Заклятие для змея Горыныча

Глава 5

Заснуть рядом с полуголым мужчиной в снегу — не лучшее решение, но после бабушкиного сыра сильно клонило в сон. Пробуждение было тяжёлым, каким-то мутным… Такое ощущение, что я не спала, а просто лежала с закрытыми глазами, которые очень не хотели открываться. Даже устроилась поудобнее, чтобы продолжить спать дальше. Вставать в состоянии овоща не хотелось.

Но тут я почувствовала, горячие мужские руки на моей талии. Одна гладила мой живот под майкой и норовила сползти ниже, а вторая прижимала меня к теплому мужскому телу всё теснее. Я попыталась отстраниться и убрать наглые горячие пальцы. Происходящие очень смущало, а кровь начала стучать где-то в висках. Когда меня прижали к себе в очередной раз, пресекая попытки сопротивления, я почувствовала, как в ягодицы мне уперлось кое-что внушительное. Даже не смотря на то, что незнакомец в штанах, я очень хорошо прочувствовала, чем мне угрожают и начала барахтаться и брыкаться. Секс на снегу в мои планы вообще не входил. Кое-как оттолкнув своего соблазнителя, я развернулась к нему лицом.

— Стоп! Прекратите! Сейчас же уберите от меня руки! Может хватит уже меня лапать!?

И только тут разглядев незнакомца, я поняла, что мы уже встречались. Зелёные глаза, правильные черты лица, чёрные длинные волосы, смуглая кожа. Это же наш сосед! Я узнала своего спасённого, и это застало меня врасплох.

— Прости, не смог удержаться. Ты так стонала пока спала.

Заявил мне этот индивид.

Мы так и лежали под кучей одежды, прижатые друг к другу. Я упёрлась руками в грудь мужчине и попыталась отстраниться.

Сильная рука легла мне на бедро, немного погладила и резко сжала моё мягкое место.

— Ай.

Мужчина ничего не ответил, просто прижался теснее, закинув мою ногу на своё бедро, и не убирая руку с моей ягодицы. От такой наглости у меня перехватило дыхание.

— Я вообще-то против!

— А мне нравится. — Шепнул он мне куда-то в макушку.

— Вы очень горячий.

— Радуйся, не будь я горячим, ты бы уже давно замёрзла насмерть. — Пожал он плечами, насколько возможно было в наших тесных условиях.

— Где вас таких набирают? Сыр целебный сварить способна, а согреть себя нет. Что за дурость.

— Григорий, я не совсем понимаю о чем вы.

«Вот только сумасшедшего мне не хватало», — успела подумать я.

— Не Григорий, маленькая Яга, я — Герман. И что-то я не помню, чтобы говорил тебе своё земное имя. — Угроза в голосе не была воспринята серьёзно моим сознанием, а вот сильная рука, сомкнувшаяся на горле, пошатнула моё и без того не лучшее состояние. Теперь я лежала, прижатая сильной рукой к земле, а надо мной нависал полуголый злой мужчина, сверкая зелёными глазами. Какой резкий переход от нежности к ненависти.

— Кто тебя послал? — Эта злость в голосе и хватка на шее были последней каплей, я просто заплакала.

— Слезами меня не возьмёшь! Говори. — Рука сжалась чуть сильнее.

— Никто. Бабушка… имя сказала. — Кое-как сквозь слезы я смогла объяснить.

Мужчина резко поднялся на ноги, оставляя меня мёрзнуть, свет резанул глаза.

— Внучка Эвелины, ну надо же….

Мне ничего понятнее не стало. Слезы ещё текли по щекам, но истерика уже сходила на нет. Еще вот трясти начало, как-никак мороз, а я в майке. Вообще было глубоко всё равно, почему мужчина так отвратительно себя вёл и удивился мне. Но вот о том, что я ночью к нему спустилась, я уже жалела.

В ворохе одежды я судорожно искала свитер. Нашла и когда надела, поняла, что сижу не в снегу, а в траве, зелёной и мягкой. И земля там, где мы спали, тёплая.

— Это как это? — Посмотрела я на своего соседа вопросительно.

Он устало потер лоб.

— Давай всё потом, как выберемся отсюда.

Тут я была с ним солидарна.

— Деревня должна быть недалеко, а там бабушка нам с ней машину вызовет и с вами расстанемся. — Сказала я, натянув на себя дублёнку.

— Я не хочу тебя расстраивать, но твоя деревня очень далеко. — В голосе явно слышалась издёвка.

— Допустим. Тем более, если моя деревня далеко, вы в таком виде пойдете? — Я указала на его голый торс.

Пока мужчина осматривался, провела рукой по шее, которая немного болела. Кажется будут синяки, досадно. При мысли о следах на шее, я скривилась. Мама и бабушка увидят — сразу начнут волноваться. Не будешь же говорить двум обеспокоенным родственницам, что сумасшедшего мужчину спасла. Мало того, что получишь нагоняй за то, что «не думаешь головой», так и порцию опеки и мази на шею схватишь. Чрезмерная забота приятна, пока ты маленький, но явно не в тридцать лет.

Пока я думала обо всём, мужчина успел где-то найти сумку со своими вещами и прикрыть свой голый торс рубашкой.

— Ааа…

— Куртка мне не нужна. — Успел опередить он мой вопрос.

С дураками не спорят, нет так нет.

— Вы хоть дорогу знаете?

— Конечно. Постарайся не отставать, ждать не буду, имей в виду.

Перед тем как отвернуться, он бросил на меня ещё один пристальный взгляд. Я поежилась. Обычно, когда вот так смотрят, убить хотят. Мужчина легко поднялся на холм, который я вчера преодолела кое-как. Сегодня получилось, конечно, быстрее, но не с той же лёгкостью, с которой шёл мой сопровождающий. Пока он легко и быстро передвигался, я в своей дубленке барахталась, как панда в снегу, стараясь за ним успеть. На спуске перед рекой я сдалась.

— Да куда вы так летите? Я не успеваю!

Герман остановился, наконец-то развернулся лицом ко мне и увидел мокрую, растрепанную женщину с красным лицом и дрожащими руками.

— Давайте помедленее или хотя бы у реки отдохнём.

Мужчина замедлил шаг. Подойдя к реке, я осмотрелась и заметила, что моста нет.

— Как перейдем-то?

— Вплавь конечно. Раздевайся.

Я почувствовала, как моя челюсть от удивления медленно едет вниз.

— Герман, если вы не заметили, на улице не лето.

— И? — Мужчина вопросительно поднял бровь и выразительно посмотрел на меня.

— Что и?! Я в воду не полезу! Мне пневмония не нужна!

Мужчина отвернулся и пожал плечами.

— Не разденешься, потащу в одежде. — Сказал он совершенно спокойно, даже безразлично.

— Я сказала нет!

— А я сказал да! — Крикнул мне в лицо этот нахал и толкнул меня в воду. Просто спихнул с берега. Я кое-как барахталась в шубе, моментально ставшей тяжёлой. Я сменила положение из лежащей на воде и тонущей женщины на женщину, стоящую на ногах в промокшей насквозь зимней одежде. Очень злую женщину!

— Да как ты мог! Нормальный вообще? А если бы я захлебнулась! — Я орала, а этот наглый зеленоглазый псих улыбался.

— Не утонула бы. Не смеши, тут воды по колено. Утонуть тут невозможно, даже если очень захочется. Или не заметила, что вода тёплая? Пар идёт от воды, не видишь?

Тот случай, когда не обратил на это внимание, и чувствуешь себя максимально глупо.

— Но так же не бывает… — У меня даже голос подсел.

— Это у вас там так не бывает, а у нас нормальное явление. Теперь посмотри вниз.

Я посмотрела и поняла, что река стала молочной. У меня случился культурный шок.

Стою в шубе, которая прям давит на плечи в тёплой воде, одна секунда — и я по пояс в молоке.

— Тебе надо тут искупаться, если хочешь пройти дальше. Иначе никак.

Я открыла рот, чтобы возразить этому нахалу, который, кстати, тоже не разделся.

Как он наклонился резко и, подхватив меня под колени, снова уронил, только теперь в молоко. Хлебнула я его хорошенько. Прокашлявшись, снова встала. Горло саднило, а гнев в душе только разгорался.

— Слышишь ты, отмороженный, какого лешего ты делаешь!?

— Купаю тебя, разве не заметила?

На красивом лице не дрогнул ни один мускул. Зелёные глаза, казалось, стали ярче. Герман прищурился, недобро так. Впрочем, праведный гнев женщины, которая вымокла до трусов, этими гляделками остановить уже было нельзя. Я сняла давящие шубу и свитер, оставшись в мокрых леггинсах и майке. Отнесла всё к противоположному берегу и кинула прямо в снег.

— Я надеюсь, у тебя есть чем развести костер, потому что иначе мы будем стоять тут вечно. — Сказала я и уже собиралась выйти на берег.

— Подожди, маленькая Яга, тебе нужно охладиться.

Сильные руки схватили за талию и рванули меня назад. Он упал на спину вместе со мной в ледяную воду. Я не успела задержать дыхание, поэтому во второй раз чуть не захлебнулась. Когда этот накачанный псих вытащил меня на берег, я его уже ненавидела.

— Да что с тобой не так! Я на такое не подписывалась! Мы теперь замерзнем, и всё из-за тебя и этой дурацкой речки! Нахрена я тебя вообще вчера спасать полезла!

Ты — чудовище! Ненормальный! Псих просто!

В глазах моего попутчика наконец-то промелькнуло что-то помимо издёвки. Раздражение мужчины я ощутила всей душой. От очередного резкого движения, я дёрнулась в противоположную сторону. Но он все-таки успел меня поймать и прижать к себе.

— Слушай сюда, Яга…

— Да не Яга я! Стася! Стася меня зовут, идиот ты отмороженный!

Кричать хотелось ему в лицо, но из-за своего же неудачного манёвра я оказалась прижата к нему спиной. Держал этот полоумный меня крепко. Из-за этого я начала дорожать и от стресса, и от холода.

— Успокойся. — Шепнул он мне на ухо, задев шею горячим дыханием. Такая близость заставляла нервничать ещё сильнее.

— Стася, послушай, ты всё узнаешь. Но сейчас я не могу этого сделать. Это не моя обязанность. — Мужчина говорил вкрадчиво и размеренно, приятный голос у него всё-таки. Прям до мурашек.

— Смотри. — Щелчок пальцев: наша одежда покрывается красивыми золотыми искрами и высыхает.

— Теперь тебе не холодно, Стася? — Мужчина продолжает говорить мне всё это на ухо.

Шея и уши всегда были моими слабыми местами. Мимолётное касание мужских губ, и меня словно бьёт током от ушей до пяток. Он держит ещё крепче, но при этом бережно, от его тела жар идёт даже через рубашку. Мне было не холодно, мне было жарко. Взрослая вроде, а трясёт, как при первой встрече с мужем. Хотя меня даже при встрече с Кириллом так не вело.

— Станислава… — Хриплый голос и поцелуй в шею резко вырвали из болезненных воспоминаний. Место поцелуя горело, щеки тоже ощутимо. Этот мужчина меня пугал.

— Ну зачем? — Голос у меня получился какой-то жалкий, прям на грани слышимости. Меня наконец-то развернули к себе лицом.

— Тебе же понравилось. Скажешь нет? — Спрашивает этот странный тип, и в тоже время прижимая меня к себе. Первый раз я почувствовала его запах. Казалось бы спала с ним всю ночь и ни разу ничего не почувствовала. А сейчас аромат мужчины цеплял меня:

слегка терпкий, похожий на аромат лёгкого дорого вина, смешанного с апельсинами и корицей. Он пах глинтвейном, моим любимым напитком. С ним у меня всегда ассоциировалась забота и тепло. Это странно, что мужчина, несколько раз конкретно пытающийся меня утопить, пах моим любимым напитком. Мы стояли обнявшись, я даже не заметила, что всё ещё прижимаюсь к нему.

— Ты можешь одеться, я всё высушил. — Сказал он слегка отстранившись, забрав то тепло и аромат, к которому меня тянуло секунду назад.

— Хорошо.

Оделась я быстро, на улице похолодало и тёплый свитер с шубкой оказались очень кстати. Но было одно но.

— Только носки я потеряла, там где вас нашла. — Сказала я мужчине, который заплетал свои чёрные волосы в косу.

Он демонстративно закатил глаза.

— Зачем ты меня вообще спасать полезла? — Спросил, а сам достал из сумки шерстяные носки на несколько размеров больше моей ноги.

Но делать нечего, взяла молча и принялась одевать. Пока обувалась, думала, а действительно зачем?

— Просто так потянуло…

— Ты прям истинная Яга, те всегда делают по наитию, только им известному.

— Хватит так меня называть.

— Как?

— Яга.

— Ты из их рода, Стася.

— Не знаю из какого я там рода, но от вас звучит как ругательство.

Мужчина усмехнулся.

— Не исключено…

Я замолчала, обулась и пошла вперёд. Герман нагнал меня почти сразу.

— Не злись, яблочко будешь?

Я покосилась на мужчину, надо же, изобразил подобие вежливости. Брать у него больше ничего не хотелось, но желудок думал иначе, о чем и сообщил громкими рычащими звуками. Я просто кивнула и, получив красивое ярко-алое яблоко, съела его почти сразу.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

Вскоре мы наконец-то вышли из леса прямо в чистое заснеженное поле.

— Смотри, а нас уже ждут.

И нас действительно ждали. Сани, ну знаете, такие деревянные большие сани, в которые лошадей запрягают. После всех странных приключений сегодня я не удивилась, просто приняла как должное. От транспорта к нам шёл мужчина, высокий, лет тридцати, с белыми длинными волосами. Я не знала, что такие бывают. Одет он был, правда, в отличие от моего спутника, полностью в тёплые вещи. Ещё один намек, что спасённый мной человек явно необычный.

— Герман, я думал ты будешь один.

Черты лица собеседника были неприятными. Худой, с острыми скулами, прямым тонким носом, глубоко посаженные голубые глаза. Кому-то он, возможно бы понравился, но во мне вызывал стойкое отторжение. И когда мы с ним встретились взглядами, я поняла, что это взаимно. Мужчина прям скривился, уголки губ поползли вниз.

— Ещё и с Ягой связался.

И сказано это было так, как-будто я какое-то второсортное недоразумение.

— Герман, а я смотрю, у вас друзья под стать, такие же хамоватые.

— Ну что вы, Стася. Юрай так шутит, правда? — Что-то в голосе моего сопровождающего заставило белобрысого выдавить из себя «извините» и быстренько сесть в сани на место для погонщика.

— Сейчас нас довезут до школы, не переживай, Я… Стася.

Заметила, что собеседник снова попытался назвать меня Ягой, но не стала делать замечание.

— Пойдём. — Он потянул меня за руку и усадил себе на колени. На попытку слезть отреагировал простым объяснением, что ехать будем быстро и надёжнее сидеть у него на коленях, чем отбить себе что-то.

Сильно сопротивляться не стала. Уже хотелось поскорее оказаться в теплом помещении и выпить чаю, а потом получить объяснения и поехать домой. Эта мысль грела душу. И я уже всём сердцем ждала, когда этот сумасшедший день наконец закончится.