли покупает ингредиенты, закончились все, что ему нужно для обратного заклинания.

— Хочешь сказать, что эти два щенка все еще бегают, как поросята? — Эдди буквально видел их перед собой.

Блейк усмехнулся.

— Да, Бекон и Сосиска бродят по дому Хевена, сводя всех с ума.

— Бекон и Сосиска? — повторила Нина.

— Да. Нравятся имена? Я собираюсь предложить им переименовать щенков. И, возможно, клички сохранятся даже после того, как Уэсли удастся превратить их обратно в собак. — в глазах Блейка промелькнуло озорство.

Эдди толкнул его локтем в бок.

— Сделаешь это, и Хевен шкуру с тебя спустит.

Внезапно по спине Эдди пробежали мурашки, и он попытался отогнать вспышку желания, пронзившую его тело. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто приближается.

— Что за Бекон и Сосиска? — голос Томаса прозвучал всего в нескольких футах позади Эдди.

Эдди лишь слегка повернул голову, чтобы поприветствовать Томаса, и ответил:

— Блейк снова нарывается на неприятности, оскорбляя щенков Хевена.

— Ну, сейчас они уже не щенки. Больше похожи на ветчину и шкварки, — парировал Блейк.

Томас вопросительно на него посмотрел.

— Хочу ли я знать, в чем дело?

Нина покачала головой.

— Нет, не захочешь. Блейк просто чудит. Опять.

— Ты называешь меня чудаком? — спросил Блейк. — Это возмутительно!

Пока Нина и Блейк продолжали спорить о том, что считать глупостью, Томас подошел ближе к Эдди. Эдди почувствовал, как от тела Томаса к нему словно пробежали электрические волны.

— Привет. — от хриплого голоса, которым Томас произнес это единственное слово, у Эдди мгновенно пересохло в горле. Он не осмелился ответить, зная, что не сможет произнести ни одного связного предложения. С тех пор как он отсосал у Томаса в гараже, понимал, что между ними что-то изменится.

Когда он на мгновение почувствовал палец Томаса внутри себя и неудержимо кончил, Эдди понял, что перешел мост, и пути назад не было. И это напугало его до смерти. Потому что, если он продолжит идти по этому пути, это означает, что вся его жизнь была ложью.

Эдди уже собирался ответить на приветствие Томаса, когда кто-то начал громко хлопать в ладоши, чтобы привлечь всеобщее внимание. Он повернулся к источнику звука, как и все остальные, и заметил, что Оливер и Урсула стоят в дверях гостиной и смотрят на собравшихся.

— Спасибо всем собравшимся, — начал Оливер. — Я знаю, что мы не успели предупредить друг друга, но подумал, что если бы я попытался согласовать все заранее, наши расписания были бы еще более хаотичными. В любом случае, я не хотел больше ждать. — он улыбнулся Урсуле, которую держал за руку. — Я попросил Урсулу выйти за меня замуж, и она согласилась.

Толпа разразилась радостными возгласами. По залу разнеслось несколько волчьих воев, некоторые из собравшихся начали хлопать, а те, кто стоял ближе всех к счастливой паре, обняли их, поздравляя.

— Похоже, Кейн должен мне сотню баксов, — заметил Томас, улыбнувшись.

Эдди кивнул.

— Ты был прав.

— Томас, ты знал? — спросила Нина.

Он повернулся к ней.

— Все признаки были налицо.

Эдди закатил глаза.

— Томас видел, как он покупает кольцо.

Томас усмехнулся.

— Спасибо, что подорвал мой авторитет. — он взъерошил Эдди волосы.

Эдди тут же отпрянул. Дерьмо! Как Томас мог вот так запросто прикоснуться к нему на публике?

Он бросил взгляд на Нину, чтобы проверить, заметила ли она это, но сестра, казалось, смотрела в сторону Урсулы, пытаясь разглядеть ее руку, на которой красовалось кольцо с массивным бриллиантом.

— Что ж, еще один холостяк занят, — прокомментировала Нина и посмотрела на Эдди. — Она такая милая девушка. Ну что, братишка, как насчет тебя? Ты встречаешься с кем-нибудь особенным?

Его охватила паника. Нина только что предоставила ему прекрасную возможность признаться во всем и рассказать миру, что да, действительно, он встречается с кем-то особенным. И что этот кто-то стоит прямо рядом с ним.

— И лучше бы ей быть, по крайней мере, такой же милой, как Урсула, иначе я буду очень разочарована, — добавила Нина. — Я не прочь когда-нибудь стать тетей. Я рассказывала тебе о детском вечере? Малышка Иветты — самая милая из всех, кого я когда-либо видела.

Эдди не мог проглотить комок, который образовался у него в горле. Нина понятия не имела о его пристрастиях. Как он мог сказать ей, что ему нравится мужчина? Что у него нет ни малейшего шанса когда-либо стать отцом, потому что не мог представить, что когда-нибудь снова будет с женщиной.

— Сейчас никого нет, — выдавил он, чувствуя себя полным засранцем из-за того, что ему не хватает смелости признаться в своих истинных чувствах.

Краем глаза он заметил, как плечи Томаса напряглись, а лицо стало бесстрастным.

— Не возражаешь, если я украду твоего брата на минутку, Нина? Нам нужно обсудить кое-какие вопросы по тренировкам.

— Без проблем, — быстро ответила Нина.

Томас взял Эдди за локоть и, не говоря ни слова, потащил его сквозь толпу на кухню в задней части дома.

Кухня оказалась пуста. Томас закрыл за ними дверь и отпустил его.

— Что, черт возьми, это было?

Словно защищаясь, Эдди вздернул подбородок.

— А что было?

— Не притворяйся, что не понимаешь, что только что произошло. Сначала ты отшатываешься от меня, когда я касаюсь твоих волос, а потом лжешь своей сестре. Значит, в твоей жизни нет никого особенного, не так ли? Потому что я для тебя никто.

Эдди почувствовал, как его сердцебиение учащается.

— Я этого не говорил!

— Именно это ты и сказал! Так что же происходит между нами? Ты просто хочешь воплотить в жизнь свои гейские фантазии? Но не хочешь связывать себя обязательствами, потому что стыдишься этого. Точно так же, как ты стыдишься меня.

— Нет! Но я не могу это сделать. Не могу сказать Нине. Не сейчас.

— А когда? Когда же настанет подходящий момент сказать твоей сестре и твоим друзьям, что мы любовники?

Эдди отшатнулся, ударившись спиной о кухонную стойку позади себя.

— Да, любовники. Мы были любовниками с того момента, как ты поцеловал меня на той стройке, с того момента, как позволил мне прикоснуться к тебе. Но ты не можешь этого признать, не так ли?

Эдди попытался уклониться от пристального взгляда Томаса, но не смог заставить себя повернуть голову.

— Ты требуешь от меня слишком много.

— Слишком много? Эдди, я лишь прошу, чтобы ты был честен в том, кто ты такой.

— Я не могу разочаровать Нину.

— Разочаровать? Это ты чувствуешь? Как признание в том, что ты со мной, разочарует твою сестру? — ноздри Томаса раздулись, а глаза внезапно покраснели. — Значит, ты не хочешь встать и поступить по-мужски, но продолжаешь использовать меня, не так ли? Потому что именно это ты и делаешь. Приходишь ко мне в постель и позволяешь мне сосать у тебя, целовать и прикасаться к тебе. И я позволяю тебе трахать себя, потому что хочу дать все, что ты пожелаешь. Что ты чувствуешь, трахаясь с геем? — Томас бросил на него обиженный взгляд. — Ты используешь меня для секса, потому что знаешь, что я не могу тебе отказать. Знаешь, что я безвозвратно влюблен в тебя, и поэтому думаешь, что сможешь водить меня за нос, пока, возможно, однажды не будешь готов стать мужчиной? Пока однажды ты не будешь готов признать, что ты тоже гей. Так не бывает!

Безвозвратно влюблен? Сердце Эдди бешено колотилось. Томас никогда раньше не говорил о любви. О похоти и желании — да, но не о любви. Нет, он никогда раньше не произносил этих слов.

— Разве ты не слышал, что только что сказала Нина? Она хочет, чтобы я нашел хорошую девушку и завел детей. Она понятия не имеет. — как он мог вот так разрушить ее надежды? Эдди пообещал себе никогда больше не разочаровывать ее. Никогда больше не причинять ей боль. Но, похоже, ему придется кого-то обидеть: либо Нину, либо Томаса.

— Не дай бог, твоя сестра узнает, что ты сосал мой член и тебе это понравилось! — прошипел Томас. — Я никогда не думал, что ты трус, Эдди.

— Я не трус! — выдавил он из себя, ярость поднималась в нем, и теперь у него чесались клыки.

— Тогда прими гребаное решение. Сейчас! Если то, что произошло между нами, было для тебя чем-то большим, чем просто секс и эксперименты, тогда ты должен открыться и признать, кто ты есть на самом деле.

Эдди заколебался. Признаться, что гей? Он содрогнулся от этой мысли, вспомнив слова своей приемной матери, когда она застукала его с другим мальчиком, насмешки в старшей школе и лицо своей сестры. Поймет ли она? Будет ли любить его так же? Она была всем, что у него было. Его семьей.

— Думаю, у меня есть ответ, — сказал Томас ровным, лишенным эмоций голосом. — Для тебя это ничего не значило. — он повернулся к боковой двери, ведущей из дома, и повернул ручку.

— Пожалуйста, дай мне время. Прошу, Томас. Мне нужно все обдумать.

Не говоря ни слова, Томас вышел и закрыл за собой дверь.

Эдди тяжело вздохнул.

— Черт! — он не был готов к этому. Он обидел Томаса своей неспособностью сохранить их отношения. Потому что именно это было между ними: отношения. Томас был его парнем. И, судя по всему, они только что расстались.