Злодейка, разыгравшая свою смерть. Том 2

— 16 — Скрытый выход

Китран медленно проходил мимо закрытых дверей, внимательно их осматривая. В руках он при этом держал учетную книгу с пожелтевшими страницами и потрепанным корешком. Прямо сейчас перед его глазами в несколько хаотичных рядов были поставлены двери, ведущие в отличные от Эндейма пространства.

Род Акария охранял почти сотню дверей — путей, через которые можно было попасть в другие земли, миры, королевства. Их было множество: какие-то не открывались совсем (на дверях таких миров даже не было ручек); какие-то выглядели необычно, например, были обугленными или покрыты ледяной коркой. Коллекция из дверей собиралась веками, а нужно это было затем, чтобы в конечном счете каждый из десятков проходов был заперт в потайной части демонического дворца.

Китран внимательно прочел последние строки в записях. Последней в учетную книгу была внесена запись о проходе в дверь мира «Голодных волков». В эту дверь вошли четверо, а вышло пятеро человек. Такое иногда приключалось: на выходе живых существ было больше, чем на входе. Иногда род Китрана позволял людям из неблагоприятных миров перебраться в Эндейм. Китран внимательно изучил каждую из таких записей.

За тридцать два года, когда хранителем дверей считался предыдущий герцог Акария, из дверей в Эндейм попало семь живых существ: три мелких мифических зверя из мира, где было очень много воды; три маленьких сироты из мира, где люди занимались только сельским хозяйством; и один пожилой человек из павшего от нашествия насекомых мира. Все эти подмирья не считались враждебными, поэтому отец Китрана позволил существам и людям из них перебраться в Эндейм. Так что вряд ли среди них мог оказаться кто-то опасный. Что касается прочих дверей… Китран внимательно изучил, какие из дверей открывались за последнюю сотню лет. Были ли среди них агрессивные? Если такие имелись, то следовало прямо сейчас осмотреть дверь и убедиться, не пытался ли кто-то насильно покинуть ее.

Металлическая дверь, обугленная дверь, дверь из живых лоз…

Китран внезапно остановился.

Перед ним находилась дверь, в которой он за всю свою жизнь точно никогда не касался… Вот только почему, сейчас смотря на нее, он испытывал странное чувство тревоги?

Нагата. Это мог быть только он. Сокрытые демонические инстинкты взяли вверх над чувствами человека, ноги змея сами привели Китрана к этому входу.

— Ладно, и что же с этой дверью не так?

Пришлось выпустить на свободу инстинкты Нагаты. Глаза Китрана приобрели яркий желтый оттенок, его восприятие мира наполнилось ранее не проявляющими себя запахами и звуками.

Присев на корточки и наклонившись, Китран заглянул в щель под дверь. Стоило ему сощуриться и приглядеться, как по спине у него пробежал холодок.

— Да вы шутите? — прошипел он сквозь зубы.

В маленьком отверстии под дверью можно было разглядеть и почувствовать кровавый след. Будто кто-то протащил за дверь или вынес из двери что-то… Что-то с кровоточащими ранами. Следы выглядели черными из-за времени, вот только они находились только с одной стороны — по ту сторону двери. Все еще непонятно, кто-то либо втащил что-то в мир, либо когда-то из него вытащил…

Китран снова взял в руки журнал и продолжил его листать.

Каждый хранитель дверей помнил одну важную истину: дверь может открыть только повелитель одного из подмирьев. Это правило. Китран был потомком повелителя демонов, поэтому умел открывать любую из сотни дверей: достаточно было впустить в свое тело больше силы Нагаты и прикоснуться к ручке двери. Проходы быстро отвечали ему, они его чувствовали. Вот только был ли это единственный способ?

Нет, не был.

Иногда в агрессивных дверях появлялись те, кто не желал жить только на территории своего мира. Таких существ было мало: во-первых, в принципе мало кто знал о существовании дверей; во-вторых, если в мире и были те, кто о них знает, двери в таких мирах от людей прятали. Никогда не знаешь, с насколько сильным врагом ты столкнешься, если бездумно откроешь чужую дверь, поэтому хранители дверей прочих миров, предпочитали не раскрывать своим народам о тайне подобных проходов.

Вот только не все подмирья кропотливо искали на своих землях двери, иногда попадались такие миры, где в этом заинтересованы не были. Логично предположить, что в таких мирах могли появиться желающие их открыть. Чтобы подобные дурачки не попали в Эндейм по ошибке, род Китрана внимательно следил за тем, чтобы двери в чужие миры были надежно закрыты. Вот только запереть дверь со своей стороны иногда мало. Иногда за дверью мог жить по натуре агрессивный народ. Например, народ, который исчерпал ресурсы своего мира и искал способ нажиться на чужих землях. А иногда были те, кто просто пытался от чего-то сбежать. Ведь безопаснее всего укрыться в чужой земле, где абсолютно никому о тебе ничего не известно…

В общем, вариантов было не перечесть, настолько их было великое множество, поэтому Китран старался себя убедить, что эта найденная Нагатой дверь со следом крови все же не принадлежала агрессивному миру… Точнее, он старался в это поверить, но вот чувства Нагаты говорили ему о другом. Змей будто бы настойчиво повторял: "Не отвлекайся и продолжай поиски…"

Китран решил пойти на поводу змеиных чувства, не так давно он решился перестать отрицать свою природу.

Герцог осмотрел всю учетную книгу, но тем не менее так и не нашел записи об открытии этой двери за последнюю сотню лет. Следует ли искать дальше?

Из-за раздумий Китран на секунду застыл, а после, не придумав ничего лучше, сразу положил ладонь на ручку двери. Металлическая рукоять обдавала ладонь демона приятной прохладой, она слегка скрипнула из-за веса мужской руки, а потом… потом дверь и вовсе открылась! Ручка оказалась до ужаса хлипкой, установленный в нее замок совсем ее не держал, потому даже простое касание смогло помочь двери открыться.

Демон нахмурился. Его помощники периодически проверяли целостность и надежность дверей. Так как же так вышло, что ручка этого входа была сломанной? Почему все выглядит так, будто кто-то ее специально сломал? Но кто и как? Разве такое возможно?

— Ну и какой умник додумался?

Китран хотел выругаться, но поумерил свой пыл и присел на пол. Он вызвал заклинанием родовой фолиант с историями о дверях, и нашел сказку, что символизировала эту дверь.

«Священное королевство Виталион» — гласило название сказа. Вот только это единственные слова, которые у этой истории были. Больше не было ни описания, ни подробностей. Ничего.

Вывод из этого прост: никто из рода Акария никогда не выходил за ту дверь. Никогда, ни единого раза. Это значит, что вместо них дверью успел воспользоваться кто-то другой.

— Надеюсь, что я ошибаюсь, — прошипел Китран, закрывая лицо рукой.

Слишком много загадок на него свалилось в последнее время, а находка двери, к которой не имелось сказания — явно не относилась к числу неплохих новостей.

— Надо подготовиться и войти в дверь, — решил Китран, когда все обдумал.

Если он переступит порог двери и проведет там какое-то время, то сказка этого мира сама напишет себя. Нужно просто подобрать время и выйти.

Герцог посмотрел на свои руки, после чего со всей силы сжал кулаки. Через время он высвободил из ладони ядро с Нагатой и внимательно его осмотрел.

— Кажется, даже Рине многое неизвестно. Придется действовать быстрей, чем планировалось.

Эта дверь может оказаться достаточно агрессивной, а значит, выйдя из нее, придется сохранять и поддерживать в себе состояние Нагаты.

— Ну а что… Сам ведь сказал королю, что хочу попробовать принять своего внутреннего демона, — Китран усмехнулся. — Чем раньше начну, тем будет лучше.

Он решил, что сегодня же отправится за эту странную дверь.

Поговаривают, у первого владельца Усадьбы Трех Роз было три дочери. Именно ради них мужчина отстроил похожее на кукольный домик строение. Здесь у каждой из трех дочерей было любимое место: у старшей — сад, где росли всевозможные цветы и полезные травы; у средней — библиотека, куда отец поместил всевозможные книги; для младшей мужчина построил отдельную башню, где дочь могла поселить разных птиц. К каждой он относился с большой любовью и трепетом, поэтому Усадьбу всегда наполняли тепло и свет.

Малик с прищуром посмотрел на вход в старый дом, где он прожил почти всю жизнь, и нахмурился. Он изучил все имеющиеся в хранилище записи Тиссы Де Клифф, осмотрел каждое зеркало в доме, даже заглянул в водоем, что находился в саду столичной резиденции его семейства. Нигде не было ничего необычного.

— Ты чего хмуришься? — тихонько спросила Витта у брата, легко потянув его за руку.

Малик потряс головой.

— Не думаю, что мы что-нибудь здесь найдем, — заключил он. — Эйрена давно забрала все ценное из этого дома и уничтожила.

— Сказал тот, кто ни разу не находил ни один тайник Тиссы, — буркнула Витта.

Малик почесал голову.

— Ну ты, конечно, права, но этот тайник и ты не находила.

— Зато находила другие, — обиженно сказала малышка.

Витта любила прятаться и находить тайные комнаты, она изучила усадьбу вдоль и поперек, поэтому хорошо знала все сокрытые от глаз коридоры и комнаты. Вот только нигде не было зеркала или чего-то еще, что могло быть связано с «отражением».

— И все-таки этот дом довольно красивый, — со вздохом сказал Малик. — Когда-нибудь надо заказать художника, чтобы он его зарисовал.

Усадьба потрепалась со временем. Былая роскошь каменной кладки от солнца и ветра стала не такой яркой. Черепичная крыша выгорела, как и оконные рамы.

Витта внезапно застыла, а Малик продолжил болтать:

— Может, нам нужно обратить внимания на стекла и проверить все окна? — спросил он, в ответ на что Витта изо всех сил сжала руку брата, заставив его невольно скривиться. — Что такое? Думаешь, дело не в стеклах?

— Малик, а что, если ответ — картина?!

Малик неуверенно потупил взгляд.

— Картина?

— Картины — это отражение!

Глаза мальчишки вспыхнули, но уже через секунду взгляд его снова стал абсолютно пустым.

— В Усадьбе нет картин, а в столичной резиденции их больше тысячи. Как мы сможем проверить каждую?

— А что, если нам нужна не картина, а картинная рама? — размышляла девочка вслух. — Помнишь, мы ходили с Риной на аукцион? Там тогда была волшебная рама. Эта рама могла просвечивать стены.

Тисса должна была сделать тайник по-настоящему сложным и скрытным. Женщина однозначно использовала бы вычурное и необычное заклинание.

— Я вспомнила, — Витта радостно хлопнула ладошками. — В Усадьбе есть картина!

Потянув брата ко входу в дом, Витта сразу потащила его наверх, в знакомую комнату. Уже скоро оба остановились напротив двери, ведущей в гостевые покои. Медея оставила эту комнату на всякий случай, а предназначалась она для Эйрены.

«И почему мы сразу не догадались?» — ломал голову Малик.

Вместе с Виттой он открыл дверь и зашел внутрь, после чего сразу же подошел к единственной картине в доме.

— Почему эту картину не забрали? Может быть, ее в принципе нельзя снимать со стены? — беспокоился он.

— Это не картина, — заявила Витта.

— Что же это, если не картина?

— Это зеркало. Зеркало, которое скрыли за иллюзией картины. Я раньше этого не замечала, потому что совсем об этом не думала, но эта рама слишком большая и дорогая для такого простого и невзрачного на вид холста.

На картине был запечатлен сад, расположенный в столичной резиденции рода Де Клифф. Рина в первый день после переезда в Усадьбу Трех Роз это тоже заметила. Но ей тогда на ум не пришло, почему на картине нарисована именно эта часть сада — беседка и пара кустов. А ведь в том саду есть виды намного красивее.

Малик всполошился.

— Думаешь, что это зеркало, которое зачаровали, чтобы оно отражало то, что в него последний раз отразили? — Малик дотронулся до холста. — Если так оно и есть, то это очень в духе Тиссы, она же была специалистом в магии иллюзий. Витта, ты гений! — Малик крепко обнял сестру, а когда снова поднялся, еще раз присмотрелся к холсту, на котором был изображен знакомый сад.

Этот летний сад был в столичной резиденции, и могло показаться, что Эйрена оставила эту картину и позабыла о ней, потому что не видела в ней особой ценности. Но может, все это было планом Тиссы. Она хотела скрыть главное на виду, у нее это отлично вышло.

Малик не решался снимать картину, но все же спросил:

— Так значит, мы должны ее забрать? Думаешь, если мы поместим картину в сад, оно станет зеркалом?

Витта пожала плечами.

— Не уверена. Хоть загадка не из простых, но и не выглядит слишком сложной. Почему эта картина не хранилась в тайнике, а всегда висела в этом доме на видном месте?

— Может быть, Тисса хотела, чтобы Эйрена ее нашла? — размышлял Малик.

Витта нахмурилась.

Неужели Тисса желала, чтобы Эйрена доработала Око Баресса, поэтому оставила Китрану подсказку? Но если бы Китран ничего Эйрене не рассказал, то она ни за что не разгадала сокрытый замысел матери.

— А что, если все наоборот? Может быть, она и не хотела, чтобы Эйрена нашла Око Баресса? — шепотом задала самой себе вопрос Витта.

Изобретение было полезным, но отнюдь не безопасным. Ведь имея артефакт на руках, достаточно будет заполучить вещь человека, чтобы найти его, где бы тот не скрывался.

— А ведь и правда, с такой вещью скрыться будет непросто, шпионка могла опасаться собственного творения… Да и если подумать, пока вещь находится на виду, ты начинаешь терять бдительность, — подытожил Малик мысль Витты, отчего тело девочки съежилось.

Прятаться на виду — самый трудное в деле шпиона. Тисса знала, что играет с огнем, но предпочла не зарывать секрет в землю и не уносить его с собой в могилу. Очень храбрый поступок.

— Ладно, давай попробуем забрать эту раму, — решила малышка.

Малик печально вздохнул, но согласился:

— Ладно, я сниму ее, но если вдруг что-то пойдет не так, то расскажи всем, что я пал смертью храбрых.

Витта хихикнула.

— Не переживай. Пока я жива, ты не падешь, братик.