Запах ванили

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Прошел еще один месяц.

Купер стоял на теннисном корте и запускал мяч в стену, с каждым разом все сильнее. Отскочив от нее, мячик снова летел к нему в руки. И так уже в сотый раз — ровно столько, сколько ошибок Купер совершил по отношению к Софи.

Первая. Соблазнил ее, когда дал слово этого не делать.

Вторая. Уговорил ее жить с ним, когда она ясно дала понять, что не желает их брака.

Третья. Не уважал ее решений достаточно, чтобы к ним прислушиваться.

Он и вправду обращался с Софи так же, как и с Пейдж. Но Софи вовсе не маленькая девочка. Черт возьми, да и Пейдж уже тоже!

Купер сел на лавочку и устало откинулся на ее спинку. Сейчас он был мало похож на себя: задумчивый взгляд уставлен в землю, щеки покрыты трехдневной щетиной. Если бы его попросили описать свое состояние одним словом, то это слово было бы «страх». Страх из-за того, что его ждет.

На прошлой неделе его друг сообщил о том, что его жена потеряла ребенка. Ребенка, которого они так долго ждали и которому так радовались. Все будущее, которое они планировали, исчезло за один день. И вместо крика ребенка в доме у них раздавался плач безутешных родителей. Родителей, которые таковыми даже не успели стать…

Купер почувствовал, как тошнота подкатывает к горлу. Ему хотелось поговорить с Софи, обнять ее. Вместо этого он всю ночь провел без сна, переживая за друга. Теперь его намерение оберегать Софи стало еще навязчивее, еще сильнее.

Он поднял руку и снова кинул мяч в стену.

Пейдж. Было не просто, но он все же свыкся с мыслью о ее друге. Халлам Грегсон. Халлам. Неплохой мальчик, как оказалось. Купер усмехнулся. Мальчик… Скорее, молодой человек. Восемнадцать лет — это уже не мальчик. И нравилось ему это или нет, но он уже не мог запретить сестре с ним общаться.

В ту ночь он попросил, чтобы Софи не брала такси, а поехала вместе с ним. С ними. Они отвезли Халлама домой, а Пейдж за все время не проронила ни слова. А когда приехали, его сестра, уже не скрывая слез, побежала наверх и закрыла за собой дверь.

Софи же пошла спать, а наутро ее уже не было.

Ни записки, ни следа, ничего…

Он посылал цветы, сидел на ее пороге. Продумывал пути примирения, но в случае с Софи они все были провальными.

Но он ее вернет! Сейчас еще не знает, как, но вернет обязательно!

Из задумчивости Купера вывело движение в кустах. Змея или лягушка? Он пошевелил ветку, и на дорогу выбежала черная кошка со сверкающими зелеными глазами. Он протянул руку, как бы предлагая угощение.

— Иди сюда, киса.

Кошка зевнула во всю пасть и села на тропинке лизать свои лапы. Черный хвост вытянут во всю длину, глаза закрыты.

— Хорошая киса, — улыбнулся Купер, — Знаешь, я чувствую себя таким одиноким сейчас. — И непомерно глупым и…

Кошка встала, как будто не желая выслушивать его, и пошла по своим кошачьим делам.

Купер почувствовал необъяснимую панику. Что там, Софи говорила, надо делать? Погладить черного кота три раза на удачу или наоборот? Встать и догнать его? Глупость какая!

Кошка неожиданно развернулась, подошла к его ноге и, мурча, начала о нее тереться. Купер погладил ее один, два, три раза. И уже знал, что делать, чтобы вернуть Софи назад. Но в этом случае ему понадобится больше, чем просто удача.