Золотые мятежники

— Нам нужно поговорить.

— Мы уже поговорили. Отойди в сторону. — Арианна подумала, не тяжелее ли он, чем наполненный трубками сумка у нее под боком. Она могла бы просто поднять его и перенести.

— Нет.

— Ты хочешь умереть?

— Ни в малейшей степени. Совсем наоборот. Вопрос в том, Арианна, хочешь ли ты?

— Не угрожай мне. — Одно предупреждение — это все, что он мог получить.

— Наместники могут счесть тебя угрозой.

— Что?

— С тех пор как твой маленький эксперимент с оружием взорвался на лице Наместника-Револьвера. — Арианне сразу же вспомнился ее прототип на Нове. Она отправила схемы Флоренс и…

— Я слышал, Флоренс тоже там была. Сражаться с Драконами с помощью неисправного оружия…это так печально, такой исход.

— Она жива? — огрызнулась Арианна. Она собиралась потерять Квареха и Флоренс; она смирилась с этим. Но она не будет мешать им сделать свой выбор и будет наблюдать за их процветанием из своей тени. Она толкнула низкорослого Фентри к двери. Его голова глухо стукнулась о металл. — Луи, не играй со мной в игры.

— Тогда не играй со мной в игры, — прорычал он. — Ты отправилась в Нову. Ты сговорилась вычеркнуть меня из уравнения. Ты до сих пор не предоставила схему шкатулки… И это после всего, что я для тебя сделал? После всего, чем я готов рисковать, чтобы защитить твои цветы, когда Драконы будут систематически их уничтожать?

Наступил момент ясности, прорвавшийся сквозь смятение и гнев.

— Что ты сказал?

— Я с радостью сохраню для тебя цветы. — Луи улыбнулся своей жалкой ухмылкой, думая, что у него есть преимущество перед ней, не зная, что она несет в своей сумке.

Руки Арианны ослабили хватку, задумчиво, почти нежно разглаживая морщинки. Она не сказала ни ему, ни кому-либо на Луме о том, что цветы были уничтожены.

— Как далеко простирается твое влияние?

— Прямо к Королеве Драконов.

Эти четыре слова привели ее в слепую ярость. Колетта'Рю, женщина, одурманившая Арианну своим кинжалом, подставившая ее под когти Ивеуна, — вот с кем был в постели Луи. И пусть только такая никчемная слизь, как он, будет иметь дело с таким отвратительным существом.

С криком Арианна повалила хрупкого мужчину на землю, надеясь, что сломала его. Ее уши задергались в предвкушении звука ломающегося и рвущегося тела. Арианна навалилась на него, прижав колени к его рукам — как будто его нужно было прижимать. Луи не смог бы сопротивляться, даже если бы попытался. Она чувствовала, как под ее весом его кости трещат, как ветки.

Но Луи не плакал. Он не молил о пощаде. Он даже не скорчил гримасу. Вместо этого он ухмылялся, как дурак, его кривые желтые зубы подмигивали ей, как умирающие звезды.

— Да, да, Белый Призрак, покажи мне свои когти, — призывал он. — Убей меня, давай, и никогда не узнаешь, что я ей сказал.

— Как ты смеешь! — Арианна была рада, что они находятся далеко от гильдии, потому что теперь она кричала. Не было причин не дать плотине прорваться, потому что единственным человеком, который мог бы увидеть эту ее изрезанную, разрушенную сторону, был бы мертвец. — Я всегда знала, что ты худший из худших, но это, это? Ты продал наш мир ради наживы!

— Да, — ответил он с не меньшим рвением, сумев сохранить голос сильным, несмотря на свое положение. — И я буду делать это снова, раз за разом. Я предан тому, кто больше заплатит. Так что тебе лучше сделать свое предложение более привлекательным, Арианна, для всего Лума.

— Как долго? — Она даже не могла смотреть на него прямо. — Как долго ты с ней работаешь?

— Годы. — В этом было столько смысла. Король преступного мира, человек, который, казалось бы, мог получить все, что угодно, у которого всегда были органы для торговли. Конечно, у него были! Он продал за них свою душу королеве смерти. — Она доверяет мне, Арианна, и мы можем использовать это в наших интересах. Мы можем использовать это, чтобы спасти Лум, если…

— Если что?

— Если ты не посмеешь снова подставить меня, — закончил Луи.

Арианна отшатнулась назад, перевернувшись с пятки на ногу.

— Я предложил тебе возможность работать вместе. Ты отказалась.

— Мы заключим новую сделку, прямо сейчас. Я не убью тебя…

Его смех прервал ее.

— Ты думаешь, меня волнует смерть? Думаешь, у меня есть любимые люди, которым ты можешь угрожать? Арианна, ты самая идеалистичная дура из всех. — Арианна с презрением наблюдала, как мужчина продолжает лежать, а его магия медленно отращивает мышцы и кости, возвращая обвисшую плоть на место. — Если ты убьешь меня, у тебя не будет органов, необходимых Алхимикам для создания Совершенной Химеры. У тебя не будет средств, чтобы забрать эти драгоценные цветы с Новы.

Арианна склонила голову набок. Как приливы и отливы меняются…

— О, Луи, это твой козырь? — Она выхватила кинжал. Она не хотела делать это когтями Дракона. Она хотела, чтобы орудие, лишившее Луи жизни, было сделано Фентри. — Королева, которую ты так обожаешь, предала тебя. Она не сообщила тебе, что ее планы были сорваны, а ее приспешники убиты. Син сохранил часть цветов для себя. — Арианна присела, глядя на расширившиеся от удивления глаза Луи. — Да, мой милый Король города Меркури. Мои друзья не продали меня, в отличие от твоих. И так уж вышло, что они могут предоставить органы не хуже любого другого Дракона.

Арианна снова приставила кинжал к его горлу, вспоминая Квареха. Ей было интересно, убил ли он Финнира.

— Знаешь, большую часть своей жизни я мечтала убить короля. Ты не был тем, кого я имела в виду, но я думаю, что твоя смерть может быть не менее приятной. Давай узнаем, не так ли это?

— Подожди, Арианна, давай не будем торопиться, я еще могу…

— Что еще? — Она чуть ли не мурлыкала от восторга. Он действительно пришел один, думая, что его сообщники смогут его защитить. Он был старым ножом, который сломается, если она попытается наточить его. Для такой бесполезной вещи есть только одно решение. — Быть полезным? Думаю, есть несколько Воронов, от которых пользы не меньше, чем от тебя, и они знают почти всю твою сеть.

Арианна наклонилась вперед и провела рукой по его плечу. Это было странное объятие. Она чувствовала пистолет, который он носил в жилете, но он не потянулся за ним. Должно быть, он знал, что против нее это ничего не даст. Даже если это кого-то насторожит, он будет мертв до того, как они прибудут.

— Ты знал, что все так закончится для тебя?

— Я не мог представить себе лучшей смерти, чем от рук лучшего вора и убийцы, с которым я когда-либо имел удовольствие работать. — Луи говорил тихо, как с любовницей. Арианна подумала, не впервые ли к этому ужасному человеку прикоснулась женщина. — Съешь мое сердце, после того как вырежешь его.

— Нет, — прошептала она ему на ухо. — Я знаю, что оно будет гнилым на вкус.

Арианна вонзила кинжал ему между ребер. Она повернула его, и хор трескающихся костей и рвущихся тканей совпал с его последним вздохом. Луи сплюнул черную кровь, сочившуюся по ее плечу, — пятно на белом плаще, которое она будет носить как почетный знак.

Арианна погрузила руку в его грудь, вырвала сердце и отбросила его в сторону.

Она встала, оставив тело Короля Города Меркури сочиться черной жижей на холодный пол ангара. Она оставила его как четкое предупреждение всем, кто найдет его, о том, что Белый Призрак вернулся в Лум.

Она с грохотом распахнула дверь, которую загораживал Луи, не заботясь о том, кто ее услышит. Проход обратно в гильдию превратился в сплошное пятно и закончился тем, что она без предупреждения распахнула еще одну дверь. Уилл и Хелен вскочили с места, широко раскрыв глаза от удивления. Арианна прислонилась к дверной раме, вскидывая нож, на плече у нее была кровь.

— Всех людей Луи — сюда, немедленно, — бодро потребовала она. — Попытаетесь бежать, и я изрежу вас живьем.

— Что? — зашипела Хелен.

— Мы должны сделать так, как она говорит. — Уилл схватил Хелен за руку и потащил ее из комнаты. Мальчик бросил на Арианну косой взгляд, на который она ответила взаимностью. Она не забыла его попытку предупредить ее на дирижабле. Возможно, этого было недостаточно, чтобы спасти его, но этого было достаточно, чтобы пока сохранить ему жизнь.

Они вернулись с тремя мужчинами. Арианна закрыла за ними дверь, оценив настороженные взгляды каждого из них. Она прислонилась к двери, давая понять, что без ее благословения никто не выйдет.

— Итак, поговорим о верности. — Арианна направила свой кинжал на человека с красными ушами. — Ты первый.

— Меня зовут Адам.

— Фантастические уши Рок. Они служат для связи шепотом, верно?

— С женщиной по имени Топанн.

Дальнейшее сотрудничество принесет ему минуты, а может, и часы жизни.

— И эта женщина работает на Колетту Рок, Королеву Драконов?

— Да.

— Ты разорвешь шепотную связь, если я потребую?

— Да.

— Что происходит? — потребовала Хелен. — Где Луи?

Ребенок не позволял себе видеть очевидное.

— Я убила его за преступления против Лума.

— Ты не могла этого сделать! — Девочка казалась искренне расстроенной.

— Профессиональный риск при работе вне закона. Луи знал, на что шел. — Законов на Луме и у Фентри было немного. Большинство из них были негласными. «Не предавай» было довольно очевидным. Протеже Луи выглядела ошеломленной, поэтому Арианна продолжила. — Хелен, я не Мастер-Ворон и никогда не закрою глаза на измену Луму. Как бы я ни ненавидела убивать таланты, я гораздо больше не люблю тех, кто работает против Лума.

Деточка поджала губы.

— Луи любил сделки. Так как насчет этого? Я не буду убивать вас всех, и вы — и все остальные, кто был верен Луи, — теперь будете работать на меня. Я готова заплатить, сколько бы вы ни получили от него.

— Звучит более чем справедливо, босс. — Адам заговорил первым, скрестив руки на груди и прислонившись к стене. Очевидно, что эта идея его ничуть не беспокоила.

— Считай, что мы согласны. — Уилл говорил за себя и Хелен. Девушка, казалось, на мгновение запротестовала, но у нее хватило ума промолчать.

— Переступите через меня и умрете…

Адам поднял руку. Она вскинула брови, не желая, чтобы ее заставили замолчать, но позволила ему продолжить.

— Мы все знаем, на что ты способна. В любом случае я бы предпочел работать на Королеву Призраков, а не на Короля Города Меркури.

Королева Призраков. Это было что-то новенькое. Но ведь она убила Луи, а значит, по закону Драконов получит его титул. Арианна не стала скрывать ухмылку.

— Итак, сначала о главном. Как Луи общался с Тер.4? Я требую известий о Флоренс.

39. Кварех

Улицы Неаполя были пусты.

В ресторанах было достаточно тихо, чтобы выманить крыс в поисках еды, оставленной на столах — неоплаченной и несъеденной. Игровые салоны были неподвижны, колоды не перетасованы, колеса не раскручены. В дегустационных залах для вина и чая впервые за всю историю столицы Руаны не было посетителей.

Кварех оценил эту передышку от хаоса, бушевавшего всю ночь. Сотни людей, его народ, переселились вверх по реке, протекавшей по центру Руаны. Приказ бежать был встречен с трепетом, но он был удивлен тем, как многие поверили ему и доверились его приказам.

— И что теперь? — прошептал Каин. В осторожности не было необходимости, но она подходила к тишине, которая сгущалась вокруг них.

— Теперь мы отправляемся домой. — Кварех в последний раз взглянул на стоящее перед ними здание.

Это было старое Поместье Син, поместье, которое когда-то было самым престижным строением на всей Руане, но во времена Петры пришло в упадок, когда ее внимание переключилось на новое поместье вдоль Западного Хребта. В детстве здесь был его дом. Здесь погиб его отец; в затишье перед катастрофой он почти уловил запах отцовской крови в том месте, где Петра вырвала из его груди бьющееся сердце.

— И это все? — проворчал Каин, когда Кварех отвернулся от старой усадьбы. — Ты поворачиваешь хвост и убегаешь?

— Да, — подтвердил Кварех.

— Нет. — Каин схватил Квареха за локоть и удержал на месте, практически притянув его к себе. — Я не позволю тебе отдать им Неаполь. Ты стал Оджи, чтобы сражаться.

— И я буду сражаться, — поклялся Кварех.

— О чем ты думаешь? Ты оставляешь нашу столицу, жемчужину Син, готовой к захвату. — Каин зарычал при одной только мысли об этом. — Как твой Рю…

— Как мой Рю, ты должен доверять мне больше всех остальных, Каин. Неаполь не в земле и не в зданиях. Его делают блестящим не питейные заведения и не кафе. Это народ, Каин.

— Они придут сюда.

— Я знаю. — Кварех рассчитывал на это. Если Ивеун подведет его и не покажет, что забирает Руану, у него будут серьезные проблемы. У него было достаточно времени, чтобы придумать только один план, и это был именно он.

— Ты хочешь устроить им засаду! — Каин все еще не мог взять в толк, как можно не сражаться. — Улицы станут золотыми от крови Рок.

— Нет. — Кварех взял Каина за руку и крепко сжал ее в своих. — Я лишу Ивеуна его завоеваний. Здесь не будет победы. Он приземлится на Руане, и ему не придется требовать ничего, кроме пыли и гниющей пищи.

— И тогда ты сразишься с ним?

— Я пока не буду с ним дуэлировать. — Кварех покачал головой и снова направился к своему боко.

Каин торопливо зашагал вперед, его ноги, несомненно, пытались компенсировать медлительность его разума.

— Он обязательно бросит тебе вызов.

— Я знаю.

— Ты можешь сделать это здесь, не опасаясь участия других.

— Я знаю.

— Но ты все равно не сделаешь этого… — Голос Каина прервался, он пытался осмыслить понятие, о котором никогда раньше не слышал. — Что ты задумал, Кварех?

— Я сосредотачиваюсь на результате. — Кварех сел на своего боко, взял в руки поводья и посмотрел в сторону заходящего рассвета. — Мы слишком долго подыгрывали мировому порядку Рок, и ради чего? Если наша цель — построить свой собственный, нам придется отвечать только перед собой.

— Это будет война и с Там. Они придут на помощь Рок, — предостерег Каин, наконец поняв, но все еще отставая на два шага.

— Я знаю. Так и должно быть, если Син будет вести за собой. Мы должны заслужить победу над ними обоими. — Кварех прищурился, прикидывая, не показались ли ему очертания боко на горизонте. Не желая рисковать, он пришпорил своего боко и устремился в небо. Каин сделал то же самое. — Скоро мы получим Совершенную Химеру. Только тогда мы нанесем удар.

— А что, если она их не пришлет? — спросил Каин, перекрикивая ветер и хлопая крыльями.

— Пошлет.

— Надеюсь, ты прав, Оджи. Все ставки сделаны. — Каин выглядел неуверенно, но все же последовал за ним. Даже когда его сомнения достигали апогея, он следовал за ним. Он заслужил каждый оттенок голубого цвета, который приобрела его кожа в лучах рассвета.

— При таких высоких ставках мы должны идти до конца.

Кварех взял в руки поводья, оставив позади город, который он так любил, чтобы Рок и Король-Дракон разгромили его в отчаянии. Вместо этого он направился к нефтеперерабатывающему заводу, где было достаточно золота, чтобы изготовить первый новый планер из тех, что, как он надеялся, будут многочисленными.

4

0

. Флоренс

Мысленно она лежала в той самой огромной кровати в Старом Дортаме, которую, по глупости, приходилось застилать каждое утро.

Шум вокруг нее принадлежал Арианне. Это был ленивый день, когда не было работы и никого в Городе Меркури — такой день, когда она могла не спеша проснуться и оставить в комнате небольшой беспорядок. Они тихо потягивали что-то горячее, пока горло просыпалось, а потом, закутавшись, смело бросались на ледяной зимний ветер, дувший с гор, и отправлялись на поиски чего-то более существенного, что можно было бы положить в желудок.

Флоренс разглядывала шляпки на пьедесталах в витрине своей любимой кондитерской и медленно проходила мимо единственной на весь Старый Дортам. Арианна настаивала на том, что они должны идти дальше. Они могут остановиться в другой день… но сейчас они должны идти дальше.

Я должна идти.

Она приоткрыла глаза. Свет, проникающий по ту сторону век, свидетельствовал не о ярком зимнем утре, а о жужжащей электрической лампочке. Шум вокруг нее принадлежал не Арианне, а Алхимику. Холод действительно был зимним, но его усиливали глубины Подземелья.

— Шаннра? Вилли? Томас? — прошептала Флоренс.

— Они все в порядке, — ответил знакомый голос. — В разной степени, но тем не менее все в порядке.

Флоренс поняла, с кем говорит, как только его лицо появилось в ее поле зрения.

— Не знала, что ты добрался до Тер.4, Дерек.

— Я был одним из последних, кто выбрался с Тер.2. Когда я добрался до Тер.0, ты уже перебралась сюда, а когда обосновалась здесь… Ни Нора, ни я не знали, как подойти к печально известной Флоренс.

— Печально известной? Неплохо звучит.

— Может быть. — Без предупреждения он погрузил шприц в ее руку, и по венам потекло теплое ощущение.

Между ними воцарилось молчание, и Флоренс ждала, пока ее мысли прояснятся. Теперь все было по-другому. Возможно, именно потому, что она приобрела «дурную славу», она и не отправилась на их поиски. В конце концов, было время, когда он и Нора были для нее всем.

Это время прошло.

Люди менялись, мир менялся, и все шли своим чередом.

— Как долго я была в отключке? — Она посмотрела на свою руку: вокруг места укола образовался большой синяк, который ее магия еще не успела залечить.

— Всего день. — Алхимик покачал головой. Вот так и закончились их дружеские, но профессиональные отношения. — Мы могли бы сделать больше, если бы имели доступ к соответствующим реагентам и лекарствам, но нам придется лечить тебя по старинке, с помощью одной лишь магии.

Флоренс удивилась, как быстро что-то становится «по старинке», ведь магия на Луме существует всего два десятка лет.

— Пойду позову мастеров.

Дерек ушел, и вскоре в маленькую импровизированную медицинскую комнату вошли два мастера Револьверов. Флоренс узнала в них Бернарда и Эмму. Это были два последних живых Мастера-Револьвера, и один из них был — или вскоре должен был стать — Наместник.

— Не пытайся сесть. — Один из них поднял руку, чтобы остановить ее, прежде чем она сможет пошевелиться. — Побереги силы.

Если в комнате и так было мало народу, дверь снова открылась, и вошли еще три наместника. Флоренс чувствовала себя как на пиру, устроенном для сильных мира сего. Не помогало и то, что ее «больничная койка» была настоящим столом.

— Что там произошло? — потребовала Дав.

— Дай ей немного перевести дух. — Флоренс оценила, что Пауэлл пришел ей на помощь, даже когда она в ней не нуждалась.

— Я в порядке, спасибо, Наместник Пауэлл. — Несмотря на то что мастера говорили ей раньше, Флоренс заставила себя подняться на ноги. В ее теле чувствовалась скорее усталость, чем что-либо еще. Мышцы тупо болели, но, похоже, лекарство, которое дал ей Дерек, начало действовать, и боль стала далеким шепотом в ее сознании. — Наместник Грегори выделил группу в зал для испытания оружия по схемам, которые Арианна обнаружила в кабинете Мастера Оливера…

Она постаралась изложить все как можно короче, не упуская ни одной важной детали. Самое главное — она постаралась избавиться от общего презрения, которое все еще питала к Грегори и некомпетентности, приведшей к его смерти, а также к гибели и ранению других.

— Почему ты не отступила? — спросил Мастер Бернард, когда она закончила свой рассказ. — Томас подтвердил, что он просил тебя оставить его.

Флоренс надолго задумалась, складывая и раскладывая руки на коленях. Как она могла рассказать правду и при этом не выдать себя за женщину, убившую последнего Наместника-Алхимика?

— Я знаю, что произошло в Гильдии Алхимиков. — Она нисколько не чувствовала себя виноватой перед Софи, так же как не чувствовала себя виноватой в том, что не надавила на Грегори, рассказав о его ошибках. Но она оставалась намеренно двусмысленной. — Я знаю, что Наместник Софи приняла решение оставить часть гильдии умирать. — Флоренс посмотрела прямо на Этель. Если кто и знал правду, так это она. Но лицо Наместника ничего не выдало. — Мне это никогда не нравилось. А в Луме осталось очень мало талантов.

— Ты убила Револьвера в упор на первом Трибунале, — заметил Дав.

— Убила. Но это было другое.

— Как это? — спросила Мастер Эмма, скорее с любопытством, чем с угрозой.

— Потому что он сделал свой выбор. Он выступил против Лума, а я осталась в стороне. Но Томас, Вилли, Шаннра, Мастер Джозеф… — Флоренс посмотрела на Дав. — Ворон, которого ты послала, чтобы он вел нас. — Она почувствовала себя виноватой, что не смогла вспомнить имя парня. — Они все выполняли приказ. Это была ошибка, в совершении которой они не принимали участия и которая стоила им жизни.

— Как ты знала, что сможешь заставить оружие работать? — спросил Мастер Бернард. — Я видел уравнения и детали, которые ты дала Грегори. Как ты пришла к правильному выводу, когда он и все мы не смогли?

Флоренс хотела сказать, что это удача, но это было неправдой.

— Я работала над магическим оружием большую часть своего обучения. В конце концов, я была оружейником у Белого Призрака. — Признаваться в этом сейчас было как-то странно. — Однажды я видела, как оружие, которое, как я могу предположить, было экспериментальным, возможно, украденным, использовалось Всадником против дирижабля, на котором я находилась. Я работала над своим собственным оружием, пыталась воссоздать то, что видела, без помощи «правильного» обучения в гильдии.

— Так что недостаток образования я компенсировала творческим подходом. К тому же… — Флоренс не смогла сдержать легкую улыбку, которая быстро сползла с ее губ из-за серьезности ситуации. — Я знаю, как мыслит Клепальщик. Я знаю, где их разум натыкается на стены и как их обойти.

— Ты можешь воссоздать оружие? — спросил Пауэлл. — Ты помнишь, что ты сделала?

— Конечно, — подтвердила Флоренс. — Но я бы хотела как следует обсудить это с Арианной. Возможно, она сможет предложить что-то новое.

— С ним мы сможем дать настоящий отпор, — пробормотал Бернард. — Регулярные Химеры могут присоединиться к борьбе здесь, на Луме, а большинство Совершенных мы сможем отправить прямо на Нову.

— Более того, мы можем победить. — Флоренс не оставила места для сомнений.

— Мы можем победить, если у руля Револьверов будет сильный лидер. — Флоренс показалось, что Пауэлл сказал нечто странное. Мужчина посмотрел на двух Мастеров Револьверов и задумался, кого бы ему выбрать из них.

— Нам еще далеко до кворума. — Эмма неуверенно оглядела зал. — Я буду голосовать за себя.

— И я тоже. — Бернард бросил взгляд в сторону женщины, которая теперь была его соперницей. — Возможно, другие викарии помогут устранить ничью.

— Я не уверен, что обладаю достаточной квалификацией. — Наместник-Алхимик отстранился от мира и его решений.

— Я отдаю свой голос за Флоренс. — В ушах у нее зазвенело, как будто слова Пауэлла прозвучали как выстрел.

— Что? — Дав прищурила глаза, глядя на Наместника.

— Она сильна, потому что училась у многих гильдий. Она — то, к чему стремится Лум, и то, к чему должны стремиться ученики — к лучшей версии себя через приобретение знаний.

— Этому нет прецедента, — предостерегла Этель.

— Нет прецедента и для жизни в Подземелье. — Дав покачала головой и ущипнула себя за переносицу. Она тяжело вздохнула. — Я тоже голосую за нее. — Наместник Воронов посмотрел на двух шокированных Револьверов. — Ничего личного, просто у меня уже сложились отношения с этой девушкой, а я ненавижу знакомиться с новыми людьми.

— Как вы думаете, Револьверы поддержат это? — Этель была единственной, кто сосредоточился на том, как гильдия воспримет эту новость.

— Мы еще даже не слышали, поддерживает ли это Флоренс. — Бернард скрестил руки и посмотрел на нее.

Флоренс подумала, не стоит ли перед ней еще один Грегори, еще один влиятельный человек, который видит в ней меньшее из-за ее возраста, опыта и опеки. Даже если это не так, всегда найдутся люди, подобные Грегори, стремящиеся подорвать ее на каждом шагу.

Флоренс оглянулась на Пауэлла. Он тоже поднялся нетрадиционным путем, и она была тому свидетелем. Теперь она хотела доказать ему, что он сделал правильный выбор, спасая ее из-под обломков Тер.1. Она хотела, чтобы ее жизнь имела значение.

— Я поддерживаю, — подтвердила она.

— Как, по-твоему, ты можешь возглавить Револьверов, никогда не будучи им по-настоящему? — скептически спросила Эмма.

Это не прямое возражение, с надеждой подумала Флоренс.

— При всем уважении, я была Револьвером с самого рождения.

В комнате воцарилось молчание. Флоренс подумала, не стоит ли ей сказать еще что-нибудь, но предоставила собравшимся обдумывать свои собственные мысли. Это дало ей время подумать о том положении, в которое она собиралась себя поставить. Чем больше она размышляла, тем меньше боялась.

— Я меняю свой голос и отдаю свою поддержку Флоренс.

— Что? — Бернард уставился на своего коллегу.

— Она сделала то, что не смог сделать предыдущий Наместник. Ты видел пистолет.

— Этого недостаточно, чтобы сделать кого-то наместником!

— Она сделала нечто большее, — вмешался Пауэлл. — Она объединила Лум. — Наместник поднял руку, нарисовав в воздухе круг вокруг своей ладони. — Пять гильдий, некогда разделенных, как пальцы, вновь объединились в единое целое. — Он сжал руку в кулак.

Пять гильдий Лума — Флоренс всегда представляла их как одну большую цепь, но, возможно, они были похожи на руки. Они могли двигаться по отдельности, но их сила появлялась, когда они объединялись, когда они видели, что являются одной единой силой.

— Я поддерживаю ее. — Наместник Этель наконец приняла решение. Все взгляды упали на Бернарда.

— Я переголосовал. — Он пожал плечами. — Мое мнение не имеет значения.

— А для меня имеет. — Флоренс ждала продолжения, пока не убедилась, что все его внимание приковано к ней. — Ты один из двух мастеров. Мне понадобится твое помощь, руководство и понимание. Я не приму эту мантию в окружении дурной крови.

Он пристально посмотрел на нее, и Флоренс стало интересно, что он ищет. Она ничего не знала об этом человеке, поэтому не знала, что изобразить. А если бы и знала, то слишком устала, чтобы что-то придумывать.

— Если бы ты была с Грегори наедине и знала, что его пистолет неисправен, ты бы все равно попыталась его предупредить?

— Да. — Несмотря на ее честный ответ, брови Бернарда поднялись, и он стал выглядеть еще более скептично. — Он был Наместником Револьверов. Я бы попыталась спасти ему жизнь, даже если бы это означало указать на его ошибку.

— А если бы он все равно не послушал?

— Тогда я бы позволила ему умереть. Как Наместник-Револьвер, он должен отвечать за свои ошибки, даже если они стоят ему жизни.

— А ты? Мы ответим за это своей жизнью?

— Я бы не хотела, чтобы было иначе. — В глазах Флоренс промелькнула частичка ее Ворона, и она дико улыбнулась. — Разве это не путь Револьвера? Взять жизнь в руки и смириться с тем, что случится, если ты ее уронишь?

Бернард продолжал внимательно разглядывать ее, но в конце концов кивнул и вышел из комнаты. Выходя, он сказал:

— Я тебя поддерживаю.

В том, как закрылась дверь, чувствовалась какая-то серьезность. Как будто дело было закончено еще до того, как Флоренс успела обдумать его. Неужели это действительно только что произошло?

— Давай проведем Трибунал завтра, когда ты почувствуешь себя сильнее, — предложил Пауэлл. — Нам нужно обсудить готовность Философских Шкатулок и то, как мы можем изготовить твое оружие.

— Хорошо. Пришлите мне Шаннру. — Флоренс постаралась придать своему голосу твердость. Она испытывала бурю эмоций, но среди них не было колебаний по поводу того, что ее назвали Наместником Револьвера. — Она может пошептаться с Арианной за меня.

Комната опустела, и Флоренс на одну очень долгую минуту осталась одна. Она не могла ничего сделать, кроме как потрясенно смотреть на свои руки. Каким-то образом ей удавалось держать себя в руках, сохранять самообладание и самоконтроль, но теперь кости словно пытались превратить ее плоть в желатин.

Она сжимала и разжимала пальцы в кулаки, вспоминая метафору Пауэлла. Если гильдии были похожи на руки, то и она должна быть похожа на них. Какая-то ее часть боялась, но не меньше и не больше, чем та, что была в восторге. Нервы расшалились в уверенной в себе женщине, которая знала, что ей предстоит вступить в самую важную роль в своей жизни.

Она вдохнула через нос и выдохнула через рот. Ее руки сжались в кулаки. Как и все соперничающие части внутри нее, она объединит весь Лум в единое целое.

Дверь открылась, и Шаннра вскочила в комнату, практически подпрыгивая от волнения.

— Я только что услышала!

— Новости распространяются быстро. — Флоренс слабо улыбнулась.

Шаннра присела на край низкого столика, на котором сидела Флоренс.

— Уверена, ты хотела первой сообщить мне об этом.

— Так что не расстраивайся, а? Тем более что теперь, когда ты все рассказала, мне нужно, чтобы ты шепнула Арианне. Я должна рассказать ей, что случилось с оружием.

— Я к твоим услугам, Наместник-Револьвер.

Ей очень нравилось, как Шаннра мурлыкала слова «Наместник-Револьвер». Флоренс протянула руку и провела по изгибу щеки, которую так обожала.

— Мне нравится, как это звучит.

— Есть еще кое-что, что тебе следует знать. — Шаннра присела на край, убирая волосы Флоренс с лица. — Пока тебя не было, о чем-то шептались. Ты не единственная, у кого новый титул.

— Что?

— Похоже, она убила Луи. Теперь мы все подчиняемся Королеве Призраков.

— Убила Луи? — повторила Флоренс, гадая, что могло заставить Арианну зайти так далеко. — Разве он нам не нужен?

— Похоже, она считает иначе.

Флоренс пыталась осмыслить услышанное. Что же сделала Арианна?

Шаннра поднесла руку к уху, но Флоренс отдернула ее, прежде чем та успела активировать шепотную связь с одним из ключей Луи… Арианны.

— Это может подождать еще секунду, — сказала Флоренс, притягивая женщину к себе. Она приникла к губам Шаннры и почувствовала, как ее любовница расслабилась в поцелуе. Флоренс и сама расслабилась, как ей показалось, впервые за целую вечность, несмотря на всю тяжесть своих новых обязанностей. Это была сила Шаннры, а может быть, сила их совместной жизни.

Флоренс расскажет Арианне — она должна. Но Наместники не спешили связываться с теми, кто правил подземным миром, а она — Флоренс, беглый Ворон, которому уготована смерть, — теперь была Наместником.

ВТОРАЯ ЧАСТЬ

Перевод и редакция: ПЕРЕВОД lenam.books (https://t.me/translationlenambooks)

41. Арианна

Золотистые кабели с точным зип пронеслись по ремням.

Через две секунды после того, как прекратилось звяканье шестеренок, Арианна с огромной скоростью пронеслась вокруг низкой дымящейся трубы, и раздался звон золота о металл, когда ее зажим скользнул по перилам. Через три секунды после этого планер со свистом пронесся вокруг одного из гигантских главных домов нефтеперерабатывающего цеха. Чтобы пересесть на планер, Арианна должна была знать приблизительную скорость, конечную скорость в середине полета и точку, где они встретятся.

Такие цифры были детской забавой.

Она взмыла в воздух, направляясь к планеру. Сияющая корона покрывала кожу Дракона, поэтому кинжалы Арианны были в ножнах. Во время ее первого пребывания на Нове один из Драконов указал ей на одну важную вещь: корона была создана для защиты, и ее создали Фентри. Значит, инженеры Фентри, которые были гениями, разработав такое магическое поле, сделали это для защиты от оружия Лума: металлов, пуль, взрывов.

Кость никогда не учитывалась.

Именно кость торчала из кончиков пальцев Арианны — кость в форме гигантских когтей, выкованных магией и закаленных руками Дракона, которые она украла у предателя, до последнего вздоха работавшего против Лума. Теперь с помощью той же магии она создаст будущее Лума из плоти, которая будет кромсаться под ее ладонями.

Всадник не успел оглянуться в шоке, как Арианна приземлилась на него. Ее когти впились в его плечо и шею, отрывая плоть от мышц и мышцы от костей. Она наслаждалась его потрясенным видом за мгновение до того, как он отпустил поручни, и они оба кувыркнулись в воздухе.

Ветер зашумел в ушах, и Арианна поняла, что у нее осталось всего несколько мгновений, прежде чем они оба окажутся прижатыми к следующему металлическому обрезку. Живи, чтобы сражаться в следующей битве, кричал инстинкт. Арианна отпустила всадника, услышав позади себя звук разбивающегося планера.

Она отстегнула золотой зажим от своей сбруи. Дракон зарычал от ярости и замахал руками, пытаясь ударить ее или вцепиться в нее — что бы ему ни удалось. Золотая обойма была непроницаема для его ударов, поэтому она бросила ее без колебаний. В горле у нее заклокотало, а в нижней части живота затрещало, когда леска натянулась.

Когти Дракона вонзились в ее икры, и Арианна с рычанием бросилась на него. Она перерезала сухожилия на его запястье, рука ослабла, и он продолжил падать без нее. Его тело с ужасающим клэнг ударилось о каменное основание завода.

Арианна постучала по лебедке.

Она замедлила спуск до несмертельной скорости, удерживая трос достаточно свободным, чтобы он свободно сходил с катушек, а ее желудок снова втянулся в горло. Когда она была в двух пеках от земли, она потянула за шпильку на ящике и упала на оставшуюся часть пути.

Ошеломленный и едва пришедший в себя, Всадник-Дракон смотрел на нее. Глупцы колебались, а сочувствующие умирали. Арианна вонзила когти в грудь мужчины, пробив легкие и окружив сердце. Она скрутила, разорвала и оборвала жизнь Дракона.

Дверь справа от нее распахнулась.

Арианна впилась зубами в мягкую ткань сердца Всадника. Кровь взорвалась во рту, и она почувствовала вкус ежевики, терпкий и в то же время сладкий. В этой сладости было что-то еще более пикантное. Магия захлестнула ее чувства. Она пульсировала в ней, подкрепляя ее собственные силы. Раны затянулись, кожа налилась силой, и, щелкнув пальцами, она вернула свою линию на место и повернулась лицом к следующему врагу.

Дракон направил на нее оружие — одна из причин, по которой она вообще оказалась здесь. Арианна пригнулась, готовая уклониться от выстрела. Дракон зарычал и нажал на курок в тот самый момент, когда она сделала выпад.

Он попытался предугадать ее движения: пистолет взметнулся как раз в тот момент, когда Арианна рванулась вперед. Он думал, что она уйдет в сторону. Но Арианна пошла прямо на яремную вену.

Он отпрянул назад. Дракон снова нажал на курок, и Арианна услышала знакомый щелчок. Она выхватила кинжал и вонзила его в горло.

— С револьвером такого типа тебе нужно перезаряжать канистру при каждом выстреле, — негромко сказала она.

Дракон с криком разочарования отбросил в сторону разряженное оружие. Он с боем вцепился в ее плечи, делая попытку схватить за горло. Арианна попятилась, пригнулась и приготовилась к новому выпаду.

— Ведьма! — крикнул он ей в след, прежде чем замахнуться когтями.

— Ученый! — поправила Арианна, уклоняясь от его удара. Она метнула один кинжал, и Дракон двинулся влево, совершенно не обращая внимания на второй клинок, прикрепленный к золотой линии у него за спиной.

Он упал, и появился еще один.

Драконы здесь были бледными ото сна, потрясенные вялостью, не в своей тарелке в узких промышленных залах. Среди них не было ни одного настоящего бойца — по крайней мере, по меркам Королевы Призраков.

Она разрывала их одного за другим. Золотые кинжалы парили на концах ее линий, как колючие щупальца из бедер, вырезая сердца всех, кто осмеливался противостоять ей. Арианна убивала без сомнений. Мужчина, женщина, молодой или старый — если они стояли перед ней, то были повержены.

Рассвет вынырнул из-за горизонта и встретил ее, купаясь в медленно испаряющемся золоте. Грудь Арианны вздымалась, а глаза были мутными от усталости. Она бежала, питаясь магией своих завоеваний, запихивая в рот сердца так же беззаботно, как Флоренс налегала на оставленную без присмотра тарелку с печеньем.

Магия из глубины души уколола ее чувства. Арианна знала, что ее ждет, еще до того, как подошла к тяжелой двери с засовом. И все же, когда она открыла ее и посмотрела на царящее внутри убожество — мужчин и женщин, нервно моргающих на нее, — ее грудь оказалась тяжелее, чем весь металл и камень нефтеперерабатывающего завода, который ее окружал.

— Я не могу спасти вас всех. — Именно с этого она должна была начать. — Но я могу попытаться дать каждому из вас силу, чтобы спастись самому.

— Кто ты? — заикаясь, спросила женщина.

— Королева Призраков. — Арианна убрала в ножны свои кинжалы. — И я пришла из восстания на Луме.

Среди рабов Фентри поднялся шокированный гул.

— Дом Син стоит на нашей стороне, и вместе мы свергнем Короля-Дракона и спасем Лум. — Как ни верила она во Флоренс и Квареха, произнести эти слова было трудно. Сколько раз за свою жизнь она будет выступать за прекращение правления Ивеуна? — Помогите мне разобрать этот завод, а потом бегите, прячьтесь. Держитесь подальше от посторонних глаз и оставайтесь в живых, пока Рок не падет.

Они нервно оглянулись друг на друга. Никто не двигался. Она подумала, смогла бы Флоренс вдохновить их действовать. Арианна не была предназначена для зажигательных речей и воодушевления масс. Она была наемным клинком в темноте.

— Я могу взять одного из вас с собой, — продолжала она. — Луму нужны знания об оружии и всем остальном, что вы здесь делаете. Я позволю вам самим решать, кто это будет. Таков путь Фентри.

Рабы переглянулись между собой, но никто не двинулся с места. Затем послышался ропот, разговор, консенсус. Арианна наблюдала, как они впервые за многие десятилетия стали использовать свой разум самостоятельно. Они выбрали одного человека с обведенным символом Клепальщика на щеке. Он был достаточно молод, чтобы Арианна не узнала его по работе в гильдии, но достаточно стар, чтобы она не сомневалась, что он провел большую часть своей жизни на Нове.

— Я передам информацию Луму.

— Хорошо. — Арианна отрывисто кивнула. — Теперь, когда все улажено, давайте займемся тем, чтобы максимально усложнить жизнь Рок.

42. Колетта

Даже когда мир был охвачен войной, Лисип был прекрасен. Коричневые зимние травы на фоне ярко-красных цветов поместья создавали неземную элегантность, которую дополняло яркое небо, голубизна которого почти переходила в мягкий серовато-белый цвет. Нередко облака над Линией Бога обрушивали на остров дождь или снег. Но пока что зима была сухой.

Колетта предпочитала, чтобы так и было. Ей не нравилось пачкать одежду, а единственная влага, которую она хотела бы ощутить на своих руках, — это кровь ее врагов.

Как бы Там ни щеголял вечными жемчужными тонами их острова, Колетта находила мир в стазисе в несколько раз более потрясающим, чем самые пышные сады, за исключением, конечно, ее собственного сада.

Это был день для размышлений о Там, ведь всего несколько часов назад она приветствовала виридианский дом. Она играла роль Рок'Рю, которую все ожидали увидеть, — таинственная женщина, чье присутствие часто предвещало смерть, но не по своей вине, ибо она была слишком хрупкой для этого. У нее не хватило бы духу убить кого-нибудь, у нее вообще не было бы духу. Колетта представляла себе, как они перешептываются.

Свита доставила бы эти слухи в голодну. Гваэру, где дворяне сожрали бы их, как собаки, дерущиеся за самый сочный кусок, чтобы хоть как-то насытить свою бессмысленную жизнь. Дом Там олицетворял равновесие, «все равно», как гласил их девиз. Но равновесие, как обнаружила Колетта, было близким братом самодовольства, а самодовольство — это любовник лени.

И хотя Дракон в ее душе считал, что всегда жаль видеть, как ее раса сводится к чему-то, что прославляет излишества, вкус Там к изысканным вещам и времени, чтобы наслаждаться ими, ее устраивал. Благодаря этому дом было легко контролировать, и с ним было довольно просто работать. Если что и не устраивало в роскоши, так это хаос мятежа.

Женщина, шедшая рядом с ней, была одной из тех немногих, кого Колетта не ожидала обмануть. С первого момента, как Дорив Там'Рю То прибыла в Поместье Рок, она увидела в Колетте силу, с которой нужно считаться. Колетта видела то же самое в своем партнере цвета папоротника. Каждая из них знала, кто на самом деле главный в их семьях. И хотя большинство слуг и высшей знати обоих домов присутствовали на встрече с Ивеун'Оджи и Каши'Оджи, реальные решения принимали две женщины, которые прогуливались по поместью, а за ними следовали лишь несколько избранных слуг.

— Лисип зимой просто великолепен. Когда солнце освещает коричневые травы, украшающие ваши склоны, весь остров выглядит так, словно его окунули в золото. — Дорив'Рю не стала скрывать, что ее замечание о мертвой листве — это комплимент.

— В это время года Гваэру выглядит не менее потрясающе. Все ваши большие цветущие деревья, бесконечно сбрасывающие свои лепестки, — зрелище, на которое стоит посмотреть, — так я слышала. — Колетта ответила ей тем же.

— Я и не знала, что ты с такой любовью вспоминаешь Гваэру, Рок'Рю. — Дорив'Рю поправила звенящие серьги, продетые в мочки ее длинных ушей. — Возможно, в будущем мы проведем одну из наших встреч на моей родине. А не таскать за собой по небу всю знать Дома Там.

— Ах, я знаю, как многие с удовольствием говорят о возможности приехать, попробовать Лисипской говядины и увидеть Поместье Рок. Мне бы не хотелось лишать их этой возможности.

— Ты поистине щедра. Не знаю, как тебе удается так много отдавать другим и при этом иметь достаточно средств для себя, чтобы создавать такие вычурные жилища, где ты принимаешь гостей. — Дорив указала на позолоту на колоннах, поддерживающих крышу, покрывающую дорожку, которая шла через дикие поля, по которым они бродили.

— Важно, чтобы мы оба заботились о своих людях, продолжая демонстрировать могущество Рок.

— Действительно… — Дорив остановилась и повернулась вполоборота, глядя на море медленно умирающей зелени между аккуратно расставленными статуями. Колетта тоже остановилась, наклонив тело, чтобы подражать другому Рю.

Их не волновали ни цветы, ни травы, ни солнце, ни конец брачного сезона боко, ни другие бессмысленные темы, на которые они потратили утро. Их волновало только одно: как близко они находятся от любого другого живого разумного существа, не являющегося одним из их самых верных вассалов.

— Тебе нравится это место, — заметила Колетта. — Ты обычно здесь останавливаешься.

— Вот эта потертость… — ответила Дорив, проводя пальцами по неприметной гравюре на колонне рядом с ней. — Это место, где наш разговор официально становится приватным.

— Действительно. — Колетта улыбнулась. Ей нравилось, что ее серые десны со шрамами и неровные зубы вызывают у других Драконов такую реакцию. Это был свой собственный вид ужаса. — Это была встреча, которую ты инициировала. Что такого важного произошло, что тебе понадобилось поговорить со мной лично?

— Вино прокисло в Багровом дворе… — Дорив снова начала ходить. — Странное дело… По-моему, раньше никогда не было случая, чтобы на бочках с вином появлялась смертоносная плесень.

— Действительно, странное дело. Возможно, это Лорд Син потребовал десятину от своего народа.

— Очень на это надеюсь. — Рука Дорив вернулась к игре с серьгой. — Я слышала шепот о каких-то гнусных замыслах.

— Правда? — серьезно спросила Колетта. В любой момент ей было необходимо знать, что о ней известно миру. В тот момент, когда народ действительно видел в ней угрозу, она теряла большую часть своей власти. Ивеун был видимой угрозой, она — невидимой рукой, держащей кинжал с флангов.

— Только слухи, ничего больше, и ничего, к чему стоило бы прислушаться за дверями салона сплетен. — Ответ не удовлетворил Колетту, но она не видела смысла продолжать этот разговор. Кроме того, она доверяла своему союзу с Дорив: если бы было что-то тревожное, женщина бы ей сказала. Дорив тут же подтвердила правоту Колетты. — Однако если это правда… Это будет серьезным преступлением. Прекращение работы Багрового Двора до того, как большинство жалоб будет услышано, было бы наименьшим из них. Убивать Драконов вне положенных дуэлей или вызывать смерть в таких массовых масштабах….. идея беспрецедентная.

Колетта умело воздержалась от указания на то, что само существование Син дает ей повод стереть их синие лица с лица земли.

— И еще есть вопрос о Петре Син'Оджи, — продолжила Дорив. — Ее смерть не нравится Дому Син. Они считают, что в этом тоже есть какая-то темная правда. Новый Оджи вызвал на дуэль покойного Финнира именно на этой почве. Если эти обвинения окажутся правдой, в дополнение к другим странностям… Дом Там должен будет оценить и, возможно, принять меры по устранению власти, которая действует так далеко от структуры Новы.

Она отчетливо услышала предупреждение Дорив.

— Если бы произошли такие ужасные вещи, то, похоже, причастные к ним лица действовали бы с величайшим коварством, если верить слухам. Вряд ли можно доверять беспристрастности и логике Син. Им всем сейчас есть о чем горевать. Они ведут себя как дети в период скорби.

— Хотелось бы надеяться, что это просто безумие скорбящего дома… Было бы неприятно, если бы пришлось насильно возвращать мир в равновесие, чтобы все вещи снова стали равными.

— Действительно. В конце концов, это может привести к тому, что многим из знати Там придется отказаться от титулов и роскоши, которые достались им по милости Дома Рок.

— Бунт никому не нужен, — согласилась Дорив. — Чтобы убедиться в этом, достаточно взглянуть на Фен в нижнем мире.

— В ближайшее время необходимо предпринять меры для упрощения ситуации. — Это была единственная тема, в которой Колетта не была до конца уверена. Фены были возбудителями хаоса; как бы тщательно она ни планировала и ни замышляла, эти маленькие убогие существа были полны решимости доказать свою дерзость. Да и Ивеун не способствовал улучшению ситуации.

— Будем надеяться. Это такая неприятность.

— Да, но мы можем только надеяться, что с неприятностями в мире рано или поздно будет покончено.

— Я прилагаю все усилия. — Даже если половина усилий Колетты срывалась из-за идиотизма, некомпетентности или глупости системы, в которой ей приходилось ориентироваться.

— Кстати, об усилиях… Я слышала, что с Домом Син нянчится опальный Там?

— Нянчилась. Фейи Рок, — подтвердила Колетта.

— Как уместно, что Рок нужен своенравный Там, чтобы поддерживать равновесие в Доме Син. В конце концов, это в нашей крови.

— Имя Рок, кровь Там — вместе это мощная комбинация, — осторожно ответила Колетта. Она хотела донести до Там'Рю свою точку зрения. — Наши семьи составляют устойчивое равновесие, равную силу… Мы можем многое выиграть и многое потерять, если этот баланс будет нарушен.

— Там будет защищать равновесие до тех пор, пока Дом Рок будет соблюдать закон Драконова. — Там и их чертова одержимость законом, подумала Колетта, пока Дорив говорила. — И до тех пор, пока мы будем получать соответствующую компенсацию за оказываемую помощь.

Они снова остановились, теперь уже у вершины большой петли, огибавшей внешние поля. Через холмы отходила тропинка, по-прежнему мощеная, но уже без покрытия. Обычно их разговор снова переходил на завуалированные угрозы и подколки, когда они огибали поворот и возвращались в поместье.

— Как было бы здорово получить немного драгоценного золота, чтобы украсить замок Там. — Там'Рю повернула в другом направлении, чем обычно, и направилась прочь от поместья.

— Может быть, можно было бы выделить немного золота в качестве подарка между нашими семьями — в знак благодарности? — Колетта отчетливо услышала просьбу. К этой просьбе ее готовили все предыдущие разговоры с Рю.

— Я уже говорила, Колетта'Рю, ты слишком щедра. — Дорив улыбнулась, показав острые как бритва зубы.

Колетта сделала то же самое.

Дорив сложила руки перед собой.

— До меня тоже доходят слухи, что нефтеперерабатывающие заводы Ивеуна набирают силу.

Это была самая большая ложь из всех. Нефтеперерабатывающие заводы были неудачными. Их было трудно содержать, трудно снабжать ресурсами. Это были прославленные дома для золота, которое она украла у Лума, — фасад и ничего больше.

— Хочешь посмотреть на один? — Колетта знала, что лучше не отказывать женщине, это только вызовет подозрения. Она понимала, что просьба неизбежна, но верила, что ее тщательно продуманные планы дадут ожидаемый результат.

Колетта поняла, что что-то не так, как только ветер переменился вокруг них. Воздух пах сладко, а не резко, как на нефтеперерабатывающем заводе. Она не могла потребовать, чтобы они повернули, — это означало бы признать, что что-то пошло не так. Но когда взору предстали нефтеперерабатывающие заводы, приютившиеся на холмах за поместьем Рок, Колетта не была готова к тому, что обнаружила.

— Здесь тихо.

Черт бы побрал Дорив и ее наблюдения.

— Мы запускаем его в разные дни, чтобы не привлекать к нему слишком много внимания.

Там'Рю хмыкнула от удовольствия.

— Я вижу, как золото доставляют вам отсюда, — предложила Колетта, пытаясь остановить их продвижение.

— Я бы хотела увидеть этот процесс — храмы промышленности из нижнего мира.

У Колетты не было оснований возражать, и она не стала этого делать. Она продолжала идти вперед и вниз, к главному входу. Терпкий сладковатый запах стал ошеломляющим, и Колетте ничего не оставалось, как сдерживать себя.

— Мы отправимся прямо в хранилище. — Что бы здесь ни произошло, Колетта разберется с этим позже. А пока надо было показать золото, украденное у Лума, сохранить иллюзию сильного Дома Рок и как можно быстрее выпроводить Дорив.

— Веди. — Улыбка женщины была знающей, но разочаровывающей.

Колетта прошла по тихим проходам, запертым решетками из стали и железа, к небольшому складу недалеко от внешнего края территории нефтеперерабатывающего завода. Колетта вздохнула, отпирая дверь.

Если бы не десятки, сотни, тысячи смертей от ее рук, ее маска могла бы треснуть. Комната, которую она до краев заполнила золотом Лума, украденным из складов, открытых ей самозваным Королем Фенов, была совершенно пуста. Над грудой сердец висел большой вымпел, тусклый и уже подернутый гнилью.

Колетта прочитала краткое послание, написанное жирными карандашами, которыми Фены помечали различные машины и дорожки на нефтеперерабатывающих заводах.

После долгого молчания Дорив заговорила первым.

— Колетта'Рю, кто называет себя Королевой Призраков?

43. Флоренс

— Я не командую, а только доставляю выстрелы. — Хелен пожала плечами, глядя на разъяренное лицо Наместника Дав.

— Мы послали сто мужчин и женщин, чтобы их превратили в Совершенную Химеру, а ты вернула нам только троих и просишь еще пятьдесят.

— Опять же, просто доставляю сообщение.

Флоренс посмотрела на отчет о доставке. Она лучше, чем Пауэлл или Дав, знала, что означает эта просьба. Револьверов у них и так было мало; переправлять их десятками на Тер.3 означало подрывать их способность защитить себя на Тер.4.

— О чем думают Уиллард и Этель? — Дав обратила свой взор на Пауэлла и Флоренс.

Флоренс знала, что другой наместник не очень-то хочет отвечать на этот вопрос, но она ответит. — Они пытаются побудить нас к объединению.

— Тогда они должны прямо сказать об этом. — Дав оттолкнулась от стола, на котором лежали разбросанные бумаги, словно они были ей слишком противны, чтобы вынести еще хоть минуту в их присутствии.

Алхимиков отправили в Гарре, чтобы они научились пересаживать ящики, а затем сами стали Совершенными Химерами. Поначалу, из-за «проблем с закалкой», процесс шел мучительно медленно. Но, как и в случае с большинством новых технологий, дело быстро пошло на лад, и эффективность возросла в геометрической прогрессии. Судя по перешептываниям, Алхимики были довольны тем, что пока останутся в Гарре; с этим трудно было поспорить, когда там находились ящики.

— Я почти уверена, что так оно и есть. — Флоренс взяла в руки письмо Этель, призывавшее остальные гильдии отправиться на юг. — Это нелогичное предложение.

— Мы не можем постоянно перемещать людей, — возразила Дав.

— И еще есть проблема нападения Драконов, — добавил Пауэлл.

— Если бы мы не отправили на юг столько Револьверов, этот вопрос не стоял бы, — злилась Дав.

— Что сделано, то сделано. Теперь нет смысла спорить. — Флоренс не могла поверить, что она моложе их обоих, особенно когда они вели себя как ссорящиеся дети. — Мы должны прислушаться к предложению Этель и переселиться.

— Мы только что прибыли на Тер.4, — без нужды напомнила Дав.

— Мы прибыли на Тер.4 почти восемь месяцев назад. И этот переезд будет гораздо менее утомительным, если наладить железнодорожные пути. Мы можем отправиться прямо через зал гильдии. Это почти прямой путь на юг от Холкса.

— Но мы только что закончили укрепление Подземелья. — Каким бы слабым ни было возражение, оно все равно оставалось возражением, и Флоренс не могла припомнить, когда Пауэлл в последний раз выступал против нее. Она надеялась, что это не войдет в привычку.

— Укрепления в виде перекрытия туннелей и строительства нескольких дверей, — возразила Флоренс. — Вряд ли это значительные затраты времени и ресурсов.

— И турели⁹, — напомнила Наместник Дав.

— Мы установили две турели. Хотя я понимаю, что вы, возможно, перепутали число, поскольку оно не имеет прямого отношения к вашим Воронам. — Флоренс почти гордилась тем, как бесстрастно она произнесла столь язвительное замечание.

— Осторожнее, Флоренс, а то можно подумать, что вы способствуете разделению гильдий.

— Я бы никогда не стала. — Флоренс вернула их к обсуждаемой теме, не желая рисковать дальнейшим гневом. — В любом случае… мы не можем игнорировать эти два нападения на Тер.3. Драконы наконец-то поняли, что мы там производим.

— Это заняло у них достаточно времени, — пробормотала Хелен.

— Если бы только это заняло у них больше времени, — заметил Пауэлл с укоризненным видом.

— Мы должны защитить фабрики любой ценой, — продолжала Флоренс, не обращая внимания на происходящий вокруг нее обмен мнениями. — Это гораздо более приоритетная задача, чем оставаться в Подземелье.

— Мы можем использовать те самые линии, о которых вы говорили ранее, чтобы перевезти сюда все, что нам нужно, — настаивал Дав.

— Ты не можешь так говорить. — Флоренс начала подозревать, что Дав просто борется с ней ради борьбы.

— Очень даже могу. Поезда…

— Поезда ходят по рельсам, на которые легко напасть Драконам. — Флоренс покачала головой. — Они могут разрушить рельсы и разделить нас. Помнишь, ради чего мы объединились? — Флоренс подняла руку у плеча, ладони вытянуты, пальцы подняты вверх, имитируя символ, ставший знаком их восстания. — Пять гильдий, отдельных, но связанных между собой, и вместе они сильны.

Пауэлл вздохнул со звуком, в котором отчетливо слышался оттенок покорности.

— На Тер.3 больше ресурсов, чем в Подземелье. У нас мало еды.

— У Гильдии Воронов есть кладовые.

— Все они уже исчерпаны.

— Отлично. — Дав подняла руки вверх. — Мы снова отправимся в путь. Но сделаем это медленно, по одной группе за раз.

— Нет. — Флоренс сразу же отбросила эту идею. — Мы выводим все локомотивы сразу. Запустим их один за другим. И мы двинемся вместе, как единое целое, в безопасности и достаточной силой. Таким образом, если Драконы обратят внимание, они не смогут найти способ перекрыть линии и разделить нас на противоположных концах континента.

В комнате надолго воцарилось молчание. Флоренс приняла молчание за победу и повернулась к Хелен и Уиллу. Теперь она едва узнавала своих старых друзей. Они уехали, чтобы стать эмиссарами грязной подворотни Лума, а Флоренс превратилась в Наместника-Револьвера. Она желала им добра, но с годами между ними будет не больше, чем между ними — если годы будут идти.

— Возвращайтесь в Гарре с требуемыми людьми. Сообщите Уилларду, Этель и Арианне, что мы переместимся на Тер.3.2.

— Не на Гарре? — перебил Пауэлл.

— Нет. — Флоренс покачала головой и вновь обратилась к отредактированным схемам, которые они с Арианной передавали друг другу через Хелен. — Гарре нужно сосредоточиться на создании Философской Шкатулки. Мы расположимся на Тер.3.2, достаточно близко, чтобы мы были в двух шагах друг от друга и могли легко обмениваться информацией, ресурсами и людьми. Но достаточно далеко, чтобы мы могли переоборудовать наши собственные заводы для производства оружия. Есть ли вопросы?

Тишина.

— Нет? Хорошо. Приступаем к работе.

44. Колетта

Она была особенно благодарна Улии за помощь в расстегивании замысловатой застежки на передней части ее куртки в тот вечер. Колетта не была уверена, что ее руки когда-нибудь так дрожали, и ей потребовалась вся ее сосредоточенность, чтобы держать их спокойными, а голос — ровным.

— Могу ли я сделать для тебя что-нибудь еще? — спросила Улия, перекидывая одежду через руку, чтобы почистить. Даже девушка, одна из самых преданных среди них, теперь нервничала. Она видела нефтеперерабатывающий завод и выражение лица Дорив, когда та обнаружила знамя.

— Нет, уходи. — Улия замерла на полсекунды, на ее лице было написано сомнение. Сейчас была не та ночь, чтобы проявлять неповиновение. Но Колетта была уверена, что та и так все знает; что бы ни заставило ее замешкаться, это было крайне важно. — Да?

— Возможно, это пустяки… — Улия опустила глаза. — Я не претендую на то, чтобы знать, какое величие ты плетешь, и никогда не стану судить…

— Говори! — Колетта не терпела, когда она колебалась. Улия подпрыгнула от необычной силы в голосе Колетты.

— Я заметила, что комната Йеан пустует уже несколько дней… Мне просто показалось странным, что от нее нет никаких вестей. Я подумала, может быть, эта «Королева Призраков»…

— Как давно это было? — перебила Колетта, размышляя о своих собственных теориях. Она просто предположила, что Йеан была сосредоточена на уничтожении цветов. Но теперь, когда она подумала об этом, оказалось, что уже прошло некоторое время с тех пор, как один из ее любимых цветов появился перед ней.

— С тех пор как я видела ее в последний раз… месяц, может, больше? — Улия покачала головой. — Прошу прощения, миледи, это не точно.

— Ты правильно сделала, что сказала мне. — Колетта выдавила из себя похвалу. Вымещать злобу на самых преданных за чужие промахи — верный способ потерять эту преданность. — А теперь убирайся.

— Да. — На этот раз Улия действительно ушла.

Воистину не было покоя для усталых. Не успела Колетта подумать о Йеане и последних новостях о Цветах Агенди, как в ее пространство вторгся еще один гость.

— Колетта! — прорычал Ивеун.

— Я здесь. — Голос ее был спокойным, почти монотонным. Кто-то из них должен был держать себя в руках.

— Что случилось? — Видеть Ивеуна в своих покоях было так странно, что Колетта почти не обратила внимания на то, что он вышагивал, как дикий зверь, только что освобожденный из клетки. — Все с Там'Оджи прошло хорошо, а потом, как только они отбыли, Дорив'Рю приносит мне свои соболезнования по поводу нашей потери? Что нет золота? — Он остановился и встал напротив нее. — Ты уверяла меня, что золото будет.

— Было.

— Тогда что…

— Его украли.

— Украли? — Если бы кто-нибудь сказал Колетте то, что она сейчас говорит Ивеуну, ее реакция была бы примерно такой же. — Кто бы посмел?

— Королева Призраков.

Эмоции на его лице менялись одна за другой, закручиваясь, пока не достигли пиковой скорости, превратив Доно в смерч, готовый уничтожить все на своем пути.

— Королева Призраков? Я говорил тебе, что Арианна опасна. Я говорил тебе, что она — та, на кого мы должны охотиться. — Ивеун вытянул палец, похожий на пистолет Фентри, и направил его на нее. — Ты предостерегала от этого, отправила Фейи в Син. Теперь посмотри, к чему это привело.

Рот Колетты дернулся, и она постаралась сохранить безразличное выражение лица. Трудно было сказать, прав ли Ивеун, но она также не могла утверждать, что он ошибается.

— Это прискорбные события, но…

— Но? Но? На Луме нам мешают на каждом шагу. — Ивеун выкрикнул несколько неприятных слов и снова принялся расхаживать. — Даже на Руане мы с трудом удерживаем Неаполь, полагаясь только на решимость. Наши люди умирают в ночных стычках или от скуки.

Неаполь. «Битва» — если ее можно было так назвать, поскольку Дом Син не оказал им никакого сопротивления — закончилась за ночь, что, по мнению Ивеуна, означало, что они могут беспрепятственно бежать через остров. Син, к сожалению, оказались слишком умны для этого. Они отступили в свои леса и горы, копируя стратегию, которую Лум применял уже несколько месяцев.

Прятаться было позорно для Дракона, но это помогало им выжить.

— Этот синий мерзавец, — Кварех, мысленно добавила Колетта, — не ответит на мои требования о дуэли.

— И он тоже.

Из кончиков пальцев Ивеуна вырвались когти. От пульсации его магии по позвоночнику Колетты пробежали мурашки. Тошнотворно сладкий запах ярости терзал ее товарища.

— Он называет себя Оджи! Если он хочет, чтобы его признали на Нове, он должен ответить на мой вызов.

— Нет, если он стремится свергнуть Нову. — Колетта со всей присущей ей грацией опустилась на пуфик в центре комнаты.

— У него нет надежды победить Нову. Мы победим в каждой дуэли!

— Дуэлей не будет. — Да и не будет. Будь она на месте Квареха, она бы подождала, пока все карты окажутся у нее в руках, прежде чем открыто выступить против Ивеуна.

— Это неслыханно. Он ведет себя как… как… как…

— Как Фентри. — Это заявление привлекло внимание Ивеуна. Наконец увидев, что его глаза очистились от гнева настолько, чтобы хотя бы слушать, Колетта продолжила. — Как мы знаем, Фентри не заботятся об обществе. Они пойдут на все, чтобы выжить, и Син не лучше. «Цели» — их цели — оправдывают средства, используемые для их достижения, даже если это означает игнорирование Драконьего закона. А почему бы и нет? Если они последуют закону, то умрут. Если же откажутся, у них останется лишь небольшой шанс на победу.

— Нужно быть настоящим безумцем, чтобы понять их извращенную логику. — Ивеун медленно покачал головой, словно отвращение сковывало его движения.

— Мое безумие — это то, за что ты меня любишь. — Колетта широко растянула рот, показывая зубы и напоминая ему обо всех ядах, которые она вытерпела ради их величия.

— Одна из многих причин. — Ивеун возвышался над ней, как огромная гора, отбрасывающая длинную тень на землю под собой. Но Колетта не возражала против того, чтобы быть в его тени, — она процветала в ней. Она вела свои дела по его следам, использовала его величие, чтобы отвлечься от своих собственных, его массивную раму — как щит. — Наши серые подопечные пытаются свергнуть нас с престола. Бич Драконьего общества борется против нас и одерживает верх. Наш ключевой союзник покинул этот день, поддерживая хрупкие отношения. И все же ты улыбаешься.

— Да.

— Почему? — Наконец-то он задал правильные вопросы. Но Колетта еще не знал, готов ли он к ответам.

— Потому что мы тоже можем создать армию. Син — не единственный дом, который может думать, как Фен.

— Ты имеешь в виду…? — В его словах было больше энтузиазма.

— Син считал Фентри совершенством. Рок, мы сами создаем свое совершенство.

— Ты добилась успеха. — Это был не вопрос.

— Пойдем, мой Оджи, и позволь мне показать тебе мою Серую Комнату. — Колетта направилась к двери, даже не потрудившись проверить, следует ли он за ней. Ведь она знала, что Ивеун никак не мог вырваться из ее ментальной привязи. Хорошо, что пока она держит его в плену. Когда он узнает горькую правду о ее триумфе, Колетта поймет, что его ярость будет неконтролируемой.

45. Арианна

Арианна едва не задохнулась, поднимая планер в вертикальное положение. Она посадила его на платформу, хотя и грубовато, вместо того чтобы отправиться в ангар на окраине Гарре. В последнее время она так часто прилетала и улетала на планере, что он превратился в ее личную посадочную площадку.

— После тебя.

Ксавье, Мастер Клепальщик, который вернулся с ней, спустился с удивлением в глазах. Арианна не могла себе представить, каким для него было возвращение домой.

— Я не ожидал увидеть его снова.

— Я верю в это. — Арианна тяжело сошла с планера. Питаясь Драконьими сердцами, можно было выжить, но не процветать. Ей нужно было немного времени, прежде чем она снова поднимется на Нову.

В башне, к которой была прикреплена платформа, раздался щелчок, и вся конструкция застонала. Ксавье вытянул руки, пытаясь удержать равновесие, непривычный к механике зала гильдии. Арианна услышала скрежет массивных шестеренок, когда целая часть башни повернулась, соединяясь с другой платформой, находившейся на противоположной стороне.

Там ее ждало знакомое обветренное лицо.

— Я начинаю думать, что ты желаешь смерти. — Это было не слишком похоже на приветствие Наместника Клепальщика. Уиллард подошел к нему и остановился, когда его взгляд остановился на Ксавье.

— Я привезла домой мастера, освобожденного от наших врагов, — объяснила Арианна. Ксавьера переполняли эмоции, и, учитывая блеск в его глазах, пройдет некоторое время, прежде чем он сможет строить связные предложения.

— Я думал, ты привезешь больше цветов. — Уиллард посмотрел на нее долгим, тяжелым взглядом.

— О, они здесь. — Арианна похлопала по ранцу, лежащему у нее на боку. — Я просто сделала обходной маневр, на основании некоторых сведений о том, что Рок построил собственные заводы и мастерские.

— Что? Как ты это узнала?

— Наши друзья-Драконы. — Это была не совсем ложь. Кварех упомянул о проекте нефтеперерабатывающего завода, когда показывал ей строение Син. Но к расследованию ее подтолкнуло то, что Королева Драконов попросила у Адама еще две книги из Холкса, решив, что это требование будет передано Луи. Арианна узнала в них целевые ингредиенты для нефтеперерабатывающего завода.

— Друзья-Драконы? — Ксавье оживился при упоминании о Драконах. — Это правда? Син?

— Да. — Уиллард подтолкнул мастера к себе. — Идем, идем, мы проведем тебя внутрь. Я вызову Наместника Алхимика, чтобы он осмотрел вас обоих.

— Я в порядке, Уиллард. — Арианна потянулась. Она знала лекарство от своих недугов — хороший ночной отдых, который сейчас на Луме реже, чем золото. — Я пойду в мастерские.

— Наместник Алхимиков здесь? — спросил Ксавье, не обращая на нее внимания. Арианна почти не обиделась: ей хотелось, чтобы люди забывали о ней так же быстро, как она появлялась перед ними.

Уиллард кивнул Арианне, прежде чем отвести Ксавье в сторону.

— Мы пришли поприветствовать тебя, о королева! — Хелен ворвалась в дверь, противоположную той, через которую только что вышел Уиллард. Она поклонилась с насмешливым видом.

Арианна уже несколько недель не пыталась бороться с глупостью своих нежеланных птенцов-Ворон. Вместо этого она вытряхнула из плаща плечи.

— Уилл, иди за Уиллардом и скажи ему, что мне все еще нужно поговорить с ним, когда он закончит с Ксавье. — Арианна бросила одежду Хелен. — А ты почини мне рукав.

— Я не портниха! — Хелен рассердилась до такой степени, что чуть не топнула ногой, как ребенок, которым она была.

— А я не нянька. Ты хочешь остаться со мной?

Хелен ушла, не сказав больше ни слова, благодаря ободряющему взгляду Уилла, который шел следом. Арианна направилась в противоположную сторону.

На производственной линии изготавливались шкатулки, но в мастерских они превращались в действующие Философские Шкатулки, которые затем передавались в крыло Алхимиков в зале гильдии. Их вживляли в Химеру, после чего… обучение переходило к Револьверам.

— Я бы хотела посмотреть на успехи каждого, — объявила Арианна, как только вошла в комнату и поставила пробирки с цветами на место. Она слишком устала для любезностей и сосредоточилась на выполнении поставленной задачи. Сразу же после того, как она начала знакомиться со знакомой лекцией, ее ждал успех. — …Извлечение свойств цветов связано скорее с магией, чем с механикой. Нужно нагреть золото с помощью магии, а затем втянуть в него магию, живущую в цветке, пока он почти расплавлен.

— Попробуем еще раз. — Арианна встала над одним особенно сосредоточенным подмастерьем и, рискуя нарушить его концентрацию, сказала: — Именно так… Вы знаете, что магия передается правильно, потому что золото снова начинает остывать. Это очень похоже на закалку кровью.

— О… — Один из подмастерьев сказал. — Но мы же не смешиваем расплавленное золото с кровью.

— Нет, смешиваются только магии, — повторила Арианна. — Это не то же самое, что закалка кровью — фундаментально похоже, но не то же самое.

Женщина застонала от досады, повиснув головой, как увядший лепесток цветка. Арианне не нужно было даже прикасаться к шкатулке в ее руках, чтобы понять, что она не закалена должным образом. Она изо всех сил пыталась подавить вздох, но не смогла. Она слишком устала за эти дни, чтобы тратить силы на терпение.

— Положите все шкатулки, которые вы считаете удачными, на стол здесь. — Голос Наместника Уилларда пронесся по комнате, спасая Арианну от самой себя. — Остальные верните в комнату отделки, чтобы их откалибровали, и завтра мы сможем повторить попытку.

Арианна бросила на мужчину суровый взгляд, но сумела удержать язык за зубами, пока они каким-то образом не остались одни.

— Завтра не наступит, если они не справятся с этой задачей.

— Вот именно, так зачем еще больше их напрягать и уменьшать наши шансы? — Она уперлась костяшками пальцев в стол рядом с собой.

— В конце концов, ты не очень-то похожа на Оливера.

— Прости? — Арианна изогнула брови.

— Ну, учитывая то, как ты вела себя поначалу с посвященными, с Флоренс, я подумал, что, возможно, среди нас появился новый великий учитель.

Флоренс. Она знала, что женщина улетела на Тер.3.2, где началось производство нового оружия.

— Я просто играю в любимчиков с компетентными. В этом смысле я точно такая же, как Оливер. — Арианна пожала плечами, облокотившись на стол, совершенно не стыдясь этого факта. Уиллард усмехнулся, но не стал оспаривать эту мысль. — Как поживает наш мастер?

— С Наместником Этель, потом, думаю сейчас нужен столь необходимый отдых. — Арианна промолчала, выражая свое согласие. Она не могла представить, что переживает этот человек, который до сих пор всю жизнь прожил на Нове. Уиллард вернулся к шкатулкам. — Ты сможешь сделать что-нибудь сегодня?

Арианна окинула взглядом шкатулки, стоявшие на столе. Она уже подсчитала, сколько их было в начале, и знала, сколько еще находится в другой комнате, ожидая спасения. Еще больше — в конце очереди на фабричном этаже.

— Десять, может быть, пятнадцать…

— Держись десяти, — предостерег Уиллард. — Ты тратишь много магии в эти дни, совершая путешествия в Нову.

— Я не ребенок, старик. Я не нуждаюсь в твоих предостережениях.

— А по-моему, нуждаешься. — Уиллард стоял на своем, и Арианна не стала спорить дальше. Меньше всего ей хотелось, чтобы он вспомнил о том, как в последний раз она перестаралась, и на следующее утро он нашел ее в полной отключке на полу в мастерской. Он избавил ее от публичного позора, но теперь Арианна испытывала искушение рассказать обо всем Луму самой, чтобы он не смог повесить это на нее. — В любом случае у нас не так много цветов. Мы несколько ограничены, пока больше Совершенных Химер не смогут уверенно летать на планерах. Мы должны сохранить их для дальнейшей практики.

— Как обстоят дела с Револьверами? — Сейчас их была лишь небольшая стая, тренирующая тех немногих Совершенных Химер, которые были созданы. Но все они надеялись, что с тех пор, как Лум удалился из Подземелья, их станет больше.

— Прогресс. Я попрошу тебя оценить прогресс первого класса. Ты лучше других знаешь, что им нужно, чтобы противостоять Драконам.

Арианна сложила руки на груди.

— Кстати, о борьбе с Драконами… Нефтеперерабатывающие заводы на Нове, хотя они совершенно бессмысленны как нефтеперерабатывающие заводы…

— Нет ресурсов?

— Нет ресурсов. — подтвердила Арианна. Ее забавляло, что любой Фентри мгновенно узнавал о проблеме с заводами на Нове, но никто из Драконов, похоже, не догадывался об этом и не прислушивался к предупреждениям. — В любом случае, они делают там оружие.

— Драконы, вооруженные оружием. Это не идеальный вариант.

— Нет, — согласилась она. — Но они рудиментарны, и Драконы не понимают, как ими пользоваться. Мы все равно одолеем их с оружием Флоренс и с Совершенной Химерой.

— Странный оптимизм для тебя, — заметил он.

Арианна пожала плечами.

— А какой у меня еще выбор?

— Действительно, мы поставили тебя в трудное положение.

— Я не против борьбы.

— Я имел в виду не только сражение. — Она уставилась на старика, ожидая, что он пояснит. — Ты провела свою жизнь в тайне, Арианна. Ты работала в тени, действовала в основном в одиночку. А теперь так много лежит на твоих плечах. Слишком много.

— Я в порядке. — Арианна сама не знала, было ли это ложью. — Как я уже говорила, у меня нет другого выбора. Я не брошу Лум.

— Приятно слышать.

Арианна всмотрелась в лицо викария. Ее глаза сузились.

— Ты подозревал, что я уйду?

— Тебя заставили оказаться в центре внимания. Твоя рука была вынуждена действовать. И ты была вынуждена сделать то, что не должна делать ни один изобретатель, — поделиться своими схемами.

— Поделиться ими было моим выбором. — Эти пять слов были настолько знакомы, что Арианна почти поверила им.

Уиллард не стал выражать ей свой протест.

— Лум ценит твою преданность. Я, да и все Химеры, благодарны тебе за то, что ты поделилась технологией шкатулки в неизменном виде.

Тогда она поняла его. Арианна не смогла сдержать гнев.

— Может, я и Призрак, но я не причиню вреда своему народу.

— Ты никогда не хотела делиться шкатулками, а идея широко распространенной Совершенной Химеры вызывала у тебя сопротивление. Прости меня за вопрос, Арианна, но есть ли что-то, что мне следует знать о них?

— Они такие же истинные, как и та, что во мне. — Арианна хмуро посмотрела на мужчину.

— Очень хорошо.

— Ты мне не веришь?

— Неважно, верю я или нет. Ты их трогала или не трогала. Будешь или не будешь. Но эта волна достигла своего пика, Арианна. Обратного пути к прогрессу нет. — Он сделал паузу, и Арианне нечем было заполнить тишину. — Не истощай себя. Ты нужна нам живой. — С этими словами старик удалился.

— Обратного пути к прогрессу нет, — повторила она, глядя на шкатулки, стоявшие на столе. Был ли это действительно прогресс? Или ее творение — это то, что приведет Лум к гибели?

46. Колетта

Вдоль узкого, удручающе неукрашенного прохода от ее Серой Комнаты располагалась еще одна приемная зона — коллекция камер, где прибывающих Фенов проверяли на пригодность. У Рок было достаточно места и ресурсов, чтобы содержать лишь несколько жалких тварей, поэтому их нужно было проредить. Это помещение было переоборудовано под наблюдательный пункт для двух женщин, которые в данный момент занимали его.

Топанн лежала на столе в центре комнаты с раскрытой книгой, которую ей дала Колетта. Подперев подбородок ладонью, женщина лениво перелистывала страницы, а ее нога, словно по собственному желанию, раскачивала стул позади нее взад-вперед. Если она являла собой образ спокойствия и терпения, то другой зверь в этой комнате таковым не являлся.

Фейи присела перед зарешеченной дверью в одну из камер, расположенных по периметру, и ухмыльнулась, глядя на Алхимика, застывшего внутри. Одним когтем она поскребла замок. Под тяжелым звуком ее когтей уже образовалась глубокая борозда.

При появлении Колетты и Ивеуна обе женщины поднялись на ноги с разной скоростью и степенью приличия. Топанн стояла прямо, склонив голову и скромно сложив перед собой руки. Фейи тяжело прислонилась к двери камеры, и петли напряглись под ее тяжестью. Ее фиолетовые глаза с вожделением смотрели на Ивеуна, и прелюдия между ними началась с одного лишь взгляда.

— Сколько органов у каждой из вас? — спросила Колетта.

— Все, — послушно ответила Топанн. — Кроме легких.

— Как она сказала. — Фейи насмешливо подражала цветку Колетты.

— Болезнь, отказ от магии… Ты справилась с этим? — Ивеун направилась прямо к Фейи. — Я хочу посмотреть.

— Я позволю тебе заглянуть внутрь себя, если это доставит удовольствие Доно. — Фейи сделала вид, что наклонилась вперед, чтобы прошептать ему на ухо, но на самом деле это было сделано исключительно ради того, чтобы возбудить стоящего перед ней мужчину. Колетта, в свою очередь, одобрительно посмотрела на Фейи. Ей нужно было, чтобы эта женщина сгладила неровности, с которыми ее пара встретила предстоящую новость.

— Как ты это сделала? — Ивеун никак не мог решить, какая голова должна управлять его действиями, и его тело металось между ней и Фейи. Колетта знала, что его любопытство действительно велико, если оно отвлекает его от мурлыкающей перед ним богини секса.

— Сначала мы использовали аналогичные органы. — Колетта указала на Топанн. — Символ силы Рок, конечно же, требовал самых лучших органов, и никак не меньше. Поэтому я обшарила всю подноготную Лисипа, а потом и верхнюю часть, когда это не помогло.

— Но ты сказала, что ни один из них не прижился, — напомнил Ивеун.

— Да. Фейи была ключом. — Наличие безрассудно принимающего испытуемого более чем доказало Колетте ценность Фейи. — Она без проблем принимала органы Рок, даже те, что были снизу.

— Значит, особый Дракон? — предположила Ивеун.

— Я тоже так думала, но Топанн все равно отвергала их, даже те, что были выращены из того же материала.

— Ты сказала, что теперь у тебя есть все, кроме самых редких? — Ивеун посмотрел на цветок. — Что для этого потребовалось?

Топанн выглядела неловко. Она решительно сжимала и разжимала руки, работая над своей решимостью. Колетта избавила свой цветок от трудностей. Мучения были излишни.

— Никаких полумер.

— Что это значит? — В голосе Ивеун вновь зазвучали нотки раздражения.

— Фейи как Там могла принимать органы Рок без отторжения. Полагаю, Син сможет принять органы Там… — Колетта хотела посмотреть, сможет ли он сам собрать все воедино. Она верила, что ее пара сможет, но ненависть ослепляла его слишком сильно. Предрассудки были истинной противоположностью прогресса. — Органы Син. Совершенному Рок-Дракону нужны органы Син.

Наступило долгое молчание.

Затем раздался крик.

— Что? — Ивеун повернул голову к Алхимику в клетке. Колетта знала, что в тот момент он не понимал, что она заперла его там для защиты. Доброта, действительно подобающая такой великой правительнице, как она. — Объясни это, Фен.

— Я не могу! — Он отпрянул от двери своей тюрьмы. Колетта почти ощущала кислый аромат страха, сочившийся из его пор. — Она права, но я не знаю почему, просто это так.

— Объясни!

Колетта позволила обмену мнениями затянуться на мгновение. Фенам было приятно видеть Ивеуна в грозной роли, чтобы укрепить образ их великого и ужасного правителя.

— Я не знаю. Я не настоящий Алхимик. Я никогда не получал…

— Ты хочешь оправдаться передо мной? — Голос Ивеуна упал, низкий и смертоносный, а его рука схватилась за замок. Колетта подумала, сможет ли он сорвать его. Ей почти хотелось, чтобы ситуация обострилась и он попробовал.

— Магия гниет на Фентри. Мы знаем, что тела Фентри не созданы для этого, поэтому она гниет в нас… Неважно, откуда берутся органы, это свойство магии. — Мужчина несколько раз тяжело сглотнул. — Может быть, в разных Драконах, в разных домах существуют разные виды магии? Мы никак не могли этого знать, потому что для Фентри это все магия — она вызывает одни и те же проблемы, независимо от того, от кого она, или какого вида… Но, возможно, это объясняет, почему некоторые могут иметь три органа до падения, а некоторые — только два. Возможно, у разных домов разная эффективность, или некоторые органы несовместимы в одном теле… — мужчина погрузился в свои мысли.

Ивеун повернулся к Колетте. Когда его мир был самым мрачным, самым нестабильным, он обращался к ней. Это было их равновесие, их равные части.

— Что это значит?

— Это значит, что ничего не изменилось, — легко ответила она. — Раньше мы охотились на Син исключительно ради их смерти. Теперь мы будем охотиться на них ради их органов.

Ивеун на мгновение замолчал, но лишь на мгновение. С полурыком-полуревом он впечатал кулак в ближайшую стену, отчего дерево затрещало и пошло трещинами.

— Нет, мы не будем этого делать.

— Никаких полумер. — Колетта не должна была напоминать ему о девизе их дома, о том, как его неспособность принять его привела к тому, что они снова и снова терпели неудачу.

— Это не полумера, это вопрос нашей гордости! Мы не опустимся до того, чтобы искать силы у Син. — Ивеун качнул головой в сторону Топанн. На краткий миг Колетта почувствовала, что он подумывает что-то сказать, но он отказался от этой мысли и вышел из комнаты. Даже когда он был на пределе своих сил, он знал, что лучше не тревожить ее драгоценные цветы.

— Фейи. — Колетта была невозмутима. — Пожалуйста, иди и позаботься о Доно.

— С удовольствием. — Женщина практически застонала от плотского возбуждения.

— Тогда ты отправишься в Лум. — У них не было времени на развлечения, а ее паре нужно было научиться умиротворяться без игрушки, чтобы занять его. Если бы Колетта могла научить его этому навыку, насколько легче стала бы ее жизнь?

— Да, я помню, как мы договаривались, для чего ты дала мне всю эту силу. Убей девчонку, получишь больше золота.

— И еще одно, после Флоренс.

Фейи наклонила голову в знак внимания.

— Арианна, Королева Призраков.

— Ивеун будет доволен. — Фейи оскалила зубы. Очевидно, это имя Ивеун уже произносил, и, несомненно, не раз.

— Хорошо. А теперь иди. — Она подождала, пока Фейи уйдет и они останутся одни. Ну, не считая Фена. — А ты, — обратилась она к Топанн, — поможешь мне добыть органы Син.

— Все, что тебе нужно, миледи.

Даже если Ивеун пока не соглашался с ее методами, Колетта действовала. Если они не смогут найти больше золота, на Там нельзя будет положиться. Без Там и с учетом того, что Сим вступил в союз с Лумом, будущее Рок с каждым часом выглядело все более туманным. Но Колетте нравились тяжелые ситуации: они заставляли ее творчески подходить к делу. А когда она была наиболее креативна, она была и наиболее смертоносна.

47. Флоренс

Всего в зале Гильдии Воронов оставалось четыре двигателя, но только три медленно остановились на Тер.3.2. В отсеках было тесновато, но в итоге на Тер.4 осталось достаточно топлива, чтобы запустить три двигателя. Наместник Дав допустила грубую оплошность, из-за которой Флоренс почти всю дорогу была раздражена.

— Я так хочу сойти с этого поезда, — пробормотала Шаннра. Женщина дремала уже несколько часов, но немного оживилась, когда поезд начал сокращать подачу топлива, чтобы сэкономить оставшиеся припасы и причалить к станции на скорости.

— Поездка не так уж плоха. — Флоренс вытянула ноги вперед в узком купе. Ее статус наместника — наместника! Новый титул, который она еще не успела как следует осмыслить, позволил ей найти немного уединения, чем она с удовольствием поделилась с Шаннрой.

— Пять дней! — простонала Шаннра, опускаясь на узкую кровать. В комнате хватало места только для одного стула и кровати, странно вписанной в нишу, выходящую в коридор за дверью. — Я забыла, что такое свежий воздух.

— Тогда открой окно. — Флоренс пересчитала свои банки на столе, который был чуть больше оконного карниза, и сдержала небольшую ухмылку.

— Ты считаешь себя ужасно смешной, не так ли? — Они обнаружили, что окно разбито уже через день.

— Окно можно открыть не одним способом. — Флоренс выхватила револьвер и вытянула руку вперед, выставив рукоятку на конце, как будто собиралась разбить ею окно.

— Флоренс, остановись! — Шаннра бросилась на нее, схватив за руки.

Флоренс широко и глупо улыбнулась. Без сомнения, безумная.

— Попроси меня по-хорошему.

— О, я понимаю. — Шаннра тихонько хихикнула, изогнув щеку так, как нравилось Флоренс. — Ты действительно считаешь себя забавной.

— И что с того?

— Я сотру улыбку с твоего лица.

— Чем?

Шаннра наклонилась вперед, полузасмеявшись в поцелуе, который вызвал смех Флоренс. Флоренс положила ладони на бедра другой женщины, гладя их по косточкам, выступающим из узкой талии. Шаннра никогда не отличалась крепким телосложением, но под взглядом Флоренс и ее рук она становилась меньше.

Как и все они. Война, жизнь в подполье — все это изрядно потрепало Лума, а пайки и без того были скудными. Тем более что нужно было двигаться дальше, следить за оставшимися ресурсами.

Да, война была жестокой и требовала от всех высокой цены. Но Флоренс не хотела, чтобы этой ценой стала Шаннра. Она отвлекалась на посторонние дела и наслаждалась теми моментами, которые они проводили вместе, не как Револьверы, а как женщины.

Вместо того чтобы прослеживать слишком четкие очертания нижних ребер Шаннры, Флоренс поцеловала их. Вместо того чтобы сосредоточиться на костлявом выступе ее бедер, Флоренс внимательно рассматривала колено женщины, лежащее на стуле прямо на вершине ее бедер. Она наслаждалась тем, что чувствовала руки другой женщины в своих волосах и ногти на коже головы, и предлагала ей отвлечься.

Руки Шаннры переместились на спину Флоренс, обхватили и разгладили ткань, а затем скользнули вперед, чтобы украсить ее грудь. Флоренс уступила явному желанию и поднялась, не уступая рту любовницы. Шаннра была выше Флоренс, как и большинство других, и ей приходилось вытягивать шею, когда она стояла, чтобы Шаннра не сутулилась.

Флоренс осторожно поработала с защелками кобуры, и Шаннра с готовностью помогла ей. Когда оружие было освобождено, ее любовница осторожно взяла его в руки, прервав поцелуй, чтобы отложить его в сторону. Несмотря на то, что в результате Шаннра оторвалась от ее рта, Флоренс никогда не видела ничего более сексуального, чем такое бережное отношение к оружию.

С тихим хмыканьем Флоренс притянула Шаннру к себе, используя разницу в росте, чтобы впиться зубами в ее кожу, покрытую шрамами и огрубевшую от сражений. Ее белые волосы щекотали нос Флоренс, и Флоренс закрыла глаза. В глубине ее сознания, несмотря на все волевые и сознательные усилия, возникла еще одна беловолосая женщина, словно болтающийся конец, который никак не удается связать.

Флоренс сильнее сжала зубы. Привкус чужого языка на языке снова прояснил ей голову, и Флоренс продолжила отвлекаться. Недолго думая, Шаннра оказалась на кровати, а Флоренс — над ней.

В сексе есть своя сила и своя слабость, поняла Флоренс. В нем можно было получить истинную уязвимость от другого и в то же время подарить ее себе. Но в глазах Шаннры была настороженность, а во всех женских стонах, доносившихся с расстояния, которое все еще оставалось между ними, слышалось эхо. Ни одна из них не была готова отдать или взять эту силу.

Поэтому вместо этого они получали только удовольствие.

Когда спустя некоторое время тормоза поезда сработали, Флоренс наконец отделила свое покрытое потом тело от простыней. В маленькой каюте ее одежда не заняла много места, но она все еще была озадачена тем, как отсортировать ее от одежды Шаннры.

— Куда спешить? — Шаннра зевнула.

— Как ты можешь хотеть спать? Ты весь день дремала. — Флоренс начала с нижнего белья, переоделась в юбку, рубашку и жилет.

— Ты меня утомила. — Женщина усмехнулась, совершенно забыв о своем вопросе. Флоренс молча поаплодировала себе за эффективное отвлечение внимания.

— А, ну это не очень сложно. — От ее слов Шаннра надулась, а потом стала мстить за то, что не надела одежду.

— Куда это ты собралась?

— Поезд почти остановился. — Флоренс выглянула в маленькое окно. Платформа начала ползти вдоль бортов поезда. Они были сделаны из металла и дерева, что перекликалось с архитектурой маленького городка вдалеке. Флоренс увидела дымящиеся трубы нефтеперерабатывающего завода и другие здания, которые она не узнала.

Дом Арианны.

Флоренс впервые увидела, как устроен дом Тер.3, и ей стало интересно, насколько он отличается от того, что было в детстве Арианны.

— Мне нужно, чтобы ты шепнула Арианне, — сказала Флоренс, поправляя кобуру. — Пусть она знает, что мы добрались до 3.2.

Рот Шаннры слегка сжался. Эта женщина была способна на многое, но не могла скрыть свои чувства от Флоренс. Шаннра как будто видела ее насквозь, прямо к этому так и не определенному аспекту ее отношений с Арианной.

— Что-нибудь еще ты хочешь, чтобы я ей сказала? — Шаннра начала искать свою одежду.

— Нет, этого должно быть достаточно. — Флоренс взяла шляпу — последний элемент ансамбля. Она надеялась, что Арианне будет что сказать ей по поводу Философских Шкатулок, предложений по обучению, замечаний по поводу ее сообразительности, благодаря которой весь Лум оказался на юге… что-нибудь еще.

— Как прикажешь, Наместник Флоренс. — Шаннра подняла руку к уху.

Флоренс взяла ее за запястье и быстро подняла вверх, чтобы поцеловать костяшки пальцев Шаннры. Она искала глаза другой женщины. Она хотела заверить ее, но не знала, в чем именно.

— Спасибо, милая, — прошептала Флоренс, прижимаясь к коже Шаннры.

И тут же ее стальные глаза стали мягкими.

— Все, что угодно, для тебя.

— Осторожнее с предложениями… Я могу просто принять его, — предостерегла она.

— Надеюсь, что так и будет. — Флоренс слабо улыбнулась и отошла в сторону. Шаннра добавила: — Все тебе.

Флоренс лишь кивнула, поправила шляпу и ушла. Она услышала смысл слов Шаннры более отчетливо, чем ей хотелось бы, но не собиралась принимать их во внимание. Не сейчас. Всегда есть завтрашний день. А пока у нее были дела поважнее, чем душевные терзания.

Пока у нее был Лум.

Флоренс сошла с движущегося поезда одной из первых на платформу. Шаннра была права: они слишком давно не дышали свежим воздухом. Флоренс наполнила легкие воздухом, как будто в первый раз, и наслаждалась солнечный свет надземного Лума. Она надеялась, что увидела Подземелье в последний раз.

В конце концов, теперь она была Наместником Револьверов. Холкс не был и никогда не был местом для нее.

— Наместник Флоренс. — Ей не следовало удивляться, когда Дав обратилась к ней: Наместник-Ворон должна была сойти первой. Флоренс поравнялась с женщиной, когда они двинулись к выходу. — Надеюсь, ты хорошо доехала?

— Вороны отлично справляются с обслуживанием своих поездов, Наместник.

— Действительно. — Дав совершенно не обратила внимания на то, что в комплименте Флоренс было больше, чем доля иронии. — У нас должно быть более чем достаточно угля, чтобы доехать до Гарре, а также несколько маршрутов между ними…

Дав попыталась открыть дверь в кабинет начальника станции. Когда ручка не поддалась, она, не моргнув глазом, выбила пистолетом окно и потянулась, чтобы отпереть его. Она опустилась в комнату так, словно была ее хозяйкой, и ловко отыскала главную бухгалтерскую книгу станции.

— Какие прогнозы? — спросила Флоренс.

— Угля более чем достаточно… Если не ошибаюсь, здесь должно быть и хранилище золота. Возможно, мы даже сможем переоборудовать один из двигателей, чтобы он больше работал на магии и немного уменьшил нагрузку на ресурсы.

— Это, конечно, облегчит жизнь Пауэлла. — Флоренс выглянула через открытую дверь обратно на платформу и увидела, как из поезда выходит мужчина, о котором шла речь.

— Все, что угодно, лишь бы утихомирить его в вопросе истощения ресурсов, — пробормотала Дав. Флоренс предпочла проигнорировать это замечание. Она видела, насколько впечатляющей была работа Харвестера по управлению ресурсами.

— Я шепну Гарре, пусть Арианна поговорит с Уиллардом о снаряжении следующего поезда.

— А я посмотрю, что там за хранилище золота.

Флоренс ничего не сказала о скопированной бухгалтерской книге, которая все еще была у нее в руках. Дав была слишком хороша в своем деле и с легкостью запоминала, где находится каждый форпост Воронов на их торговых путях. К тому же, если Дав скрывала состояние запасов угля, Флоренс могла только представить, как она справится с золотом. Поэтому она держала средства проверки Наместника Ворона при себе.

— Надеюсь, вы благополучно доехали? — спросил Пауэлл, присоединившись к ним, имея в виду, что в последний раз они разговаривали в поезде день назад.

— Конечно. — Дав закрыла бухгалтерскую книгу и протиснулась мимо Наместника. — Если вы оба меня извините, я пойду проверю состояние наших двигателей и займусь своими Воронами.

— Ах, да, очень хорошо… — Пауэлл остался бормотать женщине, которая уже была вне пределов слышимости. — Не думаю, что я ей очень нравлюсь, — тихо заметил он Флоренс.

— Мы не обязаны нравиться друг другу. Мы просто должны быть эффективными. — Флоренс пожала плечами и тоже направилась к двери.

— Эффективными, да? Но я ведь нравлюсь тебе, Флоренс, не так ли?

— Ты же знаешь, что это так. — Она ободряюще улыбнулась Пауэллу. — Мы оба молодые наместники и должны держаться вместе.

— Несомненно.

На станции было две платформы, разделенные турникетом. Пауэлл и Флоренс вышли на ту сторону, с которой приехали, и оказались на крытом переходе, который спускался к мощенной булыжником дуге дороги, уставленной маленькими магазинчиками, совершенно лишенными жизни.

Рука Флоренс легла на пистолет еще до того, как она почувствовала укол в шею. Она посмотрела вдоль дороги, которая вела вниз по склону холма в центр города, где к небу тянулись дымящиеся трубы нефтеперерабатывающих заводов и фабрик.

— Здесь тихо.

— Я как раз думал о том же, — подтвердил Пауэлл.

— Револьверы! — Флоренс обратилась через плечо к заправочной платформе. Немногочисленные члены ее гильдии, которые все еще оставались в строю, повернули головы в знак внимания. — Мы выдвигаемся первыми, оружие наготове.

На лицах присутствующих отразилось замешательство, но никто не возразил. Револьверы, естественно, выстроились в небольшие эскадроны в зависимости от специализации и имеющегося оружия. Бернард был справа от нее.

— Бернард, я хочу, чтобы ты устроил насесты для посвященных, там и там. — Флоренс указала на два балкона вниз по дороге. Посвященные были не самыми лучшими стрелками, но Флоренс надеялась, что они смогут хотя бы прикрыть ее.

— Эмма, мы с тобой пойдем с подмастерьями. — Флоренс говорила достаточно громко, чтобы все слышали, но ее глаза поймали взгляд Шаннры. Держись рядом со мной, сказали они.

— Наместник, мы хотели бы поменяться. — Бернард заговорил прежде, чем Эмма успела открыть рот, заставив глаз Флоренс дернуться. — Револьверы не смогут пережить потерю еще одного Наместника.

— Револьверы смогут пережить все, что выпадет на нашу долю, — твердо сказала Флоренс. Она не допустит, чтобы мужчины произносили слова, которые сделают посвященных слабыми. — Кроме того, я буду с хорошей группой.

— От чего мы защищаемся? — задала правильный вопрос Эмма.

— Пока не знаю. — Флоренс оглянулась на покатую дорогу. — Но что-то не так.

Они шли с оружием наготове по центру улицы. Флоренс чувствовала тревогу, исходящую от других Револьверов, но если есть огонь, то она хотела его вызвать. У нее не было ни единого шанса остаться незамеченной для затаившихся врагов.

Но тишина не уходила, и, если не считать ее нервирующей неподвижности, идти было почти приятно. На юге воздух был не таким пронизывающе холодным, и дул легкий ветерок. И все же беспокойство Флоренс нарастало, как расплавленная сталь, набирающая температуру.

Как только они оказались у входа на фабрику, где Клепальщики раньше времени приступили к изготовлению коронных взрывных устройств, Флоренс поняла, что все опасения имеют под собой основания.

На земле лежали тела, пропитанные черным и багровым. Кровь образовывала небольшие реки в бороздах между камнями улицы. Фентри и Химеры, большинство с клеймами алхимиков и клепальщиков, все имели отчетливые следы от когтей Дракона. Лишь немногие имели при себе оружие. Это была резня некомбатантов, от которой рот Флоренс сжался в мрачную линию.

Все движение вокруг замерло, и все живые глаза были устремлены на большие заводские двери, задвинутые на засов. На них кровью было написано послание, начертанное большой ладонью.

— Флоренс, с любовью, — прочитала Эмма со своей стороны. — Что нам теперь делать?

Флоренс еще долго смотрела на дверь, словно это был сам Король Драконов.

— Мы будем делать то, что лучше всего получается у Лума. Мы уберем беспорядок, который оставили нам Драконы, и вернемся к работе.

48. Кварех

— Она была бы впечатлена. — Пуарис сложил руки на груди и посмотрел на пол нефтеперерабатывающего завода, который уже мало чем напоминал нефтеперерабатывающий завод.

— Ты так думаешь? — Кварех положил руки на подоконник.

Внизу, на полу, который с момента создания завода был в основном темным, теперь кипела жизнь: мужчины и женщины перебегали от одного станка к другому. Его глаза проследили за каждым из Фентри, и он молча выучил каждое из их имен. Это была мелочь, но он надеялся, что этого будет достаточно, чтобы показать Арианне, что он начал серьезно относиться к идее о том, что Фентри — равные на Нове.

— Петра хотела, чтобы это место ожило. Это было грандиозное видение, которое теперь что-то значит. Да, я так думаю.

— Спасибо. — Кварех одарил друга усталой улыбкой. Его плечи словно провисли еще больше от того, что он потратил на это силы. Она хотела, чтобы он стал золотым.

— Она не могла предвидеть, что он нужен нам для гораздо более важной цели. Больше всего на свете Петра хотела, чтобы он был полезен. — У Пуариса были рабочие отношения с сестрой, о которых Кварех видел лишь мельком. Это был любимый проект Петры; если бы не Пуарис, Квареху было бы трудно принять мантию, идя вслепую.

— Полезен, да.

— Подумать только, мы так долго их недооценивали! — Пуарис посмотрел на Фентри. — Считали их меньшими. Думали, что нам есть чему их научить и какой порядок навести. Нам нужно было еще многому научиться.

— Я бы так не сказал… — Взгляд Квареха упал, в частности, на одну женщину, которая своим беловолосым, почти неземным присутствием почти остановила все движение внизу.

Арианна была силой, с которой приходилось считаться. Ее уважали среди Фентри и боялись среди Драконов за ее знания, она добивалась преданности с легкостью, которую Кварех даже не осознавал. Если он станет Доно, а она будет рядом с ним, они смогут вместе править миром.

Хочу ли я этого?

Давно уже перестало быть важным, чего хочет каждый из них.

— Почему? — Пуарис оторвал Квареха от его мыслей.

— Почему… Ох, потому что как нам нужно учиться у них, так и им нужно учиться у нас. — Кварех подумал об Арианне, когда она впервые приземлилась на Нову, о том, что она подвергала сомнению. Справедливо ли с его стороны считать, что ей стало лучше от того, что ее мир вышел за рамки холодной логики, управлявшей Лумом?

— Ну, назови меня смазливой, — сказала Арианна, открывая дверь. — Это, черт возьми, выглядит почти респектабельно.

— Ты удивлена? — спросил Пуарис, его грудь вздымалась, как у птицы, взъерошившей перья.

— С этим-то у власти? — Арианна указала на Квареха. — Да.

— Я не думаю…

Кварех лишь усмехнулся и позволил этому звуку рассеять напряжение Пуариса.

— Пуарис, все в порядке. Прошу извинить меня и мою пару.

Арианна изогнула брови в немом вопросе.

Называя ее так, он оказывал ей все уважение и защиту, которые полагались по статусу. Но он не мог отрицать тихий трепет, охвативший его при этой мысли.

Когда Пуарис ушел, Арианна бросила свою сумку в кучу у двери. Пробирки, которые она принесла, уже передали, чтобы наполнить их цветами заново.

— Твоя пара. Звучит серьезно.

— Ничего такого в этом нет, — солгал он.

— Ты лжешь.

Она может быть очень разочаровывающей.

— Это не имеет значения. Ничего не имеет значения, пока мы не победим.

— Пока мы не победим, — поправила она и уставилась на Фентри. — Они хорошо справляются со своей работой и выглядят вполне счастливыми.

— Когда война закончится, все Фентри, желающие вернуться домой в Лум, будут переправлены обратно. С теми, кто не захочет, будут обращаться так же, как с любым Драконом.

— Никто не захочет остаться.

Она говорила так, словно была полностью уверена в этом, но Кварех не был так уверен. В гибридном мире, который существовал прямо за горизонтом, Фентри на Нове найдется место для обслуживания различных механических устройств, которые, несомненно, появятся на их территории. Одна только эта мысль вызвала у Квареха улыбку.

— Что?

— Что? — повторил он.

— Эта улыбка.

— Просто представляю себе Нову с Фентри и машинами.

Арианна фыркнула.

— Вероятность того, что это произойдет, примерно такая же, как то, что Алхимики откажутся от препарирования.

— Я так не думаю. — Он прислонился к стеклу, следя за ее взглядом. Уже сейчас Драконы начали ходить среди Фентри, работать среди них. — К тому же, для долговечности одного мира нам лучше надеяться, что мы достаточно уживемся, чтобы жить на земле или в небе.

— Ну, скоро мы будем жить и там, и там, поскольку Лум уже готов переправить Совершенных Химер.

— Сколько? — Кварех даже не пытался скрыть своего отчаяния.

— Десять.

— Десять, — повторилось слово. — Этого недостаточно.

— Должно хватить.

— Ари…

— Лум не пошлет никого, кто не готов сражаться. Если мы пошлем их сюда раньше времени, они будут убиты.

— Это мой народ сейчас убивают. — Он знал, что это ошибочный аргумент, но не мог остановить себя. Логика и эмоции не всегда хорошо сочетаются.

— Лум всегда мог бы вместо этого просто укрепиться и оставить Син сражаться в одиночку.

Шок пронесся по его губам и достиг его сознания.

— Ты обрекаешь нас на смерть?

— Я не это сказала.

— Разве? — Кварех оттолкнулся от подоконника и шагнул в ее личное пространство. Он уставился на нее, стараясь не замечать знакомых запахов. — Ты оставишь меня умирать от руки Рок?

Арианна подняла на него глаза. Ее подбородок вытянулся вперед, как будто она собиралась с ним бороться. Но затем ее брови смягчились. В ее чертах появилось выражение конфликта, и Кварех перестал понимать, что творится в голове у женщины. Ему не нравилось эта пропасть, возникшая между ними, хотя он не мог определить, когда именно образовалась она.

У Квареха не было возможности узнать ее ответ.

— Атака на западную часть Руаны! — Каин остановился в открытом дверном проеме. Его глаза сузились, глядя на Арианну, а ее глаза сузились в ответ, и на ее лицо мгновенно вернулось защитное выражение.

Как два самых важных человека в жизни Квареха оказались по разные стороны медали, Кварех не знал. Но он ценил то, что они смогли отбросить все это ради общего врага.

— Это недалеко от виноградников семьи Довин. — Каин подтвердил худшие опасения Квареха.

— Я должен идти, — сказал он им обоим.

Арианна тоже оттолкнулась от подоконника. Ее руки совершали движения, инстинктивно проверяя каждый инструмент своего ремесла. Она похлопала по своим клинкам, по коробке с лебедкой, по нагрудному карману, где, несомненно, был спрятан пистолет или другое оружие.

— Я тоже пойду.

— Что? — в один голос сказали оба мужчины.

Она посмотрела прямо на Квареха, и он тут же пожалел, что бросил ей вызов. Ведь не было ничего страшнее, чем Арианна, которой есть что доказывать.

— Я тоже пойду, — повторила она. Ее внимание было приковано исключительно к Квареху. — И я покажу тебе, насколько ценной будет одна Совершенная Химера в твоей битве. — Арианна повернулась к Каину. — Веди.

Каин повиновался, и Арианна последовала за ним, полностью сосредоточившись на Рю Квареха. Кварех шел следом, вытесняя из головы конфликт. Ему нужно было сосредоточиться на предстоящей битве. Но сейчас он испытывал некоторую жалость к Драконам, с которыми предстояло столкнуться Арианне.

49. Флоренс

Зимний воздух колол кожу, покрывая ее мурашками.

Флоренс поднялась с кровати, которую делила с Шаннрой, окончательно оставив всякую надежду на сон. Натянув на себя рубашку и юбку, она подошла к большому окну, выходившему на Тер.3.2. Тихонько открыв задвижку, Флоренс вдохнула ночной воздух.

Мир был неподвижен. Где-то на страже стоял Револьвер, готовый поднять тревогу, если на фоне потемневшего неба будут замечены планеры. Но они не давали о себе знать.

Флоренс оперлась локтями о подоконник. Металл был словно лед под ее плотью и пронзал кинжалами до самых костей. Она глубоко вдохнула, позволяя прохладному воздуху встретиться с ощущением ее рук и закончить онемение пальцев на ногах.

— Ты можешь заболеть насмерть, если впустишь такую погоду. — Флоренс полуобернулась и встретилась взглядом с одеялом, перекинутым через плечо.

— Я не слышала, как ты зашевелилась.

— Я знаю. — Шаннра забралась под одеяло к Флоренс и укрылась им, как в коконе. Она думала, что хочет побыть одна. Но Флоренс оказалась неправа, когда рядом с ней оказалась красивая женщина. Ее голова склонилась к плечу Шаннры, и она плотнее натянула на них одеяло.

— Как ты думаешь, сколько времени это займет?

— Как долго, по-моему, что займет? — Шаннра проследила за взглядом Флоренс и посмотрела на фабрику вдалеке. — Новое оружие? Рано или поздно, я уверена. Пересмотр не показался слишком сложным, по крайней мере, по словам Клепальщиков.

— Я не это имел в виду.

— Тогда я, наверное, плохо читаю мысли. — Флоренс даже не потрудилась сдержать улыбку по поводу шутки женщины. — Что вы имели в виду?

— Все это. — Флоренс кивнула на раскинувшийся под ними город. Разбитые дома, в которых не было жильцов. Наклонные улицы, пустые и тихие. — Как скоро города снова станут полными? До тех пор, пока пар не затянет небо в любое время суток? Сколько времени пройдет, прежде чем Лум снова станет живым?

— Лум жив, — настаивала Шаннра. — В немалой степени благодаря тебе.

Флоренс не хотела, чтобы ее успокаивали. Ей нужен был настоящий ответ. Она хотела знать, достаточно ли того, что она делает, или она лишь поставила цель возрождения Лума слишком далеко, чтобы кто-то мог попасть в нее.

Ари поняла бы, что она хотела сказать.

— Меня недостаточно, — говорила Флоренс в основном самой себе, обращаясь ко всем недостаткам, которые у нее еще были, и ко всему, чего она еще хотела добиться.

— Откуда это? Флор, ты не можешь унывать из-за того, что здесь произошло.

— Я не унываю, я мотивирована, — настаивала она. — Все эти люди погибли, потому что кто-то хотел оставить мне сообщение. — Флоренс нахмурилась, глядя на невидимого убийцу, который уничтожил завод по производству оружия, к разработке которого она приложила руку. Это было нападение на нее даже без слов на дверях. — Я должна найти того, кто убил их, и расправиться с ним ради Лума. Я должна стать лучше для всех нас…

Тут ее осенило.

— Я должна стать Совершенной.

— Что ты сказала? — Хватка Шаннры немного ослабла. Несмотря на то, что одеяло было накинуто на их плечи, Флоренс чувствовала себя очень недосягаемой.

— Мне нужно стать Совершенной. — повторила Флоренс. Это было то, чего ей не хватало. Это было то, что разделяло все, чем она была, и все, чем она могла стать. Это было поворотным пунктом Арианны, то, что делало ее такой сильной на протяжении стольких лет.

— Не стоит пытаться стать кем-то другим, нужно просто быть собой. — Шаннра снова крепко сжала ее. — Тебя уже достаточно.

Флоренс открыла рот, чтобы возразить, но тут ветер переменился, и знакомый запах защекотал ей нос. Он был слабым, настолько, что она могла бы и вовсе не обращать на него внимания. Повернувшись лицом к ветру, Флоренс стала искать его источник. Но Арианна была далеко, а запах — не более чем дуновение ветра.

— Я все решила. — Флоренс не сводила глаз с юго-западного горизонта, размышляя, не привиделся ли ей этот запах. Она бы узнала этот аромат где угодно: магия Арианны. Возможно, это разум подсказывал ей, что с Совершенством придет понимание чего-то большего. Она взглянет на мир глазами Арианны и проникнет в самые потаенные уголки своей души, которые, как ей казалось, были ей едва известны.

5

0

. Колетта

Четыре Дракона зарычали из своих загонов в комнате наблюдения. Со времен Фейи и Топанн все изменилось. Это были не верные слуги, заслуживающие свободы передвижения, а обитатели дна. Драконам, никогда не видевшим солнца, нельзя было доверять, чтобы они не убивали друг друга, не говоря уже о том, чтобы оставить невредимыми Фентри, которому было поручено наблюдать за ними, чтобы выявить признаки отказа от магии.

Она наблюдала за тем, как Алхимик проходит по комнате, целенаправленно держась вне пределов досягаемости каждой из клеток. Колетта гадала, каким представляется ему этот мир. Единственное, что удерживало его от верной смерти, — это она.

С ее точки зрения, это был великолепный миропорядок.

— И как они? — поинтересовалась Колетта, испытывая нетерпение от бесконечного гудения, постукивания ручкой и вышагивания Фена.

— Ни у кого из них нет таких признаков, как у Йен. Похоже, приобретенные тобой органы Син работают хорошо.

— Если бы только их было больше. Ты сказал, что с одним Драконом мы сможем создать еще одного Совершенного, и сколько времени это займет?