Зловещее сокровище

Глава XII. Первый амулет

Двое других спутников зашли в палату аккурат в тот самый момент, когда «душа покидала» покойную, и первый вопрос, заинтересовавший вошедших, прозвучал таковым:

– Ты выяснил что-нибудь?

– Нет, – полицейский сотрудник, возбужденный недавно законченным разговором, решил немного разыграть незадачливых компаньонов, одновременно приглашая их к выходу, – к сожалению, не успел: она умерла слишком рано.

Виктория, когда все оказались уже в коридоре, повинуясь чисто женской привычки (оставлять виноватыми всех и каждого, кроме себя, разумеется), «набросилась» на Королева с претензиями:

– Что, недотепа, дождался в конце концов, пока бабушка умерла?! Я же говорила: всем надо было идти – уж я-то сумела бы выудить из нее все, что она только знает, и даже больше. Где мы теперь будем искать ее часть Проклятого сокровища?

– Наверное, в тайнике, расположенном в ее петербургской квартире, – улыбаясь, отвечал Королев, – нужно только взять ключи у какой-то Агафьи, якобы живущей с ней по соседству.

– Так ты все-таки узнал?! – воскликнула, восхищаясь, Багирова, но вместе с тем, пытаясь напустить и побольше страху, нахмурив брови, добавила: – Не понимаю: к чему тогда все эти розыгрыши? Может быть, мне кто-нибудь объяснит?!

– Просто так, – ничуть не смутившись, отвечал неудачливый шутник, не нашедший среди спутников должного понимания, – скажем, немного разрядить обстановку.

– Тебе это нисколько не удалось, – скривив уголок рта в презрительной улыбке, вставил свое слово и Аркадий Ковальский, – я уже начинал подумывать, что придется организовать в жилище старушки несанкционированный обыск, самовольный и необоснованный никаким законными документами.

– Нет, ничего такого делать нам не придется, – наставительно промолвил бывший оперативник, – да и вряд ли с его помощью можно было бы чего-то добиться: тайник находится в столь необычном месте, что без указки хозяев найти его, уж точно, навряд ли бы получилось – могло, конечно, повезти? – но процент вероятности в таком случае оставался поистине маленьким.

Последние слова рассказчик заканчивал, когда миротворцы поравнялись с дежурившей медицинской сестрой. И здесь Королев посчитал, что ему непременно необходимо «отметиться»:

– Я же говорил – не случилось ничего непредвиденного, а просто кто-то готовился умирать.

– Что, разве кто-то скончался?

На вопрос контролерши Семен ответил, уже подходя ближе к выходу; обернувшись и поглядев на миловидную девушку, он поставил в посещении больницы «жирную точку» и неприятной, и очень коротенькой фразой, сказанной наигранно опечаленным тоном:

– Да, «отошла» моя бабушка – мир ее тленному праху.

Далее, едва покинув лечебное заведение, отчаянные герои, не мешкая, отправились прямиком к жилищу умершей. По дороге (не без помощи Аркадия Ковальского) выяснилось, что Агафья – это соседка, с которой он беседовал утром, что тем самым намного облегчало исход всего дальнейшего предприятия.

Позвонить в дверь старушки взял на себя обязанность полицейский. Когда престарелая женщина открыла, он как можно более вежливо и широко улыбаясь промолвил:

– Здравствуйте, бабушка, – визитер не решился обратиться к ней по имени, но при этом без отчества, которое, к сожалению, узнать у покойницы так и не получилось, – я Семен Королев. Вера Сигизмундовна поручила мне взять у Вас ключи от квартиры, где мне необходимо забрать одну важную, невероятно ценную, одно слово, необходимую мне вещицу.

– Да, – согласилась состарившаяся представительница прекрасного пола, – она мне звонила – подождите, я сейчас вынесу.

После непродолжительной речи дверь ее квартиры закрылась, вновь же хозяйка появилась лишь минут через пятнадцать-шестнадцать.

– Совсем памяти никакой не стало, – оправдывая свое долгое отсутствие, произнесла подруга умершей соседки, – забыла, куда положила, а потому и еле-еле нашла.

– Мы долго там не задержимся, – промолвил Семен, забирая необъемную связку, – через четверть часа я занесу их обратно.

Вслед за тем путешественники отправились осматривать расположенную рядом квартиру; дверь открылась легко, и они все разом оказались внутри помещений жилища Костровой. Помня наставления преставившейся хозяйки, Королев уверенным шагом направился в нужную комнату, где подошел к левому, дальнему от входа, углу. Там был установлен тяжелый старинный шкаф. Пришлось просить помощи у Аркадия и Виктории, а затем с большим трудом втроем сдвигать его с места.

На освободившейся площади половой паркет, и действительно, очень легко разобрался, освободив маленький тайничок, надежно сокрытый под деревянным покрытием. Засунув в него правую руку, причем глубоко, дальше чем локоть, а после немного пошарив внутри, профессиональный сыщик без особого труда обнаружил расписную шкатулку. Достав ее наружу, в присутствии своих спутников (у которых, стоит сказать, как и у самого Избранного, в ожидании чуда горели глаза) он в торжественной обстановке произвел открытие крышки…

Их труды и надежды вознаграждены были в полном объеме: в тайнике находился первый Зловещий предмет, интересующий экспедицию и добытый с неимоверным трудом. Радуясь достигнутому успеху, они, словно возбужденные дети, осматривали свидетельство древнего чудовищного Заклятья, проклятого самими Богами, но в руки брать ее никто не решался, кроме, разумеется, основного героя, выбранного темными силами для проведения Великой освободительной миссии. Когда, в конце концов, присутствующие вдоволь налюбовались сокровищем, оно благополучно было убрано в брючный карман, а полы и обстановка в комнате приведены в прежний, надлежащий убранству, порядок. В последующем великолепная троица, покинув квартиру и возвратив Агафье ключи, отправилась в отель, справедливо считая, что вполне заслужили кратковременный отдых, полагающийся им после волнительного, а еще и изнурительно проведенного дня.

Оказавшись в гостинице, путешественники сразу же стали готовиться к отходу ко сну. У каждого был свой номер, но располагались они тем не менее рядом. Семен только что принял душ и вышел, обмотанный ниже пояса полотенцем, но тут… в дверь его неожиданно постучали.

– Открыто, – было его машинальным ответом.

Дверь распахнулась еще до произнесенного разрешения, и на пороге появилась Багирова, одетая в легкий халатик, вечерний и почти что прозрачный. Увидев Королева в том виде, в каком он появился из ванной, она улыбнулась, но, мгновенно спохватившись, убрала с лица доброжелательную улыбку, сделала его недовольным и по привычке серьезным, а после (все-таки не сумев полностью совладать с веселым настроением) игриво спросила:

– А-а, скажем, не обсудить ли нам план, направленный на изъятие другой части сокровища, волею судьбы оказавшегося в самом охраняемом в мире музее.

– А-а, Аркашка не будет против нашего обоюдного обсуждения? – слегка передразнивая, задал отпускник-полицейский вопрос, и довольно резонный, и очень уместный.

Словно в подтверждение, как не говори, все-таки справедливо сказанных слов, уже в следующий миг входная дверь завибрировала под аккуратным, но и настойчивым стуком. Не желая никого компрометировать, Королев схватил свое верхнее одеяние и, сказав Виктории, чтобы она сама открывала входную дверь нежданному посетителю, ловко «нырнул» обратно в ванную комнату.

Как и предполагалось, на пороге стоял Аркадий Ковальский: не найдя возлюбленную в занимаемом номере, обрусевший поляк пошел искать ее в соседних апартаментах. Увидев на избраннице откровенный наряд, он не нашел ничего лучше, как с озадаченным видом спросить:

– Я случайно не помешал?

– Да нет, – ответила молодая женщина несколько виновато, но и не позабыв придать распрекрасному личику недовольное выражение, – Сеня домывается в душе, а потом мы хотели позвать тебя, чтобы обсудить план наших дальнейших действий.

Как видно, Багирова была настроена на времяпрепровождение немного другое, но с Аркашей ее (как по примеру полицейского, она называла назойливого кавалера и в дело, и просто так) очень многое связывало, а следовательно, рвать с ним отношения вот так просто – на подобную подлость молодая женщина была пока еще не готова; в частности, покорившись в настоящий момент судьбе, она пригласила его войти, и оба они стали добросовестно дожидаться, когда же полноправный хозяин номера закончит вечернее омовение.

Ждать пришлось недолго: буквально через пару минут показался и сам виновник, ставший причиной небольшого собрания. Чтобы сразу поставить его в известность, зачем в итоге здесь все собрались, молодая красотка, обращаясь к Семену и словно бы предугадывая события, предусмотрительно заговорила самая первая:

– Пока ты мылся, к нам присоединился Аркадий; стало быть, раз вольно или невольно все оказались в сборе, думаю, пришло время начать продуктивное совещание, необходимое для разработки плана по изъятию древней реликвии из «Бриллиантовой кладовой», расположенной в стенах неприступного петербургского «Эрмитажа». Слово предоставляется господину полицейскому, и пусть он нам, то есть всем остальным, поведает свое видение решения, не стану скрывать, очень непростого вопроса.

Королев поклонился, поблагодарил за оказанное ему доверие, перечислил множество разнообразных эпитетов, особо заостряя внимание, как он несказанно рад, что именно ему предоставлена почетная миссия – составить план ограбления самой охраняемой в мире сокровищницы. Закончив паясничать, он уже серьезно продолжил:

– Я считаю, что, так же как получилось в первых двух случаях, – Вашем, – был отдан поклон Багировой, – и в разработке уважаемой Костровой Веры, «мать ее», Сигизмундовны – получить Зловещий амулет на простом интересе навряд ли получится; говоря более замысловато, я возьму на себя смелость предположить, что с тех пор, как он появился в музее, там сменился далеко не единый сотрудник, а значит, истинное его значение давно уже было утрачено; выражаясь теперь понятнее, если мы сейчас начнем про древний артефакт кого-то расспрашивать, то несомненно вызовем ненужные подозрения – его спрячут еще надежнее и значительно тщательнее станут оберегать.

– Хорошо, – вымолвила Виктория, – все это верно – но что ты предлагаешь конкретно?

– Его, как не скажет знаменитый литературный герой, нужно попросту выкрасть, – уверенным тоном заявил сотрудник – вроде бы как? – правоохранительных органов.

– Похитить?! – недоверчиво усмехнулся Ковальский, доселе угрюмо молчавший. – И как ты, интересно знать, собираешься провернуть столь сложное дельце, ведь, по моему мнению, для того чтобы «взять» «Эрмитаж», потребуется целая армия, вооруженная до зубов и готовая к неминуемой смерти?

– Я абсолютно согласна, – на замедлила высказать свое видение и Госпожа Совершенство, – как мы сможем осуществить беспрецедентное, ни с чем не сравнимое, похищение.

– Кто дослушает до конца, тот непременно узнает, – съязвил Семен и продолжил: – Я признаю, что здание тщательно охраняется и что брать его штурмом – идея глупая и вовсе бесперспективная. Поэтому кражу необходимо совершать днем, прямо во время экскурсии.

– Вот так-так?! – воскликнул Аркадий, резко вскакивая с удобного стула. – Как же ты собираешься – немыслимое! – проделать, разбить пуленепробиваемое стекло?

Багирова на этот раз промолчала, напряженно вглядываясь в довольное лицо выбранного ею «докладчика»; она пыталась понять: «Какую же хитрость нагловатый – да и чего там греха таить! – красивый субъект придумал?» Но попытка «завладеть» мыслями хитрого оратора оказалась бесплодной, и красавица «обратилась в слух», внимательно впитывая каждое слово. Тем временем сотрудник органов внутренних дел потихоньку подходил к главной части – чего уж там? – полностью преступного замысла:

– Я согласен, разбить стекло не удастся, да и шуметь в зале, наполненном «зевающими» людьми, было бы нелепо, глупо, а главное, мгновенно привлекло бы к себе излишнее внимание, нам ненужное, но вместе с тем и достаточно пристальное. Однако, для того чтобы уничтожить прочную стеклянную преграду, ее необязательно бить – вещество можно попросту растворить.

– Вот так-так? – повторяясь в необычном выражении, засмеялся неугомонный Ковальский (чувствовалось, что изнутри его сжигает непримиримая ревность и что она забирает его обычную порядочность и спокойствие). – Я вообще-то всегда думал, что стекло является самым стойким материалом и что оно ничем уничтожаться не может, ведь недаром же вся посуда, а в том числе и в химической промышленности, изготавливается исключительно из стекла.

– Твой довод, Аркаша, конечно же, весьма убедителен, – переходя на торжественный тон и поставив руки в боки, продекламировал Королев, – однако, к сожалению, я не успел довести до вас раньше, что еще до службы в милиции, то бишь ныне полиции, я успел окончить Химико-Технологический Институт, где особенное внимание уделял всяким реактивам и растворителям; короче, есть некое химическое соединение – называется оно «фтороводород», или, говоря еще по-другому, «плавико́вая кислота». Касаясь химических свойств, реагент, вступая в реакцию с двуокисью кремния, выделяет «фторид кремния», являющийся газом, и обыкновенную воду; подводя итог, он является единственным реактивом, способным бесшумно и незаметно уничтожать любую стеклянную преграду – пусть даже и невероятно высокой прочности.

– Интересно, а где ты собираешься достать интересующий нас реактив, – оживилась Виктория, – ведь, как я понимаю, в обывательском обиходе его просто не существует?

– И правильно, и правдиво, – согласился Семен и, не останавливаясь, продолжил: – Вместе с тем кислоту можно получить в домашних условиях, смешав любую соль фтора, скажем, с серной кислотой – однако! – реакция идет с выделением очень ядовитых паров, поэтому браться за ее проведение самим и производить вещество не в лабораторных условиях – это крайне рискованно.

– Как же ты собираешься ее воссоздать? – продолжала допытываться Багирова.

– Свое мнение я поведаю утром: над тем, где достать нужный нам реактив, я пока размышляю, а значит, моя мысль до конца еще не созрела.

На обозначенной ноте, пусть и не совсем торжественной, но вполне оптимистичной, собрание посчитали оконченным, после чего, пожелав друг другу спокойной ночи, его участники, не задерживаясь дольше, разошлись по занимаемым комнатам.