Зарождение тьмы

Черт. Она просто золото.

Сара следила, как Роланд, потрогав оружие, быстро его осмотрел. Пистолет в прекрасном состоянии: чистый, хорошо смазанный, никакой ржавчины в углублениях и в щелях. Похоже, то, что надо.

– В патроннике есть пуля, а в обойме еще пятнадцать, – сообщила Сара.

– Ты умеешь с ним обращаться? – спросил ее Маркус и получил небрежный ответ:

– А как же. Какой прок во владении оружием, если не умеешь им пользоваться.

Роланд вернул пистолет хозяйке.

– Разве тебе он не нужен? – спросила она, взяв оружие.

– Я хочу, чтобы он был у тебя, если напавшие на меня догонят нас до того, как мы доберемся до моего дома. Целься в главные артерии. – Указательным и средним пальцами он продемонстрировал расположение собственных на шее, руках, животе и внутренней стороне бедер. – Сюда, сюда, сюда и сюда. Поняла?

– Да. – Все мужчины, с которыми она разговаривала в тире, включая полицейских, советовали целиться в грудь. Затем, увидев, как хорошо она стреляет, добавляли к мишеням еще и голову. Однако Роланд предложил ей основные артерии.

Странно.

– Без колебаний. Если один из них пойдет на тебя – стреляй, – серьезно поучал Уорбрук.

– Обязательно, – пообещала Сара.

Маркус кашлянул.

– И не попади в нас.

Мисс Бингем наградила его хмурым взглядом.

– Я только что сказала, что отлично стреляю. Не промажу.

– А я прошу тебя не целиться в нас, – возразил он, поигрывая бровями. – Очень прошу.

Роланд обменялся с другом мрачными взглядами, что не осталось не замеченным Сарой.

Чувствуя, что упускает что-то, она обратилась к Маркусу:

– Ладно, если вам от этого будет лучше, то обещаю, что не пристрелю вас двоих.

Тот кивнул:

– Хорошо, ловлю тебя на слове.

Если бы она не была уверена в невозможности подобного, то подумала бы, что он правда считал: новая знакомая потом направит оружие на них.

Уорбрук схватил ее большую сумку.

– Пора уходить.

Его коллега забрал вещевой мешок с портфелем и вышел наружу.

Сара запихала запасную обойму в задний карман, вдруг испугавшись, крепко стиснула в правой руке девятимиллиметровый.

Лицо Роланда смягчилось, и он взял ее за левую руку.

– Не переживай, мы не дадим никому навредить тебе.

Сара выдавила улыбку.

Переплетя свои длинные пальцы с ее, агент крепко сжал ей ладонь.

Выходя с ним на крыльцо, Сара заволновалась, и, пока Роланд закрывал и запирал за ними дверь, задумалась, можно ли, невинно держась за руки, чувствовать такую близость.

Их окружила столь непроглядная темнота, что мисс Бингем не видела дальше своего носа.

Она осталась на месте, когда Роланд двинулся вниз по ступенькам.

– Что-то не так? – спросил он, остановившись.

– Я ничего не вижу.

Фонарь на крыльце замигал, а затем заработал.

Моргая от ярких лучей, Сара посмотрела на сияющую лампочку, на закрытую дверь, а потом на ожидавшего ее на лестнице спутника.

Тот пожал плечами.

– Должно быть, проблема в кабеле. Я включил свет, раз мы уходим. Давай, нам надо поторапливаться.

Спустившись с крыльца, Сара пошла за ним по неровной лужайке перед домом, затем оглянулась назад – на фонарь.

Дом такой же старый, как и проводка. Может, ей не следовало менять тусклую желтую лампочку в древнем патроне на новую в сто ватт. Но слишком уж часто приходилось спотыкаться на ухабистой почве между покрытой гравием дорожкой и ступеньками у входа, потому что менее мощной лампочки хватало лишь на крыльцо.

Яркий серебристый свет падал на ступеньки, на траву – до самого черного, блестящего «приуса» Маркуса, припаркованного сразу за ее неопрятной шестнадцатилетней развалюхой – «гео призм» белого цвета.

Маркус протянул товарищу портфель, отпер дверь со стороны пассажира и начал обходить машину спереди.

Роланд, отпустив ладонь Сары, потянулся к ручке пассажирской дверцы – и вдруг замер.

Маркус остановился.

Оба склонили головы набок, словно животные, прислушивающиеся к звуку, неразличимому для человеческого уха. Они одновременно бросили поклажу и повернулись к деревьям, растущим по другую сторону дома.

Ледяные мурашки побежали по спине Сары, когда Роланд и Маркус посмотрели на небо, глубоко вздохнули и задержали дыхание.

Боже, эти ребята умеют испугать.

Роланд кивнул.

– Они здесь.

Темные глаза Роланда так угрожающе блеснули, что Сара невольно отступила назад.

Будто заметив это движение, он взял ее за руку и потянул себе за спину. Маркус подошел к другу, теперь они оба надежно защищали Сару спереди, а машина – сзади.

– Я насчитал восемь, – прошептал Маркус, принимая боевую стойку.

– И я.

«Восемь человек? Как они могли насчитать восемь человек, – нервно думала Сара, – если вокруг слышно лишь кваканье лягушек и жужжание неизвестного жука, которого я прежде и не встречала до переезда в Северную Каролину. Вроде и цикада, а не совсем так».

Ч-ч-ч… ч-ч-ч… ч-ч-ч.

– Ты же говорил, что вырубил четверых, – сказал Маркус, пока Сара пыталась уловить то же, что и цэрэушники.

– Точно. – «Вырубил» значит «убил»? – И серьезно ранил двух других.

– Так какого хрена у нас сейчас творится?

Роланд покачал головой.

– Я не знаю, кто он и чего хочет, но, похоже, наш противник создал целую армию.

– Тот, кто прибил тебя к земле?

– Да.

– Невероятно.

Сара согласилась: все тут невероятно. Разве эти парни не должны волноваться, напрячься, вспотеть или что-то тому подобное? Может, броситься в машину и убраться отсюда к чертовой матери? Особенно если вспомнить, чем закончилась предыдущая стычка.

Вместо этого ребята, видимо, расслабились душой и телом, и говорили совершенно обычно.

В отличие от них, мисс Бингем слегка расклеилась. Ладони вспотели, все мышцы напряглись. Она мертвой хваткой сжимала «глок».

На противоположной стороне большого двора в нескольких местах раздвинулась листва. Из тени выступили фигуры, которые становились тем яснее, чем ближе они подходили к тускло освещенному светом с крыльца участку. Мужчины. Шестеро – нет, семеро. Все молодые, примерно лет двадцати или слегка постарше.

Маркус и Роланд замерли в позе «руки по швам, ноги на ширине плеч».

Смерив взглядом обоих своих внушительных защитников, Сара с тревогой обратила взор на незваных гостей.

Трое двадцатилеток вырядились готами: в черные футболки с черепами и броскими рисунками. Потрепанные черные джинсы, большие черные ботинки. Множество цепочек, колышков, гвоздиков и пирсинга на теле. Все ростом примерно под метр восемьдесят с одинаковыми прическами: стоящими дыбом, как от электрошока, и напоминающими иглы дикобраза. Молодчиков отличал лишь цвет волос: один выкрасился в вишнево-красный, другой – в ярко-синий, а третий – осветлился.

Следующим оказался мальчик не старше шестнадцати-семнадцати лет. Метр семьдесят, медно-рыжие волосы и множество веснушек. Дикий взгляд наводил на мысли о будущем серийном убийце.

Рядом с ним виднелась парочка идентичных близнецов, ростом почти не уступающих Роланду и Маркусу. В отличие от своих худосочных и долговязых приятелей, двойняшки обладали широкими плечами и крепкими мускулами, что явно подчеркивали обтягивающие серые футболки и полинявшие джинсы. К длинным прямым волосам льняного оттенка больше бы подошел наряд средневековых викингов.

Последний парень, тоже около метра восьмидесяти, с грязными каштановыми волосами и в клетчатой футболке, словно ступил с плаката гранж-группы 1980-х.

Только Сара закончила зрительно оценивать вновь прибывших, как из темноты появилась восьмая фигура и встала впереди остальных, окруживших ее подковообразным полукругом.

Мисс Бингем сглотнула.

Этот мужчина был почти таким же пугающим, как Роланд, который сейчас выглядел донельзя устрашающим.

Незнакомец оказался высок – под метр девяносто, со смоляными волосами до плеч. Крепкое мускулистое тело упаковано в черные джинсы и футболку, а широкие плечи скрывает длинный плащ того же цвета. Лицо с твердым подбородком гладко выбрито.

Не исходи от него жуткие флюиды, вожак был бы весьма красив.

– Значит, это правда, – заговорил он, не сводя глаз с Роланда. – Ты представить не можешь мое разочарование, когда я проснулся, ожидая, что мне принесут твои останки в банке из-под кофе, а вместо этого мне сообщили о твоем спасении.

Сара узнала голос с британским акцентом, что приказал парню, пырнувшему Роланда, оставить пленника умирать на солнце.

Маркус, стоящий рядом с Роландом, фыркнул.

– И это тот придурок, о котором ты мне рассказывал?

– Да, он самый.

Рыжеволосый психопат повернулся к предводителю:

– Хочешь, чтобы я его прикончил?

– Да.

– И другого тоже?

– Этого живым.

– Слушай, – по-дружески извиняюще сказал Маркус, – я знаю, что из нас двоих я симпатичней, и я польщен. Правда. Но мне кажется, нужно предупредить тебя… парни не в моем вкусе.

Очевидно, они все были гомофобами.

Во дворе вспыхнула драка.

Сара, не в силах пошевелиться от шока, смотрела, как паренек из гранж-группы, викинги и рыжий тип напали на Маркуса, тогда как вожак и три гота предпочли Роланда. Сильнейший страх, который она только испытывала в своей жизни, пригвоздил ее ноги к земле и заставил сердечко бешено колотиться о ребра.

Это неправильно.

Это ненормально.

Роланд выхватил парочку сай – длинных стальных кинжалов, у которых по бокам от основного клинка выступали острые зубцы, а Маркус вытащил короткие мечи. Вместе они умело отражали удары противников, вооруженных складными ножами, мачете и тоже короткими мечами. Одновременно сражаясь с тремя-четырьмя, Маркус и Роланд заставили врагов отступить и не давали приблизиться к Саре. Прямо Нео с друзьями из фильма «Матрица», только у этих ребят смертельно опасные клинки. И перемещались они так стремительно, что и не рассмотреть.

«Это невозможно», – шептало Саре испуганное сознание.

Никто не двигается настолько быстро, даже олимпийские атлеты-рекордсмены!

И из них всех самыми быстрыми были Роланд и Маркус.

Свет с крыльца отразился от алых капель в пролившейся дугой струе крови, когда синеволосый гот отшатнулся со вспоротым горлом. Он даже не успел поднять руку, как Роланд вонзил один из своих клинков ему в грудь, повернул и парировал удар главного, коротким мечом целившегося уже в спину ему самому.

Глаза Роланда снова засветились. И не только у него: у Маркуса, у вожака, у викингов. У всех глаза полыхали зеленым, голубым или янтарным цветом.

У всех, кроме Сары.

И их зубы…

Синеволосый гот упал на колени, издавая тошнотворные звуки и булькая, его разинутый рот демонстрировал нечто, напоминающее клыки.

Сердце замерло на мгновение. Сара посмотрела на предводителя нападавших, чьи губы были приоткрыты в гримасе ярости, также показывая клыки.

Вот дерьмо.

У викингов клыки.

У рыжего паренька – клыки.

Эти парни не…

Они ведь не… вампиры?

Вампиров не существует.

Тогда почему рыжеволосый парнишка только что вонзил клыки в руку Маркуса?

Тот в отместку перерезал нахалу бедренную артерию, едва не отхватив заодно и ногу.

Роланд и Маркус – охотники за вампирами?

– Женщина – его слабое место! – вдруг рявкнул вожак.

И тут же гот с зачесанными назад, пережженными светлыми волосами, крадучись, начал обходить Роланда, не сводя с Сары сияющих небесно-голубых глаз. Его одежда была изрезана, порвана и влажно блестела. Материя распахнулась, пока он двигался к цели, открывая бледную окровавленную плоть, искромсанную Роландом и его арсеналом кинжалов.

Блондин медленно подбирался к жертве – злобная улыбка на губах, клыки блестят. Сара отступила, затем запоздало вспомнила об оружии в своей ладони.

Подняв руку, мисс Бингем сняла «глок» с предохранителя и выстрелила. Пуля попала агрессору прямо между глаз и вышла через затылок вместе с отвратительно огромным куском плоти.

Голова гота дернулась назад.

– Ааа! Сука, больно же! – Он злобно взглянул на обидчицу.

Дерьмо, надо целиться в артерии.

И как только молодчик снова направился в ее сторону, Сара быстро пальнула еще три раза. Кровь полилась из его шеи, живота и бедра.

Парень, с искаженным от ярости лицом, бросился на противницу.

И тут мимо нее что-то пролетело и врезалось в нападавшего, попутно растрепав ей волосы. В тусклом свете сверкнул металл. Гот рухнул на землю. Роланд замер над ним, тяжело дыша и истекая кровью из нескольких ран на теле и руках.

Он посмотрел в глаза Саре своим жутким взглядом.

– Ты в порядке?

Она кивнула, слишком напуганная, чтобы говорить.

Главарь, воспользовавшись тем, что Уорбрук занят другим, взмахнул коротким мечом и рубанул его по шее. Кровь пролилась Саре на лицо и грудь.

– Нет! – закричала она, когда Роланд покачнулся, а по его груди потекла алая жидкость.

Направив «глок» на вожака, Сара стреляла снова и снова, глядя на него полными слез глазами. Тело ублюдка дергалось при каждом попадании.

Мисс Бингем остановилась, моргая, чтобы прояснить зрение.

Она поразила цель шесть раз: один в голову и пять – в грудь, а противник все еще стоял. Тут ему в ключицу впилась метательная звездочка, обращая его внимание на Маркуса.

Сара повернулась к своему спасителю.

Прижав руку к шее, он пошатывался, чуть ли не падая. Его рубашка и штаны уже пропитались кровью, а лицо побледнело.

– Роланд.

Это она виновата, ведь ее он защищал. И если бы она его не отвлекла, успел бы вовремя увернуться от удара.

Сара направилась к раненому.

Последний парень-гот зашипел и бросился на нее.

Роланд мигом пресек атаку. Раздался громкий треск. Обладатель шевелюры вишневого цвета закричал, когда сломанная кость предплечья распорола кожу.

Тут же и другая его рука оказалась заломленной за спину. Скривившись от боли, парень стоял неподвижно.

Уорбрук поднял голову и посмотрел Саре в глаза.

Вся кровь в ее теле вдруг отхлынула к ногам.

Глаза Роланда заблестели еще ярче, чем прежде, а лицо напряглось от боли.

И теперь у него появилась парочка острых и смертоносных клыков, как и у остальных.

Сару охватил страх, ноги и руки задрожали.

– Сара, отвернись, – прорычал «цэрэушник». Красивые черты заострились.

Она покачала головой, отступила, чуть не споткнувшись о портфель и сумку, но продолжала пятиться, пока не наткнулась на машину Маркуса.

– Отвернись!

Она не могла.

Ее недавний гость яростно выругался, затем наклонился и вонзил зубы в шею пленника.

Роланд – один из них. Один из них! Вампир!

Сара в панике осмотрелась.

Викинги и рокер повержены, а тело рыжеволосого, к ее ужасу, уже начало разлагаться, словно мумия.

Маркус сражался с вожаком. Лужайка перед домом залита кровью. С другой стороны двора из-за деревьев вышло с дюжину мужчин с сияющими глазами.

Мисс Бингем оглянулась.

Роланд пил кровь парнишки-гота, следя за всеми передвижениями подопечной блестящими глазами.

Скользя вдоль машины, подальше от лжеагента и его жертвы, Сара старалась не впасть в истерику. От волнения она дышала еле-еле, пока голос в ее голове вопил: «Уходи! Беги! Убирайся к чертовой матери отсюда!».

Возле капота бедняжка наткнулась на что-то звякнувшее. Она едва разглядела в собственной тени ключи Маркуса.

Сара наклонилась, схватила их и рванула к водительской двери. Забравшись внутрь, захлопнула и заблокировала и свою дверь, и пассажирскую, положила пистолет на соседнее сиденье и сунула ключ в замок зажигания.

А вот до педалей не достать.

Пошарив у основания сиденья, нашла рычажок, потянула и отрегулировала кресло насколько возможно.

Через окошко со стороны пассажира Сара увидела, как Роланд отбросил вялое тело гота на землю.

Она повернула ключ, и двигатель взревел.

Долгое мгновение она смотрела в глаза Роланда, полные ярости и чего-то еще, а потом он отвернулся и вступил в битву с новыми противниками.

Выбрав заднюю передачу, Сара вдавила в пол педаль газа и только было обернулась, как наехала бампером на вампира, заходившего Роланду за спину.

Он застал ее врасплох.

Вампир взмыл, ударился о заднее стекло и соскользнул в сторону, когда она крутанула руль, выехала задним ходом на двухполосную асфальтированную дорогу и ударила по тормозам.

Переключив передачу, мисс Бингем врубила фары и укатила прочь.

Раздался визг шин, а в воздухе запахло паленой резиной, пока машина набирала скорость.

Мимо проносились деревья – черные размытые гиганты. По пути Сара заметила, как мигали и сверкали светлячки. Слышался лишь рев двигателя, жужжание странных жучков Северной Каролины и собственное учащенное дыхание.

Ее домик, фонарь на крыльце и смертельная битва на лужайке все уменьшались в зеркале заднего вида, да и вовсе исчезли, когда дорога повернула, а потом поднялась и опустилась.

Сара тряслась всем телом. Мысли путались, и только желание убраться подальше как можно быстрее, заставляло двигаться вперед. Слишком быстро, чтобы безопасно вписаться во все повороты и дорожные изгибы, но она никак не могла заставить себя снизить скорость. Сара включила дальний свет, надеясь, что это компенсирует отсутствие уличных фонарей, и она заметит любого вышедшего на дорогу оленя и сумеет не сбить его.

«Вампиры. Вампиры существуют!» – истерично думала она.

И Роланд – один из них.

И тут, будто с неба, на машину свалился мужчина, проделав вмятину.

Сара закричала, когда передний бампер ее средства передвижения уперся в асфальт. Затылком она врезалась в подголовник из-за сработавшей подушки безопасности. Но задняя часть «приуса» продолжила двигаться по инерции. Автомобиль развернулся под визг шин и резко остановился перед деревьями, растущими на обочине дороги.

Не будучи пристегнутой, Сара впечаталась, как тряпичная кукла, в дверь. На нее дождем посыпалось разбитое стекло, оставляя порезы. Ужасно болели голова, левая сторона лица и тела.

Двигатель зашипел и затих.

Сара, как в тумане, схватилась за подлокотник, чтобы выбраться. Осколки стекла вонзились в предплечье и повязки на ладони. Морщась, Сара отдернула руку и медленно приподнялась на сиденьи.

Подушка безопасности сдулась, словно ее проткнули, позволяя мисс Бингем хоть что-то увидеть через лобовое стекло.

Темная фигура на капоте медленно поднялась, выпрямившись во весь рост.

То был вожак вампиров в длинном черном плаще.

Сара вскрикнула, когда он посмотрел ей в глаза и угрожающе улыбнулся, сверкая клыками в свете фар.

В испуге бедняжка поискала «глок», но безуспешно. Пистолета не было ни на кресле, ни под ним, ни на полу.

Вампир сошел с машины и грациозно приземлился на асфальт.

За неимением другого оружия, Сара, стиснув зубы, подняла треугольный кусок стекла, сжав его широкий конец.

Целиться в главные артерии.

Выступила кровь и пропитала белые бинты там, где острые края прорезали повязку и поранили кожу, словно нож. Вонь паленой резины заглушила весенний бриз, ерошивший волосы.

Подойдя к двери со стороны водителя, вампир остановился совсем рядом.

Сара напряглась, выжидая.

И вдруг что-то крупное врезалось в вампира, отбросив того метров на пятнадцать.

Мисс Бингем от удивления дернулась, и осколок вонзился еще глубже в ладонь.

Наклонившись вперед, она увидела… как Роланд поднялся на ноги и замахнулся мечом на противника.

Так он ее защищает? Или бережет для себя, чтобы… Но для чего? Укусить? Высосать кровь? Убить?

Да пошло оно все!

Повернув ключ, Сара мысленно уговаривала двигатель заработать.

«Давай!»

Но тот лишь несколько раз кашлянул и заглох.

«Ну же!»

Несмотря на многократные усилия, машина не заводилась.

Черт побери! Скользкими от крови ладонями Сара постаралась нащупать ручку, но безуспешно. Готовая выть от досады, она вытерла пальцы о рубашку и наконец открыла дверь.

Юркнула в нее и побежала к освещенным фарами деревьям. Те росли плотнее, чем вокруг ее дома, и подлесок был гуще. Сара бросилась вперед через кусты, похожие на папоротники и цеплявшиеся за ее бедра.

Свет угасал, уже не в силах пронзить тени, и Сара вскоре слепо мчалась, спотыкаясь, в кромешной тьме.

Не видя, куда идет, и в страхе, что врежется в дерево и потеряет сознание, она чуть замедлила темп и пробиралась, выставив ладони перед собой.

Ветки били по лицу, шее, груди и рукам, вдавливая осколки стекла еще глубже и срывая бинты. Многочисленные порезы ныли. Голова пульсировала от боли, а глаза застилал пот и туманили слезы.

«Только бы убежать… как можно дальше».

Рычание, удары и звуки схватки стихли, слышался лишь шелест листьев, что беглянка убирала с дороги, поскрипывание незнакомых жучков, кваканье лягушек и собственное учащенное сердцебиение.

Сара не знала, сколь далеко ушла и долго ли бежала, как вдруг почувствовала под ногами воздух.

Она вскинула руки, пытаясь устоять, но напрасно - свалилась, как только лишилась опоры. Сильно ударилась о грязную землю ладонями и коленями, но не остановилась, а покатилась, подпрыгивая, под горку.

Стволы молодых деревьев молотили тело, как бейсбольные биты, а ветви кустарников и сорняков били хлыстами. В конце концов затылок пронзила резкая боль, и, израненная, Сара замерла на месте.

Постанывая, перевернулась на спину. Вокруг мелькали вспышки, не имевшие ничего общего со светлячками. На несчастную нахлынуло головокружение - будто она лежала на палубе судна, попавшего в яростный шторм. Если бы не темнота, то окрестности бы точно тошнотворно вращались перед глазами.

Повернувшись на бок, Сара уперлась ноющими руками в холодную траву и осторожно села.

Боль, как в голове, так и в свежепострадавших ребрах, усилилась, но не время сейчас рассиживаться, надо уходить.

Не в силах сдержать стон, Сара сумела подняться, опираясь на дерево, которое остановило ее падение.

Повернувшись к склону спиной и выставив руки, она пошла вперед.

Судя по ощущениям, деревья и кустарники остались позади, так как колени щекотала лишь трава.

Северная Каролина полна холмистых лугов и сенокосных угодий, и Сара, должно быть, попала на одно из таких.

Позади нее где-то на холме треснула ветка.

Опять поддавшись панике, Сара бросилась бежать. И хотя уже выбралась из тени деревьев, вокруг все равно было хоть глаз выколи.

В ужасе от того, что за ней гонится вампир, бедняжка слепо мчалась вперед на всех парах. Она никогда не видела подобной непроглядной темноты, пока не переехала в Северную Каролину - небо такой беспорядочно застроенной метрополии, как Хьюстон, никогда не было совершенно черным, если только из-за урагана вроде «Айка» в городе не отключали электричество.

И тут мисс Бингем наткнулась на невидимое препятствие и упала, ударившись ладонями, коленями и локтями. Вскочила и, задыхаясь, вновь побежала, чувствуя резкую колющую боль с правой стороны груди. Опять с размаху упала. Встала, бросилась дальше. По лицу струились слезы. Споткнулась. Пошатнулась. Побежала. Споткнулась. Свалилась.

В этот раз она едва сумела подняться. Ее мучили боль и усталость.

«Если бы только видеть, куда идти…»

Прижимая руку к правому боку, где молодое деревце хлестнуло по ребрам, Сара, слишком усталая, чтобы развить приличную скорость, перешла на трусцу и врезалась лицом в дерево.

Отскочила назад. Вдруг сильные руки сжали ее предплечья, и на нее взглянули горящие янтарные глаза.

Оказалось, не дерево.

Завопив, Сара принялась вырываться из последних сил.

- Сара! – позвал знакомый голос, и ее осторожно встряхнули.

Она чуть не падала с ног от усталости.

- Роланд?

- Да.

Опять накатило головокружение.

- Ум-моляю, только не убивай меня, - прошептала беглянка, ускользая в беспамятство.

Роланд подхватил упавшую в обморок Сару. Одну руку подсунул под спину, вторую под колени, поднял пострадавшую и прижал к груди. Голова бедняжки свесилась на бок и опустилась на его плечо.

Острая боль пронзила руку, сломанную его новым злейшим врагом. И так как снова было потеряно слишком много крови, восстановление лишь едва началось.

Но это мелочь, Роланд привык терпеть боль. А вот страх – это нечто новое.

Его охватил подлинный ужас, стоило увидеть, как за уезжавшей Сарой бросился вожак вампиров.

Уорбрук слышал, как один из вновь прибывших вампирам на подмогу, назвал его Бастиеном.

Поддавшись порыву, страж зарылся лицом в спутанные, с застрявшими в них листьями волосы Сары. Приятный цитрусовый аромат сменился запахом лесного перегноя, в котором она вымазалась во время своего забега.

Благодаря сверхсильным чувствам, Роланд уловил ее пусть и учащенное из-за марафона и паники, но сильное сердцебиение.

И его обеспокоило, какое всепоглощающее облегчение он при этом испытал.

Бессмертный поднял голову. Сара выглядела ужасно. В отличие от нее, сам он мог видеть в полной темноте, и его поразил ее внешний вид.

Левая сторона лица была измазана кровью, сочившейся из пореза у корней волос. Одежда порвана в полудюжине мест и так густо облеплена грязью, листьями и травой, что даже если бы он не видел, какую просеку его спасительница проделала, когда падала с холма, то и так бы понял, что она сильно расшиблась.

Повязки, тщательно наложенные им на ее руки, пропали. Из многочисленных царапин на пальцах и ладонях сочилась кровь, в некоторых ранках, в том числе на левом предплечье, виднелись осколки стекла. Правое предплечье и локоть покрыты ссадинами. На плечах, подбородке и ключице уже появились покраснения, которые, без сомнения, в следующие несколько дней превратятся в ужасные синяки.

Саре наверняка было безумно больно, но она не сдавалась.

Добравшись до подножья холма, Роланд с удивлением обнаружил, как она слепо несется по лугу.

Бежит, а не идет.

Он смерил ее хмурым взглядом.

Спасалась ли она от него или от Бастиена?

Как Роланд и надеялся, пока он занялся ублюдком, сломав тому несколько ребер, мисс Бингем без промедления ускользнула, так что и понятия не имела, кто вышел победителем из схватки.

Хотя победой это можно назвать с натяжкой. Бастиен решил удалиться, когда стало ясно, что выиграть ему не удастся.

Страж не погнался за противником, волнуясь за Сару.

Если бы она знала, что за ней следует именно Роланд, остановилась бы или продолжила бег? Бессмертный видел ужас на ее лице, когда она поняла, кто он такой. Тот же ужас, что охватил Мэри, стоило ему по дурости признаться в своей природе.

Они с Сарой едва знакомы, так что его это не должно волновать.

А внутри все равно притаилась боль.

- Ррррр!

Уорбрук напрягся, услышав мужской рев. Предупреждение или вызов на бой?

- Что, черт возьми, случилось с моей машиной?

Маркус.

Расслабившись, Роланд покачал головой и пошел навстречу сердитому другу, стараясь тревожить свою драгоценную ношу как можно меньше.

Он фыркнул, посмеиваясь над собой.

«Драгоценную ношу?» Сара ничего для него не значила и никогда не станет принадлежать ему. Это невозможно.

Неважно, что она одна из самых интригующих женщин, с которыми он знакомился за многие века. И пусть эта добрая учительница смеялась и поддразнивала его, спала рядом с ним на диванчике. Такая нежная и милая.

Теперь, поняв, кто он на самом деле, она будет его презирать.

И зная это, только дурак продолжал бы волноваться о ней.

Глубоко вздохнув, самопровозглашенный дурак поднялся на холм и углубился в лес.

***

Маркус беспокойно и раздраженно вышагивал взад-вперед рядом со своей машиной. Походка была бы даже внушительной, если бы ее не портила сильная хромота. Когда вожак вампиров бросился за Сарой, Роланд быстро прикончил своих противников и последовал за ними, оставив товарища лицом к лицу с полудюжиной новых врагов. Но тот не возражал. Он вполне с ними справлялся, пока один, двойник Мэрелина Мэнсона – и почему это все новообращенные вампиры обязательно прикидываются готами? – не раздробил ему коленную чашечку правой ноги.

Тот же тип принудительно поделился своей кровью, чтобы исцелить Маркуса. Бессмертный затем продолжил изничтожать всех новых нападавших.

Расправившись со всеми, побежал сюда и нашел свой автомобиль.

Проклятый вампир заплатит!

Ругаясь от души, страж подошел к открытой двери со стороны водителя и, несмотря на раны, без усилий столкнул машину с дороги. Он не знал, что не так, кроме очевидной поломки корпуса - будто кто-то сбросил сверху ядро для разрушения зданий, но «приус» не заводился.

Захлопнув дверь, Маркус опять зашагал взад-вперед.

Он был полон яростью, болью и адреналином – и чувствовал себя живым впервые за несколько лет.

Точнее, за семь.

И Маркусу это нравилось.

Очень нравилось.

Поэтому Сет так за него беспокоился.

Командир, должно быть, догадался. Грейден не понимал как, потому что Сет не охотился с ним и не видел перемену своими глазами. Однако все равно обвинил подчиненного в том, что тот специально рискует и пытается свести счеты с жизнью, а затем отправил его в маленький городок в Северной Каролине, где вампиров было не так много.

Маркус мрачно улыбнулся.

«Ага, вот только план Сета сработал с точностью до наоборот».

Сегодня ночью все прошло лучше некуда. Эта схватка стала вызовом, с которым страж мог и не справиться. Сегодня он чувствовал себя живым.

Листва с другой стороны машины раздвинулась, появился Роланд, неся на руках окровавленную и израненную Сару.

Маркус остановился, считая, что она умерла, пока не почувствовал учащенное биение ее пульса.

- Она в порядке?

- С ней все будет хорошо. - Уорбрук посмотрел на белый «гео призм», припаркованный в нескольких метрах позади «приуса».

Маркус пожал плечами:

- Я подумал, что нам придется ее догонять, если вампир не нашел ее первым.

- Прости за машину, - пробормотал Роланд, направляясь к белому автомобилю.

Маркус последовал за ним и открыл пассажирскую дверь.

- Не переживай, я уже позвонил Реордону. Он вместе с командой чистильщиков обо всем позаботится.

Роланд молча влез в тесный салон.

Маркус с любопытством взглянул на друга. Тот вел себя совсем не как обычно – в вспыльчивой и закрытой от всех и всего манере. Вообще-то, он, похоже, совсем не хотел отстраняться от Сары, резко отказавшись позволить товарищу ее подержать, пока он сам устроится в машине. Бессмертный, напротив, крепче обнял ее, прижимая к себе.

Уорбрук, как настоящий собственник, устроил пострадавшую у себя на коленях так, чтобы ей было удобно. Затем, к изумлению Маркуса, осторожно подложил руку ей под голову и махнул другой рукой, мол, закрывай дверь.

Пораженный, Маркус повиновался и обошел машину сзади.

Кто такая сия женщина, и как ей удалось столь быстро заинтересовать Роланда?

Потому что это действительно так.

Втиснувшись за руль, Грейден захлопнул дверь и повернул ключ. Двигатель неохотно заработал.

- Куда поедем?

- Ко мне, - отозвался старший страж, не глядя на водителя, так как принялся осторожно вынимать осколки стекла из волос Сары и бросать их на пол.

Маркус вырулил на дорогу и положился на указания Роланда.

- Это сделал с ней тот вампир?

- Не только он. Ублюдок прыгнул на капот твоей машины, спровоцировав аварию.

Младший страж нахмурился. Судя по тому, как жутко запахло паленой резиной и как визжали шины, когда Сара стартовала от дома, она ехала очень быстро.

- Каким образом он ее догнал?

Краем глаза Маркус заметил, как Роланд покачал головой.

- Не знаю, никогда не видел, чтобы вампир так быстро двигался. К счастью, я появился до того, как он успел прикоснуться к ней, и Сара убежала, пока мы сражались.

- Ты убил кретина?

- Нет, Бастиен решил отступить.

И Уорбрук не пошел за ним? Красноречивый факт.

- Его зовут Бастиен?

- Так его назвал один из подручных. К тому времени, как я нашел Сару, она свалилась с холма и неслась по полю.

На мгновение отведя взгляд от дороги, Маркус увидел, как Роланд осторожно гладит свою подопечную по волосам после того, как вытащил и отбросил последний осколок стекла.

- Она убегала от Бастиена или от тебя?

Бессмертный стиснул зубы.

- Думаю, от нас обоих.

- Что она сказала, когда ты ее догнал?

Роланд мрачно посмотрел на друга.

- Умоляла не убивать ее.

Маркус мысленно выругался и обратил все внимание на дорогу.

Это не предвещало ничего хорошего.

Через двадцать минут Роланд осторожно уложил раненую на темно-коричневый диван в своей гостиной и подложил под ее голову подушку. Его беспокоило, что Сара так и не пришла в сознание.

Встав на колени рядом с ложем, он заметил, что кровь покрывает его ладони и предплечья, и повернулся к Маркусу.

- Не принесешь мне полотенце?

Тот исчез на кухне, затем вернулся и бросил хозяину дома требуемое.

- Что ты делаешь?

Роланд оттирал кровь со своих рук.

- У нее ужасная рана на голове, нешуточные синяки и царапины. Я собираюсь ее исцелить.

- О нет, нельзя, сперва поешь. Ты потерял много крови, у тебя свои серьезные раны. Знаешь же, что случится, если исцелишь ее, предварительно не подкрепившись.

- Я не собираюсь ставить свои потребности выше ее, Маркус. Она спасла мне жизнь.

- А ты спас ее, так что вы квиты.

- Ее жизнь не подверглась бы опасности, если бы она не нашла меня и не помогла.

- О, я тебя умоляю. Неужели ты веришь, что посидев с тобой и понаблюдав, как солнце поджарило бы твой волосатый зад, Рен и Стимпи* прошли бы мимо нее с улыбкой и помахали бы на прощанье? Красавица, живущая одна в глуши, где никто не услышит ее криков. Они пырнули тебя ножом, потому что хотели почувствовать, каково это. Почему ты считаешь, что они не изнасиловали и не пытали бы ее по той же самой причине? Если хочешь знать мое мнение, то Саре крупно повезло, что она нашла и спасла тебя. Так что перестань строить из себя мученика и поешь.

Не обращая на него внимания, Роланд отбросил полотенце и приложил ладонь к ребрам, к которым Сара прижимала руку на бегу. Как он и подозревал, целых три штуки треснули.

Его ладонь нагрелась, когда он сконцентрировал свою слабеющую силу. Ребра самого стража заныли, когда кости Сары исцелились под его прикосновением.

Отпустив ее, он неловко переступил с ноги на ногу.

- Держи.

Дорогой друг сунул ему под нос пакет с кровью. Роланд посмотрел сначала на руку, а потом на ее хозяина.

Маркус теперь стоял за диваном.

- Я принес тебе еду на случай, если ты слишком устал и тебе лень достать ее самому.

Роланд нетерпеливо отодвинул пакет.

- Убери это отсюда.

- Завязывай с упрямством, - потребовал Маркус. – Тебе нужно питаться, а она без сознания.

- Но может очнуться в любую минуту.

На самом деле, Сара уже очнулась.

_______

Сара притворялась, что потеряла сознание, уже с той минуты, как ее уложили на весьма удобный диван.

Роланд и Маркус – вампиры. Бедняжка была в ужасе, что осталась наедине с монстрами, от которых не знаешь, чего ждать. Надо бы бежать, но ускользнуть от них вряд ли удастся. Пришлось следовать единственному плану, который сложился в пульсирующей от боли голове. Да и острые уколы в груди при каждом вдохе не способствовали размышлениям. Сара решила сделать вид, что в обмороке, подслушать разговор и собрать информацию, а при первой возможности удрать.

Самым сложным было заставить сердце биться ровно и медленно, несмотря на страх, и не вздрогнуть, когда Роланд коснулся ноющих ребер.

Или нет, самое сложное – не запаниковать, когда Маркус посоветовал другу поесть, а Сара подумала, что выступит в роли основного блюда.

Хотя чем больше она слушала, тем больше ее терзали сомнения. Уорбрук не походил на бездушного хищника, который выпил кровь из того паренька-гота у нее во дворе, а скорее оставался приятным мужчиной, с которым она провела день. С тем, кто позволил ей заснуть на нем и даже не облапал, не жаловался, что ее вес тревожит его многочисленные раны.

Похоже, он ее защищал.

- И Сет считает безумцем меня! - пробормотал Маркус. – Она знает, кто мы такие.

- И уже видела, как я кормился, но лучше избавить ее от повторного зрелища. Она ведь и так испугается, когда очнется.

- Необязательно.

- Надо было тебе поглядеть на ее лицо, когда она бросилась в машину и укатила прочь.

В душе Сара поморщилась. «Боже, какая же я трусиха».

- Если припоминаешь, я был занят, - сухо ответил Маркус. – К тому же она испугалась лишь потому, что посчитала тебя вампиром, как и остальных. И когда ты объяснишь, что не такой, что просто бессмертный, она поменяет свое мнение.

«Роланд не вампир, а просто бессмертный?»

- Как поняла Мэри? – сухо уточнил Роланд.

«Кто такая Мэри?»

Маркус фыркнул.

- Мэри была напичканной суевериями того времени дурочкой, к тому же чрезвычайно легко поддавалась чужому влиянию.

- Она была не глупой, а хорошо образованной дамой.

- Мэри считалась синим чулком из-за интереса к классическим наукам, но витала в облаках. Несмотря на ее любовь к книгам, эта девица знала о мире не намного больше, чем леди ее круга, и, как я сказал, была весьма зависима от мнения окружающих. Вот если бы она была способна думать своей головой, то никогда бы не предала тебя. - Роланд фыркнул. - В любом случае это неважно, потому что Мэри и Сара – разные люди. Мэри никогда бы не ударила человека лопатой по голове, чтобы спасти тебя, в отличие от твоей новой знакомой. - Вот теперь Сара почувствовала себя лучше. - К тому же я заметил у нее в шкафу несколько паранормальных романов, так что она может и не запаниковать.

- Откуда ты знаешь про романы? – скептически спросил Роланд.

- Бетани их обожала, а я узнал те, что она читала.

- Любовь к фантастической литературе еще не значит, что Саре понравится это в реальности.

Боль в голове на мгновение усилилась, когда Роланд осторожно пощупал левую сторону лба пострадавшей, затем убрал с него волосы.

- Мне наплевать, понравится ей это или нет, если только она нам поверит и не выдаст.

- Об этом я не волнуюсь.

- Неужели? Ты, король параноиков, не боишься, что она выболтает наш секрет?

- А даже если так, что с того? Ее бросят в психушку быстрее, чем она выговорит «Носферату».

- Если только она не приведет полицию сюда.

- Я уж прослежу, чтобы она не сумела. Она не видела, как мы сюда ехали, а на обратном пути завяжем ей глаза и вколем снотворное. А лучше всего, попросим Сета перенести ее.

Сара почувствовала, как Роланд почти дотронулся до ее лица, но отдернул руку.

- Что ты делаешь? – В его голосе слышалось удивление.

- Не даю тебе сотворить глупость.

- Маркус, отпусти меня!

Угроза, звучавшая в его тоне, опять напугала Сару.

- Сначала поешь, затем исцеляй ее.

«Почему он говорит об исцелении? В смысле - окажет первую помощь? Тогда почему так необходимо, чтобы он сперва покормился?»

Мисс Бингем вспомнила, как всего несколько секунд назад успокаивающее тепло проникло в грудь, как только Роланд коснулся ее ребер. Острая боль исчезла, а кости больше не ныли. И Сара снова могла глубоко дышать.

Что он с ней сделал?

- Я не хочу, чтобы, очнувшись, она первым делом заметила меня с пакетом крови у рта, - выдавил Роланд.

Вот черт, он действительно вампир.

- Тогда поспеши и поешь, пока она еще без сознания.

- Она уже почти пришла в себя, ее дыхание меняется.

Сара мысленно выругалась.

- Тогда поешь в другой комнате.

- А если она очнется одна? Нет.

Повисло натянутое молчание.

- О, старина, да ты к ней неравнодушен, - выдохнул Маркус.

Сара невольно открыла глаза, чтобы проверить реакцию Роланда.

Он стоял рядом с ней на коленях, с растрепанными и мокрыми от пота волосами. Ужасная рана на его шее закрылась, кровь остановилась. От мочки правого уха до подбородка - там, где противники пытались перерезать ему горло, но промахнулись, тянулся длинный порез. Такой глубокий, что Сара забеспокоилась: смой кровь – и будет видна кость.

Рубашка насквозь пропиталась красной жидкостью, а одежда порвана во многих местах. И еще Роланд прижимал к телу левую руку, вероятно, сломанную.

Избитый Маркус выглядел не лучше. Он торчал за диваном, держа в одной руке пакет с кровью, похожий на те, что используют в больницах.

Оба приятеля смотрели друг на друга, не обращая на Сару никакого внимания.

Маркус был обеспокоен, а его собеседник – расстроен.

- Я прав? Ты ведь к ней неравнодушен? - добивался ответа Грейден.

Роланд поморщился.

- Разве это не глупо в такой ситуации?

- А что за ситуация? Та, что Сара умна, красива и умеет обращаться с оружием?

- Нет, - последовало полное сарказма возражение, – дело в том, что она бы наставила на нас пистолет, если бы не обещала этого не делать. Как только она очнется, то закричит и бросится к выходу.

Ладно, Сара была в курсе, что Роланд вроде как вампир, но чувствовала себя виноватой, потому что первым делом хотела так и поступить. И похоже, его бы ее поведение весьма расстроило.

Маркус задумчиво погладил себя по подбородку.

- Думаю, ты ошибаешься.

- Потому что ты настолько хорошо ее знаешь?

- Нет, потому что ты так озабочен ее ранами и возможным страхом, что пропустил кое-что важное.

Не сводя с друга глаз, Роланд провел рукой по волосам пострадавшей, невольно выражая свою нежность.

- И что же это такое?

Маркус самодовольно ухмыльнулся.

- Она очнулась сразу, как ты уложил ее на диван, но не убежала к выходу.

Уорбрук посмотрел вниз широко раскрытыми глазами, встретив взгляд Сары, а затем отдернул руку, будто опасаясь, что получит нагоняй за дерзость.

Шли минуты.

Молчание затянулось.

Сара кашлянула.

- Гм… привет?

Роланд нахмурился.

- А почему ты не кричишь?

И в самом деле, почему?

- У меня ужасная головная боль.

Это даже не ложь, ведь голова действительно невыносимо болела. Однако, по правде сказать, чем дольше Уорбрук не показывал свои клыки и не бросался к ее горлу, тем больше на смену страху приходило спокойствие.

У нее, возможно, сотрясение.

- Можно взглянуть? – нерешительно спросил Роланд.

Сара кивнула и тут же застонала от приступа боли.

Пальцы целителя коснулись ее лба.

- Думаю, что скорее беспокоит рана на затылке, - прошептала Сара, боясь говорить громче потому, что мигрень рвала ее на части.

Роланд помрачнел.

- Извини меня. Я не знал, что у тебя есть еще одна травма.

Он очень осторожно проник рукой между подушкой и головой, ероша волосы.

Сара дернулась и на мгновение испугалась, что ее стошнит от усилившейся боли.

- Прости, через секунду тебе станет лучше, - прошептал Уорбрук.

- Роланд, - предупреждающе проворчал Маркус.

- Ты почувствуешь мимолетное тепло, - продолжал бессмертный, не обращая внимания на друга.

Что он?..

Сара моргнула. Его ладонь опалила ее, а боль уменьшилась. Казалось, что Роланд приложил грелку к ране.

Задержав взор на неодобрительно хмурящемся Маркусе, Сара посмотрела на целителя.

Неужели он стал еще бледнее, чем минуту назад?

Уорбрук высвободил руку и дотронулся до пореза на лбу – результат удара о боковое окошко рядом с водительским креслом.

И снова Сара почувствовала странное тепло там, где он к ней прикасался.

Роланд опустил веки и стиснул зубы.

Боль ушла.

Сара собиралась поблагодарить его и спросить, что он сделал, но только удивленно вздохнула. На ее глазах на левой стороне лба Роланда рядом с корнями волос появилась ссадина. Она потемнела, расширилась, воспалилась. Открылся глубокий порез, а по щеке потекла кровь.

Чертыхаясь, Маркус потянулся и отвел руку приятеля от лица Сары.

Тот распахнул глаза и хриплым голосом спросил:

- Что произошло?

- Ты знаешь, что, - рявкнул Маркус, отпуская товарища.

Роланд пощупал свежую рану, изучил пальцы - мокрые от крови.

- Ох.

Он посмотрел на Сару, затем поспешно вытер ладонь об рубашку, будто надеялся скрыть все, что случилось.

Сара коснулась своего лба, чтобы подтвердить догадку.

Порез и воспаление пропали. Все исчезло.

Но у Роланда появилось.

Большая шишка на ее затылке тоже испарилась. Интересно, если она осмелится дотронуться до затылка целителя, обнаружит ли она там эту большую шишку?

- Тебе лучше? – спросил Уорбрук натянуто от сдерживаемой боли.

- Намного.

Голова и ребра уже не беспокоили. Что он сделал?

- Прошу, не бойся, Сара.

- Я и не боюсь, - машинально ответила она, удивив даже себя.

Это правда. Она больше не боялась.

- Извини, мне нужно выйти на минутку.

Поднявшись, Роланд зашатался и упал бы на стеклянный журнальный столик, если бы Маркус не перемахнул через диван в мгновение ока и не подхватил друга.

Сара села, чувствуя, как участилось сердцебиение.

- Роланд?

Стараясь не касаться сломанной руки, Маркус обхватил его за плечи и потащил в столовую.

- Я же просил сначала поесть, - яростно ворчал он.

Теперь до Сары, кажется, что-то дошло, пусть и не все.

Она встала и спросила:

- С ним все будет в порядке?

Маркус кивнул и дал ей знак остаться на месте.

- Да, просто… побудь здесь. Мы вернемся через минуту.

Он не хотел кормиться в ее присутствии.

- Я могу чем-то помочь? – робко поинтересовалась она.

- Не уходи, - прошептал Роланд, и друзья прошли через столовую, кажется, в кухню, скрывшись с глаз.

- Садись сюда, - донесся приказ Маркуса.

Послышался стук, когда он сначала открыл холодильник, а потом снова закрыл.

Сара рассматривала гостиную - уютную комнату, обставленную красивой, современной мебелью, но не загроможденную.

Вот и возможность ускользнуть. Роланд и Маркус ослаблены ранами. Ее бывшему пациенту стало еще хуже после того, как он ее исцелил, то есть принял все ее травмы на себя. Его товарищ занят, ухаживая за ним. Они, вероятно, не сразу сообразят, что она ушла.

Сара поднесла руку ко лбу, проводя пальцами по зажившей коже, которую скрывала подсохшая кровь.

«Не уходи».

Роланд не угрожал, а всего лишь просил, почти умолял.

Она посмотрела в сторону кухни.

Глубоко вздохнув, в надежде, что не пожалеет о своем решении, Сара села на диван - ждать.

Роланд был не в силах в это поверить: она осталась.

Он выпил несколько пакетов крови так быстро, как только мог, напрягая слух, чтобы услышать скрип половицы или хлопанье дверью, а то и звук разбивающегося стекла. Хоть что-то, указывающее на попытку тайком скрыться. Он лишь задержался, чтобы смыть кровь с лица, и прошел через столовую в гостиную, а там…

Она не ушла. Сара, устроившись на диване, изучала свои руки.

Сбитый с толку, но испытывающий облегчение, страж какое-то время смотрел на нее.

Почему она не паникует? Может, просто притворяется спокойной, чтобы завоевать его доверие и уйти, а затем вернуться с толпой людей и убить его?

Сара подняла взгляд и заметила Роланда.

– Как ты?

– Хорошо, спасибо.

– Ты и выглядишь намного лучше. – На ее лице промелькнуло беспокойство. – Это потому… потому что перекусил?

– Да. – Не имеет смысла отрицать, хоть Роланд и чувствовал себя не в своей тарелке из-за признания.

– О.

«О?» И это все?

– А ты не кричишь.

– А крик – обычная реакция на сообщение, что ты…хм…

– Другой? Да, обычная.

Маркус встал рядом с другом.

– Кроме воплей и проклятий, люди частенько писаются от ужаса, обделываются… – Сара поморщилась. – …читают молитвы…

Она вскинула брови.

– Читают молитвы?

– Ну, знаешь… Изыдьте, вы, э… – Маркус подтолкнул Роланда локтем. – Как там нас назвал тот священник?

Уорбрук закатил глаза.

– Который из них? Мы с ними частенько сталкивались.

– Лондонский.

– В каком веке?

– В восемнадцатом.

Мисс Бингем разинула рот.

– Тот, с волосами, как у Альберта Эйнштейна?

– Да.

– Отродья Сатаны.

– Точно. – И, погрозив кулаком в сторону Сары, Маркус драматично заговорил дребезжащим, как у старика, голосом: – Изыдьте, отродья Сатаны. Возвращайтесь в адские недра, где вам самое место! – Опустив кулак, он продолжил обычным голосом: – Затем он выпалил целые отрывки из Библии нам вслед. И это после того, как мы спасли его шкуру от жуткого вампира, которого священник считал простым прихожанином. – Грейден пожал плечами. – Но обычно и мужчины, и женщины кричат.

Сара была поражена.

– Да-а…

Маркус хлопнул в ладоши.

– Ну, твоя подопечная в сознании и спокойна. – Он повернулся к хозяину дома. – И ты, похоже, уже не на пороге смерти. Я не прочь принять душ. Так что, если вы не возражаете, я помоюсь и лягу, чтобы нога зажила поскорее.

Роланд кивнул, радуясь, что побудет с Сарой наедине, пусть и понятия не имел, что сказать.

– Воспользуйся комнатой для гостей. По коридору, вторая дверь справа. Там есть своя ванная.

– У тебя есть комната для гостей?

– Сет иногда заглядывает. – Грейден нахмурился. – Что? Я же его не зову. Он просто делает это назло, потому что знает: мне не нравятся чужие люди в моем доме. – Маркус красноречиво посмотрел на Сару. – Я говорил не о тебе, – поспешно заверил ее Уорбрук. – Я бы тебя не пригласил, если бы был против твоего присутствия.

– А мое приглашение потерялось на почте? – съязвил его друг.

Недоверие Роланда всегда его раздражало.

– Но ты же здесь.

– Да, потому что тебя нужно было подвезти.

Роланд на мгновение задумался, не слишком ли напугает Сару, если на ее глазах задушит Маркуса.

– Разве ты не хотел принять душ? – Он толкнул приятеля в нужном направлении.

– Хорошо, иду уже.

– Сначала позвони Лизетт и введи ее в курсе дела. Вампиры хотели убить меня, но также не прочь поймать какого-нибудь бессмертного, раз вожак приказал им взять тебя живым.

Маркус по-волчьи ухмыльнулся.

– И то, что они не пытались нанести мне смертельный удар, облегчило мою задачу.

– Везунчик.

Посмеиваясь, Грейден двинулся по коридору, открыл дверь в гостевую комнату и перед тем, как закрыть ее за собой, воскликнул: – Эй, а здесь уютно.

Роланд снова повернулся к Саре и увидел, что она серьезно смотрит на него. Тщетно он пытался придумать, что сказать, чтобы ее успокоить и… что? Чтобы понравиться ей?

– Я все еще не кричу, – тихо произнесла гостья.

Роланд почувствовал, как губы растянулись в улыбке.

– Я заметил.

Сара взглянула на свои руки, лежащие на коленях ладонями вверх.

– Может, я и вскрикну, когда ты станешь вытаскивать стекло из порезов. У тебя случайно не найдется пинцета?

Уорбрук зашел на кухню и добыл пинцет из аптечки. Захватив миску с водой и чистое полотенце, он вернулся к Саре в гостиную.

Стеклянный стол на крепкой деревянной раме и надежных стойках легко выдерживал вес бессмертного. Роланд расположился перед своей гостьей и, раздвинув для удобства колени, вытянул длинные ноги по обе стороны от ее ног. Пристроил рядом миску с водой и полотенце, наклонился вперед, уперся локтями в колени и, вооружившись пинцетом, протянул руку к Саре.

Та с ужасом посмотрела на инструмент, но доверила целителю правую ладонь.

И черт побери, если это не заставило Роланда растаять.

Он внимательно изучил пострадавшую конечность. Нежную кожу пронзали многочисленные осколки, а основание большого пальца и сгибы остальных, ближе к кончикам, были покрыты глубокими порезами, похожими на ножевые. И если все проколы, царапины и ссадины уже перестали кровоточить, то эти еще нет.

Страж кинул вопросительный взгляд на пациентку.

– Когда тот парень приземлился на машину и устроил аварию, я выронила «глок». Так что единственным оружием стал осколок стекла.

– А ты находчивая, – похвалил Роланд. Настоящий борец, не растерялась и просто так не сдавалась. Ему это понравилось.

Поднеся пинцет к одному из окровавленных кусочков, страж предупредил:

– Будет больно.

– Я знаю. Давай просто покончим с этим.

Роланд достал первый осколок стекла. Пока он извлекал другие, Сара морщилась.

Не хотелось доставлять ей страдания, но этого было не избежать.

– Я чувствую себя тряпкой, так как дергаюсь из-за этой ерунды, а ведь у тебя в ладонях были металлически колышки, – призналась мисс Бингем, пока Роланд чистил ее раны.

Он пожал плечами:

– Я к такому привык, а вот ты – нет.

– Ты серьезно? С тобой такое часто случается?

– Вообще-то, нет, обычно у меня не больше пары противников за раз. И даже тогда мне могут сломать кости, сильно поранить ножом и всадить пулю.

Внимательно осмотрев ее ладонь и убедившись, что там не осталось осколков, бессмертный перешел к пальцам.

Сара подпрыгнула.

– Ой! Прости, я не специально.

Роланд покачал головой.

– Я знаю, какую боль причиняет стекло.

За века ему доводилось пролетать через стеклянную дверь или врезаться в зеркало.

Чуть погодя, уловив, как участилось сердцебиение пациентки, он не мог не задуматься о причине.

– Так ты вампир? – робко поинтересовалась Сара.

А-а.

– Нет, вампирами были те, кто на нас напал.

Повисло минутное молчание.

– Но у тебя такие же клыки, да и глаза так же светятся в темноте. И я видела, как ты пил кровь того парнишки.

И еще она знала, благодаря несдержанности Маркуса, что Роланд подкреплялся кровью и на кухне.

– Это сложно объяснить.

– А я не такая уж дурочка.

Страж улыбнулся.

– Я в курсе, просто пытаюсь придумать, как бы получше сказать.

Сара навострила уши и с любопытством уставилась на него.

– Но ведь ты уже делал это прежде.

– Да, – согласился Роланд, – но прошло очень много времени.

– И сколько?

Он вспомнил Мэри.

– Почти четыре века.

Быстрый взгляд выхватил вытаращенные карие глаза.

– Сколько тебе лет? Ой.

– Прости. Девятьсот тридцать семь.

– Тебе девятьсот тридцать семь лет?

– Да.

– У тебя есть клыки, ты пьешь кровь и прожил почти тысячу лет, но ты не вампир.

– Верно.

– Объясни, пожалуйста.

– Подожди немного. Думаю, эту руку я вычистил.

Отложив пинцет, Роланд сжал ладонь Сары и закрыл глаза.

Тепло от него проникло в ее плоть, ища и исцеляя раны. Боль иголками пронзила правую руку и пальцы бессмертного, а затем пропала.

Открыв глаза, он ослабил хватку и наклонил голову, чтобы изучить врачуемую кисть.

Сара тоже склонилась, едва не столкнувшись с ним лбом. Ее любопытство сменилось восхищением, когда она увидела совершенно зажившие ссадины.

– Это изумительно.

Повернувшись в более удобное положение, Роланд вымыл вылеченную ладошку прохладной чистой водой прямо над миской. Под грязью и кровью показалась здоровая кожа без ран и шрамов. Вытерев руку Сары насухо и отложив полотенце, страж легонько провел пальцами по ее ладони и стал выводить круги, которые постепенно увеличивались. По одному пальчику вниз, до кончика второго, ныряя между ними.

Роланд уверял себя, что просто проверяет, исцелилась ли Сара, но вообще-то просто хотел ее потрогать.

Его присущий бессмертным острый слух без труда уловил, как заколотилось ее сердечко.

И, посмотрев ей в глаза, он спросил:

– Я причиняю тебе боль?

– Нет, – чуть задыхаясь, ответила Сара.

Это не боль.

– Я тебя пугаю? – Он и не думал отпускать ее руку.

– Нет.

И не страх.

– Твой пульс зачастил.

– Неужели? – Она облизала губы.

Взгляд стража переметнулся к ее рту, и розовый язычок, увлажнявший нижнюю губу, в свою очередь заставил его сердце колотиться так же быстро, как и у нее.

– У меня развитые органы чувств, поэтому я услышал биение твоего сердца.

Сара округлила глаза.

– Но ты же не можешь читать мои мысли?

– Нет.

– Слава богу, – прошептала она, заинтриговав Роланда.

– Почему? Что бы я узнал, если бы умел читать мысли?

Он надеялся на что-то непристойное.

– Ничего.

И все же она покраснела.

Осторожно высвободив руку, Сара прикоснулась к его мускулистой груди прямо над сердцем.

Роланд резко вдохнул.

– Твое сердце бьется.

Он кивнул, застигнутый врасплох ее нежным прикосновением.

– Я не покойник и не нежить, как предпочитают называть себя вампиры.

Сара провела пальцами вверх по его груди, по ключице, растопырила их на его шее.

Сила желания, разожженного этой легкой лаской, поразила Роланда.

– И твой пульс частит, – тихо заметила Сара.

И вовсе не из-за страха.

Хотя какая-то скрытая часть его все же опасалась.

Новая знакомая вызывала в нем слишком сильные и тревожные чувства. Роланду хотелось присматривать за ней, защищать, обеспечить ее безопасность. Чтобы она приняла его таким, какой он есть.

Хотелось понравиться ей.

Это безумие. Они знакомы всего ничего, его не должно так тянуть к ней. Он стал слишком уязвим.

Нельзя позволить себе такую слабость.

Сара взяла его за подбородок, снова пробудив незнакомую нежность. Большим пальцем прочертила линию к щеке.

Роланд едва сдержался, чтобы не повернуть голову и не коснуться губами ее ладони.

– Твои раны исцелились. – Она перевела взгляд с его шеи – от того места, где Бастиен в первый раз порезал его – к подбородку, куда вожак вампиров попал при второй попытке, промазав мимо горла, потом на лоб, где открылась «ее» рана. Все три повреждения теперь исчезли и сменились шрамами, которые поблекнут, стоит ему немного отдохнуть.

– Да, большинство. – Некоторые, как сломанная рука и парочка глубоких порезов ножом уже затянулись, но ему нужна еще кровь, чтобы залечить их полностью.

– Но ты не вампир.

– Нет, я, Маркус и остальные предпочитаем наименование «бессмертные». Наши человеческие помощники называют нас бессмертными стражами.

Сара опустила руку и прислонилась к диванным подушкам.

– Кого вы охраняете?

– Человечество.

– От вампиров?

– Да.

Роланд сжал ее левую ладонь, вооружившись пинцетом, но не желая снова причинять ей страдания.

– Я не совсем понимаю, как вы отличаетесь от вампиров помимо того, что они сволочи, а вы – нет.

Уорбрук рассмеялся.

– Некоторые из моих коллег с тобой не согласятся.

– Тогда они, должны быть, плохо тебя знают, – запротестовала Сара, и у него внутри снова потеплело.

Заставив себя сосредоточиться на стекле, которое блестело подобно бриллиантам среди крови и разорванной плоти, он вытащил длинный осколок. В этой руке их было много. В отличие от правой, здесь они врезались в кожу вплоть до локтя.

– Вампиризм и связанные с ним симптомы – побочный эффект редкого вируса-паразита, – пояснил Роланд.

– Вируса, – повторила Сара, морщась, когда лекарь извлек глубоко вонзившийся кусок.

– Да.

– А какие у него особенности? Жажда крови? Желание укусить?

Роланд поднес ее руку ближе к свету.

– Ни вампиры, ни бессмертные не мертвы. Ты слышала мое сердцебиение и знаешь, что я могу дышать. – И его сердцебиение ускорилось от ее прикосновения. – Наши чувства обострены.

Сара вспомнила, как ее защитники почуяли вампиров раньше нее.

– Поэтому вы поняли, что на нас нападут?

Роланд кивнул, сосредоточенно хмурясь и вычищая ее раны.

– Мы уловили их за пару миль от твоего дома и точно знали, сколько их, благодаря их особенным запахам.

Просто уму непостижимо.

– Вот это да! Жизнь, надо думать, была не сахар до изобретения дезодоранта, – устало пошутила Сара и была вознаграждена ответной усмешкой.

– Прогресс в сфере личной гигиены в самом деле сделал мир приятнее для нас, хотя сегодняшнее поколение, кажется, опять регрессирует.

– И не говори. У меня есть ученики, которые выбираются из постели и приходят на занятие, даже не почистив зубы. Ой!

– Прости.

Сара подумала о его остром обонянии и содрогнулась при мысли о своих «приятных ароматах».

– Наверное, извиняться в первую очередь следует мне.

Уорбрук недоумевающе посмотрел на нее.

– Почему?

– Я вся потная, покрытая кровью, грязью и кто знает чем еще, что я подцепила, катясь кубарем с того холма. Могу себе представить, что пахну отнюдь не французскими духами.

– Запах крови меня завораживает так же, как тебя аромат шоколада.

Сара непроизвольно скривилась.

– Вот как? Жутковато.

Роланд косо улыбнулся.

– Да. К тому же ты пахнешь лесом, цитрусовым шампунем, дезодорантом с запахом детской присыпки и собственным ароматом. – Сара заметила, как он осторожно вдохнул. – И даже пот его не портит.

Ее сердце замерло на мгновение. Роланд говорил так, как будто ее запах его возбуждал.

– Правда?

Радужки стража потемнели, затем засветились неземным сиянием.

– Твой пульс опять скачет.

Сара дерзко коснулась его шеи и сказала:

– И твой тоже. – Краем глаза она уловила, что бессмертный крепче сжал пинцет, и спросила, отстраняясь: – А какие еще особенности?

– Наше зрение намного острее твоего.

– И ты видишь в темноте?

– Так же четко, как кошки.

Неудивительно, что Маркусу не нужен был фонарик, чтобы изучить поле.

– А почему твои глаза сияют?

– Мы все еще не разобрались во всех физиологических изменениях, а сияние глаз – одна из загадок. Знаем лишь, что это случается, если нам больно, и почти всегда, когда мы испытываем сильные чувства вроде гнева.

«Или возбуждения?» – хотела спросить Сара, но постеснялась. Когда она его касалась, гладила жилку на его сильной загорелой шее, глаза Роланда загорелись.

Неужели он ее желал? И легкая ласка тому причиной?

– Мы намного сильнее людей и умеем двигаться очень быстро, – продолжал он расписывать отличия.

Так быстро, что глазу заметно лишь пятно. Одновременно потрясающе и жутко.

– Что еще?

– Как ты могла видеть, мы быстро исцеляемся, а также чувствительны к солнечному свету.

– Это все?

– Нет, это то, что у нас общего с вампирами. Вирус влияет на тех из нас, кто называет себя бессмертными, по-другому. Раньше мы были смертными, как ты, а потом нас укусил и инфицировал вампир.

– Вампир? Не бессмертный?

– Бессмертные редко обращают людей.

– А. Так тебя обратил вампир.

Роланд сжал губы.

– Да.

– Полагаю, что превращение произошло против твоей воли.

– Да, мне повезло. Мое тело оказалось одним из немногих, способных вызвать мутацию вируса, изменить его структуру и особенности.

Роланд замолчал, стараясь подцепить кусочек, засевший в ее большом пальце.

Сара стиснула зубы и правую руку в кулак. Боже, как больно.

Если такую боль вызывало выдирание крошечных стеклышек из кожи, то какие муки испытывал Роланд, вытаскивая те колышки из своих ладоней?

Она слегка расслабила напряженные мышцы, когда он смог извлечь узкий осколок.

Страж встретился с ней взглядом.

– Тебе нужно передохнуть?

– Нет.

Почему-то воспоминание, как стоически он терпел страдания от ран, придало ей силы.

– Вирус хуже влияет на вампиров, чем на нас. Те начинают питаться только кровью. У них появляется зависимость от нее, словно от кокаина или метамфитамина. Бессмертные, с другой стороны, могут есть обычную пищу и не глотают кровь еженощно.

– Поэтому ты ел пиццу.

Роланд улыбнулся.

– Если только мы не ранены. Старшие из нас кормятся только пару раз в неделю, а так мы предпочитаем диету вроде твоей. Много овощей и фруктов. Совсем немного мяса, в основном органическая курятина, индюшатина и другая домашняя птица. Никаких жирных сортов мяса, полуфабрикатов и искусственной пищи, состоящей лишь из канцерогенов и химически вредных веществ. То же, что вызывает рак, болезни сердца и генетические мутации у людей, увеличивает нашу потребность в крови из-за вреда, наносимого нашим телам, так что вирусу приходится их восстанавливать. Поэтому мы просто избегаем вредных продуктов.

– Понятно. Значит, вы едите иначе, чем вампиры. А какая еще разница?

– Вампиры живут не так долго, как мы. Вирус постепенно сводит их с ума. Поэтому мы за ними охотимся. Их безумие и зависимость от крови заставляют их приканчивать свои жертвы, высасывая их до последней капли.

– Человеческие жертвы?

– Да, когда вампиры юны, убивают они быстро, потому что ими движет лишь желание удовлетворить голод. Но через несколько лет, когда части их мозга разрушаются, их заражает безумие, и они начинают играть со своей добычей, как кошка с мышкой, устрашая и пытая несчастных. В любом случае мы не позволяем губить невинных.

– А ты пьешь кровь из людей?

Сама мысль, что он пьет кровь какой-то женщины, Саре не понравилась.

Конечно, это не значит, что она хотела, чтобы он посасывал кровь прямо из ее шеи. Хотя…

Подождите-ка. О чем это она?

– До прошлого века и появления банков крови, у нас не было выбора. Но мы никогда не убивали своих кормильцев и старались не слишком ослаблять их. – Роланд помолчал и задумался на минутку. – Вообще-то дело было не так. Я буду честен, хоть мне и не хочется тебя пугать. Мы всегда были достаточно осторожны, чтобы не убить и не ослабить тех невинных, у которых пили кровь. Однако с педофилами, насильниками и убийцами мы были не так любезны.

Другими словами, таких извергов приканчивали.

В общем Сара ничего не имела против такого подхода, так как всегда предпочитала библейское понятие справедливости.

– Но как же это работает? То есть разве… разве они не рассказывают людям о вас?

– Нет, когда клыки появляются, железы, которые формируются над ними во время трансформации, под давлением выпускают химическую смесь вроде наркотика, так что те, кто нас кормит, потом ничего не помнят.

Это на удивление ловко.

– Но вы больше не питаетесь прямо от людей?

– Только если совсем в отчаянном положении. У нас есть собственная сеть банков крови, в которую наши подручные и их семьи сдают кровь, а мы теперь питаемся из пакетов.

– А есть вакцина против вируса?

– Нет.

Что-то в его голосе дало ей понять, что он принял бы лекарство, если бы подобное существовало.

– А как же антивирусы? В последнее время наука добилась в их развитии некоторых успехов.

Роланд покачал головой.

– Мы их испытывали, но они никак на нас не влияют. И вирус совершенно не похож ни на что на планете. А антивирусы опасны. Наши ученые полагают, если найдется вещество, способное уничтожить вирус, то мы умрем вместе с ним, потому что он уже заменил собой нашу иммунную систему.

– Какая же парадоксальная ситуация: если убрать вирус, то человек лишится всей иммунной системы, – прошептала Сара.

– Да.

– А как долго живут вампиры?

– Редко дольше века. Либо мы их убиваем, либо они проявляют неосторожность в своем безумии и случайно сами погибают. Либо уничтожают друг друга в слепой ярости и в сражениях за территорию.

Век безумия и убийств. Это совсем ни в какие ворота.

– А сколько живут бессмертные?

– Мы не стареем, так что… вечно, если только кто-то нас не обезглавит, не сожжет дотла и не пригвоздит на солнышке.

Вспомнилось, как его прибили к земле, и Сара снова содрогнулась.

– Ты ведь мог умереть сегодня утром.

Роланд пристально посмотрел ей в глаза.

– Да, и я снова благодарю тебя за спасение моей жизни.

Сара кивнула.

– Рада была помочь.

Роланд вынул осколки из ладони Сары и перешел к запястью и предплечью, а она полюбопытствовала:

– Почему же вирус по-другому влияет на вас?

– До недавнего времени мы могли только догадываться. Как и другие стражи, я и в смертной жизни, до трансформации, был особенным, но не знал почему. В то время нас, мужчин и женщин, рожденных с необычными талантами, называли «одаренными». Такие, как мы, часто скрывались, чтобы избежать обвинений в колдовстве, а потом и костра, утопления или забивания камнями до смерти. – Уорбрука и радовало, и тревожило, насколько спокойно новая знакомая все это воспринимала. Его объяснение, казалось, скорее завораживало ее, чем пугало. И также отвлекало от причиняемой им боли. – Довольно рано выяснилось, что я обладаю даром исцеления.

– То есть заражение вирусом тут ни при чем?

Роланд покачал головой.

– Припоминаю, как в детстве нашел птичку со сломанным крылом во дворе замка неподалеку от лестницы, ведущей в крепость. Я расчувствовался, поднял ее и сжал в ладонях. Крыло тут же зажило, и птичка улетела. Несколько обитателей замка – свидетелей чуда – перекрестились. Я тогда не понимал почему. – Матушка, тоже все видевшая, подбежала к нему. – Моя мать уставилась на меня с ужасом в глазах.

«Милый, ты был наделен чудесным даром. Но другие так не посчитают, – говорила она в уединении своей комнаты на верхнем этаже. – Они назовут тебя проклятым, станут бояться тебя и захотят навредить. Ты больше никогда не должен использовать свой дар в присутствии других. Исцеляй в тайне».

– Твоя мать боялась тебя? – нахмурившись, спросила Сара.

– Нет, она боялась за меня. И не зря. Множество одаренных погибли из-за того, что отличались от остальных.

В родном одиннадцатом веке не было легионов юристов и не терпящей преступлений законодательной системы, которые сегодня сдерживают большую часть садистских наклонностей людей. К особенным относились с недоверием, их ненавидели и просто боялись. Следовательно заставляли страдать. Впрочем в некоторых областях человечество мало развилось, и видеть это лично – одна из отрицательных сторон долгой жизни.

Бессмертный подвинул врачуемую руку, чтобы лучше увидеть локоть. Тут осколки стекла вошли глубже из-за «спуска» с холма и других падений.

– Роланд, спасибо тебе.

Услышав эти тихие слова, он поднял голову и заметил нежность в карих глазах Сары.

– Спасибо, что исцелил мои ребра и голову.

Он затаил дыхание, когда она свободной рукой осторожно провела по его лбу, где прежде кровоточила рана.

– Почему ты это сделал? Зачем исцелил меня, не насытившись сперва, хотя понимал, что тебе будет больно?

Почему на него так влияли ее прикосновения? Уорбрук был настолько сбит с толку, что даже не попытался солгать.

– Я не в силах смотреть на твои страдания.

– Но ты мог бы покормиться и восполнить силы всего за несколько минут.

– Это слишком долго.

Сара опустила руку и ладонью коснулась его колена, затем скользнула вбок, так что ее пальцы вцепились в складку на штанах.

Роланд не сводил глаз с этой маленькой бледной ручки, лежащей на его колене. Пламя поднялось по бедру к паху, когда Сара сжала его ногу и прижала к своей. Похоже на проявление привязанности. Вот только он не знал ни как ответить, ни как вообще истолковать. Черт бы побрал его замкнутость!

Неужели он настолько закрылся от мира, что не может понять значение прикосновения женщины к колену мужчины? Его тело приняло это за сексуальную прелюдию. Роланд отчаянно хотел поцеловать Сару, попробовать полные розовые губы. Опрокинуть ее на диван и прильнуть к ней всем своим твердым телом. Что-то в ней постоянно разжигало его страсть. Но бессмертный серьезно сомневался, что она имела в виду что-то подобное. То, как она сжимала его колено, напомнило скорее объятие. Если бы он сидел рядом с ней, обняла бы она его?

– Спасибо тебе, – снова поблагодарила Сара. Не найдя ответа, он просто кивнул и продолжил вытаскивать осколки. – Тебе больно от того, что вылечил мою руку?

– Обычно раны на мне не появляются, – заверил подопечную целитель. – Такое случается только когда я слишком ослаб физически, не кормился или пытаюсь справиться со смертельными травмами.

– Но тебе было больно?

Не хотелось отвечать. Она такая мягкосердечная и…

– Роланд?

Настойчивая. Он вздохнул.

– Только на мгновение. Но оно того стоило.

Хмурый взгляд показал, насколько Саре это не понравилось.

– Разве все бессмертные могут исцелять прикосновением?

– Нет, с какими бы способностями мы не были рождены – исцеление, предвидение, телепатия, телекинез, они остаются с нами и после трансформации. Чем древнее бессмертный, тем сильнее его способности и отличаются от других.

– А что умеет Маркус?

Роланд поморщился, подумав о таланте друга.

– Его дар слегка действует на нервы. Он видит духов.

– Духов – в смысле привидений?

– Да. И когда я говорю «видит», то именно это и имею в виду. Он не как те шарлатаны по телевизору, которые утверждают, что твоя покойная тетушка Эстер разговаривает с ними и просит не беспокоиться о деньгах.

Сара рассмеялась.

– Маркус – подлинный талант. Он видит умерших, что неприятно и неуютно.

Сара закусила губу.

– Прости. Я смеялась не над даром Маркуса, а над твоим описанием шарлатанов.

Роланд поднял голову и улыбнулся ей.

– Я знаю, Сара.

Она улыбнулась в ответ.

– Должен предупредить, что Маркус весьма щепетилен насчет своего дара. – Очень щепетилен. – В детстве отчим считал его сумасшедшим и поколачивал ежедневно, пока пасынок не подрос достаточно, чтобы сбежать и стать оруженосцем графа Фостерли. С тех пор он старался не говорить о своей способности, даже когда познакомился с другими одаренными. Только после того, как его обратили, он упомянул о своем таланте, да и то неохотно.

– Понятно почему. А что ты умеешь еще кроме целительства?

– У меня способности к телекинезу, но слишком слабые, чтобы помогать в бою.

– К телекинезу? Потрясающе!

Сосредоточившись, Уорбрук заставил одну из подушек взлететь вверх без предупреждения. Сара вскочила и вытаращенными глазами уставилась на подушку. Та повисела в воздухе, потом подлетела к зрительнице и осторожно стукнула ее по носу. Смеясь, Сара поймала подушку свободной рукой и посмотрела Роланду в глаза.

– Не мог устоять, – признался он с улыбкой.

– Угу, – Она отложила подушку в сторону. – Мне твои способности к телекинезу слабыми не показались.

Страж пожал плечами.

– Нужно время, чтобы сосредоточиться, а обычно это непозволительная роскошь в схватке с вампирами. – Роланд отложил щипцы. – Думаю, все. – Он начал накрывать ее ладонь своей.

Сара схватила его за запястье.

– Не надо.

Он вскинул брови.

– Что «не надо»?

– Исцелять меня. Я не хочу причинять тебе боль.

Роланд внимательно посмотрел на пациентку. Он тут добрых полчаса, а то и больше, мучил ее, а она волнуется о мимолетном неудобстве, которое он испытает, избавив ее от порезов? Да без него их бы вообще не было. Он отмахнулся от ее тревоги.

– Я же тебе говорил, что боль недолгая.

Мисс Бингем вскинула подбородок.

– В любом случае я тебе этого не позволю.

Она ему не позволит? Смертная женщина ростом метр с кепкой и весом едва в сорок пять килограмм не позволит бессмертному – метр девяносто и девяносто килограмм сплошных мускулов… О да хрен с ним! Он никогда не заставлял никого делать что-то против воли. Если она не хотела его помощи, то навязываться, черт побери, он не станет.

Взгляд Роланда скользнул по очаровательно-упрямому личику и сосредоточился на соблазнительных розовых губах. Хотя… возможно ему не придется ее заставлять. Есть, наверное, другой способ.

Сара вносила разброд в его мысли и чувства своими невинно-провокационными прикосновениями с самого начала. И если он последует ее примеру… Не давая себе возможности задуматься, не использует ли он это соображение как предлог, Роланд наклонился и прижался к губам упрямицы. Ее дыхание прервалось при этом робком касании, но она не отодвинулась. Ее губы раскрылись от удивления.

Черт. Это ошибка.

Сара была так же хороша на вкус, как выглядела. Как пахла. Опьяняющей, как изысканное вино, которое сразу ударило Роланду в голову. Одного глотка недостаточно. Нужно больше, и он воспользовался тем, что ее губы приоткрыты, и углубил поцелуй.

Коснулся языком нижней губы Сары, проник в рот – поиграть с ее языком. Сару с головы до пят охватило пламя, сердце бешено заколотилось, а все тело порозовело. Отпустив запястье Роланда, она обхватила рукой его лицо. Грубая щетина на подбородке бессмертного оцарапала ладонь, когда он склонил голову, чтобы усилить контакт, дразня, исследуя, завораживая. Этот мужчина целовался так, словно провел века, накапливая знания в этой области. Никогда еще она не заводилась столь сильно и быстро. Он прижался к ней еще ближе, и Сара встретила его на полпути, подвинувшись к краю дивана и стремясь почувствовать его прикосновения всем телом.

Не отрываясь от ее губ, он начал поглаживать ее пальцы. Сара сначала решила, что тепло, охватившее ее руку, а затем предплечье, вызвано обжигающе-страстным поцелуем Роланда. Она чувствовала, как его ладонь скользит вверх по ее руке, обхватывает локоть нежной лаской, и, наслаждаясь его прикосновениями, она желала большего… пока до ее затуманенного сознания не дошло, что именно он делает.

Исцеляет ее!

Оторвав губы от жара его рта, она оглядела руку, которую продолжал гладить страж. Разумеется, все ссадины и царапины пропали без следа. Сара раздраженно посмотрела на него, чувствуя, как ни странно, обиду. Постаралась отдышаться. Это была всего лишь уловка?

– Ты меня обхитрил.

Роланд бесстрастно обратил к ней снова сияющий взор. Что заставило ее почувствовать себя немного лучше. Он сказал, что такое происходит, если он испытывает сильные чувства.

А иногда боль. Может, это вовсе не желание, а неприятные ощущения от врачевания ее ран?

– Ты меня обманул! – повторила она, крепко держась за свой гнев. – Знал же, что я против исцеления, так что поцеловал, чтобы отвлечь, а затем все равно вылечил.

– Правда? – Уорбрук взглянул на ее руку и провел пальцами по обновленной коже, вызвав мурашки.

– И даже не отрицай!

– Я и не отрицаю, просто удивлен, что моя тактика сработала. – И тихо добавил: – Никогда еще мне не было так сложно сосредоточиться. Не помню, как я вообще тебя исцелял.

Ее гнев исчез.

Роланд застыл… словно осознав, что проговорился.

Мисс Бингем охватило удовлетворение, что ее партнера так же заворожил их поцелуй, как и ее. Его красивые радужные глаза встретили ее взгляд. Улыбка медленно заиграла на ее губах.

– Попал в собственную ловушку?

– Вот именно.

Саре понравилось, что бессмертный не стал этого отрицать. И ее эго было довольно, что его влечет к ней. К несчастью, он подобной радости не испытывал.

– Ты опять смотришь на меня так, – сказала она ему.

– Как «так»?

– Как тогда, когда ты ждал, что я закричу, запаникую или еще как-то бурно отреагирую.

– Возможно потому, что я и сейчас этого жду.

Так больно было видеть искорку уязвимости вместе со смирением в его глазах. Сара сжала его ладонь своими.

– Если я не закричала раньше, то чего мне вопить теперь?

Роланд окинул взором их сплетенные руки и ответил просто:

– Так делают женщины, когда понимают, что их поцеловало чудовище.

– Чудовище? – с насмешкой переспросила Сара. – С какими идиотками ты встречался?

Взглянув ей в глаза, он скривил губы.

– Я бы не стал так поспешно судить. Разве не ты сегодня вечером бросилась от меня наутек в страхе?

Поймана с поличным. Конечно, он не забыл.

– Я бежала не от тебя, а от вампиров.

Но страж на это не купился и вскинул бровь.

– Ладно, я бежала ото всех вас. Но я думала, что ты такой же, как они. И мне положена поблажка: я узнала, что ты не человек… примерно… час назад и все еще пытаюсь это осознать. По-моему, принимая во внимание обстоятельства, я вполне нормально себя веду.

– Ты очень хорошо все воспринимаешь, – согласился он. – Полагаю, именно поэтому я так и жду подвоха. Твое поведение в корне отличается от того, с чем я сталкивался в прошлом.

– Полный отстой!

– Ага, отстой.

Сара посмотрела на свои руки, перевернув их ладонями вверх.

– Ты в порядке?

Роланд ошеломленно уставился на нее.

– Я?

– Ты вылечил мою руку. Уверена, что тебе было больно.

– Я в порядке. – Его постоянное возбуждение в ее присутствии причиняло куда большее неудобство, чем мелкие порезы и ссадины.

– Хорошо. Значит больше никаких фокусов?

– Если только ты позволишь мне себя исцелять, если я посчитаю это необходимым.

Она подняла голову и прищурилась в шутливом негодовании.

– Когда ты рассказывал о бессмертных, то забыл об упрямстве.

Роланд улыбнулся, чувствуя необычную легкость на сердце.

– Я и в смертной жизни был упрямым.

– Вот в это я верю.

– Возможно потому, что сама недалеко ушла от меня в этом плане? – поддразнил он.

– Я отказываюсь отвечать. – Сара убрала волосы со лба и скривилась, ощутив кровь и грязь, покрывающие спутанные пряди. – Я помню, как ты весьма мило заверил меня, что я не воняю, но я бы с удовольствием помылась.

– Конечно. – Поднявшись, страж попытался не думать, как она стоит голая под горячими струями воды.

Но безуспешно.

Он подвинулся, а затем притянул Сару к себе. Она поморщилась.

– Что такое? – Он быстро окинул ее взглядом и не увидел явных повреждений. Однако под грязью и кровью могут скрываться синяки.

Ее лицо побелело.

– Ничего.

– Ты поморщилась.

– Нет, не поморщилась.

– Я смотрел прямо на тебя.

– Может, это не гримаса, а просто в носу зачесалось. На том поле, знаешь ли, было много пыльцы.

– Не больше, чем на лугу позади твоего дома, а ты ни разу за весь день не чихнула.

Мисс Бингем постучала пальцем по подбородку.

– Пыль?

– Придумай что-то другое. Вы, люди, называете таких, как я, помешанными на чистоте. В моем доме нет ни пылинки.

Сара изучила современно меблированную гостиную и ту часть столовой, которую ей было видно.

– Та прав, действительно очень чисто, и обстановка очень красивая.

– Спасибо. Ты ведь не скажешь мне, почему поморщилась?

Сара так ослепительно улыбнулась, что Роланд не смог не ответить улыбкой.

– Нет. А теперь, как насчет душа?

Хозяин дома покачал головой, поклявшись выяснить, что за ссадины ее беспокоили.

– Как пожелаешь.

Может, как только гостья уснет – она, судя по всему, обычно спит как убитая, – он вернет свой долг сторицей: заглянет, осмотрит ее, а затем избавит ото всех синяков. Женщины такие забавные существа. Сара снова смотрела на него, как на нормального мужчину. И ему вовсе не хотелось изменить ее отношение опять, показав себя чудовищем.

Сжав руку Сары, Роланд повел ее из гостиной в коридор и в хозяйскую спальню. И все это время ждал, что она воспротивится или отодвинется, но не тут-то было. Как грустно: он так долго прожил без прямого контакта с другим человеком, что теперь просто взял женщину за руку – и у него участилось сердцебиение.

Ну ладно, он чувствовал ускоряющееся сердцебиение, взяв за руку Сару, а не какую-то другую женщину.

Страж включил верхний свет, и Сара замерла. Не желая отказываться от теплого прикосновения, Уорбрук остановился рядом и наслаждался, лаская тыльную сторону ее ладони большим пальцем, пока она рассматривала большую спальню.

– Роланд, здесь так красиво! – Сара посмотрела на лиственно-зеленые стены, изумительные полы из твердых пород деревьев и шкаф черного дерева, картины в стиле постмодернизма, королевских размеров кровать на четырех столбиках и одинаковые комоды.

– Тебе нравится? – робко спросил он.

– Очень. Зеленый – мой любимый цвет.

Его лицо осветилось замечательной улыбкой, и в ее животе опять затрепетали бабочки.

– И мой тоже. Душ вон там.

Рука об руку, они проследовали к открытой двери в дальней стене. Бессмертный наклонился, включил свет, затем отодвинулся, чтобы гостья могла встать рядом с ним на пороге.

– Ой, ух ты, – выдохнула Сара, глядя внутрь. – Это точно ванная моей мечты. – Желая подержать его руку еще немного, она потянула Роланда за собой, когда прошла на середину помещения и медленно повернулась кругом.

– Хочешь – верь, хочешь – нет, но когда я купил этот дом, ванной не было и в помине. Местные называли его тогда «пристанищем».

– И сколько ты уже живешь здесь? – осведомилась Сара, не в силах и представить такого.

– Около ста лет. Тут поначалу было пять спален. Я оставил две, одну комнату превратил в библиотеку, еще одну – в домашний спортивный зал, а последнюю – в небольшую ванную для гостевой спальни и в эту ванную для хозяйской.

– И ты все сделал сам? – недоверчиво спросила Сара.

– Ну, мне нечем заняться долгими днями.

– Просто уму непостижимо.

Ванная в коричневатых тонах как будто сошла со страницы журнала с дизайнами интерьеров. Красивая каменная плитка дополняющих друг друга оттенков. В душевой кабине поместилось бы с полдюжины человек. Ванная-джакузи была такой длинной, что Роланд мог вытянуться во весь рост – и для Сары осталось бы место. Шкафчики из красного дерева. Сверкающая никелированная сантехника. Множество растений и свечи в настенных и напольных подсвечниках.

Сара посмотрела на хозяина этого великолепия, не в силах избавиться от представления его в теплой ванне с пеной при свечах, отбрасывающих тени на его мокрую золотистую кожу.

– Ты же понимаешь, что тебе придется вытаскивать меня отсюда клещами?

Роланд рассмеялся.

– Оставайся, сколько хочешь. Прими душ. Отмокни в замечательной горячей ванне. – Он открыл тумбочку под умывальником, чтобы показать несколько бутылочек с пеной для ванны с различными ароматами.

О боже. Он таки принимает ванны с пеной. Теперь она никогда не избавится от этих слюноотделительных образов.

– Я, кажется, видел твою сумку на заднем сиденье машины, – продолжал Роланд. – Пойду посмотрю, и если Маркус ее принес, то оставлю ее за дверью для тебя. В противном случае можешь одолжить мою одежду. Выбери все, что хочешь, из моего шкафа.

– Спасибо.

Страж сжал ее руку, затем отпустил и пошел к двери.

– Позови, если что-то нужно.

Например, массаж ее скользкого намыленного тела?

– Конечно.

И напоследок улыбнувшись, Роланд вышел и закрыл за собой дверь ванной.

Из-за деревьев на залитую кровью поляну перед домиком Сары вышел мужчина. Легкий ветер развевал полы его длинного черного плаща, пока он шагал вперед, сильно прихрамывая. Сладкий аромат цветов поздней весны был испорчен острыми запахами крови, пота и разлагающихся трупов.

Бастиен уставился на останки тех, кого он повел в битву. Свою битву.

Вампирский вирус не терял времени. В паническом желании жить, без поступления свежей крови, этот паразит лакомился мертвой плотью своего хозяина, пока ничего не оставалось, даже костей. И вот, несколько минут спустя, единственными признаками драки оказались заляпанная красным трава и клочки порванной одежды, больше не прикрывавшей тела.

Ярость бурлила в предводителе нападавших, приглушая боль от его многочисленных ран. Он надеялся найти здесь выживших, не в силах поверить, что все девятнадцать его сторонников уничтожены.

Прошлой ночью, когда они впервые попытались убить Уорбрука, четверо погибли, но трое из семи спаслись. И если бы смертная не вмешалась, его враг бы уже был мертв, а он с подручными праздновал победу.

Бастиен издал низкий рык, хриплый, звериный. Он вернулся сегодня, чтобы прикончить стража. Отомстить, веря, что наконец-то достигнет своей цели.

К его удивлению, они обнаружили двух бессмертных стражей вместо одного, но предводителя это не беспокоило. Еще дюжина сытых помощников должна были вскорости подойти, так что вышло бы по десять вампиров на одного бессмертного.

Женщина не представляла собой угрозы. Она была человеком и, судя по ее паническому побегу, вовсе не аколитом Уорбрука, как он прежде предположил. По идее, группа должна была прикончить противника одной левой, а другого стража взять в плен.

Однако остался только Бастиен, а все подчиненные погибли, разложившись под его мрачным взглядом. Враг снова сбежал. Грязно ругаясь, Бастиен пошел прямо в темноту.

Это не конец. Он найдет еще жертв, чтобы ослабить боль, а затем составит другой план.

Так или иначе, Роланд Уорбрук умрет.

***

Принеся сумку Сары, Роланд прихватил смену одежды – обувь, носки, трусы-боксеры, футболку и широкие брюки, все черное – и зашел в гостевую комнату. Маркус, похоже, не подал виду, насколько сильно ранен, потому что все еще спал, пока хозяин дома принимал душ и переодевался. Такой крепкий сон у бессмертных показывал, как много у них повреждений.

Роланд уже был на кухне и изучал содержимое холодильника, когда ощутил, что Сара стоит на пороге.

– Привет, – тихо окликнула она.

Страж посмотрел на нее и, очарованный ее красотой, не сумел оторвать глаз.

Она нарядилась в джинсы, низко сидящие на бедрах, и удобную обтягивающую серую футболку. Роланд почувствовал реакцию своего тела, так что, если он не поостережется, скоро его глаза засветятся. Ее симпатичное личико было чистым, никакой грязи и косметики, кончики густых волос пока еще не высохли. Ушки, виднеющиеся под тяжелыми прядями, порозовели от горячего воздуха фена.

Роланд невольно улыбнулся.

На ее маленьких ножках не было обуви.

– Будешь салат? – спросил он, удивленный, что говорит как обычно.

– Если я смогу потом попробовать то, что издает такой чудесный аромат, то да.

Вытащив из холодильника органические салат-латук, морковь, шпинат, помидоры и порезанный миндаль, Роланд положил их на стол рядом с умывальником.

– Это баклажаны в пармезане.

Сара широко открыла глаза – сейчас скорее зеленые, чем карие.

– Баклажаны в пармезане? – Она подошла к нему, словно у него был ключ от сундука с сокровищами. – Ты приготовил баклажаны в пармезане, пока я принимала душ? Серьезно, не шути так со мной. Это одно из моих самых любимых блюд, так что если ты мне лжешь, то я могу и ударить.

«Повар» улыбнулся.

– Если под «приготовил» ты подразумеваешь «вытащил из холодильника и запихнул в духовку», то да, все сделал, пока ты принимала душ.

– Ох, как круто! Отпад! – Сара протанцевала к нему, такая же безудержно счастливая, как ребенок рождественским утром. – Я даже не сознавала, как хочу есть, пока не почуяла аромат, а теперь я просто умираю с голоду. – Она вытащила две морковки из пакета. – Возможно, сейчас самое время тебя предупредить, что хоть я и маленькая, но есть могу очень и очень много.

Роланд рассмеялся.

– Нет ничего плохого в здоровом аппетите.

Мисс Бингем, воспользовавшись средством для мытья посуды, безвредным для окружающей следы, вымыла морковь, сполоснула, а затем выжидательно посмотрела на него.

– А где у тебя кожурочистка?

– В ящике слева от тебя. Что ты делаешь?

Открыв ящик, она достала приборчик.

– Помогаю тебе с салатом.

Роланд нахмурился.

– Сара, ты же моя гостья, не надо.

Гостям ведь не пристало заниматься едой.

Она пожала плечами.

– Знаю, но я все равно хочу помочь.

Так как он наслаждался ее компанией, то бросил пререкаться. И с удовольствием оставил все, как есть. Вместе они приготовили овощи. Сара чистила морковь, а мыть салат-латук и шпинат досталось хозяину.

Он почувствовал минутную неловкость, когда Сара вытащила мясницкий нож. Обычно для Роланда встреча с людьми, вооруженными острыми ножами, плохо заканчивалась. Но он ничего не сказал и постарался не показать своего напряжения.

И думал, что ему это удалось.

Глядя на него краем глаза, пока резала морковь со скоростью и сноровкой профессиональной поварихи, Сара предупредила:

– Если ты не перестанешь смотреть на меня так, будто ждешь, что я ударю тебя ножом между лопаток, то тебе придется отдать мне свою порцию баклажанов в пармезане.

Страж покачал головой, чувствуя, как губы растягиваются в улыбке.

– Ты ведь меня совсем не боишься?

Помолчав, Сара опустила свое орудие труда и повернулась к нему, прислонившись одним бедром к краю стола.

– Боялась… когда ты укусил того парнишку-гота на моих глазах. И я бежала через луг в основном потому, что запаниковала, не зная, кто за мной гонится – ты или вампир.

– Когда ты увидела меня, то упала в обморок, – заметил Роланд. Его это беспокоило больше, чем следовало, так же как и мольба не убивать ее, прежде чем Сара потеряла сознание.

– Да, такого со мной еще не случалось, – с изумлением пробормотала она. – Но я была уверена: ты понял, что я догадалась, кто ты такой, и предположила, что ты рассердился. И в свою защиту могу добавить, что треснулась головой и об лобовое стекло, и о дерево.

Верно.

– А сейчас?

– Нет, – просто ответила она. – Я тебя не боюсь.

Хотя радость сияла внутри Роланда, виду он не показал.

– В таком случае можешь продолжать управляться с ножом.

Сара бросила в него кусочек морковки.

Оба улыбнулись и закончили приготовление салата.

Сара утащила миски на стол, поставив одну во главе стола, а другую сбоку от нее. Хозяин дома принес тарелки, наполненные баклажанами с пармезаном.

– Ты пьешь чай? – спросил он. – Боюсь, я не употребляю ни вино, ни другие алкогольные напитки.

– Я тоже не пью алкоголь. Чай – отличная идея.

Сара взяла столовые приборы, пока Роланд вытаскивал из холодильника большой графин и доставал из верхнего шкафчика два стакана.

– Маркус к нам не присоединится?

– Он еще отдыхает. – По крайней мере отдыхал, когда Роланд мылся. – Он потом поест, когда подлатает колено.

Отодвинув для гостьи стул, страж ее усадил, а потом сел сам. Он был рад, что она поставила их тарелки рядом вместо того, чтобы расставить на противоположных краях стола. Так приятнее и уютнее.

– Ты так и не сказал мне, почему бессмертные не похожи на остальных, когда они еще просто люди, – заговорила Сара, приступая к салату.

Даже то, как она ела, Роланду нравилось. Она не шутила, когда сказала, что способна съесть очень и очень много. У нее был удивительно здоровый аппетит и безупречные манеры за столом.

– Мы сами узнали лишь несколько десятков лет назад, когда ученые и члены медицинского сообщества вплотную занялись изучением ДНК и составлением генетических карт.

– Должно быть, трудно отличаться от других и не знать причины.

– Вообще-то, причина так и осталась неразгаданной. А вот ответ на вопрос «Как именно?» мы уже поняли.

Прикончив свою порцию салата, Сара наколола на вилку и положила в рот первый кусочек баклажана в пармезане, закрыла глаза, прожевала и замурлыкала от удовольствия.

– Боже, так вкусно! Обожаю это блюдо, но понятия не имею, как его готовить.

Роланд посмотрел на ее губы, на мягкие движения ее горла, когда она глотала.

– Возможно, в следующий раз мы сделаем его вместе.

– Я только за, – без колебаний ответила Сара, не понимая, как на него повлияло ее быстрое согласие на такое редкое приглашение. – Так что вы узнали? Как вы отличаетесь от нас всех?

Роланду понадобилось секунда, чтобы прийти в себя.

– Несомненно, у всех людей есть сорок шесть хромосом, в которых запечатлены программы для их организмов. Наши ученые выяснили, что у одаренных таких хромосом семь тысяч.

___________

Сара уставилась на Роланда, пока он клал в рот кусочек баклажана и прожевывал.

– Семь тысяч?

Он кивнул и глотнул чаю.

– А у остальных людей только сорок шесть.

– Именно.

– У всех нас.

– Да.

– А у тебя – семь тысяч.

Страж съел еще один кусочек баклажана.

– Как такое возможно?

– Мы не знаем.

Сара наслаждалась едой, но в голове роились мысли. Похоже, объяснений не так уж много.

– Как же странно, что приходится спрашивать, но вы, ребята, случайно не инопланетяне? – робко поинтересовалась она.

– То есть космические пришельцы?

– Да.

– Некоторые тоже предполагали, что мы можем быть потомками инопланетян, которые либо потерпели аварию, либо прилетели на Землю в поисках нового дома.

Ух ты.

– Кажется, ты в это не веришь.

Роланд пожал плечами.

– Сдается мне, мы не терялись бы в догадках, если бы это было так. Разве инопланетяне не захотели бы, чтобы их дети и будущие поколения знали, почему они другие, и с какой планеты прибыли их предки? Разве они бы не рассказали своим потомкам и не передавали бы эту историю из поколения в поколение?

– Я бы так и сделала.

– Другие бессмертные считают, что на Земле всегда существовало два вида людей. Те, кто верят в эволюцию, задаются вопросом, почему бы людям не разделиться на разные виды. Ведь животным ничего не помешало.

– А креационисты?

– Они указывают, что в Библии изгнанный после убийства Авеля Каин отправился жить на остров Нод и был отмечен Богом, чтобы те, кого он встретил там, не казнили его в отместку за братоубийство. Но нет информации о жителях того острова. Единственные упомянутые люди – Адам, Ева и их дети. Но на планете были и другие. Кое-кто думает, что они и были одаренными.

Сара только однажды читала Библию от корки до корки и теперь попыталась вспомнить, что случилось с Каином.

– Ты прав. Были и другие люди. Я позабыла о них.

– Кто мы такие, никто не знает, – продолжал Роланд. – Инопланетная раса? Отдельный вид? Обе теории объясняют, почему наши способности ослабли за столетия, почему бессмертные помоложе не обладают столькими способностями, как более древние. Наша кровь разбавлялась тысячелетиями в результате смешивания с человеческой, а способности слабели. Мы знаем, что некоторые потеряны совсем.

– А как же древние бессмертные? Кто из вас самый старший?

– Сет.

– А он не знает, почему вы отличаетесь?

Роланд помолчал в нерешительности. Посмотрел в сторону гостевой комнаты, заставив Сару задуматься, не собирается ли он сказать ей что-то, пользуясь отсутствием Маркуса.

– Он об этом не распространяется.

– Я слышу «но».

Страж слегка улыбнулся.

– Но Сет в курсе. Признался мне, когда я находился… в затруднительных обстоятельствах и спросил его об этом. Думаю, он не хотел усиливать мое разочарование.

Сару заинтриговали те самые «обстоятельства».

– Что же он сказал?

– Что истина бесспорно приведет к крупному кровопролитию, поэтому он все держит в секрете.

Сара нахмурилась. Совершенно неудовлетворительный ответ, влекущий за собой еще больше вопросов.

– Вряд ли Сет изменит свое мнение после стольких тысячелетий, так что сомневаюсь, что мы когда-нибудь откроем правду.

Сара коснулась мускулистой руки бессмертного.

– Мне жаль, Роланд. Надеюсь, что он передумает. Я же вижу, как тебя это беспокоит.

Он накрыл ее руку своей.

– Спасибо.

Большой палец ласкал костяшки Сары, усиливая частоту пульса.

Сара облизнула губы, и страж, проследив взглядом за изящным движением ее язычка, крепче сжал ей руку и наклонился вперед. Сара затаила дыхание.

– Как я понимаю, ужин я пропустил? – раздалось с порога столовой.

Сара и Роланд отшатнулись друг от друга. Маркус – чистый, но в грязной одежде – вскинул черную бровь.

Роланд кашлянул:

– Я думал, что ты спишь.

Маркус кивнул на пустые тарелки:

– У тебя больше не найдется?

– Стоит в духовке, еще не остыло.

– Благодарю.

Маркус ушел на кухню. Со своего места за столом Роланд видел, как он открывает и закрывает шкафчики и ящики в поисках тарелок, приборов и стакана. Сара, сидящая спиной к кухне, уперлась взглядом в точку на столе рядом с Роландом. Он проверил – не пролил ли чего, но не заметил ничего необычного.

– Что случилось?

К удивлению стража Сара взяла его ладонь, которая только что ласкала ее руку, и уставилась на темно-розовые шрамы. Их было два: там, где колышек вошел в ладонь, и там, где вышел.

Она осторожно провела пальцами свободной руки по коже, и чувственное покалывание пробежало по руке Роланда. Казалось, ему недоставало прикосновений Сары, какими бы легкими и невинными они не были.

– Ты так быстро исцеляешься, просто невероятно.

– Все бессмертные обретают эту способность после превращения. Но я обладал таким даром еще когда был человеком. Я с ним родился.

Краем глаза Роланд увидел, как Маркус открыл дверцу холодильника, вытащил пакет с кровью из отделения для мяса и снова закрыл. Пластик немного затрещал, когда он поднес упаковку к губам и вонзил клыки.

Уорбрук хмуро посмотрел на друга, не желая, чтобы он кормился на виду у Сары – с вампиризмом легче смириться, если не сталкиваешься с его неприятными особенностями на каждом шагу.

Маркус пожал плечами.

Сара крепче стиснула руку Роланда. Ее глаза распахнулись, показывая, что она догадалась, чем занимается Маркус, но она не обернулась, чтобы взглянуть.

– Он пьет кровь? – прошептала гостья.

– Да.

– Из пакета?

– Да. – Выражение ее лица не выдавало мыслей. – Что скажешь?

Маркус тоже с любопытством уставился на Сару, ожидая ответа.

– Не знаю. А кровь на вкус такая неприятная, как я думаю?

Роланд едва сдержал улыбку.

– Помнишь, что я говорил тебе о запахе крови?

Сара кивнула.

– Ее запах делает с тобой то же, что со мной аромат плитки шоколада.

– Бессмертным и вампирам нравится вкус крови.

– Гм.

Маркус выбросил пустой пакет в мусорку. Он наполнил тарелку, унес ее, приборы и стакан в столовую и сел напротив Сары.

– Ты же не считаешь, что мы прокляты только потому, что пьем кровь? – саркастично спросил он.

Всю жизнь их сопровождали обвиняющий шепот и выкрики от людей.

Сара мгновение размышляла.

– В Библии встречается множество заповедей о еде. Одна из них – не употреблять в пищу кровь. Так что если вы двое прокляты за то, что пьете ее, тогда те, кто едят крольчатину, свинину, мясо с кровью, моллюсков, роевые насекомые, и хищные птицы, и падальщики тоже прокляты. И это только то, что сразу пришло на ум.

Какой у нее удивительно логичный и прагматичный подход.

Маркус поднял брови.

– А ты ешь такое?

Сара поморщилась.

– Нет, по-моему, это вовсе не здоровая пища, поэтому ее, наверное, и запрещали? Свиньи едят собственное дерьмо и являются носителями болезней и паразитов. Кролики тоже нечистоплотны, так что… фу. Моллюски, словно пылесосы океанских глубин, набирают высокий уровень токсинов. Нет, спасибо. Птицы-падальщики питаются животными, сбитыми на дороге. И я вообще не понимаю, что приятного в муравьях и тараканах, покрытых шоколадом.

Роланд рассмеялся.

– Как и я. А как же мясо с кровью?

– Нет. Я не ем ни красное мясо, ни бифштексы с кровью. Я покупаю органическую птицу, которую затем либо варю, либо запекаю до тех пор, пока мясо не становится таким нежным, что отделяется от кости. Думаю, что вся кровь, которая там остается, испаряется при варке.

– Ну, технически мы не пьем кровь, – пояснил Роланд. – Наша цель – влить ее в наш кровоток, а не в пищевод. Так что наши клыки скорее как иглы капельницы – втягивают кровь и переносят ее прямо в наши вены.

Сара поджала губы.

– Но вы все равно глотаете немного.

Маркус кивнул.

– Всегда остается пара капель.

– И вам нравится ее вкус?

– Да, – ответили оба в унисон.

Мисс Бингем снова сморщила носик.

– Странно.

Мужчины рассмеялись.

Маркус опять принялся за еду, а Роланд задумался, когда же Сара сообразит, что так и не отпустила его руку. Он надеялся, что еще не скоро.

– А что сказала Лизетт по телефону?

– Что, похоже, все вампиры сбежали из Райли. Она не заметила ни одного за последние две ночи.

– Это потому, что они слишком заняты охотой за мной. Или за нами, – предположил Роланд.

Маркус кивнул, прожевал и проглотил.

– Еще сказала, что с радостью присоединится к веселью, если нам понадобится.

Роланд задумался. Если число нападений будет увеличиваться, им понадобится подмога. Однако убийство не было единственным мотивом вампиров. Они хотели заполучить живого бессмертного, без сомнения – для отвратительных целей. И он никогда себе не простит, если поймают стражницу-француженку.

– Давай пока подождем, хорошо? Я не хочу, чтобы она попала в лапы вампирам.

– Согласен.Мужчины обсуждали другую женщину с нежностью и заботой. Сару охватило беспокойное чувство, похожее на ревность.

- Кто такая Лизетт?

- Бессмертная стражница, живущая в Райли, - пояснил Роланд.

- Ты ее хорошо знаешь?

Боже, только не увиливай от ответа.

- Нет, за сотни лет мы встречались всего несколько раз.

Маркус улыбнулся.

- Он необщительный.

Не обращая внимания на сердитый взгляд Роланда, страж поддел еще кусочек и понес его ко рту, но на полпути остановился и озадаченно спросил приятеля:

- У тебя есть собака?

Тот устало вздохнул.

- Нет.

Опустив вилку, Маркус выглянул в кухню. Сара повернулась следом, но ничего не заметила. Что-то происходит за той дверью на другом конце комнаты?

- Что это, черт побери, такое? – продолжил Маркус. – Напоминает вой волка или койота.

Сара не сознавала, что держит хозяина дома за руку, пока тот осторожно не высвободился и, отставив стул, поднялся.

- Это Ницше, мой кот. Он воет, как собака, когда собирается с кем-то подраться.

Маркус нахмурился:

- Ницше? Разве у тебя не была кота с таким же именем лет сорок назад?

Роланд пожал плечами.

- Мне оно нравится. – Легонько коснулся плеча Сары. – Я мигом.

Ее сердце екнуло.

- Хорошо.

Завораживающе улыбаясь, страж прошел через кухню. За дверью оказалось помещение размером с Сарину спальню, напоминавшее прихожую или прачечную с двумя выходами. Роланд, не включая свет, пересек комнату, вышел за дверь, которая, похоже, вела в гараж, и выскочил на улицу через черный ход, закрыв его за собой.

В его отсутствие наступила тишина. Сара повернулась и заметила, что Маркус задумчиво смотрит на нее. Она робко ему улыбнулась.

Бессмертный как будто только этого и ждал, он опустил приборы, наклонился и положил руки на стол.

- Сара, я хотел бы воспользоваться представившейся возможностью и поговорить.

- Гм, ладно.

- Пока Роланд клянет своего кота и пытается удержать его от схватки с толстым енотом, он не услышит нашу беседу.

- Ты ведь не собираешься пригласить меня на свидание?

Страж улыбнулся.

- Нет, тебя интересует только Роланд, как и ты – его. Только слепой не увидит влечение между вами.

- Мы знакомы всего лишь день, - слабо запротестовала Сара. Маркус прав… по крайней мере, по поводу ее чувств. Роланд действительно заставлял ее сердечко биться быстрее, и с каждой минутой общения с ним нравился ей все больше.

Грейден пожал плечами.

- Такое иногда происходит. И так как это касается вас обоих, я подумал, что тебе не помешает кое-что узнать.

- Хорошо.

Сара понятия не имела, что еще сказать.

- Во-первых, Роланд не привык доверять.

Сара улыбнулась.

- Это я уже поняла.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться: Роланд не доверяет никому.

- Тот факт, что он привез тебя в свой дом, говорит о многом.

- Вообще-то нет. Я не предоставила ему иного выбора.

- Поверь мне, у него был выбор. Он мог с легкостью подсунуть тебя мне или Лизетт, или отправить в одно из убежищ под управлением наших смертных соратников, если бы не хотел тебя тут видеть.

Хм. Это наводило на некоторые мысли.

- Я подшучиваю над Роландом из-за его постоянного недоверия, но, если по правде, эту привычку он приобрел при трагических обстоятельствах, - серьезно продолжал Маркус. – Не буду вдаваться в подробности. Достаточно того, что он был обманут целых три раза теми близкими людьми, кого он любил и верил больше остальных. И каждое предательство едва не стоило ему жизни.

Сара задумалась, не была ли одной из предательниц дуреха Мэри.

- Я не был с ним в первые два раза, но наблюдал третий лично. – Маркус покачал головой с выражением сожаления на лице. – Поэтому, хотя мы и дружим уже восемь веков, я стараюсь не обижаться, что подсознательно он ожидает от меня удара ножом в спину.

Роланд не доверял Маркусу даже после восьми столетий дружбы? Наверное, его проблема глубже, чем ей казалось.

- В любом случае, я выложил это все для того, чтобы перейти ко второму вопросу: ты кажешься милой женщиной. Умная, привлекательная и удивительно хорошо все воспринимаешь.

Как, например, убежала в лес, считая их чудовищами?

- И что же ты хочешь в итоге сказать, Маркус?

- Ничего особенного. Не знаю, собираешься ли ты уехать при первой возможности или останешься, чтобы помочь нам во всем разобраться. Хочешь ли ты завести с Роландом интрижку или попытаешься прорваться через его щиты и выстроить серьезные отношения.

Сара недоверчиво уставилась на собеседника.

- То есть тебя интересует - честные ли у меня намерения?

Маркус фыркнул:

- Роланд меня бы пристукнул, если бы я сделал что-то настолько ужасное. Нет, я просто подумал, лучше пояснить, что считаю себя душкой. Однако - и заруби себе на носу! - если ты решишь по глупости предать моего друга, я убью тебя без колебаний.