Здравствуйте, я ваша ведьма Агнета. Книга 5

Глава 21-22

Подселенцы

Взяла с собой домашнего печенья и банку с вареньем, неудобно было как-то идти к Николаю с пустыми руками. Дверь мне открыла маленькая толстенькая женщина с мелкими кудряшками.

— Здравствуйте, — поздоровалась я с ней. — А батюшка дома?

— Здравствуйте, нет, он еще не пришел, — ответила она и посмотрела на меня как-то выжидающе.

— Неля, кто там пришел? — услышала я густой бас.

В сени вышел крепкий мужчина среднего роста с залысинами по бокам.

— К батюшке какая-то женщина пришла, — пискнула Неля.

— Ну так впусти ее, пусть подождет. Мы же не у себя дома, — велел он. — Проходите, — махнул он жестом хозяина.

Было забавно на это смотреть, если учесть, что это дом моего Саши. Разулась в прихожей, повесила пуховик на вешалку и прошла сразу на кухню. Неля стала суетиться, поставила чайник на плиту. Она все время смущалась и постоянно оглядывалась, словно кого-то боялась.

— Неля, ты чайник для гостьи поставила? — окрикнул ее супруг.

Он появился в дверях кухни и властным движением руки поманил меня в зал. Меня это даже немного смутило.

— Идемте в зал, пусть Неля сама тут разбирается с бабьей утварью.

— Хорошо, — я улыбнулась уголками губ.

Вытащила из пакета варенье и кулек с печеньем и положила все это на стол. Развернулась и пошла за «хозяином» в зал. Мужчина расселся в кресле, а мне рукой показал на диван. Рядом со мной пристроился Шелби, странно, значит, все не так просто.

— Вы батюшкина прихожанка? — стал меня расспрашивать гражданин.

— Ну да, прихожанка, прихожу, когда мне надо, — усмехнулась я.

— Вы верите в Бога? — спросил он властно.

— А вы? — ответила я вопросом на вопрос.

— Бог есть наш царь, наш повелитель, наше всё, — за его спиной вместе с его словами стало расти нечто огромное и страшное.

Оно смотрело на меня жуткими глазами и скалилось.

— Ведьмак, — ахнула я.

— Ну что вы, я верю в Бога, — ответил мужчинка и пригладил одну из своих залысин. — А вы, я смотрю, придерживаетесь других взглядов.

Лицо у дяденьки как-то всё перекосилось, и он в два прыжка оказался около меня.

— Левушка, не смей, не трогай женщину, — выскочила Неля из кухни.

Я рванула в сторону коридора. Она перегородила ему проход.

— Посмотри на них, — сказал мне Шелби.

Развернулась в их сторону и обалдела. Женщина закатила глаза и принялась что-то говорить на незнакомом языке мужским басом. За ее спиной стояло огромное существо молочного цвета в длинном балахоне и огромными крыльями. Существа сцепились в странной борьбе, они рвали друг друга в разные стороны. Мужчина при этом подпрыгивал и верещал.

— Вот видите, видите, в мою жену вселился демон.

— Что она говорит? — спросила я Шелби.

— Это молитва на иерихонском. Она пытается изгнать демона, которому служит ее муж, — ответил он.

— Может его вырубить, чтобы не мешался под ногами? — тихо предложила я. — А то сейчас на меня этот гад нападет, и всё.

— Давай попробую.

Шелби собрался товарища аккуратно стукнуть по темечку, как демон в это время со всей силы шарахнул моего Томаса своим хвостом. Мой защитник отлетел в сторону.

— Вот и не фига себе, — обалдела я.

Шелби поднялся и предстал во всей красе. Из носа у него валил огонь, на кожистых крыльях торчало пара черных перьев. Сам он был красного цвета, а на хвосте появились огромные шипы.

Мужик норовил ударить свою жену, но она всё время уворачивалась от его кулаков и продолжала читать молитвы.

— Ах ты, гад какой, женщин бить, — не выдержала я и опустила на голову Левушке венский стул.

Мужчина как-то крякнул, криво улыбнулся и плюхнулся на пятую точку. Я провела контрольный удар в голову тем же стулом, и товарищ уютно распластался на стареньком паласе, разбросав в сторону ножки и ручки, как та звезда на дне морском.

Женщина продолжила читать молитву мужским голосом. Шелби, демон и некто, похожий на ангела, друг друга мутузили. В дом зашел батюшка и прошел в зал на звуки.

— Что тут происходит? — он посмотрел на отдыхающего Левушку, затем на женщину в трансе, потом на меня.

Я пожала плечами, я-то ни при чем, это они сами всё затеяли.

— Посмотри своим вторым зрением, — предложила я.

Николай достал свою книжицу из кармана, приложил ее к груди и прикрыл глаза. Через минуту открыл и посмотрел на меня ошалело.

— Это вообще что такое? — спросил он.

— Не знаю, по ходу, они дерутся, — ответила я и пожала плечами.

— Этот твой тоже там? — удивился батюшка.

— Угу, — кивнула я. — Только я не пойму, кто кого лупит.

По залу катался огромный черно-красный белый клубок.

— Интересно, дом после такого выстоит или он потом сложится, как карточный домик? — вздохнула я.

— А у тетки что за приступ? — поинтересовался он.

— Похоже, она сосуд этого белого существа. Кстати, ты его разве не видел в церкви?

— Я как-то не приглядывался, — пожал плечами Николай.

— Ну ты даешь, в стране угля, мелкого и то по праздникам. К тебе пришли люди изгонять демона, а ты не приглядываешься, кого гонять. С таким даром и в кустах отсиживаться, — пожурила я батюшку.

— Значит, демон этого Льва Никонорыча?

— Ага, страшный такой, жуть, аж мурашки по коже побежали от этой твари, как я его увидела, — вздрогнула я от воспоминаний.

— И что с этим делать? — спросил Николай.

— Можно спрятаться на кухне и пусть они там лупят друг друга, а можешь свои молитвы изгоняющие почитать, да кадилом помахать, святой водой побрызгать, — пожала я плечами.

— А ты бы чего сама сделала на моем месте?

— Чай бы налила, печеньки взяла и пришла бы сюда смотреть. Не каждый день такие вещи в гостиной происходят.

— Значит, никому помогать не будем?

— Я бы Шелбику помогла бы, да вот не знаю, как, — вздохнула я.

— Тогда пошли за чаем, кадилом и святой водой. Приготовим всё, если демон станет побеждать, и сядем чай пить, чтобы за всеми событиями следить, — резюмировал батюшка.

Притащили всё для чаепития и устроились с ним в коридоре. Оттуда всё было прекрасно видно и не так страшно.

— Интересно как, тут такая борьба, понимаешь ли, титаны бьются, а тишина, аж жуть, и ничего не рушится, — покачала я головой, отхлебнула немного горячего чая и заела печенькой.

— Угу, — согласился со мной Николай, уплетая яблочное варенье из розетки. — У меня бабушка такое же варенье варила. Хвосты, конечно, у этих тварей жуткие. А почему у белого хвоста нет?

— Но-но, попрошу Томаса тварью не называть, он вполне себе ничего товарищ. Белый, наверно, не отрастил хвост или ему по статусу не положено.

— Зато смотри, какие у него жуткие когти, да и зубы как у демонов, и на крыльях заостренные когти.

Вдруг Томас и белое существо разорвали на две части черного демона. Каждый разглядывал свою добычу у себя в лапах. Шелби посмотрел на оппонента и с большим удовольствием запихал свою половину себе в пасть. Белый же прижал свою добычу к груди и впитал ее в себя.

— Жесть, — прокомментировал Николай. — Прости Господи, — он отложил ложечку и перекрестился.

«Ангел» взглянул на батюшку, поднял два пальца вверх и исчез в воздухе, словно его и не было. Шелби присел в реверансе, и его резко сдуло ветром. Обессиленная женщина упала на пол рядом со своим мужем и отключилась.

— Изумительная картина, — выдохнул батюшка, разглядывая своих постояльцев.

— Теперь можно и на кухне чай попить, — сказала я и потащила чашки на кухню.

— А как же эти? — кивнул Николай на пару.

— Не мешают, пусть отдыхают. Демона больше нет, «ангел» или кто это был, ушел. Так что работа выполнена, требую пожертвований, — сказала я.

— Агнета, — покачал он головой осуждающе.

— Не суди, да не судим будешь, — фыркнула я и ушла на кухню.

Заглянула в кастрюльку, там томился в ожидании борщ.

— Николай, тут Неля борща наварила. Ты будешь? — поинтересовалась я.

— После половины банки варенья и пачки печенья?

— Ага.

— Буду.

— Тогда чеши сюда, — позвала я его.

Он зашел на кухню, достал из холодильника банку с квашеной капустой, нарезал черного хлебушка и почистил несколько долек чеснока. Налила ему борща. Он потянул носом аромат, крякнул и принялся хлебать суп большими ложками.

На полу в зале мирно посапывала семейная чета. Теперь они могли спать спокойно, подселенцев у них больше не было.

Своих в обиду не даем

Когда уходила от Николая, чета еще дрыхла на паласе в комнате.

— Если что-то будет не так, я тебе позвоню, — сказал батюшка.

— Звони, — согласилась я. — Дыхание ровное, сами розовые, как поросятки, так что всё нормально. Спят, не буди их. Они у тебя так до самого утра продрыхнут.

Вечером Саша пришел поздно, опять в какую-то деревню мотался, и что людям мирно не живется, и сами потом маются, и полиции работы добавляют. Он ужинал, а я сидела рядом с ним, чай пила, да про бомжа Василия рассказывала.

— Ты аккуратней, Агнета, будь с такими людьми, мало ли что у него на уме. Конечно, ты молодец, что его не бросила, но всё же ты женщина, со здоровым мужиком не справишься, — покачал он головой, поедая ароматные щи со сметаной. — Я тебе электрошокер в машину положу, на всякий пожарный случай, и перцовый баллончик, только им в машине пользоваться нельзя, и когда ветер в твою сторону дует, тоже брызгать нельзя. Я потом покажу, как им правильно пользоваться.

— Хорошо, — я не стала отказываться от средств защиты, ему спокойно от этого, и я довольна.

— Как у наших ребятишек дела, что-то Славка какой-то хмурый. В школу не вызывают родителей? — спросил Саша.

— Вызывают, — усмехнулась я.

— Что Славка натворил? — строго сказал он.

— Так это не по Славкину душу, меня ждут в школе.

— Катюха, что ли? — удивился Александр.

— Ага, мальчика избила.

— Она избила мальчика? За что и каким образом? — поразился он и даже есть перестал.

— Он ее ущипнул за нежные места, а она его толкнула. Парень упал и побежал матери жаловаться.

— Математичка?

— А ты откуда знаешь? — удивилась я.

— Я же участковый, — рассмеялся Саша. — Давай я сам завтра схожу в школу.

— Нет, — мотнула я головой. — Я им покажу кузькину мать, будут еще мою дочь обижать, — погрозила я кулаком.

— Катюшка еще не спит? — спросил он.

— Нет.

— Попроси, чтобы она на кухню зашла.

Позвала дочь на кухню.

— Катя, ты должна написать заявление о домогательствах, — сказал Саша.

— Дядя Саша, его что, судить будут? — испуганно посмотрела на него Катюшка.

— Судить его не будут, но надо, чтобы человек понял, что безнаказанно ничего такого делать нельзя. Понимаешь?

Она кивнула и ушла в спальню за бумагой и ручкой.

— А вы разве не на специальных бланках пишете? — спросила я тихо.

— Это же не дознание, заявление можно написать на обычной бумаге в простой форме. Мы завтра вместе с тобой в школу поедем. Буду страховать тебя.

— Тяжелая артиллерия, — рассмеялась я.

Катерина под диктовку написала заявление в полицию. Саша его забрал, прочитал, проверил и убрал к себе в папку.

На следующий день в школу мы поехали к обеду, как раз к тому времени, когда заканчивались занятия. Стояли и ждали в коридоре, когда закончатся занятия в кабинете математики. Дети гудящей толпой вытекли из помещения, и я зашла одна. Математичка собирала по столу тетради, учебники и журналы.

— Здравствуйте, Елена Васильевна, — дружелюбно улыбнулась я.

— Здравствуйте. Вы кто? — она подняла на меня глаза.

— Я мама Кати, Агнета Владимировна, — представилась я.

— Ага, — кивнула она, — минуточку. Присаживайтесь.

Она указала мне на первую парту.

— Нет, спасибо, я постою, — ответила я.

Учительница все разложила по своим местам и повернулась ко мне.

— Ваша Катя избила мальчика, — выдала мне Елена Васильевна.

— За что? — поинтересовалась я.

— Какая разница, за что. Никто никого не имеет права бить, — выпалила она.

— То есть вы хотите сказать, что она шла себе по коридору и резко напала на ребенка? Катя кидается на детей и избивает их просто так?

— Не нужно все переворачивать, — возмутилась математичка. — Вы плохо воспитываете девочку. Она не имеет права никого бить.

— За что она ударила малыша?

— Он не малыш, мальчик из десятого класса.

— То есть Катя напала на здорового подростка просто так. Он не сказал ей ничего обидного, не ударил первым, не ущипнул за попу? С чего начался конфликт? Вы разобрались? Вы, учитель, дети находятся в школе под вашей ответственностью, — закипала я.

— Что тут разбираться, мальчик избит, у него синяки на спине. Я хочу, чтобы она перед всем классом извинилась перед ним.

— За что? — возмутилась я. — Вы даже не разобрались, в чем был конфликт. Если ваш муж побьет всю посуду на кухне, а вы его вытолкаете из кухни, то за это будете умолять простить вас?

— Вы плохо воспитали ребенка, — при каждом слове она тыкала мне пальцем в грудь.

Поймала ее за палец и опустила руку вниз.

— Послушай, дорогая, твой щенок щипал мою девочку за грудь и попу. Она оттолкнула его от себя. Мое мнение, всё она сделала правильно. Это вы воспитали его неправильно, — зашипела я ей в лицо.

— Что вы себе позволяете, как вы со мной разговариваете! — взвизгнула она. — Мальчик таким образом симпатию показывает, из-за этого не стоит распускать руки. Это нормально, когда мальчики бегают за девочками, оказывают им внимание.

— Нормально? По-вашему, это нормально?

Я ущипнула ее за бедро, потом за грудь.

— Ааааа, что вы делаете? Ненормальная, — она стала прикрывать грудь руками.

— Я оказываю вам знаки симпатии. У нас свободная страна, мне нравятся не только мужчины, но и женщины, — щелкнула перед ее лицом зубами.

В кабинет влетел Саша.

— Агнета, всё в порядке? Я слышал, кто-то кричал.

— Она меня ущипнула, — всхлипнула Елена Васильевна.

— Я оказала вам знаки внимания, вы должны этим гордиться, — усмехнулась я.

— Я буду на вас жаловаться! — жалобно сказала учительница.

— Докажите, что я к вам прикасалась, я вам оказывала знаки внимания, — осклабилась я. — Мы с Катей написали на вашего сына заявление в полицию. Ему грозит постановка на учет в детскую комнату и нехилый штраф для вас. После такого ему будет закрыта дорога в некоторые учебные учреждения. У него, кажется, десятый класс? Еще все будут говорить, что ваш сынулька бандит и хулиган, а вы его не смогли нормально воспитать, а еще учительница. Вы же в поселке живете, не знаете, как тут слухи расползаются и чего не было, придумают, — усмехнулась я.

Она смотрела на меня с испугом.

— В следующий раз, когда будете защищать своего мальчика, который лапает девочек, вспомните, каково это, когда тебя трогают посторонние люди. Приятно? Не думаю. Всего вам доброго, Елена Васильевна. И да, если я узнаю, что вы травите моего ребенка и снижаете ей оценки по предмету, то я буду писать на вас жалобу в министерство образования, — я развернулась и вышла из кабинета.

Саша остался, и минут пятнадцать с ней еще общался.

— Ну и? — спросила его, когда он вышел.

— Мы проведем с ребятами несколько занятий по разным правонарушениям, я объясню, что бывает несовершеннолетним, какие наказания и прочие. Она обещала поговорить с сыном и показать его психологу.

— Ей бы себя показать психологу, — фыркнула я. — С заявлением Катюшкиным что делать будешь?

— Я его уже принял и зафиксировал, — ответил Саша. — Если в течение месяца что-то такое будет происходить, то я дам ему ход и приложу все усилия, чтобы попортить кровь мамаше и ее сыночку. Надо мужчину воспитывать, а не инфантильное чмо, которому мама в жопу дует.

— А если они весь месяц будут сидеть тихо, а потом что-то такое опять случится?

— Тогда наказание будет неминуемым, — пожал он плечами. — Поехали домой обедать.

В холле нас ждали Катя со Славиком. Они не поехали домой на школьном автобусе.

— Мам, ну что? — тихо спросила Катя.

— Все нормально, — ответила я. — Если почуешь к себе предвзятое отношение, мне обязательно скажи. Мы ей покажем, как нас обижать, — грозно сказала я.

После обеда Саша разговаривал со Славкой, что-то ему объяснял, внушал. Мы не вмешивались.

— Вот какой-то пацан ко всем лезет и всех задирает, а лекция о нормальном поведении досталась мне, — сердито сказал он, заходя на кухню.

— Терпи, — рассмеялась я. — Он твой отец.

Позвонила Матрене, чтобы узнать о ее самочувствии, нужна ли ей помощь.

— Ой, Агнетушка, всё хорошо, уколы твои помогли. Отпустило меня. Вот только на снегоходе долго сидеть не могу, ломить спину начинает.

— Вы куда на снегоходе гоняли? — удивилась я.

— В магаз за хлебушком, — ответила она.

— А мне сказать не могли? Мы бы вам привезли.

— Я сама еще могу, не инвалид какой, и не древняя старуха, — огрызнулась Матрена.

— Ну да, — хмыкнула я. — Мяса, муки, крупы не надо?

— Неа, я осенью запасы делала, еще всё не съела, да у Ольги брала парочку бройлеров на прошлой неделе. Один в морозилке еще торчит, ждет своего часа.

— Я заеду на днях, навещу вас.

— Как хотишь, если тебе заняться нечем, то можешь к старухе и заглянуть, пирогами ее побаловать. Козья-то твои растут?

— Растут, — усмехнулась я. — Куда они денутся.

Еще полчаса мы с ней болтали о всякой ерунде, договорились, что я к ней завтра заеду.

После разговора с Матреной звякнула Николаю, было любопытно, что там с его постояльцами.

— Привет, батюшка. Как жизнь? Как здоровье?

— Привет, Агнета. Жизнь прекрасна, здоровье отменное, грех жаловаться, — ответил он.

— Как там твои постояльцы? — поинтересовалась я.

— Проспались, утром встали и уехали. Сказали, что в моих услугах больше не нуждаются. Дескать, всё у них хорошо и замечательно.

— За постой-то денег дали?

— Неа, — ответил он.

— А ты их на свои деньги кормил? — полюбопытствовала я.

— На свои, — сказал Николай.

— Вот ты лошара, — не выдержала я. — Ни на церковь не дали, ни за постой, ни за еду. Даааа уж, вот жлобы.

— Агнета, не ругайся так, может, у них финансовые трудности.

— А у тебя нет трудностей, — фыркнула я. — Помогли им от подселенцев избавиться, а они даже не отблагодарили.

Хотела еще выругаться, но не стала, пожалела Николая.

— Так Лев хотел еще на тебя заявление написать, что ты его стулом огрела по голове. Я его еле отговорил, — сообщил батюшка.

— Ыыыы, ну Бог им судья, он всё равно свое возьмет. Лучше бы деньгами отдали, — сердито проговорила я.

— Совершенно верно, — ответил Николай.

— Хорошо, что свалили. Ладно, удачного тебе дня.

— Всего доброго, Агнета, спасибо, что вчера ко мне зашла, а то бы я, может, и не справился. Изгнал бы ангела, а демон бы на своем месте торчал.

— Поэтому я тебе и говорила: смотри не только глазами, но и внутренним зрением. Оно не обманет, да и легче бороться с врагом, которого видишь. Много к тебе искусителей будут приходить, нужно быть на страже, — назидательно сказала я.

Интересно, а это ангел был или какая-нибудь очередная сущность из параллельного мира?