Затихающие крики

15

Площадка для игры в гольф выглядела как картинка. Свежая зеленая трава, по краям такие же сосны. Видимо, засуха не достигла здешних мест.

— Кто с кем играет? — спросил Фрэнк, когда обе пары встретились днем за чаем.

— Мне все равно, — сказал Гордон и улыбнулся Мэгги.

Она ответила ему радостной улыбкой. День начался прекрасно. Проснувшись, вспомнила минувшую ночь, и как будто камень свалился у нее с души — она поведала Гордону правду! Таким же облегчением было видеть, как Гордон за завтраком и потом после утренних лекций, за ланчем, игнорировал все наглые заигрывания Этель. Та была просто ошеломлена, что он не обращает на нее никакого внимания, и смерила Мэгги самым яростным взглядом из возможных.

— Но если Мэгги играет в гольф так же, как в теннис, — предупредила Эдна, — то можно выступить девочкам против мальчиков.

— Она не такой уж мастер, — ответил Гордон. — Я прав, дорогая?

— Гм… да. Я слабовато играю.

— Тогда ей лучше быть твоим партнером, Гордон, — предложил Фрэнк.

— Прекрасно, — с удовольствием согласился тот. — Мэгги, не беспокойся, я не буду в претензии, если ты сыграешь не блестяще.

Мэгги внутренне напряглась. Надо забыть первоначальную идею о том, чтобы оставить Гордона в дураках, расколотив его на глазах у всех. Теперь она должна постараться сыграть блестяще и притом не выставить его идиотом. Она давно не брала в руки клюшку для гольфа, но прежде достигала, черт возьми, очень неплохих результатов. Недаром отец шесть лет подряд посылал ее в спортивные лагеря, где давали уроки профессионалы. Долгий перерыв, надеялась Мэгги, поможет ей на первых порах изображать неумеху.

Ей удалось встать в такую нелепую позу и так вывернуть локоть, что после первого удара мяч оказался где-то в кустах. Окружающие сочувствовали, видя огорченное лицо Мэгги, и показывали, как надо было бить.

— Все зависит от взмаха, — терпеливо объяснил Гордон, когда они вприпрыжку отправились на поиски мяча. — Я покажу, когда мы найдем твой мяч. Вернее, если найдем. И ногу надо ставить при ударе прямо! — прозвучал его последний совет.

Однако вовсе не нога беспокоила Мэгги, а то, что у нее было написано на физиономии. Очень не просто делать вид, что ты ничего не умеешь. Но на восемнадцатой лунке она показала себя. Ее мяч, благодаря виртуозному удару, лег ближе всех к цели.

— Черт знает что! — Фрэнк изумленно почесал затылок.

— Вот это да! — воскликнула Эдна.

— Неужели это я так ударила? — спросила Мэгги, надеясь, что ее удивление выглядит правдоподобно. — Твои советы мне немного помогли, Гордон.

Тот промолчал, что было подозрительно, но сощуренные глаза говорили о многом.

— Значит, слабовато играем, да? — проворчал он, когда пары разошлись. — Надеюсь, ты хорошо провела время, посмеиваясь надо мной за моей спиной.

— Повеселилась неплохо, — проказливо призналась она.

Гордон ответил ей свирепым взглядом. Его быстро сменила беззащитная улыбка, когда Мэгги захихикала. Он покачал головой:

— Ну что мне с тобой делать?!

— Можешь поцеловать, если тебе хочется.

— Ты неисправима.

Однако поцелуй последовал, жадный и страстный, какого Гордон всего три дня назад не позволил бы себе даже дома, не говоря уж об общественном месте. Поцелуи сыпались градом.

Супруги Гилмор отвлекли их от этого занятия, и вскоре Мэгги нанесла победный удар по восемнадцатой лунке.

Гордон подхватил обе сумки с клюшками, и они пошли бок о бок к отелю.

— Знаешь, Мэгги, — тепло сказал он, — я так привык к тебе за эти дни…

Надеюсь, подумала она. Надеюсь всей душой.

Вечер того дня был таким же радостным и приятным. После коктейля подавали ужин из пяти блюд. Черное крепдешиновое платье Мэгги потрясло Гордона не меньше, чем кружевное. Весь вечер он говорил ей на ухо, что собирается делать с ней позже и сколько раз.

Ее смешили его слова, но Гордон и впрямь вскоре показал, что способен выполнить обещанное, и довел Мэгги до изнеможения.

— Больше не могу, — взмолилась она вскоре после полуночи.

— Боишься?

— Нет, устала. Ты победил.

— Не знал, что у нас соперничество.

— Ты прекрасно знаешь это. Ты мне отплатил за гольф.

— Вы меня раскусили, мисс Причард.

— Вижу вас насквозь, доктор Джекил! Хотя сегодня, по-моему, вы снова превращаетесь в мистера Хайда.

— О чем это ты, черт возьми?

Мэгги рассказала о своем двойном восприятии его личности, и Гордон расхохотался.

— Я всегда любил этот роман, и буйный Хайд мне больше импонировал, чем благонравный Джекил. А кого предпочитала ты?

— Не скажу, — зевнула Мэгги. — А теперь нельзя ли нам выключить свет и немножко поспать?

Однако Гордон принялся вновь ласкать ее.

— Нет! Я не могу спать, когда ты рядом…

Мэгги пыталась вывернуться из его железных объятий, но не тут-то было. Его безжалостный натиск постепенно начинал получать отклик.

— Нет, я сказала тебе! — выкрикнула она в отчаянии, когда поняла, что подавлять ей приходится собственные инстинкты. — Нет! Нет!

— Да! Да, Мэгги. Твое тело более правдиво и убедительно, чем твой язык. Хочешь, я опять докажу это?

Она едва не закричала, когда Гордон отпустил ее. Он выключил свет, оставив в покое на несколько мучительных минут. В тишине и темноте она, с трудом дыша, еще сильнее ощутила свои трепещущие нервные окончания.

— Ну так что ты выбираешь, Мэгги? Я или сон?

— Вижу, ты снова обратился в Хайда.

— Да, но у этого джентльмена есть нечто привлекательное для тебя, не находишь? — сказал Гордон и привлек ее к себе. — Скажи, что любишь меня, — жарко шептал он, лаская ее трепещущее тело.

— Ты знаешь, что люблю, — тоже шепотом отвечала она.

— Так скажи это громко!

— Я люблю тебя, Гордон, безумно люблю.