Золотая клетка

ГЛАВА 32

Мне казалось, что прошла целая жизнь с тех пор, как я надела униформу горничной. Жизнь прошла для меня полный круг, и меня это устраивало. Некоторые могут насмехаться над моей работой, плохо думать обо мне, а мне на это наплевать.

Было ли мне страшно покидать пределы квартиры Эрин? Я была в ужасе, но мысль о том, что у меня будет ребенок, и его отнимут у меня, напугала меня еще больше. Я знала, что Орден был занят тем, что пытался погасить пожары вокруг них самих, так что одна беглянка не будет проблемой.

Я не хотела их разоблачать. Мне не нравился этот мир, потому что я на собственном горьком опыте убедилась, что все, что блестит, отнюдь не золото.

Впервые я почувствовала себя свободной. И это было совсем не так, как я себе это представляла. Свобода не заключалась в том, чтобы ходить в первоклассную школу или иметь все деньги в мире. Свобода заключалась в том, чтобы сводить концы с концами, неустанно работая собственными руками.

Было невыносимо продавать ожерелье, которое я так долго носила с собой. Оно было как бы частью меня, но это была единственная вещь, которая у меня была, за которую я могла получить немного денег. Оказаться на улице в одиночку было суровой реальностью, к которой я не была готова. Я знала, что деньги, которые мне дали за ожерелье, были ерундой, но мне нужна была фора.

Моя квартира была не отстойной, но лучшей, которую я смогла найти. Я покинула город и оказалась недалеко от того места, где родилась. Я хотела увидеть остатки того дома, но не осмелилась приблизиться к закрытому поселку.

Вместо этого я оказалась на другом конце города.

Смотря на себя в зеркало, я понимала, что больше не похожа на ту девушку, о которой говорили в новостях. Я была совсем не похожа на гламурную Аспен Кинг. Моя одежда была мешковатой и простой. Мои щеки впали. Я сменила дизайнерские сумки на те, что были у меня под глазами. Мои волосы были тусклыми и медными.

Больше всего помогло то, что работа горничной была для меня совсем не в новинку. Никто бы не подумал, что богатая Аспен Кинг драила полы, стоя на коленях. Это было уместно и соответствовало моему положению.

Если бы жизнь шла прежним чередом, только без предательств, я бы до сих пор жила в доме Штильцхеных. Я была бы тайной подругой Мэйсона. Он бы стал самостоятельным, и я бы издалека наблюдала, как его наконец-то принимают в лоно общества.

— Черт, — всхлипнула я.

Эти чертовы гребаные гормоны. Одна мысль о том, чтобы наблюдать, как он женится на ком-то другом, приводила меня в состояние депрессии.

Потом мой желудок скрутило, потому что я была той, кто был замужем. Я была той, кто не раз наносил ему удар в спину. Поймет ли это когда-нибудь мой ребенок?

Я с любовью дотронулась до своего живота и поняла, что мне нужно как можно скорее обратиться к врачу. Я никому не доверяла и на работе держалась особняком. В моей квартире была только кровать и достаточное количество одежды, чтобы продержаться неделю.

У меня не было документов на другое имя, кроме тех, где говорилось, что я миссис Кинг, и я не хотела светить ими. Так что работа за наличные была моим единственным вариантом, но поход к врачу означал бы, что мне будут задавать вопросы. А я этот вариант не продумала, как следует. Моим единственным утешением было то, что некоторые женщины могли не знать, что они беременны, пока те не были на четвертом месяце, так что со мной еще какое-то время все будет в порядке.

Я напомнила себе, что вовсе не была эгоисткой. Я просто старалась, чтобы мой ребенок, и я были вместе. Это был материнский инстинкт.

Взглянув на будильник, я вздохнула. Пора было собираться на работу. Я переоделась в черную униформу, которую заставила нас носить компания, а затем собрала волосы в пучок. На большинстве фотографий мои волосы были длинными и всегда распущенными. Вот так, по крайней мере, я выглядела по-другому. Если бы я не была беременна, я бы покрасила волосы в черный цвет.

Ни разу в жизни мне не казалось, что я везучая, но после побега все сложилось на удивление хорошо. У меня никогда не было ничего своего, и, заложив это ожерелье, я получила наличные. Потом я зашла в закусочную, и официантка прониклась ко мне симпатией. Она дала мне свой номер, и с этого момента все наладилось.

Было очевидно, что я убегаю от чего-то, и, возможно, это заставило ее пожалеть меня. В любом случае, я была благодарна. У меня был телефон с предоплатой, которым я пользовалась только по работе. У меня не было никого, с кем я могла бы поговорить, да мне и не хотелось разговаривать с кем-либо.

Сегодня мне потребовалось больше усилий, чтобы встать с постели. Я устала, а еще эти бессонные ночи сильно сказывались на мне.

Фургон для уборки уже был у моего комплекса. Я забралась внутрь и улыбнулась двум другим дамам. Мы прибыли в ресторан, в котором собирались убираться, и я приступила к работе. Это было, похоже, на езду на велосипеде. Вы никогда не забудете, откуда пришли; большую часть времени мы просто предпочитали не думать об этом.

— Ненавижу тебя, Мэйси. Ты даже не вспотела.

Мне потребовалась секунда, чтобы вспомнить, что она разговаривает со мной. Я не могла позволить себе использовать свое имя. Хотя я бы делала это не очень часто. Я не знаю, почему это имя было первым, что всплыло в моей голове, но мне показалось, что это легче запомнить.

— Думаю, я просто привыкла к этому, — ответила я ей.

Я старалась свести свое общение с ними к минимуму. Я была готова превратиться для них в воспоминание в любой момент. Я зевнула. Сегодня я чувствовала себя более уставшей, чем обычно. Прошло еще немного времени, и они включили телевизор.

Как обычно, я пыталась не обращать на это внимания, но всегда испытывала страх, что там покажут мою фотографию. Новости продолжались, а я тихонько убиралась. У меня немного закружилась голова, поэтому я решила сделать небольшой перерыв, когда по телевизору замелькали последние новости.

— Уилфред Кинг из «King enterprises» был арестован в связи с появлением новой информации о незаконном приобретении «Stiltskin Tech». Пока нет никакой информации о том, был ли арестован его сын Уильям Кинг или нет. Многие из вас знают, что все это произошло в день его свадьбы, и никто еще не видел его жену.

У меня начала кружиться голова. Я держалась за стену, пытаясь выбраться наружу, чтобы подышать свежим воздухом.

— Этот случай был шокирующим с самого начала. Это все равно, что наблюдать за падением современной монархии.

У меня загудело в ушах, и я перестала слышать, но последнее, что я помнила, было то, что я увидела свое лицо по телевизору.

Пищащий звук разбудил меня. В комнате было холодно, и стояла удушающая тишина, которая заставляла меня чувствовать себя неловко. Мои глаза сонно открылись, и я не сразу поняла, где нахожусь. Этот пищащий звук раздался снова, и я попыталась встать, но что-то на моей руке помешало мне ее поднять.

В моей руке была игла. Я проследила путь трубки к капельнице. Мои глаза воспринимали все происходящее, но мой разум все еще был слишком затуманен, чтобы собрать все воедино.

Я посмотрела на себя сверху вниз, и вот тогда реальность обрушилась на меня. Я лежала на кровати, укрытая кремовым одеялом. Меня отвезли в больницу, и я была в полной заднице. Я задавалась вопросом, удастся ли мне сбежать или уже слишком поздно.

Свободной рукой я потянулась к капельнице с намерением вытащить ее, когда что-то холодное обвилось вокруг моего запястья. Ощущение кожи было теперь слишком знакомым, что вызывало дрожь на моей коже. Я взглянула вниз, и, конечно же, там была рука в черной перчатке, держащая меня.

Я медленно подняла голову, и самым ярким в комнате был не свет, а горящие нефритовые глаза, которые уставились на меня.

— Куда-то собралась, питомец? — прохрипел он.

Аппарат начал пищать сильнее.

Он посмотрел мимо меня, потом на меня и ухмыльнулся.

— Ты боишься? — сказал он тихим голосом, наклоняясь. — Или возбуждена?

Моя грудь все еще продолжала подниматься и опускаться.

— Ч-ч-чего ты хочешь?

Он не знал. Может быть, у меня все еще был шанс покончить с этим и уйти. Он не мог знать, что момент, которого он так долго ждал, наконец, настал. Если разворачивающиеся события не были свидетельством его терпения, я не знаю, что это было. Он ждал своего часа, для мести, и чтобы все мы, кто предал его, были готовы пасть к его ногам.

Мэйсон поднялся во весь рост, и эти глаза пронзили меня насквозь. Я чувствовала себя крошечной под его покровительством.

— Мне просто интересно, куда, черт возьми, ты направляешься с моим ребенком.

Машина начала яростно пищать.

Было уже слишком поздно. Он уже знал.