Замужество Изабель

Глава 30 ПРИУКРАШЕННЫЕ УДОВОЛЬСТВИЯ

(Сальвадор Дали, 1929)

На следующее утро я встала рано. Вид у меня был измученный и бледный, черные круги под глазами заставили задуматься, а не больна ли я серьезно, в конце концов. Даже головная боль до конца не прошла. Она глухо давала о себе знать и заставляла морщиться от яркого солнца. В городе было полно следов вчерашнего ливня: кругом лежали кучи мусора и сорванных с деревьев листьев, в трещинах между камнями на мостовой сверкали темные лужицы воды. Зато воздух был чист и свеж, и никаких признаков астмы я не ощущала.

Придя на работу, я чувствовала себя немного неловко оттого, что придется всем рассказать о своей помолвке. Больше всего меня беспокоил разговор с Габриэлой, которая была для меня больше, чем просто босс. Она проявляла ко мне искренний интерес, давала шансы к продвижению, какие раньше мне и не снились, и мне очень не хотелось отвечать на ее доброту заявлением об уходе.

В конференц-зале началось утреннее совещание. Мы расселись за круглым столом, и Габриэла прежде всего выразила соболезнования по поводу смерти моей бабушки. Затем мы начали обсуждать планы на будущий год и проект еще одного цикла занятий, пришедшего в голову Габриэле совсем недавно. Наша фирма собиралась заключить контракт с телефонной компанией, которая совсем недавно сменила компьютерное обеспечение. Габриэла хотела, чтобы я разработала план выездных курсов прямо у них в офисе. Я молча кивнула. Никто еще не заметил моего обручального кольца.

Габриэла выложила на стол новые брошюры.

– Хочу услышать от вас, что вы думаете по этому поводу.

И тут настал тот самый момент: я протянула руку за брошюрой, и бриллиант на моей руке ослепительно засверкал. Несколько секунд народ соображал, что бы это значило. Луис отреагировал первым.

– Изабель! Ты помолвлена!

Несмотря на все мои приготовления, я вспыхнула до ушей.

– Изабель! – Габриэла тоже воззрилась на меня. – Ты мне об этом ничего не рассказывала!

– Все произошло неожиданно, – пролепетала я.

– Но когда ты успела? – продолжала удивляться Габриэла. – Ты же только что побывала в Дублине!

– Именно в Дублине все и случилось.

– Странно. – Она смотрела на меня не слишком понимающим взглядом. – А вчера утром я видела Нико, он играл на Пласа Майор.

Я осторожно подняла на нее глаза.

– Я помолвлена не с Нико.

На лицах всех присутствующих было написано недоумение.

– Я помолвлена с Тимом, – уточнила я.

– Тим? Кто это, Тим? – Магдалена делала усилия припомнить, кто это такой.

– Твой бывший жених? – первая вспомнила Габриэла.

– Он больше не бывший, – нервно захихикала я.

– А как же Нико? – подал голос Луис.

– Нико обо всем знает.

– Но ты же продолжала встречаться с Нико, причем совсем недавно! – никак не могла сложить концы с концами Магдалена.

Я вздохнула и ничего ей не ответила.

– Значит ли это, что ты возвращаешься в Ирландию? – поинтересовалась она.

– Да… со временем… разумеется.

– Когда? – деловым тоном спросила Габриэла.

– Еще не знаю.

– А когда ты планируешь выйти замуж?

– Дату мы еще не назначили. Все произошло слишком быстро.

– А я думал, что ты его ненавидишь! – разочарованно протянул Луис. – Он подбросил тебе такую свинью!

– Это в прошлом. К тому же он был прав. То есть, может, и не совсем прав, но так уж случилось.

– Все равно…

– Ради бога! – прервала я его рассуждения. – Я помолвлена и собираюсь выйти замуж за Тима. Надеюсь, вы все приедете ко мне на свадьбу.

Габриэла спокойно улыбнулась.

– Разумеется, – сказала она. – Хотя нам очень жаль тебя терять, Изабель.

– И мне будет жаль вас терять, – сказала я, переключаясь на новые брошюры.

Позже, в кабинете Габриэлы, мы поговорили с ней более доверительно.

– Это то, что ты должна была сделать, – сказала она.

– Кажется, да. – Я вертела на пальце кольцо. – Я его люблю, Габриэла, и ничего не могу с собой поделать.

– И каковы же ваши планы?

– Он хочет, чтобы мы поженились как можно быстрее. Но я хочу сперва как следует разобраться со здешними делами. Я не могу тебя бросить, пока ты точно не решишь, кто займет мое место. Судя по всему, мы поженимся в январе.

– Три месяца, – задумчиво просчитала Габриэла. – Не такой уж большой срок. А твой Тим, кстати, не хочет жить в Мадриде?

Я покачала головой.

– Его не устраивает климат, – объяснила я. – Ему нравится, когда в году четыре сезона, а не два.

– Понятно, – засмеялась Габриэла. – Ну что ж, будь счастлива, Изабель.

– Постараюсь.

Она скрепила некоторые лежащие на столе бумаги.

– Только почему-то мне все еще трудно поверить, что ты порвала с Нико, – вдруг сказала она.

Я покраснела.

– В последнее время наши отношения складывались не так уж блестяще.

– То есть… ты хочешь сказать, что он не знает, что ты встречалась с Тимом?

– Габриэла, в твоих словах мое поведение действительно выглядит ужасным! – воскликнула я. – Я понимаю, что ты хочешь сказать: я дурачила Нико и в конце концов обвела его вокруг пальца. Но на самом деле все было не так, Габриэла!

– Он, очевидно, чувствует себя оскорбленным.

– Конечно, мне надо было вести себя с ним по-другому, – призналась я. – Но ничего, он с этим справится. По-моему, я была не единственной женщиной в его жизни.

– А был кто-то еще? – удивленно спросила Габриэла.

– Не знаю точно. – Я заерзала на стуле. – Но в его квартире висит фотография его прежней подружки, и мне кажется, что он все еще к ней неравнодушен.

– Но это не значит, что он был равнодушен к тебе.

– Все равно, Габриэла, у нас с ним не было никаких перспектив. То есть сперва все шло восхитительно, а в последнее время мы несколько раз ссорились. Так что я сделала правильный выбор.

– Я и не знала, что речь идет о выборе.

Я пожала плечами.

– Ты права, Габриэла, никакого выбора не было. Тим был рядом, когда его присутствие было мне особенно необходимо. Когда умерла бабушка и мне было очень плохо, Тим успокаивал меня и заботился обо мне.

– А что в это время делал Нико?

– Понятия не имею, – сказала я. – Я ему звонила, но от него ни слуху ни духу. Наши отношения были совершенно несерьезными. – Я улыбнулась ей, чтобы показать, насколько несерьезными были наши отношения. – А теперь мне надо пойти и позвонить одному клиенту. Я обещала ему уточнить некоторые детали домашних обучающих программ.

– Хорошо, – сказала Габриэла, выдергивая из стопки одну из брошюр.

Я была уже почти у двери, когда она снова меня окликнула.

– Изабель!

– Да? – сказала я, оборачиваясь. Она взволнованно смотрела на меня.

– Только не пойми меня неправильно, – сказала она. – Но ты уверена, что поступаешь правильно?

Правильно ли я поступаю? В Мадриде это можно было оценить более объективно. Тим любит меня – он это доказал. Нико тоже говорил, что любит меня, но вряд ли его слова имели то самое значение, которое он в них вкладывал. Брак – это ведь гораздо больше, чем любовь. Это прежде всего партнерство. А мы с Тимом можем стать хорошими партнерами, потому что мы уже прошли через огонь и воду, через взаимное доверие и недоверие, и теперь очень хорошо друг друга понимаем. А Нико, если честно, всегда оставался для меня загадкой. Его взгляды на жизнь совершенно не совпадали с моими. Может быть, все дело было в том, что он иностранец? То есть в нем было нечто, что меня одновременно привлекало и отталкивало. Но человек не может строить свою жизнь на различиях. А мы с Нико были слишком разными. Я знала, что в конце дня, – несмотря на работу в фармацевтической компании, несмотря на сочинение саунд-треков, несмотря на все его заверения о том, что он на мне женится, – он все равно будет чувствовать себя вольной птицей. В нем не было совершенно никаких задатков семейного человека. Я начала даже думать, что, когда я рассказала ему о Тиме, его больше всего уязвила собственная гордость, а не сожаления обо мне. Нико – это типичный мачо. Пусть умный, знающий толк в искусстве, прекрасно играющий на гитаре, но все-таки мачо. И его вряд ли могла сильно уязвить измена какой-то случайной подружки.

Сегодня я возвращалась домой пешком. Дни становились короче, в сумерках тускло мерцали уличные фонари. Дома я села поудобнее в кресло и придвинула к себе телефон. Жюли должна меня понять.

– Тим Мэлон? – Ее голос дрогнул. – Ты выходишь замуж за Тима Мэлона?

– Почему бы и нет?

– Но он же обошелся с тобой как последняя скотина!

– Ничуть, – возразила я. – Просто тогда он не был готов к браку, и честно в этом сознался. Я бы не сказала, что это поведение скотины.

– Ты просто выжила из ума!

– Ничуть, – снова возразила я.

– Ты когда-то говорила, что больше никогда не сможешь ему доверять, – не унималась Жюли.

– А ты говорила, что с Энди Джорданом вообще больше не захочешь разговаривать, – напомнила я ей.

– Пожалуй, – согласилась она, но голос у нее все равно оставался тревожным.

– Обо мне не беспокойся, – заверила я ее. – Я знаю, что делаю.

– Ой ли?

– На все сто.

– Когда свадьба?

– Кажется, в январе.

– А как же работа? – продолжала тревожиться она.

– Подыщу себе что-нибудь дома, – ответила я. – Хотя мы с Тимом собираемся свить гнездо.

– То есть ты хочешь сказать, что в этом все дело? В том, что вы хотите иметь детей?

– Нет, не только в этом. – Я закручивала концы волос. – Но ты же знаешь, Жюли, что мне всегда хотелось иметь семью. А Тим теперь готов к этому. А раньше был не готов.

– То есть теперь, когда он готов, он не испугается на тебе жениться?

– Что-то вроде этого.

– Но ведь твоя жизнь изменилась! – воскликнула она. – Ты теперь стала совсем другим человеком!

– Ну и что?

– В последний раз, когда мы виделись, ты сказала, что тебя повысили в должности. Еще ты сказала, что теперь ты стала настоящей бизнес-леди, и очень этим гордишься.

– Все правильно, Жюли, но в жизни есть кое-что поважнее работы.

– Я знаю, – сокрушенно ответила она.

Я не понимала, почему все мои знакомые так сильно сокрушаются обо мне? Почему все считают, что я сама не знаю, что делаю?

– А что случилось с Нико? – спросила она.

И почему они все спрашивают о Нико? Нельзя сказать, чтобы мы с ним долго встречались. А Жюли, так та вообще его ни разу в жизни не видела.

– С ним все в порядке, – ответила я. – Между нами ничего прочного не намечалось.

– Почему?

– Не знаю почему. Я так думаю, и все тут.

– Ну раз ты так уверена…

– Я уверена.

– Тогда все нормально.

– Ты приедешь на свадьбу?

– Разумеется! Как же я могу ее пропустить?

– Спасибо, Жюли.

– За кого ты меня принимаешь?

– Ну мало ли, вдруг ты не сможешь приехать.

– Ты что, не в своем уме? И в первый раз дело без меня не обошлось, а уж во второй раз и подавно. Такого дела пропустить нельзя!

– А Энди приедет?

– Если я его попрошу, – захихикала она.

– Как он?

– Превосходно.

– Как Штаты?

– Мне здесь нравится. И люди вокруг хорошие.

– Ты уже работаешь?

В последний раз, когда я ей звонила, она даже не пыталась найти себе работу.

– Вряд ли это можно назвать работой, – благодушно ответила она. – У меня частичная занятость на автомобильном аукционе. Конечно, это не совсем мое, но зато своеобразный способ себя занять. Если честно, Изабель, то мы тоже в скором времени собираемся свить гнездо.

– Да что ты!

– Правда. Пока, правда, скорее в шутку.

– Воображаю себе эти шутки! – Я представила себе Энди Джордана, высокого и мускулистого.

– Это очень забавно, – засмеялась она. – Всю жизнь я отчаянно пыталась не забеременеть, а тут вдруг все наоборот… я отчаянно пытаюсь залететь.

– Не хочу отрывать тебя от этого важного занятия, – заметила я.

– Он на работе, – пояснила Жюли. – Но ты не беспокойся, как только он вернется, я тут же возьму его в оборот.

– Счастливая! – вздохнула я. – Вы с Энди идеально подходите друг к другу.

– Мы работаем над этим, – рассудительно произнесла Жюли. – У нас не всегда все получается идеально, Изабель.

– Ерунда! – воскликнула я. – А у нас с Тимом все будет идеально, я тебе обещаю!

– Надеюсь.

Напоследок она снова поздравила меня с моей новой старой помолвкой.

Я включила телевизор и открыла книгу. Вообще-то я не любила смотреть телевизор, но он создавал иллюзию человеческого присутствия. Конечно, я уже ко многому привыкла и многому научилась, но все равно жить в одиночестве мне не очень нравилось. Иногда так страстно хотелось оказаться среди людей! Вот будет славно, когда мы с Тимом поженимся! Мы будем вместе сидеть на диване и смотреть телевизор, и при этом нам не надо будет произносить лишних слов. Мы будем понимать друг друга с полувзгляда, делиться друг с другом своими мыслями и чувствами. В конце концов, все для этого и делается: чтобы делиться друг с другом своей жизнью. А однажды рядом с нами усядутся наши дети. От таких мещанских мыслей мне самой стало смешно. А вдруг наши дети будут носить кольцо на губах? Или на пупке? Или у них будут совсем другие причуды, и тогда они будут друг другу жаловаться, что родители их не понимают?

Как сладко было мечтать о такой перспективе…

В конце недели я пошла за покупками и купила себе сразу шесть пар обуви. В Дублине я никогда не могла найти себе подходящих туфель. Когда я заплатила за них наличными, продавщица, очевидно, решила, что в их магазин на мгновение вернулись золотые дни туристического бума, и она наверняка получит за меня премию. Одна из купленных мной пар была белой: из мягкой кожи, на очень высоком и тонком каблуке. О свадебном платье я еще не думала, но такие туфли подойдут к любому платью. Сделав покупки, я отправилась посидеть в ближайшее кафе.

– Привет, Изабель!

Я подняла глаза от газеты: возле моего столика стояла Барбара Лейн.

– Барбара! Как поживаешь? – Мы не виделись с ней с того самого дня, когда вместе ходили слушать Нико.

– Хорошо. – Она придвинула ко мне стул. – Не возражаешь, если я рядом с тобой присяду?

– Ничуть. – Тогда я на нее злилась, а теперь мои прежние обиды потеряли всякое значение. – Какие новости?

Она покачала головой.

– Никаких. В последнее время жизнь такая скучная. А у тебя?

Я повертела перед ее носом рукой с кольцом. Она была потрясена. Пришлось рассказывать ей всю историю с помолвкой. Больше всего ее взволновал вопрос наших отношений с Нико.

– Просто я думала… – начала она. – То есть, может быть, я делаю из мухи слона, но мне казалось, что когда ты с ним, то ты совсем другая. И к тому же, – тут она взглянула на меня из-под своей челки, – я тебе очень завидовала.

– Завидовала?

– Ой, только не прикидывайся! – Она столь энергично помешивала свой кофе, что он пролился на стол.

– Хорошо, не буду, – согласилась я. – Я знаю, что тебе нравился Нико. И ты злилась, когда я начала с ним встречаться. Но теперь это уже не имеет значения.

– Разумеется, не имеет. – Она внимательно посмотрела на меня. – А ты выглядишь классно.

Значит, косметика сработала, подумала я. Потому что с утра у меня был кошмарный вид: бледная, как привидение, вокруг глаз тьма непроглядная. Я сама не понимала, с чего это у меня такой вид. Никаких признаков болезни я в себе не ощущала. Иногда, конечно, побаливала голова, но парацетамол не давал ей развернуться в полную силу.

– Все-таки это удивительно, – никак не могла успокоиться Барбара.

– Ничего удивительного. – На нее было забавно смотреть. – Я возвращаюсь, откуда пришла… В свой старый, промозглый Дублин. Там я по уши погрязну в домашнем хозяйстве, а ты будешь по-прежнему радоваться жизни в Мадриде.

– Не могу тебя представить замужней женщиной, по уши погрязшей в домашнем хозяйстве, – сказала Барбара. – Я представляю тебя только такой, какой ты была здесь: красивой, свободной, в постоянных поисках развлечений.

– Знаешь, тогда у меня был такой период жизни, который я очень скоро забуду.

– Тогда ты жила в свое удовольствие, – напомнила мне Барбара.

– Да, жила. Только это была не совсем я.

– А кто же?

– Тогда у меня был стресс. А теперь все изменилось.

Мне было приятно заключить мир с Барбарой. Я радовалась, что она даже не подозревает, что некоторое время назад я ее просто ненавидела.

– Мне кажется, ты так великодушна, что дала своему жениху второй шанс, – размышляла вслух Барбара.

– Я не смотрю на это как на второй шанс, – уточнила я. – У меня такое чувство, словно все должно было случиться именно так.

Она забарабанила пальцами по столу.

– Можно мне задать тебе один вопрос?

– Разумеется.

– Ты не будешь возражать, если я позвоню Нико?

– Что?

– Позвоню Нико и приглашу его пообедать со мной.

– Ну… – Сперва я не знала, что на это сказать. – С чего это я должна возражать? – наконец пробормотала я, подавляя в себе неожиданный укол… Чего? Неужели ревности? Но какая может быть ревность у меня, для которой должно быть все равно, с кем встречается Нико? И тем не менее нечто странное со мной произошло.

– Очень хорошо, – облегченно вздохнула Барбара. – Мне почему-то не хотелось ему звонить, не уведомив предварительно тебя.

– Звони смело, – ободрила ее я. – Мне кажется, он очень обрадуется, когда ты ему позвонишь.

– Ты настоящая подруга, Изабель! – восторженно сказала Барбара. – И я желаю тебе счастья с твоим Тимом.

– Ты приедешь на свадьбу? – зачем-то спросила я и тут же пожалела о своей импульсивности.

– С удовольствием. – Она улыбалась мне лучезарной улыбкой. – Желаю тебе на этот раз не споткнувшись дойти до алтаря.

– Спасибо. Мы классно повеселимся.

Вечером, пристраивая шесть пар обуви на нижней полке в шкафу, я думала о них. О Барбаре и Нико. Наверное, они больше подходят друг другу, чем мы с Нико. По крайней мере, у Барбары нет желания возвращаться в Англию. Не в пример мне, она сможет лучше о нем позаботиться.

И все же этот вопрос никак не выходил у меня из головы… Примет ли Нико ее приглашение?