Злодейка, приручившая Дракона

Глава 38

Пробуждение было похоже на всплытие из темной, бездонной воды на поверхность расколотого зеркала. На одно ужасное, дезориентирующее мгновение я увидела мир двумя парами глаз одновременно. Я видела потолок походного шатра сквозь свои ресницы и, в то же время, видела свое собственное бледное, безмятежное лицо с высоты роста Кая. Я чувствовала, как мое сердце колотится в моей груди, и одновременно ощущала ровный, мощный гул его сердца. Наши сознания, на краткий миг слившиеся в единый поток, теперь расходились, как круги по воде, оставляя после себя странное, звенящее эхо.

Я резко села, и он сделал то же самое. Мы лежали на соседних койках в главном командном шатре. Мужчина смотрел на меня, и я знала, без слов, что он только что испытал то же самое. В его лазурных глазах, которые теперь горели ровным, спокойным светом, плескался тот же шок и благоговейный ужас, что я чувствовала в своей душе.

— Ты… — начал он, но осекся. — Я чувствовала… тебя… — прошептала я.

Мы больше не нуждались в словах. Между нами протянулась новая связь, невидимая, но абсолютно реальная. Я чувствовала его мысли не как слова, а как фоновый гул, как эмоциональную вибрацию. Я ощущала его колоссальную усталость, смешанную с облегчением от ушедшей боли, и его растерянность перед лицом этой новой, немыслимой близости. А он, я знала это, чувствовал мою собственную опустошенность и тихий, глубинный страх. Он, человек, который ценил свой разум и свой контроль превыше всего, потерял свое внутреннее одиночество. А я, женщина, чья жизнь зависела от ее тайн, стала для него открытой книгой.

За пологом шатра царила не триумфальная эйфория, а тихая, деловитая суета. Битва была окончена, но долина была пропитана запахом крови и смерти. Победа имела свою цену, и она была высока.

В шатер, откинув полог, вошел капитан гвардии. Его лицо было мрачным, доспехи — в грязи и запекшейся крови.

— Милорд Кай, Генерал-Леди, — он поклонился нам обоим, и в его голосе звучало новое, почти религиозное благоговение. — Битва окончена. Враг разбит.

— Потери? — голос генерала был хриплым, но твердым.

— Тяжелые, милорд. Тысяча человек, тысяча наших верных воинов, были убиты. Еще две тысячи ранены. «Безликие»… они тоже пострадали. Они сражались как демоны, но их было слишком мало.

Тысяча жизней. Цена нашей победы. Я почувствовала, как волна скорби Кая ударила по мне, и инстинктивно протянула руку, коснувшись его ладони. Он крепко сжал мои пальцы. Мы были вместе в этой боли, как и во всем остальном.

— Пленные? — спросил генерал.

— Около трех тысяч, милорд. Но… с ними что-то не так. Они как пустые оболочки. Просто сидят на земле, смотрят в одну точку и ничего не говорят. Словно нить, которая ими управляла, оборвалась, и куклы замерли. Эти жалкие марионетки бесполезны для допроса.

Наш враг не оставил нам ни улик, ни свидетелей. Лишь горы мертвых тел и тысячи сломленных, пустых людей.

— Усилить охрану лагеря. Раненым оказать всю необходимую помощь. Погибших подготовить к погребению с почестями. Они умерли, защищая империю, — приказал Кай.

Когда капитан ушел, в шатре появилась другая фигура. Бесшумная, как тень. Рейна. Предводительница «Безликих» была бледна, на ее щеке алел свежий порез, но ее темные глаза горели с прежней силой. Женщина смотрела на нас иначе, чем раньше. Не как на союзников. А как на стихийное бедствие.

— Мы выполнили свою часть сделки, генерал, — сказала она, и ее голос был лишен всяких эмоций. — Канцлер Ремингтон и его приспешники не получат передышки. Мои люди уже в столице. Они заплатят за свое предательство.

— Ваши потери? — спросил Кай.

— Мы заплатили свою цену, — коротко ответила женщина. — Но мы всегда платим по счетам. Ваша часть сделки… я верю, что вы ее выполните.

Она поклонилась, но это был не поклон подчиненного. Это был поклон человека, который признает высшую силу, но не собирается ей служить.

— Мы были вашими клинками в этой битве. Но то, чем вы стали… это вне наших договоренностей. Наш союз исполнен.

Она развернулась и исчезла так же тихо, как и появилась.

Мы остались одни. Победа обернулась изоляцией. Мы стали настолько сильны, что даже наши союзники теперь боялись нас.

Генерал Кай подошел ко мне. Мужчина осторожно коснулся моего лица, словно боясь, что я могу рассыпаться в прах.

— Как ты? С тобой все хорошо?

— Да, просто устала, — честно ответила я. Я чувствовала не только свою усталость. Я чувствовала отголоски его вековой боли, его воспоминания, которые теперь стали частью меня. Одинокий мальчик в холодном замке, юный воин, впервые познавший предательство, генерал, несущий на своих плечах бремя проклятия. Все это теперь жило во мне.

Он притянул меня к себе и крепко обнял.

— Боль ушла, — прошептал он мне в волосы. — Впервые за всю мою жизнь я не чувствую огня, который сжигает меня изнутри. Он спокоен. Ты… ты усмирила его. Я не знаю как мне тебя отблагодарить.

Но я знала, что это не так. Я не усмирила его. Я просто разделила его с ним. Теперь этот огонь горел в нас обоих.

— Мы победили, Кай, — сказала я, прижимаясь к нему.

— Мы выиграли одно сражение, — ответил мужчина, глядя поверх моей головы на мрачные скалы, окружавшие долину. — Но мы только что объявили войну богу. Он потерял своего жреца, свою армию. Но он жив. И он знает о нас. Он знает, кем мы стали. Раньше мы были для него ценным призом. Теперь мы — смертельная угроза. Соперники.

Генерал отстранился и посмотрел мне в глаза. В его взгляде не было страха. Лишь холодная, как вечная мерзлота, решимость.

— Он придет не для того, чтобы захватить нас. Он придет, чтобы стереть нас с лица земли.

Мы вышли из шатра. Перед нами раскинулась долина, покрытая телами павших. Наши солдаты, наши победители, молча разбирали завалы. Не было ни радостных криков, ни песен. Лишь тихая скорбь и тяжелая работа.

Мы выиграли битву. Мы уничтожили врага. Но цена этой победы была немыслимой. Мы потеряли солдат, потеряли союзников. Мы потеряли себя. Я и генерал Кай больше не были просто мужчиной и женщиной, драконом и якорем. Мы стали чем-то новым. Единым существом, обладающим силой, способной испепелять богов.

Наша война за выживание в этом мире интриг и предательств закончилась. Но теперь начиналась новая война. Война за наше существование против тьмы, у которой не было лица. И в этой войне мы были одни. Вместе. Против всего мира.