Зима плюс осень равно весна

11

Разбудила его встревоженная прислуга.

— Господин Хантер, с вами всё в порядке?!

Рихард с трудом оторвал голову от подушки и, морщась, сел в постели.

— Роза? Который час? И где…

— Почти девять. Дэн ещё не приходил, но…

— Сколько??

— Господин Хантер, дверь в ваш кабинет, она… открыта!

— Чёрт, чёрт!

Спрашивать, не видите ли вы случайно в моей кровати спящую девицу, было бы верхом глупости. Конечно, не видит. Стало быть, можно с полным правом поздравить себя с тем, что неугомонная добыча во второй раз смогла ускользнуть из лап Цербера-разини. В принципе, не слишком удивительно, учитывая насыщенный день и ещё более насыщенную ночь, но… Как ни противно себе в этом сознаться, то, что Сэм всё-таки ушла, было… обидно. Нет, он сам бы на её месте поступил также… Но всё равно обидно.

— В кабинет заходили?

— Только заглянула через порог. Не знаю, как и сказать…

— Прямо. Левый сейф открыт?

— Нараспашку.

Чтобы не сомневался. Сэм нашла и забрала то, что ей было нужно, значит…

— Ой, что это у вас на столе?

— Что?

— Листочек кленовый… а, это брошка. И… и…

— Ну, что ещё?

— Записка, кажется.

— Берите и читайте, — нетерпеливо приказал Рихард. Ждать для этой цели Дэна не было никаких сил.

— Прости.

— Что?

— Там написано. «Прости».

— И всё?

— Всё…

— Спасибо, можете идти. Найдите секретаря, пусть подходит в кабинет. И никому ни слова. Никому, ясно?

— Конечно…

Глупая, глупая Сэм! Она всё-таки сделала это — переступила черту, не захотела довериться ему и всё рассказать честно. Может, потому что было бы стыдно? К примеру, за того непутёвого дружка-полуночника, который в пух и прах проигрался в казино, или даже проиграл её саму, как бывало иногда в низкосортных криминальных боевиках? Ведь их сюжеты тоже не с потолка берутся. Неужели он бы отказался помочь?..

Вспомнив о своей репутации, Рихард невесело рассмеялся. Конечно, именно так все и думают. То, что не идёт на благо «ГердерФарм», не стоит его внимания. Мало кто знает, что он активно занимается благотворительностью — просто потому, что он предпочитает об этом не распространяться. Поэтому посторонние люди видят только то, что им считают нужным показать. Расчётливого дельца, безразличного к чужим проблемам и не терпящего слабости во всех её проявлениях… У него ли искать понимания и тем более сочувствия? Это даже не смешно!

Рихард поймал себя на том, что ему почти не интересно, что именно пропало из сейфа. Сэм оставила ему не менее ценный подарок, который плох был только одним — тем, что был прощальным. Едва пахнущий Осенью гладкий кленовый лист… Рихард невольно сжал его в ладони — и вздрогнул.

Такого с ним ещё не было. Виденья всегда приходили в момент физического контакта с человеком, а не с предметом, чья «тонкая память» считается полунаучным фактом, но не поддаётся считыванию извне. Вернее, не поддавалась — до этого раза. Мёртвый камень привёл его к мёртвой женщине. Очень красивой, в золотистом вечернем платье. Она лежала на полу посреди разгромленной комнаты и смотрела в вечность застывшими, широко распахнутыми глазами. Роскошные рыжие локоны с одной стороны почти полностью пропитались кровью, левая рука неестественно выгнута, правая почти касается приколотой к плечу изящной брошки в виде кленового листа…

Рихарду впервые в жизни невыносимо захотелось напиться прямо с утра. Он машинально оделся, не задумываясь, во что именно, так же машинально сварил себе кофе и только после этого направился в кабинет.

Похмельный Дэн подполз как раз к тому моменту, когда педантичный Роджерс закончил сличать содержимое сейфа со списком, который хранился аккурат у него. А у него всё и всегда было на своих местах.

Вывод невольно озадачил: пропали не деньги, не самые ценные ювелирные изделия, а всего лишь замшевый мешочек с мелкими бусинами из чёрного оникса. Ничем не примечательные, они в сравнении с соседями не заслуживали ни малейшего внимания. Рихард и сам затруднился сказать, откуда они у него взялись и для чего были предназначены изначально. Он, грешным делом, использовал их, чтобы банально расслабиться: гладкие круглые бусинки хорошо было неторопливо перебирать в руках. Почему-то казалось, что они впитывают в себя накопленную им негативную энергию… Зачем же Сэм понадобилась такая странная вещь??

Ответ на этот и другой, самый важный вопрос — где её теперь искать — мог дать только Конрад. А вот о том, отчего на самом деле у девушки возникла никтофобия и почему Дэну не удалось найти её через поисковик, Рихард уже догадался и сам.

Детектив, как всегда, прибыл минута в минуту. На этот раз не один — со старшим сыном, который охотно пошёл по родительским стопам и уже успел стяжать себе лестное прозвище Лис. Невысокий, безобидный на вид парень с открытой обаятельной улыбкой, из тех, что называют «душа нараспашку», навострился столь виртуозно вытаскивать из объектов нужную информацию, что никто ни разу не заподозрил в нём ищейку. Присутствие такого специалиста сейчас было очень кстати.

За пару часов Конрад, не сходя с места, разжился подробной информацией о невольной взломщице, её возможных мотивах и её предполагаемом месте обитания. А ещё через полчаса личный самолёт Рихарда уносил в столицу «разведчика» Ханса и хмурого Дэна, который всё же решил наведаться в интернат и взглянуть на будущего Хантера-младшего. Вечером они оба вернутся обратно, если у Ханса не возникнет необходимость дополнительной слежки за объектом. Конрад пока останется в поместье и будет держать руку на пульсе.

— Не беспокойтесь, всё будет ништяк! — вальяжно заверил на прощание Ханс.

Дэн невольно фыркнул и одобрительно похлопал его по плечу. Свой человек, полёт обещает быть нескучным!

Всегда хуже тем, кто остаётся и вынужден бездействовать. Терпеливо ждать новостей… и думать.

Даже за работой, которой Рихард загрузил себя особенно старательно, он то и дело возвращался мыслями к Сэм. Вернее, к той, что по паспорту звалась Ангелика Эллис, а до этого — Ангелика Саманта Габриэла Хартманн.

Известная в южных провинциях фамилия. Отец, потомственный дворянин, приличным состоянием похвастаться не мог и крайне разочаровал родню своей своевольной женитьбой. Была там какая-то романтическая история с француженкой-актрисой, с которой наследник Хартманнов познакомился на отдыхе и спустя всего пару недель уговорил поехать в его замок в качестве невесты. Да, маленькая Сэм жила в настоящем замке… Именно он и стал причиной той жуткой истории, что в своё время прогремела на всю страну. Позже следствию удалось выйти на организаторов преступления, двоих местных чиновников, которые мечтали превратить замок в элитную гостиницу и тем обеспечить свой городок богатыми туристами. Все попытки уговорить владельцев продать семейное гнездо успехом не увенчались, и было решено действовать кардинально — под видом вооружённого ограбления избавиться от всех прямых наследников разом. Нанятые бандиты справились со своей задачей ровно наполовину…

Неудивительно, почему девушка не захотела рассказывать об этом и об истинной причине своих страхов. Но рискни она сделать это — и он, Рихард Хантер, понял бы её как никто. Как раз потому, что по странному совпадению испытал в своей жизни нечто похожее. Вот только сменить фамилию, которая по сути ему не принадлежала, так и не решился. Хотя и порывался вначале — из-за того же деда. В конце концов, кто был его биологическим отцом, так и осталось неизвестным, а тот, кого он всю жизнь считал таковым, до рокового помешательства любил его ничуть не меньше Герды и всегда очень гордился его успехами. В память о нём — привычном, заботливым, адекватном — Рихард не стал ничего менять и остался Хантером, к вящему неудовольствию «чистокровной» родни. Саманта же в своё время поступила проще: Конрад откопал сведенья о том, что, достигнув совершеннолетия, девушка сразу вышла замуж, за какого-то Кристиана Эллиса. Через год развелась, но диплом и все последующие документы получала на фамилию бывшего мужа. Возможно, это и вовсе был формальный брак, потому что ни одной совместной фотографии четы Эллис Конрад так и не нашёл. Таким образом, во взрослой жизни Сэм обезопасила себя от чужого любопытства, сплетен и мнимого сочувствия. Ей и так приходилось нелегко — потому что все эти годы она безуспешно пыталась забыть ту роковую ночь, которая лишила её родителей.

Кое-что Рихард сам помнил по публикациям в прессе, основные факты озвучил Конрад, остальное безжалостно дорисовало воображение… или всё та же проклятая брошка?

Ноябрь****го года. Сэм было тогда двенадцать лет. Её младшему брату — семь. Мальчику повезло больше всех, он всё время спал и ничего не помнил. Его психологическая травма была только от самого факта потери родителей. А вот Сэм пришлось намного тяжелее — их убили практически на её глазах. Это была обыкновенная семейная поездка в другой город, как всегда — респектабельная гостиница, большой трёхкомнатный номер, куда поздно вечером вернулись с какого-то приёма Маркус и Николь. Девочка проснулась и болтала с матерью, когда в номер вежливо постучали. Отец пошёл открывать, следом выглянула любопытная, как все женщины, Николь… И тут же в ужасе метнулась обратно, захлопнула внутреннюю дверь и заперла её на ключ. Негромкие ругательства, скрежет в замке — шуметь, ломая её, не рискнули. Женщина, подхватив дочь, кинулась в детскую, подпёрла дверь стулом и велела Сэм спрятаться в одном из шкафов, туда же сунула крепко спящего сына. Сидеть тихо, самое главное — что бы ни случилось, ни звука! Щёлкнул замок, ключ, звякнув, полетел под кровать. Николь схватила дочкин мобильник и нажала номер службы спасения…

Что слышала маленькая Сэм, скрючившись за ненадёжной тонкой дверцей? Вот с грохотом отлетел в сторону стул, тяжело застучали мимо шкафа чьи-то шаги. Вот громко вскрикнула мама, а грубый мужской голос велел быстрее «найти и прикончить маленьких ублюдков». Стукнула дверь в ванную, кто-то, матерясь, полез под кровать, кто-то обратил внимание на шкаф и просунул нож между створок, отжимая хлипкий замок… Что она чувствовала в этот момент? Даже Рихард мог об этом только догадываться.

Преступников спугнул вызванный кем-то из бдительной обслуги полицейский наряд. Крики со стрельбой начались прямо в номере и закончились в коридоре и на лестнице, когда бандиты попытались вырваться из окружения. Позже один из офицеров обнаружил посреди разгромленной детской мёртвую женщину и её невредимую дочь. Девочка дрожала от беззвучных слёз и ни в какую не соглашалась выпускать материнскую руку; пришлось сделать это насильно. Говорить она не могла — голос вернулся только через два дня. А в приоткрытом шкафу продолжал безмятежно посапывать её братишка…

Этого братишку, к тайному облегчению Рихарда, звали Ноэль.

Ноэль, судя по соцсетям, вырос в чрезвычайно общительного улыбчивого парня. Симпатичный, куда более рыжий, чем сестра — видимо, пошёл исключительно в мать. А ещё явно избалованный, легкомысленный и не чуравшийся радостей жизни во всех её проявлениях. Конрад без особого труда вскрыл его личную переписку и выборочно её озвучил. На его фоне Саманта выглядела куда более сдержанной и взрослой, хотя в одном из альбомов Конрад нашёл несколько её старых фотографий — на них, по его заверению, девушка выглядела настоящей бандиткой. Коротко стриженая блондинка с кучей серёжек в ушах, разрисованная как индеец на тропе войны и соответствующе одетая, в компании каких-то рокеров «или панков, я в них не разбираюсь». Юношеский максимализм, протест против всех и вся и прочие прелести. Потом всё резко изменилось: «бабка умерла». Сэм как старшей пришлось поневоле взяться за ум и заняться семейными делами. Конрад вскользь отметил, что фамильный замок под гостиницу она переделала сама, и теперь та приносила им с братом вполне ощутимый доход. Видимо, жить в родовом гнезде они оба уже не планировали. Рихард и тут их прекрасно понимал — сам предпочёл построить себе новое жилище, чем оставаться в доме, сохранившем энергетическую память о произошедшей в его стенах трагедии. Дом ушёл за бесценок, но ни он, ни Герда об этом не жалели.

По мнению Конрада, «рыжий дурень» с большой долей вероятности и был идейным вдохновителем кражи чёртовых бусин. Другой вопрос — за каким, простите, фигом ему понадобилась самая малоценная вещь из всего сейфа? При том, что рядом валялось то злосчастное кольцо с бриллиантом в семь карат! Старый сыщик терпеть не мог чего-то не понимать. В данном случае ещё и того, как взломщица-растяпа умудрилась для начала просто проникнуть на хорошо охраняемую территорию. Где здесь логика?? Величайший, судя по всему, талант молниеносно вскрывать замки и отключать сигнализации — и в тоже время столь явный непрофессионализм и вопиющая рассеянность. Да она даже шокер свой так и забыла под столом! А в спальне Рихарда горничная ещё утром обнаружила полупустой блистер с растворимыми таблетками снотворного, видать, из кармана выпал… Вот же дурында, право слово! Рихард последнему сообщению даже обрадовался. Хоть понятно стало, почему он задрых как бревно, дав себе твёрдый зарок караулить… Выходит, не он дурак, а просто рыжая кошка решила подстраховаться. И ей это вполне удалось.

Зачем же всё-таки им понадобились бусины?.. Может, конечно, современная молодёжь так развлекается, берёт друг друга на слабо, и этот придурок Ноэль проиграл кому-то такое специфическое желание? Но это же ни в какие ворота не лезет! Шутить с самим Хантером не осмелился бы даже полный идиот. Проникновение в его дом — это не бутылку пива в супермаркете стянуть, это как минимум тянет на реальный срок, а как максимум… В принципе, никто бы не удивился, если бы незадачливого вора сгоряча пристрелила охрана, а уж о том, чтобы привлечь хозяина к ответственности, нечего было и мечтать. Сэм должна была понимать, как сильно рискует, возвращаясь сюда. Что же заставило её? Что или кто?

…Может, плюнуть на всё и велеть Хансу взять этого Ноэля за шкирку, запихнуть в самолёт и притащить прямо сюда, пред его «грозные очи»? С учётом прежних ошибочных выводов насчёт этого парня Рихард заранее был к нему крайне нерасположен. И с удовольствием запугал бы его до мокрых штанов. Разбаловала его сестрёнка… Надо бы это исправить.