Я не дам тебе развод

Глава 36

Эльза

Через неделю нам предстояло провести первый прием для друзей и акционеров. Решили устроить мероприятие в нашем доме, а не в безликом банкетном зале. Я переживала, ведь это мой первый прием в качестве супруги Абрамова.

Я буду в центре внимания, выдерживать любопытные взгляды тех, кто не понимает, откуда вдруг взялась пропавшая жена, да еще и с ребенком. Давид успокаивал, что никто не решится задаваться вопросы, им просто придется принять как данность то, как обстоят дела. Да и интервью журналу, которое мы дали недавно, внесет свою лепту. Красивый глянцевый журнал вышел пару дней назад, и я с трепетом рассматривала профессиональные фотографии нашей семьи, напечатанные вместе с интервью.

В статье умело обошли острые угли и романтизировали нашу историю, особенно всех восхитила наша повторная свадьба. Мы позволили даже взять пару снимков с яхты, и все это вместе хорошо сработало на нашу репутацию.

Но я все равно волновалась и не находила себе места от нервов, не могла подобрать правильный наряд, не знала, понравится ли гостям меню.

Родители частенько устраивали такие мероприятия. Раньше, когда у нас был огромный дом, с лужайкой, садом и искусственным озером. Обычно это делалось летом, когда можно было поставить шатер на лужайке.

Я тогда была маленькой девочкой, любопытной и веселой. Мне нравилось участвовать в приготовлениях к празднику. Помогала чем могла. У меня обнаружился талант по составлению букетов и сворачиванию салфеток.

— Дождь обещают в следующую субботу, — вздохнула, листая вкладку с погодой в смартфоне. — Можно было бы установить шатер в саду. Украсили бы цветами, лентами…

— Эльза, это же не свадьба. Это званый ужин для акционеров. Нужно поставить точку в завещании отца. Повара из ресторана будут готовить блюда, официантки обслуживать, тебе останется только проследить за всем и показать партнерам, что ты хозяйка в нашем доме. Все!

— Я все равно волнуюсь. И хочется сделать праздник красивым, уютным…

— Это не праздник, — усмехаясь, перебил меня Давид, приобнимая за плечи. — Это просто ужин. Но если тебе хочется сделать прием в парке, то сделаем. Все, как ты захочешь!

Но я зря боялась и переживала. Мне помогла свекровь, приезжала каждый день и подсказывала, что нужно делать. Мы сдружились с ней за эту неделю.

Она и с Матвейкой нашла общий язык и даже гуляла с ним по саду. Я стояла на балконе и присматривала за бабулей с внуком. Няня, которую я наняла, сидела на скамейке, чтобы в случае чего быстро прийти на помощь.

Неделя прошла быстро. Мы работали сообща, нанимали персонал, заказывали приглашения, договаривались с дизайнерами, которые украсили наш дом.

Субботним утром я ушла из дома рано, чтобы сделать прическу. С Матвейкой остались няня и свекровь, которая была в курсе моих планов, приехала пораньше.

— Эльза, можно было вызвать стилиста на дом, — сказала она, но потом улыбнулась, — но я тоже люблю делать прическу в салоне. Там такая уютная атмосфера.

Но я собралась в салон не из-за уютной атмосферы. Мой малыш не даст стилисту работать. Я еще помню фотосессию, когда Матвейка интересовался техникой и декорациями и не хотел позировать на камеру.

Мы тогда только и делали, что бегали за ребенком и успокаивали его. Вот и теперь он же будет лезть ко мне на колени, пытаться отобрать у стилиста его инструменты, чтобы поиграть с ними. Так что лучше в салон.

К обеду я уже была дома. Звонила няне раза три, переживая. Впервые я оставила сына на няню и бабушку, но не ту. С мамой я могла оставить его спокойно. Но все было нормально, ребенка уже накормили, и няня укладывала его на полуденный сон.

Свекровь я нашла в саду, она командовала рабочими, которые поставили огромный белоснежный шатер и теперь заканчивали украшать его.

Вопреки прогнозам погоды, дождь так и не собрался, и сентябрьский вечер обещал быть теплым. Но на всякий случай приготовили тепловые пушки, которые обдували пространство приятными теплыми потоками воздуха.

Перебрав множество вариантов проведения ужина, я выбрала более современный. Несколько столиков в шатре и длинный стол с закусками, каждый гость мог взять то, что ему нравится, присесть за столик. Чуть поодаль была установлена небольшая сцена, там будут играть музыканты.

Инна Леонидовна еще настояла на том, чтобы накрыть стол в столовой.

— Прием всегда подразумевает светский ужин! — тыкала указательным пальцем в потолок.

— Тогда помогите мне, — умоляюще сложила я руки, — возьмите эту миссию на себя, пожалуйста. Вы такая опытная, проводили приемы не раз.

— Хорошо, детка, — улыбнулась женщина, горделиво выпячивая грудь. — Я и сама хотела предложить… Я сама займусь ужином, а ты другие дела делай. Только скажи, где список гостей? Чтобы точно стол накрыть.

С моих плеч будто гора упала. Так не хотелось самой возиться у стола. Да и свекрови ЧСВ потешить получилось. С таким энтузиазмом схватила за локоть домработницу и потащила в кладовую доставать белоснежные скатерти, будто от этого зависела ее жизнь.

Я знакомилась со списком гостей и хмурилась все больше.

Ни одной знакомой фамилии. Прописаны только мужчины, и к ним плюс один гость, если они с дамами. Имен женских нет, а мне стало интересно, кто придет.

Список составляли Давид с секретаршей, я не вмешивалась. Все равно никого не знаю. Я передала список свекрови и вышла в сад. Мне здесь больше нравится. Все так воздушно, так нежно. И музыка уже играет, красивая, легкая, ненавязчивая.

Время до вечера пролетело быстро, мы с Давидом оделись к приему гостей и спустились в холл. Длинное в пол светло-зеленое платье приятно струилось по ногам. На моей шее искрилось изумрудами новое колье — подарок от мужа.

Посмотрела на Давида, и гордость взяла. Какой он у меня красавец, и темный костюм так идет, белизна рубашки подчеркивает статность. Он улыбнулся мне, подбадривая. И я вроде даже успокоилась, поняв, что сделала все как надо.

— Пойдем, дорогая, пришло время встречать наших гостей, — Давид посмотрел в свой телефон и тут же убрал его во внутренний карман элегантного пиджака. Переплел наши пальцы, приглашая меня выйти на крыльцо, украшенное в одном стиле с шатром. — Приготовься, тебя ждет очень приятный сюрприз, детка!

Когда вышли на крыльцо, Давид показал мне на ворота, которые сразу начали открываться. На аллею въехала незнакомая черная иномарка. Мурашки побежали по рукам, не люблю сюрпризы. Внимательно следила за машиной с тонированными окнами и пыталась представить, кого она везет к нам в гости.

— Я хоть знаю этих гостей? — задала вопрос Абрамову дрогнувшим голосом. Он кивнул с загадочной улыбкой.

Двери в иномарке открылись, и я увидела свою маму. С радостным возгласом сбежала по ступенькам, бросилась в ее объятия. Пока мы обнимались, водитель достал из багажника инвалидное кресло, разложил его. Вместе с подошедшим охранником и Давидом с заднего сиденья достали моего папу и усадили его в кресло.

Он привычно ворчал, что грузят его как мебель, а мы с мамой переглядывались со счастливыми улыбками. Отец выглядел заметно посвежевшим, пребывание в санатории пошло ему на пользу. Там, глядишь, и на ноги встанет, избавившись от своего недуга.

Так далеко я решила не загадывать, просто радовалась приезду родителей, который устроил любимый муж.

— Спасибо, Давид, — кинулась его обнимать и услышала ворчание отца.

— Приехали мы, а все почести Даве.

— Папа, я очень рада вас видеть, — тепло обнялась я с ним, он был рад меня видеть, карие глаза лучились восторгом

— Вы надолго? — повернулась я к маме, не в силах устоять на месте от радости. — Я так соскучилась!

— Давид нас пригласил на прием, — с улыбкой сказала мама, и я обернулась на мужа. Он слегка пожал плечами и подмигнул. — А еще предложил погостить у вас некоторое время. Где же наш любимый внук?!

Боже! Я даже просить его о таком не думала. Думала, поговорю с ним, чтобы отпустил меня на пару дней к родителям, повидаться. А он сам все устроил!

Мы проводили моих родителей в детскую, где готовили к приему Матвейку, там как раз малыша одевали в элегантный костюм. Ему не нравился галстук-бабочка на шее, он пытался сорвать его, не слушая уговоров бабушки Инны.

— Баба! Дедя! — закричал Матвейка, увидев нас на пороге детской.

Но долго пообщаться не удалось, нам с Давидом пришлось вернуться на крыльцо, чтобы встречать уже приехавших гостей.

Прошло уже с десяток пар, мы здоровались с гостями и приглашали в шатер, предлагая послушать музыку и насладиться легкими напитками. Все получалось словно самой собой, я будто смотрела со стороны красивый фильм и играла в нем роль.

И все шло хорошо, пока муж крепко не сжал мой локоть.

— Черт… Что она здесь делает? — тихо рычал муж, и я устремила взгляд на аллею, ведущую к дому.

По ней как ни в чем не бывало шла Лина. Она улыбалась мечтательно, вцепившись в руку невысокого стареющего и лысеющего мужчины. Вызывающее огненно-красное платье с разрезом до середины бедра просто кричало о ее храбрости.

Прийти в дом, куда ей запретили приходить. Да, смелая. Я закусила губу, чтобы не вспылить, не наорать на незваную гостью. Изо всех сил сдержалась, чтобы не вцепиться в высокий белобрысый пучок.

В горле собрался противный нервный ком. Стиснула похолодевшими дрожащими пальцами руку Давида, и он слегка сжал их, успокаивая. Мы переглянулись, и я по взгляду его поняла, что он примет решительные меры.

— Давид, — миролюбиво улыбнулась эта дрянь. — Спасибо, что пригласил нас с котиком.

Котик протирал лысину платком и что-то бормотал.

— Михаил, — сказал добродушно Давид, пожимая мужчине руку. — Давно не виделись.

— Да мы это… Только приехали утром. На острова ездили, девочка моя очень просилась поплескаться в океане. Так что… Рад встрече! — хриплым голосом доложил коллега Давида, с обожанием поглядывая на свою «девочку».

Знает ли этот «котик», что натворила его новая пассия? Надо предупредить бы мужчину, чтобы внимательней следил за своими богатствами.

— Да, вы знаете, что сейчас можно устраивать дижитал-детокс, — кичилась Лина, задирая нос, — первозданная природа, шелест волн, свежий воздух — и никакого телефона! И пусть весь мир подождет, — усмехнулась она, думая, что хвастается чем-то грандиозным, мы же с Давидом переглянулись, думая, как же нам на руку этот ее детокс.

Как ни в чем не бывало Лина пришла на прием, не зная, что камера сейфа сняла ее преступление. Судя по невозмутимому виду, она вовсе не думала, что ее могут поймать.

— Давид, — обратился Громов к мужу, жуя узкие губы, — ты не злись на старика, что я Линочку ангажировал, ведь ваш роман в прошлом, а ты так счастлив со своей женой.

Его слова заставили Лину проглотить свою любезную улыбочку, а Давид напрягся.

— Оставим это, — коротко пресек разговор на неудобную тему. — У меня претензий нет.

Лина не дала «котику» долго разговаривать, утащила его в сад. А мы остались стоять на крыльце, встречая последнюю пару гостей. Слов нет, такая наглость!

— Ну что же, сама в капкан сунулась, — проворчал Давид, обнимая меня за плечи и провожая в дом. — Иди к гостям, а я позвоню следователю. Лину полиция уже две недели найти не может. А она теперь с Мишаней Громовым, оказывается. Вот пройдоха! И даже не побоялась фамильные драгоценности напялить. Как бы они ей слишком тяжелыми не показались.

Не то слово. Что она хотела показать своей выходкой? Утереть нос бывшему любовнику решила? Показать, что он не единственный мужчина на земле?

— Давид, прошу, только сделайте все тихо, без шума, — поправила мужу сбившийся галстук и нежно поцеловала в напряженные губы.

— Конечно, детка, я сделаю все так, чтобы наш первый семейный прием эта тварь не испортила. Нужно будет увести ее в дом, подальше от гостей, когда полиция приедет, — успокоил меня Абрамов.

Через полчаса все собрались в шатре. На сцену взошла моя свекровь. Она волновалась, сжимая руки. Застыла у микрофона, потом постучала по нему, привлекая внимание гостей.

Я стояла рядом с мужем, но глазами искала ту, которая встревожила меня не на шутку. Вдруг она снова пакостит где-то в доме. Но Лина нашлась в середине толпы, собравшейся у сцены.

— Мать сейчас речь скажет, и мы вынесем сына на сцену, — проговорил муж на ухо мне, но я покачала головой. — Что?

— Давай ты сам? Про меня акционеры знают, ну, что я твоя жена. С сыном познакомь, и все.

— Ты серьезно?

— Да. Сам иди, — улыбнулась мужу, и подумала: «А я лучше за твоей бывшей подружкой прослежу».

Инна Леонидовна говорила пламенную речь, рассказывала, как она и ее муж любили своего маленького внука. По воле судьбы мы все были разлучены несколько лет, и вот пришло время познакомить коллег и друзей с маленьким наследником огромного концерна.

Давид вынес сына на сцену, и все стали аплодировать. Потом внука взяла на руки свекровь, расцеловала мальчика в обе щеки и снова отдала его сыну. Абрамов поднял высоко на руках своего наследника.

Настоящий король лев, держащий в руках Симбу.

А я засмотрелась и упустила Лину. Она была уже за моей спиной. Я почувствовала горячее дыхание на моей шее.

— Ну ты и размазня, Эльза, — услышала шипение и, не в силах повернуть голову, оцепенела. — Ты правда веришь в эту «искреннюю» любовь бабушки к внуку? Или веришь своему мужу, который предал тебя уже раз. Что помешает ему предать тебя снова?

— Что тебе нужно от меня? — рявкнула я шепотом, чуть обернувшись. В спину мне что-то уперлось, и я надеялась, что это не смертельное оружие. — Здесь не место для разговоров, зайдем в дом, Лина.

Я шла первая, не оглядываясь. Слышала стук каблуков за спиной и торопилась увести ее в дом, боялась, что нарочно учинит скандал на людях.

— Так что ты мне хотела сказать? — прошипела, глядя в окно. Мне было немного видна часть внутри шатра.

— Ты, я смотрю, ремонт тут сделала? — фыркнула она, морщась, словно проглотила целый кислый лимон. — Думала стереть меня?!

— Мне не нужно это, Лина, — вздохнула я устало, — я не делаю что-то с оглядкой на тебя, пойми ты это.

— Зато Абрамов меня помнит! Он недолго будет с тобой. Наиграется быстро, как в прошлый раз. Забыла, что он сделал с тобой? Слабачка!

— Люди меняются, Лина, тебя наша семья не касается, — холодно бросила я. Ее глупые нападки меня ничуть не задели.

— Да ладно! Но не эти люди, дорогая. Думаешь, Давид поверил, что этот мальчик его сын? Поверил тебе на слово? — усмехнулась Лина, прохаживаясь вдоль длинного стола, накрытого к светскому ужину. Она хмыкнула, трогая живые белые розы, которыми украсили столовую, а мне захотелось закричать на нее. Но я сжала губы. — Он подговорил свою мать. Глубокоуважаемая Инна Леонидовна сама мне призналась, что украла волосики с головенки твоего сына. Сделала тест ДНК. И надо же! Любовь ее к внуку наконец-то проснулась! А Абрамов принял наследника, потому что это помогло сохранить концерн.

— И что? Имели право устранить свои сомнения, тем более этого требовали акционеры. Думаешь, я не в курсе? Давид рассказывает мне абсолютно все, — нашлась я и сделала я шаг к той, которая нарушила драгоценное равновесие в моем доме. Меня покоробило, что муж и его мать все-таки сделали тест на отцовство. Он же мне обещал, что тест не нужен, говорил, и так знает, что Матвейка его сын. Но я не хотела показывать это Лине и блефовала. — Ели ты все сказала, то извини, мне нужно идти. И учти. Если намереваешься испортить мне прием, то так и знай — я тебе глаза выцарапаю! .Ч.и.т.а.й. .н.а. .К.н.и.г.о.е.д...н.е.т.

Меня трясло, я испытывала жгучее желание схватить негодяйку и вышвырнуть вон из дома. Останавливало только то, что полиция уже должна приехать, забрать ее в участок. А так руки чесались, едва сдерживалась.

— Ладно, согласна, это тебе не так обидно, наверное. А вот что ты скажешь на то, что твой муж назначил мне свидание в своей спальне, прямо сейчас? Приходи, хоть посмотришь, как он по мне соскучился. А мне уже пора!

Я сразу посмотрела в окно, на сцену. Свекровь несла Матвейку к моей маме, а Давид шел быстрым шагом к черному входу в дом.

Я не верю Лине, не мог Давид со мной так поступить. Не мог!

Пока я смотрела в окно, Лина исчезла из гостиной. Я тоже поторопилась в нашу с мужем спальню. Сердце мое колотилось неистово, грозясь выскочить из груди. Я задыхалась от волнения, хватаясь за перила. Лестница на второй этаж показалась мне почти непреодолимой.

Я боялась, что белобрысая стерва как-то выкрутится и уйдет от правосудия, а может, даже сбежит. И хотела своими глазами увидеть, как нас избавят от нее навсегда. В муже я не сомневалась нисколько, и потуги его бывшей насолить мне показались жалкими.

Успела вовремя, под самое начало шоу.

— По тебе кое-кто соскучился, Лина, — услышала голос Абрамова. Он нарочно будто говорил громко. — Заждался.

— Ну прости… Не смогла сразу вырваться… Я исправлюсь, милый, — вторил ему слащавый голос Лины.

— Эй, не так быстро, это не я соскучился по тебе.

Я чуть толкнула дверь, и увидела, как ее обступают мужчины в форме. Лина заметалась, но попала в жесткие объятия представителей органов власти. Железные браслеты застегнулись на белых нежных запястьях.

— Извини, что браслеты не золотые, — усмехнулся муж, провожая воришку на выход.

— Что происходит?! Кто вы такие? — извивалась Лина, взвизгивая и вырываясь.

— Вы обвиняетесь в краже денег и драгоценностей из сейфа Абрамова Давида Альбертовича.

— Каких драгоценностей?!

— Вот этих самых, фамильных, — муж указывал на ее шею и руки, где сверкали украшения, — ты даже не побоялась их надеть на прием. И я предупреждал, чтобы ты держалась подальше от моего дома и моей семьи. Ты, видимо, мимо ушей пропустила мое предупреждение.

— Давид, это не твои фамильные драгоценности, это подделка, копия… Я просто хотела покрасоваться в похожих цацках, где бы я взяла настоящие? Я не грабила тебя! — не сдавалась Лина, пытаясь доказать свою невиновность.

— Грабила. Есть видео, где четко видно, как ты подчищаешь мой сейф. Уводите ее.

— Ты блефуешь! Нет у тебя никого видео! Да-а-вид! Я не виновата!

Но ее уже никто не слушал. Здоровенные парни потащили воровку к двери, она шла, семеня ногами, всхлипывая.

Я выдохнула с облегчением. Проводила взглядом шипящую Лину, которую уже тащили через холл. А потом пошла в столовую и распорядилась убрать один прибор. Он как раз был лишним, ровный счет не получался.

— Ну что, дорогая, — обнял меня Давид, целуя в шею. — Точка поставлена. Больше можешь не бояться пакостей от Лины. Ее теперь закроют надолго.

— Как ты ловко ее, — присвистнула я и обняла Давида за шею, любуясь его довольной улыбкой, — хорошо, что она сюда пришла. Если бы ее арестовали у нее дома, мы бы лишились такого шикарного представления.

— А ты у меня кровожадная, — улыбнулся Давид в ответ, обнимая меня за талию и притягивая к себе. — Но имеешь право. Теперь она получит то, что заслужила.

— Не представляю ее в тюрьме, — покачала я головой, — сложно такое вообразить.

— Тем не менее, — ухмыльнулся Давид, — воровство у нас карается по закону. Кто ж ей виноват?

— Знаешь, она попыталась уколоть меня.

— О чем ты? — муж всмотрелся мне в глаза с такой искренней заботой, которая не давала никаких сомнений в нем.

— Назвала меня размазней за то, что простила тебя и поверила, что ты не поступишь со мной так, как в прошлом. Ты же не считаешь меня размазней?

— Эльза, я тебя считаю своей любимой женой и матерью своего ребенка, какая размазня? — покачал он головой, обхватывая мое лицо и целуя в губы. — Была бы ты гордой и ушла бы в закат, разве бы мы стояли сейчас тут в обнимку как одна семья? Так какая разница, кем тебя считают?

— Ты прав, — пробормотала я и растворилась в новом поцелуе, оставляя вопрос про тест ДНК на потом.

Прием прошел на ура. Только Давиду пришлось объяснить Михаилу Громову, куда вдруг исчезла его спутница. Мужчина сказал, что наймет своей девочке самого лучшего адвоката. Его право.

А наше право — добиться реального срока, чтобы Лина не ушла от ответственности.

После ужина все вышли в сад, чтобы посмотреть фейерверк. Мы стояли рядом с родителями и сыном, который при каждом залпе радостно вскрикивал, подпрыгивая на руках своего отца.

Когда гости разошлись и осталась только родня, я все же решила поставить точку в вопросах ДНК.

— Давид, ты все-таки сделал тест на отцовство? — не удержалась я от вопроса. Давид удивленно посмотрел на меня. — Ну… Маму свою, может, попросил?

— Нет, никого не просил и не делал. В письме отца он уже был. Помнишь, я нашел письмо, когда мы после отпуска обедали в доме моей матери? Но мне не нужен был тест с самого начала. Я же сказал, — нахмурился он, — даже если бы это грозило мне потерей акций, черт с ним, я бы не стал тебя так унижать.

— Это я хотела сделать тест, — вдруг призналась свекровь, когда услышала наш разговор. — Даже с Линой обсудила… Я же тогда в контрах с тобой была. Но потом передумала. Ну какой тест? Абрамовские глаза я узнаю среди тысяч глаз! И тест не нужен.

Так вот оно что. Я хотела было разозлиться на свекровь, но ее глаза были такими искренними, что не поверить было невозможно.

— Мам, — покачал головой Давид, — давай больше без сюрпризов, иначе это будет последний, — пригрозил ей.

— Упаси боже, я обожаю вас всех, но тогда меня просто бес попутал. Вы меня простите?

— Я думаю, что вы имели право на сомнения, Инна Леонидовна. Главное, что все хорошо закончилось. В следующий раз я вам тест на день рождения подарю, — пошутила я и рассмеялась.

Мой смех подхватили и Давид с матерью, и мои родители.

Но громче всех смеялся наш сын, сверкая знаменитыми Абрамовскими глазами!