Закон бумеранга

76

Сашка

Если бы кто-нибудь спросил меня, что я чувствую, уходя из дома, я не смог бы ответить. Даже трёхэтажного мата недостаточно, чтобы выразить, как откровенно хреново мне было.

Я чувствовал себя человеком, которому взрывом оторвало конечности, а потом его выбросило в бурно текущую реку. И рад бы выплыть, но как, если рук-ног нет, а река настолько быстрая, что не поймёшь, где берег, вертит во все стороны. И крови столько потерял, что безумно холодно и сознание теряешь.

Я ещё успел забежать в магазин возле своего нового места обитания, купить себе еды и… да, коньяк с сигаретами. Потому что, как иначе справиться с растерянностью и отчаянием, просто не знал.

Всю ночь не спал, таращился в телик — в отличие от нашей с Мариной квартиры, здесь он был, — смотрел какую-то невиданную хрень, хлестал коньяк, заедая его пересоленными фисташками, и дымил коромыслом. Очень хотелось сдохнуть. Я даже представлял, как сейчас набухиваюсь в хлам и подыхаю. Девочки, конечно, расстроятся, особенно Вика, Дашка скучать будет. Это меня и тормозило. А остальные… Ну, родители и брат — да, тоже не обрадуются, но переживут. Марина поубивается, а потом махнёт рукой на непутёвого изменника и найдёт себе нового мужика. Он будет добрый и хороший и изменять никогда не станет. Матом тоже ругаться не будет, и пить не будет, и курить. Со всех сторон у него одни достоинства окажутся, в отличие от меня.

Вот и хэппи-энд! Злое зло сдохло, захлебнувшись собственной рвотой после попойки, а доброе добро поживает и добра наживает. Все довольны, счастливы и танцуют долгие танцы перед титрами, как в индийских фильмах.

Я аж прослезился, представив себе такой исход. Счастливая Марина с новым муженьком, со всех сторон идеальным красавчиком, мои улыбающиеся родители и Славка — радуются, что Маринка наконец воспряла, и в этом ей помогла моя смерть, разумеется, — девчонки, которые уже забыли непутёвого папашу и не меньше любят нового, правильного. Причём Даша про меня совсем забыла, а Вика… ну, вспоминает иногда. По праздникам.

А что? Так и должно, наверное, быть? Никакого переосмысления, никаких вторых шансов. Тем, кто виноват, — смерть и крестик на могилку, а кто был молодцом и жертвой –благостное счастье и радугу над головой.

И чего я ещё трепыхаюсь, а? Мешаю Маринке быть счастливой. Давно надо было напиться и попасть под какую-нибудь машину, освободить жену от бремени сомнений и невозможности простить. Что я за человек-то такой, а?

Вот примерно с такими мыслями я и уснул, напрочь забыв о том, что на следующий день собирался погулять с дочками.

Безответственный, никчёмный человек, говорю же.