Здравствуйте, я ваша ведьма Агнета. Книга 5

Глава 47-48

Шапку носи

Посмотрела на сопящую на моем диване Светку. Ткнула пальцем в павлиний хвостик ее помощника. Он приоткрыл один глаз и посмотрел на меня.

— Эй, пупсик, слушай сюда, Светкин фингал под глазом не лечи. Слышишь? — тихо прошептала я ему.

Он открыл оба глаза и посмотрел на меня внимательно.

— Вот то, что у нее под глазом, не лечи, — показала я на свой глаз, как бы очертя синяк.

Помощник приложил лапку к своему глазу.

— Это не надо у нее лечить, надо, чтобы осталось и было. Понимаешь? Иначе она обратно к своему Митьке вернется, а он ее постепенно изведет и выпьет до суха. Вампир он. Понимаешь? Пока не сильно это проявляется, но уже тянет он с нее соки, прилично так, а потом хуже будет.

Зайка закивал головой, потом помотал.

— Не лечить, — пронеслось в голове, — Спать.

Существо снова свернулось калачиком и засопело.

Я отправилась заниматься своими делами, чего мне Светку караулить, пусть отсыпается. Бедная всю ночь, наверно, не спала, неизвестно, какой там у нее кабинет, есть ли кушетка или диванчик, или на полу пристроилась. Да и столько переживаний, и тетка эта, и муж фортеля выкидывает. Семья разваливается, тяжело это принять. Пожалела я бедняжку и ушла из кухни.

Вечером приехал Саша с работы, увидел, что у нас на диване кто-то спит.

— Агнета, а это кто у нас там дрыхнет? — спросил он тихо.

— Светлана, Митькина жена, — ответила я шепотом.

— Все же выгнал? Назудела ему в уши тетка?

— В общем, она ее попыталась полечить, а та в кому впала. Что у них там с Митькой произошло, не знаю. Она приехала ко мне и упала спать. У самой бланш под глазом свеженький, — коротко описала весь расклад.

— Да ты что? Не может быть такого, чтобы Митька жену избил, — покачал он головой.

— Да кто его знает, что у них там произошло, — пожала я плечами. — Есть хочешь?

— Хочу, но там Света спит.

— Я готовила, она даже не шевельнулась, но хочешь, я тебе в зал принесу поесть? — ответила я.

— Давай, — согласился он. — А вы уже ели?

— Угу, теперь сидим по своим комнатам тихо, как мыши.

— Сейчас я этому Митьке позвоню, прочищу ему мозги. Каков подлец, — начал бушевать Саша.

— Поешь сначала, да пусть Светка отоспится, хватит ей на сегодня стрессов.

— Хорошо, — согласился он со мной.

Вечером сидели у себя в комнате, сериалы смотрели потихоньку. Утром встали все рано, детям в школу, Саше на работу. Светланка уже на диване сидит, нахохлилась, как воробушек.

— Мне тоже на работу надо, — грустно сказала она.

— Ты себя в зеркале видела? — спросила ее я.

— Нет, но глаз болит, — она дотронулась до него и поморщилась.

— За что это он так тебя? — строго спросил Саша.

— Да я барахло свое собирала, белье нижнее, а он примчался домой. Стал орать, что твоего ничего тут нет, ничего не трогай. Я на себя дверцу шкафа дергаю, он на себя, а потом как шарахнет по ней кулаком, и она мне прямо по лицу прилетела. Я всё, что успела собрать, схватила и понеслась к тебе. Ну а дальше ты знаешь. Как я теперь в таком виде людям покажусь? — заплакала она.

— Скажешь, что тебя козел копытом ударил, — пожала я плечами.

Саша нахмурился и ушел из кухни. Через пять минут мы все сели завтракать. Никто ничего не говорил. Ребятня быстро закинула в себя еды и понеслась на автобус. Саше прилетел вызов, и он уехал. Остались только мы вдвоем со Светкой.

— Побои снимать будешь? — спросила я.

— Ага, и заявление напишу местному участковому, — хмыкнула она.

— Ну да, местный участковый у вас Митька, — поморщилась я.

— Самое обидное, что там мое белье лежало, ни его, ни общее, а мое, я его еще до свадьбы покупала.

Я странно на нее посмотрела.

— Что? — спросила она меня.

— А ты сколько лет замужем? — поинтересовалась я.

— Пять. А что?

— И нижнее белье у тебя еще с тех времен? — заметила я скептически.

— Ну да, — она поморщилась.

— Ты назад в прошлое вернись и представь, что ты замуж собралась. Думала, что в такой ситуации окажешься со старыми труселями и фингалом под глазом? — хмыкнула я.

— Нет, я тогда всё себе по-другому представляла.

— Розовые очки разбились стеклами внутрь. Не переживай, у меня такая же фигня была примерно три раза в моей жизни, — махнула я.

— Ты три раза была замужем? — обалдела Светка.

— Угу, — кивнула я, — Или два, не помню, — махнула я рукой.

Она расхохоталась.

— А говорят, что ведьмы в одиночестве живут.

— Говорят, в Москве кур доят, а мы пошли, даже вымени не нашли. Куда я свою неуемную харизму дену? — улыбнулась я. — Ко мне мужики так и липнут.

В калитку кто-то позвонил. Пошла смотреть, кого там нелегкая принесла. Подошла, глянула в щелку, а там Митька стоит, злой, как последняя собака на селе. Открыла калитку, а он прямо с порога начал на меня орать и такая я, и сякая, и перед носом кулаками махать. Знает, гадюка, что Сашки дома нет. Недолго я его слушала, как дам ему в ухо кулаком, он аж пошатнулся и замолчал.

— Мать тебе в детстве не говорила, что в мороз надо шапку носить? — зло спросила его я. — Был бы в шапке, пустой голове не так больно было.

Смотрит на меня ошарашенно и не знает, что сказать. Видно, от удара все мыслишки по черепушке рассыпались, как карточный домик.

— Я тебе не жена, перед моим носом кулаками нефиг махать, я же и ответить могу. Чего приперся? За старыми труселями жены и ее лифонами? Сам носить будешь али дружку своему подаришь? — зло спросила его.

— Какому дружку? — удивлено спросил он.

— Не знаю, дружку-петушку, например. Тебе-то виднее, для чего тебе бабское бельишко, — наседала на него я. — Ты за эти года ей чего-нибудь подарил, окромя фингала под глазом?

— Да я...

— Не якай мне тут, у меня ломик за калиткой стоит, я тебя оприходую здесь, мало не покажется.

Подъехала знакомая «Нива», из нее Сашка выскочил и кинулся к Митьке.

— Твоя жена ведьма мне в ухо залепила, — пожаловался Митя.

— В какое? — у Саши ходили желваки.

— Вот в это, — показал он на левое ухо.

— Поворачивайся другой стороной, сейчас во второе подобью для симметрии.

Саня схватил его за грудки и тряхнул хорошенько.

— Моя жена просто так не дерется. Никому не позволю ее обижать. Или ты сюда приехал еще и за ее барахлом? Трусов жены мало показалось? — зашипел он. — Сам носить будешь или кому подаришь?

Я рассмеялась, вот прямо слово в слово за мной повторил.

— Ты зачем Светку избил? — тряс он его.

— Не бил я ее, случайно вышло.

— Я тебя сейчас на забор посажу случайно. Или ты думаешь, за нее заступиться некому?

— Тебе-то что за дело до чужой бабы? Или ты на нее глаз положил? — зло хмыкнул Митька, пытаясь оторвать Сашины руки от своей куртки.

— Я глаз положила. Семью себе шведскую заведем. А тебя в нее не возьмем, нам такие пидорасы не нужны, — ответила я. — Потом будешь с тобой драться за свое бельишко, чтобы ты до дыр не сносил кружевные труселя.

— Да пусть забирает свое барахло, всё соберу и привезу ей к ее кабинету. Овца глупая, кому она нужна такая страшная да со своей дурацкой профессией.

— Дурачок ты, Дима, — отпустил его Саша. — Не трогай больше Светку. Понял?

— Я на тебя заяву накатаю, — спокойно ответил Митька. — И на тебя тоже.

Он посмотрел на меня.

— Ты в заяве укажи, что конфликт начался после того, как ты не отдал своей бабе ее трусы, пусть наше начальство поржет. Не напишешь, так я в своей объяснительной об этом напишу. Выносить сор из избы так с размахом, с песнями и плясками, — ответил Александр.

— Да пошел ты, — развернулся Митя и отправился к своей машине. — Овце этой передайте, что всё ее тряпье привезу к ее кабинету и на деревьях развешу, пусть все любуются.

— Какой ты того самого дебил, — закончил он его мысль и покрутил у виска рукой Саша.

Митька хмыкнул, сел в свой «УАЗик» и рванул в сторону трассы.

На крыльце стояла Светка, вытянув шею.

— Это Митька приезжал? — спросила она.

— Угу, — кивнула я.

— Значит, он меня любит? — с надеждой поинтересовалась она.

— Ага, ласково тебя овцой страшной и тупой назвал и пообещал твоим бельем все деревья вокруг твоего кабинета украсить. Так любит, что аж жутко становится, — покачала я головой.

— Вот гад, — возмутилась она.

— Светик, вечером сгоняем, всё соберем, — сказал Сашка.

Повернулась в его сторону.

— Саша, а ты чего вернулся? — полюбопытствовала я.

— Так я документы дома забыл, — усмехнулся он. — Вовремя я про них вспомнил. Мог бы этот гад и тебя избить.

— Ага сейчас, размечтался, одноглазый, я так просто не сдаюсь, — хмыкнула я.

— А ты чего ему в ухо врезала?

— Шапку потому что не носит, — рассмеялась я. — Кулаками перед моим носом махал, а для меня это как красная тряпка, я же зверею. Ждать не стала, вмазала.

— Лучшая защита — это нападение, — хмыкнул Саша.

— Точно. Бери свои документы и дуй на работу, — чмокнула его в щечку.

Если бы не Исмаил, может, и побоялась бы мужику врезать. Я же видела, как из сугроба торчали его уши и горели адским пламенем глаза. Хотя не факт, бесят меня вот такие граждане, которые угрожают слабым женщинам кулаками.

О себе

Светка разглядывала красивый фингал, который обрамлял ее глаз со всех сторон. Еще на лбу с той же стороны красовалась шишка. Прилетело ей дверью, так прилетело. Она трогала свое лицо, а потом по щекам потекли слезы.

— Вот как я такая красивая буду ездить по людям? — сморщилась она.

— Так и будешь, — пожала я плечами. — Могу мазь тебе дать, чтобы отек спал, но от синяка до конца она не избавит, — сжалилась я.

— Давай, — кивнула она. — Хоть так. Надо было холод к лицу прикладывать, а не спать заваливаться. Но уже ничего не изменишь.

— К Митьке будешь возвращаться? — спросила я.

— Не знаю, — мотнула Света головой. — Что-то мне уже не хочется. Хотя он же не специально.

— По двери кулаком шарахнул? Думаешь, у него случайно рука в кулак сжалась, сам собой поднялась и стукнула по двери? Тогда точно бежать тебе надо от него, это же псих, который сам себя не контролирует, — покачала я головой.

— Нет, конечно, кулаком-то он стукнул по дверце не случайно, но вот она мне в лицо прилетела, он же этого не ожидал, — задумчиво сказала она.

— Как ты относишься к женщинам, которых бьют? — поинтересовалась я.

— В смысле?

— Ну вот у меня был первый муж, который настучал мне по лицу и выставил меня на улицу ночью в мороз в ночной рубашке и босиком. Мы жили в частном доме, и это было действительно на улицу, а не в подъезд. Что ты на это скажешь? — Я посмотрела на нее внимательно.

— Правда? Какой ужас. Ты от него ушла? — спросила она.

— После того случая не ушла, — мотнула я головой.

— Почему? Это же ужасно, нельзя с таким человеком жить, — возмутилась она.

— Он просил прощения и говорил, что был пьян и себя не контролировал и, наверно, я сама виновата в этом, спровоцировала его.

— И ты простила?

— Да, он очень убедительно извинялся, — кивнула я.

— А потом?

— Потом мы прожили с ним несколько лет.

— Он бил тебя? — Света с ужасом смотрела на меня.

— Нет, почти нет, — задумчиво ответила я. — Но он плохо относился ко мне, мог сказать любую гадость, толкнуть, обозвать. Мне на день рождения подарили хрустальный салатник, большой и тяжелый и очень красивый. На следующий день он его швырнул на пол, и тот разлетелся на длинные тонкие осколки. Рядом бегала маленькая дочь, хорошо, что она не поранилась. Я плакала, собирая осколки, и ругалась на него. Мне было очень обидно, ведь я даже не успела ни разу использовать салатник. Муж встал с дивана и зарядил мне кулаком в лицо. Я упала, даже перед глазами все поплыло. Он лег назад на диван и включил телевизор. Разум у меня помутился, вскочила с пола с этими осколками и думаю, сейчас загоню их все ему в сердце, чтобы он сдох. Почти добежала до дивана. Дочь меня позвала, и это остановило. Швырнула в него этими осколками, собрала дочку и ушла от него.

— И больше не вернулась? — спросила меня Светка.

— Вернулась, — горько рассмеялась я. — Отец к нему заехал и оставил для меня деньги. Он мне позвонил и сказал об этом. Приехала и осталась. Я же не работала, сидела с маленькой дочкой, своих денег у меня не было, только то, что привез мне отец.

— Можно же было что-то придумать, — она посмотрела на меня с осуждением. — Но ты же все же с ним развелась.

— Он через полгода загулял, вел себя безобразно, я его ненавидела. В один из дней поругались сильно. Начал кулаками махать перед носом, нет, не ударил. Я стояла около плиты и варила дочери кашу, взяла в руки чайник с кипящей водой и пообещала его им огреть. Он убежал из дома. Мы спокойно с дочерью позавтракали, собрали вещи и ушли. Возвращалась я туда только для того, чтобы собрать до конца свое и дочино барахло. Вызвала ГАЗель и всё, что посчитала нужным, забрала, — спокойно рассказывала я.

— И? — спросила Светлана.

— Ничего, — пожала я плечами.

— Он пытался тебя вернуть? — поинтересовалась она.

— Нет, он ждал, когда я приползу к нему обратно сама. Как-то он мне позвонил и сказал, что в пятницу к нему никто не придет, с бабами облом вышел на этот день. Предложил прийти мне. Я ответила, что подумаю.

— И?

— И я не пришла, — рассмеялась я. — Представь, как это мерзко и унизительно, когда тебя зовут только потому, что все другие отказались, в окно между простигосподи. Через месяц я подала на алименты и на развод. В тот день, когда он получил повестку из суда, у него случился припадок на нервной почве, и его увезли на скорой.

— Ты не жалеешь, что от него ушла? — спросила Света.

— Я жалею, что не сделала этого раньше, еще до свадьбы, — улыбнулась я. — И да, так же, как у тебя, у меня были трусы, купленные еще до свадьбы, и колготки в тот же период. За время семейной жизни, а это целых пять лет, мне купили один летний костюм, и то потому, что после родов я в другую одежду не влезала, и сапоги, потому что старые развалились.

— Вот у тебя муж и козел был, — возмутилась она. — Надо было уходить после того, как он тебя первый раз избил, а не ждать всего этого безобразия.

— А теперь подойди к зеркалу и скажи все это своему отражению. Вглядись в себя, посмотри внимательно. Попробуй, — сказала я и грустно улыбнулась.

Светлана так и сделала. Она долго себя разглядывала, а потом с ужасом отшатнулась от зеркала.

— Там, там, — она тыкала в него. — Ты видела? Оно у тебя волшебное?

— Нет, не видела, и оно почти обычное. Что ты было?

— Как Митька меня толкает, а я беременная падаю в какой-то овражек и ломаю ногу. А он даже мне не поможет и смеется надо мной, что я толстая и неуклюжая бегемотиха.

Светлана снова заревела.

— Чего ревешь? — спросила я.

— Это все так было ярко и отчетливо, и со стороны, словно я на чужую жизнь посмотрела, — она вытирала слезы. — Мне так жалко себя.

Светка икала и плакала, размазывая сопли и слезы по лицу. Я поставила перед ней чашку с чаем.

— Давай проревись, попей чаю и поедем твои вещи собирать. Поживешь пока у меня.

— Что же мне делать с кабинетом? А с работой? Он же мне не даст там работать. Куда я пойду? — опять принялась она реветь. — В одном же поселке живем.

— Уедешь в город. Толковый специалист везде требуется. Здесь у нас можно кабинет открыть, — пожала я плечами.

— Агнета, я все свои деньги туда вбухала. На какие шиши я здесь кабинет открою?

— Во-первых, хватит реветь, во-вторых, одна голова хорошо, а две некрасиво, — ответила я.

Она услышала от меня эту присказку и начала хохотать. Слезы мгновенно высохли. Света задумчиво на меня посмотрела.

— А тебя больше твои мужья не били?

— Другие не били, да я бы уже и не позволила. Там другие тараканы были, - усмехнулась я.

Мы с ней допили чай и отправились в ее поселок за ее вещами.