Яшмовая долина

7. ЭЛОИЗА

— Элоиза, — рука Джаспера обхватила мой локоть, останавливая меня, прежде чем я успела завернуть за угол и скрыться в конце квартала, направляясь к своему дому… — Позволь мне объяснить.

— Нет, — я развернулась, освобождаясь от его хватки. — Как ты мог это сделать? Как ты мог сказать им? Мы же договорились держать это в секрете. Может быть, тебе всё равно, что о тебе думают в Куинси. Но мне не всё равно. Это мой город. Это мой дом. Это моя семья. Ты сказал Талии. Моей сестре. Ты вор, Джаспер Вейл. Ты вор.

Он украл мою возможность всё объяснить.

У меня не было возможности все исправить. Не было надежды сохранить это в тайне, пока я не наберусь смелости рассказать правду своей семье. Я посмотрела на другую сторону улицы, в сторону «Элоизы».

Означало ли это, что мне стоит распрощаться с моим отелем?

Мой подбородок задрожал, ярость и разочарование вырвались на поверхность в виде слез.

— Это всё меняет.

— Ты сказала, что расскажешь им.

— Я не сделала этого, ясно? — мои руки вытянулись в стороны. — Пока нет. Я собиралась, но…

Но я была трусихой.

— Ты должен был спросить у меня, — я ткнула пальцем в его грудь. — Должен был подождать.

— Блять. Я знаю.

Он провел рукой по своим темным волосам, и на этом все закончилось. Конец объяснения.

— «Я знаю?» Просто… «Я знаю»?

Мои руки сжались в кулаки. Никогда, ни разу в жизни, мне не хотелось кого-нибудь ударить. Даже в детстве, когда я дралась с Лайлой или Талией из-за игрушки. Даже в девятом классе, когда Матео прокрался в мою комнату и прочитал мой дневник. Сегодня? Я хотела ударить своего мужа по этому красивому лицу.

— Прости меня, — выдохнул Джаспер. — Мне жаль. Я не планировал им рассказывать. Этот секрет начал терзать меня изнутри. Мы сидели в кафе, и это вырвалось само собой.

— Вырвалось само собой. Серьезно? Оно просто вырвалось?

Мы держали это в секрете целый месяц. Мы с Джаспером избегали друг друга, переписываясь по электронной почте в те редкие моменты, когда нам нужно было обменяться информацией. В остальном мы предоставили дело нашим юристам.

Но сегодня это просто вырвалось?

— Не могу поверить, что это происходит, — мой телефон завибрировал в кармане пальто. Я достала его и повернула так, чтобы Джаспер мог прочитать имя Талии. — Не хочешь ответить?

У Джаспера сжалась челюсть.

— Так и думала, — я отклонила звонок и положила телефон в карман. Прежде чем говорить с кем-то, мне нужно было придумать, что сказать. — Боже мой. Мои родители.

Мама и папа убьют меня.

Мои руки погрузились в волосы, сильно дергая за пряди.

— Элоиз…

— Мы были так близки к тому, чтобы оставить всё позади, — мой голос сорвался на крик. — Так чертовски близко. Нам просто нужно добиться аннулирования брака и…

— Мы его не получим.

Теперь он говорил как мой адвокат.

— Мы могли бы попытаться.

— Мы не получим его. А это значит, что нам нужно будет развестись.

Развод. У меня всё внутри сжалось. Мой адвокат предупреждал меня об этом. Она сказала, что было бы проще, если бы мы просто развелись, если бы мы даже не стали требовать аннулирования брака, потому что это было слишком сложно сделать.

Но я не хотела развода. Я хотела, чтобы этот брак исчез. Испарился.

Хотела, чтобы все было так, как будто этого никогда не произошло.

Хотела, чтобы это было моей тайной.

Навсегда.

Это была настоящая причина, по которой я не рассказала об этом своей семье. Потому что я позволила себе надеяться на аннулирование брака. Убедила себя, что смогу заставить Джаспера навсегда сохранить этот секрет. Тогда никто никогда не узнал бы. Ни мои родители. Ни мои братья и сестры. Никто.

Глупая Элоиза.

Ещё одна глупая идея.

Мне стоило сказать им. Теперь уже слишком поздно.

Джаспер сделал это первым.

В моем горле начал собираться комок, но мне удалось выдавить из себя одно-единственное слово.

— Почему?

Он оглянулся через плечо, осматривая тротуар, чтобы убедиться, что никого нет достаточно близко, чтобы услышать.

— Лайла запала на меня.

Я моргнула, наклоняясь ближе, потому что, возможно, неправильно его расслышала.

— Повтори ещё раз.

— Лайла. Твоя сестра.

— Да, я в курсе, что Лайла — моя сестра, — невозмутимо ответила я.

— Видимо, я ей нравлюсь.

— Нет, не может быть.

Или может?

Лайла не упоминала об этом. Хотя в последнее время мы обе были заняты и редко оставались наедине друг с другом. За последний месяц я видела её только у мамы с папой, когда мы все собрались на ранчо за семейным ужином. В доме было шумно и суматошно. Не самое лучшее время для того, чтобы сестры болтали о своих увлечениях. Но все же, она бы намекнула, нет?

— Откуда ты знаешь? Она пригласила тебя на свидание или что-то в этом роде? — моя голова начала кружиться. — А ты…..она тебе тоже нравится? Подожди. Ты поэтому рассказал Фостеру и Талии? Потому что ты хочешь встречаться с Лайлой? А она тоже знает, что мы поженились?

Я выбежала из кафе так быстро, что даже не подумала о Лайле.

— Боже мой. Ты хочешь встречаться с моей сестрой. А мы женаты.

Я покачнулась на ногах, готовая согнуться пополам и вырвать на его ботинки.

Но руки Джаспера оказались рядом, обхватили меня, удерживая на месте.

— Дыши.

Мои легкие отказывались работать. Мой желудок делал сальто.

Все происходило слишком быстро. Всё шло не по плану. Джаспер был… моим.

Он не был моим, но он был моим. Вроде того.

Как я буду смотреть ему в глаза, если он влюбится в Лайлу? Как я смогу забыть, что он подарил мне лучшие оргазмы в моей жизни? Как я смогу видеть их вместе, зная, каково это, когда он находится в моем теле?

— Дыши, ангел.

Голос Джаспера, низкий и вкрадчивый, прозвучал у меня над ухом.

— Я не могу.

Моя грудь вздымалась. Мир накренился набок. Это была паническая атака?

Да, меня сейчас стошнит.

Только что я едва держалась на ногах, а в следующее мгновение они подкосились подо мной.

Джаспер обнял меня за плечи, прижимая к своей груди, пока шел.

Я напряглась и открыла глаза, потому что не была готова возвращаться в кафе. Чтобы встретиться лицом к лицу со своими сестрами.

Но Джаспер направился в сторону улицы, неся меня к своему Yukon.

Пассажирская дверь с хлопком открылась, и он усадил меня на черное кожаное сиденье. Запер меня внутри, затем обогнул капот, сел за руль и завел двигатель. Бросив быстрый взгляд в зеркала заднего вида, он отъехал от тротуара и направился по Мэйн-стрит.

Он нажал кнопку на панели управления. Мой подогрев сидений. Затем увеличил температуру, взглянув на меня, и нахмурил брови.

Как он узнал, что мне холодно?

О, точно. Я дрожала. Было ли это от холода? Или это была просто паника?

Я не спрашивал, куда мы идем. Мне было все равно. Я просто закрыла глаза, ожидая, пока тепло не проникнет в мою кожу и дрожь в пальцах не прекратится.

Внедорожник замедлил ход, прежде чем Джаспер свернул за угол. Затем шорох шин сменился хрустом, когда мы съехали с тротуара на гравийную дорогу. Я приоткрыла глаза, когда мимо пролетел дорожный знак.

Олдерсон-роуд. Он вез меня в свою хижину.

Странно, я была там всего один раз, но мысль об этом домике немного успокоила меня. И этот разговор, независимо от его исхода, лучше всего было бы провести наедине.

— Прости, — прошептала я. — За то, что психанула.

— Это моя вина, — Джаспер подвинулся, положив руку на руль. — Тебе лучше?

Я кивнула.

— Ага.

Поездка по гравийной дороге еще больше успокоила мои нервы. Грохот колес, тряска, которых не было на асфальте. Это напомнило мне о ранчо, о бесчисленных часах, которые я проводила, катаясь на переднем пассажирском сидение с папой, пока он проверял ограждения пастбищ или пересчитывал скот.

К тому времени, как мы добрались до дома-шалаша, тошнота и потные ладони исчезли. Мои колени слегка дрожали, когда я выпрыгнула из Yukon и последовала за Джаспером внутрь, где меня встретил запах костра и парфюма Джаспера.

— Что случилось с твоим обеденным столом? — спросила я. Вместо круглого дубового стола, который был здесь в прошлый раз, когда я была здесь, стоял черный складной столик для игры в карты с четырьмя стульями в тон.

— Я купил это место, — он бросил ключи на маленький кухонный остров. — Позвонил владельцам несколько недель назад, чтобы спросить, могу ли я продлить срок аренды. Они хотели продать этот дом. Вот я и купил его. Большую часть мебели тоже. Но они захотели забрать стол.

— Ты купил хижину?

Означало ли это, что он останется в Куинси? Даже после аннулирования брака?

У меня снова закружилась голова, поэтому я подошла к карточному столу и опустилась на один из складных стульев.

— Прости, — сказал Джаспер. — Прости за то, что рассказал им.

— Кто знает?

— Только Фостер и Талия. Это случилось за минуту до того, как ты вошла.

Я с трудом сглотнула.

— А Лайла?

Он тяжело выдохнул, прислонившись к острову.

— Полагаю, Талия расскажет ей об этом.

— Но ты не сделал этого?

Он покачал головой.

— Я не знал, что она что-то чувствует ко мне.

Мое сердце бешено заколотилось.

— А ты? Чувствуешь к ней что-то?

— Нет.

Облегчение пронзило меня насквозь, мышцы расслабились. Возможно, это было глупо — чувствовать, что я имею какие-то права на Джаспера. Ладно, это было определенно глупо. Мы были бывшими любовниками и вскоре станем бывшими супругами. Но все же, при мысли о нем с Лайлой, мне хотелось кричать.

— Мне придется рассказать Лайле, — сказала я. — Если Талия еще не сказала.

Телефон снова завибрировал в кармане пальто. Я не стала проверять, кто звонит на этот раз. Слишком боялась увидеть на экране маму или папу.

— Я злюсь на тебя, — пробормотала я.

— Я тоже на тебя злюсь. Ты сказала, что расскажешь им через пару недель. Но ты этого не сделала.

Я нахмурилась.

— Я в курсе.

— Тебе не кажется, что так будет лучше? Если люди узнают об этом от нас, а не из сплетен?

— Или вовсе не узнают, — пробормотала я.

Джаспер изучал моё лицо, его глаза сузились.

— Ты же не собиралась им говорить?

Обвинение, презрение в его голосе заставило меня вздрогнуть.

— Никому не нужно было знать.

Его челюсть сжалась.

— Вот почему ты хочешь аннулировать брак.

— Ты действительно хочешь, чтобы все знали?

Джаспер не ответил. Он лишь бросил взгляд на остров и стопку писем на его поверхности.

Стало тихо. Слишком тихо. Может, он и не возражал против такого долгого молчания, но меня от него передергивало. Винил под моими бедрами заскрипел.

Он имел право злиться. Я тоже.

Но ущерб был нанесен. Обеими сторонами.

Скрывать этот брак было уже невозможно.

— Как ты им рассказал? — я спросила у Джаспера. — Фостеру и Талии? Как ты им рассказал?

Возможно, я могла бы воспользоваться его объяснениями, потому что в данный момент мои собственные ускользали от меня.

Он вздохнул.

— Сказал им, что я проебался.

Жестоко. Но эффективно. И правдиво.

— А дальше?

— Сказал: «Я женился на твоей сестре». Талия решила, что я про Лайлу. Потом в дверь вошла ты.

Психанула и объявила о нашем браке.

— Уф, — я опустила локти на стол, позволив голове упасть в ладони. — Ну и ситуация.

Мой телефон снова завибрировал. Любопытство пересилило, и я вытащила его. Талия. Она звонила три раза. Лайла — только один раз.

— Как нам это исправить?

Вопрос был риторический, но Джаспер ответил.

— А если мы отзовем адвокатов?

— А? Что ты имеешь в виду? Мы должны добиться аннулирования брака. Или… развода. Нам нужны адвокаты.

Джаспер уставился на стопку писем с острова, его взгляд был сосредоточен на том, что лежало сверху.

— А что, если мы останемся женаты?

Я потерла уши. Похоже, сегодня они не работали как надо.

— Повтори-ка.

Он выпрямился, его взгляд метнулся ко мне.

— А что, если мы останемся женаты?

— Ты хочешь остаться женатым. Как это исправит ситуацию?

— Выслушай меня. Что, если этот брак не был какой-то ошибкой по пьяни?

— За исключением того, что это была ошибка по пьяни.

Неужели он забыл, что мы оба были в состоянии алкогольного опьянения, когда вошли в часовню Кловер и испортили себе жизнь?

— Это знаем мы, — сказал он. — Никто другой этого не знает.

— Я не понимаю.

Я прижала пальцы к вискам, чтобы избавиться от головной боли, которая, первоначально, и привела меня в кофейню Лайлы. Она на мгновение утихла во время приступа паники. Но снова нарастала, бушуя у меня в голове.

— Вместо того чтобы скрывать это, что если мы признаемся? Скажем всем, что поженились. Признаем, что это было поспешное и безрассудное решение. Но скажем им, что между нами что-то есть, и мы посмотрим, получится ли у нас построить отношения.

У меня отвисли руки и челюсть.

— Ты хочешь остаться женатым. На мне? Но я только что объявила в кафе, что мы аннулируем брак.

Джаспер пожал плечами.

— Мы скажем им, что не совсем уверены. И это правда. И что мы просто изучаем наши варианты.

Остаться замужем. Это было невозможно. Разве нет?

Взгляд Джаспера снова метнулся к стопке писем. Это было неуловимо. Но что-то в этой стопке продолжало привлекать его внимание.

— О чем ты мне не договариваешь? — наконец спросила я.

Он повернулся ко мне лицом, расправив плечи, отчего они казались еще шире.

— Мне нужна услуга.

— И я полагаю, что эта услуга как-то связана с тем, на что ты продолжаешь пялиться, — я указала на почту.

Джаспер кивнул, вытаскивая квадратную открытку из стопки.

— Мне нужно поехать на свадьбу в конце июня. Поезжай со мной.

— В качестве твоей жены?

— В качестве моей жены.

От того, как понизился его голос, низкий и сиплый, по моим плечам пробежала дрожь.

— А после свадьбы?

— Мы разведемся.

Разведемся. Аннулирования брака не будет. Эту ошибку не исправить.

— Я знаю, что ты хочешь, чтобы брак был аннулирован, — сказал он. — Но всегда существовала вероятность того, что нам придется развестись.

Мои плечи опустились.

— Я знаю.

— Я возьму вину на себя, — сказал он. — Ты можешь сказать всему миру, что это была моя вина. Скажешь своей семье, что я был ужасным мужем. Скажешь, что я изменял или что-то в этом роде.

— Нет, — я скривила губы. Я не собиралась изображать Джаспера человеком, которым он не был. — Они возненавидят тебя за это. Фостер возненавидит тебя. Мы просто скажем им, что у нас ничего не вышло.

Джаспер сделал один шаг ко мне, затем остановился.

— Значит ли это, что ты согласна?

Неужели? У меня голова шла кругом.

Я зашла в кафе «Кофе у Иденов» за кофеином, чтобы прогнать головную боль. Не прошло и тридцати минут, как мы с Джаспером обсуждали фиктивный брак.

— Кто? — спросила я. — Чья свадьба?

Джаспер опустил взгляд и долго смотрел на свои ботинки. Затем поднял подбородок, и вся открытость, которая была в его темных глазах минуту назад, исчезла. Они казались закрытыми. Серьезными.

— Моей бывшей жены.