Я сама призову себе принца!

Глава 18. Морское чудовище и клыкастое чудище

Вскоре лежать и думать мне осточертело, и начала подкатывать головная боль. Читать тоже не было желания: после стольких часов чтения в полумраке глаза устали. Поэтому я приняла волевое решение, тем более позднее время к этому тоже склоняло, и легла спать.

Пусть и не сразу, но мне это удалось, и спалось под мерную и спокойную качку мне хорошо… До тех пор пока меня не разбудили какие-то крики и то, что корабль довольно ощутимо начало кренить в сторону, да так, что я даже покатилась сначала к одному краю кровати, а потом уже, как туго завернутая в лаваш из одеяла сосиска, ко второму…

Злобно шипя, кое-как выбралась из ловушки и зачем-то на цыпочках, держась за стены каюты, побрела к двери. Приотворив её немного, выглянула, и на меня обрушился шквал из разных звуков и криков.

«Полный вперёд!» — громогласный глас Аэратара пронесся по кораблю, и судну будто кто-то дал хорошего пинка, а я с трудом удержалась на месте… Послышался скрип древесины, хруст мачт…

«Капитан, он не отстает!» — проорал кто-то наверху.

«Вижу, Шаррах, на ла! Вижу! И какого морского дьявола он здесь оказался?! Поднять паруса! Шевелитесь, мартышки! — и спустя небольшую паузу: — Кладу руль налево! Приготовьтесь и держитесь крепче!»

Я приготовиться не успела, и меня бросило вправо. Корабль затрещал, заходил ходуном, и где-то вдалеке послышался жуткий, нечеловеческий рев, от которого у меня волосы встали дыбом.

«Опустить паруса! Живее! Если не хотите оказаться в желудке у Хадада!»

«Капитан, рифы!»

«Идиот, думаешь, я не вижу?! Я хочу, чтобы эта тварь пропорола себе на них брюхо!.. Кладу руль направо!.. Кто вывалится, тот сам виноват, клешнерукие крабы… И сразу, как закончу маневр, ловите ветер! Нужно уйти от волны!»

На этот раз я держалась крепко, и меня не бросило на стену. И вновь раздался жуткий, хриплый и оглушающий рык, корабль заболтало на сильных волнах, как какую-то крохотную щепку.

Голос капитана больше не было слышно, и я, напрягая уши, пыталась услышать хоть какую-то речь в гвалте скрипов, неразборчивых криков и рева, попутно вглядываясь в кромешный мрак коридора.

И была до жути напугана, когда Аэратар возник прямо передо мной — мокрый до нитки, взъерошенный, с ярко сверкающими глазами.

Без разговоров, пока я от испуга ловила ртом воздух, он распахнул настежь дверь, подхватил меня под мышку и рявкнул:

— Где твои вещи?

— Рюкзак на полу, сумка на кровати! — отрапортовала хриплым голосом.

Продолжая тащить меня, оставляя за собой лужи воды, он подхватил мои вещи, всунул их мне в руки и вылетел из каюты.

— У нас тут… небольшая проблемка образовалась, — пробегая по коридору, произнес он. — Думая, что с нами Дар будет, я забрал чуть дальше, чем обычно. Всё должно было пройти нормально — никогда он так далеко не забирался, но, видимо, сейчас решил перебраться, где потеплее… И я не знаю, сможем ли мы оторваться, потому что он сегодня в ярости…

— Кто… он? — прошептала я, но эльф все равно меня услышал и, бодро взбежав по лестнице, произнес зло:

— Хадад собственной персоной. Морское чудовище невиданной силы. Он очнулся несколько сезонов назад, и скоро, если так и дальше дело пойдет, не только этот морской путь пострадает, он никому жизни не даст…

Приподняв голову, вглядевшись в черноту… Я испытала страх неведомый мне доселе. Сравнимый, наверное, с ужасом потерять детей…

Огромный, размером с футбольное поле, монстр с щупальцами, походивший на чудище, которое у нас зовут кракен. Черное, блестящее тело, толстые километровые отростки и гигантских размеров пасть. И сейчас мы на всех парах, не иначе как с помощью магии, от нее неслись вперед. Но эта тварь только рычала и подобно торпеде мчалась следом, изредка поднимая свою голову, выбрасывая вперед щупальца в попытке достать нас… И с каждой секундой Хадад был всё ближе к своей цели.

— Нам не оторваться… — прохрипел с невероятной болью в голосе Аэратар. — Я дал слово и сберегу тебя… Так что, как только обойдем риф, вместе прыгаем. Я вложу всю ману в «Попутный ветер», и моя команда ещё немного его поводит, уходя от нас…

А я ничего не вижу и не слышу. Понимаю, что мужчина испытывает, ведь он теряет часть себя, бросает команду, но первобытный страх куда сильнее переживаний за другого…

Очередной рёв заложил уши, а невыносимое зловоние из огромной пасти заставил желудок предательски сжаться…

Хруст мачт и треск натянутой до предела парусины, жалобный скрип дерева и стук моих зубов…

— Д-дарахар… — почему-то произнесла, уже прощаясь с жизнью, когда Хадад прыгнул ещё раз и до нас не достал только чудом…

— Да, он бы нам сейчас пригодился, — усмехнулся саркастично Аэратар, и, не оглядываясь и не смотря на монстра, решительно направился к правому борту, где из черной воды торчали острые «клыки» рифа…

Но, прежде чем мужчина прошел пару метров, всё вокруг озарила слепящая красная вспышка, и от неё волнами прямо на небе раздался оранжевый всплеск, отражаясь в воде и окрашивая её в яркие и радостные цвета.

— А ведь я просил не влипать в неприятности! — дребезжащий от ярости и знакомый, я бы даже сказала, уже совсем родной голос раздался рядом. — И ты мне поклялся! Ты дал слово… Шаир!

— Я… — эльф напряжённо застыл, подтянув меня повыше.

— Заткнись! — рявкнул Дарахар, и позади нас знатно так полыхнуло. Интересно, это мужчина так сейчас… «подгорает»? — Поговорим позже!

— Плохо дело, — пробормотал эльф. — Ну, если что, было приятно с тобой познакомиться, Надежда, — шёпотом обратился он ко мне, посмотрев с раскаянием. И медленно развернулся к Дарахару лицом.

От яркого пятна, каким казался мужчина, стоящий посреди капитанской палубы, у меня заболели глаза. Пришлось даже немного прищуриться, чтобы разглядеть его получше.

Сложив руки на груди, стоя посреди капитанской палубы, он, застыв подобно каменному изваянию, спокойно наблюдал за тем, как на нас несся огромный монстр. Словно он не страшился смерти, ждал её. Или же попросту не боялся чудовища, которое было для него лишь букашкой, не достойной его внимания и переживаний. И почему-то я была уверена, что именно последнее было про Дарахара. Причина была в его спокойствии, том, что позади его спины полыхали алые крылья, созданные из яркого пламени, в том, что глаза казались раскаленными золотыми углями, а брызги воды испарялись не долетая, или в чем-то другом — мне не ведомо…

— Ты делать что-то будешь или… — Аэратар не договорил, потому что Дарахар наконец расцепил руки, сделал шаг вперед и, оставляя после себя огненный вихрь, взмыл вверх, метров на десять. В тот же момент неизвестно откуда взявшиеся огненные вихри заплясали по воде прямо перед Хададом, когда он в очередной раз подпрыгнул.

Вытянутые вперед щупальца обожгло, монстр заверещал и резко ушел на глубину. Чтобы в следующий миг, ещё громче рыча, выскочить и попытаться ухватиться за Дарахара, того, кто посмел гореть так же, как то, что причинило монстру боль, переключив всё своё внимание на него.

«Чёрный дракон» стремительно удалялся и вскоре Дарахар превратился просто в нечто, напоминающее феникса, расправившего свои огненные крылья.

Ткнув локтем Аэратара со всей силы в бок, когда не смогла выбраться, призвав тем самым выпустить меня, прошипела:

— Пусти!

Но вместо этого эльф сам подошел к краю, чтобы нам было лучше видно:

— Не переживай. Он справится…

— А с чего… — «ты думаешь, что я переживаю?» хотела спросить, но не договорила. Потому как осознала, что действительно волнуюсь и даже слишком сильно, будто не за постороннего че… создание. А родного… Опять эти странные эмоции и непонятные чувства!

— Поднять паруса! Мы разворачиваемся! Готовьтесь! Право руля! — закричал Шаир, обращаясь к своей команде.

Сразу зашелестела поднимаемая ткань, корабль же скользил по водной глади по инерции и начал медленно забирать направо.

Тем временем сражение между Дарахаром и Хададом только набирало обороты.

Огненные смерчи высотой метров под двадцать закрутились вокруг чудовища, заключив в подобие клетки. И, судя по тому, что от воды исходил пар, а Хадад не предпринимал попыток нырнуть, чтобы сбежать под водой из ловушки, то внизу его поджидало явно что-то похуже. Поэтому и оставалось ему только беситься, плавать вокруг, ища выход, хлестать щупальцами по «прутьям» и реветь. Вот только смерчи всё кружились, сжимаясь, и монстру оставалось всё меньше места.

Отчаянно заревев, Хадад загнанный и заточенный сделал попытку достать Дарахара, что застыл неподалеку…

Быстро закружившись, монстр подлетел вверх, вытолкнув полностью продолговатую голову и щупальца из воды.

Конечно, перескочить преграду он бы не смог, зато отомстить обидчику, ударив щупальцем, запросто. И ему это практически удалось, по крайней мере, так казалось. Толстый черный, глянцевый отросток с присосками и шипами устремился к Дарахару, который даже не сдвинулся с места… Внутри у меня всё сжалось с такой силой, что выдавило воздух из легких, а сердце замерло, скованное ужасом. Напрягся даже Аэратар, что до этого вел себя спокойно.

Вот только беспокоилась я абсолютно зря. Щупальце так и не достигло мужчины. Огонь, вырвавшийся из его рук, пожрал плоть Хадада, превращая его в пепел, который осыпался кусками в воду, и молниеносно начал распространяться дальше. Вот уже «посыпалась» голова монстра, и наполненный яростью и болью рев разнесся далеко по водной глади, закладывая уши и вызывая нестерпимую боль в голове…

Буквально через минуту, не больше, огненные смерчи потухли и исчезли без следа, а тонны пепла — всё, что осталось от огромного монстра, полностью смешались с водой. И фигура, объятая пламенем, медленно и неотвратимо полетела к нам, застывшим примерно в километре от финальной битвы. Вот так легко и непринужденно, без видимых усилий мужчина, что обещал меня защищать и стал моим спутником, расправился с морским чудовищем. Просто и играюче…

Аккуратно поставив меня, уже смирившуюся и привыкшую к своей участи поклажи, на палубу, Аэратар протяжно вздохнул:

— Как я уже сказал, мне было приятно с тобой познакомиться, Надежда. И пусть это знакомство было недолгим, я надеюсь, что обо мне у тебя остались приятные впечатления и будут светлыми воспоминания…

— Думаете, прибьет? — задумчиво произнесла, завороженная красивым зрелищем: мужчина с огненным, пусть и немного пугающим, взглядом и крыльями. Он был подобен фениксу в человекоподобном обличии или ангелом мщения.

— Думаю, да.

— А есть за что? Разве это не случайность? — бросив сумку и рюкзак на палубу, размяла затекшую шею.

— Случайность. Я не знал, что ареал обитания у Хадада больше. Но… и не совсем случайность. Имея на борту Дара, я не переживал о встрече с Повелителем Глубин, я жаждал этого. Потому как знал, что он способен избавиться от Хадада, и специально плыл в самое логово. Однако, как только Дар отправился по делам, я сразу изменил курс.

— Понятно. Ну-у… мне тоже с вами было очень приятно познакомиться. Несмотря на то, что вы пират, вы крайне галантный и обходительный мужчина.

— Вот так да, — капитан хмыкнул, — заступаться, получается, не будешь. Знаешь, у вас с Даром невероятно много общего!

— Да я бы заступилась, но что-то он так полыхает, — протянула, — что, думаю, он даже не заметит моих попыток.

— Твоя правда, — Аэратар снова трагично вздохнул. — Тем более я заслужил.

Оставшееся время, пока Дарахар не торопясь летел к нам, мы молчали. Молчали мы, и когда он приземлился, а его крылья рассыпались на мириады ярких осколков и сразу растворились во мраке, глаза же стали нормальными. Не произнесли и слова, когда он, сведя брови и полыхая яростью направился к нам. Лишь синхронно отступили на шаг, вжались спинами в перегородку и затаились.

Донельзя злой мужчина неторопливо шёл к нам, пугая ещё больше. Облаченный в шикарный черный камзол, отшитый серебром, на котором не было ни дырочки, ни пятнышка, словно он с бала к нам, а не после схватки с морским чудовищем, что едва не сожрало нас вместе с будк… ой, вернее, с кораблем. И он тоже всё это время сохранял гнетущее молчание.

Подойдя к нам, пригвоздил взглядом Аэратара, отодвинул его в сторону от меня. И как начал на друга… ОРАТЬ:

— Ты членистоногое, безмозглое создание! Идиот! Я тебе руки поотрываю и клешнями заменю! Ты обещал мне не встревать в неприятности и доставить Надежду! Целой и невредимой! А не появись я вовремя, вы бы уже были в пасти бахнамута! Это называется доставить целой, невредимой и не влипать?!

Сверкая острыми белыми клыками, он кричал так, как не ревел до этого Хадад, отчего у меня закладывало уши и звенело в голове. И пусть орали сейчас не на меня, мне тоже было страшно, как и при встрече с Повелителем Глубин. Что уж испытывал Аэратар — неизвестно, но вид у него был крайне виноватый, причем настолько, будто он повинен вообще во всех вселенских грехах сразу. Однако, надо отдать ему должное, взгляд он не опустил, с достоинством принимая заслуженное наказание.

— Н-надежж-жда! — прошипел сквозь клыки Дарахар, переводя взор на меня, и я с вызовом в голосе, но дрожащими коленками, произнесла:

— Что?!

— Не зови меня. Я тут. Рядом! Позволь мне вдоволь наораться и душу отвести!

— Да я бы с радостью. Но я ведь не специально, — я непринужденно пожала плечами. — Они ведь сами — вызовы эти. А тебя я сейчас до ужаса боюсь. И что мне делать? Как отключить функцию экстренных вызовов? Ты страшнее морского чудовища, которого ты только что играюче испепелил… Ты… Ты как самое жуткое и клыкастое чудище! — незаметно для себя я резко пошла в наступление и сделала шаг к мужчине навстречу. Задрав голову, я продолжила: — И зачем ты так орешь? Даже у меня уши закладывает. Понимаю, если бы Аэратар специально всё это подстроил — я бы сама его собственными, — я помахала ладонями перед его лицом, — вот этими руками придушила и за борт скинула. Но он хотел, чтобы меня спасти, пожертвовать своим кораблем и покинуть его со мной. А представь себе, что для него, капитана, который грезит морем и своим кораблем, значит уйти со своего судна в такой момент? Позор перед командой! Бесчестье для самого себя! Боль, сравнимая с потерей близкого. Но он, не сомневаясь и не колеблясь, готов был пойти на это. Ради тебя, меня и того, чтобы сдержать данное тебе слово!

На мгновение мне показалось, что я вновь стала привычного роста, и уже не дышу Дарахару куда-то в область пупка, а горделиво, расправив плечи, лишь немного поднимая голову, смотрю в глаза. Но длилось то мгновение лишь миг, потому как, когда он внимательно посмотрел своими потемневшими глазами с золотыми искрами внутри, что сейчас кружили подобно звездному калейдоскопу на черном полотне небосвода, запал мигом пропал, и я опять стала крошечной. Однако продолжала гордо смотреть на него. Отстаивая слова и истину.

И, точно в сказании о «Давиде и Голиафе», я каким-то чудом смогла одержать победу. Потому что лицо мужчины вскоре разгладилось, золото в глазах перестало сверкать, и они стали снова тёмно-вишневыми с застывшими в них янтарными искрами.

— Поэтому, прошу, успокойся. Всё хорошо. Никто не пострадал, ты успел вовремя, за что мы хотим сказать от всех нас, — я повернула голову к ошеломленному Аэратару, причем моим поступком, и с нажимом повторила: — от всех нас большое тебе спасибо за наше спасение.

В тон мне капитан произнес:

— Спасибо тебе, Дарахар, — и, приложив правую ладонь ко лбу в странном жесте, добавил: — И прости. Вина моя есть — я должен был раньше тебя предупредить о Хададе и сказать о том, что я хотел, чтобы ты его уничтожил. Поэтому я готов понести любое наказание, которое ты посчитаешь достойным, даже если это будет смерть.

— Ты… Ты идиот, Аэратар Шаир! — рявкнул Дарахар.

— Согласен…

— И, кстати, если ты называешь бахнамута Хададом, то правильно было бы говорить Хадад’аштар.

— Это… женская особь?!

— Да. И, судя по её злости, она защищала свое потомство. Так что готовьтесь к тому, что скоро бахнамуты вновь станут повелителями этих морей, а не вы, пиратское… «братство», — последнее слово мужчина произнес с нескрываемым презрением.

Подхватив брошенные мною вещи, Дарахар взял меня под руку и повел к лестнице, однако, пропустив меня вперед и уже ступив на первую ступень, тихо и спокойно произнес:

— Если уж говорить о наказании — слушай внимательно. Вернись в Марадаир, сходи к отцу, ему немного осталось… Он хочет попросить прощения у тебя перед уходом за грань. Дай вам обоим возможность высказать то, от чего болят ваши сердца и скорбят души… Чтобы память о прошлом была светлой, не замутненной обидами. Простите друг друга. И проститесь достойно.

— …Спасибо, друг. За всё… — донес до нас солёный ветер наполненные грустью и тоской слова капитана пиратского галеона и грозы морей.

Зайдя в нашу каюту, первым делом я встала перед Дарахаром и сказала:

— Извини, пожалуйста. Я не имела права влезать в ваши дела и кричать на тебя.

На это мужчина только устало покачал отрицательно головой, проведя ладонью вдоль меня, высушил мою насквозь промокшую одежду, и прошел мимо. Развязав шелковый платок жемчужного цвета, кинул его небрежно на пол, брошь-зажим он положил в карман сюртука, который бросил на кровать. И, раскинув руки в стороны, обессиленно рухнул лицом на кровать.

— Тебе не за что извиняться, — через пару секунд, перекатившись на левый край, на спину, и подложив руки под голову, изрек Дарахар. — Ты поступила верно, что остановила меня. И то, что говорила про Шаира — тут ты тоже была абсолютно права, моё солнышко. Для него потерять этот корабль — как лишить себя жизни. И он был готов на это. Конечно, вина его есть, ведь он должен был сказать мне обо всём заранее. Но что сделано, то сделано. Все мы совершаем ошибки, никто не без греха. Хорошо, если их можно исправить заранее или не довести до печального финала, который уже невозможно изменить… Кстати, Шаир тебя покормил?

— Да. Ужин был просто бесподобным.

— Это хорошо… — его голос стал едва слышным. — А то… пирожное, что для тебя взял… я где-то потерял. Наверное, в порту бросил, когда получил от тебя «срочный вызов»… Или… — я уже с трудом могла разобрать прерывистый шепот. — Извини, мне нужно немного… отдохнуть… Столько телепортаций за пару часов… даже для меня… слишком много…

Голос Дарахара окончательно стих, а сам мужчина, судя по тому, как расслабились мышцы на его лице, уснул.

Немного помявшись у двери, подошла к кровати, подняла брошенный платок, аккуратно его сложила и села с другого края.

И, воспользовавшись моментом, без зазрения совести начала разглядывать Дарахара. Каждый изгиб его лица, тела. Слушала его мерное, спокойное дыхание и… почему-то наслаждалась этим. Тишиной. Тем, что он рядом. И мне невероятно комфортно рядом с ним.

Хотелось поправить прядь светло-пепельных волос, что выбилась из замысловатой косы и легла ему на лоб, но я так и не осмелилась, боясь разбудить и разрушить волшебное очарование момента.

Всё-таки насколько он… странный, непонятный, удивительный. И надежный. Прежде я никогда подобных мужчин не встречала на своем пути. Он, словно скала, — несгибаемый. Сильный. Со своими принципами. Чуткий и не боящийся продемонстрировать то, что другие бы расценили, как проявление слабости. То, что он попросил сделать Аэратара, — это мог сделать только тот, кто переживает всем сердцем за своего друга, беспокоится о его благополучии. Ещё, как мне кажется, он беспокоился обо мне, и поэтому решил помочь и путешествовать рядом, хотя совсем не был обязан, как и откликаться на все эти мои «вызовы». И орал он именно потому, что тревожился за меня и Шаира.

При этом Дарахар полон загадок, тайн… А ещё он очень сильный маг. Который лежит поблизости. И мне отчаянно хочется лечь рядом, почувствовать его тепло! Коснуться щеки, шелковых волос. И… поцеловать. Нежно…

Резко тряхнув головой, избавляясь от странных мыслей, которые были подобны наваждению, я отвернулась, чтобы больше не видеть Дарахара. Хватит, насмотрелась. Снова гормоны разбушевались, а после такой порции адреналина, который я сегодня получила, они и вовсе готовы лишить меня разума. О какой нежности я думаю? Каких поцелуях?! Совсем старая сбрендила от волшебного мира и сказочного мужика!

Подняв книгу про терранов с пола, тут же положила её под подушку — читать в полутьме, которую разгоняет только кормовой фонарь за иллюминатором, совсем не здравая мысль, а включать лампу нельзя — могу разбудить Дарахара, которому требуется тишина и хороший, спокойный сон после такой эпичной схватки с монстром, пусть и длилась она от силы минуту. Видимо, сил на неё, на все эти огненные заклинания он потратил с излишком, ещё и телепортировался за сегодня три раза и даже как-то умудрился точно переместиться на корабль…

Подложив руку под щеку, решив просто отдохнуть и расслабиться, тем более спать не хотелось, я смежила веки…

— Аллаи Эли… Аш’таара, ман айтаир… — шептал во сне странные, незнакомые слова ласковый голос, даря мне ощущение защищенности, бесконечного спокойствия, того, чего мне так не хватало все эти недели в чужом мире, и что я никак не могла сама себе обеспечить…