Я тебя не помню

Глава 11

Данияр

– Если ты так хочешь, чтобы я забыл твое инфантильное поведение, тебе придется потрудиться, Вяземский.

Я прижал телефон к уху и бросил мимолетный взгляд на Настю. Не замечая никого вокруг, она шла в сторону лестницы. Приехали из больницы, называется. Папаша по-любому добавил масла в огонь, хотя я предупреждал, чтобы молчали.

Сука.

– Слышу, – откликнулся Вяземский. – Я же сказал, что уже начал собирать информацию по московским больницам. Но пока Настю твою не найду.

Я нахмурился. А у меня есть другая информация. Темнишь ты, Вяземский, поэтому придется тебе подыграть:

– Там последние следы случившегося. Если узнать, как она там оказалась, много прояснится. Мне это важно, Вадим. Позже созвонимся.

Я сбросил звонок, не уследив за Настей. Она уже закрылась у себя на втором этаже. Черт.

Вяземский еще стал напрягать в последнее время, слишком много его. Слишком много спрашивает о Насте, о ее самочувствии. Интуиция подсказывает молчать по большей части.

– Настя отказалась есть, – сообщила Виктория. – Может, хотя бы вы поужинаете, Данияр? Я наготовила для вас…

– Насте сейчас нельзя нервничать. А то, что произошло с ее отцом – ваших рук дело, – недовольно проговорил я.

Виктория бросила взгляд на лестницу, но там было тихо.

И ответила мне:

– Я лишь напомнила мужу, что он должен был молчать, а тем вечером он хотел все рассказать нашей дочери. А ведь у нас была договоренность, Данияр, и я о ней помню! Настя не должна ни о чем знать, пока вынашивает наследника Багровых. Это ваш приказ.

Я смерил холодным взглядом ее мать. До сих пор не верил, что Настя ее родная дочь – таких сук я не встречал даже среди молодых девушек.

– Как только Павел поправится, вы должны покинуть мой дом. Не буду скрывать: ваше присутствие здесь раздражает меня и напоминает о самых худших временах.

Простит меня всевышний, но Виктория была жуткой стервой. Когда ей предложили выдать дочь за старшего наследника, моего брата, она первая подложила дочь под него. Первая дала согласие на брак несмотря на то, что мы с ней уже были знакомы.

Я цветов ей букет шикарный подарил на знакомство, помню. Отцу тоже готовил подарок к предстоящей свадьбе – новую машину. С одной стороны, хотел изменить их мнение о себе в положительную сторону, с другой стороны удивить Настю думал. Ради Насти и делал. После знакомства в Петербург их впервые за всю жизнь вывез, они с дочерью гуляли и довольно заглядывали мне в глаза.

А потом им наследника вместо меня предложили. Старшего, даже в другую семью не надо было переходить. Саше должна была отойти вся компания, которой управлял дед. Но теперь брата нет в живых, и Виктория клянется мне, что их шантажировали, вынуждая выдать дочь за другого. Имен она не знала – действовали через третьих лиц, само собой.

А я до сих пор расхлебываю все это дерьмо, коснувшееся Насти. И к своей женщине прикоснуться толком не могу без ее сопротивления.

– Данияр, простите! – донеслось вслед. – Просто мы были наслышаны о вашем прошлом и о вашей деятельности, и когда нам сказали, что Настя полюбила другого и мы должны одобрить их брак, мы не стали разбираться…

– Вашу дочь, вероятно, избили, в процессе чего она лишилась памяти, – жестко отчеканил я. – А вы не стали разбираться?! Вместо того, чтобы позвонить мне, вы укрывали ее от меня до свадьбы. Вы молчком выдали ее за старшего наследника, желая больше бабла.

Поджав губы, Виктория опустила глаза.

– А мое прошлое вас не касается, – напомнил тихо. – Я за него уже получил, сколько положено.

Я мысленно ухмыльнулся, оставив самое сладкое на десерт. Родители Насти даже не подозревали, что она носит моего ребенка. Думают, что дочь беременна от погибшего мужа.

– Я понимаю, это больно. Вы действительно любили Настю, нам не нужно было вмешиваться. Павел очень сожалеет…

– А вы ни капли, – хлестко парировал я. – По телефону уговаривали Настю не отказываться от имущества умершего мужа и взять причитавшееся да побольше.

– Вы прослушивали Настин телефон после смерти Саши? Следили за ней?! – Виктория распахнула глаза, краснея от злости.

– Да, – отвечаю, не моргнув глазом. – Имею право. Ваша дочь принадлежит мне. Советую усвоить. Я увидеться вам позволил только для того, чтобы заставить Настю сделать узи. Через себя пошел. Сквозь зубы.

– Но как же…

– Я также осведомлен о ваших схемах с разделом имущества, от которых Настя отказалась. Впрочем, вы и теперь не особо огорчаетесь, ведь ваша дочь мне все еще нужна. Даже после другого. И вы это понимаете.

Виктория запылала, лицо стало едва не багровым. Я уважал ее раньше. После того, как она поменяла дочь на деньги – ни капли больше.

– После искалеченной судьбы дочери вы не получите ни копейки из моего кошелька. А если еще раз попробуете промышлять за моей спиной, то ни дочь, ни внуков вы больше не увидите. Это не последняя беременность Насти, – предупредил я. – Она вспомнит меня. Она будет со мной. Она подарит мне много детей. И лучше бы вам дружить со мной, Виктория.

Я крепче сжал кулаки и поднялся к себе, чувствуя на себе взгляд разгневанной Виктории. Надо было остыть, прежде чем идти к Насте. Я до судорог в мышцах хотел провести этот вечер с ней.

Я быстро принял прохладный душ. В спальне меня ждала начатая бутылка виски. Один глоток, не больше. В прошлый раз я выпил и как скотина ее в бассейне зажал.

Наверное, извращенцем меня считает. Думает, мне чужая беременная нравится. А она, блд, моя беременная. Я ее у судьбы выкрал. У всех выкрал. И себе повторно вернул.

Вспомнив, что забыл телефон на кухне, спускаюсь вниз. Здесь уже темно и тихо. Надо будет дать врачам больше денег, чтобы скорее поставили на ноги Настиного отца, и отправить их обоих восвояси. Я до последнего верить не хотел в их причастность. Но когда пришел в их дом – злой, готовый убивать, они сознались в том, что не рассказали Насте правду после ее потери памяти.

А Настя, не помня меня, влюбилась в другого. Такое бывает. Наверное. Но я, блд, в такую быструю любовь не верю, поэтому в какой-то степени все еще не простил.

Телефон на столе трезвонил. Я схватил его резко, еще на эмоциях, и ответил матом.

– Терпеть не могу две вещи: когда курят и матерятся, – ответил на том конце спокойный голос.

Эльман Шах.

Человек, не раз меня выручавший. Мне с помощью его адвокатов срок после покушения на брата могли скостить. Он бы решил. Он больше моего за меня переживал. Через две недели в изоляторе меня на домашний арест перевели тоже благодаря ему. Страшные две недели были. Я гнил в тюрьме, пока мою Настю… пока она с другим была.

А как на домашний арест перевели, я сразу к Насте сорвался, наплевав на последствия. Она дома одна была. В его доме. В халате красивом таком. Я себе еще тогда пообещал все шмотки ее выкинуть и новые дать.

– Аристократ Шах звонит, – усмехнулся я.

– Я по делу, Данияр. Откроешь?

Шах часто приезжал без предупреждения. Но если по делу, то важное что-то. Через минуту он уже заезжал в мой двор.

Мы крепко обнялись, он заходить не стал. Шах, как всегда, был во всем черном, но я тактично промолчал.

– В общем и целом, я отыскал больницу, в которую Настю с травмами привезли, – заявил Шах.

Я подобрался:

– Вяземский вызвался помочь с этим вопросом.

– Отец говорил мне иначе делать. Если не доверяешь другим, сделай сам. Так вот, камеры наблюдения почищены. Это ожидаемо. Но мне удалось выяснить, кто работал в ту смену в ее отделении. Я тебе кину список. Дальше твоя зона ответственности.

Я кивнул, не зная, чего сказать.

– Допрошу тихо по отдельности, – пообещал я.

– Еще там описание было, – добавил Шах, прищурившись. – С чем именно ее привезли. Я не смотрел. Сам понимаешь, это личное.

Я тяжело сглотнул. Шах передал мне папку с флешкой. На флешке, вероятно, ссылка на электронную выписку прямо из базы.

– Как видишь, она записана под другой фамилией. Но кто-то сделал пометку «Багрова». Так ее и нашли, отец посодействовал.

– Намекаешь, что серьезные люди за этим стоят?

– Прямо говорю, – сухо сказал Шах, прощаясь. – Ладно, у меня дела. Держи в курсе, отец за тебя тоже переживает.

Я благодарно кивнул.

– Он велел обращаться к нему за помощью. Говорит, терпеливый ты, Данияр. Он бы давно каждого причастного на куски разорвал.

– Время еще не пришло, – пообещал я.

– Обязательно надо за такое наказать. Чужие женщины – это святое, на них нельзя посягать.

– Знаю, – я стиснул зубы.

Шах кивнул и также незаметно уехал. Не заходя в дом, я раскрыл папку и стал вчитываться. Следов насилия выявлено не было. Ее привезли только с одним ушибом головного мозга.

К себе я поднимался взбудораженным, поэтому сразу заметил Настю. Она стояла перед моей дверью, склонив голову.

– Ну что, малыш, зайдем к дяде Данияру ненадолго? – прошептала Настя, поглаживая живот. – Он спас нашему дедушке жизнь. Нужно сказать спасибо.

Резануло это ее «дядя», конечно, крепко.

Я сжал поручни до побеления костяшек, наблюдая за ней. Не дядя, блд, а папа.

Но ты в этом, девочка, не виновата.

– Постучаться можешь. Но дядя Данияр не там, – я прищурился.

Настя оборачивается, впивается в меня испуганными глазами. А я пздц как хочу быть с ней наедине. Толкаю дверь в свою спальню, приглашаю. Знаю, что делать это опасно. Наедине с ней адекватным быть трудно. В руках себя держать тяжело.

– Я говорила с мамой, мы только разошлись. Думала, ты у себя в комнате, – пояснила Настя.

Настя и раньше была манящая девочка, но я не представлял, какой она станет привлекательной в положении. Как часто ее захочется трогать. Ребенка ощутить, как толкается. Да все с ней прожить.

– Заходи в спальню, – сказал тихо. – Ты же хотела поговорить.