Заветные слова

Глава четвертая

По меньшей мере, две сотни красивых женщин толпились в вестибюле пригородного отеля. Все они громко разговаривали и жестикулировали. Кейти совершенно растерялась. И Труман хочет, чтобы она на равных общалась с этими потрясающими красотками? В замешательстве Кейти дернулась в направлении выхода, но Труман крепко держал ее за локоть.

Кейти, бледная, смотрела по сторонам. Конечно, в таком окружении у нее нет никаких шансов выиграть конкурс. Что ж, Труман «поставил на ту лошадку». Парень был прав: она как нельзя лучше подходит для роли среднестатистической женушки богатого мужа, мечтающего сделать из супруги знаменитость.

— Нам туда, — сказал Труман и потащил ее за собой.

Кейти уже не сопротивлялась. Она приникла к нему всем телом, чувствовала его теплое дыхание на шее и думала, что именно об этом сладостном мгновении мечтала всю свою сознательную жизнь. И в конце концов ее мечты сбылись. Пускай их брак не более чем фарс, комедия, но хотя бы эти несколько дней она проведет с ее Труманом. Она сможет притвориться, будто принадлежит ему, а он будет вести себя так, будто принадлежит ей. Тесс Дюпри всегда говорила, что следует наслаждаться моментом. Именно это Кейти и собирается делать — наслаждаться. Наслаждаться каждой минутой, проведенной рядом с Труманом.

Каждое слово любимого, каждый жест, каждый взгляд будет навечно запечатлен в ее памяти. Она хотела запомнить все — его смех, его губы, его руки. И для этого у нее впереди было целых два дня. Два дня, чтобы узнать Трумана полностью.

Кейти вздрогнула. Где-то в баре пианист наигрывал «Грустную луну», по вестибюлю разносился аромат базилика и чесночного соуса: похоже, в итальянском ресторанчике дальше по коридору готовили обед. Кейти вцепилась в руку Трумана. Вместе они с трудом протиснулись в конец очереди.

— Кажется, мы здесь можем простоять весь день, — вздохнул Труман.

— А ты не догадался зарезервировать номер заранее?

— Я позвонил им вчера, и они сказали, что в этом нет необходимости. Номеров хватит на всех.

— Что ты высматриваешь? — поинтересовалась Кейти, заметив, как он оглядывается по сторонам.

— Пытаюсь вычислить наших мошенников.

— Ты знаешь, как они выглядят?

— Нет, — покачал головой Труман, — но после стольких лет работы тайным детективом я нутром чую, где искать тех, кто мне нужен. Я уверен, что ребята, которых мы ищем, сейчас вертятся в толпе, подыскивая подходящих жертв.

— Как интересно! — восхитилась Кейти. — Их трое, да?

— Двое мужчин и женщина. Видишь кого-нибудь похожего?

— Нет. Из мужчин только обслуживающий персонал.

— Но они могут притаиться где-нибудь поблизости. Возможно, сидят в баре. Что ж, пора начать изображать счастливую парочку.

— И что мне делать?

— Не знаю. Например, обними меня.

Кейти повиновалась. А внутри у нее пылал пожар. Если бы Труман только знал, скольких усилий ей стоило сдерживать бушующие в душе страсти!

Молодой человек привлек ее к себе и сказал:

— Милая, как же ты прекрасна!

— О, Зак! — нарочито громко засмеялась Кейти. — Ты такой романтичный!

— Моя милая, славная деточка! — ласково проворковал он. — Мой сладкий пирожок…

— Пирожок!? — тихо прошипела Кейти. — Ты не мог придумать что-нибудь менее приторное?

— Может, цыпочка? — усмехнулся Уэст.

— Труман! — смутилась Кейти.

— Меня зовут Зак, не забыла?

Кейти не очень естественно расхохоталась. Ее охватил страх. Во что она ввязалась? «Тебя зовут Тесс, — сказала она себе. — Кейти Прентисс не существует».

— Прости, мне немного не по себе, — прошептала девушка, глядя на Трумана преданными глазами.

— Да?

— Я не знаю, просто я слегка волнуюсь, только и всего…

— Тогда, быть может, это уничтожит твое волнение?

И, прежде чем Кейти успела сообразить, что происходит, он поцеловал ее.

Земля ушла из-под ног, время остановилось. Именно об этом сладостном мгновении она мечтала всю свою жизнь. Сколько раз девушка представляла, как Труман поцелует ее, но и подумать не могла, что его поцелуй доставит ей столько удовольствия. Кейти была на седьмом небе от счастья.

Теплые губы Трумана неторопливо принялись «изучать» ее лицо. Его руки обвивали ее тело, касаясь самых запретных зон. Кейти потеряла над собой контроль. Где-то в глубине души она понимала, что этот поцелуй не был частью игры, что Труман так же, как и она, наслаждается каждым их прикосновением друг к другу. Но разве можно поверить в такое счастье?

Когда поцелуй закончился, Труман дотронулся рукой до подбородка Кейти и посмотрел ей в глаза.

— О, боже! — выдохнула она. — Что ты со мной сделал, Труман?

— Кажется, на нас все смотрят, — проигнорировал он ее вопрос.

— Все?

— В том числе и наши ребята.

«Наши ребята». Кейти мгновенно опомнилась. Так Труман называл мошенников, которых им нужно было вывести на чистую воду. Она поняла: Труман поцеловал ее только затем, чтобы привлечь внимание. Не потому, что считал ее красивой, не потому, что его влекло к ней, а лишь потому, что они изображали влюбленных супругов. Разочарование жгучей волной разлилось по телу Кейти. Губы еще хранили вкус поцелуя Трумана, а в глазах стояли слезы.

— Я испачкала воротник твоей рубашки губной помадой, — тихо сказала Кейти, пытаясь хоть как-то скрыть свою боль, наверняка отразившуюся на ее лице в этот момент.

Но Труман был, кажется, слишком занят наблюдением за преступниками и не заметил, как Кейти украдкой смахнула с ресниц крохотную прозрачную капельку.

— Оно и к лучшему, — протянул он, — мы же вроде как женаты. Помада на воротнике? Ничего удивительного.

— Где они?

— Только не смей оглядываться. Позади тебя, футах в десяти, стоят двое мужчин. Женщины пока не видно.

Кейти беспокойно поежилась. Ей не терпелось самой взглянуть на предполагаемых преступников.

И тут у нее упала сумочка.

— Ой! — воскликнула Кейти. — Какая же я растяпа! Вечно что-нибудь роняю.

Она быстро наклонилась и тайком взглянула на мужчин, о которых говорил Труман.

Один из них — высокий лысый джентльмен средних лет, одетый в дорогой серый костюм, — казалось, даже не смотрел по сторонам. На его лице застыла гримаса крайнего равнодушия. Его спутнику было лет тридцать. Красивое лицо молодого мужчины также ничего не выражало. Было похоже, что он приобрел иммунитет ко всем этим инкубаторным длинноногим красоткам, которых часто встречал, проворачивая свои аферы. «Настоящий техасец», — подумала Кейти, глядя на него. Одет небрежно, но с шиком. Голубые джинсы, черная шелковая рубашка и синий спортивный пиджак, на ногах до блеска начищенные ковбойские сапоги с серебряными шпорами.

Вокруг этой пары уже собралась целая группа молоденьких весело щебечущих девушек. Они что-то рассказывали потенциальным «работодателям» и смеялись. Однако те не спешили одаривать красоток своей благосклонностью. Лишь «техасец», как мысленно окрестила молодого ковбоя Кейти, изредка сверкал ослепительной голливудской улыбкой и одобрительно кивал в ответ на неуклюжие шутки новоиспеченных фотомоделей.

— Ну и как? Что думаешь? — спросил Труман.

— Надо бы составить план действий.

— Не спеши. Не стоит так сразу выставляться. Сначала мы устроимся в номере, а уж потом видно будет. Поверь мне: эти двое никуда от нас не денутся.

— Я могла бы подойти к ним, пока ты ждешь нашей очереди.

— Нельзя, — покачал головой Труман, — они сами должны к нам подойти.

— Это чтобы мошенники потом не смогли обвинить нас в том, что мы сфабриковали улики?

— Знаешь, за что я тебя люблю? — улыбнулся Труман. — Ты все схватываешь на лету.

«За что я тебя люблю». Эти слова прозвучали для Кейти словно гром среди ясного неба. «Люблю», Конечно, он не имел в виду… Произнесенная фраза — всего лишь свидетельство дружеского расположения.

Она вдохнула побольше воздуха и, немного успокоившись, спросила:

— А что, если они к нам не подойдут?

— Не беспокойся, клюнут. Мы производим впечатление пары, готовой сорить деньгами, а они не настолько глупы, чтобы упустить такой лакомый кусочек.

— Я вас слушаю, — улыбнулся портье.

— Нам нужен номер, сэр, — вежливо проговорил Труман, — я заказал его заранее.

— Как ваши имена?

— Тесс и Зак Дюпри.

— Простите, но, похоже, вы не записаны.

— Но я же звонил вчера… — Труман запнулся. Он вспомнил, что заказывал номер на свое собственное имя. — Ладно, неважно. У вас есть свободные двухкомнатные номера?

— Нет, сэр, только однокомнатные.

— Хорошо, давайте однокомнатный.

Однокомнатный? Кейти переполошилась. Это означало, что им с Труманом придется спать в одной кровати. Нет, она решительно этого не выдержит.

— Ох, сэр, — портье выглядел виноватым, — как видите, у нас тут проходит конкурс красоты, и все номера были заказаны заранее. Я могу предложить вам только номер для молодоженов.

— Отлично, — широко улыбнулся Труман, — мы с женой с радостью там поселимся. Кстати, — он демонстративно притянул Кейти к себе, — мы тоже приехали на конкурс. Моя супруга хочет стать моделью. Как вы думаете, она достаточно красива для этого?

— Безусловно, сэр, — утвердительно кивнул портье, — ваша жена восхитительно красива.

— Благодарю вас.

Труман с гордостью посмотрел на Кейти, и если бы все это не было фарсом, она подумала бы, что он и вправду сходит по ней с ума. Кейти отвела глаза, будто смущенная бестактным поведением «мужа», и совершенно случайно заметила, что Техасец и его пожилой друг неотрывно смотрят на нее и Трумана.

— Она такая куколка! — продолжал Труман. — И у меня, черт побери, достаточно денег, чтобы оказать ей всяческую поддержку. Мой папаша только что окочурился и оставил мне в наследство три нефтяные вышки да шестьсот голов скота. Теперь-то я смогу обеспечить моей крошке достойную жизнь!

— Как это мило с вашей стороны, — сухо заметил портье.

— Когда-нибудь вы на каждом углу будете хвастать тем, что однажды в вашем отеле останавливалась моя жена. Тесс Дюпри! Запомните это имя.

Труман вдруг повысил голос и таким образом привлек внимание всех присутствующих. Большинство взглядов было приковано к Кейти. Кто-то явно завидовал, кто-то презрительно ухмылялся и качал головой, а кто-то и вовсе открыто смеялся. Кейти съежилась и инстинктивно приникла к Труману всем телом. К тому же ее начинало беспокоить то, что она вынудила Трумана взять чужие имена. Впрочем, не следует рассказывать ему об этих сомнениях. Да и поздно: он уже во всеуслышание объявил, что ее зовут Тесс Дюпри.

«Я волнуюсь по пустякам», — сказала себе Кейти. Романы о приключениях парочки Дюпри давно перестали пользоваться популярностью. Вряд ли найдется кто-нибудь, читавший эти книжонки. Сейчас имя Дюпри было знакомо лишь некоторым библиотекарям и ярым поклонникам детективного жанра.

— Итак, номер для молодоженов. Заплатите по карточке, мистер Дюпри?

— Наличными.

Труман выудил из кармана толстенный бумажник, доверху набитый сотенными купюрами, и протянул портье деньги.

Кейти снова взглянула в сторону, где стояли предполагаемые преступники. Они не отрываясь смотрели на Трумана.

— И пусть кто-нибудь отнесет наши вещи в номер, — велел Труман.

— Да, сэр.

Уэст сунул пластиковый ключ от номера в карман, взял Кейти за руку и повел к лифту.

— Мы произвели фурор, — тихонько шепнул он.

Вместе с ними в лифт вошли Техасец и Лысый, а следом — привлекательная рыжеволосая дама лет тридцати пяти.

— Привет, ребята, — весело сказал Труман, — вы приехали на конкурс?

— Да, — ответила женщина и слегка улыбнулась.

— Здорово! А вы? — обратился он к мужчинам.

— Именно так, — кивнул Лысый.

— Вы не из нашего штата?

— Ага, точно.

— Знаете, мы с женой коренные техасцы. Правда, киска?

— Никогда бы не подумала, — протянула рыжеволосая.

— Мы любим путешествовать. У нас свой собственный самолет!

Труман многозначительно подмигнул дамочке.

— Да? — вскинула она брови. — Как это замечательно.

— Моя жена хочет стать моделью. Правда, она красива? Вы видели, какая у нее фигура? — Труман цокнул языком. — Разве она не сокровище?

— Ох, милый, — Кейти решила, что пора вмешаться в разговор, — я вовсе не так красива, как ты считаешь. Эта леди гораздо интереснее меня.

— Она, конечно ничего, пирожок, но, без обид, мадам, моя женушка намного моложе вас.

— Без обид, — сухо улыбнулась мадам.

— По-моему, вы действительно очень красивы, — сказал Техасец, глядя на Кейти, — думаю, вы без проблем заключите выгодный контракт.

— Да? — простодушно улыбнулась Кейти. — Вы так считаете?

— Считаю. Кстати, я и мой партнер Карл, — он кивнул в сторону Лысого, — мы приехали из Нью-Йорка.

Кейти восторженно захлопала ресницами, а сама подумала: «Как же, из Нью-Йорка! Судя по акценту, ты, парень, рос в Оклахоме, хоть и вырядился техасцем».

— У нас с Карлом собственное модельное агентство, и мы прибыли в Форт-Уорт в поисках талантов. Техасские женщины очень красивы. Правда, прежде я не видел ни одной жительницы Техаса, а теперь, после знакомства с вами, я понял: все, что говорят о здешних красотках, — чистая правда.

— Правда? — необдуманно брякнула Кейти, придав своему личику слегка испуганное выражение. Но она и впрямь смутилась от пристального внимания к своей персоне.

— Разумеется, правда. Если все обитательницы Техаса столь же прекрасны, как вы, мне будет чрезвычайно трудно выбрать самую красивую из них.

— Эгей, полегче! — сердито воскликнул Труман. — Что за намеки? Моя жена очень застенчива, ты смутил ее, приятель. — Он легонько потряс Кейти за плечи. — Тесс славная девочка, но слишком наивная. Кстати, разрешите представиться: Зак Дюпри.

— Очень приятно познакомиться, — поспешил улыбнуться Техасец, — ваша жена — настоящая жемчужина, мистер Дюпри.

— Тебя-то самого как звать? — бесцеремонно поинтересовался Труман.

— Меня зовут Пол. Пол Смит. А это Карл Танди, — кивнул Техасец в сторону Лысого, проигнорировав рыжеволосую женщину.

Двери лифта задребезжали и распахнулись.

— Поговорим позже, ребята, — буркнул Труман, — это наш этаж.

Прежде чем двери лифта закрылись перед носом у обескураженных мошенников, Кейти успела заметить, как недовольно поморщилась дамочка, с которой Труман завязал разговор, как только вошел в лифт.

— Ну, ты даешь! — воскликнула Кейти, идя по коридору вслед за Труманом. — Я восхищена!

— Не радуйся раньше времени, милая, — мрачно ухмыльнулся Труман. — У нас ничего нет на этих ребят. Пока они не скроются из города с нашими деньгами за пазухой, мы даже не сможем их оштрафовать за неправильную парковку.

— И все же, Труман, ты был неподражаем! Как изобразил этакого шумного, чванливого, неприлично богатого «супермена»… Роль, достойная «Оскара».

— Должен признать, ты и сама неплохо показала себя. Эти огромные наивные глазки, хлопающие реснички, румянец на щеках кого угодно могли ввести в заблуждение. — Он открыл дверь номера с помощью пластиковой ключ-карточки. — А вот и наши апартаменты.

Внезапно у Кейти перехватило дыхание. Она была настолько поглощена увлекательным представлением, разыгравшимся в лифте, что забыла и думать о «страшном»: ей придется провести несколько дней наедине с Труманом в номере для новобрачных. Впрочем, она почему-то и вправду чувствовала себя как невеста. Ее охватила истома. Должно быть, Дженни ощущала нечто подобное, прежде чем соединиться с Марком. За тем только исключением, что Дженни действительно вышла замуж.

— Пожалуйста, подойди ко мне, — сказал Труман, когда занес чемоданы внутрь.

— Зачем?

— Я хочу перенести тебя через порог.

— А?..

— Кто знает? Вдруг за нами наблюдают…

И, не дав ей опомниться, он, словно пушинку, подхватил ее на руки и внес в номер.

Кейти едва не лишилась чувств. Сколько раз она представляла себе, как герой ее девичьих грез, любимый и единственный поднимает ее на руки и несет на брачное ложе. Сколько раз она закрывала глаза и представляла, как он целует ее…

Десять лет назад она, как приклеенная, сидела возле окна у себя в спальне и наблюдала, как Труман Уэст, великолепный Труман, обнаженный по пояс, приводит в порядок свой пикап. Глядя на парня своей мечты, Кейти томно вздыхала и мечтала только об одном: чтобы он находился во дворе весь день. Но, к сожалению, уже днем Труман садился за руль и отправлялся на свидание с Роундой.

И тогда несчастной, одинокой Кейти не оставалось ничего другого, как только ждать его возвращения и грезить, грезить, грезить… Иногда она воображала, что они с Труманом случайно попадают на необитаемый тропический остров. Дует прохладный океанский ветерок, ярко-оранжевое солнце постепенно исчезает за горизонтом, чтобы одарить своим теплом другую половину земного шара, у их ног плещется прибой, а Труман угощает ее соком кокосового ореха и говорит, как она красива.

Порой в своих фантазиях она переносилась с ним в горную хижину. И тогда Труман превращался в этакого мужчину-охотника, добытчика пищи. Он зажаривал на костре подстреленную им куропатку, поил Кейти сладким самодельным вином, целовал в шею и признавался ей в любви.

В следующую секунду они уже были в Париже, гуляли по Елисейским Полям, обедали в уютном бистро на Монмартре, любовались красотами Сены. А потом Труман доставал из кармана пиджака маленькую бархатную коробочку, становился на одно колено и…

В общем, все мечты Кейти были об одном. Менялось только место действия, а вот главный герой оставался неизменным — Труман Уэст.

И вот теперь он держит ее на руках. Она даже чувствует, как бьется благородное сердце рыцаря в его могучей груди. О, как бы она хотела, чтобы это сердце безраздельно принадлежало ей!

Кейти с трудом подавила подступившие рыдания. А что, если она предстанет перед Труманом такой, какая она есть на самом деле — беспомощная маленькая девочка, боящаяся даже собственной тени, а вовсе не ослепительная, уверенная в себе молодая женщина? Что, если Труман опять увидит в ней толстенькую зубрилку, которую он когда-то пожалел? Захочет ли он тогда быть с ней? Вряд ли. Ведь его влечет новая Кейти. Да, влечет. Этого нельзя не заметить. Его глаза загораются желанием каждый раз, когда он смотрит на нее, желанием, но не уважением.

«Дурочка, — насмешливо проговорил ее внутренний голос, — ты нравишься ему только потому, что ты сбросила вес и сняла очки. Раньше бы он и разговаривать с тобой не стал!»

Действительно, Труман слишком хорош для нее. Ему подойдет кто-то, уверенный в собственной неотразимости! Например, гордячка Роунда Макнайт. Уж она-то никогда бы не усомнилась в своей красоте. Но предположим, Труман Уэст все равно захочет быть с ней, Кейти. Что он сделает, если она вдруг перестанет соблюдать диету и выбросит контактные линзы на помойку? Вряд ли она останется для него самой желанной на свете.

К тому же он ясно дал понять, что поглощен своими делами. И эти выходные рядом с ней были частью его работы. Нет, это слишком мучительно! Она не может больше оставаться с человеком, который, скорее всего, никогда не полюбит ее по-настоящему.