Заклятие для змея Горыныча

Глава 10

Мне снился удивительный сон, в котором я была счастлива.

Не было чётких образов или лиц, я видела себя и мужчину, нереально красивого и сексуального. Я ощущала, что обожаю его каждой клеточкой тела и видела, что он трепетно относится ко мне. В калейдоскопе сна картинки мелькали, сменяя одна другую, рассказывая удивительную историю любви. Нашей с ним любви. Картинки не озвучивались, просто появлялись, но я знала, что они значат. Вот небольшой деревянный светлый домик в лесу — это мой дом. А вот ранний охотник подъезжает к нему. Вот он в моих руках на пике наслаждения. А вот уже колет дрова во дворе. Сильные руки умелы, ловки и быстро машут топором, мышцы бугрятся на загорелом сильном теле, и я вижу это через окно, жутко смущаясь, делаю вид, что тесто мне важнее. Вот он ловит меня на ступеньках и целует так сладко и порочно, что я теряю голову. Чувства той меня из сна неподдельно яркие, она постоянно думает о нём. Иногда в эмоциях появляется тоска. Он скоро уедет и она останется одна, от этих мыслей сердце стучало так тяжело и глухо, что делалось больно. На этом картинки оборвались.

Я открыла глаза, свет слепил, веки были тяжёлыми, но я все-таки заставила себя открыть глаза. Сначала я не поняла, где я. Но память быстро напомнила мне о ситуации, в которой я оказалась. Герман нёс меня куда-то? Наверное, в медпункт, где я сейчас и лежала. По стерильному помещению с несколькими кроватями и ширмами сразу стало понятно, что я именно в палате. Я предприняла попытку встать, но получилось слабо.

— Ну что ж вы, милочка, рано вам ещё. — Раздалось у меня прямо над ухом.

Обладатель скрипучего старческого голоса нашёлся тут же. Портрет на стене у моей кровати говорит. Точно, он! На нём был изображён пожилой статный мужчина с чёрной тростью, набалдашник которой был сделан в виде головы волка. Военная выправка сразу бросалась в глаза, как и шрам, рассекающий его бровь ровно посередине. Даже интересно, кто он.

— Я — Родион Бельский, милочка, а вы очень занятный и редкий вид ведьмы с интересным даром. Я вижу он уже проснулся.

Не стала спрашивать, откуда он знает, что я хотела спросить, как его зовут. Наверное, по моему лицу понял.

— А почему вы в картине?

Я отчётливо увидела, как портрет закатил глаза, при этом в остальной позе остался неизменным.

— Только не говори, что с таким редким даром, ты родом из какого нибудь захолустья с примесью магический крови. Такие изменения в потоке мироздания меня травмируют.

— Вы меня в такой милой форме, бродяжкой без роду и племени хотели назвать? — Возмутилась я.

— Не хотел, а прямо об этом спросил, ты должна была вежливо ответить мне. Что за дети пошли, никакого воспитания.

Я уже открыла рот, чтобы возмутиться, как в палату вошла женщина, слегка полноватая, небольшого роста, в белом халате, с короткими ярко рыжими вьющимися волосами и приятной улыбкой. Эта пожилая пышная дама производила приятное и располагающее впечатление. Увидев, что я сижу на кровати, она сразу спросила.

— Милочка, вы настолько хорошо себя чувствуете?

— Я? Да, наверное, я просто встать не могу.

Женщина улыбнулась в ответ на мои слова и присела на край моей кровати.

— Давай я для начала представлюсь, меня зовут Сайра, я местный лекарь. Лучшая из лучших в моих годах. — Она мило рассмеялась.

— Ты догадываешься, почему ты здесь, дорогая?

Я, естественно, догадывалась.

— Мне стало плохо, полагаю, из-за этого. Кстати, что со мной было?

— Твой дар набрал силу и, не найдя выхода, пустил её в тело. С таким, дорогуша, нужно быть осторожнее. Иначе можно умереть.

Мурашки прошли по коже.

— В смысле, как так?

— Ты не знаешь, конечно, я постараюсь тебе объяснить, моя дорогая. Вот, например, инструменты врача. Если на них долго не обновлять заклинание, оно исчезнет и инструмент придёт в негодность. С даром почти та же история, только если его не использовать, излишки энергии вредят носителю. Понимаешь?

Она по-доброму заглянула мне в глаза и взяла меня за руку.

— Ты и твой дар должны быть едины. Вы должны заботится друг о друге, тогда твоя сила будет стабильной и послушной. — Убеждала меня старушка.

— Но разве дар — это что-то разумное?

— Ой, что ты, нет, конечно. Но он живая часть тебя и немножечко имеет свой характер. Только характер у него не как у человека, нет эмоций, зато есть свойства и особенности, которые нужно учитывать.

Я кивнула, принимая информацию к сведению.

— А какой у меня дар?

Лекарь слегка поколебалась.

— Скажем так, ты — стихийная ведьма.

Понятнее не стало, но впринципе мне этого хватило.

— Остальное тебе расскажет жених, дорогая.

Она похлопала меня по руке, жестами указа, чтоб я снова легла в кровать.

— Тебе нужно полежать, скоро принесут завтрак.

— А после я впущу к тебе всех желающих. К слову, Герман недавно ушёл, переживает мальчик. Я усмехнулась, нашли тоже мальчика.

— А ты не смейся, не смейся. Драконы — однолюбы, если глянулся кто, уже не отпустят. Ягушкам это не понять, они, как и все люди, любят выбирать. А Горыныч наш до этого времени никого серьёзно не любил. Понимаешь ли, он кто угодно — маг, охотник, дознаватель, декан, но не дамский угодник.

— Мне говорили, у него отбоя нет от девушек. — Сказала я с улыбкой и легла на левый бок, удобно устроившись на жёсткой больничной кровати.

— Тут уж, милая, я не спорю, дурочек хватает. Но этот мальчик, можно сказать, вырос на моих глазах, и, я тебе говорю, влюблён он впервые.

— У нас не любовь, он вынудил бабушку заключить помолвку. И вообще, я в своём мире даже ещё не в разводе. — Сказала, не сумев скрыть грусть в голосе.

— Твою-то бабушку вынудил!? Эвелину то? — Она так рассмеялась от души, что я смутилась. Не, ну а что, правду же сказала.

— Собинушка, твоя бабуля Яга с большой буквы. Прожженная такая, её свои называют купчихой. У неё жилка дельца в крови. Если ей нужно, она душу выкупит! Серьёзно, думаешь, что она бы просто так дала согласие?

— Вы не знаете мою бабушку. Она своих в обиду не даст.

Лекарь продолжила смеяться.

— Твоя бабушка отошла от дел, конечно, но навряд ли сильно изменилась. К Ягушкам не просто так относятся с пренебрежением. Как думаешь, много ли на нашей стороны работы?

Я пожала плечами. Ну в самом деле, что я могла ей ответить, если даже не знала, что здесь работают.

Женщина перестала смеяться.

— Наш мир не совсем такой, как в ваших сказках, дорогая. Тут живут и люди. Но все они имеют дар и учатся в домах попроще. Дом Яги — это элита. Как думаешь, сколько тут стоит обучение?

Я промолчала, а Сайра продолжила.

— Три дома от отцов основателей: Кощей, Горыныч, Яга. Мы находимся в Центральном районе и они самые первые. Остальные тоже имеют три ветви, но других фамилий. Всегда тройки сходились. Три разной силы сходились и имелся баланс. Но было в истории время, когда одну из Яг обвинили в предательстве.

— Но почему?

— Сила не значит личность. Вот и Яга та была не плохой, но очень предприимчивой. И если верить слухам, закрутила отношения с парнями из своей тройки.

Я удивилась.

— Это привело к страшным последствиям для очень влиятельных семей. Конечно, случаи таких отношений были неединичными, но этот стал фатальным.

Я молча слушала, удивляясь чужой истории.

— В те времена на Яг начались гонения и они ушли в леса. Но очень скоро потомки отцов-основателей поняли, что ошиблись. Без ведьм было нельзя. Мир умирал. А сами Яги выходили из своих лесов только из выгоды для себя. Проще говоря, они научились продавать свои услуги людям. И оказывали помощь далеко не всем. В такой жизни прошло не одно столетие, дорогая, и Яги привыкли так жить. Основной закон для ведующих "помоги нуждающемуся безвозмездно " изменился. Теперь ведьмы получали плату, а остальные представители бывших троек их ловили как преступниц. Времена давно изменились, но Ягушки научены выживанию и с мальства учат своих детей тому же и умению искать выгоду. Твоя бабушка из самой старой такой семьи. Ещё когда она училась у нас, она могла продать даже воздух в пользу своей выгоды, такое не меняется, дорогая.

Я ужаснулась.

— Боже, как ужасно! У вас из-за одной женщины чуть не вырезали всех, даже невиновных. Все-таки мир, в котором я сейчас нахожусь, поистине дикий.

— Да, но не из-за этого, а из-за того, что таких треугольников любви становилось всё больше.

И, например, Кощеи считали, что ведьмы как-то влияли на свои тройки. В основном бунт пошел от них.

— Но это же абсурд!

— Тогда это была правда для всех, кто в неё верил, и не нам её оспаривать.

Кстати, запрет на тройки отменили. Но, как видишь, разобщённость осталась. — Сказала она печально.

— А что делали тройки?

— Держали границы, приструняли нежить, обеспечивали безопасность.

— А нежить разве не подчиняется ведующим?

Сайра снова рассмеялась.

— Что ты! Нет, конечно, она вполне обособлена и сожрать может любого. Её можно только сдерживать. — Сказав это, женщина посмотрела на часы, которые висели над входом.

— Всё, отдыхай. Сейчас завтрак принесут, а мне работать пора.

Я кивнула, и женщина вышла из палаты.

А я лежала и раздумывала, в этой истории что-то не так. Неужели одна женщина, которая встречалась с двумя мужчинами, могла принести такие последствия для Яг? Это казалось абсурдным, хотя на что только не способна женская хитрость.

— Правильно думаешь, в этой истории не всё так гладко. — Снова картина заговорила. Я закатила глаза.

— Ты одинок? Пообщайся с Сайрой, она вон сколько информации выдала. Даже мою бабулю назвала продажной. — Сказала обиженно.

— Ну, она не так сказала, "дорогая". — Скопировал этот телепат интонацию целительницы.

— Но она сказала правду. Твою Бабулю боялись и уважали, я уже висел тут, когда она училась. Ух, какая ведьма… Кхм.

— Ты замолчишь или нет?

— Меня слышишь и видишь только ты, как думаешь?

Я страдальчески застонала в подушку.

— Изыди, а! Я спать хочу.

— Ну, ты спи, конечно, пока твоего жениха уводят. Оно, знаешь ли, во сне хорошо рога растут.

Я уже даже глаза закрыла, но тут все-таки дух смог меня удивить.

— В смысле уводят?

Но портрет молчал. Обиделся, реально? На меня обиделся портрет в рамке.

— Не в рамке, а в инкрустированной золотом раме, невежда.

— Какой же ты душный.

— Ну так я вообще-то дух.

Я засмеялась, не понял портрет, о чем я. Ну и ладно, сейчас была важна другая информация.

— Кто? Кто уводит Германа!?

— А ты в коридорчик-то глянь, только тихонечко, как слон не топай. — Поржал в ответ портрет.

Я чувствовала себя очень слабой, но меня дико распирало от любопытства. Я потихонечку, превозмогая тяжесть во всём теле и обнимая любую доступную мебель, двинулась к выходу из палаты под тихий смешок портрета.

Долго идти не смогла, села на первой же скамейке у стены, рядом со скамейкой стояло дерево с меня ростом. И как только сюда его заперли, ещё и в горшке!

Я даже забыла на секунду о том, зачем шла.

Пока в поле зрения сидящей за кустом меня не появились новые действующие лица.