Забытая реликвия (Кэролайн Пекхэм) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 9)

усачие столпились вокруг меня с явным намерением. Ни один из них не пытался убить меня. Они пытались, черт возьми, удержать меня. И это означало, что у Валентины был другой план относительно меня, но я ни за что на свете не собирался попадаться этой суке.

Я потерял Монтану из виду, и с тех пор мои атаки стали еще более дикими. Я попытался срезать путь к тому месту, где видел ее в последний раз, но кусачие продолжали прибывать, заполняя каждое свободное место, которое я освобождал.

Когда мне удалось убить еще одного из них, сквозь клубящийся пепел его останков выпрыгнул Элит, присоединился ко мне и отвесил быстрый поклон в знак верности. Он был стройным парнем, и он был одним из моих. Я нашел его смертельно раненным сорок лет назад: запах его крови привлек меня к нему, когда разбилась его машина. Ему было чуть за двадцать, и мне казалось неправильным, что его земная жизнь оборвется, поэтому я обратил его вместо того, чтобы позволить ему умереть от полученных травм. Я задавался вопросом, жаждет ли он все еще повышения по службе, в котором я отказал ему в прошлом.

— Генри, — прорычал я в знак признательности, веря в его преданность, когда ударил кулаком в грудь кусачей, сокрушая ее сердце и отправив ее на верную смерть.

— Сир, я буду защищать вас ценой своей жизни! — Воскликнул Генри, размахивая своим огромным мечом и одним ударом прикончив двух кусачих.

Пепел смешивалась с дождем, стекая по моей коже, пока я готовился к следующей атаке.

Двое мужчин запрыгнули мне на спину, и цепь звякнула у меня в ухе, когда они попытались накинуть ее мне на шею. Я запустил одного из них через плечо, сбив еще троих на землю, когда он столкнулся с толпой. Генри подбежал, чтобы прикончить их, в то время как я оторвал злобную вампиршу от своей спины и ударил ногой по ее шее.

— Нет-нет! — взмолилась она, когда я наклонился и оторвал ее голову от плеч.

Клинок Генри вонзился ей в сердце, звон наполнил мои уши, когда она рассыпалась в прах, а меч упал на тротуар.

Мое сердце сжалось, когда кусачие снова приблизились. Я начал отбрасывать их в сторону сильными ударами рук, отчаянно желая прорвать их ряды и отправиться на поиски Монтаны. Эта потребность пробудила во мне яростную силу, которую было невозможно остановить.

Я вырывал сердца, прокладывая себе путь вперед, полный решимости найти ее. Я поклялся защищать ее, когда мы поженились, и планировал сдержать это обещание.

Генри вскрикнул у меня за спиной, и я растерялся, оглянувшись на него. Несколько кусачих повалили его на землю. Но моя жена была не подготовлена к таким битвам, и я должен был убедиться, что она в безопасности.

Он закричал в небеса, и я проклял себя, но бросился обратно к нему, ототкнув от него кусачего и перерезав ему горло ногтями. Я схватил с земли меч Генри, орудуя им с воспоминаниями о моей прежней жизни викинга. В моих руках он был как дома, и каждый кусачий в радиусе фута от меня встретил свою смерть от его острия.

Я взял Генри за руку и рывком поднял его, пока он зажимал зияющую рану на плече.

— Б-благодарю вас, сир, — заикаясь, произнес он.

Я кивнул и побежал прочь от него, оставив его исцеляться и забрав его меч, но я не беспокоился за него. Кусачие преследовали меня, отчаянно пытаясь не дать мне сбежать.

Я взревел от гнева, когда двое из них схватили меня за правую руку, пытаясь вырвать меч из моей руки. Я быстро поочередно врезал кулаком им обоим по физиономиям.

Шторм бушевал вокруг меня, покрывая мою кожу дождем и смывая кровь с моего тела. Я снова взмахнул оружием, сразив женщину с окровавленными клыками. Когда они снова сомкнулись вокруг меня, во мне поднялась паника.

Они пытались схватить меня.

Передо мной бросили цепь, и несколько рук дернули за нее, так что я был вынужден отступить на несколько шагов. Когда они попытались обвязать ее вокруг меня, я отскочил. Но их было так много, и все они гнались за мной, как стая волков.

Появилась Кларисса с пышной копной светлых волос, крича от ярости, когда атаковала кусачих, державших цепи. В ту секунду, когда она убила их, я побежал ей навстречу, схватив за руку, в то время как оставшиеся кусачие в страхе попятились. Два Бельведера были им не по зубам.

— Ты в порядке? — Спросил я, и она кивнула с озорной усмешкой.

— Приятно сражаться в настоящей битве после стольких лет, — прорычала она, обнажая клыки, когда бесконечная орда приблизилась, оценивая нас.

Я взмахнул мечом перед собой, обводя взглядом поле битвы, пока пытался найти свою жену. Генри отважно сражался в нескольких шагах от меня, используя кулаки с тех пор, как я отобрал у него меч.

— Я потерял Монтану из виду, — сказал я Клариссе, и ее глаза заблестели от беспокойства.

— Тогда давай поторопимся и убьем этих ублюдков, чтобы найти ее. — Она вздернула подбородок, поднимая лезвия, когда кусачие ринулись на нас, как наступающая армия.

Рядом со мной была моя сестра, и я знал, что мы прикончим этих ублюдков. Они еще пожалеют о том дне, когда отвернулись от моей семьи.

помчалась прочь от Фабиана и Даниэль, оглядывая улицы в поисках Монтаны.

Она определенно шла этим путем, так что я знала, что она должна быть где-то рядом. Я просто не могла понять, где именно.

Давай, Монти! Где ты?

Фурия покалывал в моей ладони, побуждая повернуть налево, и я резко затормозила на мокром бетоне. Я развернулась и полетела по ближайшему переулку, когда голос Вульфа донесся до меня в гулком пространстве.

— Ты будешь умолять о смефти, пфежде чем я закончу с тобой, — прорычал он.

Фурия пылал в моей хватке, когда я завернула за угол и увидела Монтану, неподвижно лежащую на земле, а Вульф подкрадывался к ней. У меня перехватило дыхание, когда я посмотрела на нее, беззащитно лежащую на земле по милости этого монстра.

Я не позволю тебе снова причинить вред моей семье.

Я отвела руку и со всей силы запустила в него Фурию. Клинок закрутился в его сторону, но в последний момент он увернулся от него, и клинок вонзился ему в плечо, а не в сердце. Вульф вскрикнул и вырвал лезвие из своей плоти, отбросив его в сторону переулка.

— Так даже лучфе, — прорычал он, устремив на меня свой ледяной взгляд. Один его глаз был изуродован, а по щеке текла ярко-красная кровь. — Я убью обеих фифтер.

Я издала рычание чистой ненависти и бросилась на него. Он стремительно рванулся мне навстречу, и я сделала глубокий вдох, готовясь, а мои дары нахлынули на меня, когда адреналин наполнил мои мышцы.

Я ударила его кулаком в лицо, почувствовав, как что-то хрустнуло у меня под костяшками пальцев, как раз в тот момент, когда он уперся ладонями мне в грудь. Меня подбросило в воздух, и я врезалась в стену здания рядом с нами.

Боль пронзила мой позвоночник, когда я упала на землю, и в одно мгновение он снова оказался на мне. Он оторвал меня от земли за горло, подняв над головой и оскалив зубы. Я уставилась на дыры на месте его клыков: десны были окровавленными и опухшими, как будто его тело никак не могло оправиться от такой раны.

Он заметил мое внимание и зашипел на меня, кровавая слюна вылетела из щелей между его зубами и покрыла мое лицо, когда он поднял меня выше и сжимал до тех пор, пока я не перестала дышать.

— Ты — пфичина, по котофой у меня отобфали мои клыки. Но как тофько Бефьведефы будут мефтвы, я забефу их обфатно и буду пить из вены всю вечность.

Я вцепилась в его руки, потом сдалась и вместо этого ударила коленом ему в подбородок, вынудив его с проклятием отпустить меня.

Я перекатилась, ударившись о землю, и быстро вскочила на ноги, прежде чем броситься от него к Фурии.

Вульф схватил меня прежде, чем я успела сделать десять шагов, и я снова рухнула на землю. Он перевернул меня под собой и обхватил руками мое горло, сжимая его в своих тисках так, что я не могла дышать.

Я снова и снова била его кулаком в бок, чувствуя, как его ребра трещат под силой моих ударов. Но он не ослаблял хватку, с усмешкой глядя на меня и принимая наказания, которые я наносила, зная, что времени у меня в обрез. Я попыталась отпихнуть его от себя, затем взметнула руки над головой, ища что-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия.

— Ты пофалеешь о том дне, когда встретила меня, исффебительница. — он зарычал, его уцелевший глаз загорелся ликованием, когда он почувствовал свою победу.

Мои пальцы коснулись холодной ноги Монтаны, но она все еще не двигалась, пока ее тело боролось, чтобы оправиться от того, что он с ней сделал. Я убрала руку назад, когда перед моими глазами расцвели звезды, а Вульф расхохотался.

Ты не убьешь меня, кровожадный ублюдок. Я не позволю тебе убить меня!

Что-то горячее коснулось моих пальцев, и мое сердце подпрыгнуло от надежды, когда я вытянула руку так далеко, как только могла.

— Привет, близнец Дитя Луны, — промурлыкал Кошмар, и я почувствовала, как он жаждет крови.

Я сжала его в ладони и изо всех сил ткнула им в Вульфа, попав ему в бедро, поскольку в глазах у меня продолжало темнеть.

Он выругался, его хватка на мне ослабла, и я ударила его кинжалом в руку.

Вульф отшатнулся от меня, и я закашлялась, втягивая воздух и пытаясь оправиться от его нападения. Я отползла назад на локтях, натыкаясь на тело Монтаны, когда пыталась вырваться. Я взглянула на неподвижное тело моей сестры, и ее веки затрепетали. Она просыпалась, мне просто нужно было выиграть еще немного времени.

Ты мог бы справиться со мной, но вдвоем мы уничтожим тебя.

— Да, давай поможем Дитя Луны, — с энтузиазмом согласился Кошмар.

Я заставила себя выпрямиться, отошла от тела Монтаны и повела Вульфа за собой по переулку. Его единственный глаз уставился на меня, и его взгляд был полон обещания насилия, когда он снова приблизился ко мне.

— Давай же, гребаный психопат, — прорычала я. — Покажи, на что ты способен.

Гнев вспыхнул в его лице, когда я высмеяла его, и он закричал от ярости, бросаясь ко мне.

Он потянулся ко мне, и я нанесла ему удар Кошмаром, отрезав пальцы на его левой руке и отправив их полет на землю. Вульф взвыл от боли, а я насмешливо ухмыльнулась и снова попятилась. Один из его пальцев оказался под моим ботинком, и я вдавила его в бетон, а он возмущенно взвизгнул.

Я посмотрела через его плечо и заметила, что Монтана зашевелилась.

Вульф снова прыгнул на меня, и я отбила его левую руку в сторону, но его правый кулак угодил мне в челюсть. Я отшатнулась, когда боль пронзила мой череп, но отпрыгнула в сторону, прежде чем он смог воспользоваться своим преимуществом.

Я метнула в него Кошмар, когда он приблизился, но он увернулся на несколько дюймов, прежде чем врезаться в меня еще раз. От столкновения я снова отлетела в сторону и ударилась о бетон в дальнем конце переулка, проехавшись по земле, прежде чем приземлиться на спину с чем-то обжигающе горячим, прижатым к моему позвоночнику.

Мое лицо озарила злая улыбка, когда я схватила Фурию, и мой клинок загудел от возбуждения, когда мы воссоединились.

— Накорми меня, Дитя Солнца. Я жажду крови!

Монтана застонала, поднимаясь на ноги позади Вульфа, и он повернулся к ней, рыча от ярости.

Я бросилась на него с поднятой для атаки Фурией. — Только не моя сестра, ты, ублюдок! — Я закричала, запрыгивая ему на спину, обвивая рукой его шею и не переставая нанося удары, пока весь мир не стал красным от его крови.

блегчение запело в моих жилах. Келли была здесь. И вместе мы убьем ядовитого монстра, который отнял у нас нашего отца.

Она находилась на спине Вульфа, снова и снова вонзая Фурию в его тело. Возбуждение захлестнуло меня, но, прежде чем она попала в его сердце, он перекинул ее через плечо и разбил ее голову о кирпичную стену. Фурия отлетел на землю, и она застонала от полученных травм, дезориентированная, когда кровь потекла по ее лицу.

— Нет! — Закричала я, паника терзала мои внутренности.

Я поискала свой клинок, заметив Кошмар на земле в футе от себя. Бросившись к нему, я схватила его, и тепло разлилось по моей коже.

— Вонзи меня в его иссохшее сердце, Дитя Луны.

Келли, пошатываясь, налетела на Вульфа, и он с ликующим возгласом повернул ее голову набок, раздирая ногтями ее шею. Он провел языком по линии до самого ее уха, и ужас разлился внутри меня.

Я подняла Кошмар, от всего сердца обещая ему смерть, потому что гнев охватил мою душу при виде того, как он причинил боль моему близнецу.

— Убирайся к черту от нее, — прорычала я.

Смех Вульфа наполнил воздух, когда он оглянулся на меня. — Не единого шанфа.

Келли пришла в себя и ткнула его локтем в ребра, толкая ко мне. Я была наготове со своим клинком, вонзив его глубоко в его бок, и он закричал в небеса.

Келли обернулась с огнем в глазах.

— За папу, — прорычала она, и ее взгляд встретился с моим.

Вульф замахнулся на нее, отвесив пощечину с такой силой, что она ударилась о землю.

Мой мир закружился, когда я вырвала Кошмар из его бока и попыталась снова приблизиться. Он двигался как ветер, ныряя за Келли и выставив ее перед собой. Она извивалась в его объятиях, но он крепко держал ее, слизывая кровь с раны у нее на голове. Я могла сказать, что это подействовало на нее: ее движения были неуверенными, а глаза полузакрытыми.

Вульф застонал, явно ослабев от ударов наших клинков-истребителей, но держался крепко. Он прижал ее к своей груди и сердито посмотрел на меня через ее плечо.

— Отпусти ее, — прорычала я, готовясь вырвать ее из его рук.

Он ухмыльнулся мне. — Еще шаг, и я свефну ей шею.

Келли посмотрела на меня, и легкая улыбка тронула ее губы. Я подавила нахмуренный взгляд, понимая, что она притворяется о степени своих травм. Она посмотрела на Фурию, лежащий на земле, затем снова на меня, и мое сердце переполнилось, когда я точно поняла, что она имела в виду.

Я сделала шаг в сторону, и Вульф резко повернулся, держа Келли лицом ко мне, его искалеченная рука была на ее горле. — Я собифаюсь выкачать из нее всю кфовь до последней капли, а потом фафдавлю тебя, как ягоду.

Я медленно придвинулась ближе к Фурии на земле, изображая страх, но сверкающая злоба в глазах Келли придала мне сил. Вульф еще раз слизнул кровь с ее щеки, и Келли яростно отпрянула от него.

Когда он полностью сосредоточился на том, чтобы удержать ее, я наклонилась, схватила Фурию за рукоять и бросила его Келли. Она поймала лезвие в воздухе, повернулась в его руках и вонзила его прямо ему в щеку. Он взревел от боли, отшатнулся и схватился за рукоять, пытаясь вытащить его. Она обожгла ему руки, пока он отчаянно пытался выдернуть его, и запах горящей плоти обжег мои ноздри.

Я подбежала ближе, когда Келли ударила его ногой прямо в грудь, и он ударился о стену, вытащив лезвие и уронив его со вздохом.

Изо рта у него текла кровь, язык распух и был наполовину оторван. — Убифайтесь, чефтовы фффучки! Вы заплатите за это!

Когда Келли приблизилась, он замахнулся на нее кулаком, но она с легкостью уклонилась от удара, низко пригнувшись, чтобы схватить Фурию и всадить его прямо ему между ног. Его крики так сильно ударили мне по ушам, что я вздрогнула, но в этот же момент удовлетворение разлилось по мне. У нас было преимущество. Мы уничтожали зверя, который преследовал нас, и заставляли его страдать в процессе. Точно так же, как папа пострадал от рук Вульфа.

Моя сестра повернула лезвие у него в паху, глядя ему прямо в глаза. — Ты монстр, — прорычала она, выплескивая ярость. Его крики боли были единственным звуком, который я могла слышать, и они пробудили во мне жажду, которую могла утолить только его смерть.

Он, спотыкаясь, бросился мимо нее, внезапно попытавшись бежать, и я помчалась за ним. Он был быстрее Келли, но не настолько, чтобы убежать от меня.

Я полоснула Кошмаром по задней части его коленей, и он грудой свалился к моим ногам.

Келли подбежала ко мне, стиснув зубы.

— Ты грязь, — прорычала я, пиная его так, что он перевернулся и посмотрел на нас.

— И ты труп. — Келли мрачно улыбнулась.

Он зажал рану между ног со страдальческим стоном. — Чефт бы вас побфал и вашего гфязного, нифчемного папашу!

С воплем мести, которому вторила моя сестра, мы одновременно вонзили свои клинки в его сердце.

Вульф превратился в пепел, и ливень смыл его прочь, так что на земле не осталось ничего, кроме его одежды. Глаза Келли заблестели, когда она посмотрела на меня, и момент сладостного облегчения наполнил воздух. Затем мы сократили разрыв между нами, крепко обнявшись и упиваясь нашей победой.

— Он мертв, — простонала она от счастья, и я сжала ее крепче, когда блаженство захлестнуло меня.

По моей щеке скатилась слеза, пока я купалась в лучах того, чего мы достигли. Правосудие свершилось, и было так чертовски приятно вместе изгнать нашего врага из этого мира.

проталкивался сквозь толпу тел, принося смерть любому кусачему, который приближался ко мне, не сводя взгляда с Валентины.

Я оставил Джулиуса позади, когда вампиры столпились между нами, и он был вовлечен в очередную драку. Впрочем, это не имело значения: все, что мне нужно было сделать, это добраться до нее. Моя цель была в поле зрения, и я не собирался уходить отсюда, не уничтожив ее. Валентина слишком долго прибывала в своей форме нежити: ей нужно было умереть. Навсегда.

Я был окружен низшими, Веном и Буря купались в их крови, пока я прокладывал путь к предательнице.

Она еще не заметила меня, но я был уверен, что когда она это сделает, то обратит свою бурю против меня, поэтому я должен был максимально использовать свое преимущество. Мне просто нужно было подобраться поближе: я потратил годы, поощряя ее оттачивать боевые навыки, но она всегда слишком полагалась на свои дары. Она думала, что они делают ее неприкасаемой. Я собирался показать ей, как она ошибалась на этот счет.

— Сзади! — Крикнул Веном.

— Бей выше, — настаивал Буря в знак согласия.

Я развернулся, вращая клинками в воздухе, когда Элита бросилась на меня с обнаженным мечом.

Отбив Веномом ее клинок, я вонзил Бурю ей в грудь, прежде чем она врезалась в меня.

Я отразил удар яростным рычанием и снова двинул локтем ей в челюсть. Ее отбросило в сторону, но она молниеносно прыгнула мне на спину, так как я остался незащищенным.

Ее зубы задели мою шею, и я выронил Бурю, чтобы схватить ее за волосы и перекинуть через плечо. Я швырнул ее на землю перед собой и вонзил Веном ей между ребер, а она взмолилась о пощаде.

Элита бросилась на меня, обхватив руками за талию и пытаясь повалить меня на землю. Я изогнулся, отступив на шаг назад, прежде чем сумел выпрямиться, и пнул ее по коленям, выбивая из-под нее ноги. Она упала, ругаясь, приземлившись на Бурю, который лежал на бетоне, и лезвие начало обжигать ее.

Она попыталась откатиться в сторону, но я пнул ее в ответ, надавив ногой ей на грудь так, что она оказалась поверх лезвия, которое сжигало ее плоть до кости. Она взвизгнула от боли, вцепившись когтями в мою ногу, а я использовал Веном, чтобы разрубить нескольких низших, которые пытались ей помочь.

Я посмотрел на нее сверху вниз, пока она проклинала меня, и зарычал, позволив своему лицу быть последним, что она увидела, прежде чем вонзил Веном в ее сердце.

Я наклонился, чтобы поднять Бурю из груды одежды, которая осталась после нее, и клинок взволнованно поприветствовал меня, когда я снова сжал его в руке.

Я снова посмотрел на Валентину, как раз в тот момент, когда она обернулась и заметила меня. Ее рот открылся от удивления, и я мог бы поклясться, что эта извращенная сучка выглядела счастливой видеть меня. Я оскалил на нее зубы и побежал, чтобы сократить расстояние между нами.

Ветер подхватил ее волосы, и я отскочил в сторону как раз перед тем, как ее удар молнии пришелся в землю там, где я должен был быть.

— Поймайте его! — закричала она, указывая на меня другим своим мерзким последователям.

Кусачие бросились ко мне, и я заметил, что некоторые из них держали в руках длинную золотую цепь, как будто думали поймать меня ею в ловушку.

Я рассмеялся над абсурдностью этого. — Ты думаешь, если закуешь меня в цепи, то сможешь потащить к алтарю? — Я усмехнулся, когда Валентина подняла вокруг меня ветер.

— Ты пожалеешь, что пренебрегал мной, Магнар Элиосон, — выругалась она, и молния ударила в землю позади меня.

Жар от этого вспыхнул на моей коже, но я не вздрогнул. Если я был нужен ей живым, то мне не нужно было бояться ее театральности.

— Я о многом сожалею, — громко ответил я. — Но об этом не буду — никогда.

Я побежал навстречу кусачим, пока они мчались ко мне. С приливом силы я направил на них свои мечи, прыгая в середину их группы, пытающейся сокрушить меня. Но я был Благословенным Крестоносцем, у меня не было причин бояться группы низших, подобных этим, особенно если они были достаточно глупы, чтобы попытаться заманить меня в ловушку вместо того, чтобы убить.

Я танцевал между ними, смеясь и уклоняясь от каждой отчаянно хватающей руки и нанося смертельные удары своими мечами.

Вампиры, державшие цепь, осторожно приблизились, держа ее на вытянутых руках, как будто думали, что я действительно могу быть удержан такой вещью.

Я снес голову последнему вампиру, пришедшему за мной, затем повернулся к ним лицом, широко раскинув руки.

— Ну давайте же, — поддразнил я. — Если вы действительно думаете, что сможете удержать меня, тогда дерзайте.

Вампиры бросились ко мне в стремительном движении. Первый из них зарычал, хлестнув цепью вперед, так что она обвилась вокруг моей правой руки. Я рассмеялся, дернув за нее, притягивая его к себе и вонзая Бурю в его сердце.

Он исчез в облаке пепла, и я потряс рукой, чтобы сбросить золотую цепь, но она не поддалась.

Второй вампир подошел ко мне, и я решил использовать цепь в своих целях. Я метнул ее в его сторону, тяжелый металл врезался ему в череп, сломав кость, и его сбило с ног.

Я бросился за ним и замахнулся Веномом, чтобы прикончить его.

Я снова поискал Валентину, но она слезла с грузовика, и я потерял ее из виду в толпе на дальней стороне.

Я выругался и вернул Веном в ножны на спине, прежде чем попытаться снять цепь с другой руки.

Боль пронзила мое запястье, когда я потянул за нее, и я нахмурился, когда она затянулась, вместо того чтобы сняться с меня.

Еще больше кусачих начали охотиться на меня, но внезапно остановились и вместо этого просто смотрели. Я в замешательстве нахмурился, глядя на них, готовясь сам преодолеть разделяющую нас пропасть.

Звенящий смех Идун наполнил воздух вокруг меня, и я замер, оглядываясь в поисках богини, но она не появлялась.

— Ну, ну, Магнар, — вздохнула она, и ее голос был полон разочарования, когда я почувствовал ее дыхание у своего уха. — Ты же не думал, что я просто позволю тебе изменить правила, не так ли?

— Что ты натворила? — Я зарычал, уставившись на цепь, когда заметил, что заключенная в ней сила вспыхивает на моей коже.

— Для разнообразия я решила поставить на кого-нибудь другого.

был прижат к земле бушующим штормом, который, казалось, был одержим идеей удержать меня на месте. Кларисса перехватила группу в нескольких шагах передо мной, и я стиснул зубы, упираясь руками в землю и пытаясь добраться до нее.

— Тебе меня не взять, Валентина, — прорычал я той самой буре, которая пыталась меня сдержать. — Ветер может быть твоим союзником, но за моей спиной самые свирепые воины. И ты. Потерпишь. Поражение.

Густой туман окружил меня, давя с обеих сторон, и кусачие вокруг меня скрылись в нем. Я потерял Клариссу из виду, и гнев вспыхнул в моей груди, когда я оказался отрезанным от нее.

Когда натиск ветра ослаб, я поднялся на ноги и поспешил к туману. Едва я двинулся с места, как тучи разверзлись надо мной, пропустив на мою голову единственный поток бьющего солнечного света. Я закричал от ярости, когда его лучи упали на меня, и мое тело тут же ослабло. Плечи поникли, конечности разболелись, и я сделал еще один отчаянный шаг вперед, стремясь спастись от света. Но куда бы я ни двинулся, свет следовал за мной, держа меня в ловушке своих мощных лучей.

Туман рассеялся, и Валентина вышла из него с задорной улыбкой, устремив на меня пристальный взгляд. По бокам от нее стояли четверо кусачих, державших толстые цепи, которыми они пытались связать меня раньше.

Я зарычал на нее, поднимая меч, чтобы защититься.

— Теперь ты под моим контролем, принц Эрик, — сказала она, и ее глаза потемнели. — Ты проиграл. Прими это. Тебе будет намного легче, если ты будешь сотрудничать.

По мере того, как я продвигался вперед, солнечный свет смещался вместе со мной, не касаясь ее отвратительных последователей и сохраняя их силу. Они были Элитой. И хотя раньше мне удавалось справиться с ними, я был слабее их, когда ультрафиолетовый свет просачивался в мои вены.

— Чего ты от меня хочешь? — Я зарычал.

Я не сдамся. Ни единого шанса на то, что я куда-то пойду с этой развратной сукой. Но под воздействием солнца мои шансы столкнуться с ней и победить были довольно малы.

— Я не хочу испортить сюрприз, — сказала она с жестокой интонацией в голосе, пропуская своих людей вперед.

Они бросились на меня с золотыми цепями в руках, и я зарычал, чтобы удержать их, описав клинком угрожающую дугу. Они уклонялись от моих атак, танцуя вокруг меня и пытаясь подобраться поближе. Двое из них схватили меня за руку, двигаясь быстрее, чем я мог в своем ослабленном состоянии. Я ударил рукоятью меча в лицо одному из них и замахнулся на другого, но женщина поймала мою свободную руку, и с победным криком вырвав клинок из моей хватки.

На меня набросили цепи, и я с вызовом взревел, крутанувшись вокруг, пытаясь ускользнуть от них. Они обернули их вокруг моего горла, живота и, наконец, скрутили мне руки. Ярость вспыхнула в моей груди, но я ничего не мог поделать. Я был животным, попавшим в ловушку.

Отступив назад, кусачие дернули за концы цепей, и я опрокинулся, ударившись о землю. Я поморщился от солнечного света, пытаясь перекатиться, чтобы спастись от него, но когда я пошевелился, цепи сжались вокруг моего тела, как будто у них была собственная воля.

— Ты пренебрег богами, Эрик, — прошипела Валентина. — Сейчас они помогают мне. Чем больше ты будешь бороться с этими цепями, тем туже они станут.

— Пошла ты! — Я зарычал на нее, поводя плечами, чтобы попытаться освободиться от них.

Цепи обвились вокруг меня, как питон, сжимая мои конечности с такой силой, что я был обездвижен.

— Затащите его в грузовик, я разберусь с Магнаром, — скомандовала Валентина, и туман окутал ее людей, защищая их от солнца, когда они подняли меня на руки. Валентина быстрым шагом направилась прочь, оставив меня наедине со своей голодной бандой монстров.

Туман рассеялся, но солнце по-прежнему светило мне в голову, пока они несли меня к пикапу, припаркованному на краю улицы. Звуки битвы все еще доносились до меня, и мое сердце чуть не разорвалось от того, насколько сильно я подвел свою семью, свою жену.

Кусачие бросили меня в открытый кузов грузовика. Я взревел сквозь зубы, умудряясь двигать ногами достаточно, чтобы врезаться ими в низкие стенки машины и оставить вмятину на металле.

Один из кусачих достал кляп, запрыгнул в кузов грузовика и наклонился, чтобы засунуть его мне в рот. Когда он потянулся ко мне, я приподнялся и укусила его за руку, зажав один из его пальцев ртом. Я стиснул зубы, кусая так сильно, как только мог, пока не прокусил кость. Он закричал от боли, отшатнувшись назад, когда я выплюнул ему под ноги откусанный палец. Его кровь была на вкус как моча, и я выплюнул остатки рядом с собой.

— Ты кусок дерьма. — Он ударил меня ногой по ребрам, и они сломались под яростью его атаки.

Он продолжал пинать, и чем больше я боролся, пытаясь вырваться, тем туже становились цепи. Все это время мои мысли были прикованы к Монтане и к тому, как я втянул ее в эту кровавую бойню, а теперь бросал ее на произвол судьбы, с которой она столкнулась там, в этой схватке.

Кусачий ухмыльнулся мне сверху вниз, поднял палец и прижал его к окровавленному обрубку на своей руке, чтобы он снова сросся.

— Теперь ты никому не правитель, — усмехнулся он.

Я стиснул зубы от боли во всем теле, глядя на него с едкой ненавистью, и мой взгляд скользил по его узким чертам лица. — Я запомню твое лицо. Твоя смерть придет за тобой, ублюдок.

В его серых глазах мелькнул страх, но затем его скрыло веселье. — Да? Что ж, моя королева позаботится о том, чтобы этого никогда не случилось. — Он пнул меня в грудь, и я зашипел сквозь зубы, а моя ярость выходила из-под контроля.

— Твоя королева тоже будет мертва, запомни мои слова, — спокойно сказал я.

Над шумом битвы раздался вопль, и я узнал голос Клариссы. — Эрик, где ты?!

Я посмотрел на кусачего с убийственной улыбкой, затем крикнул: — Сюда! — как раз в тот момент, когда его нога коснулась моей челюсти.

Я застонал, не в силах исцелиться, потому что солнечный свет все еще палил на меня. Но мне было наплевать на боль, когда Кларисса прорвалась сквозь туман и ее глаза обратились ко мне. Она бросилась вперед, и кусачий прыгнул вниз, чтобы перехватить ее с боевым кличем. Прежде чем они встретились, удар молнии расколол землю, и моя сестра упала в грязь.

— Нет! — Я взревел, испугавшись за свою семью.

Я извивался в цепях, пытаясь сесть прямо, чтобы снова видеть ее, но с каждым моим движением они сжимали меня все сильнее, и мои кости начинали испытывать давление.

Еще несколько кусачих выскочили из тумана и бросились на Клариссу в яростной атаке.

Ужас пронзил меня, когда я потерял из виду свою сестру в толпе вампиров. Паника поглотила меня, когда я потерял контроль над окружающим миром. Я не мог ей помочь. Я был бесполезен. Застрял здесь, как привязанный пес.

— Отвалите от нее! — Скомандовал я, но это было бессмысленно. Поэтому я мог сделать только одно. — Фабиан, ты нужен Клариссе! — Взревел я, молясь, чтобы мой брат был достаточно близко, чтобы услышать.

Огромная фигура вырвалась из тумана, и мои брови сошлись на переносице, когда появился Джулиус, забрызганный кровью и покрытый пеплом, и его меч тоже был измазан всем этим. Он заметил дерущуюся массу и без колебаний нырнул в нее, нанося все новые и новые удары своим врагам. Один из кусачих схватил его за шею, глубоко впившись зубами в горло.

Джулиус взревел от гнева, повалил его на землю и прикончил яростным ударом своего меча.

Кларисса пыталась подняться, но слишком многие из них удерживали ее, разрывая плоть и готовые прикончить ее.

— Джулиус! — Закричал я в панике, и он оттащил двух кусачих от Клариссы за шиворот, прежде чем вонзить свой клинок в грудь одного из них. Другой уклонился от его атак. Он был Элитой, диким и сильным, и я не знал, справится ли с ним истребитель.

Джулиус развернул плечи, ухмыляясь, и бросился вперед, чтобы убить своего противника. Элита отпрыгнул в сторону, обежал Джулиуса и вонзил когти ему в позвоночник. Джулиус вскрикнул от боли, поворачиваясь, чтобы попытаться проткнуть его своим мечом. Но Элита был слишком быстр, повалив его на землю с голодным рычанием.

— Вставай! — Закричал я, взбешенный тем, что ничем не мог помочь, поскольку и Джулиус, и моя сестра были недееспособны.

Воздух наполнил яростный крик, и я заметил Фабиана и Элиту Даниэль, вываливающихся из тумана с несколькими кусачими на буксире. Фабиан снова и снова бил их кулаками по лицам, но их было слишком много.

Даниэль бросилась к Джулиусу, сбросив с него Элиту и вонзив свой меч в грудь кусачего, прежде чем он успел подняться.

Джулиус вскочил, кивнув ей, прежде чем броситься на помощь Клариссе.

Он сильно пнул кусачего в ногу, и тот с паническим воплем завалился набок. Джулиус вонзил клинок ему в грудь, и пепел взметнулась у его ног, когда ублюдок сдох.

Он был чудовищным воином, пронзающим вампиров с яростной силой, которая напомнила мне о том, почему мы боялись его семьи все эти годы. Я с благоговением наблюдал, как Джулиус рассекает мечом оставшихся кусачих, разрывая их на части с такой жестокой эффективностью, что половина из них умерла, даже не сумев поднять на него руку, а последнего из тех, кто держал мою сестру, он уничтожил жестокими ударами своего клинка.

Я тяжело вздохнул, когда Кларисса наконец появилась, со стоном сбрасывая с себя одежду кусачих.

Джулиус поднял ее на ноги, и она с недоверием посмотрела на него, ее рука задержалась в его руке на мгновение, прежде чем она отдернула ее.

— Не за что, — сказал Джулиус, приподняв бровь.

Кларисса кивнула, выглядя смущенной, когда повернулась к грузовику и бросилась мне на помощь. Облегчение наполнило меня, когда она приблизилась, но ей нужно было поторопиться. Фабиан и Даниэль едва сдерживали орду, рвущуюся к нам.

— Сними с меня эти цепи, — потребовал я, не желая больше двигаться, чтобы они не начали еще глубже впиваться в мою плоть.

Кларисса запрыгнула в грузовик, опустилась на колени и схватилась за них.

Она ахнула и тут же отдернула руку. — Они жгут. — Она в ужасе отдернула ладони, затем повернулась лицом к Джулиусу. — Иди помоги. Может быть, истребители могут прикасаться к ним.

Он тоже вскочил, опустился передо мной на колени и положил руку на цепи. Он выругался, отпрянув точно так же, как моя сестра.

— Черт, — прорычал он, сжимая руку в кулак, прежде чем выставить вперед меч.

Он прижал его к моей ноге, просовывая под цепь. Лезвие проделало дыру в моих штанах и адски обожгло, когда соприкоснулось с моей плотью. Я зарычал сквозь зубы, чтобы избавиться от этого ощущения, и он бросил на меня настороженный взгляд.

— Все в порядке, просто поторопись, черт возьми, — скомандовал я.

Джулиус повернул клинок в сторону, пытаясь разорвать цепи, но в этот момент его меч сломался, и его конец со звоном упал на дно кузова.

— Нет! — закричал он от горя. — Мой малыш. — Он поднял обломанный конец, и ужас исказил его черты, когда он крепко сжал обломки, как будто они могли восстановиться.

— Из чего, черт возьми, они сделаны? — Кларисса ахнула.

— Их создали боги — они помогают Валентине, — ответил я, нахмурившись.

Джулиус выглядел так, словно вот-вот сломается, прижимая к груди две части своего меча.

— Вытащите меня отсюда, — прорычал я, не имея времени на его нелепую демонстрацию, поскольку Фабиан издал крик боли.

— Обхвати его за плечи, не прикасайся к цепям, — подбодрила истребителя Кларисса, взяв меня за лодыжки.

Джулиус вложил две части своего клинка в ножны как раз в тот момент, когда стая кусачих прорвалась мимо Фабиана и Даниэль, устремляясь к нам.

Шторм разыгрался сильнее, и резкий ветер дунул прямо на нас. Я презирал себя за то, что был бесполезен, когда Кларисса и Джулиус были вынуждены бросить меня и выпрыгнули из грузовика навстречу бойне. Дождь хлестал по всем, кроме меня, пока я лежал в единственном луче света во всем городе.

Пока они сражались с низшими, двигатель подо мной с грохотом ожил, и моя судьба была решена.

— Будь прокляты боги, — выругался я, когда кусачий повел грузовик вперед.

Я попытался перекатиться, решив выпрыгнуть из кузова грузовика, но цепи натянулись еще сильнее, и агония приковала меня к месту.

Кларисса оглянулась с отчаянием в глазах, но четверо кусачих врезались в нее, чтобы помешать ей последовать за мной. Несмотря на ослепляющую боль, я снова попытался перекатиться на край кузова грузовика, но из-за солнца, следящего за каждым моим движением, и цепей, впивающихся в мое тело, я ни на шаг не продвинулся вперед.

Ненависть опалила мои вены к женщине, ответственной за это.

К черту Валентину и ее чертовы дары.

Она не просто забирала меня, она крала меня у моей бунтарки. Мы и так слишком долго были в разлуке после свадьбы, и я проклинал Валентину за несправедливость. Если бы я только мог увидеть ее в последний раз, чтобы убедиться, что она еще жива. Пообещать ей, что вернусь. Что вся сила солнца не сможет ослабить меня настолько, чтобы помешать вернуться к ней.

Мне удалось упереться подбородком в край грузовика, но водитель резко вильнул влево и вправо, отбросив меня обратно на середину. Цепи начали врезаться в мою кожу, и я взревел от ярости в небо, клянясь каждой звездой в солнечной системе, что Валентина умрет от моей руки. И ее смерть будет жестокой, и неумолимой.

урашки осознания пробежали у меня по спине, когда толпа кусачих расступилась, и Валентина выступила между ними, устремив на меня пристальный взгляд.

— О, муженек, — соблазнительно промурлыкала она, хотя ее тон не произвел на меня никакого эффекта. — Когда ты поймешь, что я всегда получаю то, что хочу?

Я уставился на нее, держа клинки наготове, когда поднялся сильный ветер. Я стиснул зубы и шагнул к ней, и она подняла руки, направляя шторм на меня с большей силой, и мне пришлось приложить все силы, чтобы устоять на ногах. Я был пойман в ловушку шторма, когда ее кретины окружили меня с флангов. Цепь, опутывавшая мою правую руку, лопнула позади меня под давлением ее даров.

Моя кровь вспыхнула от желания прикончить ее, но я был обездвижен, пока она не освободит меня от шторма.

Я заметил еще больше цепей у кусачих, пока они готовились снова напасть на меня, и свирепо посмотрел на них, обещая им смерть, если они посмеют попытаться схватить меня.

Я не мог слышать голос Валентины из-за шума ветра, но видел, как шевелятся ее губы, когда она давала указания своим последователям.

Я крепче сжал свои мечи, отказываясь позволить буре забрать их у меня.

Ветер внезапно стих, и кусачи бросились ко мне со своими цепями, но я был готов. Я нырнул вперед, перекатившись под первой цепью, прежде чем встать на ноги и обратить свое внимание на вампиров, которые держали ее.

Ближайший потерял голову из-за Бури, и я пнул его обезглавленное тело с такой силой, что оно врезалось еще в троих из них, сбив их с ног.

Я хлестанул цепью, прикрепленной к моей правой руке, по вампирам передо мной, разрезая их на ленты могущественным орудием. Я был уверен, что такая вещь, должно быть, была создана богами, и я проклинал Идун себе под нос, продолжая сражаться, не сводя глаз с Валентины. Все это закончится с ее смертью.

Вампир, державший цепь слева, метнул ее в меня, и я пригнулся под ней, едва избежав ее прикосновения. Я был уверен, что если она встретится с моей кожей, то сомкнется так же туго, как и первая, а я не хотел этого допустить.

Я выпрямился и бросился к кусачему, когда он снова взял цепь в свои руки. Веном пронзил его грудь прежде, чем он смог снова попытаться поймать меня в ловушку, и цепь упала на землю рядом с его прахом.

Я повернулся к Валентине, и она свирепо посмотрела на меня, взметнув руки к небесам и взывая к буре о помощи. Я рванулся к ней, но с неба сверкнула молния, несколько раз ударив в землю между нами, так что я был вынужден отступить.

Золотая цепь зазвенела у меня за спиной, когда другая группа кусачих подхватила ее.

Я повернулся к ним лицом, провоцируя их испытать меня.

Десять низших стремительно бросились ко мне, и я поднял свои клинки, чтобы защититься. Как раз перед тем, как они добрались до меня, Валентина ударила мне в спину порывом ветра, заставив меня, спотыкаясь, двинуться вперед.

Низшие набросились на меня как единое целое, и я успел нанести только один смертельный удар, прежде чем они выбили у меня землю из-под ног. Я зарычал от ярости, рубанув клинками по их ногам, и их кровь полилась, покрывая меня.

Я ударил ногой, отбрасывая одного из них в сторону и используя созданное пространство, чтобы встать.

Моя правая рука дернулась назад, когда один из вампиров схватил другой конец цепи и дернул ее. Я повернулся к ним, яростно замахиваясь Бурей и рубя низших, не тратя ни секунды на раздумья. Лезвие рассекло плоть и кость, вампиры закричали, и я приблизился к существу, которое посмело попытаться удержать меня.

Вампирша, державшая цепь, зашипела на меня, когда увидела, что я приближаюсь. Я отвел руку, подтягивая цепь ближе к себе и заставляя ее сделать несколько шагов вперед. Другой низший подбежал, чтобы помочь ей удержать ее, и я в гневе оскалил зубы.

Я высоко поднял Бурю, намереваясь перерезать их обоих, но вместо этого вторая цепь обвилась вокруг моего запястья.

Элита, державшая ее, завизжала от ликования, когда туго натянула цепь, так что она врезалась в мою плоть. Еще больше вампиров подбежали, чтобы схватить обе цепи, натягивая их от меня и заставляя мои руки широко раскрыться, обездвижив меня.

Я взревел от ярости, мои мышцы дрожали, пока я боролся с силой стольких вампиров одновременно.

Валентина победно улыбнулась, приближаясь ко мне, и дождь прекратился.

— Ну и денек выдался, — сказала она, когда ее взгляд прошелся по мне, и она остановилась вне досягаемости.

Я снова напрягся в цепях, желая ее смерти, и мои мечи раскалились в моих ладонях.

— Я надеялась захватить одного короля, а теперь их у меня два, — сказала она.

— Я уже было подумал, что к этому моменту ты должна была понять, что не можешь заполучить меня, — прорычал я. — Твое отчаяние не знает границ.

— Тебе следовало жениться на мне, когда у тебя был шанс, — прошипела она. — Теперь ты заплатишь за свою ошибку.

Цепи продолжали стягиваться вокруг моих рук, и, перестав сопротивляться их натяжению, я опустил плечи. Валентина победно улыбнулась, подойдя чуть ближе.

— Я всегда знала, что однажды ты подчинишься моей воле, — прошептала она, наклоняясь ко мне, как будто мы делились каким-то секретом.

Я улыбнулся ей, и ее глаза расширились от ужаса, когда она потянулась за своими дарами, но оказалась недостаточно проворной. Я ударил ее ногой в грудь с такой силой, что она отлетела к деревянному сараю, разрушив его, когда ее тело столкнулось с ним.

Я вложил каждую унцию воли в свои одаренные мышцы и, бросив вызов, побежал за ней, волоча за собой вампиров цепями.

Мощный металл впился в мои руки, пока я боролся с его хваткой, и из ран хлынула кровь, приводя кусачих в неистовство.

Несколько из них ослабили хватку на цепях и вместо этого бросились ко мне, жаждая моей крови. Я остановился и ударил ногой одну из них, когда она подошла достаточно близко, отправив ее в полет к вампирам, которые держали цепь слева от меня.

Те двое, что все еще сжимали цепь, в ужасе расширили глаза, когда я подтянул их достаточно близко, чтобы дать мне небольшую свободу действий, а затем замахнулся Бурей на их шеи. Одному я отсек голову, а второй выронил цепь, бросившись прочь от меня, вместо того чтобы попытаться противостоять мне.

Я с вызовом взревел на остальных, размахивая цепью перед собой, прежде чем метнуть ее в кусачих, которые пытались удержать мою вторую руку.

Цепь ослабла, и я злобно улыбнулся, снова взглянув на разрушенный сарай, и побежал к Валентине.

Я заметил красное платье на ней среди обломков дерева, но прежде чем я успел предать ее смерти, молния ударила в землю передо мной с такой силой, что меня сбило с ног. Я выпустил Венома из рук, ударившись о бетон, и на мгновение был ослеплен взрывной волной.

Я перекатился, пытаясь выпрямиться, но потерял равновесие, когда вампиры снова схватили цепи, туго натягивая их. Я поднялся на ноги, но было слишком поздно: слишком много моих врагов схватились за цепи, чтобы я мог отбиться от них на этот раз.

Я зарычал от гнева, почувствовав, как что-то уперлось мне в плечо, и был вынужден остановиться.

Мое сердце бешено колотилось о ребра. Я не мог пошевелиться. Я бился в цепях, но все больше и больше мерзких последователей Валентины бросались помогать сдерживать меня, и даже моей возросшей силы было недостаточно, чтобы противостоять их объединенной мощи, когда они тянули меня в двух направлениях одновременно.

Другой огромный Элита приблизился, заставляя меня опуститься на колени, в то время как остальные вампиры натянули цепи так туго, что казалось, будто мои руки могут быть вырваны из суставов в любой момент. Сами цепи продолжали врезаться в мою плоть, и кровь свободно текла по моей коже.

Валентина снова подошла ко мне с хмурым выражением лица, сжимая в руке еще одну цепь. Из раны у нее на виске текла кровь, но я видел, что она уже заживала, и она не обращала на это внимания.

— Посмотрите, как могущественный Магнар Элиосон склоняется к моим ногам, — прорычала она, останавливаясь передо мной.

— Ты можешь заставить меня встать на колени, но я никогда не склонюсь перед тобой, шлюха, — выплюнул я.

Она метнула цепь в мою сторону, и та защелкнулась на моем горле. Валентина потянула за нее, и она начала затягиваться, перекрывая мне дыхательные пути.

Элита ударил ногой по моей левой руке, выбивая Бурю из моих рук, и я почувствовал, как тяжесть присутствия клинка покидает меня, как удар в грудь.

Валентина злобно улыбнулась, подойдя на шаг ближе, и снова потянула за цепь, так что я был вынужден вскочить на ноги, иначе эта проклятая штуковина задушит меня до смерти.

— Посмотри на меня, — прошипела она, дергая за цепь, чтобы заставить меня опустить подбородок в ответ на ее команду.

Мои глаза встретились с ее глазами, и меня охватила глубочайшая ненависть, когда она оглядела меня.

— Ты мой, — прошептала она, подходя ближе. — И теперь я могу делать с тобой все, что захочу.

— И чего же ты хочешь? — Я зарычал, цепь на моей шее мешала мне говорить.

— Прямо сейчас? — спросила она, и ее глаза загорелись диким желанием. — Я голодна.

Мои мышцы напряглись за мгновение до того, как ее зубы коснулись моей шеи. Она крепко держала цепь, обездвиживая меня, пока ее яд проникал в мою плоть, а моя кровь лилась ей в рот. Отвращение разлилось по моему телу, когда она застонала от удовольствия.

Ее свободная рука скользнула по моей груди, как будто мы были заключены в объятия, и по моей коже побежали мурашки от ее прикосновения.

Внутри я дрожал, трясся и горел от такой сильной ярости, что не был уверен, что что-нибудь может постичь ее глубину. Но я был в ловушке, неспособный сопротивляться, поскольку ее последователи держали мои руки широко разведенными по обе стороны от меня, а она досыта напивалась моей жизненной силой.

Наконец она отошла, улыбаясь мне, и моя кровь запачкала ее губы.

— Иди сюда, пес, — передразнила она, натягивая цепь у меня на шее, и я был вынужден последовать за ней.

Позади меня бушевала битва, но я даже не мог повернуть к ней голову, когда она увлекла меня прочь. Мое сердце бешено колотилось, пока в голове проносились тысячи способов, которыми я хотел бы убить это существо передо мной.

Валентина втолкнула меня на заднее сиденье пикапа, и кусачие заковывали меня в цепи до тех пор, пока я не смог сдвинуться ни на дюйм.

— Вот и все! — воскликнула она, когда подо мной завелся двигатель. — Мы получили то, за чем приехали. Как только я увезу его, я подам сигнал к отступлению.

Кусачие зааплодировали в ответ, и она бросила на меня последний самодовольный взгляд, прежде чем выпрыгнуть из грузовика и умчаться вперед.

Машина тронулась, и я вытянул шею, чтобы оглянуться на бойню, надеясь мельком увидеть Келли или моего брата.

Я никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Никогда не испытывал подобного страха. Не то чтобы я боялся смерти. Я боялся того, что оставлял позади. Где-то там, Келли продолжала сражаться, и у меня было сильнейшее чувство страха, что я, возможно, никогда больше ее не увижу. Одна эта мысль была хуже смерти. У нас было так мало времени, и я еще не был готов к тому, что все закончится.

Я бы сражался в тысяче битв только за то, чтобы провести еще одно мгновение в ее объятиях. И если это было то, что мне потребуется сделать, то пусть боги ниспошлют мне такую судьбу, и они увидят, как я с ней справлюсь.

ум битвы донесся до нас, и мы повернулись к концу переулка. — У них все в порядке?

Келли кивнула. — Когда я видела их в последний раз, так и было. Пойдем прикончим этих кровососов.

На моем лице застыла решимость, когда мы побежали вместе, выскакивая из темноты в яростную схватку между кусачими и нашими друзьями. Густой туман клубился над одним из участков сражения, скрывая дальнюю сторону городской площади.

Мое горло сжалось, когда запах крови заполнил мой нос. У ран Келли был такой же аппетитный аромат, так что я была уверена, что этот принадлежит истребителям.

— Сюда! — Крикнула я, и Келли побежала рядом со мной, пока мы проталкивались сквозь массу тел.

Кусачие пришли в ярость, когда моя сестра приблизилась к ним, нырнув вперед, чтобы попытаться вонзить в нее зубы. Я замахнулась на женщину, отбросив ее от Келли, а моя сестра схватилась с другой слева от нее.

Я схватила блондинку, и она оцарапала ногтями мои руки. Я зарычала от злости, отталкивая ее и доставая Кошмар. Ее глаза сверкнули, когда в них отразился золотистый оттенок лезвия. Она в страхе отступила, и я попыталась пуститься в погоню, но она умчалась в гущу битвы, растворившись в толпе.

Я обернулась и увидела, что Келли поднимается с кучи пепла, она вскочила на ноги, отбрасывая от себя одежду упавшего кусачего.

Я снова двинулась на запах крови истребителей и, наконец, нашла источник. Туман рассеялся, открывая за собой яростную битву. Джулиус и Кларисса стояли спина к спине, сражаясь с надвигающимися на них монстрами. Рядом с ними Фабиан и красивая светловолосая Элита валили мускулистого мужчину на землю, работая вместе, чтобы покончить с ним.

Шея Джулиуса была разорвана, и кровь заливала его рубашку. Мое сердце сжалось, когда я бросилась к нему, слыша, как Келли следует за мной, пока я пыталась добраться до них. Поток кусачих ослабевал, многие из них были мертвы, а их останки развеяны по ветру. Я искала Эрика среди последних из них, но нигде не могла его увидеть.

Страх пронзил меня, когда я зарубила Кошмаром еще одного кусачего и подскочила к Клариссе.

— Где Эрик? — Потребовала я, вырывая вампира из ее рук. Кларисса нанесла ему смертельный удар в грудь, и мужчина с воплем растворился.

Она вытерла пепел со щеки и, испуганно нахмурившись, посмотрела на меня. — Они посадили его в грузовик.

— Какой грузовик? — Я ахнула, и мое сердце резко сжалось.

— Это произошло в той стороне. — Кларисса указала направление, сбивая ногой еще одну кусачую на землю и прыгая на нее.

У меня не было времени задавать вопросы, так как Келли наткнулась на меня, и я заметила четырех кусачих, надвигающихся на нее.

Я выкрикнул свой вызов и встал рядом с ней, чтобы мы сразились с ними вместе. В голове крутилась тревога за Эрика, но я не могла ничего сделать, кроме как попытаться остановить кусачих, прежде чем искать его.

Келли ударила одного из них Фурией, но кусачий поймал ее за талию, оторвав от земли.

Я полоснула его по боку, и он отпустил ее, с шипением зажимая рану.

Келли упала на землю, перекатываясь и выбивая из-под него ноги. Нацелившись на него Фурией, она прикончила его.

Я била кулаками и ногами двух мужчин, когда они пытались схватить меня, но они одолели меня за считанные секунды, заломив мне руки за спину. Я закричала, когда они дернули одну из моих рук так сильно, что мышцы порвались. Я знала, что сейчас произойдет, и не могла этому помешать. Я отчаянно сопротивлялась, и из моего горла вырвался панический крик.

С ужасающей силой мне оторвали руку.

Я закричала так сильно, что у меня перехватило горло. Рана пульсировала, словно в плечо впивались зазубренные ножи. Я была обездвижена от шока. Это была боль в чистом виде, и мои нервные окончания пылали адским огнем.

Я упала на землю, катаясь в грязной луже, а кровь разлилась вокруг меня.

Двое кусачих засмеялись, и я моргнула, глядя на них затуманенными глазами и понимая, что они близнецы. Мужчины, темные, огромные и забрызганные моей кровью. Один из них поставил ногу мне на грудь, схватил за другую руку и потянул изо всех сил.

Я застонала, и слезы агонии покатились по моим щекам, когда я попыталась освободиться. Другой близнец схватил меня за левую ногу, и страх поглотил меня, когда я поняла, что они собираются оторвать мне конечности, как крылья мухе.

Я издала сдавленный звук, брыкаясь и пытаясь отбиться от них. Но они были Элитой. Свирепые и хорошо обученные. И я боялась, что была в нескольких секундах от того, чтобы присоединиться к другим мертвым вампирам, унесенным ветром в виде пепла.

— Ах! — Джулиус врезался в того, кто держал меня за руку, и я вздохнула с облегчением, когда он был вынужден отпустить меня.

Я сжала руку в кулак, пытаясь высвободиться из-под давления сапога другого кусачего.

Джулиус нанес удары в лицо другому близнецу, но кусачий реагировал так, словно был сделан из камня. С грохочущим смехом он ударил Джулиуса кулаком в живот, и тот выругался сквозь зубы.

Я ударила свободной ногой, вновь обретенная сила наполнила меня, пока я боролась, чтобы другой близнец не вывел меня из строя еще больше. Моя нога ударила его в пах, и он с проклятием отшатнулся, давая мне, наконец, время прийти в себя. Я заметила Келли в жестокой битве с Фабианом на ее стороне, они вдвоем обрушивали адский дождь на кусачих, которые окружали их.

Я подхватила Кошмар, ошеломленная болью, которую испытывала, когда огромный вампир направился ко мне. Он обнажил свои клыки, и я обнажила свои прямо на него в ответ.

— Принцесса, — прошипел он, хрустя шеей. — Жаль, что в твоих венах не осталось человеческой крови, которую можно высосать.

— Иди нахуй. — Я ударила его Кошмаром, но он увернулся от атаки, метнувшись к моему поврежденному боку и ударив костяшками пальцев по ране.

Я подавила очередной крик, дернувшись назад, чтобы уклониться от второго удара. Я увидела свою отрубленную руку в луже крови, и гнев захлестнул мою грудь. Я позволила животной части себя взять верх и бросилась вперед, чтобы встретить своего противника диким рычанием. Его кулак врезался мне в голову, лишив равновесия, но мне удалось полоснуть Кошмаром по его животу. Он зажал рану с видом поражения.

Я, не колеблясь, прикончила его, вдавив Кошмар в его крепкую грудь со всей силой, на какую была способна. Наконечник пронзил его сердце, и он превратился в пепел, который закружился в воздухе. Дождь унес его прочь, как будто его никогда и не существовало, и удовлетворение потекло по моим венам.

Я стиснула зубы от боли в плече, подползла к своей оторванной руке и с гримасой подняла ее. Я видела, как другие исцелялись от этого раньше, поэтому я знала, что делать. Я приложила оторванные края плоти к ране, и моя кожа начала срастаться. Я вздохнула с облегчением, когда боль немного притупилась, и прохладное ощущение пробежало по моему плечу, спускаясь по безвольной руке. Мои пальцы покалывало, и постепенно мои кости, а затем и нервная система вновь подключились к конечности. Я согнула руку, но кость моего запястья была раздроблена, и новая волна боли накрыла меня, когда она начала заживать.

Джулиус победно закричал, и я подняла глаза как раз в тот момент, когда он вонзил Угрозу в грудь другого близнеца. Когда кусачий превратился в пепел, я заметила, что конец лезвия Джулиуса был зазубренным и сломанным.

Я поспешила ему навстречу, сжимая его руку. — Что с ним случилось?

— Боги, — прорычал Джулиус, и его глаза заблестели от эмоций.

— Они здесь? — Спросила я в ужасе.

— Они помогают Валентине, — подтвердил он, и у меня перехватило горло от этого осознания.

Гнев пронзил мою грудь. Эта сука куда-то забрала Эрика, и я, черт возьми, собиралась его найти. Мне было все равно, даже если все боги на небесах помогали Валентине, никто, даже бессмертные божества, не смогут удержать меня от моего мужа.

ождь прекратился, пока мы сражались, и улицы стали красными от крови и воды у нас под ногами. В этой суматохе я потеряла из виду свою сестру, но могла сосредоточиться только на схватке, которая окружала меня, когда кусачие надвигались все ближе. Я была для них как сияющий маяк, к которому они могли стремиться в темноте: мои раны все еще кровоточили, и запах моей крови нескончаемым потоком влек их за мной.

Я стиснула зубы от боли в черепе, вызванной ранением, нанесенным мне Вульфом, но постоянную боль было трудно игнорировать. Она замедляла меня, делала звуки более резкими, а в глазах продолжали мелькать звездочки. Дождь смыл его яд с моей шеи, что, по крайней мере, было хоть чем-то.

Фабиан стоял рядом со мной, разрывая плоть кусачих на ленты. Он двигался со скоростью ветра и яростью самых глубоких ям ада. Трудно было поверить, что кто-то из вампиров осмелиться прийти за мной, пока он рядом, но их жажда моей крови явно перевешивала любой страх, который они испытывали за свое собственное существование.

Даниэль все еще была с другой стороны от него, прикрывая его спину, пока он сражался, яростно размахивая мечом.

Вокруг них громоздились груды одежды, и я отодвинулась, так как могла сподкнуться об нее.

Мое дыхание стало тяжелым, и усталость начала нарастать в конечностях, но я отказалась замедлять темп, желая, чтобы мои дары наполнили мои мышцы такой силой, какой я только могла обладать.

Несмотря на все усилия Фабиана сдержать их, многие вампиры окружили его, оскалив зубы, поскольку отчаянная жажда моей крови подталкивала их все ближе.

Они были дикими, опьяненными обещанием того, что текло в моих венах, и я кипела от необузданного гнева, давая им отпор.

Я метнула Фурию в сторону громоздкого мужчины, когда он бросился на меня, лезвие глубоко вонзилось ему в бок за мгновение до того, как его плечо столкнулось с моей грудью.

Он упал на меня сверху, вдавливая в мокрый бетон, и его прогорклое дыхание обдало мое лицо. Его клыки опустились к моей шее, и я ударила его рукой в челюсть, схватив за подбородок и изо всех сил пытаясь оттолкнуть его назад.

Он надавил сильнее, и я зарычала, усилив хватку, выворачивая его нижнюю челюсть в сторону, пока не услышала хруст. Вампир отшатнулся от боли, вырываясь из моей хватки и давая мне достаточно места, чтобы поднять ноги между нами. Я сбросила его с себя, швырнув еще на нескольких его друзей кровососов, прежде чем снова вскочила в вертикальное положение.

Пурпурная молния прочертила дугу в небе над головой, и я взглянула на нее, гадая, что задумала Валентина.

Я снова перевела взгляд на кусачих, взмахивая Фурией.

Мужчина со сломанной челюстью мгновение свирепо смотрел на меня, а затем повернулся и убежал.

Я в замешательстве смотрела, как остальные тоже бросились прочь от нас, и Фабиан схватил меня за руку, чтобы остановить погоню.

— Должно быть, это был сигнал для них к отступлению, — сказал он, глядя на меня сверху вниз. — Этот день за нами.

— Зачем им отступать? — Спросила я в замешательстве, когда кусачие промчались по обломкам Сферы «А» и хлынули в руины.

— Эрик?! — Монтана закричала, в ее голосе ясно слышалась боль.

Я повернулась, чтобы посмотреть на нее, когда она пронеслась мимо меня, преследуя отступающих кусачих с отчаянным выражением на лице.

— Что происходит? — Потребовала я ответа, вырываясь из хватки Фабиана и бросаясь за ней.

Облака впереди нас разошлись, и засияло солнце, создавая широкую стену света между нами и кусачими, которую вампиры не могли пересечь.

Кларисса пронеслась мимо меня и схватила Монтану прежде, чем та успела выбежать на солнечный свет. — Ты не можешь просто погнаться за ними, — прорычала она, когда Монтана попыталась отбиться от нее. — Валентина забрала его не просто так. Очевидно, она хочет, чтобы он был жив, что дает нам время вернуть его. Если ты побежишь за ними в одиночку, они просто убьют тебя. Мы должны действовать разумно.

— Она забрала Эрика? — Спросила я, удивляясь, как, черт возьми, это возможно.

Мое сердце сжалось от жалости к сестре, которая продолжала бороться, чтобы освободиться от Клариссы.

— Мы должны пойти за Валентиной! — Монтана закричала, глядя на меня в поисках помощи. Моя хватка на Фурии усилилась, когда я задалась вопросом, придется ли мне заставить Клариссу отпустить ее.

Я оглядела залитую кровью площадь и обнаружила, что ко мне направляется Джулиус.

— Ты видела Магнара? — настойчиво спросил он, и мое сердце сжалось от страха.

— Нет, — выдохнула я, быстро поворачиваясь, чтобы попытаться найти его.

Вокруг нас не было ничего, кроме одежды уничтоженных вампиров. Блик золота привлек мое внимание рядом с горящей ратушей, и я побежала к нему, минуя разрушенные остатки деревянного строения.

Джулиус не отставал от меня, и я резко остановилась, обнаружив Венома, наполовину зарывшегося в груду одежды. Джулиус что-то говорил мне, но я не могла расслышать, что именно, так как мой пульс в панике отдавался в барабанных перепонках.

— Дитя Солнца, — клинок приветственно зарычал, когда я подняла его с земли.

— Что случилось? — Я выдохнула, неуверенная, что лезвие вообще может мне сказать.

Мое зрение затуманилось, и на мгновение я стала Магнаром. Кусачие набросились на него со всех сторон и обмотали его руки цепями, отчего его плоть пронзила боль. Молния ударила в землю перед ним, выбив клинок из его руки, и я понятия не имела, что произошло дальше.

Я моргнула, и видение исчезло. Джулиус выжидающе уставился на меня, и я сунула Веном ему в руку, чтобы он мог увидеть все сам, прежде чем повернулась и отправилась на поиски Бури.

Я отчаянно рылась в кучах одежды, пока не обнаружила клинок. Я схватила его, и жар его ярости захлестнул меня.

— Покажи мне, — потребовала я.

Видение затопило меня. Я была Магнаром, стоящим на коленях, когда Валентина приблизилась. Она хмурилась, держа между пальцами золотую цепь.

— Посмотрите, как могущественный Магнар Элиосон склоняется к моим ногам, — прорычала она, останавливаясь перед ним.

— Ты можешь заставить меня встать на колени, но я никогда не склонюсь перед тобой, шлюха, — выплюнул Магнар.

Валентина метнула цепь, и та обмоталась вокруг его горла, душа его.

Другой вампир ударил его ногой по руке, откидывая Бурю на землю, и видение исчезло.

— Что ты видела? — Требовательно спросил Джулиус, схватив меня за руку так сильно, что стало больно.

— Он тоже у Валентины, — прошептала я, не в силах поверить, что такое могло случиться. — Она использовала цепи, укрепленные богами. Они были вокруг его горла. Он не мог дышать…

— Тогда давай вернем его, — прорычал Джулиус.

Я посмотрела на решимость в его взгляде и нашла в ней и свою силу. Сейчас было не время распадаться на части. Мы должны были быть сильными. И мы должны были бороться за Магнара.

— Ладно. Пошли, — прорычала я.

Джулиус кивнул, и мы понеслись по бетону, направляясь навстречу ослепительному солнечному свету, которое прорезало линию сквозь облака.

Фабиан был на другой стороне площади, разговаривая с охранниками, которые помогли нам справиться с кусачими, и я заметила, что Даниэль с любопытством смотрит в нашу сторону, пока мы пробегали мимо них.

Кларисса все еще удерживала Монтану, и та сердито рыдала, выкрикивая имя Эрика.

— Отпусти ее, — потребовала я, остановившись перед ними и направляя на нее Бурю с явной угрозой.

— Просто подожди, — умоляла Кларисса, все еще обнимая мою сестру.

— Этот солнечный свет может ослабить вас, но для нас, от него, нет никакого вреда, — проворчала я. — И мы не собираемся торчать здесь, ожидая наступления темноты. Я верну Магнара, а Монтана идет с нами за Эриком.

— Вы не сможете добиться успеха в одиночку, — запротестовала Кларисса. — Нам нужно разработать план, действовать сообща. Если вы пойдете туда без подмоги, то это может убить их обоих.

— Может, мы и были готовы работать с вами ради разгадки пророчества, но сейчас речь идет о семье, — прорычал Джулиус. — И день, когда мне нужно будет обратиться за помощью к паразиту, будет холодным днем в аду.

— Не будьте дураками, — прошипела Кларисса. — У нас есть ресурсы, численность и оружие, необходимые для успешного спасения. А у вас — нет.

Я нерешительно взглянула на Джулиуса. Мысль о том, чтобы оставить Магнара в руках Валентины даже на лишнюю секунду, заставила мою кровь вскипеть, но она была права. Даже если Монтана не боялась солнечного света, нас было всего трое, а я и так была измотана и ранена этой битвой. У Валентины все еще была большая часть ее армии, и нам не помешала бы помощь, даже если она будет исходить от кучки кровососов.

— В ее словах есть смысл, — признала я, и Джулиус кивнул мне.

— Если мы подождем, то не вздумай считать, что мы находимся под твоим командованием, — выплюнул Джулиус. — Мы используем вас, а не наоборот. Речь идет исключительно о том, чтобы вернуть Магнара.

— И Эрика, — с нажимом добавила Монтана.

— Да, и его тоже, — пробормотал Джулиус, словно спохватившись.

Заурчал двигатель, и я подняла глаза, когда в открытые ворота въехал бронированный грузовик. Майлз выпрыгнул из кабины с ракетницей через плечо, за ним быстро последовал темноволосый вампир, который был во сне Эрика.

— О черт, неужели мы все пропустили? — Спросил Майлз, и его лицо вытянулось, когда он огляделся.

Я нахмурилась на него, когда он подошел ближе, и моя хватка на Буре усилилась, пока я оценивала его. Он был тем, кто поймал меня до того, как меня заставили выйти замуж за Фабиана, и я ни капли ему не доверяла. Его взгляд с любопытством окинул меня и Джулиуса, но он не сделал ни одного движения, чтобы напасть на нас, так что я догадалась, что он в курсе нашего нынешнего союза.

— Где, черт возьми, ты был? — Требовательно посмотрев на него, спросила Кларисса.

— Ну… — Майлз взглянул на мужчину-вампира рядом с ним и пожал плечами. — У нас не было с собой телефонов, и я только что получил твои сообщения. Извините. Похоже, мы вам все равно были не нужны.

— Эта сука похитила нашего брата, — прорычала Кларисса. — Чего могло бы и не случиться, если бы нам помогли вы.

— Что ты имеешь в виду? — Испуганно спросил Майлз, и Кларисса объяснила, что случилось с Эриком и Магнаром, в то время как Монтана подошла ко мне и взяла за руку.

— Мы вернем их, — пообещала я ей.

— Я убью Валентину голыми руками, — прорычала она, и я кивнула в знак согласия.

— Мы прикончим ее точно так же, как Вульфа.

Фабиан бросился к нам, и я неловко сделала шаг назад, когда трое Бельведеров встали напротив меня. Наш союз был в лучшем случае непрочным, и Эрик был тем, кто его создал. Я все еще не доверяла остальным из них, и теперь, когда его не было рядом, я не была уверена, чего от них ожидать.

— Я организовал охрану, и они собираются утроить дозор здесь и убедиться, что о человеческом населении позаботятся. Нам нужно вернуться в замок, — сказал Фабиан, и его взгляд упал на меня, хотя он и не придвинулся ближе.

Я больше не была уверена, что о нем думать. Мы сражались бок о бок, и он не раз спасал меня во время битвы, но трудно сказать, насколько эта помощь была вызвана ложной любовью, которую он испытывал ко мне, или хотя бы отчасти его действия были продиктованы тем, кто он есть.

— Да, — согласилась Кларисса, — пойдемте. — Она направилась к грузовику, на котором приехал Майлз, и остальные последовали за ней.

Я схватила Джулиуса за запястье, когда они все ввалились внутрь, и Монтана с любопытством оглянулась на нас, но я махнула ей рукой, чтобы она шла вперед.

От боли в голове у меня снова закружилась голова, но я справилась с ней.

Джулиус взглянул на меня сверху вниз, кажется, поняв, что я хотела поговорить с ним так, чтобы вампиры не подслушали. Он обхватил меня рукой, как будто заметил, что я нуждаюсь в помощи, и мы быстро отошли.

— Нам нужно держаться поближе, когда мы войдем в их замок, — выдохнул он, следуя моему собственному ходу мыслей. — Мы в меньшинстве, и нам придется быть настороже.

— И нам нужно держаться вместе, когда дело дойдет до преследования Валентины, — ответила я шепотом. — Единственное, о чем они заботятся, — это вернуть Эрика. Даже Монтана сосредоточится на нем. Поэтому мы должны убедиться, что Магнар — наш приоритет.

Я так боялась за Магнара, что у меня заныло в груди. Зачем он был нужен Валентине? И почему она забрала еще и Эрика? Это не могло быть ничем хорошим, и чем дольше она удерживает их, тем хуже могло стать. Она могла мучить их, пока мы разговаривали.

— Не волнуйся, — ответил Джулиус. — Я прекрасно понимаю, к чему это приведет в конце концов. Сначала мы позаботимся о своих. Так же, как я уверен, они это сделают.

Я яростно улыбнулась ему, и он обнял меня, запечатлев поцелуй на моем лбу. Я прислонилась к его груди, улучив момент в его объятиях, чтобы не позволить панике овладеть мной. Из моих глаз выкатилась слеза, и я судорожно вздохнула, прежде чем снова прогнать чувство страха. Магнару не поможет, если я развалюсь на части. Я должна быть сильной. Он нуждается в этом гораздо больше, чем в моих слезах.

Джулиус отпустил меня и взял за подбородок, осматривая рану на виске. — Насколько это серьезно, честно? — спросил он, и я могла сказать, что он знал, что я пыталась скрыть свою боль.

— Плохо, — ответила я. — Но небольшого отдыха должно быть достаточно, чтобы избавиться от этого. У меня просто немного кружится голова.

— Хорошо. Но скажи мне, если станет хуже, — серьезно сказал он, и я кивнула в знак согласия.

Мы побежали обратно к грузовику, и я заметила Монтану, сидящую в кабине с Майлзом и другим вампиром. Я ободряюще улыбнулась ей, когда она посмотрела на меня сверху вниз, и последовала за Джулиусом, чтобы забраться на заднее сиденье.

Он протянул мне руку, помогая подняться, чтобы я могла более эффективно скрыть свою травму. Я отпустила его и села на скамейку, которая тянулась вдоль края крытого пространства. Я заметила, что сижу рядом с Фабианом, только когда подвинулась, чтобы освободить место для Джулиуса, и неловко поерзала, когда он внимательно посмотрел на меня.

Кларисса и Даниэль сидели на скамейке напротив нас вместе с другими вампирами, которых я не узнала. Большинство охранников остались защищать Сферу.

— А я думал, что должен ревновать к Магнару, — раздраженно пробормотал Фабиан, взглянув на Джулиуса, когда грузовик завелся и Майлз повез нас к замку.

— О, не волнуйся, — ответил за меня Джулиус. — У тебя есть много причин ревновать ко мне. Я красивее тебя, лучше сложен, сильнее, забавнее, интереснее…

— Самодовольнее, — добавила Кларисса.

— Так ты согласна со всем тем, что я сказал? Просто указываю на то, что я итак это знаю, — ответил Джулиус с ухмылкой. — И я сказал тебе перестать так на меня пялиться, паразит. Мои штаны не исчезнут просто, потому что ты этого хочешь.

Я хихикнула, когда Кларисса уставилась на него, и волна головокружения захлестнула меня.

— Я бы не трахнула тебя, даже если бы ты был последним мужчиной, оставшимся на Земле, — прорычала она.

— Это звучало бы гораздо убедительнее, если бы ты не пускала слюни, — пренебрежительно ответил Джулиус. — Но не слишком радуйся: я люблю, когда у моих женщин бьется сердце.

Кларисса закипела, и я не могла не быть впечатлена тем, насколько равнодушно отнесся Джулиус к ее гневу. Если бы кто-нибудь из Бельведеров посмотрел на меня так, я бы точно содрогнулась.

Я провела пальцами по рукояти Бури, черпая немного силы из клинка. Мои мысли снова обратились к воину, который владел им, и страх заплясал по моим венам. Я верну меч Магнару сразу после того, как вонжу его в сердце Валентины.

Травма в виске отдавалась режущей болью в черепе, и я закрыла глаза, когда грузовик подпрыгнул на дороге. Мое тело было изранено в битве, и, в отличие от моих немертвых товарищей, мне требовалось время, чтобы восстановиться.

— Ты в порядке? — Прошептал Фабиан, наклоняясь ближе ко мне, и я почувствовала его дыхание на своей шее.

Я отодвигалась от него, пока не столкнулась с Джулиусом.

— Я в порядке, — пробормотала я, отказываясь признавать, насколько плохо я себя чувствовала. Но боль в моей голове начинала пульсировать, и я не была уверена, как долго еще смогу бороться с последствиями своих травм.

Джулиус взглянул на меня, казалось, тоже заметив, что мои силы на исходе. Он опустил на меня свою руку и свирепо посмотрел на Фабиана, предупреждая его в ответ.

— Ты просто сосредоточь свое внимание на себе подобных, а я позабочусь о своих, — потребовал он.

— А она не может просто исцелиться, как ты? — Фабиан с тревогой спросил его.

— Она из Клана Снов, а не из Клана Войны, так что это займет у нее немного больше времени, вот и все, — отрезал Джулиус, закрывая тему.

Я закрыла глаза, чтобы больше не смотреть на них, и боль в моем черепе уменьшилась, когда я заслонила свет. Я была уверена, что скоро поправлюсь. Мне просто нужно было немного отдохнуть, чтобы восстановить силы перед походом за Магнаром.

Я надеялась, что Валентина знает, что ее ожидает. Потому что я не перестану охотиться за ней, пока не покончу с ее вечной жизнью навсегда.

не прекратил попыток сбежать, когда грузовик понесся по дороге, дико подпрыгивая на битом камне и крошащемся бетоне. Я получил еще больше порезов благодаря своим попыткам, а цепи стали такими тугими, что из моих ран лилась кровь. Рана, нанесенная мне Келли всего несколько дней назад, снова открылась, и я стиснул зубы от боли, которую это вызвало.

Солнце, наконец, осталось позади, когда я отдалился от даров Валентины, но даже с вернувшимися силами я не мог освободиться от своих пут. Вместо этого я сосредоточил свое внимание на окружающих руинах, уверенный, что мы направляемся в разрушенную половину Бруклина.

Я считал каждый поворот, занося его в память. В ту секунду, когда эти цепи будут сняты, я буду бороться зубами и ногтями, чтобы сбежать. Если бы Валентина хотела моей смерти, я бы уже превратился в пепел. Но это была роковая ошибка. Потому что, если она думала, что сможет удержать меня живым, то заплатит за эту глупость собственной кровью.

Заскрипели тормоза, и грузовик, наконец, остановился. Кусачий выпрыгнул из кабины, и чей-то голос окликнул его.

— Ты действительно поймал его? — ахнул мужчина.

— Ага. У меня тут один из наших королевских правителей. — Кто-то постучал костяшками пальцев по грузовику, и я стиснул зубы, ожидая их появления.

Четверо кусачих окружили машину, заглядывая в кабину широко раскрытыми глазами.

— Срань господня, — сказала женщина. У нее были ярко-рыжие волосы, коротко подстриженные под боб, и угловатое лицо, делавшее ее похожей на ворону. Ее глаза скользнули по мне со злобным восторгом.

— Привет, принц Эрик. — Она провела пальцем по краю грузовика.

Я зарычал, но она только усмехнулась в ответ.

Двое из них забрались в кузов грузовика, подняв меня между собой. Бороться с ними пока не было смысла: цепи уже начали бы ломать кости, если бы я приложил еще больше усилий.

Они выпрыгнули из грузовика, держа меня в воздухе, и я оглядел обломки вокруг нас между двумя разрушенными зданиями. Они шли целеустремленно, но я заметил металлическую вывеску, торчащую из земли и наклоненную под углом.

Станция «Рокуэй-Авеню».

Я сохранил этот фрагмент информации, когда они миновали знак, и мы спустились по лестнице между горами мусора. На меня опустилась темнота, но мое зрение быстро приспособилось, и я смог разглядеть сырой, наклонный потолок надо мной.

Они ускорили шаг, направляясь все дальше в глубь старой станции метро. Мы подошли к большим рельсам, и они быстро спрыгнули на них. По стенам была расклеена реклама старых фильмов, и девушка с плаката наблюдала за моим бедственным положением со своей вечной улыбкой. Ее голубые глаза были рассечены посередине и покрыты плесенью, и это странное зрелище преследовало меня, пока мои похитители уносили меня от нее.

Темнота сгустилась, но я мог разглядеть старые кабели на стенах, уходящие вглубь туннеля. Кусачие задвигались быстрее, и вокруг меня внезапно загорелся свет, когда мы приблизились к другой станции. Наш путь преградил старый поезд, и один из кусачих перекинул меня через плечо, запрыгивая на платформу рядом с ним.

Группа отнесла меня к поезду, и рыжеволосая ткнула большим пальцем в кнопку на нем. Двери с шипением открылись, и они внесли меня внутрь. Вагон был вычищен и выглядел недавно отделанным: стены и пол были выкрашены в красный цвет, а в дальнем конце стоял большой трон, выглядевший так, словно ему место в музее. Это было огромное золотистое сооружение с багровыми подушечками.

Остается только догадываться, кому он принадлежит.

Кусачие развернули меня лицом в противоположную сторону, и в моей груди разверзлась пропасть. Остальное пространство занимали две огромные клетки, достаточно большие, чтобы в каждой могли поместиться четверо мужчин.

Я стиснул зубы, не в силах побороть желание извиваться в их руках, пока они несли меня к клетке справа. Один из них распахнул дверь, и они быстро втолкнули меня внутрь.

Я выплюнул проклятия сквозь зубы, когда мой подбородок ударился об пол. Перекатившись, я перевел взгляд на них, когда они захлопнули дверь и раздался металлический удар гонга. Рыжеволосая вставила висячий замок на место, с ликованием глядя на меня.

— Приготовься поклониться своей новой королеве, — сказала она, и ее глаза заблестели.

— Я никому не кланяюсь, — прорычал я.

— И все же ты был счастлив заставить нас всех склониться перед тобой и лишить нас данного нам богами права, — прорычала она.

Крупный мужчина рядом с ней с кровоточащим порезом поперек носа кивнул в знак согласия. Меня наполнило сладостное удовлетворение от того, что этот удар нанес истребитель: это должно было оставить адский шрам.

— Но вы довольны тем, что Валентина стала вашей королевой? Вы — кучка овец без собственных мозгов, — сказал я ледяным тоном.

— Мы будем питаться из вены под руководством нашего нового правителя, — сказал раненый, хрустнув костяшками пальцев. — Она — истинная королева Новой Империи.

— И во что же вы теперь ее переименуете? — Холодно спросил я. — «Новая Новая Империя»? Не совсем запоминающееся, но я бы и не ожидал ничего большего от кучки безмозглых долбоебов.

— Это будет Алая Империя, — объявила рыжеволосая с широкой улыбкой. — Люди будут освобождены из Сфер, и мы будем охотиться на них, как нам заблагорассудится. Наше призвание будет исполнено. Наша истинная природа будет почитаться и никогда не будет скрыта. Нас больше не будут угнетать.

— Что ж, как бы очаровательно это ни звучало, боюсь, у вас еще нет такой власти. Моя семья приедет за мной. И единственная кровь, которая прольется в моей империи, будет вашей.

Рыжеволосая подошла ближе к золотой решетке, впиваясь в меня взглядом. — Они никогда не найдут тебя, Эрик Бельведер. И даже если они подойдут близко, Валентина будет печь их под лучами солнца, пока они не покорятся.

— Возможно… если я не вырву ей сердце до этого, — прорычал я, когда гнев закипел в моих венах.

Она откинула голову назад и захихикала. — Ты в клетке, созданной богами. Они помогают нам, потому что знают, что наше дело правое. Они дали нам этот дар бессмертия и хотят, чтобы мы потратили его с пользой.

— На твоем месте я бы поостерегся доверять богам. Они ни на чьей стороне, — сказал я.

Она повернулась ко мне спиной, и кусачие вышли из вагона, оставив меня в одиночестве.

Неземной смех донесся до меня из-за пределов этого мира. Идун была рядом, насмехаясь надо мной. Я стиснул зубы, игнорируя ее присутствие, но пока я лежал в тишине, цепи вокруг меня ослабли, разматываясь, как живые существа, и поползли к решетке, как злобные змеи. Они скользнули между прутьями, свернувшись в кучку за клеткой, и я медленно выдохнул.

Я расправил плечи, морщась от порезов, которые они мне нанесли, пока ждал, что мое тело заживет. Что-то тяжелое навалилось на меня, и я уставился на красную крышу вагона.

Теплая рука коснулась моей щеки, и я поморщился от невидимого прикосновения богини.

— Почему? — Я зарычал на нее. — Что Валентина предлагает тебе за это?

Ее неземной голос наполнил воздух, а губы коснулись моего уха. — Валентина набожна. Она почитает нас.

— Нас? — Я сплюнул, и осознание поразило меня.

— Андвари и я хотели войны. Ты и Магнар отвернулись от нас, прячась под дарами его сокровищ. Где оно, любовь моя? Кто из вас владеет им?

Я холодно улыбнулся, сохраняя молчание. Если им нужно было это кольцо, я чертовски уверен, что не собирался помогать им его найти.

Острые ногти впились мне в грудь, и я выругался сквозь зубы, когда моя рубашка превратилась в пепел вокруг меня.

Два темных глаза нашли меня в отражении окна вагона, когда Андвари появился, пристально глядя на меня.

— Ты отвернулся от меня, — прорычал он, почти прижавшись лицом к стеклу.

— Ты никогда не помогал мне, — огрызнулся я. — Ты ждешь, что я буду выполнять твою волю, но я устал играть в твои игры. Ты хочешь моей смерти? Тогда, черт возьми, сделай это уже.

Андвари нахмурился, обнажив острые зубы. — Смерть легка. Валентина позаботится о том, чтобы ты страдал. И когда от тебя останется только истекающая кровью, умирающая от голода оболочка, ты будешь молить меня о пощаде. Тогда ты скажешь мне, где найти мое кольцо.

Когда мои раны зажили настолько, что я мог двигаться, я поднялся на ноги и посмотрел на него через окно за решеткой.

— Ты кое о чем забываешь, — сказал я, и мрачная усмешка тронула мои губы. — Это кольцо защищает мою жену от тебя. И я никогда не откажусь от него, даже если ты будешь мучить меня тысячу лет.

— Любовь могущественна, — прошептала Идун нам обоим. — Но ею можно управлять. Она может быть использовано как оружие против тебя.

— Ты хватаешься за ниточки, Идун, — сказал я с глухим смешком.

— Правда? — Она возникла из самой ткани воздуха передо мной, ее золотистая кожа сияла, а красивые виноградные лозы обвивали ее обнаженное тело. Она двинулась ко мне с похотливой улыбкой, и моя любовь к Монтане резко перекинулась на нее.

Я застонал, делая шаг вперед и желая прикоснуться к ней, нуждаясь в этом каждой клеточкой своего существа. Она поймала мою руку, когда я приблизился, приложив ее к своей щеке. Я замер перед ней, восхищенный ею. Но мой разум зацепился за темноволосую девушку с кожей бледной, как луна, и я отдернул руку.

Она фыркнула, снова вгоняя в меня свою волю и снова заявляя права на мое сердце.

— Глупый принц, — промурлыкала она. — Я та, кого ты обожаешь.

Я кивнул, снова потянулся к ней и провел пальцами по ее шелковистым волосам. Желание скользнуло в меня, как голодное животное, и я подался навстречу ей, отчаянно желая, чтобы ее рот коснулся моего.

Она отступила назад, рассматривая меня с улыбкой. — Я заставлю тебя полюбить того, кого выберу.

Я твердо кивнул, купаясь в звуке ее голоса, и готовый сделать все, что она прикажет.

— Так где же кольцо, кто из твоих друзей владеет им? — спросила она.

Ответ чуть не слетел с моих губ, но я прикусил язык, чтобы остановить себя, новая вспышка преданности охватила меня. Я моргнул, стиснув зубы, пока ответ пытался вырваться у меня изо рта.

Снова хлопнула дверь, и присутствие Идун испарилось. Мое сердце снова принадлежало мне, и облегчение разлилось по мне оттого, что я вырвался из-под ее власти.

Я обернулся и увидел, что Магнара силой затаскивают в вагон, он кричал от гнева, сражаясь с цепями богов. Одна была обернута вокруг его шеи так туго, что под ней бугрились мышцы.

Кровь капала на пол из его ран, и кусачие жадно смотрели на нее, пока подходили к пустой клетке рядом с моей, но они не попробовали ее на вкус.

Магнара швырнули внутрь, и дверь с грохотом захлопнулась, прежде чем кусачие заперли и ее. Цепи вокруг него ослабли точно так же, как и мои, соскользнув с него в кучу, которую образовали мои собственные, и он выплюнул комок крови изо рта, когда поднял руку к кровоточащему горлу.

Магнар застонал, перекатываясь на бок, и его глаза встретились с моими, я почувствовал раздражение в его взгляде. Он тяжело вздохнул. — Отлично. Из всех гребаных кровососов, с которыми я мог застрять здесь, это должен был быть ты.

рузовик резко остановился, и я внезапно села, снова приходя в себя. Я не была уверена, заснула ли я или потеряла сознание, но я не видела никаких снов, так что, я была более склонна считать, что это было последнее. Рука Джулиуса крепко обнимала меня за плечи, и я благодарно улыбнулась ему, высвобождаясь из его хватки.

У меня закружилась голова от боли, и в глазах немного потемнело, когда я поднялась на ноги.

Джулиус выпрыгнул из грузовика, и я подождала, пока пройдет головокружение, пока Даниэль, Кларисса и другие вампиры выйдут вслед за ним.

Я сделала глубокий вдох, направляясь к выходу, и Фабиан поймал меня за локоть.

— Позволь мне отнести тебя внутрь, — выдохнул он, в его голосе слышалось беспокойство. — Ты едва стоишь.

Я вырвала свой локоть из его хватки и покачала головой, отчего она дико закружилась.

— Мне казалось, я предупреждала тебя не прикасаться ко мне, — прорычала я, прежде чем выпрыгнуть из грузовика.

Однако внезапное движение лишило меня сил, и в глазах у меня полностью потемнело, а земля понеслась прямо на меня. Я услышала, как Буря ударился о гравийную дорожку, когда выпал из моей хватки, и этот звук болезненно отозвался в моем черепе, заставив меня поморщиться, готовясь увидеть, как и мое лицо ударится о землю вслед за ним.

Тьма поглотила меня прежде, чем успела пронзить боль, и я на несколько секунд растворилась в ней.

Я быстро пришла в себя, растерянно моргая, когда обнаружила, что нахожусь в объятиях Фабиана, в то время как Джулиус направил на него Веном.

— Отпусти ее, — прорычал истребитель, и я попыталась вырваться из хватки Фабиана, но он не отпускал меня.

— Она потеряла сознание, — прошипел Фабиан. — Я просто присматриваю за ней.

— Если она тебе небезразлична, ты будешь уважать ее желания. Она сказала тебе не прикасаться к ней. — Джулиус шагнул ближе, и в воздухе между ними закипало насилие.

— Отстань от меня, — рявкнула я.

Фабиан неохотно отпустил руку, на которой лежали мои ноги, чтобы они каснулись земли, но другой рукой продолжал обнимать меня за талию. Я использовала свои одаренные мышцы, чтобы оттолкнуть его, и, спотыкаясь, направилась к Джулиусу, надеясь, что смогу пройти так далеко, не потеряв сознание снова.

Монтана вылезла из кабины, по мере того как напряжение между нами росло. — Что происходит? — спросила она, ее взгляд метался между нами троими и остановился на мне с беспокойством.

— Ничего, — быстро ответила я, не желая, чтобы она беспокоилась о моих травмах. Нам нужно было сосредоточиться на более важных вещах. — Нам нужно двигаться.

Джулиус наклонился, чтобы поднять Бурю с земли, прежде чем вернуть его мне. Тяжелое присутствие клинка заставило меня почувствовать себя ближе к Магнару, когда он поприветствовал меня, и я крепко сжала его, следуя за Клариссой вверх по широкой лестнице, которая вела в роскошный замок.

Джулиус держался рядом со мной, и я слегка улыбнулась ему, когда была уверена, что остальные не смотрят. Я не хотела, чтобы эти вампиры поняли, насколько слабой я себя чувствовала. Я потеряла много крови, к тому же мне разбили голову о стену, и я была единственной здесь, кто не мог быстро исцелиться.

Мы прошли по обширным коридорам и поднялись по винтовой лестнице, пока Кларисса не привела нас в кабинет с огромным стеклянным столом, занимающим центральное место.

Я со вздохом облегчения опустилась в кресло и подождала, пока Кларисса, Монтана, Джулиус, Майлз и вампир, который, казалось, был его тенью, тоже займут свои места. Я предположила, что Даниэль и другая Элита не должны быть посвящены в этот разговор.

Дверь за нами закрылась, и я нахмурилась, гадая, куда подевался Фабиан.

— Возможно, стоит укрыть всех нас, чтобы боги не могли слышать этот разговор, — пробормотал Джулиус слева от меня, и я кивнула, окутывая защитой кольца всех в комнате.

Незнакомый мне вампир сел напротив меня и улыбнулся, заметив, что я не свожу с него глаз. Он был высоким, с черными волосами, смуглой кожей и сильной осанкой. Мне стало интересно, почему он был единственным Элитом, к которому относились по-особенному, и мой взгляд переместился на Майлза, чье место было придвинуто поближе к креслу незнакомца.

— Меня зовут Уоррен. — Он наклонился вперед, предлагая мне руку, но я не пожала ее, все еще слишком опасаясь кровососов, чтобы легко доверять незнакомому человеку.

— И почему ты здесь, Уоррен? — Спросила я.

Он взглянул на Майлза, который ответил за него.

— Он член семьи. — Он понизил голос до заговорщического шепота. — Уоррен — мой тайный муж.

Я не улыбнулась в ответ на широкую ухмылку, которой он одарил меня. — И тебе пришлось похитить его и заставить идти к алтарю? — Спросила я.

— Нет, — Майлз усмехнулся, как будто я пошутила. — Это все любовь.

— Как мило, что тебе позволили принять это решение, — мрачно ответила я, прежде чем отвести взгляд от них обоих.

Возвращение в это место заставляло меня нервничать. Мы были окружены и в меньшинстве, и я начала задаваться вопросом, какого черта я согласилась прийти сюда. Фабиан все еще хотел, чтобы я стала его женой, с влиянием кольца или без него. Если мы не можем доверять этим кровопийцам, то даже с Джулиусом я мало что смогу сделать, чтобы помешать ему забрать меня снова.

Майлз неловко поерзал, и Монтана поймала мой взгляд с другой стороны от Джулиуса, ободряюще улыбнувшись мне. Она, очевидно, не думала, что у меня есть какие-либо причины бояться этого места, и я должна была доверять ее знаниям об этих членах королевской семьи.

— Чего мы ждем? — Спросил Джулиус, поскольку никто, казалось, не был склонен обсуждать, что мы собираемся делать дальше.

— Фабиан просто отправляет своих Фамильяров на разведку в поисках Валентины, — объяснила Кларисса. — Нам нужно выяснить, где прячется эта сука. Мы сможем начать, как только он вернется.

Стук в моей голове снова усилился, и я прикоснулась пальцами к ране на лбу, борясь с желанием поморщиться.

Майлз с интересом наблюдал за мной, и я нахмурилась. — Я заставила тебя проголодаться, кровосос?

— Немного, раз уж ты упомянула об этом, — ответил он. — Но в основном я просто очарован зрелищем раны, которая не заживает мгновенно.

Я положила Бурю на стол перед собой и наклонилась к нему. — Я могу подарить тебе такую же, если тебе так нравится? — Предложила я.

— Ты можешь попробовать, если хочешь подраться со мной. — Майлз ухмыльнулся, и у меня возникло ощущение, что это было искреннее предложение.

— Для нашего вида, драки с такими как ты, не игры, — пренебрежительно фыркнул Джулиус. — Так что, если ты хочешь сразиться с ней, тебе лучше быть готовым умереть.

Дверь открылась прежде, чем Майлз успел ответить, и я оглянулась, когда вошел Фабиан. В руках у него был стакан с водой, а в другом кулаке зажато что-то еще. Он начал двигаться ко мне, но внезапно остановился, так как на него подействовало кольцо.

Я настороженно смотрела на него, наблюдая, как его любовь ко мне ускользает, и гадала, что это может означать. В последний раз, когда я освободила его от действия метки, он попытался украсть у меня кольцо и заставить узы снова начать действовать. Я крепко сжала кулак, готовая снова лишить кольцо силы, если придется.

— Твои Фамильяры что-нибудь нашли? — Спросила его Кларисса.

— Пока нет, — ответил он, хотя его взгляд по-прежнему был прикован ко мне. — Но они прочесывают каждый дюйм города. Пройдет совсем немного времени, прежде чем они их найдут.

— Полагаю, ты говорил примерно то же самое, когда они охотились на нас, — язвительно ответил Джулиус. — Но тогда они были не очень эффективны.

Фабиан опустился на сиденье справа от меня и ничего не ответил, хотя его явно разозлило замечание Джулиуса. Он поставил стакан с водой на стол перед собой и медленно подвинул его ко мне, как будто не был уверен, хочет он это сделать или нет.

Он поколебался, прежде чем оставить его передо мной, затем убрал руку.

— Для чего это? — Спросила я.

Фабиан взглянул на остальных собравшихся в комнате, прежде чем ответить. — Это вода. Чтобы ты могла принять это. — Он протянул руку, и я нахмурилась, когда он открыл ее, чтобы показать две белые таблетки. — Это обезболивающее, которое поможет тебе почувствовать себя лучше. В конце концов, ты моя жена, и я поклялся заботиться о тебе.

— Никогда не замечал, чтобы ты уделял столько внимания заботе о других своих женах, — прокомментировал Майлз.

— Ну, нет особого смысла в ее присутствии здесь, если она не сможет мыслить здраво, — пренебрежительно ответил Фабиан, кладя таблетки на стол передо мной, прежде чем отвернуться.

— Он все равно развелся со своими другими женами. Разве мы не должны притворяться, что их никогда не существовало? — Уоррен напомнил об этом Майлзу, и они вдвоем рассмеялись, а Фабиан нахмурился.

Я предположила, что он не стал бы давать мне обезболивающее, если бы в то время не находился под влиянием нашей связи, и теперь, когда она исчезла, он казался смущенным этим действием.

Я поджала губы и взяла одну из маленьких таблеток. — И что мне прикажешь с этим делать?

— Проглоти их, — прорычал Фабиан, явно желая перевести разговор в другое русло.

Моя головная боль только усиливалась, поэтому я пожала плечами, положила таблетку в рот и запила ее водой. Я повторила процедуру со второй таблеткой, и часть напряжения покинула плечи Фабиана, когда внимание переключилось с нас.

— Нам нужно усмирить этих кусачих раз и навсегда, — объявила Кларисса, возвращая разговор к причине, по которой мы все здесь собрались. — Как только мы узнаем их местонахождение, нам нужно действовать жестко и безжалостно. Когда они просто протестовали, мы мало что могли с ними поделать, но на данном этапе я не думаю, что есть какой-либо другой выбор, кроме как казнить их всех.

— Согласен, — прорычал Фабиан.

— Мы должны попытаться задержать Валентину, — добавил Майлз. — Тогда мы сможем транслировать ее казнь на всеобщее обозрение в Новой Империи.

— Если я доберусь до нее раньше тебя, я не буду сдерживаться и убью ее, — ответил Джулиус.

— Я тоже, — сказала Монтана, и я согласилась с ними обоими в этом.

— Главное, что бы она умерла, а как, мне все равно, — сказала Кларисса. — Мы не можем все так оставить. Она пренебрегла нашими законами, собрала армию повстанцев, похитила принца и водрузила себе на голову фальшивую корону. Пришло время ей узнать о последствиях этих действий.

— Мы должны пойти за ней ночью, чтобы она не смогла использовать солнце против вас, — сказал Джулиус.

— А что насчет других стихий, которыми она может владеть? — Спросил Майлз, проводя рукой по своим светлым волосам. Они с Уорреном были чистыми, что в сравнении с нами, покрытыми грязью после боя, выглядело странно.

— Мы мало что можем сделать с ветром. — Джулиус пожал плечами. — Но, когда я раньше спарринговал с ней, я пытался удержать ее в здании или пещере, чтобы отрезать ее связь с дождем и молнией. Она ни хрена не может драться на кулаках, если ты сможешь подобраться к ней так близко. Мы всегда говорили ей поработать над этим, но она отказывалась, предпочитая полагаться на свои дары.

— Насколько мне известно, она не проводила время в спаррингах с тех пор, как ее обратили, — добавил Фабиан. — Поэтому я уверен, что если кто-нибудь из нас сможет подобраться достаточно близко, с ней будет легко покончить.

Я улыбнулась в ответ на это.

— Хорошо. Тогда пока нам стоит отдохнуть, чтобы отправиться за ней, как только мы узнаем ее местоположение, — сказала Кларисса. — Монтана, ты можешь занять комнату Эрика: поскольку он твой муж, теперь она и твоя тоже.

— О… конечно, — слабо нахмурившись, ответила Монтана, и было похоже, что это решение ее не совсем устраивает.

Кларисса перевела взгляд на меня и Джулиуса. — Я могу приготовить комнаты и для вас двоих.

— Как бы тебе ни хотелось прокрасться сегодня ночью в мою спальню, я уже сказал тебе, что ты меня не интересуешь, шлюха. Так что нам нужна только одна комната, — твердо ответил Джулиус.

Кларисса открыла рот, чтобы ответить, и ее глаза вспыхнули от ярости, но Фабиан опередил ее.

— Если ты всерьез думаешь, что я позволю тебе затащить мою жену в постель в моем гребаном замке, то ты, должно быть, заблуждаешься, — прорычал Фабиан. — Если она и разделит с кем-то постель, то только со мной.

— Келли принадлежит моему брату, — прорычал Джулиус. — И я скорее умру, чем позволю тебе прикоснуться к ней.

— Это можно устроить, — прошипел Фабиан.

— Я здесь, — громко сказала я, прежде чем они успели подраться. Я перевела взгляд на Фабиана, прежде чем продолжить. — И я останусь в одной комнате с Джулиусом, а в идеале и с Монтаной. Мы здесь уже в меньшинстве, и если вы думаете, что мы подвергнем себя еще большему риску, разделившись, то вы все чертовски сумасшедшие. Это не переговоры, и, если ты попытаешься принимать какие-либо решения за меня, я с радостью воспользуюсь этим лезвием, чтобы снова отрубить тебе голову. Рискну предположить, что при таком раскладе исцелиться от этого будет немного сложнее?

Фабиан с отвращением посмотрел на Бурю и оставил эту тему.

— Ну, если мы здесь закончили, то, может быть, вы все могли бы пойти и помыться, — предложил Майлз. — От вас разит смертью.

— Это весело слышать от таких, как ты, — пробормотал Джулиус.

Все поднялись на ноги, и когда я встала, то с удовлетворением обнаружила, что голова у меня больше не кружится. На самом деле, я почти не чувствовала своей головной боли. Я вдруг поняла, что это, должно быть, из-за таблеток, которые дал мне Фабиан, и внутри у меня неприятно сжалось, когда меня наполнило нежелательное чувство благодарности.

— Я покажу вам вашу комнату, — сказала Кларисса, и Джулиус последовал за ней, когда она направилась прочь по коридору.

Монтана заметила мою нерешительность и остановилась рядом, когда Майлз и Уоррен тоже ушли. — Ты в порядке? — спросила она.

— Да. Просто скажи Джулиусу, что я догоню его.

Она удивленно оглянулась на Фабиана, затем кивнула и поспешила вслед за Клариссой и Джулиусом.

— Фабиан? — Позвала я, привлекая его внимание, когда он пошел к выходу.

Он замер и посмотрел на меня так, словно не мог до конца поверить, что я хочу с ним поговорить. — Да?

— Можно тебя на минутку?

— Все, что угодно для моей дорогой жены, — насмешливо ответил он.

— Ты бы предпочел, чтобы я продолжала распространять силу кольца на тебя, пока мы разговариваем? — Спросила я, крутя золотое украшение на пальце. Я уже чувствовала, как остальные выскальзывают из-под его защиты, и я просто надеялась, что боги ничего не предпримут, пока они были слишком далеко, чтобы я могла их спрятать.

Фабиан тоже посмотрел на кольцо, казалось, на мгновение задумавшись о нем. — Думаю, это будет разумно, если ты предпочитаешь, чтобы я держал себя в руках.

Я слабо улыбнулась ему и оставила над ним власть кольца, чтобы он не был рабом нашей связи.

— Я просто хотела поблагодарить тебя, — сказала я. — За таблетки. И за то, что сражался рядом со мной там. Ты раз или два спас мне жизнь.

Фабиан прищурился, глядя на меня, как будто ждал, что я добавлю что-то еще, но это было все. Я все еще злилась на него за то, что он пытался сделать с Магнаром во время их поединка, но не похоже, что Магнар поступил бы иначе, если бы ситуация изменилась. И если все они смогли отложить свою вражду в сторону, чтобы попытаться разгадать пророчество, то и я была готова сделать то же самое. Как бы мне ни хотелось этого не делать, я знала, что обязана выразить ему свою благодарность.

— Ну, если ты действительно хочешь поблагодарить меня, тогда не стесняйся использовать свой рот для чего-то другого, кроме слов, — ответил он, придвигаясь немного ближе ко мне.

Я закатила на него глаза. — Ты упорно стараешься быть мудаком или это получается само собой?

— Трудно сказать после стольких лет. — Он игриво пожал плечами, и я не смогла сдержать легкой улыбки.

— Твои Фамильяры уже что-нибудь нашли? — Спросила я, пытаясь скрыть отчаяние в своем голосе, хотя была совершенно уверена, что у меня ничего не вышло.

Мое сердце болело за Магнара. Мне нужно было знать, что с ним все в порядке. Я отчаянно нуждалась в любом намеке на информацию и не была уверена, как долго смогу вынести ожидание в этом проклятом замке, прежде чем мы отправимся за ним.

— Прошло тридцать минут, — язвительно ответил Фабиан. — Животные не могут забраться так далеко за такой короткий промежуток времени.

— Верно. — Я кивнула, и разочарование начало нарастать у меня внутри, когда я начала отворачиваться от него. — Ну, это все, что я хотела сказать, поэтому…

— Я мог бы показать тебе кое-что еще, если ты готова мне доверится? — предложил он.

— Наверное, мне лучше уйти. Джулиус и Монтана задумаются…

— Конечно, тебе придется получить разрешение. Я забыл, что вы, истребители, всего лишь рабы своей клятвы. — Он повернулся и направился к выходу из комнаты, а я, нахмурившись, последовала за ним, прекрасно понимая, что он манипулирует мной, но не в силах устоять перед желанием доказать, что он неправ. Мне больше не нужно было спрашивать ни у кого разрешения. Я была свободна и собиралась оставаться такой до конца своих дней. Кроме того, если я останусь с ним, то узнаю, как только его Фамильяры что-нибудь обнаружат.

— Надеюсь, это стоит моего времени, — пробормотала я.

Фабиан усмехнулся, направляясь обратно по коридору, и мы спустились по лестнице. Он обратил внимание на картины на стенах и архитектуру здания, когда мы проходили мимо них, и я нахмурилась, увидев роскошную обстановку.

— Ты же понимаешь, что все это меня не впечатляет, верно? — Спросила я, когда мы шли по очередному длинному коридору, и Фабиан провел меня в затемненную комнату. — Все, что ты мне показываешь, лишь подчеркивает, как много ты сохранил для себя, оставив людей страдать в нищете.

— Есть те, кто будет утверждать, что люди позволяли своему скоту в сельскохозяйственной отрасли содержаться в плохих условиях, до того, как мы пришли к власти. Как новые высшие хищники, мы просто продолжаем ваши традиции.

— Люди раньше ели животных? — Спросила я с отвращением. Для меня это звучало чертовски похоже на вампиров.

— Конечно. Но ты же не можешь всерьез ожидать, что мы будем поддерживать такой уровень сельского хозяйства только для того, чтобы пополнить наши собственные запасы продовольствия, не так ли? Поэтому мы избавились от всего этого, когда захватили власть.

— Тогда, похоже, ты сделал по крайней мере одно доброе дело.

Я оглядела темную комнату, через которую он шел, и поняла, что это библиотека. Запах пыли заполнил мои ноздри, и я оглянулась в сторону выхода, крепче сжимая Бурю, пока мы углублялись все дальше в темноту. Клинок недовольно загудел, и я была уверена, что он пытался сказать мне, что Магнару бы не понравилось, что я делаю, но теперь было слишком поздно поворачивать назад. А если Фабиан все же решит причинить мне вред, то все, что мне нужно будет сделать, — это снова снять с него влияние кольца. На безнадежно влюбленного в меня Фабиана можно было хотя бы положиться, чтобы он оставил меня невредимой.

— Да, полагаю, ты сможешь понять судьбу коровы, которой суждено стать гамбургером, — пробормотал он.

— Что?

— Не бери в голову.

— Надеюсь, ты притащил меня сюда не для урока чтения, чтобы я могла сама расшифровать твое следующее любовное письмо, — сказала я, разглядывая книги. — Потому что я действительно не уверена, что писать стихи — твое призвание.

— Забавно, — холодно ответил Фабиан. — Но ты можешь быть уверена, что я больше не буду тебе писать. Даже если бы ты умела читать.

— Ну, это ты так говоришь сейчас, пока ты не совсем одержим мной. Но влюбленный Фабиан относится к вещам немного по-другому, — поддразнила я.

— Что значит, я не совсем одержим тобой? — спросил он, остановившись перед дверью в дальнем конце комнаты. — Вот мы и на месте.

— А где именно находится это место? — Я не хотела отвечать на его другой комментарий или думать о том, что он означал, поэтому просто проигнорировала его.

— Увидишь. — Он набрал код на клавиатуре рядом с дверью, затем приложил руку к сканеру.

Звук отпираемого тяжелого засова наполнил воздух, и дверь скользнула в стену. Затем загорелся свет, и показалась лестница.

— Сначала дамы, — сказал Фабиан, показывая мне идти впереди него.

Дрожь предвкушения пробежала у меня по спине, и на мгновение я могла бы поклясться, что услышала тысячу голосов, шепчущих мне что-то из пространства за лестницей.

Я медленно шагнула вперед, спускаясь по ступенькам, пока Буря и Фурия гудели в голодном возбуждении. Без сомнения, мне следовало бы колебаться, следовать ли инструкциям Фабиана, но мои инстинкты подгоняли меня чувством возбуждения, которое я не могла точно определить.

По мере того, как я продвигалась дальше, волосы у меня на затылке вставали дыбом, а по телу пробегали мурашки. Что-то ждало меня у подножия этой лестницы, и этому чему-то не терпелось, чтобы я поскорее прибыла. Моя кровь пела от этого, а сердце бешено колотилось, как будто откликалось на зов давно потерянного друга.

Когда я, наконец, вышла в огромное хранилище, у меня перехватило дыхание, а губы приоткрылись от удивления.

Каждый дюйм пространства был заставлен стеллажами с мерцающим золотым оружием. Здесь были луки, топоры, кинжалы, секиры и клинки. Так много клинков истребителей, что я могла бы поклясться, что комната была наполнена их энергией.

Я шагнула вперед, проводя пальцами по рукоятям, пока они шептали мне свои имена в моей голове одно за другим. Каждый из них жаждал, чтобы его схватили, умоляя меня взять их в руки и использовали для их единственной цели. Уничтожить вампиров.

Я прикусила губу, когда снова повернулась к Фабиану, и не смогла сдержать улыбку, осветившую мое лицо.

— Ты думаешь, было разумно привести меня сюда? — Я поддразнила. Каждое оружие в этой комнате жаждало его смерти с отчаянием умирающего от голода человека.

— Может, и нет, — признал Фабиан, и его глаза заблестели от собственной радости. — Но выражение твоего лица прямо сейчас стоит того, чтобы рискнуть.

стояла в комнате Эрика с замирающим чувством в груди, оглядывая пространство с переполняющими меня эмоциями. Черные стены смотрели на меня, а его большая кровать выглядела так, будто на ней давно не спали. Трудно было поверить, как много изменилось с тех пор, как я была в этой комнате в последний раз. Эрик полностью покорил мое сердце. Мы были связаны необратимым образом, который не имел ничего общего с руной богов на моей ладони.

Я иду за тобой. Я спасу тебя от этой суки.

Что, если Валентина пытает его? От этой мысли у меня закипела кровь и сжалось горло. Я ненавидела ее с такой силой, что в моем сердце разгорелся тревожный огонь.

Я подошла к кровати и рухнула на нее с зудом в основании горла. Он перерос в постоянную боль, и я сделала медленный вдох, пытаясь усилием воли избавиться от этого ощущения. После битвы я была измотана. Но не по-человечески: это чувство было глубоко в моей груди, и я была уверена, что кровь — это то, что мне нужно, чтобы снова почувствовать себя хорошо. И, возможно, хороший ночной сон. Но я не думала, что заснуть будет легко, зная, что Эрик где-то заперт с Валентиной.

Я провела языком по своим клыкам, плюхнулась обратно на матрас и прикрыла глаза, пытаясь усилием воли прогнать жажду. Аромат Эрика окутал меня, и я перевернулась, прижимаясь лицом к его подушке и впитывая землистый запах. Может, это и было на один процент жутковато, но в то же время давало мне унцию комфорта, которая помогала бороться с жаждой. Я лежала так до тех пор, пока не убедилась, что боль собирается поглотить меня изнутри. Жажда крови была ничем по сравнению с разлукой с Эриком. Почему все было против нас? Почему все это не могло быть просто?

Я прижала пальцы к глазам, не желая утонуть в жалости к себе. Это была бессмысленная эмоция, но она грызла меня изнутри.

Я просто хочу, чтобы он вернулся. Мне нужно, чтобы с ним все было в порядке.

Чем дольше я лежала там, тем больше моя печаль перерастала в стальную решимость. За моей спиной была моя семья. Семья Эрика. Келли. Джулиус. Сегодня мы сражались с этими кусачими и выжили. Я была уверена, что мы сможем продолжать в том же духе. Вместе мы были маленькой армией. Пугающе могущественной и устрашающе защищающей наших близких. Пока мы можем продолжать работать вместе и забыть о наших разногласиях, ничто не сможет остановить нас. Я знала, что являюсь жизненно важным связующим звеном между двумя противоборствующими сторонами. Мостом между истребителями и вампирами. Поэтому я должна была быть сильной и позаботиться о том, чтобы хрупкие узы, связывающие их, никогда не ослабевали.

Раздался стук в дверь, и я выпрямилась, вырываясь из задумчивости. — Войдите.

Кларисса вошла в дверь, выглядя свежевымытой, в шелковом халате, а от ее кожи исходил аромат кокосового мыла. Но запах был ничем по сравнению с содержимым флакона в ее руке.

Я обнажила клыки, не в силах сдержаться, вскочила с кровати и бросилась к ней. Я уперлась пятками, заставляя себя остановиться, когда мои пальцы дернулись от необходимости выхватить бутылку из ее хватки.

— Все в порядке. Вот, она из Сферы «А». — Она протянула его мне, и я стиснула зубы, презирая эту часть проклятия больше всего на свете.

Я с трудом сглотнула комок в горле, у меня не было выбора, когда я брала у нее кровь. Я была бесполезна для Эрика, если не смогу сосредоточиться. А без крови жажда только усилилась бы, опутав меня сетью. Был только один способ избежать этой участи.

Открутив колпачок, я закрыла глаза и растворилась в дразнящем аромате. Я начала пить, и густая жидкость покатилась по моему языку, такая сладкая и питательная. Я проглотила каждую каплю, издав рычание, когда закончила, жаждая большего.